Гражданский кодекс часть 1

при секретаре Хасимовой А.Ш., с участием представителя истца Дружинина М.С., ответчика Кокоревой Л.А., представителя ответчика Богдановой А.В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Воробьевой ФИО14 к Кокоревой ФИО13 о взыскании арендной платы, процентов за пользование чужими денежными средствами, задолженности за коммунальные услуги, судебных расходов, по встречному иску Кокоревой ФИО15 к Воробьевой ФИО16 о признании правоотношений по договору аренды отсутствующими,

установил:

Воробьева М.О. (далее – истец) обратилась в суд с исковым заявлением к Кокоревой Л.А. (далее – ответчик) о взыскании арендной платы, процентов за пользование чужими денежными средствами, задолженности за коммунальные услуги, судебных расходов.

В обоснование заявленных требований указано, что ДД.ММ.ГГГГ между истцом и ответчиком заключен договор аренды нежилого помещения. В этот же день арендатору было передано нежилое помещение с кадастровым номером № площадью 23,8 кв.м. по адресу: <адрес>. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ обязанность по уплате коммунальных платежей и арендной платы ответчиком исполнялась должным образом. Однако с января 2023 года платежи прекратились. У ответчика образовалась задолженность перед истцом по арендной плате и коммунальным услугам за период с января 2023 года по июнь 2023 года. ДД.ММ.ГГГГ истцом в адрес ответчика направлена претензия, которая оставлена без ответа. Задолженность по арендной плате составляет 120 000 руб., по коммунальным услугам 1 612,08 руб. Истец просит взыскать указанную задолженность, а также проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 2 223,29 руб., проценты по день фактической уплаты долга, расходы по уплате госпошлины в размере 3 677 руб.

Ответчик Кокорева Л.А. обратилась в суд со встречным исковым заявлением к Воробьевой М.О. о признании правоотношений по договору аренды от ДД.ММ.ГГГГ отсутствующими.

В обоснование исковых требований указано, что договор аренды от ДД.ММ.ГГГГ был заключен на неопределенный срок. Изначально собственником нежилого помещения была Кокорева Л.А. В августе 2022 года между истцом и ответчиком был заключен договор купли-продажи указанного помещения, согласно которому Кокорева Л.А. передает в собственность за плату нежилое помещение Воробьевой М.О. В последующем истцом нежилое помещение передано в аренду ответчику. Последним днем работы студии являлось ДД.ММ.ГГГГ. ДД.ММ.ГГГГ ответчик по переписке уведомил истца о выезде, передал ключи истцу, оплатил стоимость вывезенной кушетки, выехал в иное помещение по адресу: <адрес>. Фактически владение и пользование имуществом ответчик прекратил ДД.ММ.ГГГГ, о чем истец был проинформирован, принимал участие в осмотре студии и передаче ключей. Таким образом, договор аренды прекратил свое действие, оснований для взыскания арендной платы не имеется.

В судебном заседании истец Воробьева М.О. участия не принимала, извещена о слушании дела.

Представитель истца Дружинин М.С. в судебном заседании просил исковые требования удовлетворить, в удовлетворении встречных исковых требований отказать. В судебном заседании пояснил, что ДД.ММ.ГГГГ Воробьева М.О. приехала в помещение по адресу: <адрес>, <адрес> для осмотра помещения и расторжения договора с Кокоревой Л.А.

В письменном отзыве указал, что договор аренды, заключенный на неопределенный срок, может быть расторгнут в одностороннем порядке только по истечении трех месяцев с даты надлежащего уведомления о расторжении договора. ДД.ММ.ГГГГ Воробьева М.О. при осмотре помещения выявила недостатки, а также отсутствие вещей. На требование вернуть вещи ответчик обратно вернула только педикюрное кресло, остальные вещи не вернула. Истец была вынуждена обратиться в правоохранительные органы. Воробьева М.О. не согласилась на расторжение договора, в письме от ДД.ММ.ГГГГ отражено, что она считает договор действующим, надлежащее уведомление от ответчика о расторжении договора аренды истцом не было получено, расторжение договора аренды по соглашению сторон возможно только при компенсации трех арендных платежей в общей сумме 60 000 руб. Действие договора аренды также подтверждается тем, что помещение никому не сдавалось, следовательно, продолжало находиться в аренде у Кокоревой Л.А., официальной передачи ключей не было. Действия Воробьевой М.О. не свидетельствуют о ее воле на расторжение договора аренды по соглашению сторон. Надлежащего уведомления Воробьевой М.О. о расторжении договора аренды со стороны ответчика не было, договор свое действие не прекратил.

