Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5 о признании сделок недействительными, обращении взыскания на недвижимое имущество, третье лицо – Отдел судебных приставов Ленинградского района г.Калининграда,

У С Т А Н О В И Л:

ФИО1 обратилась в суд с иском ФИО2, ФИО3, ФИО4, указывая, что вступившим в законную силу решением Ленинградского районного суда города Калининграда от 25.08.2014 г. с ФИО2 в пользу ФИО1 взысканы денежные средства на общую сумму 2 158 083,33 руб. На момент возбуждения исполнительного производства в собственности должника ФИО2 находилось единственное жилое помещение - 1/6 доли в праве собственности на жилой дом по адресу <адрес>, на которое законом запрещено обращать взыскание. Однако взыскателю стало известно, что в ходе рассмотрения и разрешения указанного гражданского дела в период с 13.12.2013 г. по 19.11.2014 г. (когда решение суда вступило в законную силу) в собственности у ответчика ФИО2 находилось еще одно жилое помещение: <адрес>, в Калининграде, которая была приобретена ФИО2 по договору участия в долевом строительстве от 22.03.2013 г. за сумму 2 021 635 рублей.

16 декабря 2013 года по делу № 2-1205/14 по иску ФИО1 к ФИО2 были приняты меры по обеспечению иска в отношении 1/6 доли в праве собственности на жилой дом по адресу <адрес>. О наличии в собственности ответчика ФИО2 еще одного жилого помещения на тот момент данные отсутствовали. Государственная регистрация права на <адрес>, в Калининграде, была произведена только 31.01.2014 г. По сведениям истицы, ФИО2 с февраля 2014 года постоянно проживала в данной квартире, в то время как дом по <адрес>, для проживания не пригоден.

Истица полагала, что с целью уклонения от погашения долга ФИО2 дважды - 07.03.2014 г. и 02.12.2014 г. – перепродала квартиру по <адрес> своим близким знакомым. Так, 07.03.2014 г. ФИО2 заключила с коллегой по работе ФИО3 мнимый договор купли-продажи указанной квартиры. Цена договора составила 3 000 000 рублей с условием рассрочки платежа на 5 лет. На квартиру была оформлена ипотека в силу закона.

19.11.2014 г. апелляционным определением Калининградского областного суда решение Ленинградского районного суда от 25.08.2014 г. о взыскании средства с ФИО2 в пользу ФИО6 оставлено без изменения. А уже 28.11.2014 г. ФИО2 обращается в Управление Росреестра по Калининградской области с заявлением о внесении записи в ЕГРП о прекращении ограничения (обременения) права в виде ипотеки на <адрес>. При этом никаких доказательств того, что ФИО3 рассчиталась с ФИО2, не имеется.

В свою очередь, ФИО3 10.12.2014 г. (в день получения истицей исполнительного листа на взыскание средств с ФИО2) продаёт спорную квартиру ФИО4, которая является давней подругой, сокурсницей ФИО2, за те же 3 000 000 рублей. Доказательств реального расчёта за квартиру со стороны ФИО4 не имеется.

Таким образом, истица полагала, что ФИО2, ФИО3 и ФИО4 совершили мнимые сделки по продаже спорной квартиры с целью сокрытия имущества в интересах ФИО2 для создания условий невозможности обращения взыскания на это имущество. При этом никаких фактических действий по передаче квартиры от одного покупателя к другому не совершалось, в квартире всё это время единолично проживала сама ФИО2, которая несла все расходы по содержанию жилья и коммунальным услугам.

Между тем, никакого иного имущества, на которое законом разрешено обращать взыскание, у ФИО2 не имеется. Добровольно исполнение судебного решения ФИО2 не производит. Действия по отчуждению спорной квартиры ФИО2 совершила после того, как суд по ходатайству ФИО1 наложил арест на иное её имущество и когда стала очевидной обязанность ФИО2 выплатить долг ФИО1

Таким образом, ФИО1 указывала, что у неё в настоящее время нет иных правовых способов восстановить свое право на исполнение судебного акта, кроме как заявить иск о признании вышеуказанных сделок недействительными по основаниям ст.ст.10, 167, ч.1 ст.170 ГК РФ и применении последствий их недействительности в виде возврата спорной квартиры в собственность ФИО2 с целью обращения на неё взыскания в установленном законом порядке по обязательствам перед ФИО1

В ходе судебного разбирательства истица дополнила исковые требования, указав, что уже после предъявления иска ей стало известно, что ФИО2 организовала и провела 11.04.2017 г. третью сделку купли-продажи указанного выше жилого помещения от продавца ФИО4 к покупателю ФИО5. Несмотря на то, что ФИО5 близким знакомым иных ответчиков не является, и её представитель сын ФИО7 утверждал, что приобретает квартиру для своей матери в связи с её переездом из г.Петропавловск-Камчатский, обстоятельства совершения данной сделки также свидетельствуют о том, что ФИО5 нельзя признать добросовестным приобретателем спорной квартиры. С учётом изложенного, истица просила суд признать недействительными следующие сделки с квартирой по адресу: <адрес> договор купли-продажи квартиры, заключенный 07.03.2014 г. между ФИО2 и ФИО3; договор купли-продажи квартиры, заключенный 10.12.2014 г. между ФИО3 и ФИО4; договор купли-продажи квартиры, заключенный 11.04.2017 г. между ФИО4 и ФИО5; применить последствия недействительности указанных сделок в виде восстановления права собственности ФИО2 на <адрес>; обратить взыскание на имущество должника ФИО2: <данные изъяты>, кадастровой стоимостью 1 822 975 рублей.

