Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО6 к ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12 о защите чести и достоинства, компенсации морального вреда,

Установил:

Истец обратился с указанным иском, мотивируя свои требования тем, что он с 2004 по 2013 год работал заместителем директора по <данные изъяты>». 15.01.2013 года руководство <данные изъяты> сменилось, директором была назначена ФИО1. С апреля по август 2013 года находился на <данные изъяты>. При выходе на работу ему было настоятельно предложено уволиться по собственному желанию. Желания такого у него не было, в сентябре 2013 года ему пришлось уволиться. После его увольнения он узнал, что какой-то странной комиссией, якобы, была проведена инвентаризация и имеется инвентаризационная и сличительная ведомости с выявленной недостачей. Все члены комиссии устроились на работу только в 2013 году, некоторых истец даже ни разу не видел. Компетенция членов комиссии, по ее профессиональной подготовке, явно не соответствовала вмененным ей функциям: ФИО9 - <данные изъяты>, ФИО1 (ФИО10) - <данные изъяты>, ФИО2 - <данные изъяты>, но ведомость, как выяснилось в дальнейшем, он не подписывал, вместо него в акте стоит подпись ФИО12, который с августа 2013 года устроился в колледж плотником, ФИО11 - <данные изъяты>. Эта комиссия 13.09.2013 года подписывает сличительную ведомость, в которой устанавливает недостачу прицепа и двух станков на общую сумму 3674138,06 рублей, тем самым, обвиняя его в должностном преступлении, фактически в краже основных средств. На самом деле никакая комиссия инвентаризацию не проводила, приказа на проведение инвентаризации не было, истец с ним ознакомлен не был и не подписывал. В период 2011 по 2012 годов по приказу <данные изъяты> передавался из федерального подчинения в региональное, в том числе все имущество, стоящее на балансе. <данные изъяты> передавалось в <данные изъяты>. В рамках этих мероприятий были проведены две проверки органами Росфиннадзора, недостачи имущества, стоящего на балансе <данные изъяты>, выявлено не было. В декабре 2012 года все имущество было передано от <данные изъяты>. Эти данные у ответчиков были. 13.09.2013 года в день подписания соглашения о расторжении трудового договора, истец передал имущество, которое согласно бухгалтерскому учету числилось за ним, новому заместителю директора по <данные изъяты>ФИО3. При передаче он предоставил договор аренды прицепа <данные изъяты>. Касательно станков пояснил, что станки старые, в нерабочем состоянии, имеют 100% моральный и физический износ, и давно подлежат списанию. Но станки находятся на балансе колледжа, имеют инвентарные номера и балансовую стоимость. Стоимость станков и их внешний вид ФИО3 не устроили, и она отказалась принимать станки и прицеп на сумму 3674138,06 рублей. В инвентаризационной описи ответчики, будучи в роли комиссии, указывают, что прицеп №, станок № и станок Кусон токарно-винторезный № - отсутствуют и ставят свои подписи. Указанные станки никуда не исчезали, не пропадали и никому не передавались, стояли в разобранном виде на своих местах, как и много лет назад. Истец подписал инвентаризационную опись и сличительную ведомость, указав, что подписывает ее согласно объяснительной. В объяснительной описал обстоятельства дела, то, что станки он принимал на ответственное хранение именно в том состоянии, в котором они находились при передаче ФИО3, документов как не было, так и нет, и с того момента ничего не изменилось, так как они не эксплуатировались. По прицепу пояснил, что он был передан в аренду <данные изъяты>, и его не возвращали, предоставил договор аренды. Тем не менее, зная все обстоятельства, созерцая станки (станины) в стенах <данные изъяты>, ответчики позицию не сменили, подписались под словом отсутствуют, осознавая, что ему грозит ответственность, вплоть до уголовной. Более того, никто не отразил в ведомости эту станину, как излишки, что сгладило бы его участь. Как выяснилось позже, поводом такой позиции комиссии послужила необходимость списания станков. 20.09.2013 года от директора <данные изъяты> в отдел полиции №<данные изъяты> поступило заявление о недостаче материальных ценностей, выявленной в результате инвентаризации. 21.10.2013 года органами полиции было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. 21.04.2014 года <данные изъяты> обратилось в суд с исковым заявлением о взыскании с истца материального ущерба в виде станка <данные изъяты> токарно-винторезного №. 19.06.2014 года Дзержинским городским судом Нижегородской области было вынесено решение о взыскании с истца в счет возмещения материального ущерба 574683,26 рублей. Более двух лет истец судился, оспаривая указанное решение, чтобы реабилитировать себя в глазах людей, которые считали его вором. 25.10.2016 года Нижегородский областной суд вынес апелляционное определение об отмене решения Дзержинского городского суда от 19.06.2014 года и принял новое решение об отказе <данные изъяты> в иске. На протяжении всего времени проведения проверки по факту недостачи материальных ценностей, а также рассмотрения гражданского дела ответчики и свидетели давали вполне конкретные показания и не отрицали, что станок был. Недостача полумиллионного станка - это не рядовой случай, результаты инвентаризации члены комиссии не скрывали, это сразу стало известно всем сотрудникам колледжа, а затем и за его пределами. Все знакомые, которых истец встречал, высказывали свое мнение, кто-то сочувствовал, кто-то подшучивал, a кто-то с подозрением молчал. В течение всего этого времени истец находился в состоянии постоянного стресса, переносил невыносимые моральные и физические страдания. После перенесенного инфаркта, ему необходимы были операция, принимать дорогостоящие лекарства, а с пенсии стали удерживать материальный ущерб в пользу колледжа. Порочащие его честь и достоинство сведения, выражаются в фиксации комиссией факта отсутствия переданного истцу на хранение станка, так как означают, что он совершил проступок в виде халатности, либо, вообще, уголовно-наказуемое деяние в виде кражи или хищения. Распространением сведений является, в первую очередь, не соблюдение сотрудниками конфиденциальности в отношении информации, которая им стала известна при исполнении должностных обязанностей. Во-вторых, обсуждение этой информации со знакомыми, не являющимися сотрудниками колледжа. В-третьих, «раздутие» информации до рассмотрения её полицией и судом, обращение в органы и дача показаний при обстоятельствах, не имеющих под собой никаких оснований, и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением как-нибудь списать станок, невзирая на последствия. Считает, что все лица, подписавшие инвентаризационную ведомость, нарушили принадлежащие истцу личные неимущественные права. Защита его чести и достоинства возможна, как признанием не соответствующими действительности распространенных сведений, так и компенсацией причиненного морального вреда. Размер компенсации причиненного морального вреда оценивает в 1 200 000 рублей, по 300 000 рублей с каждого ответчика. Просит признать сведения об отсутствии станка <данные изъяты> токарно-винторезного №, отраженного в инвентаризационной ведомости № от 11.09.2013 года и в сличительной ведомости № от 13.09.2013 года, а также сведения, распространенные членами инвентаризационной комиссии, не соответствующими действительности, порочащими честь и достоинство истца, взыскать в его пользу компенсацию причиненного морального вреда по 300000 рублей с каждого ответчика.

