Гражданский кодекс часть 1

с участием представителя органа опеки и попечительства ФИО1, истца ФИО2 и находящейся под его попечительством несовершеннолетней ФИО3, ответчика ФИО4, представителя ответчика АНО Гандбольный клуб «Донские казаки – ЮФУ» - ФИО5,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2, действующего в интересах несовершеннолетних ФИО3 и ФИО6, к ФИО4, АНО Гандбольный клуб «Донские казаки – ЮФУ» об оспаривании соглашения о досрочном расторжении договора аренды жилого помещения, взыскании задолженности по арендной плате и неустойки,

УСТАНОВИЛ:

ФИО2, ссылаясь на защиту прав несовершеннолетних ФИО3 и ФИО6, обратился в суд с иском к ФИО4 и АНО Гандбольный клуб «Донские казаки – ЮФУ», указав, что 16 июня 2021 года между ответчиками был заключен договор аренды жилого помещения состоящего из двух комнат и расположенного по адресу по которому арендодателем является ФИО7 (после расторжения брака сменила фамилию на ФИО4), и срок аренды определен с 01.07.2021 по 31.05.2022. Ежемесячная арендная плата по этому договору составляет 26 437 рублей, вносится не позднее 15 числа. Ответчик ФИО4 по договору дарения от 09.12.2021г. безвозмездно передала в собственность своих детей ФИО3 и ФИО6 по 1/3 доле указанной квартиры. Пункт 6 договора дарения имеет силу передаточного акта. Поскольку в силу ст.675 ГК РФ переход права собственности на занимаемое по договору найма жилое помещение не влечет расторжения или изменения договора найма жилого помещения, и при этом новый собственник становится наймодателем на условиях ранее заключенного договора найма, несовершеннолетние ФИО3 и ФИО6 с 09.12.2021г. стали наймодателями по указанному договору. Истец, являясь законным представителем своих детей ФИО3 и ФИО6, 19.01.2022г. обратился к директору АНО Гандбольный клуб «Донские казаки – ЮФУ» с требованием перечислять по 1/3 части арендной платы на открытые в ПАО Сбербанк личные счета несовершеннолетних собственников квартиры, но получил отказ со ссылкой на то, что арендную плату получает ФИО4

Истец считает, что действия ответчиков противоречат нормам права и договору аренды от 16 июня 2021 года, и в связи с этим у ответчиков возникла задолженность перед несовершеннолетними ФИО3 и ФИО6 по уплате арендных платежей за период с 09.12.2021 по 15.03.2022, размер которой с учетом размера долей в праве собственности составляет по 28 427 рублей в пользу каждого. Кроме того, поскольку пунктом 5.4 договора аренды за несвоевременную оплату арендных платежей предусмотрена неустойка в размере 0,1% зв каждый день просрочки, истец считает, что ответчики должны уплатить ФИО3 и ФИО6 договорную неустойку в размере 1 852,59 рублей каждому за период с 15.12.2021 по 18.03.2022.

Истец ФИО2 просил суд взыскать солидарно с ответчиков задолженность по арендной плате за период с 9 декабря 2021 года по 15 марта 2022 года в размере 28 427 рублей в счет ФИО3 и в размере 28 427 рублей в счет ФИО6, а также взыскать с ответчиков договорную неустойку за период просрочки с 15 декабря 2021 года по 18 марта 2022 года в размере 1 852,59 рублей в счет ФИО3, 1 852,59 рублей в счет ФИО6

В ходе судебного разбирательства истец ФИО2 увеличил исковые требования, просит суд признать соглашение о досрочном расторжении договора аренды (найма) от 16 июня 2021 года недействительным, взыскать солидарно с ответчиков в пользу ФИО6 задолженность по арендной плате в размере 50 315,53 рублей, задолженность по оплате неустойки в размере 3 066,68 рублей, в пользу ФИО3 задолженность по арендной плате в размере 50 315,53 рублей, задолженность по оплате неустойки в размере 3 066,68 рублей. Расчет задолженности составлен истцом за период с 09.12.2021 по 31.05.2022.