В судебное заседание истица ФИО1 не прибыла, о месте и времени слушания дела извещена надлежаще. Её представители по доверенности ФИО8 и по ордеру адвокат Касаткин А.В. в судебном заседании представили подробные письменные и устные пояснения по делу, в которых уточнённые требования поддержали в полном объёме по изложенным в иске и пояснениях основаниям. Обращали внимание суда на существенные противоречия в пояснениях всех ответчиков, дававшихся ими в ходе доследственной проверки, в том числе в сопоставлении с их фактичесчкими действиями. Полагали, что представленные истицей доказательства полностью изобличают ФИО2 в умышленном сокрытии имущества с единственной целью уклонения от исполнения судебного решения и от выплаты истице взысканной этим решением денежной суммы; а остальных лиц – в помощи ФИО2 в данных действиях. В связи с этим считали, что ни одного из покупателей квартиры нельзя признать добросовестным приобретателем, действия всех ответчиков являются злоупотреблением правом. В том числе нынешний собственник квартиры - ФИО5 и её представитель в сделке сын ФИО7, действовавший по доверенности, не проявили должной осмотрительности и не предприняли разумных мер при заключении сделки, хотя знали о том, что вышеназванное жилое помещение является спорным, много раз меняло собственников, а проживала в нём на момент покупки ФИО5 первоначальный собственник квартиры ФИО2 Фактически, продажу квартиры ФИО5 осуществляла сама ФИО2 Указывали, что правовые основания заявленных требований полностью раскрыты в иске и письменных пояснениях представителя истицы. Таким образом, с учётом совокупности представленных суду доказательств, уточнённый иск просили удовлетворить в полном объёме.

Ответчики ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5, надлежаще извещённые о месте и времени слушания дела, в судебное заседание не прибыли, ходатайств не заявляли. ФИО5 своего представителя в судебное заседание не направила.

Представитель ответчицы ФИО2 по доверенности ФИО9 в судебном заседании и в письменных возражениях на иск требования истицы не признала и в их удовлетворении просила отказать. Указывала, что все доводы стороны истицы о якобы недобросовестности участников оспариваемых сделок являются надуманными и носят предположительный характер. Заявила о недопустимости таких письменных доказательств как объяснения ответчиц, данных ими в ходе доследственной проверки. Указывала, что отсутствуют какие-либо основания для признания оспариваемых сделок мнимыми, поскольку все финансовые обязательства между сторонами сделки исполнены в полном объеме, объект недвижимого имущества фактически был передан каждому из покупателей, у сторон бесспорно имелась воля на совершение данных сделок. Стороны предприняли действия по регистрации в ЕГРП перехода прав к покупателю квартиры. Само по себе обстоятельство знакомства между участниками сделки, в частности, между ФИО2 и ФИО3, не может свидетельствовать о мнимости сделки. Не может свидетельствовать о мнимости сделки и то обстоятельство, что оплата по указанному договору была произведена иным способом, чем указано в договоре. Никаких споров между сторонами оспариваемых сделок по их исполнению, в том числе в части оплаты, не возникло. На сегодняшний день ФИО10 проживает в г. Санкт- Петербурге, имеет там временную регистрацию, в связи с чем довод стороны истицы о проживании в спорной квартире является несостоятельным. Полагала, что допрошенная в качестве свидетеля ФИО11 знакома со стороной истицы и не может считаться незаинтересованным свидетелем. Сама ФИО2 своё знакомство с ФИО11 отрицает. Также полагала, что обращение взыскания в судебном порядке на спорную квартиру при рассмотрении настоящего гражданского дела, невозможно и противоречит законодательству.

Предствитель ответчицы ФИО3 по доверенности ФИО12 в судебном заседании и в письменных возражениях на иск требования истицы не признала. Указывала, что 07 марта 2014 года между ФИО2 и ФИО3, действительно, был заключен договор купли-продажи спорной квартиры с рассрочкой платежа. Данная квартира не была обременена правами третьих лиц, не была заложена, под арестом не находилась. Все финансовые обязательства покупателя перед продавцом были выполнены в сроки и способом, согласованными между ними, взаимные претензии отсутствуют, залог квартиры в пользу продавца был снят по её заявлению. Созданы соответствующие сделке правовые последствия в виде регистрации перехода права на квартиру к ФИО3 Поэтому доводы стороны истицы о том, что сами условия сделки и её фактическое исполнение свидетельствуют о недобросовестности сторон сделки и её мнимости, не соответствует обстоятельствам дела. Согласно сложившейся судебной практике признаком мнимой сделки является отсутствие волеизъявления на исполнение заключенной сделки у обеих её сторон, а также отсутствие намерения сторон фактически исполнить сделку. То есть, норма ч.1 ст.170 ГК РФ подлежит применению в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имели намерений ее исполнять или требовать ее исполнения. Отсутствие намерения исполнять договор должно быть обоюдным. При этом исполнение (полное или частичное) договора одной из сторон свидетельствует об отсутствии оснований для признания договора мнимой сделкой. Реально же исполненный договор не может являться мнимой сделкой. Сам по себе факт знакомства ФИО2 и ФИО3 не свидетельствует о мнимости сделки или о злоупотреблении сторонами какими-либо правами. Кроме того, не может свидетельствовать о мнимости сделки и факт проживания ФИО2 в спорной квартире до декабря 2014 года, так как это было предусмотрено условиями договора. ФИО2 по договорённости сторон сохраняла своё право проживания в указанной квартире до полного исполнения ФИО3 своих обязательств по оплате, указанных в п. 5 договора. Указывала, что также не может быть признан недействительным договор купли-продажи спорной квартиры между ФИО3 и ФИО4, так как для этого вообще отсутствуют какие-либо правовые основания. В удовлетворении иска просила отказать.

