Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-225/17 по иску ФИО1 к ОАО «РЖД» в лице Забайкальской механизированной дистанции погрузочно – разгрузочных работ и коммерческих операций – структурного подразделения Забайкальской дирекции по управлению терминально – складским комплексом – структурного подразделения Центральной дирекции по управлению терминально – складским комплексом – филиала ОАО «РЖД» о признании незаконными и отмене приказов № 369 от 10.04.2018 г. и № 108 от 10.04.2018 г., признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула,

установил:

ФИО1 обратился в суд с иском о восстановлении на работе и взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, ссылаясь на следующие обстоятельства.

С 07.07.2008 г. он работал ОАО «РЖД» в Забайкальской механизированной дистанции погрузочно – разгрузочных работ и коммерческих операций – структурного подразделения Забайкальской дирекции по управлению терминально – складским комплексом – структурного подразделения Центральной дирекции по управлению терминально – складским комплексом – филиала ОАО «РЖД», с 16.11.2014 г. в должности мастера участка производства 1 группы производственного участка ст. Забайкальск.

Приказом № 108 от 10.04.2018 г. к нему (истцу) применено дисциплинарное взыскание в виде увольнения за однократное грубое нарушение трудовых обязанностей – прогул (п.п. «а» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ). Приказом № 369 от 10.04.2018 г. он уволен с занимаемой должности. Привлечение к дисциплинарной ответственности считает незаконным, поскольку невыход на работу 31.03.2018 г. произошел по объективным причинам. В ходе телефонного разговора с начальником участка ФИО3 последний сообщил ему (истцу), что 31.03.2018 г. и 01.04.2018 г. у него выходные. Таким образом, он был введен в заблуждение, его вина в совершении дисциплинарного проступка отсутствует.

В ходе производства по делу истец дополнил исковые требования, указав, что действиями работодателя ему причинен моральный вред, размер компенсации определен им в размере 50 000 руб.

В судебном заседании истец ФИО1 исковые требования с учетом уточнений поддержал и суду дал объяснения аналогичные вышеизложенным, дополнив, что ФИО3 в ходе телефонной беседы пояснил ему, что по возвращении из командировки у него (истца) будут два выходных. Какие дни отдыха ему предоставляются (межсменный отдых или отгулы) он не интересовался. При этом он (ФИО1) решил, что дни отдыха последуют сразу после командировки, которая закончилась 30.03.2018 г. Порядок предоставления дней отдыха ему известен, но он полагал оформить заявление о предоставлении отдыха после выхода на работу, поскольку такая практика сложилась у них в коллективе. Также ему было известно, что начальник участка ФИО3 полномочиями по решению кадровых вопросов не обладает, но последний ранее неоднократно доводил до сведения работников управленческие решения, поэтому оснований сомневаться в словах ФИО3 о предоставлении выходных дней не имелось.

Представитель истца адвокат Ерохина О.А. позицию своего доверителя поддержала и суду пояснила, что 31 марта 2018 года отсутствие ФИО1 не было зафиксировано работодателем. Достоверно установлено, что акт об отсутствии составлялся 1 апреля 2018 года, затем был переписан с указанием даты составления «31.03.2018 г.». Ответчик акцентирует внимание на том, что подмена и предоставление отгулов согласно Правилам внутреннего трудового распорядка происходит на основании заявления работника, с изданием приказа, поэтому самовольное по устному разговору удаление на выходные является прогулом. Но при оценке деяния работника нужно исходить из общих принципов права и презумпций права. О тяжести проступка свидетельствуют и последовавшие за ним нарушения. Срыва в перегрузе 31 марта 2018 г. не было, смена отработала в штатном режиме, никто даже не искал ФИО1, вызов заменяющего работника не производился. Правила внутреннего трудового распорядка в дистанции соблюдаются избирательно, часто «задним числом» подписываются заявления при изменении графика работы, работа в выходной день не по графику либо наоборот, направление работника на выходные осуществляются изначально по звонку. В нарушение п.п. 5.10, 6.13 Правил в день предполагаемого прогула явку ФИО1 никто не проверил, не убедился в его присутствии на рабочем месте, не выяснил причин его отсутствия, через 4 часа после начала смены акт об отсутствии не составил. В плане учета труда в организации также имеется двойственность – в табель учета рабочего времени, единственный установленный федеральным законодателем способ учета труда, вносится норма отработанных часов, фактический учет рабочего времени в табеле не ведется, якобы предписано самим работникам вести учет своей переработки, то есть фактически отработанного времени (хотя согласно п. 4 п. 4.2 ПВТР это прямая обязанность работодателя). Указанные обстоятельства подтверждают доводы ФИО1 о сложившейся в дистанции практике предоставления дней отдыха без заявления работника, в связи с чем нет оснований утверждать, о наличии вины ФИО1 в нарушении дисциплины труда, что исключает возможность применения к нему крайней меры дисциплинарной ответственности – увольнения. Кроме того, при принятии решения о привлечении истца к дисциплинарной ответственности работодателем дана неверная оценка предшествующего поведения ФИО1 и его отношения к труду. Дисциплинарных взысканий и поощрений ФИО1 не имел. Если сравнивать количество фактов поощрения премией и фактов депремирования (по справке), то перевес будет в пользу положительных моментов. Неподтвержденную информацию работника отдела кадров, равно как и информацию о возбуждении в отношении истца уголовного дела принимать во внимание нельзя. Учитывая изложенное, примененный к ФИО1 вид дисциплинарного наказания несоразмерен тяжести совершенного проступка.