В обоснование требования о признании соглашения о досрочном расторжении договора аренды недействительным истец указывает, что согласно ч.2 ст.37 ГК РФ опекун не вправе без предварительного разрешения органа опеки и попечительства совершать, а попечитель – давать согласие на совершение сделок влекущих уменьшение имущества подопечного. Данные правила распространяются и на родителей при осуществлении ими правомочий по управлению имуществом ребенка (ч.3 ст.60). Отказ от исполнения договора аренды является действием, влекущим прекращения получения арендных платежей, соответственно действием влекущим уменьшение имущества подопечных, поэтому в силу п.2 ст.37 ГК РФ для такой сделки требуется предварительное разрешение органа опеки и попечительства. Согласно ч.1 ст.173.1 ГК РФ без такого согласия сделка является оспоримой, если из закона не следует, что она ничтожна.

В судебном заседании истец ФИО2 и несовершеннолетняя ФИО3 исковые требования поддержали, ссылаясь на изложенные в исковом заявлении доводы. ФИО2 в дополнение пояснил, что заявленную задолженность считает подлежащей начислению не с момента государственной регистрации перехода права собственности на доли в квартире, которая осуществлена 21.12.2021г., а с даты заключения договора дарения – 09.12.2021г., так как имущество было передано и у ответчиков возникло неосновательное обогащение. Просит обратить внимание, что при рассмотрении органом опеки и попечительства – Управлением образования Ростовской области заявления ФИО3 ответчик ФИО4 представила не заключенное 19.01.2022г. соглашение о досрочном расторжении договора аренды, а подписанный 22.01.2022г. передаточный акт. По его мнению, этот передаточный акт подтверждает недействительность соглашение о расторжении договора аренды, т.к. при заключении этого соглашения передачи имущества не было. Он не знает, проживал ли кто-то после 22.01.2022г. в рассматриваемой квартире, но считает, что расторжение договора не является основанием для прекращения арендной платы, так как не было согласия органа опеки и попечительства на расторжение договора аренды. Он обращался к ответчику по вопросу аренды имущества несовершеннолетних в декабре и в январе, и ответчик поясняла, что вопрос находится на согласовании, поэтому он открыл на детей банковские счета для перечисления арендной платы. Считает, что он добросовестно сделал все, чтобы несовершеннолетние получили плату за пользование их имуществом.

Ответчик ФИО4 в судебном заседании пояснила, что исковые требования не признает. Договор аренды жилого помещения она заключала, являясь единоличным собственником квартиры, а после дарения детям долей в праве собственности на эту квартиру договор аренды расторгнут по соглашению сторон, в связи со сменой собственника, и согласия органа опеки и попечительства на расторжение договора не требовалось, поскольку не происходило уменьшения имущества подопечных. Получив 28.12.2021г. зарегистрированные документы по дарению, она сразу после новогодних праздников обратилась к арендатору с этими документами и 19.01.2022г. было заключено соглашение о расторжении договора, квартира была передана арендодателю. За январь арендную плату она не требовала, так как договор расторгнут по инициативе арендодателя и квартиранты выезжали, перевозили вещи. Сумма 23 000 рублей, которую она получила по расходному кассовому ордеру от 26.07.2021 (плата за последний месяц договора), это не арендная плата, а плата за то, чтобы после окончания договора квартира была приведена в порядок, т.е. на уборку и прочие нужды. Под передаточным актом, на который ссылается истец, она расписалась 22.01.2022г., так как до этой даты квартирант вывез не все свои вещи, хотя с 19.01.2022г. в квартире уже не проживал. Она намерена была проживать с сыном в этой квартире, по мету регистрации, но истец своим поведением не позволил им это сделать, привел квартиру в негодность, что зафиксировано сотрудниками полиции и органами опеки. Сын ФИО6 проживает с ней. Никаких детских прав она не нарушала. Считает, что сам истец нарушает права детей, так как с августа 2021 года заблокировал ее счета, на которые приходила арендная плата и она до сих пор не получила эту плату за несколько месяцев, и в таких условиях ей нужно было содержать ребенка. Она и в настоящее время несет бремя содержания этой квартиры.