Предствитель ответчицы ФИО4 по доверенности ФИО13 в судебном заседании и в письменном отзыве на иск требования ФИО1 не признал. Указывал, что ФИО4 приобретала жилье для своей дочери. Квартира приобреталась доверенным лицом ФИО4 именно у собственника и фактическую передачу квартиры доверенному лицу производила её собственник ФИО3 ФИО4 никогда не была знакома с ФИО3 и лично они не виделись. Довод стороны истицы, что все ответчицы являются близкими подругами, надуман и бездоказателен. Расчёт за квартиру между сторонами был произведён наличными в полном объёме, расписка в получении денежных средств совершена в договоре. Квартира была передана по передаточному акту от 10 декабря 2014 года. ФИО2 в этой сделке не участвовала никаким образом. Полагал, что для квалификации сделки в качестве мнимой обе стороны должны осознавать мнимость такой сделки. В свою очередь, действия ФИО4 были направлены на реальное приобретение квартиры и в связи с этим не содержат признаков мнимой сделки. Таким образом, ФИО4 является добросовестным приобретателем спорной квартиры. На момент сделки какие-либо зарегистрированные запреты, аресты, обременения в отношении квартиры отсутствовали. Таким образом, в силу ст.302 ГК РФ спорное имущество не могло быть истребовано у ФИО14, а следовательно, не может быть истребовано и у следующего собственника – ФИО5 В иске просил отказать.

Представители привлечённого к участию в деле в качестве третьего лица ОСП Ленинградского района г.Калининграда в судебное заседание не прибыли, о месте и времени слушания дела извещены надлежаще, ходатайств и позицию по делу не заявляли, представили копию исполнительного производства в отношении Куликовской.

Заслушав представителей сторон, допросив свидетеля, исследовав доказательства по делу в их совокупности и дав им оценку в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ, суд приходит к следующему.

В силу п.1 ст.2 Федерального закона «О регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним – юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с ГК РФ. Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке.

Государственной регистрации в силу п.1 ст.551 ГК РФ подлежит, в том числе, переход права собственности на недвижимость по договору продажи недвижимости к покупателю

В соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В случаях, когда в соответствии с законом сделка оспаривается в интересах третьих лиц, она может быть признана недействительной, если нарушает права или охраняемые законом интересы таких третьих лиц (п.2 ст.166 ГК РФ).

Согласно п.3 ст.166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

На основании ст. 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п.2 ст.168 ГК РФ).

В соответствии со ст.167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно.

При недействительности сделки, согласно п.2 ст.167 ГК РФ, каждая из сторон обязана возвратить другой всё полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре, возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии с п.1 ст.302 ГК РФ, если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

В ходе судебного разбирательства установлено, что решением Ленинградского районного суда от 25.08.2014 г. по гражданскому делу № 2-1205/2014 с ФИО2 в пользу ФИО1 взыскано 2 000 000 рублей в качестве неосновательного обогащения и проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 153 083,22 рубля, расходы по оплате госпошлины, а всего взыскано 2 158 083,33 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 19.11.2014 г. названное судебное решением оставлено без изменения, апелляционная жалоба ФИО2 - без удовлетворения, таким образом, решение вступило в законную силу 19.11.2014 г.

Обстоятельства, установленные вышеуказанным судебным решением, принятым по делу с участием тех же лиц, обязательны для суда в силу ст.61 ГПК РФ. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении настоящего дела. Таким образом, суд считает установленной задолженность ФИО2 перед истицей по состоянию на 25.08.2014 г. в размере 2 158 083,33 руб., при этом судом сделан вывод, что о неосновательности своего обогащения ФИО2 узнала не позднее 26 сентября 2013 года.

Иск ФИО1 к ФИО2 поступил в Ленинградский районный суд г.Калининграда 12 декабря 2013 года.

23 декабря 2013 года по заявлению ФИО1 судом было вынесено определение о принятии обеспечительных мер по иску в виде наложения ареста на имущество ФИО2 в пределах взыскиваемой суммы. На момент принятия обеспечительных мер в собственности ответчицы, согласно выпискам из ЕГРП на недвижимое имущество и сделок с ним от 23.08.2013 г. и 13.12.2013 г., числилась только 1/6 доли <адрес>.

10 декабря 2014 года Ленинградским районным судом г. Калининграда ФИО1 выдан исполнительный лист на взыскание вышеуказанных денежных средств с ФИО2, а 19 декабря 2014 года в ОСП Ленинградского района г. Калининграда в отношении должника ФИО2 возбуждено исполнительного производства ИП-№.

Как следует из материалов исполнительного производства в отношении ФИО2 за период с декабря 2014 года по июль 2017 года с должника во исполнение вышеуказанного судебного решения удержано 145 483,87 руб. за счёт 50% удержаний пенсии должника, а также вследствие ареста денежных средства на счёте в банке. Добровольное исполнение судебного решения не производилось. Произведён арест 1/6 доли <адрес>, взыскание на долю не обращалось, так как данное жилое помещение является единственным местом жительства должника. Иного имущества ФИО2, на которое возможно обратить взыскание, судебным приставом-исполнителем не выявлено.

Вместе с тем, судом установлено, что 22 марта 2013 года ФИО2 заключила с ООО «Февраль-Строй» договор № участия в долевом строительстве многоквартирного дома. Предметом договора являлось приобретение дольщиком однокомнатной квартиры в <адрес>, общей проектной площадью 44,6 кв.м, за 2 033 650 рублей. Данная денежная сумма по условиям договора выплачена единовременно.

В связи с окончанием строительства и вводом дома в эксплуатацию 29 ноября 2013 года между ФИО2 и ООО «Февраль-Строй» подписан акт приёма передачи однокомнатной <адрес>, общей площадью 44,7 кв.м, площадью всех частей квартиры 45,7 кв.м, жилой площадью 20,0 кв.м.