Представитель ответчика ФИО2 исковые требования не признал и суду дал объяснения аналогичные изложенным в отзыве на исковое заявление, указав, что факт телефонной беседы, состоявшейся 29.03.2018 г. меду ФИО1 и ФИО3, он не оспаривает. В то же время из объяснительных ФИО4, находившегося в ходе беседы рядом с истцом и слышавшего слова не только ФИО1, но и ФИО3, следует, что конкретная дата, когда будут предоставлены дни отдыха, не озвучивалась. Таким образом, ФИО1 по собственному желанию определил дни отдыха. Вместе с тем, дни за переработку предоставляются работнику, исходя из производственной обстановки. Рабочую нагрузку на следующий день можно определить не ранее второй половины предыдущего дня. Его лично, как руководителя Дистанции, о предоставлении выходных ФИО1 в известность никто не поставил, он своего согласия на это не выражал. Правилами внутреннего трудового распорядка определен порядок предоставления работнику выходных дней, не предусмотренных графиком сменности – обязательно личное заявление работника, которое согласовывается с непосредственным руководителем, а он в свою очередь накладывает резолюцию на данное заявление. Отступления от Правил возможно в отношении работников, находящихся за пределами пгт. Забайкальск. Во всех остальных случаях отступления не допускаются. При принятии решения о привлечении ФИО1 к дисциплинарной ответственности и выборе вида дисциплинарного наказания учитывалось мнение всех присутствующих при разборе об истце как работнике, оценивалось его предшествующее поведение, запрашивалось личное дело работника. Отрицательные стороны перевесили положительные, поэтому было принято решение об увольнении ФИО1 Также во внимание принята тяжесть дисциплинарного проступка. Сведения о факте предоставления ФИО1 подложного документа об образовании не оценивались.

Выслушав доводы истца, его представителя, представителя ответчика, изучив материалы дела, заслушав свидетелей, а также заключение помощника Даурского транспортного прокурора Фоминской Ю.С., полагавшей требования ФИО1 не подлежащими удовлетворению, поскольку порядок наложения дисциплинарного взыскания не нарушен, дисциплинарное взыскание соразмерно тяжести проступка, при определении вида дисциплинарного взыскания приняты во внимание обстоятельства, имеющие значение, в том числе характер проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, прежнее поведение работника, суд приходит к следующему.

Исходя из положений ст. ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации, увольнение по подп. "а" п. 6 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации относится к дисциплинарным взысканиям.

В соответствии с пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ, трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае однократного грубого нарушения работником трудовых обязанностей: прогула, то есть отсутствия на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также в случае отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

Если трудовой договор с работником расторгнут по пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за прогул, необходимо учитывать, что увольнение по этому основанию, в частности, может быть произведено за невыход на работу без уважительных причин, то есть отсутствие на работе в течение всего рабочего дня (смены) независимо от продолжительности рабочего дня (смены) (под. "а" п. 39 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации").

Таким образом, при проверке законности увольнения работника, юридически значимым обстоятельством является выяснение причин отсутствия работника на рабочем месте.

