Гражданский кодекс часть 1

ответчика ФИО3. ее представителя ФИО4, действующей по доверенности, и представляющей по доверенности интересы ответчика – истца по встречному иску ФИО5,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО3 и ФИО5 о признании недействительным договора купли-продажи недвижимого имущества, применения последствий недействительности сделки путем прекращения права собственности на недвижимое имущество и восстановлении записи о праве собственности на недвижимое имущество, взыскании судебных расходов;

- по встречному иску ФИО5 к ФИО1 о признании добросовестным приобретателем недвижимого имущества,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 обратился в суд с иском к ФИО3 и ФИО5, в котором просит, с учетом уточненных требований, о признании недействительным договора купли-продажи недвижимого имущества от 14 апреля 2015 года, применении последствий недействительности сделки путем прекращения права собственности на недвижимое имущество за ФИО5 и восстановлении записи о праве собственности на недвижимое имущество за ФИО3, а также о взыскании судебных расходов с ответчиков.

Свои требования мотивирует тем, что 12 августа 2014 года брак между ним и ФИО3 расторгнут. В период брака ими приобретена в совместную собственность квартира и 1/2 доля земельного участка, расположенные по адресу: <адрес>. Право собственности было зарегистрировано за ФИО3 С момента расторжения брака и до июля 2017 года они продолжали проживать вместе в вышеуказанной квартире.

14 июля 2017 года с целью раздела совместно нажитого имущества он обратился в многофункциональный центр с целью истребования сведений на квартиру, откуда ему стало известно, что собственником совместно нажитого имущества является ФИО5

Как оказалось, ФИО3 по договору купли-продажи от 14 апреля 2015 года продала своей близкой подруге ФИО5 их совместно нажитое имущество. Считает этот договор недействительным, так как он был заключен в то время, когда он и ФИО3 перестали быть супругами, полномочий на совершение сделки он ей не давал. ФИО5 была осведомлена о расторжении между ними брака, знала, что проданное ей имущество приобреталось ими в период брака, и что он, истец, не давал своего согласия на заключение оспариваемого договора.

Также указывает, что указанный договор является мнимым, так как фактически расчет между покупателем и продавцом не был произведен, цена имущества сущуственно занижена, в квартире ими производился ремонт. После продажи квартиры ФИО3 продолжает проживать в ней, у ФИО3 имеются долговые обязательства перед кредитными организациями, что доказывает, что денег от ФИО11 в счет покупки квартиры и земли она не получала и была вынуждена взять кредиты. Сама же ФИО5 в приобретенную квартиру не вселялась, в ней не зарегистрировалась, не производит оплату коммунальных услуг, после заключения договора купли-продажи квартира не была обременена какими-либо сделками со стороны покупателя ФИО5. Считает, что между ответчицами имеет место быть предполагаемый сговор, ФИО5 не является добросовестным покупателем. Стороны сделки не имели намерений ее исполнять, заключенный договор не соответствует волеизъявлениям сторон, сделка совершена лишь для вида, чтобы не допустить раздела совместно нажитого имущества. Своего согласия на заключение вышеуказанного договора он ФИО3 не давал.

ФИО5 обратилась со встречным иском к ФИО1, в котором просит признать ее добросовестным приобретателем в результате заключения договора купли-продажи от 14.04.2015 года недвижимого имущества-<адрес> в <адрес> края.