Ответчик Кокорева Л.А., представитель ответчика Богданова А.В. в судебном заседании просили встречные исковые требования удовлетворить, в исковых требованиях Воробьевой М.О. отказать. Пояснили, что правоотношения по договору аренды от ДД.ММ.ГГГГ прекратили свое существование ДД.ММ.ГГГГ путем передачи ключей от помещения Воробьевой М.О., осмотра имущества после аренды, при котором обе стороны выразили однозначно свою волю на прекращение договора.

Третье лицо Воробьев Е.С. в судебном заседании участия не принимал, извещен о слушании дела.

Свидетель ФИО7, сын ответчика, в судебном заседании пояснил суду, что ДД.ММ.ГГГГ он помогал матери с переездом, та съезжала из офиса по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес>. При выезде и вывозе вещей собственник помещения Воробьева М.О. не присутствовала. У матери и Воробьевой М.О. возник спор по поводу кушетки. В этот же день поздно вечером кушетку они вернули Воробьевой М.О., собственник помещения Воробьева М.О. была в помещении. На вопрос Кокоревой Л.А. о том, все ли они закончили, Воробьева М.О. ответила «да». Ключи в тот момент уже были у Воробьевой М.О., которая впустила их в помещение. Истец никаких претензий больше не высказывала.

Свидетель ФИО8, свёкор ответчика, в судебном заседании пояснил суду, что ДД.ММ.ГГГГ он с внуком ФИО7 помогал Кокоревой Л.А. вывозить вещи из офиса по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес>. Свидетель приехал туда на машине, там была машина Газель, водитель и два грузчика. Свидетель поднимал вещи в машину, водитель складывал. Вещи были в упаковках, погрузили вещи и уехали. Вечером позвонила Кокорева Л.А. и сказала, что увезли что-то лишнее. Они снова ездили в офис, там была женщина, собственник помещения, которой они привезли и отдали кушетку. Женщина сказала «спасибо, вопросов больше нет», после чего они уехали.

Суд, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, показания свидетелей, изучив материалы гражданского дела, считает, что исковые требования не подлежат удовлетворению, встречные исковые требования подлежат удовлетворению.

В силу статьи 606 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) по договору аренды (имущественного найма) арендодатель (наймодатель) обязуется предоставить арендатору (нанимателю) имущество за плату во временное владение и пользование или во временное пользование.

Согласно абзацу второму пункта 2 статьи 610 ГК РФ если срок аренды в договоре не определен, договор аренды считается заключенным на неопределенный срок. В этом случае каждая из сторон вправе в любое время отказаться от договора, предупредив об этом другую сторону за один месяц, а при аренде недвижимого имущества за три месяца. Законом или договором может быть установлен иной срок для предупреждения о прекращении договора аренды, заключенного на неопределенный срок.

В случае одностороннего отказа от договора (исполнения договора) полностью или частично, если такой отказ допускается, договор считается расторгнутым или измененным (пункт 2 статьи 450.1 ГК РФ).

В соответствии с абзацем вторым пункта 1 статьи 614 ГК РФ порядок, условия и сроки внесения арендной платы определяются договором аренды.

Порядок, условия и сроки внесения арендной платы определяются договором аренды. В случае, когда договором они не определены, считается, что установлены порядок, условия и сроки, обычно применяемые при аренде аналогичного имущества при сравнимых обстоятельствах.

В соответствии с пунктом 2 статьи 621 ГК РФ, если арендатор продолжает пользоваться имуществом после истечения срока договора при отсутствии возражений со стороны арендодателя, договор считается возобновленным на тех же условиях на неопределенный срок.

Пунктом 1 статьи 655 ГК РФ установлено, что передача недвижимого имущества арендодателем и принятие его арендатором осуществляются по передаточному акту или иному документу о передаче, подписываемому сторонами.

При прекращении договора аренды здания или сооружения арендованное здание или сооружение должно быть возвращено арендодателю с соблюдением правил, предусмотренных пунктом 1 данной статьи (пункт 2 статьи 655 ГК РФ).

Согласно пункту 31 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2020), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22.07.2020, отсутствие предусмотренного договором письменного уведомления со стороны арендатора по окончании срока договора аренды, а также акта о возврате объекта аренды может свидетельствовать, но не является безусловным доказательством того, что арендатор продолжил пользоваться имуществом и договор аренды был возобновлен на неопределенный срок.

Согласно пункту 3 статьи 438 Гражданского кодекса Российской Федерации совершение лицом, получившим оферту, в срок, установленный для ее акцепта, действий по выполнению указанных в ней условий договора (отгрузка товаров, предоставление услуг, выполнение работ, уплата соответствующей суммы и т.п.) считается акцептом, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или не указано в оферте.