Установлено, что ФИО1 с 07.07.2008 г. работал в Забайкальской механизированной дистанции погрузочно – разгрузочных работ и коммерческих операций – структурного подразделения Забайкальской дирекции по управлению терминально – складским комплексом – структурного подразделения Центральной дирекции по управлению терминально – складским комплексом – филиала ОАО «РЖД», с 16.11.2014 г. в должности мастера участка производства 1 группы производственного участка ст. Забайкальск, что подтверждается копией трудовой книжки серии АТ-IX № 2470624 (т. 1 л.д. 16-23). 07.07.2008 г. с ФИО1 был заключен трудовой договор № 88 (т. 1 л.д. 38-45).

В соответствии со ст. 189 ТК РФ, под дисциплиной труда понимается обязательное для всех работников подчинение правилам поведения, определенным в соответствии с ТК РФ, иными федеральными законами, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

Статьей 21 ТК РФ установлено, что работник обязан добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором; соблюдать правила внутреннего трудового распорядка; соблюдать трудовую дисциплину.

Согласно п. 3.2 Правил внутреннего трудового распорядка, утвержденного начальником Забайкальской механизированной дистанции погрузочно-разгрузочных работ и коммерческих операций 22.12.2017 г. (далее – Правила), работник обязан: добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором, должностной инструкцией и иными нормативными документами; соблюдать Правила; соблюдать трудовую дисциплину: не допускать прогулов (т. 1, л.д. 93-121). С Правилами ФИО1 ознакомлен 24.12.2017 г., в подтверждение чего суду представлен лист ознакомления.

Обязанности работника соблюдать трудовую дисциплину и Правила внутреннего трудового распорядка установлены также трудовым договором, заключенным между ОАО «РЖД» в лице Забайкальской механизированной дистанции погрузочно – разгрузочных работ и коммерческих операций (далее Дистанция) и ФИО1 (пп. 2 п. 9 трудового договора № 88 от 07.07.2008 г.).

Таким образом, заключая трудовой договор, работник обязуется добросовестно выполнять свои трудовые обязанности, соблюдать трудовую дисциплину и Правила внутреннего трудового распорядка организации.

10.04.2018 г. приказом начальника Дистанции № 369 за однократное грубое нарушение трудовых обязанностей, совершение прогула ФИО1 привлечен к дисциплинарной ответственности в виде увольнения в соответствии с подп. "а" п. 6 ст. 81 ТК РФ (т. 1 л.д. 26-27).

Приказом начальника Дистанции № 108 от 10.04.2018 г. действие трудового договора № 88 от 07.07.2008 г. прекращено, ФИО1 уволен с 11.04.2018 г. Истец с приказом ознакомлен 11.04.2018 г. (т. 1 л.д. 12).

Также установлено, что поводом к привлечению ФИО1 к дисциплинарной ответственности явилось его отсутствие на работе 31.03.2018 г. в течение всей рабочей смены с 08-00 часов до 18-00 часов.

Из содержания приказа № 369 от 10.04.2018 г. следует, что в указанный день мастер участка производства ФИО1 отсутствовал в течение всей рабочей смены с 08-00 часов до 18-00 часов., о чем составлен соответствующий акт. Отсутствие на работе ФИО1 объяснил тем, что 29.03.2018 г. во время его нахождения в командировке на ст. Степь в ходе телефонного разговора с начальником участка ст. Забайкальск ФИО3 последний сообщил ему, что по окончании командировки он (истец) отдыхает два дня – 31.03.2018 г. и 01.04.2018 г. Свидетелями указанного разговора являются ФИО4, ФИО5 и ФИО6, с которых были отобраны объяснения. ФИО3 отрицал факт предоставления ФИО1 после окончания командировки выходных, поскольку до отбытия ФИО1 сообщил ему о необходимости выхода на работу после командировки. Кроме того, мастер участка ФИО3 полномочиями на решение кадровых вопросов не обладает, от имени работодателя в отношениях с подчиненными работниками производственного участка ст. Забайкальск не выступает. Дни нахождения ФИО1 в командировке, равно как и 31.03.2018 г. в соответствии с графиком сменности, являлись его рабочими днями. Таким образом, ФИО1 отсутствовал на работе 31.03.2018 г. в течение всей рабочей смены без уважительных причин.

В ходе судебного разбирательства истец ФИО1 не отрицал факт отсутствия на рабочем месте в указанное время, но при этом указал, что невыход на работу связан с информацией, полученной в ходе телефонной беседы от начальника участка ФИО3, являющегося его непосредственным руководителем, о том, что по окончанию командировки ему будут предоставлены выходные.