В судебном заседании истец ФИО6 исковые требования поддержал, пояснил, что 13.09.2013 года он увольнялся из колледжа, при увольнении передавал имущество новому заместителю директора ФИО3. При передаче имущества никакой комиссии и ее членов не присутствовало, в углу мастерской был только плотник ФИО12. На тот момент он не знал, что делается, потом оказалось, что ФИО12 входит в состав инвентаризационной комиссии. В его присутствии ФИО3 отказалась принимать станок в связи с его отсутствием в соответствии с бухгалтерскими документами. Станок был демонтирован, вышел из строя, станина лежала отдельно, коробка передач отдельно, но все части станка соответствовали указанному станку, его инвентаризационному номеру. Он устроился работать в колледж в 2004 году, а станок вышел из строя в 2000 году, его демонтировали, и он лежал в разобранном виде. Станок числится на балансе в бухгалтерии как станок токарно-винторезный, ФИО3 отказалась его принимать в разобранном виде. <данные изъяты> имел к нему претензии, директор <данные изъяты> сказал, что комиссия имеет вопросы, с данной комиссией он ни разу не встречался. После проведения инвентаризации директор <данные изъяты> потребовал написать объяснительную, он пытался объяснить директору, что все члены комиссии пришли в колледж в 2013 году, и они не имеют понятия о винторезных станках, о том, что станок разобран. Ответчики не знали ситуации в <данные изъяты>, он директора просил, чтобы пригласили людей, которые работают более длительное время, но никого не пригласили. После увольнения сослуживцы встречали его на улице, говорили, что он вор, говорили все, кто работал в <данные изъяты>. Некоторые сослуживцы говорили, что он расхититель государственной собственности, что он совершил кражу. С членами комиссии он не встречался. Он не мог некоторое время выйти на улицу, в него тыкали пальцем. Он не спрашивал у людей, откуда они узнали, но в техникуме все сотрудники узнали, что ему вменяют недостачу. Удивлялись, как станок пропал.