Право собственности ФИО2 на указанную квартиру зарегистрировано в установленном порядке в ЕГРП 31 января 2014 года.

Из материалов дела следует, что 07 марта 2014 года заключён договор купли-продажи <адрес> с рассрочкой платежа между продавцом ФИО2 и покупателем ФИО3. Цена квартиры определена сторонами в 3 000 000 рублей. По условиям договора при его заключении ФИО3 уплачено ФИО2 50 000 рублей, о чём имеется расписка в тексте договора. Оставшаяся сумма в размере 2 950 000 рублей должна быть уплачена покупателем до 07 марта 2019 года (п.5 договора) путем перечисления на текущий счет ФИО2, открытый в Калининградском отделении СБ РФ.

Пунктом 9 договора предусмотрено возникновение ипотеки в силу закона указанной квартиры в пользу ФИО2 в связи с предоставленной отсрочкой платежа до момента её полной оплаты. После получение полного расчёта за квартиру продавец ФИО2 обязуется в тот же день выдать покупателю ФИО3 расписку о получении оплаты за квартиру в полном объеме и представить заявление о прекращении залога в орган, осуществляющий регистрацию прав на недвижимое имущество (п.10 договора купли-продажи). До этого покупатель не имеет права отчуждать квартиру без письменного согласия продавца.

Право собственности ФИО3 на вышеуказанную квартиру и обременение её ипотекой зарегистрированы в установленном порядке в ЕГРП 18.03.2014 г., запись о регистрации 39-39-01/105/2014-115, что подтверждается материалами регистрационного дела.

Между тем, из регистрационного дела следует, что уже 28 ноября 2014 года ФИО2 обратилась в Управление Росреестра по Калининградской области с заявлением о прекращении обременения (ограничения) права: ипотеки в силу закона на <адрес>, а ФИО15 – с заявлением о повторной выдаче свидетельства о государственной регистрации права без отметок об обременении права ипотекой.

02 декабря 2014 года прекращена запись в ЕГРП об обременении (ограничении) права в виде ипотеки на вышеуказанную квартиру, ФИО15 выдано повторное свидетельство о регистрации права серии №.

Также судом установлено, что 10 декабря 2014 года между ФИО15 в качестве продавца и ФИО4 в качестве покупателя заключён договор купли-продажи <адрес>, за 3 000 000 рублей, которые уплачены покупателем продавцу наличными при заключении договора, что подтверждается распиской в тексте договора.

При совершении данной сделки и регистрации перехода права к покупателю от имени ФИО4, уроженки Калининграда, зарегистрированной и постоянно проживающей в Санкт-Петербурге, действовала по нотариально удостоверенной нотариусом Санкт-Петербурга доверенности ФИО16, зарегистрированная по адресу: <адрес>В, <адрес>.

Право собственности ФИО4 на спорную квартиру зарегистрировано в установленном порядке 23 декабря 2014 г., запись регистрации №.

Кроме того, ДД.ММ.ГГГГ в Калининграде заключён договор купли-продажи <адрес> между ФИО4 и ФИО5, имеющей на тот момент постоянную регистрацию по адресу: <адрес>. В интересах ФИО5 по доверенности на покупку любой квартиры от 03.04.2017 г. № 1435341, удостоверенной нотариусом КГНО ФИО17, действовал сын покупателя ФИО7, проживающий в Калининграде.

Спорная квартира продана ФИО5 за 2 890 000 рублей, которые по условиям договора уплачиваются покупателем продавцу наличными до подачи документов на государственную регистрацию перехода права.

При этом из материалов дела следует, что 16 ноября 2016 года ФИО1 обратилась в правоохранительные органы с заявлением о возбуждении в отношении ФИО2 уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст.177 УК РФ – злостное уклонение гражданина от погашения кредиторской задолженности в крупном размере. Доследственная проверка по данному заявлению проводилась в период с 17.11.2016 г. по 23.04.2017 г., а также с 10.05.2017 г. по 19.05.2017 г., а также в августе-октябре 2017 года. В возбуждении уголовного дела окончательно отказано постановлением следователя от 08.10.2017 г. В период проверки ФИО2, ФИО16, ФИО15, представитель ФИО5 неоднократно опрашивались по обстоятельствам дела.

Давая оценку установленным обстоятельствам дела, суд приходит к убеждению, что ФИО2, ФИО3 и ФИО4 совершили мнимые сделки по продаже спорной квартиры с целью сокрытия данного имущества в интересах ФИО2 и создания условий невозможности обращения взыскания на это имущества по требованиям истицы.

В соответствии с п.1 ст.170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

По смыслу данной правовой нормы, у участников мнимой сделки отсутствует действительное волеизъявление на создание соответствующих ей правовых последствий, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения. Формально выражая волеизъявление на заключение мнимой сделки, фактически её стороны не желают установления, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей по отношению друг к другу.

При этом, как разъяснено в п. 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида её формальное исполнение.

О мнимости совершённых между ответчицами сделок, по мнению суда, свидетельствуют следующие обстоятельства.