В обоснование своих требований указала, что не признает исковые требования, заявленные к ней ФИО1 По договору купли продажи от 14 апреля 2015 года было произведено отчуждение недвижимого имущества-<адрес> в <адрес>, принадлежащего ей на праве собственности. Договор заключен между ней, как покупателем и ФИО3, как продавцом, исполнен сторонами и зарегистрирован в ЕГРП 14 июля 2017 года. Согласно договора купли-продажи, стороны оценили указанную квартиру и земельный участок в 2400 0000 рублей. В соответствии с п. 4 Договора купли- продажи расчет между сторонами произведен полностью до подписания настоящего договора, что указывает на возмездный характер совершенной сделки. При совершении сделки она приняла все разумные меры для выяснения правомочий Продавца на отчуждение имущества, что подтверждается свидетельством о праве собственности на квартиру. После выполнения ряда процедур, проверки квартиры на предмет отсутствия обременений, правопритязаний третьих лиц, обхода соседей и жильцов дома, осмотра квартиры, она подписала договор купли-продажи спорной квартиры. Согласно условиям договора купли – продажи, сделка между сторонами отвечает всем признакам действительности сделки, в том числе сделка совершенна по доброй воле и волеизъявлению сторон, письменная форма сделки соблюдена, содержание договора купли-продажи имеет законный характер. Сделка по купле-продаже спорной квартиры прошла государственную регистрацию, с того момента юридическим и фактическим собственником квартиры стала она, ФИО5

Согласно п. 38 Постановления Пленума Верховного суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного суда РФ от 29 апреля 2010 года № 10\22 г. Москва "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности, принял все разумные меры для выяснения правомочий продавца на отчуждения имущества. Ответчик может быть признан добросовестным приобретателем имущества при условии, если сделка, по которой он приобрел владение спорным имуществом, отвечает признакам действительности сделки по всем, за исключением того, что она совершенна неуправомоченным отчуждателем. Конституционный суд РФ от 21 апреля 2003 года в своем Определении №6-П "По делу о проверки конституционности положений пунктов 1 и 2статьи 167 ГК РФ в связи с жалобами граждан ФИО6, ФИО7, ФИО8 и ФИО9" в резалютивной части своего решения указал "Признать не противоречащими Конституции РФ в п.п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ общие положения о последствиях недействительности сделки в части, касающейся обязанности каждой из сторон возвратить все полученное по сделке, поскольку данные положения по их конституционно-правовому смыслу в нормативном единстве со ст. 302 ГК РФ -не могло распространяться на добросовестного приобретателя, если это непосредственно не оговорено законом. Конституционно-правовой смысл положений п.п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ, выявленный Конституционным судом РФ в настоящем постановлении, является общеобязательным и исключает любое иное их истолкование в правоприменительной практике". Таким образом, Конституционный суд РФ признал, что добросовестному приобретателю должна быть обеспечена защита от иска бывшего собственника не только при виндикации, но и при реституции. Данная правовая позиция подтверждена Конституционным судом РФ в п. 2 определения от 25 марта 2004 года №98-о "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки ФИО10 на нарушение ее конституционных прав пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК РФ".

Не признавая исковых требований истца ФИО1, ответчик ФИО3 указала в своих письменных возражениях, что по договору купли – продажи от 14.04.2015г. было произведено отчуждение недвижимого имущества-<адрес> принадлежащего ей на праве собственности согласно записи регистрации в ЕГРП № от 23.01.2012г. и свидетельства о государственной регистрации права № от 23.01.2012г. и 1/2 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок, на котором расположена квартира, договор заключенный между ней, (Продавцом) и ФИО5 (Покупателем), исполнен сторонами и зарегистрирован в ЕГРП 14.07.2017г.

Истец, обращаясь в суд с требованием признать указанный договор купли-продажи недействительным и применить последствия недействительности сделки, мотивирует свои требования отсутствием полномочий у продавца на совершение сделки, отсутствием письменного разрешения истца и якобы осведомленностью покупателя об отсутствии согласия истца на совершение сделки, однако при этом не представляет доказательств об осведомленности покупателя ФИО5

В соответствии со статьей 2 Семейного кодекса Российской Федерации семейное законодательство устанавливает условия и порядок вступления в брак, прекращения брака и признания его недействительным, регулирует личные неимущественные и имущественные отношения между членами семьи: супругами, родителями и детьми (усыновителями и усыновленными), а в случаях и в пределах, предусмотренных семейным законодательством, между другими родственниками и иными лицами, а также определяет формы и порядок устройства в семью детей, оставшихся без попечения родителей.

Таким образом, предметом регулирования семейного законодательства являются, в частности, имущественные отношения между членами семьи - супругами, другими родственниками и иными лицами. Семейное законодательство не регулирует отношения, возникающие между участниками гражданского оборота, не относящимися к членам семьи.