В пункте 5 Информационного письма Президиума ВАС Российской Федерации от 05.05.1997 № 14 «Обзор практики разрешения споров, связанных с заключением, изменением и расторжением договоров» указано, что совершение конклюдентных действий может рассматриваться при определенных условиях как согласие на внесение изменений в договор, заключенный в письменной форме.

Пунктом 13 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора» установлено, что акцепт, в частности, может быть выражен путем совершения конклюдентных действий до истечения срока, установленного для акцепта. В этом случае договор считается заключенным с момента, когда оферент узнал о совершении соответствующих действий, если иной момент заключения договора не указан в оферте и не установлен обычаем или практикой взаимоотношений сторон (пункт 1 статьи 433, пункт 3 статьи 438 ГК РФ).

Из материалов дела следует, что собственником нежилого помещения с кадастровым номером № площадью 23,8 кв.м. по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес> является Воробьева М.О. (л.д. 13 том 1).

Как следует из устных и письменных пояснений сторон и их представителей, а также из материалов дела (л.д. 13), Воробьева М.О. приобрела собственность на указанное выше помещение с ДД.ММ.ГГГГ, до этого собственником помещения являлась Кокорева Л.А., которая использовала помещение в качестве салона для оказания косметологических услуг.

ДД.ММ.ГГГГ между Воробьевой М.О. (арендодатель) и Кокоревой Л.А. (арендатор) заключен договор аренды нежилого помещения, согласно которому арендодатель передает арендатору во временное пользование нежилое помещение с кадастровым номером № площадью 23,8 кв.м. по адресу: <адрес>, <адрес>. По условиям договора имущество передается в аренду на неопределенный срок. В качестве арендной платы арендатор ежемесячно вносит 20 000 руб., платежи за коммунальные услуги оплачиваются отдельно по счет-квитанции в размере потребленной услуги. Имущество передается по акту приема-передачи, содержащему сведения о его состоянии. При возврате имущества осуществляются: осмотр имущества, передача ключей арендодателю. Имущество возвращается по акту приема-передачи, содержащему сведения о его состоянии. Договор аренды может быть расторгнут или изменен по соглашению сторон. В случае расторжения договора арендодатель обязуется по требованию арендатора вернуть ему сумму аванса за вычетом арендных платежей за период пользования имуществом. Заявления, уведомления, извещения, требования или иные юридически значимые сообщения, с которыми закон или договор связывает наступление гражданско-правовых последствий для другой стороны, должны направляться нарочно (курьерской доставкой). Факт надлежащего получения документа подтверждается распиской стороны в получении либо заказным письмом с уведомлением о вручении. Направление извещения иным способом не может считаться надлежащим (л.д. 8-11 том 1).

ДД.ММ.ГГГГ между Воробьевой М.О. и Кокоревой Л.А. подписан акт приема-передачи нежилого помещения (л.д. 12 том 1).

Как следует из устных и письменных пояснений сторон и их представителей, а также из материалов дела (например, переписка истца и ответчика в социальных сетях), после продажи помещения Воробьевой М.О. Кокорева Л.А. продолжила пользоваться этим помещением на условиях договора аренды, при этом вещи свои из помещения она не вывозила, соответственно, продолжила использовать в прежнем режиме и помещение, и собственные вещи (собственное движимое имущество), необходимые для организации салона по оказанию косметологических услуг.

При этом ни в договоре аренды жилого помещения, ни в акте приема-передачи нежилого помещения не указано, что кроме самого нежилого помещения арендатору передается какое-либо иное имущество, что нежилое помещение передается в аренду с движимым имуществом. Опись такого имущества сторонами не составлялась.

Из письма Воробьевой М.О от ДД.ММ.ГГГГ, адресованного ответчику Кокоревой Л.А., следует, что истцу от Кокоревой Л.А. надлежащего уведомления о расторжении договора аренды не поступало, уведомление о расторжении договора аренды должно быть направлено исключительно путем направления заказного письма с уведомлением или нарочно, при этом должна быть осуществлена оплата арендных платежей за три месяца (л.д. 62 том 1).

ДД.ММ.ГГГГ истцом Воробьевой М.О. в адрес Кокоревой Л.А. направлена претензия с требованием об оплате арендных платежей по договору аренды от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 27-28 том 1).