На дату подписания акта приёма-передачи спорной квартиры от застройщика 29 ноября 2013 года ФИО2 знала о неосновательности своего обогащения за счёт средств ФИО1, которая уже 12.12.2013 г. предъявила иск об истребовании с ФИО2 денежных средств, а 23.12.2013 г. на имущество ответчицы наложены обеспечительные меры. Право собственности ФИО2 на квартиру зарегистрировано после предъявления иска, в процессе рассмотрения дела, в котором ФИО2 принимала активное участие, отстаивая свою позицию, обжаловала решение суда первой инстанции, следовательно, осознавала последствия неблагоприятного для себя исхода дела. В таких условиях распоряжение ответицей единственным имуществом, на которое может быть обращено взыскание, по мнению суда, было направлено исключительно на уклонение от исполнения судебного решения о взыскании с ФИО2 денежных средств в пользу ФИО1

Обращает на себя внимание то, что условия расчёта за квартиру с ФИО3 совершенно не характерны для такого рода сделок – покупателем уплачено всего 50 000 рублей при заключении договора и регистрации перехода права собственности, что составляет всего 1,67% от суммы сделки, при этом покупателю предоставлена длительная - на 5 лет отсрочка оплаты оставшейся части стоимости квартиры без установления графика оплаты, т.е. именно отсрочка, а не рассрочка оплаты. Никакого разумного обоснования таких условий договора купли-продажи квартиры стороной ответчиков суду не представлено.

При этом согласно п. 12 названного договора купли-продажи на момент его заключения в указанной квартире зарегистрирована и фактически проживает гражданка РФ ФИО2, которая сохраняет право проживания в указанной квартире до полного исполнения Покупателем своих обязательств согласно пункта 5 настоящего договора.

Судом установлено, что ФИО2, действительно, уже в феврале 2014 года въехала в спорную квартиру и постоянно в ней проживала до мая 2017 года, сделала в ней ремонт, необходимый для проживания после постройки дома, в течение этих трёх лет оплачивала все коммунальные платежи и несла иные расходы, вытекающие из правообладания квартирой. Именно на ФИО2 всё это время были оформлены все лицевые счета потребителя жилищных и коммунальных услуг. Таким образом, данное жилое помещение до 07.05.2017 г. ни одним из его покупателей фактически по передаточному акту не принималась, в квартиру покупатели не въезжали, там не было никаких их личных вещей и имущества.

Данные обстоятельства подтверждаются имеющимися в деле объяснениями ФИО2 от 24.03.17 г., ФИО4 от 04.04.17 г., ФИО16 от 29.03.17 г., ФИО3 от 29.03.17 г. и 18.05.17 г. в ходе доследственной проверки, объяснением ФИО2 участковому от 09.11.16 г., объяснениями соседей ФИО18, ФИО19 от 12.05.17 г., ФИО11 от 15.05.17 г., показаниями в суде свидетеля ФИО11 от 23.10.17 г., сведениями об оплате жилого помещения, а также тем, что все исполнительные действия в отношении ФИО2 совершались по адресу <адрес>, судебные приставы-исполнители неоднократно указывали в своих постановлениях и иных процессуальных документах, что данная квартира является местом фактического жительства ответчицы.

Кроме того, жилое помещение по месту регистрации ФИО2 - 1/6 доли <адрес>, не пригодно для проживания. Согласно справки ОАО «Калининградгазификация» от 15.12.2016 г. газоиспользующее оборудование <адрес> «газовая плита, газовая колонка, газовый отопительный котел - отключено от действующей сети газоснабжения 03.09.2007 г.» Согласно акту обследования кв. <адрес> комиссией ООО «УК «Старый Город» от 30.01.2017 г. «на момент обследования в квартире никто не проживает,..газовая труба обрезана и заглушена, электроснабжение отсутствует, холодное водоснабжение отсутствует». В 2011 году данное жилое помещение ФИО2 получила в долевую собственность по наследству, однако своего имущества не завозила, никогда там не проживала, доказательств обратного суду не представлено.

При этом согласно объяснениям ФИО3 от 29.03.2017 г. свои обязательства по оплате квартиры она полностью исполнила в течение двух-трёх месяцев после заключения договора купли-продажи, таким образом, уже в начале июня 2014 года ФИО2 по условиям договора утратила право право проживания в <адрес>, однако из квартиры не выехала, а ФИО3 не требовала освобождения квартиры. Непосредственно после такой оплаты, если она действительно имела место, стороны не обращались в орган по государственной регистрации прав на недвижимое имущество за прекращением записи об ипотеке квартиры.

Однако такое обращение имело место 02.12.2014 г. - непосредственно после вступления в законную силу судебного решения о взыскании денежных средств с ФИО2 в пользу ФИО1 (19.11.2014 г.) и перед получением истицей исполнительного листа на его принудительное исполнение (10.12.2014 г.)

При этом в нарушение п. 5 договора купли-продажи квартиры, денежные средства от покупателя ФИО3 в размере 2 950 000 рублей не поступили на указанный в договоре банковский счет ФИО2, а в нарушение п. 10 договора продавец не выдал покупателю расписку о получении денежных средств в полном объеме.

Тем не менее, обременение с квартиры было снято и 10 декабря 2014 года спорная квартира продана ФИО15 покупателю ФИО4

Однако денежные средства, якобы вырученные от продажи квартиры, ФИО2 не направила на исполнение судебного решения и погашение долга перед истицей.

При этом стороной ответчиков не опровергнут довод стороны истицы о том, что все участники двух указанных сделок купли-продажи спорной квартиры являются знакомыми и близкими подругами ответчицы ФИО2 Так, с ФИО3 ответчица была знакома с 2013 года, они работали в «Доме мёда» по <адрес>, в Калининграде. ФИО4 и ФИО2 являются выпускницами Рижского института инженеров гражданской авиации 1977 года, факультет автоматики и вычислительной техники, дружат с выпуска, периодически встречались в Калининграде. ФИО16 – представитель ФИО4 по доверенности, являлась соседкой ФИО2 по жилому дому <адрес>.

В свою очередь, ответчица ФИО4 не пользовалась приобретённым жилым помещением в Калининграде с момента его покупки 10.12.2014 г. в течение 2,5 лет до продажи 11.04.2017 г. Согласно выписке, полученной по запросу органов дознания от 18.10.2017 г., за период владения спорной квартирой она лишь однажды приезжала в Калининград с 14 по 20 ноября 2015 года.