Поскольку оспариваемая сделка совершена тогда, когда стороны перестали быть супругами, владение, пользование и распоряжение общим имуществом которых определялось положениями статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации, то они приобрели статус участников совместной собственности, регламентация которой осуществляется положениями Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 253 Гражданского кодекса Российской Федерации участники совместной собственности, если иное не предусмотрено соглашением между ними, сообща владеют и пользуются общим имуществом.

Распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности, осуществляется по согласию всех участников, которое предполагается независимо от того, кем из участников совершается сделка по распоряжению имуществом (пункт 2 статьи 253 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 3 названной статьи каждый из участников совместной собственности вправе совершать сделки по распоряжению общим имуществом, если иное не вытекает из соглашения всех участников. Совершённая одним из участников совместной собственности сделка, связанная с распоряжением общим имуществом, не требует письменного разрешения остальных участников и может быть признана недействительной по требованию остальных участников по мотивам отсутствия у участника, совершившего сделку, необходимых полномочий только в случае, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об этом.

Исходя из положений вышеприведённых правовых норм при разрешении спора о признании недействительной сделки по распоряжению общим имуществом, совершённой одним из участников совместной собственности, надлежит установить наличие или отсутствие полномочий у участника совместной собственности на совершение сделки по распоряжению общим имуществом, которые возникают у этого участника в случае согласия остальных участников совместной собственности на совершение такой сделки.

Также следует установить наличие или отсутствие осведомлённости другой стороны по сделке об отсутствии у участника совместной собственности полномочий на совершение сделки по распоряжению общим имуществом, и обстоятельства, с учётом которых другая сторона по сделке должна была знать о неправомерности действий участника совместной собственности.

В силу части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

По данному делу юридически значимым обстоятельством является выяснение вопроса, была ли осведомлена ФИО5 об отсутствии у, ФИО3 полномочий распоряжаться спорной квартирой.

С учетом того, что истец оспаривает совершенную бывшей супругой сделку по распоряжению спорной квартирой, то именно он должен доказать недобросовестность поведения ответчика ФИО5 на предмет ее осведомленности об отсутствии у продавца полномочий распоряжаться квартирой.

На момент совершения оспариваемой сделки, ФИО3 являлась титульным владельцем квартиры и 1/2 доли в праве общей долевой собственности на земельный участок расположенные по адресу: <адрес>, покупатель имела возможность ознакомиться с правоустанавливающими документами, осмотреть недвижимое имущество, никаких препятствий для этого не было. Истцом не предпринимались меры к разделу имущества или определению долей, так же не поступало заявление в Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ставропольскому краю в г.Георгиевске о запрете регистрационных действий в отношении спорного имущества либо приостановлении таковых. Государственным регистратором при проведении регистрационных действий проводится правовая экспертиза представленных правоустанавливающих документов, устанавливается наличие права и круг заинтересованных лиц, а так же оснований для отказа в проведении или приостановления регистрационных действий, поскольку таковых не выявлено договор купли-продажи зарегистрирован в установленном законом порядке. Из чего следует, что никаких признаков ее недобросовестности, как продавца, при заключении и регистрации сделки покупателем не могло быть выявлено при всей осмотрительности.

Никаких доказательств недобросовестности поведения покупателя ФИО5 истцом не представлено, так же как и доказательств того, что он возражал против продажи спорного имущества, напротив, квартира была выставлена на продажу в течении долгого времени, в том числе и по инициативе истца, неоднократно потенциальные покупатели и агенты по недвижимости осматривали спорное имущество и истец не возражал против ее действий, как бывшей супруги по распоряжению имуществом, в том числе и сам показывал квартиру потенциальным покупателям, что противоречит утверждениям истца об отсутствии его согласия на заключение договора купли-продажи.

В судебное заседание, будучи надлежаще уведомленной его дате, месте и времени не явилась ответчица ФИО5, реализовав свое право на ведение дела через своего представителя ФИО4 Во встречном исковом заявлении ходатайствовала о рассмотрении дела в свое отсутствие, с участием представителя.