Представитель АНО Гандбольный клуб «Донские казаки – ЮФУ» ФИО5 исковые требования не признал. В судебном заседании пояснил, что в январе 2022 года от арендодателя поступило сообщение о смене собственника квартиры, после чего было заключено соглашение о расторжении договора аренды. Арендную плату арендатор вносил своевременно, задолженность отсутствует. Требование истца о признании недействительным соглашения о расторжении договора аренды неосновательно, поскольку согласия органа опеки и попечительства в данном случае законом не предусмотрено.

Представитель Управления образования г.Таганрога ФИО1 в заключении по делу пояснила, что орган опеки и попечительства не возражает в отношении взыскания с ответчика на счета несовершеннолетних денежных средств, полученных ответчиком от аренды их недвижимого имущества, с момента государственной регистрации их права собственности до момента расторжения договора аренды жилого помещения. Ответчик ФИО4 вправе была самостоятельно расторгнуть этот договор, так как заключала его сама, и в последующем согласия органов опеки и попечительства на передачу детьми этого помещения в аренду не было.

Выслушав объяснения сторон и заключение органа опеки и попечительства, изучив материалы дела, суд приходит к выводу, что исковые требования подлежат частичному удовлетворению. При этом суд основывается на следующем.

Доводы ответчика о применении к рассматриваемым правоотношениям положений статьи 37 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ), регулирующей правоотношения по распоряжению имуществом подопечного, не основаны на действительных обстоятельствах дела.

В пункте 2 этой статьи говорится, что опекун не вправе без предварительного разрешения органа опеки и попечительства совершать, а попечитель - давать согласие на совершение сделок по отчуждению, в том числе обмену или дарению имущества подопечного, сдаче его внаем (в аренду), в безвозмездное пользование или в залог, сделок, влекущих отказ от принадлежащих подопечному прав, раздел его имущества или выдел из него долей, а также любых других действий, влекущих уменьшение имущества подопечного.

В данном случае ни ответчик, ни сам истец согласия органа опеки и попечительства на сдачу в аренду принадлежащих несовершеннолетним детям долей в праве собственности на квартиру не получали и за таким согласием не обращались.

Ответчик ФИО4 сделок по передаче в аренду имущества своих детей не совершала, а напротив подарила детям доли в праве собственности на квартиру, находившуюся на момент дарения в аренде, и после получения выписок из ЕГРН о государственной регистрации права собственности детей незамедлительно обратилась к арендатору с предложением заключить соглашение о расторжении договора аренды, в связи со сменой собственника квартиры.

Следовательно, действия ответчика ФИО4 были направлены не на нарушение, а на соблюдение требований статьи 60 Семейного кодекса РФ относительно имущественных прав детей и статьи 37 ГК РФ относительно распоряжением имуществом детей.

При таких обстоятельствах, поскольку имущество несовершеннолетних в установленном законом порядке в аренду не передавалось и договор аренды в их интересах не заключался, неосновательны и доводы истца о том, что на детей должны быть открыты специальные счета для зачисления на эти счета арендной платы, расходование средств с которых осуществляется по согласованию с органом опеки и попечительства.

Поскольку согласия государственного органа либо органа местного самоуправление на совершение сделки по расторжению договора аренды жилого помещения в данном случае не требовалось, утверждения истца о наличии предусмотренного ч.1 ст.173.1 ГК РФ основания для оспаривания сделки не соответствуют действительности.