Из представленной в материалы дела переписки в мессенджере между истцом Воробьевой М.О. и Кокоревой Л.А. следует, что о продлении срока договора аренды стороны договорились путем ведения переписки в мессенджере, при этом договор продлялся каждый раз на один месяц. Так, в октябре 2022 года Воробьева М.О. и Кокорева Л.А. договорились о продлении срока аренды на октябрь; ДД.ММ.ГГГГ имеется сообщение от Кокоревой Л.А. о продлении срока аренды на ноябрь, на что от Воробьевой М.О. таким же образом в форме сообщения получено согласие; ДД.ММ.ГГГГ от Кокоревой Л.А. имеется сообщение о продлении срока аренды до нового года, на что от Воробьевой М.О. также в форме сообщения получено согласие. ДД.ММ.ГГГГ от Кокоревой Л.А. в адрес Воробьевой М.О. направлено сообщение, из которого следует, что ДД.ММ.ГГГГ она (Кокорева Л.А.) намерена съехать из арендуемого помещения, в связи с чем готова передать ключи от него. Данное сообщение получено Воробьевой М.О., которая в ответ сама сообщила Кокоревой Л.А. о готовности встретиться с ней, после чего истцом и ответчиком было согласовано время встречи на 19-00 часов ДД.ММ.ГГГГ. При этом иных вопросов, кроме как о намерении Кокоревой Л.А. съехать из арендуемого помещения и передать в связи с этим ключи от него, истец и ответчик в тот момент более не обсуждали (л.д. 55-60 том 1).

Как следует из пояснений представителя истца в судебном заседании, ДД.ММ.ГГГГ Воробьева М.О. приехала на встречу с Кокоревой Л.А. для осмотра помещения по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес> и расторжения договора с Кокоревой Л.А.

Согласно справке ТСЖ «Бульвар Гагарина, 44а» от ДД.ММ.ГГГГ Кокорева Л.А. и ФИО9 являлись собственниками нежилого помещения по адресу: <адрес>, <адрес>. Данное помещение продано ДД.ММ.ГГГГ, новым собственником стала Воробьева М.О. Кокорева Л.А. продолжила занимать помещение для работы до конца декабря 2022 года и сама передавала показания счетчиков, в декабре 2022 года показания по ХВС - 184, по ГВС - 47. С января 2023 года помещение пустовало, так как заезд на территорию ТСЖ возможен только через шлагбаум, который открывается с пульта охраны, жалюзи на окне не поднимались. С января 2023 года показания по приборам учета передавала Воробьева М.О., в августе 2023 года показания по ХВС - 185, по ГВС - 47 (л.д. 92 том 1).

Согласно письмам ООО «<данные изъяты> в 2023 году доставка продукции для Кокоревой Л.А. по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес> не осуществлялась (л.д. 93, 94-102, 161 том 1).

Из представленной ответчиком в материалы дела переписки в социальных сетях и мессенджерах следует, что с января 2023 года Кокорева Л.А. косметологические услуги по адресу: <адрес>, Бульвар Гагарина, <адрес> не осуществляла, клиентов по этому адресу не приглашала (л.д. 103-160, 185-248 том 1).

ДД.ММ.ГГГГ на сайте Авито в сети «Интернет» Воробьевой М.О. размещено объявление об аренде помещения по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес> (л.д. 83-89), что подтвердил ее представитель в судебном заседании.

Таковы обстоятельства, установленные по делу, которые позволяют суду прийти к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований Воробьевой М.О. и об удовлетворении встречных исковых требований Кокоревой Л.А.

Действительно, между истцом (арендодатель) и ответчиком (арендатор) был заключен договор аренды нежилого помещения, в котором стороны согласовали все существенные условия договора, порядок обмена юридически значимыми сообщениями и прочие вопросы.

Соответственно, при регулировании правоотношений сторон, безусловно, применимы и положения самого договора, и нормы права, ссылки на которые приводит представитель истца.

Вместе с тем, при оценке сложившихся между сторонами правоотношений и при разрешении заявленных исков нельзя не учитывать и поведение сторон в процессе реализации договора аренды, исходя из предполагаемой добросовестности участников гражданских правоотношений и разумности их действий (пункт 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Обстоятельства дела свидетельствуют о том, что нежилое помещение ранее принадлежало Кокоревой Л.А., которая использовала его в качестве салона для оказания косметологических услуг. После продажи помещения Воробьевой М.О. в конце августа 2022 года Кокорева Л.А. из помещения не выезжала, вещи свои не вывозила, а продолжила использовать помещение для тех же целей на основании договора аренды, заключенного с Воробьевой М.О. Соответственно, Кокорева Л.А. продолжила использование также и своих личных вещей, необходимых для организации работы салона по оказанию косметологических услуг.

Как было указано выше, опись вещей, принадлежавших Воробьевой М.О. и переданных ей Кокоревой Л.А. вместе с помещением в пользование, отсутствует. Такой документ сторонами не составлялся.