Ответчики ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12 в судебное заседание не явились, о месте и времени рассмотрения дела были извещены, просили рассмотреть дело в их отсутствии, что суд полагает возможным.

Представитель ответчиков по доверенности ФИО8 в судебном заседании исковые требования не признала, в ходе рассмотрения дела представила возражения и пояснила, что при увольнении истца в сентябре 2013 года из <данные изъяты> с должности заместителя директора по административно-хозяйственной части, была произведена обязательная при смене материально-ответственного лица инвентаризация имущества, находившегося на ответственном хранении истца. Инвентаризацию проводила назначенная приказом директора от 11.09.2013 года №, с изменениями, внесенными приказом директора от 13.09.2013 года №, комиссия в составе ответчиков: председатель комиссии - ФИО9, члены комиссии: ФИО1, ФИО12, ФИО11. Результаты инвентаризации были оформлены инвентаризационной описью основных средств от 11.09.2013 года №. В сличительной ведомости результатов инвентаризации основных средств, нематериальных активов от 13.09.2013 года № была зафиксирована недостача по трем позициям: прицеп, инвентарный номер №, станок, инвентарный номер №, станок <данные изъяты>, токарно-винторезный, инвентарный номер №, на общую сумму 3 674 138,06 рублей. По данному факту 13.09.2013 года с истца была взята объяснительная, в которой он не отрицал, что при вступлении в должность заместителя директора в 2004 году он принимал на ответственное хранение два токарных станка, прицеп. В момент приема примечаний, пометок, сносок относительно состояния принимаемого имущества им сделано не было, данное имущество с баланса <данные изъяты> истцом списано не было. В ходе инвентаризации было выявлено фактическое отсутствие вышеперечисленного имущества. Истцом в качестве станков на обозрение были представлены станина и проржавевшие разрозненные части неизвестных конструкций, сваленных в груду металлолома. Идентифицировать два станка в представленном на обозрение материале комиссия не имела возможности. Сопоставив фактически наличное имущество с данными бухгалтерского учета, комиссия обоснованно заключила, что станки с инвентарными номерами № и № фактически отсутствуют. То есть сведения, содержащиеся в инвентаризационной описи и сличительной ведомости, имели место в реальности, являются достоверными и соответствуют действительности. Указанные сведения отражают факт наличия или отсутствия определенного перечня имущества и сами по себе не могут быть признаны сведениями, порочащими честь и достоинство определенного гражданина. Эти сведения являются исключительно перечнем имущества, не содержат каких бы то ни было оценочных суждений относительно личных и деловых качеств истца, поэтому не могут быть признаны порочащими его честь и достоинство. Истец подтверждает, что в наличии имелись составные части станка, он был в нерабочем состоянии, но станка по факту не было. Истец с ответчиками не встречался, и ответчики порочащие сведения против него не распространяли.

Выслушав участвующих в деле лиц, свидетелей, изучив материалы дела и оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему.

Из материалов дела и объяснений сторон следует, что истец ФИО6 с 10.06.2004 года работал в должности заместителя директора по административно-хозяйственной работе в <данные изъяты>. 13.09.2013 года истец был уволен по собственному желанию. В период с 11.09.2013 года по 13.09.2013 года в связи с предстоящим увольнением ФИО6 была проведена инвентаризация основных средств.

В соответствии с приказом директора <данные изъяты> от 11.09.2013 года №, с изменениями, внесенными приказом директора от 13.09.2013 года №, для проведения инвентаризации была назначена комиссия в составе ответчиков: председатель комиссии - ФИО9, члены комиссии: ФИО1 (ФИО10) М.К., ФИО12, ФИО11. Названные приказы представлены в материалы дела, приказ от 11.09.2013 года № содержит подпись истца ФИО6.

По результатам инвентаризации ответчиками составлена и подписана инвентаризационная опись основных средств № от 11.09.2013 года, в которой содержатся сведения об отсутствии в фактическом наличии станка <данные изъяты> токарно-винторезный №, стоимостью по данным бухгалтерского учета 574683,26 рублей. С инвентаризационной описью ознакомлен истец ФИО6, перед началом инвентаризации истцом дана расписка, что все основные средства им оприходованы, а выбывшие списаны в расход. 13.09.2013 года составлена сличительная ведомость №, согласно которой установлена недостача основных средств, в том числе, станка <данные изъяты> токарно-винторезный, инвентарный номер №, стоимостью 574683,26 рублей. Сличительная ведомость подписана истцом ФИО6, подписи членов инвентаризационной комиссии сличительная ведомость не содержит.

В возбуждении уголовного дела по факту недостачи имущества по заявлению директора <данные изъяты> было отказано.