В судебное заседание, будучи надлежаще уведомленным не явилось третье лицо – Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии (Георгиевский отдел), направив письменный отзыв суду, в котором указал, что в ЕГРН 14 июля 2017 года за ФИО11 зарегистрировано право собственности на <адрес> края на основании договора купли-продажи от 14 апреля 2017 года, заключенного между ФИО3 и ФИО5 в простой письменной форме. На государственную регистрацию были представлены все необходимые документы, соответствующие требованиям закона по форме и содержанию, оснований для отказа, предусмотренных ст. 27 ФЗ-218 от 13.07.2015 года «О государственной регистрации недвижимости» не имелось. Просит вынести решение в соответствие с действующим законодательством, в свое отсутствие.

Суд, с учетом мнения сторон, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие третьего лица и ответчика ФИО5

В судебном заседании истец (ответчик) ФИО1 заявленные исковые требования поддержал по основаниям, изложенным в иске, указал, что они с ответчицей ФИО3 на совместные денежные средства приобретали в период брака проданное ею ФИО5 недвижимое имущество, раздел совместно нажитого имущества после расторжения брака не производился, выделение супружеской доли из совместной собственности не осуществлялось. ФИО5 была другом их семьи, они вместе отмечали праздники, она знала, что они с ФИО3 развелись и намеренно фиктивно приобрела у нее спорную недвижимость. После развода, когда они с ФИО3 остались проживать в одной квартире, и по состоянию на 2017 год, они выставляли ее на продажу, поскольку достигли договоренности, что продадут недвижимость и поделят деньги либо приобретут новое жилье по отдельности. К ним приходили потенциальные покупатели, смотрели жилье, но ответчица не торопилась продавать его, под разными отговорками отказывалась от этого. Тогда он понял, что не все в порядке и обратился в многофункциональный центр за выпиской из ЕГРН, откуда и узнал, что жилье и земля давно проданы ФИО5 Просит удовлетворить его исковые требования, а в удовлетворении встречных исковых требований ФИО5 к нему – отказать.

Представитель истца (ответчика) ФИО2 также поддержал исковые требования своего доверителя, настаивал на их удовлетворении, в удовлетворении встречного искового заявления ФИО5 просил отказать, указав, что ФИО1 не знал о том, что квартира продана в 2015 году. Бывшая супруга, об этом его в известность не поставила. Считает, что представленная суду расписка о получении ФИО5 денежных средств в счет покупки квартиры ФИО12, не соответствует дате ее написания, является фиктивной, в связи с чем он не может доказать недействительность совершенной сделки по отчуждению имущества ФИО3 Считает, что ФИО5 и ФИО3 находились в сговоре, совершая куплю-продажу недвижимого имущества.

Ответчик ФИО3 возражала против удовлетворения исковых требований ФИО1, пояснив, что он с 2012 года сам выставлял на продажу квартиру. После развода они оставались вместе проживать в спорной квартире, однако с января 2017 года по июль 2017 года она ушла от него ввиду систематических побоев с его стороны и знать, кого он приводил смотреть квартиру в качестве покупателей, не может. Утверждает, что ответчик видел предварительный договор купли-продажи недвижимости, знал об отчуждении имущества, она от него этого не скрывала, и он даже вывез часть вещей из квартиры. Он не оплачивал коммунальные услуги, она погашала задолженность.

Представитель ответчика ФИО3 и ответчика (истца) ФИО5 – ФИО4 возражала против удовлетворения исковых требований ФИО1 и просила удовлетворить встречные исковые требования ФИО5, поскольку сделка не носила притворный характер, была совершена в рамках закона, все обязанности исполнены как со стороны продавца, так и со стороны покупателя, при регистрации договора купли-продажи никаких вопросов у регистрирующего органа также не возникло. ФИО5 добросовестно исполнила взятые на себя обязательства по договору купли-продажи, после совершения сделки распорядилась своим имуществом, предоставив его в найм ФИО3, о чем имеется соответствующий договор найма. Если даже ФИО5 и является знакомой или подругой ФИО3, не свидетельствует о том, что сделка носила мнимый характер, и доказательств этому стороной истца не представлено.