Из переписки между истцом и ответчиком следует, что после продажи помещения Кокорева Л.А. занималась поисками иного помещения для переезда, однако сама Воробьева М.О. предложила ей аренду, сообщив, что готова сдавать помещение Кокоревой Л.А. до тех пор, пока Кокорева Л.А. работает в Перми.

Таким образом, Воробьева М.О. приобрела нежилое помещение с целью извлечения прибыли от сдачи его в аренду и была согласна сдавать его в аренду Кокоревой Л.А. до тех пор, пока Кокарева Л.А. продолжает свою работу в этом помещении. В свою очередь, Кокорева Л.А. продолжила использование помещения на условиях аренды. При этом обе стороны ежемесячно согласовывали продление аренды еще на месяц, что продолжалось вплоть до декабря 2022 года. То есть каждый месяц стороны согласовывали продление аренды еще на месяц, и это не смотря на то, что договор аренды заключен на неопределенный срок. Продление аренды на месяц означает возможность завершения отношений по договору аренды по истечении месяца и понимание этого истцом и ответчиком как сторонами договора аренды. Иное исключает необходимость всякий раз обсуждать вопрос о продлении аренды еще на месяц. В целом, эти обстоятельства подтверждают основанный на переписке сторон вывод суда о том, что Воробьева М.О. сдала помещение в аренду Кокоревой Л.А. на период ее работы в <адрес>, продолжительность которого точно не была известна в момент заключения договора аренды, в связи с чем договор аренды был заключен на неопределенный срок, однако прекращение аренды могло состояться в любой момент, в связи с чем Кокорева Л.А. обращалась к Воробьевой М.О. с просьбой продолжить использование помещения еще в течение месяца, на что Воробьева М.О. отвечала согласием. Согласие Воробьевой М.О. в данном случае, исходя из буквального толкования переписки сторон, означает согласие с тем, что Кокорева Л.А. продолжит использование помещения еще в течение месяца, после чего вопрос о продолжении аренды предстоит решать вновь.

Помимо того, что стороны в период действия договора аренды согласовывали продление аренды еще на месяц каждый месяц до декабря 2022 года, обмениваясь сообщениями в социальной сети, они таким же образом обменивались показаниями приборов учета коммунальных услуг, согласовывали финансовые вопросы, связанные с оплатой аренды или коммунальных услуг. Все эти вопросы сторонами согласовывались и решались посредством обмена сообщений в социальной сети, при этом ни одна из них, в том числе Воробьева М.О., не настаивала на том, что юридически значимые сообщения должны доставляться сторонам договора аренды исключительно предусмотренным договором аренды способом (раздел 10 договора аренды нежилого помещения).

ДД.ММ.ГГГГ Кокорева Л.А. уведомила Воробьеву М.О. о прекращении аренды в этот день, готовности освободить помещение и передать ключи от него, на что Воробьева М.О. ответила согласием, они согласовали место и время встречи, при этом никаких возражений со стороны Воробьевой М.О. о том, что она не уведомлена о расторжении договора каким-либо определенным образом, о том, что она несвоевременно уведомлена о расторжении договора, не последовало. Наоборот, из переписки истца и ответчика явно следует, что ДД.ММ.ГГГГ они договорились о встрече с целью прекратить арендные отношения.

Из пояснений представителя истца Воробьевой М.О. в судебном заседании следует, что ДД.ММ.ГГГГ Воробьева М.О. приехала в помещение по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес> для осмотра помещения и расторжения договора с Кокоревой Л.А.

Таким образом, Воробьева М.О. понимала смысл сообщения Кокоревой Л.А. о том, что та съезжает, в связи с чем готова передать ключи, равно как и понимала цель встречи с Кокоревой Л.А.

По существу, отношения, основанные на договоре аренды, были прекращены между сторонами на основании их обоюдного согласия в этот же день ДД.ММ.ГГГГ.