Кроме того, суд обращает внимание на существенные противоречия в объяснениях вышеуказанных лиц - участников сделок, данных в ходе доследственной проверки ОСП по ВАП по г. Калининграду.

Так, в объяснениях ФИО2 от 24 и 28 марта 2017 года и ФИО3 от 29 марта и 18 мая 2017 года, ФИО3 указывает, что идея оформить договор купли- продажи с рассрочкой платежа являлась совместной, а ФИО2 – что это была идея ФИО20, так как у последней не было денег. ФИО20 указывала, что денежные средства передавались Куликовской следующим образом: 50 000 руб. - в учреждении Росреестра, суммы по 1 000 000 руб., 1 000 000 руб., 950 000 руб. - в квартире Куликовской на <адрес>, при этом Куликовская каждый раз давала расписки; Куликовская указывала, что деньги передавались, помимо 50 000 рублей, 4 раза по 500 000 руб. и 1 раз – 950 000 руб. на работе в «Доме меда» на <адрес>, никаких расписок она никому не давала. ФИО20 указывала, что Куликовская предложила купить у неё квартиру в 2013 году, а Куликовская – что предложила ФИО20 купить квартиру в 2014 году.

В объяснениях тех же лиц в указанные даты, а также в объяснениях ФИО4 от 04 апреля 2017 года и ФИО16 от 29 марта 2017 года: 29 марта 2017 года ФИО20 поясняла, что покупателя квартиры ФИО4 она видела пару раз, когда та приезжала в Калининград, а 18 мая 2017 году уже указывала, что ФИО4 она никогда не видела, общалась с её представителем; при этом Куликовская указывала, что познакомила ФИО4 и ФИО20 у себя дома в ноябре 2014 года. ФИО20 указывала, что сумма сделки по продаже квартиры составляет 3 000 000 рублей (что соответствует договору), а ФИО4 – что сумма сделки составляла 2 000 000 рублей. ФИО20 указывала, что денежные средства в размере 3 000 000 рублей она получила от ФИО16 при подписании договора купли- продажи в Управлении Росреестра 10.12.14 г., а ФИО16 указывала, что уже после того, как было оформлено право собственности ФИО4 на квартиру, перед получением документов из Росреестра, за пару дней, знакомый ФИО4 передал деньги для оплаты квартиры, которые ФИО16 передала ФИО20 уже после получения пакета документов из Росреестра. При этом ФИО4 отказалась отвечать на вопрос дознавателя «Когда и кому Вы передавали деньги за квартиру». Имеются и иные, менее значительные противоречия, в показания названных лиц.

Суд отвергает довод представителей ответчиков о том, что пояснения сторон, данные сотрудникам правоохранительных органов в ходе доследственной проверки, нельзя признать допустимыми доказательствами по делу. Напротив, такие пояснения были даны указанными лицами свободно, по собственному желанию, зафиксированы доказательным образом в присутствии дознавателей, подписаны лично, в связи с чем не доверять им у суда оснований не имеется.

Наконец, умысел на уклонение от выплаты денежных средств по иску ФИО1 подтверждает сама ответчица ФИО2 в своем пояснении от 24 марта 2017 года, в ходе доследственной проверки ОСП по ВАП по г. Калининграду: на вопрос дознавателя «Почему вы решили сразу после покупки продать квартиру <адрес>?», Куликовская ответила: «Я заселилась в эту квартиру в феврале 2014 года, но решила её продать, а жить думала в <адрес>, где мне принадлежит 1/6 доли. Я так решила, так как начались суды с ФИО21, и я не хотела иметь имущества, опасаясь, что ФИО21 у меня его отберет».

Между тем, в соответствии с п.1,2 ст.10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (п.2 ст.10 ГК РФ).

В силу п.5 ст.10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

В соответствии с ч.1 ст.209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц.

Из буквального толкования изложенной нормы закона следует, что права собственника по распоряжению принадлежащим ему имуществом ограничены, если они противоречат закону и нарушают права и охраняемые законом интересы иных лиц.

В соответствии со ст.210 ГПК РФ, решение суда приводится в исполнение после вступления его в законную силу, за исключением случаев немедленного исполнения, в порядке, установленном федеральным законом.

В соответствии со ст.13 ГПК РФ, Федеральным конституционным законом N 1-ФКЗ от 31.12.1996 г. «О судебной системе Российской Федерации» вступившие в законную силу судебные постановления, а также законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и обращения судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Таким образом, вступившее в законную силу решение Ленинградского районного суда г.Калининграда, которым с ФИО2 в пользу ФИО1 взысканы денежные средства в сумме 2 158 083,33 руб., является для ответчицы обязательным и должно быть ею исполнено в установленные законом сроки, а ФИО1 вправе рассчитывать на получение взысканной по решению суда денежной суммы. При отсутствии добровольного исполнения решения к должнику могут быть применены меры принудительного исполнения, установленные ФЗ «Об исполнительном производстве», которые предусматривают, в том числе арест имущества должника с целью последующего обращения взыскания на это имущество.

Вместе с тем, из совокупности обстоятельств дела суд приходит к убеждению, что ответчица ФИО2 действия по отчуждению принадлежащего ей жилого помещения предприняла именно и исключительно с целью избежать обращения взыскания на это имущество по иску ФИО1

При этом ФИО2 скрыла от взыскателя и суда, а после вынесения и вступления в законную силу судебного решения – от судебного пристава- исполнителя, наличие у неё прав на недвижимое имущество и возможность погасить свою задолженность в полном размере за счёт стоимости этого имущества.