Выслушав стороны, исследовав представленные доказательства, суд находит исковые требования ФИО1 необоснованными и не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В соответствии с ч. 1 ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

В соответствии со статьей 2 Семейного кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей в момент возникновения спорных правоотношений) семейное законодательство устанавливает условия и порядок вступления в брак, прекращения брака и признания его недействительным, регулирует личные неимущественные и имущественные отношения между членами семьи: супругами, родителями и детьми (усыновителями и усыновленными), а в случаях и в пределах, предусмотренных семейным законодательством, между другими родственниками и иными лицами, определяет формы и порядок устройства в семью детей, оставшихся без попечения родителей.

Судом по делу установлено, и не оспаривается сторонами, что брак между ФИО1 и ФИО3 расторгнут 22 сентября 2014 года на основании решения мирового судьи судебного участка № 2 г. Георгиевска и Георгиевского района Ставропольского края от 12 августа 2014 года.

В период брака супруги приобрели в совместную собственность недвижимое имущество в виде четырехкомнатной <адрес> края и 1/2 долю в праве общей долевой собственности на земельный участок по адресу: <адрес>.

После расторжения брака выделение супружеской доли из совместной собственности и раздела совместно нажитого имущества сторонами не производилось.

14 апреля 2015 года между ФИО3 и ФИО5 заключен договор купли – продажи вышеуказанной недвижимости по цене 2400000 рублей. Согласно п.п. 2,3 указанного договора, 1/2 доля земельного участка и четырехкомнатная квартира принадлежали ФИО3 на праве общей долевой собственности на основании договора купли-продажи от 23.12.2011 года, зарегистрированного 23.01.2012 года в ЕГРП Управлением Федеральной службы государственно регистрации, кадастра и картографии по Ставропольскому краю.

14 июля 2017 года за ФИО5 зарегистрировано право собственности на вышеуказанную квартиру в установленном законом порядке.

Оспариваемый истцом договор купли-продажи спорного жилого помещения заключен 14 апреля 2015 года, то есть тогда, когда ФИО1 и ФИО3 перестали быть супругами, владение, пользование и распоряжение общим имуществом которых определялось положениями статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации, и приобрели статус участников совместной собственности, регламентация которой, осуществляется положениями Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 3 названной статьи каждый из участников совместной собственности вправе совершать сделки по распоряжению общим имуществом, если иное не вытекает из соглашения всех участников. Совершенная одним из участников совместной собственности сделка, связанная с распоряжением общим имуществом, может быть признана недействительной по требованию остальных участников по мотивам отсутствия у участника, совершившего сделку, необходимых полномочий только в случае, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об этом.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Неиспользование стороной указанного диспозитивного права на представление возражений или доказательств в их обоснование влечет вынесение решения только по доказательствам, представленным другой стороной.

По данному делу юридически значимым обстоятельством является выяснение вопроса, была ли осведомлена ФИО5 об отсутствии у ФИО3 полномочий распоряжаться квартирой №, расположенной по адресу: <адрес>.

С учетом того, что истец оспаривает совершенную бывшей супругой ФИО3 сделку по распоряжению спорной квартирой, то именно он и должен доказать и недобросовестность поведения ответчика ФИО5 на предмет ее осведомленности об отсутствии у ФИО3 полномочий распоряжаться квартирой.

Между тем, допустимых и достоверных доказательств, свидетельствующих о том, что ФИО5 знала или заведомо должна была знать об отсутствии согласия ФИО1 на совершение сделки по продаже ФИО3 спорной квартиры, истцом не представлено. Материалы дела также не содержат сведений, подтверждающих недобросовестность ответчика при заключении договора купли-продажи квартиры.

При этом, как следует из содержания договора купли-продажи от 14 апреля 2015 года, на момент его подписания спорная квартира, со слов продавца, никому не продана, не заложена, в споре и под запрещениями (арестом) не состоит.