На то указывают не только данные переписки истца и ответчика, а также пояснения представителя истца о том, что ДД.ММ.ГГГГ Воробьева М.О. встретилась с Кокоревой Л.А. с целью осмотра помещения и расторжения договора аренды, согласующиеся в этой части с пояснениями ответчика Кокоревой Л.А. и ее представителя о том, что ДД.ММ.ГГГГ Кокорева Л.А. уведомила Воробьеву М.О. об освобождении помещения, передаче ключей, расторжении договора аренды, что и было сделано, но без оформления письменных документов, в том числе акта приема-передачи помещения. Также данные обстоятельства подтверждаются показаниями свидетелей ФИО7 и ФИО8, подтвердивших, что ДД.ММ.ГГГГ состоялся выезд Кокоревой Л.А. из помещения по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес>, сопровождавшийся вывозом вещей Кокоревой Л.А. из этого помещения, передачей ключей от помещения новому собственнику, без чего ни Кокорева Л.А., ни свидетели уже не могли попасть в помещение, в том числе с целью возврата вещей новому собственнику помещения, после чего иных возражений со стороны нового собственника помещения в адрес Кокоревой Л.А. более не было. Таким образом, из показаний свидетелей следует, что ключи от помещения Кокорева Л.А. передала Воробьевой М.О. и ДД.ММ.ГГГГ вечером, когда предстояло вернуть кушетку, Кокорева Л.А уже была без ключей, при этом она приезжала в уже освобожденное от своих вещей нежилое помещение, где ее встречала Воробьева М.О.

Что касается кушетки (педикюрного кресла), которую Воробьева М.О. потребовала вернуть, то ДД.ММ.ГГГГ Кокорева Л.А. вывозила из нежилого помещения свои вещи, которые оставались в помещении с момента его продажи Воробьевой М.О. и до момента его освобождения. Соответственно, кушетка, по поводу которой возник спор между истцом и ответчиком, могла быть собственностью Кокоревой Л.А., которая именно об этом и сообщила суду в ходе разбирательства дела, сообщив также, что готова была заплатить за нее деньги, а в итоге и возвратить ее Воробьевой М.О., поскольку не хотела доводить эту ситуацию до конфликта, до разбирательств органах полиции, при этом утром ей надо было улетать в <адрес>. Следует отметить, что в материалах дела отсутствуют доказательства того, что кушетка принадлежит именно Воробьевой М.О., а не Кокоревой Л.А.

Более того, в конечном итоге кушетка была возвращена ДД.ММ.ГГГГ, т.е. в тот самый день, когда Воробьевой М.О. было предъявлено требование о возврате кушетки, что свидетельствует о том, что вопрос о возврате кушетки был урегулирован сторонами.

Следует также отметить, что первоначально перечисленные Кокоревой Л.А. денежные средства за кушетку (10 000 руб.) были получены Воробьевой М.О., которая взяла из них часть в счет оплаты коммунальных услуг за декабрь 2022 года, завершив таким образом расчеты с Кокоревой Л.А. по договору аренды за 2022 год, возвратив остальные денежные средства Кокоревой Л.А. Данные обстоятельства подтверждаются пояснениями представителя истца Воробьевой М.О. в судебном заседании.

Также необходимо отметить, что вопрос о возврате кушетки возник уже после того, как помещение было освобождено Кокоревой Л.А. и осмотрено Воробьевой М.О. и после того, как Кокорева Л.А. передала ключи от помещения Воробьевой М.О., т.е. уже после расторжения договора аренды, на что указывают пояснения сторон и их представителей и показания свидетелей.

Учитывая изложенное выше, учитывая взаимодействия сторон при решении вопроса о расторжении договора аренды, учитывая отсутствие описи вещей при заключении и расторжении договора аренды, вопрос о принадлежности движимой вещи (педикюрного кресла), возникший неожиданно после вывоза Кокоревой Л.А. своих вещей из помещения, не влияет на расторжение договора аренды недвижимого имущества, учитывая, в том числе и тот факт, что ДД.ММ.ГГГГ Воробьева М.О., договариваясь о встрече с Кокоревой Л.А., цель которой Воробьевой М.О. была известна, не заявляла о том, что ее уведомили несвоевременно или ненадлежащим образом. Заявление Воробьевой М.О. в полицию суду так и не представлено. Доводы о том, что Кокорева Л.А. вывезла иные вещи из помещения, голословны, в том время как Кокорева Л.А. утверждает, что вывозила из помещения только свои личные вещи.

По условиям договора аренды от ДД.ММ.ГГГГ договор может быть расторгнут или изменен по соглашению сторон, при этом при возврате имущества осуществляются осмотр имущества и передача ключей арендодателю. Имущество возвращается по акту приема-передачи, содержащему сведения о его состоянии.

Фактически и осмотр помещения, и передача ключей состоялись ДД.ММ.ГГГГ, на что указано судом выше. При передаче имущества не был составлен акт приема-передачи, однако ни арендатор, ни арендодатель не настаивали на составлении такого акта, в связи с чем в указанной ситуации отсутствие акта приема-передачи само по себе не свидетельствует о продолжении между истцом и ответчиком правоотношений, основанных на договоре аренды нежилого помещения. Как было указано выше, в аренду передавалось недвижимое имущество без движимых вещей; итоговые расчеты по договору за 2022 год состоялись между сторонами в этот же день ДД.ММ.ГГГГ, в том числе с учетом поступившей от Кокоревой Л.А. суммы 10 000 руб. за педикюрное кресло и возврата остатка этой суммы в размере 8 315 руб. после удержания за коммунальные услуги ДД.ММ.ГГГГ обратно на счет Кокоревой Л.А.