Факт телефонного разговора между ФИО1 и ФИО3 в зале суда подтвердили свидетели ФИО5, ФИО6 и ФИО4

Будучи опрошенным в качестве свидетеля ФИО5 суду пояснил, что он вместе с ФИО1 с 26.03.2018 г. по 30.03.208 г. находился в командировке на ст. Степь. В момент нахождения в командировке вся бригада проживает в однокомнатном доме. 29.03.2018 г. когда он зашел в дом, ФИО1 разговаривал по телефону с ФИО3 По окончанию разговора ФИО1 сказал, что после командировки у него будет два дня выходных.

Свидетель ФИО6 суду пояснил, что он находился в помещении, когда ФИО1 позвонил ФИО3. В ходе беседы ФИО3 сказал, что у ФИО1 после командировки два выходных. О том, что 31.03.2018 г. и 01.04.2018 г. у ФИО1 будут выходные, последний говорил в ходе беседы по дороге домой.

Свидетель ФИО4 суду пояснил, что во время телефонного разговора ФИО1 с ФИО3 он (свидетель) находился рядом с ФИО1 поэтому слышал слова как одного так и другого собеседника. ФИО3 сказал, что у ФИО1 после командировки будет два дня выходных. Точные даты не называл.

Указанные показания свидетелей согласуются с информацией, изложенной в их объяснительных на имя начальника Дистанции (л.д. 79-90). Из указанных объяснительных следует, что разговор между начальником участка и мастером ФИО1 29.03.2018 г. имел место быть, в ходе телефонной беседы обсуждался вопрос о предоставлении ФИО1 выходных дней после возвращения из командировки, однако точные даты выходных дней ФИО3 не назывались. В объяснительной от 01.04.2018 г. Лопатин указал, что выходные дни ФИО1 предоставлены на 31.03.2018 г. и 01.04.2018 г. (т.1 л.д. 80). Однако в объяснительной от 06.04.2018 г. даты не указаны (т. 1 л.д. 79). В судебном заседании ФИО4 пояснил, что ФИО3 даты выходных не называл. То обстоятельство, что работниками в первоначальных объяснениях неправильно названо время телефонного разговора, не может ставить под сомнение изложенные в них обстоятельства, поскольку в дальнейшем время разговора было уточнено, в остальном работники поддержали ранее данные объяснения.

Показания свидетелей ФИО5, ФИО6 и ФИО4, данные в зале судебного заседания, опровергают показания свидетеля ФИО3 отрицавшего факт обсуждения с ФИО1 предоставления последнему выходных дней после возвращения из командировки.

Вместе с тем, согласно Приложению № 1 к Правилам внутреннего трудового распорядка, для мастера участка производства установлен сменный режим работы с суммированным учетом рабочего времени.

В соответствии со ст. 104 ТК РФ, сменная работа - работа в две, три или четыре смены - вводится в тех случаях, когда длительность производственного процесса превышает допустимую продолжительность ежедневной работы, а также в целях более эффективного использования оборудования, увеличения объема выпускаемой продукции или оказываемых услуг.

При сменной работе каждая группа работников должна производить работу в течение установленной продолжительности рабочего времени в соответствии с графиком сменности.

При составлении графиков сменности работодатель учитывает мнение представительного органа работников в порядке, установленном статьей 372 настоящего Кодекса для принятия локальных нормативных актов. Графики сменности, как правило, являются приложением к коллективному договору.

Графики сменности доводятся до сведения работников не позднее чем за один месяц до введения их в действие.

Пунктом 5.8 Правил внутреннего трудового распорядка установлено, что для соблюдения нормальной продолжительности рабочего времени за установленный период с работниками с суммированным учетом рабочего времени начала и окончания работы, перерывов, выходные дни и дни междусменного отдыха устанавливаются графиком сменности.

Согласно графику рабочего времени на март 2018 года, утвержденному начальником Дистанции 07.11.2017 г. и согласованному с профсоюзным комитетом, 31.03.2018 г. являлся рабочим днем ФИО1 С графиком истец ознакомлен 07.11.2017 г. (т. 1 л.д. 91).