Положения статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации в отношении получения нотариально удостоверенного согласия одного из супругов при совершении сделки по распоряжению недвижимости другим супругом распространяются на правоотношения, возникшие между супругами, и не регулируют отношения, возникшие между иными участниками гражданского оборота, к которым относятся бывшие супруги.

В данном случае на момент заключения оспариваемого договора купли-продажи квартиры брак между истцом и ответчиком ФИО3 был прекращен и, соответственно, получения нотариального согласия ФИО1 на отчуждение спорной квартиры бывшей супругой не требовалось.

Довод стороны истца (ответчика) ФИО1 о том, что ФИО3 не имела намерения продать квартиру ФИО5, заключая спорный договор купли-продажи, в связи с чем данный договор является мнимой сделкой, является голословным, не подтвержден представленными в материалы дела доказательствами. Кроме того, суд отмечает, что сами стороны договора не оспаривали его в судебном порядке по основаниям мнимости или притворности.

Кроме того, согласно разъяснениям Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2003 года № 6-П "По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО13 и ФИО9" права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные статьей 302 ГК Российской Федерации основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя.

Таким образом, в рассматриваемом случае ФИО1 не лишен права истребовать спорное имущество, находящееся, по его мнению, также и в его собственности, из чужого незаконного владения.

Согласно п. 2 ст. 223 ГК РФ право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором. В случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом. Недвижимое имущество признается принадлежащим добросовестному приобретателю (пункт 1 статьи 302) на праве собственности с момента такой регистрации, за исключением предусмотренных статьей 302 настоящего Кодекса случаев, когда собственник вправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя.

Так, согласно ст. 301 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения.

В силу ч. 2 ст. 302 ГК РФ, если имущество приобретено безвозмездно от лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе истребовать имущество во всех случаях.

Из разъяснений, содержащихся в п. 39 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" следует, что по смыслу пункта 1 статьи 302 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

Приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности принял все разумные меры для выяснения правомочий продавца на отчуждение имущества.

Собственник вправе опровергнуть возражение приобретателя о его добросовестности, доказав, что при совершении сделки приобретатель должен был усомниться в праве продавца на отчуждение имущества. Ответчик может быть признан добросовестным приобретателем имущества при условии, если сделка, по которой он приобрел владение спорным имуществом, отвечает признакам действительной сделки во всем, за исключением того, что она совершена неуправомоченным отчуждателем (п. 38 Постановления Пленума).

Из толкования указанных норм права в их совокупности следует, что в предмет доказывания по настоящему спору входят следующие обстоятельства: факт нахождения спорных объектов в фактическом владении ответчика; право собственности истца на указанные объекты; возмездность или безвозмездность приобретения ответчиком истребуемого имущества; в случае возмездного приобретения спорных объектов - добросовестность ответчика как приобретателя; в случае добросовестности ответчика - факт выбытия истребуемого имущества из владения истца или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

Таким образом, собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения (ст. 301 ГК РФ). При этом, удовлетворение требований возможно только в случае выбытия имущества из владения собственника помимо его воли и невозможности возвратить это имущество в ином, кроме как судебном, порядке.

Приведенная норма национального закона согласуется с позицией Европейского Суда относительно статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Так, Европейский Суд считает, что названная статья не гарантирует право на получение собственности, но закрепляет право каждого на беспрепятственное пользование "своим" имуществом и, соответственно, применяется только к существующему имуществу лица. Лицо, жалующееся на нарушение его имущественного права, должно, прежде всего, доказать, что такое право существует (Постановления по делам "Пишторова против Чехии", "Жигалев против Российской Федерации", "Ван дер Мюсселе против Бельгии", "Копецки против Словакии").

Вместе с тем, ФИО1, в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ суду в материалы дела не представлено доказательств того, что он действительно является собственником спорной квартиры, а действия ответчика ФИО5, как недобросовестного приобретателя, находящейся в сговоре с ФИО3, были направлены на лишение истца его законного имущества.

Между тем материалы дела не содержат и сведений, подтверждающих недобросовестность ответчиков при совершении сделок.

Пунктом 1 статьи 10 ГК РФ установлена недопустимость действий граждан и юридических лиц исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

В случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются (п. 3 ст. 10 ГК РФ).