Доводы истца о том, что Кокорева Л.А. не уведомила истца надлежащим образом о прекращении договорных отношений посредством направления заказного письма с уведомлением или вручения нарочно, подлежат отклонению.

Как было указано судом выше и следует из представленных суду доказательств, в том числе представленной в материалы дела переписки между Воробьевой М.О. и Кокоревой Л.А., все вопросы в связи с использованием нежилого помещения по договору аренды от ДД.ММ.ГГГГ (о продлении срока, об осуществлении арендной платы, об оплате жилищно-коммунальных услуг) стороны разрешали посредством обмена сообщениями в социальной сети, данные действия совершались сторонами взаимно и обоюдно, без каких-либо возражений против такого формата общения и обмена юридически значимыми сообщениями. В том числе сама Воробьева М.О. таких возражений в адрес Кокоревой Л.А. не высказывала, на иной форме уведомления не настаивала.

Соответственно, своими фактическими действиями Воробьева М.О. продемонстрировала и подтвердила, что уведомления, поступающие от Кокоревой Л.А. относительно исполнения условий договора аренды от ДД.ММ.ГГГГ, посредством направления через мессенджер, являются надлежащими уведомлениями. Указанное позволяет сделать вывод о том, что Кокорева Л.А. надлежащим образом уведомила Воробьеву М.О. о своем намерении прекратить отношения по договору аренды от ДД.ММ.ГГГГ, с чем Воробьева М.О. была согласна, что следует из пояснений ее представителя. Передача помещения собственнику, осмотр помещения, передача ключей от помещения подтверждают прекращение отношений по договору аренды от ДД.ММ.ГГГГ.

По изложенным основаниям подлежат отклонению доводы истца о том, что истец Воробьева М.О. не давала свое согласие на расторжение договора аренды, что подтверждается письмом от ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что надлежащее уведомление от арендатора о расторжении договора аренды в адрес арендодателя не поступало.

Как было указано ранее, Воробьева М.О. не просто согласилась с тем, что юридически значимые сообщения будут поступать ей путем обмена сообщениями в социальной сети, что не соответствует условиям договора, но фактически и сама приняла участие в такой коммуникации. Более того, в данном случае речь идет не просто об обмене сообщениями в социальной сети, а именно об исполнении обязательств по договору аренды, поскольку итогом коммуникации истца и ответчика явилось обсуждение условий о продлении аренды каждый месяц вплоть до конца 2022 года, обмен информацией о начисленных платежах, получение денежных средств по договору. Расторжение договора состоялось путем совершения конклюдентных действий, причем действий, совершенных обоюдно и взаимно и арендатором, и арендодателем Воробьевой М.О., явившейся на осмотр помещения с целью расторжения договора, осмотревшей помещение, получившей ключи и окончательный расчет.

Таким образом, действия самой Воробьевой М.О. в период действия договора аренды, ее взаимодействие с Кокоревой Л.А. в этот период, воля Кокоревой Л.А. и самой Воробьевой М.О. на расторжение договора, их встреча ДД.ММ.ГГГГ с производством осмотра помещения и приемом ключей свидетельствуют об акцепте Воробьевой М.О. оферты ответчика Кокоревой Л.А. на прекращение обязательственных правоотношений по договору аренды от ДД.ММ.ГГГГ.

Оценивая доводы Воробьевой М.О. о том, что она не согласилась на предложенное Кокоревой Л.А. расторжение ДД.ММ.ГГГГ договора аренды нежилого помещения от ДД.ММ.ГГГГ, суд учитывает, что данное возражение Воробьевой М.О. впервые было сформулировано лишь ДД.ММ.ГГГГ, т.е. уже после состоявшегося расторжения договора и, более того, после того как Воробьева М.О. приняла от Кокоревой Л.А. ключи от помещения, после чего доступ Кокоревой Л.А. в помещении оказался невозможен, а учитывая, что Кокорева Л.А. вывезла оттуда свои вещи, она (Кокорева Л.А.) более не могла использовать это помещение в прежних целях. Невозможность использования в такой ситуации обусловлена не просто нежеланием со стороны Кокоревой Л.А., а невозможностью в силу объективных обстоятельств в связи с отсутствием у Кокоревой Л.А. ключей от помещения, которые были приняты Воробьевой М.О. по итогам осмотра помещения и расторжения договора.