Не заслуживают внимания и ссылки истца на положения ст.170 ГК РФ относительно мнимых и притворных сделок.

Не имеется никаких существенных противоречий между заключенным арендатором с арендодателем 19.01.2022г. соглашением о расторжении договора аренды жилого помещения, подписанным ими актом приема-передачи квартиры от 19.01.2022г. и записями под передаточным актом от 01.07.2021, указывающими на то, что квартирант фактически освободил квартиру не позже 22.01.2021г. Последний документ не опровергает, а подтверждает исполнение соглашения о расторжении договора аренды и является уточняющим по отношению к составленному в день расторжения договора акту приема-передачи квартиры.

Таким образом, требование истца о признании соглашения о досрочном расторжении договора аренды не основано на законе и действительных обстоятельствах дела, не подлежит удовлетворению.

В то же время, поскольку в силу ст.675 ГК РФ новый собственник жилого помещения становится наймодателем на условиях ранее заключенного договора найма, и в силу ч.3 ст.60 Семейного кодекса РФ ребенок имеет право собственности на полученные им доходы, и на распоряжение этими доходами с соблюдением статей 26 и 28 ГК РФ, следует признать обоснованными доводы истца в той части, что арендная плата за период с государственной регистрации за несовершеннолетними ФИО3 и ФИО6 права собственности на доли арендуемой квартиры и до передачи этой квартиры от арендатора арендодателю относится к их доходам.

Ссылки истца на то, что несовершеннолетние имеют право на эти доходы не с момента государственной регистрации, а с момента подписания договора дарения, не заслуживают внимания, поскольку не основаны на законе.

Так, в статье 223 ГК РФ определен момент возникновения права собственности у приобретателя по договору. В пункте 2 этой статьи говорится, что в случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом. Недвижимое имущество признается принадлежащим добросовестному приобретателю (пункт 1 статьи 302) на праве собственности с момента такой регистрации, за исключением предусмотренных статьей 302 настоящего Кодекса случаев, когда собственник вправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя.

В данном случае не имеется предусмотренных законом оснований для признания за ФИО3 и ФИО6 права собственности на доли квартиры до государственной регистрации перехода этого права от ответчика ФИО4

Установлено, что малолетний ФИО6, года рождения, проживает со своей матерью ФИО4 (ответчиком).

В статье 28 ГК РФ, определяющих дееспособность малолетних, установлено:

1. За несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет (малолетних), сделки, за исключением указанных в пункте 2 настоящей статьи, могут совершать от их имени только их родители, усыновители или опекуны.

К сделкам законных представителей несовершеннолетнего с его имуществом применяются правила, предусмотренные пунктами 2 и 3 статьи 37 настоящего Кодекса.

2. Малолетние в возрасте от шести до четырнадцати лет вправе самостоятельно совершать:

1) мелкие бытовые сделки;

2) сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации;

3) сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или с согласия последнего третьим лицом для определенной цели или для свободного распоряжения.

3. Имущественную ответственность по сделкам малолетнего, в том числе по сделкам, совершенным им самостоятельно, несут его родители, усыновители или опекуны, если не докажут, что обязательство было нарушено не по их вине. Эти лица в соответствии с законом также отвечают за вред, причиненный малолетними.

Таким образом, поскольку ответчик ФИО4 содержит своего малолетнего сына ФИО6 и совершает за него сделки, в том числе по распоряжению причитающимися ему денежными средствами, т.е. должник и законный представитель малолетнего выгодоприобреталеля являются одним лицом, следует признать обоснованными доводы ответчика о том, что нарушений прав малолетнего ФИО6 в рассматриваемых правоотношениях нет, заявленные в его интересах требования истца ФИО2 удовлетворению не подлежат.

Установлено, что несовершеннолетняя ФИО3, года рождения, проживает со своим отцом (истцом).