Приказом начальника Дистанции № 267 от 12.03.2018 г. «Об изменении графика сменности работникам дистанции» в график сменности внесены изменения: мастеру ФИО1, согласно его личного заявления, предоставлены выходные 18,19,20 марта 2018 года, а рабочие дни перенесены на – 27, 28 и 29 марта 2018 года. Приказ согласован с профсоюзным органом. На основании данного приказа составлено дополнительное соглашение к трудовому договору № 88 от 07.07.2008 г.

Таким образом, время нахождения в командировке с 26.03.2018 г. по 30.03.2018 г. являлось для ФИО1 рабочими днями.

Наряду с графиками сменности ответственные лица обязаны вести фактический ежедневный учет явки работников.

Согласно табелю учета рабочего времени на март 2018 года в период с 26 по 30 марта ФИО1 находился в командировке. 31.03.2018 в табеле проставлены «ПР» - прогул.

Работник не может по своему усмотрению изменить график сменности и меняться сменами с другими работниками. Изменение графика сменности допускается путем подписания дополнительного соглашения с работником (п. 5.10 Правил внутреннего трудового распорядка). Пунктом 6.5 Правил установлено, что в случае предусмотренном Трудовым кодексом РФ (сверхурочная работа, работа в выходные и праздничные дни) работнику, по его желанию может быть предоставлено дополнительное время отдыха.

Дни предоставляются по письменному заявлению работника, согласованному с его непосредственным руководителем. Предоставление дней отдыха оформляется приказом, либо разрешительной визой руководителя на заявлении работника. Использование дней отдыха без соответствующего оформления, является самовольным оставлением работы (прогулом), за что работник может быть привлечен дисциплинарной ответственности.

ФИО1 с данным порядком был ознакомлен, о чем свидетельствуют представленные суду копии письменных заявлений истца на имя начальника Дистанции об изменении графика сменности, с которыми он обращался в период трудовой деятельности в организации. Данные заявления согласованы с непосредственным руководителем, на них имеется резолюция начальника дистанции. Указанные заявления были разрешены путем вынесения работодателем соответствующих приказов и заключением дополнительных соглашений к трудовому договору.

С доводами представителя истца о том, что, несмотря на предусмотренную Правилами внутреннего трудового распорядка процедуру изменения графика сменности, в организации сложилась иная практика, согласно которой возможно оформление письменного заявления после предоставления выходных дней, соответственно издание приказов «задними числами», суд не может согласиться. К данным выводам представитель истца пришел исходя из пояснений допрошенных в зале суда свидетелей. Вместе с тем, руководитель дистанции ФИО2 данное обстоятельство объяснил тем, что отступления от установленного порядка действительно имеются, но они допускаются в отношении работников, находящихся за пределами пгт. Забайкальск. Суд данное объяснение считает обоснованным. При этом суд принимает во внимание то обстоятельство, что как до предоставления выходных, так и 01.04.2018 г. после выхода на работу ФИО1 с письменным заявлением о предоставлении дней отдыха «задним числом» к руководителю Дистанции либо в кадровое подразделение не обращался.

Кроме того, из должностной инструкции начальника участка ФИО3 не усматривается наличие у него полномочий по решению кадровых вопросов. Структура руководящего аппарата в Дистанции ФИО1 известна, равно как известны полномочия каждого работника Дистанции. То обстоятельство, что ранее ФИО3 доводил до сведения работников решения управленческого характера, не может означать, что эти решения принимались им. ФИО1 же, прибыв 31.03.2018 г. до начала рабочего дня в Дистанцию, не выяснил факт предоставления выходных уполномоченным лицом, не выяснил причину предоставления выходных, не убедился в том, что выходные предоставлены на 31.03.2018 г.

При этом суд принимает во внимание пояснения свидетеля ФИО3, пояснившего, что до отъезда в командировку ФИО1 было разъяснено, что по возвращении из командировки он должен выйти на работу.

Анализируя вышеизложенные обстоятельства, суд приходит к следующим выводам:

- до отправления в командировку ФИО1 было разъяснено, что следующий после возвращения из командировки день является рабочим днем,

- в ходе телефонной беседы 29.03.2018 г. ФИО3 пояснил ФИО1, что после возвращения из командировки ему будут предоставлены два выходных, не обозначив при этом даты указанных выходных,

- ФИО1 в установленном порядке не обращался с заявлением о предоставлении выходных дней,

- ФИО1 по собственному разумению определил даты выходных дней – 31.03.2018 г. и 01.04.2018 г.