Как следует из справки ТСЖ «<данные изъяты>», Кокорева Л.А. занимала спорное помещение до декабря 2022 года, в этот период именно она передавала показания счетчиков, в 2023 году показания счетчиков передавала Воробьева М.О., у которой был доступ в свое помещение и на территорию ТСЖ, в отличие от Кокоревой Л.А.; с января 2023 года помещение пустовало, показания счетчиков в декабре 2022 года и в августе 2023 года подтверждают отсутствие пользования данным помещением. Данная справка наряду с письмами поставщиков, из которых следует, что доставка продукции Кокоревой Л.А. с января 2023 года по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес> не осуществлялась, а также наряду с представленной ответчиком в материалы дела перепиской в мессенджерах о том, что с января 2023 года Кокорева Л.А. оказывала услуги не по адресу: <адрес>, <адрес><адрес>, подтверждает тот факт, что с января 2023 года Кокорева Л.А. помещением по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес> не пользовалась. А учитывая, что у нее отсутствовал доступ в это помещение, поскольку ключи от помещения находились у Воробьевой М.О., то Кокорева Л.А. не имела объективной возможности пользоваться помещением. Вопрос же о возобновлении использования помещения сторонами, и в том числе Воробьевой М.О., вновь не поднимался.

Наоборот, в июне 2023 года на сайте Авито Воробьева М.О. разместила объявление об аренде помещения, что подтвердили в судебном заседании и представитель истца, и ответчик с представителем.

Вместе с тем, очевидно, и в том числе для Воробьевой М.О., что нельзя передать в аренду помещение, которое уже передано в аренду иному лицу, при этом требования Воробьевой М.О. основывается именно на утверждении о том, что аренда помещения со стороны Кокоревой Л.А. не прекращена и продолжается в настоящее время, тогда как фактические действия самой Воробьевой М.О. свидетельствуют об обратном. В полной мере это касается действий по размещению предложения об аренде помещения, при этом не имеет значения, когда это было сделано, учитывая, что спор о прекращении аренды не был разрешен судом.

Совокупность всех представленных в материалы дела доказательств и пояснений сторон свидетельствует о том, что Кокорева Л.А. предложила расторгнуть договор аренды, а Воробьева М.О. приняла данное предложение и своими конклюдентными действиями подтвердила прекращение договорных отношений с Кокоревой Л.А.

При разрешении данного спора суд учитывает, что фактически между истцом и ответчиком возник конфликт, обусловленный вывозом вещей из помещения, при этом, как было указано выше, Кокорева Л.А. вывозила из помещения свое имущество; разногласия в связи с вывозом педикюрного кресла были урегулированы в этот же день, когда они возникли; иных претензий от Воробьевой М.О. ДД.ММ.ГГГГ, в том числе в связи с вывозом иных вещей, не было. При этом, как было указано выше, спор из-за принадлежности вещей в данном случае не влияет на возможность расторжения и фактически состоявшееся расторжение договора аренды от ДД.ММ.ГГГГ.

При таких обстоятельствах, встречные исковые требования Кокоревой Л.А. о признании договора аренды от ДД.ММ.ГГГГ прекратившим действие с ДД.ММ.ГГГГ подлежат удовлетворению, соответственно, требований Воробьевой М.О. о взыскании с Кокоревой Л.А. арендной платы в размере 120 000 руб., процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 2 223,29 руб., процентов по день фактической уплаты долга, задолженности за коммунальные услуги в размере 1 612,08 руб., судебных расходов по уплате госпошлины в размере 3 677 руб. удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Решил:

Исковые требования Воробьевой ФИО17 к Кокоревой ФИО18 о взыскании арендной платы в размере 120 000 рублей, процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 2 223 рубля 29 копеек, процентов по день фактической уплаты долга, задолженности за коммунальные услуги в размере 1 612 рублей 08 копеек, судебных расходов по уплате госпошлины в размере 3 677 рублей оставить без удовлетворения.

Встречные исковые требования Кокоревой ФИО19 удовлетворить. Признать договор аренды от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между Воробьевой ФИО20 к Кокоревой ФИО21, прекратившим действие с ДД.ММ.ГГГГ.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Пермский краевой суд через Пермский районный суд Пермского края в срок 1 месяц со дня принятия решения в окончательной форме (28 сентября 2023 года).

Судья: Подпись М.В. Казаков

Копия верна. Судья:

Мотивированное решение составлено 28 сентября 2023 года

Судья: М.В. Казаков

Подлинник подшит в гражданском деле № 2-2498/2023 Пермского районного суда

УИД 59RS0008-01-2023-002390-66