По смыслу приведенных норм, добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в ст. 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия.

По своей правовой природе злоупотребление правом является нарушением запрета, установленного в ст. 10 ГК РФ, в связи с чем злоупотребление правом, допущенное при совершении сделок, влечет ничтожность этих сделок, как не соответствующих закону (ст. ст. 10 и 168 ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 168 ГК РФ, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи, иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Материалы дела не содержат доказательств, свидетельствующих о наличии между ФИО14 и ФИО5 договоренности о совершении противоправных действий с целью причинения вреда ФИО1. То обстоятельство, что ФИО14 распорядилась имуществом без согласия истца после расторжения брака между супругами, не может служить единственным основанием для признания совершенной сделки недействительной.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда (ст. 55 ГПК РФ).

Судом было отклонено в ходе рассмотрения дела ходатайство стороны истца о назначении экспертизы реквизитов документов (экспертизы давности) в отношении расписки, составленной ФИО5 о передаче ФИО3 денежных средств в размере 900000 рублей за продаваемую недвижимость по адресу: <адрес>. Заявляя данное ходатайство сторона истца предполагала, что расписка была составлена не 14.07.2017 года, а позже, и это может доказать недействительность сделки.

Вместе с тем, каким образом расписка о передаче денежных средств, которая не является обязательной для сторон сделки, а выступает лишь страховкой лица, передающего денежные средства, повлияет на признание совершенной сделки недействительной, учитывая, что в соответствии с п. 4 договора купли-продажи недвижимости от 14 апреля 2015 года указано о том, что денежные средства в размере 2400000 рублей уплачены полностью наличными деньгами до его подписания, суду стороной истца (ответчика) убедительно не пояснено.

Остальные доводы стороны истца (ответчика), приведенные в исковом заявлении и поддержанные в судебном заседании (о проведении ремонта в квартире, наличии долговых обязательств у ответчика ФИО3 в кредитных организациях, ее фактическом проживании в проданной квартире и иные доводы) также не могут повлечь признание договора купли-продажи от 14 апреля 2015 года недействительным.

Разрешая возникший спор, руководствуясь ст. 35 Конституции Российской Федерации, ст. 253 ГК РФ, ст. ст. 56, 67 ГПК РФ, суд приходит к выводу о том, что отсутствуют основания для удовлетворения требований истца (ответчика) ФИО1 к ФИО3 и ФИО5 о признании договора купли-продажи спорной квартиры недействительным и применении последствий недействительности сделки, поскольку им не доказана и опровергается материалами дела недобросовестность покупателя спорной квартиры.

При таких обстоятельствах, встречное исковое заявление ФИО5 о признании ее добросовестным приобретателем недвижимого имущества – <адрес> края подлежит удовлетворению.

В связи с тем, что исковые требования истца (ответчика) ФИО1 не удовлетворяются судом, с него подлежит взысканию в бюджет Георгиевского городского округа Ставропольского края отсроченная определением Георгиевского городского суда от 14 августа 2017 года часть государственной пошлины в размере 6369, 50 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь 194-199 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО3 и ФИО5 о признании недействительным договора купли-продажи недвижимого имущества, применения последствий недействительности сделки путем прекращения права собственности на недвижимое имущество и восстановлении записи о праве собственности на недвижимое имущество, взыскании судебных расходов, - отказать.

Исковые требования ФИО5 к ФИО1 о признании добросовестным приобретателем недвижимого имущества, - удовлетворить.

Признать ФИО5 добросовестным приобретателем недвижимого имущества – <адрес> края по договору купли-продажи от 14 апреля 2015 года.

Взыскать с ФИО1 в бюджет Георгиевского городского округа Ставропольского края государственную пошлину в размере 6369,50 рублей.

Решение может быть обжаловано в Ставропольский краевой суд в течение месяца со дня изготовления решения в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы в Ставропольский краевой суд через Георгиевский городской суд.

(Мотивированное решение изготовлено 29 декабря 2017 года)

Судья Ю.В.Курбанова