Решением Дзержинского городского суда от 19.06.2014 года по гражданскому делу по иску <данные изъяты> с ФИО6 в счет возмещения материального ущерба было взыскано 574683,26 рублей. Апелляционным определением Нижегородского областного суда от 25.10.2016 года решение Дзержинского городского суда от 19.06.2014 года было отменено, в удовлетворении исковых требований <данные изъяты> отказано.

Как следует из содержания искового заявления, предметом спора являются сведения порочащие честь и достоинство истца, изложенные в инвентаризационной ведомости основных средств № от 11.09.2013 года и сличительной ведомости № от 13.09.2013 года об отсутствии станка <данные изъяты> токарно-винторезный, инвентарный номер №, а так же сведения порочащие честь и достоинство истца, распространенные членами инвентаризационной комиссии.

Предусмотренное статьями 23 и 46 Конституции Российской Федерации право каждого на защиту своей чести и доброго имени, а также установленное статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации право каждого на судебную защиту чести, достоинства и деловой репутации от распространенных не соответствующих действительности порочащих сведений является необходимым ограничением свободы слова для случаев злоупотребления этими правами.

В соответствии со статьей 152 Гражданского кодекса РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом (пункт 1). Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений (пункт 2).

По смыслу статьи 152 ГК РФ защита чести, достоинства и деловой репутации возможна при одновременном наличии трех условий: установлении порочащего характера сведений, факта распространения таких сведений, а также их несоответствия действительности.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ № от 24.02.2005 года «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» разъяснено, что под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности, с тем, чтобы они не стали известными третьим лицам.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах и событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Не могут рассматриваться как не соответствующие действительности сведения, содержащиеся в судебных решениях и приговорах, постановлениях органов предварительного следствия и других процессуальных или иных официальных документах, для обжалования и оспаривания которых предусмотрен иной установленный законами судебный порядок (например, не могут быть опровергнуты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации сведения, изложенные в приказе об увольнении, поскольку такой приказ может быть оспорен только в порядке, предусмотренном Трудовым кодексом Российской Федерации).

Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица (пункт 7).

В силу пункта 1 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений.

В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности (пункт 9).

Сведения - это известия, сообщения о чем-либо, данные, характеризующие кого-либо, что-либо. Факт - это истинное событие, реальное происшествие или явление. Мнения, оценки, суждения являются субъективными, а поэтому не доступны непосредственной проверке путем сопоставления с действительностью или доказыванию посредством свидетельств и документов.

Объективными критериями для признания судом порочащего характера распространения сведений служат действующие юридические нормы, принципы общечеловеческой морали, обычаи делового оборота. Порочащие утверждения о нарушениях этих норм и принципов представляют собой сообщение о совершении гражданином конкретных недостойных поступков.

Таким образом, сведения можно подразделить на две группы: сведения - сообщения о каком-либо событии, процессе, явлении, происшедшем в прошлом или происходящем в настоящем времени в конкретных условиях места и времени, и сведения - оценочные суждения, высказывания (мнения, оценки, убеждения, гипотезы, планы), которые по своей сущности не могут быть истинными или ложными, не могут соответствовать или не соответствовать действительности, они могут быть ценными или вредными, правильными или неправильными, обоснованными и необоснованными, убедительными или спорными.

Из изложенного следует, что предметом судебной защиты, а также опровержения могут быть лишь порочащие сведения, то есть: сведения не соответствующие действительности; сведения, содержащие утверждение; по содержанию это должны быть сведения о произошедшем событии, действии; сведения должны содержать утверждение о совершении гражданином поступка, нарушающего нормы права или моральные принципы.

Надлежащих доказательств того, что ответчиками были распространены сведения, порочащие честь и достоинство ФИО6, истцом представлено не было, между тем, в силу части 1 статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Ответчики, составляя инвентаризационную ведомость с указанием на отсутствие станка <данные изъяты> токарно-винторезный, инвентарный номер № действовали в пределах своих полномочий как члены инвентаризационной комиссии по приказу работодателя в рамках трудовых правоотношений. Сама по себе инвентаризационная ведомость не несет сообщения о совершении истцом конкретных недостойных поступков, не содержит утверждений о произошедших событиях или действиях истца, как и сличительная ведомость, подписи ответчиков на которой отсутствуют.

Текст инвентаризационной ведомости лишь констатирует установленный при проведении инвентаризации факт отсутствия станка <данные изъяты> токарно-винторезный, инвентарный номер №. При этом сам истец ФИО6 не оспаривал, что на дату инвентаризации в наличии имелись разрозненные части станка, указав, что члены инвентаризационной комиссии, пришедшие на работу в <данные изъяты> в 2013 году, ничего не знают о токарно-винторезных станках и о том, что спорный станок находился в разобранном состоянии.