В пунктах 1, 2 статьи 26 ГК РФ установлено:

1. Несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет совершают сделки, за исключением названных в пункте 2 настоящей статьи, с письменного согласия своих законных представителей - родителей, усыновителей или попечителя.

Сделка, совершенная таким несовершеннолетним, действительна также при ее последующем письменном одобрении его родителями, усыновителями или попечителем.

2. Несовершеннолетние в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет вправе самостоятельно, без согласия родителей, усыновителей и попечителя:

1) распоряжаться своими заработком, стипендией и иными доходами;

2) осуществлять права автора произведения науки, литературы или искусства, изобретения или иного охраняемого законом результата своей интеллектуальной деятельности;

3) в соответствии с законом вносить вклады в кредитные организации и распоряжаться ими;

4) совершать мелкие бытовые сделки и иные сделки, предусмотренные пунктом 2 статьи 28 настоящего Кодекса.

Следовательно, несовершеннолетняя ФИО3 вправе самостоятельно распорядиться причающейся ей частью арендной платы, в том числе внести денежные средства на открытый для нее истцом ФИО2 банковский счет.

Размер арендной платы согласно рассматриваемого договора составляет 23 000 рублей в месяц. Утверждения истца о том, что в состав арендной платы входит и сумма налога, которую арендатор уплачивал за арендодателя, не заслуживают внимания, поскольку суммы налога на доход не относятся к самому доходу.

Определяя период срока, за который ФИО3 подлежит выплата 1/3 части арендной платы, суд учитывает, что согласно ст.191 ГК РФ течение срока, определенного периодом времени, начинается на следующий день после календарной даты или наступления события, которыми определено его начало.

В данном случае государственная регистрация права собственности ФИО3 произведена 21.12.2021г., следовательно, срок выплаты ей части арендной платы начинается с 22.12.2021 года.

Из обстоятельств дела следует, что договор аренды расторгнут 19.01.2022г., но фактически квартира была освобождена на два дня позже, поэтому суд признает, что в пользу ФИО3 следует взыскать арендную плату за один месяц (с 22.12.2021 по 21.01.2022 включительно).

Доводы ответчика ФИО4 о том, что она не получила арендную плату за январь 2022 года не соответствуют обстоятельствам дела. При заключении договора авансом (как пояснили ответчики «депозитом») была внесена арендная плата за последний месяц договора в сумме 23 000 рублей, и затем по заявлению ФИО4 эта сумма была выплачена ей 26.07.2021, что подтверждается расходным кассовым ордером (л.д. 64). Арендная плата за декабрь 2021 года выплачена платежным поручением № от 15.12.2021г. (л.д. 55).

Таким образом, с ФИО4 в пользу ФИО3 подлежит взысканию часть арендной платы за жилое помещение из расчета 23 000 : 3 = 7 666 руб. 67 коп.

Поскольку указанную сумму арендной платы ФИО4 неосновательно сберегла и не выплатила ФИО3 после расторжения договора аренды, на эту сумму с соответствии со ст.395 ГК РФ подлежат начислению проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 22.01.2022 по 31.05.2022 (окончание срока указано в исковых требованиях). По расчету суда, размер этих процентов, начисленных по ключевым ставкам Банка России за соответствующие периоды, составляет 406 руб. 75 коп. Принимая во внимание изложенное, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования ФИО2, заявленные в интересах несовершеннолетней ФИО3, к ФИО4 удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО4, паспорт серия №№, в пользу ФИО3, паспорт серия №№, часть арендной платы за жилое помещение за период с 22.12.2021 по 21.01.2022 в размере 7 666 руб. 67 коп., проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 22.01.2022 по 31.05.2022 в размере 406 руб. 75 коп., а всего – 8 073 (восемь тысяч семьдесят три) рубля 42 копейки.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Решение может быть обжаловано в Ростовский областной суд через Таганрогский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Решение в окончательной форме принято 29 июня 2022 года.

Федеральный судья Ядыкин Ю.Н.