Между тем, в результате указанного отчуждения у ФИО2 не осталось в собственности какого-либо имущества, на которое можно было бы обратить взыскание во исполнение решения Ленинградского районного суда от 25.08.2014 г. За прошедший период времени какое-либо иное имущество ответчицей также не приобреталось, денежные средства на счетах ответчицы отсутствуют, исполнение судебного решения осуществляется исключительно за счёт пенсии ответчицы, в настоящее время решение исполнено менее чем на 10%, что существенным образом нарушает права и законные интересы истицы.

Установленные судом обстоятельства дела свидетельствуют о мнимом характере сделок по купле-продаже спорной квартиры между ФИО2 и ФИО3 и ФИО3 и ФИО4, которые были совершены лишь для вида, без их реального исполнения и без наступления последствий перехода права собственности. Действительная воля участников этих сделок не соответствовала их фактическим действиям и не была направлена на достижение каких бы то ни было гражданско-правовых последствий между сторонами сделки, а только на недопущение описи или ареста названного имущества по обязательствам ФИО2 Юридические последствия сделок в виде регистрации перехода прав на спорную квартиру были созданы сторонами сделок лишь для вида.

Таким образом, суд не может признать действия ответчиков по совершению оспариваемых сделок по переходу права собственности на <адрес> добросовестными, поскольку, будучи совершёнными без видимых и разумных причин, они, в конечном итоге, привели только к невозможности исполнения судебного решения от 25.08.2014 г., а по сути, были направлены на причинение ущерба правам и охраняемым законом интересам истицы путём сокрытия имущества и создания препятствий для реализации её прав взыскателя, т.е. свидетельствуют о злоупотреблении правом с их стороны.

Как следует из ст.10 ГК РФ, отказ в защите права лицу, злоупотребившему правом, означает защиту нарушенных прав лица, в отношении которого допущено злоупотребление. Следовательно, для защиты нарушенных прав потерпевшего суд может не принять доводы лица, злоупотребившего правом, обосновывающие соответствие своих действий по осуществлению принадлежащего ему права формальным требованиям законодательства.

В силу изложенного суд полагает необходимым, в рамках заявленных исковых требований, признать ничтожными сделками: договор купли-продажи квартиры по адресу <адрес>, заключенный 07.03.2014 г. между ФИО2 и ФИО3; и договор купли-продажи этой же квартиры, заключенный 10.12.2014 г. между ФИО3 и ФИО4, по основаниям п.1 ст.170 ГК РФ во взаимосвязи со ст.10 ГК РФ и с учётом нормы п. 3 ст. 166 ГК РФ.

Учитывая, что признание названных сделок ничтожными влечёт последствия, предусмотренные ст.167 ГК РФ, суд приходит к выводу, что и третья оспариваемая сделка купли-продажи <адрес>, заключённая 11.04.2017 г. между ФИО4 и ФИО5, также может считаться недействительной с момента совершения и не порождает тех юридических последствий, ради которых заключалась, в том числе перехода титула собственника кваритры к приобретателю, при том, что ФИО5 суд не может признать добросовестным приобретателем.

Так, суд считает, что ФИО5 и её сын ФИО7, действовавший по доверенности от ФИО5, не проявили должной добросовестности и осмотрительности при заключении данной сделки и не приняли разумных мер для определения её юридической чистоты. Данными лицами не было принято во внимание, что за короткий промежуток времени с 31.01.2014 г. до 11.04.2017 г. спорная квартира сменила 3-х собственников: ФИО2, ФИО3, ФИО4; что в квартире на момент её просмотров и покупки постоянно проживала не собственник ФИО4, а предыдущий собственник ФИО2, которая показывала квартиру покупателям, проводила переговоры с риелтерами, и которой принадлежали находившееся в квартире имущество и личные вещи.

Стороной покупателя ФИО5 перед покупкой жилого помещения не было проверено, на какого собственника оформлены лицевые счета по оплате коммунальных платежей, поскольку из материалов дела следует, что как минимум по газу лицевой счёт № № действовал с 01 августа 2014 года и был оформлен на ФИО2, переоформление не производилось.

Согласно объяснению ФИО2 от 24.03.2017 г. на вопрос: «Поясните, Вы сообщали покупателю ФИО22, что службой судебных приставов изучается правомерность продажи данного жилого помещения?», она дала следующий ответ:« Я из проверки судебными приставами и своего долга секрета перед человеком не делала. Из разговора с ФИО22 я поняла, что ему известно, что квартира « спорная», то есть, что идут какие-то суды и разбирательства, но он все равно готов купить данную квартиру, так как считает, что сделка будет являться законной».

При этом суд учитывает, что подготовка и заключение последней сделки по отчуждению спорной квартиры осуществлялось уже после обращения истицы в правоохранительные органы с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении ФИО2

Таким образом, суд приходит к выводу, что представитель ФИО5 по доверенности ФИО7 на момент совершения сделки мог знать о том, что предыдущий собственник квартиры мог не иметь права её отчуждать, что квартира является спорной, может быть арестована, правоохранителями ведется проверка законности её отчуждения, а в отношении проживающей в квартире её прежнего собственника ФИО2 возбуждено исполнительное производство по взысканию долга.

Кроме того, вышеуказанные пояснения ФИО2 подтверждают тот факт, что покупатели квартиры (И-вы) общались непосредственно с ФИО2, а не с титульным собственником ФИО4 или риэлтерами.

В ходе судебного разбирательства судом в ПАО «МегаФон» была затребована информация о соединениях абонентского номера, принадлежащего ФИО2, за период с 21.09.2014 г. по 31.05.2017 г. Из поступившей на компакт-диске информации следует, что в апреле 2014 года состоялось как минимум три телефонных разговора между ФИО2 и ФИО7, причём два раза ответчица звонила ФИО7 (один раз – непосредственно перед сделкой) и один раз – он ей (записи №№ 13847, 14212, 14214). По мнению суда, это подтверждает факт личного знакомства данных лиц и прямых переговоров между ними по существу сделки.