По факту отсутствия ФИО1 на рабочем месте 31.03.2018 г. в течение всей рабочей смены с 8-00 час. до 18-00 час. 01.04.2018 г. составлен акт, в котором работник собственноручно изложил свои объяснения. 02.04.2018 г. указанный акт был пересоставлен, дата составления акта при этом была изменена на 31.03.2018 г. В остальном данные акты идентичны по своему содержанию, в связи с чем суд не может согласиться с позицией представителя истца о том, что указанным нарушены права ФИО1 В ходе судебного разбирательства истец не отрицал, что 31.03.2018 г. он отсутствовал на рабочем месте, что также подтвердил свидетель ФИО7 Составление акта 01.04.2018 г. обусловлено тем, что 31.03.2018 г. отсутствие истца на рабочем месте полагали законным, поскольку старшему мастеру ФИО7 со слов ФИО1 было известно, что последнему предоставлены выходные дни. В связи с чем место нахождения работника и причины невыхода на работу не устанавливались. Факт отсутствия ФИО1 31.03.2018 г. на рабочем месте был выявлен 01.04.2018 г. в ходе беседы ФИО3 с диспетчером. После чего был составлен акт.

Учитывая изложенное, суд считает, что акт об отсутствии работника на работе является законным. То обстоятельство, что акт составлен на следующий день после совершения дисциплинарного проступка, пересоставлялся, на его законность не влияет.

До применения дисциплинарного взыскания с ФИО1 работодателем затребовано письменное объяснение. Объяснение истцом написано собственноручно (т. 1 л.д. 10).

Таким образом, факт отсутствия ФИО1 31.03.2018 г. на рабочем месте в течение всей рабочей смены без наличия к тому уважительных причин подтвержден, процедура и сроки привлечения к дисциплинарной ответственности, установленные ст. 193 ТК РФ, соблюдены.

С доводами представителя истца о том, что ФИО1 предоставлен междусменный отдых, на предоставление которого не оформляется заявление работника, не издается приказ работодателя, суд не может согласиться, поскольку как следует из представленного графика, а также пояснений свидетеля ФИО7, изменения в график не вносились, а значит говорить о переводе работника в другую смену, в данной ситуации нельзя. Кроме того, 01.04.2018 г. и в последующие до увольнения дни ФИО1 продолжал работу в штатном режиме, в соответствии с ранее установленным графиком.

Факт неприязненного отношения ФИО3 к ФИО1 судом не установлен. Из пояснений истца и свидетеля ФИО3 следует, что у них имелись разногласия по работе, которые решались в рабочем порядке, что не может свидетельствовать о наличии неприязненных отношений между указанными лицами и умысла у ФИО3 на введение ФИО1 в заблуждение относительно трудового графика.

При привлечении ФИО1 к дисциплинарной ответственности работодателем учтены тяжесть проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду, что следует из протокола совещания у начальника Забайкальской механизированной дистанции погрузочно – разгрузочных работ и коммерческих операций № 23 от 10.04.2018 г. В ходе данного совещания работником кадровой службы ФИО1 охарактеризован как недисциплинированный работник, ранее допускал нарушения дисциплины труда. Однако к дисциплинарной ответственности не привлекался. Были учтены факты привлечения работника к материальной ответственности, а также имеющиеся у него поощрения, мнение представителя профсоюзного комитета.

Суд соглашается с позицией ответчика, полагая, что примененное к истцу взыскание соразмерно допущенному нарушению трудовой дисциплины. При этом суд считает, что совершенный ФИО1 дисциплинарный проступок нельзя признать малозначительным, обстоятельства, при которых он был совершен, не являются уважительными.

Учитывая, что судом нарушение трудовых прав истца не установлено, оснований для взыскания с ответчика компенсации морального вреда не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

Исковые требования ФИО1 к ОАО «РЖД» в лице Забайкальской механизированной дистанции погрузочно – разгрузочных работ и коммерческих операций – структурного подразделения Забайкальской дирекции по управлению терминально – складским комплексом – структурного подразделения Центральной дирекции по управлению терминально – складским комплексом – филиала ОАО «РЖД» о признании незаконными и отмене приказов № 369 от 10.04.2018 г. и № 108 от 10.04.2018 г., признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, оставить без удовлетворения.

Мотивированное решение изготовлено 27 июня 2018 г.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Забайкальский краевой суд через Забайкальский районный суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья Забайкальского районного суда подпись Н.В. Дёмина