Таким образом, сведения об отсутствии станка в инвентаризационной ведомости и сличительной ведомости не могут быть признаны не соответствующими действительности, порочащими честь и достоинство истца.

Довод истца о том, что оспариваемые ведомости были составлены в отсутствии приказа о проведении инвентаризации, судом отклоняется, поскольку правомерность проведения инвентаризации и составления инвентаризационной ведомости является самостоятельным предметом спора, связанным с разрешением трудового конфликта.

С субъективной точки зрения истца, фиксация инвентаризационной комиссией факта отсутствия станка порочат его честь и достоинство, поскольку означают, что он совершил проступок в виде халатности либо уголовно-наказуемого деяния. Между тем, в понятие порочности закладывается не субъективный, а объективный фактор, необходимый порочащий характер не с точки зрения самого потерпевшего, чья индивидуальная оценка побуждает к предъявлению исковых требований, а с точки зрения закона, принципов морали и нравственности.

Способом защиты права, предусмотренным пунктом 1 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, является опровержение не соответствующих действительности, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию сведений, а не признание их таковыми. Опровержению в соответствии с данной нормой подлежат не выводы, которые можно сделать на основании распространенных сведений, а сами сведения.

Что касается сведений (помимо спорных ведомостей), распространенных членами инвентаризационной комиссии, то суд отмечает, что истцом не конкретизировано, какие именно сведения он полагает порочащими его честь и достоинство, каким способом и кем из ответчиков они были распространены. В ходе рассмотрения дела истцом лишь указывалось на информированность о результатах инвентаризации широкого круга лиц без уточнения источника информированности.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО4, работавший <данные изъяты> в <данные изъяты>, показал, что в <данные изъяты> говорили о том, что пропал станок, ответственным за станок был ФИО6, об инвентаризации в колледже ничего не знал, и кто был членом инвентаризационной комиссии, не знал. В ноябре или декабре 2013 года слышал, как ФИО9 говорила кому-то, что пропал станок, на его вопрос ответила, чтоб он спросил у ФИО6.

Свидетель ФИО5, работающий <данные изъяты> на территории <данные изъяты>, в судебном заседании показал, что в ноябре 2013 года ФИО12 ему сообщил, что у ФИО6 не достает какого-то станка, заместитель директора ФИО3, ФИО9 у него не принимают имущество, станок пропал и к ФИО6 есть претензии.

Таким образом, из показаний допрошенных свидетелей не следует, что ответчики ФИО9 и ФИО12 распространяли утверждения о каких-либо неправомерных действиях истца. Не представлены доказательства указанного распространения и в отношении ответчиков ФИО10 и ФИО11.

По всем судебным спорам, вопреки утверждению истца, ответчики сторонами по делу не являлись, свидетельские показания в суде не давали, в правоохранительные органы с заявлениями относительно недостачи имущества не обращались. Установление размера ущерба и причин его возникновения в рамках трудовых правоотношений отнесено к обязанности работодателя (статья 247 Трудового кодекса РФ).

С учетом изложенного, суд не находит оснований для удовлетворения требований истца, включая требования о компенсации ответчиками истцу морального вреда, в удовлетворении исковых требований ФИО6 отказывает.

Согласно статье 98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в настоящей статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

При отказе в удовлетворении исковых требований расходы истца по оплате госпошлины судом не взыскиваются. Стороной ответчика заявлено о взыскании с истца расходов ответчиков по выдаче нотариальной доверенности.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 № «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» разъяснено, что к судебным издержкам относятся расходы, которые понесены лицами, участвующими в деле, включая третьих лиц, заинтересованных лиц в административном деле. Расходы на оформление доверенности представителя также могут быть признаны судебными издержками, если такая доверенность выдана для участия представителя в конкретном деле или конкретном судебном заседании по делу.

Выданная ответчиками представителю ФИО8 доверенность является не специальной, и оформлена не на данное конкретное дело, а является общей, в связи с чем, оснований для взыскания понесенных ответчиками расходов за ее составление, у суда не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 12, 56, 57, 67, 194-198 ГПК РФ, суд

Решил:

В удовлетворении исковых требований ФИО6 отказать.

Решение может быть обжаловано в Нижегородский областной суд в течение одного месяца со дня его принятия в окончательной форме через Дзержинский городской суд в апелляционном порядке.

Судья п/п Н.А.Воробьева

Копия верна

Судья Н.А.Воробьева