Также суд принимает во внимание, что в рамках доследственной проверки ФИО7 были предоставлены дознавателю сведения, достоверность которых может быть поставлена под сомнение. Так, на вопрос дознавателя: «Заключали ли вы предварительный договор купли- продажи квартиры со ФИО4?», ФИО7 ответил: «Да, в апреле. Подписывали в Инвенте. Я, ФИО4 и риелторы присутствовали. Документ есть дома». На вопрос: « Передавался ли задаток за данную квартиру? Если, да, кому и когда?», ответ: «Да, вторая половина апреля. ФИО4 в момент заключения предварительного договора купли-продажи. Задаток составил 50 000 рублей».

Между тем, в 2017 году ФИО4 прибыла в Калининград самолетом из Санкт-Петербурга только один раз 11.04.2017 г. непосредственно на регистрацию сделки в Росреестре и, соответственно, не присутствовала при подписании предварительного договора купли-продажи спорной квартиры, передаче задатка. Время передачи задатка «во второй половине апреля» также вызывает сомнение, при том, что договор купли-продажи был подписан 11.04.2017 г.

В свою очередь, ФИО5 в объяснении утверждала, что «при сделке я присутствовала и при передаче задатка в размере 50 000 рублей». На самом деле ФИО5 и ФИО4 не могли встречаться в указанный период времени, так как согласно вышеуказанным данным ФИО5 улетела 07.04.2017 г. из Калининграда в Петропавловск-Камчатский к своему постоянному месту жительства на тот момент, а ФИО4 прилетела в Калининград только 11.04.2017 г.

Договор купли-продажи спорной квартиры от 11.04.2017 г. также не содержит сведений о передаче задатка от покупателя ФИО22 продавцу квартиры.

Таким образом, вопреки требованиям нормы ст.56 ГПК РФ, стороной ответчицы ФИО5 не доказана её добросовестность при заключении оспариваемой сделки.

Из свидетельских показаний ФИО11 следует, что она являлась соседкой ФИО2 по дому <адрес>, познакомились они в конце августа 2016 года в церкви, с тех пор до мая 2017 года (отъезда Куликовской в Санкт-Петербург) поддерживали дружеские отношения, часто ходили друг к другу в гости. До настоящего времени у ФИО11 остались на хранении некоторые вещи ФИО2 Весь указанный период времени в <адрес> данного дома проживала именно ФИО2, другие лица там не жили. Куликовская всегда утверждала, что квартира её, а потом рассказывала свидетелю, что ищет покупателей на квартиру. Также свидетелю со слов Куликовской известно, что квартира была продана некоему ФИО22 для его мамы, которая живёт на Камчатке. При этом Куликовская сообщала и свидетелю, и ФИО22 о том, что кредитор Куликовской хочет обратить взыскание на данную квартиру, но якобы ФИО22 сказал, что после сделки это не будет иметь значения.

У суда отсутствуют основания не доверять показаниям данного свидетеля, поскольку она не является лицом, заинтересованным в исходе дела, свидетель дала очень подробные показания, которые подтверждаются иными исследованными в ходе судебного разбирательства доказательствами. Незначительные противоречия в отдельных деталях описываемых свидетелем событий не имеют принципиального значения для дела и могут быть объяснены пожилым возрастом свидетеля.

С учётом вышеизложенного, суд приходит к выводу, что ответчица ФИО5 знала или должна была знать о том, что продавец спорной квартиры ФИО4 не имеет права её отчуждать в связи с правопритязаниями третьих лиц. При таких обстоятельствах суд не может признать ФИО5 добросовестным приобретателем спорной квартиры.

Между тем, согласно п.п. 3, 4 ст. 1 Гражданского кодекса РФ, при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно; никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

С учётом необходимости применения к двум вышеуказанным ничтожным сделкам купли-продажи <адрес> последствий, предусмотренных п. 1 статьи 167 ГК РФ в виде возврата квартиры в собственность её первоначального владельца ФИО2, суд приходит к выводу, что ФИО4 незаконно владела титулом собственника данной квартиры на основании договора от 10.12.2014 г., в связи с чем не имела права производить дальнейшее отчуждение квартиры от своего имени покупателю ФИО5

Таким образом, договор купли-продажи спорной квартиры от 11.04.2017 г., заключённый между ФИО4 и ФИО5, суд признаёт недействительной сделкой, совершённой с нарушением требований закона и посягающей на права и законные интересы третьего лица ФИО1, по основанию ст.168 ГК РФ во взаимосвязи со ст.ст.10 и 302 ГК РФ.

Учитывая, что заинтересованность истицы в оспаривании недействительных сделок купли-продажи квартиры между ответчиками вытекает исключительно из необходимости исполнения судебного акта (т.е. такое исполнение является целью её иска), суд, с учётом вышеизложенных обстоятельств, в качестве применения последствий недействительности всех трёх вышеуказанных сделок купли-продажи <адрес> прекращает право собственности ФИО5 на данную квартиру и возвращает квартиру в собственность ФИО2

Иные последствия недействительности вышеуказанных сделок могут быть применены по самостоятельным требованиям их сторон.

Настоящее решение является основанием для прекращения в Едином государственном реестре недвижимости регистрационной записи о праве собственности ФИО5 на <адрес> и восстановления в ЕГРН записи о праве собственности на данную квартиру ФИО2

Вместе с тем, суд не усматривает основания для удовлетворения требования ФИО23 об обращении взыскания на вышеуказанную квартиру в судебном порядке, поскольку данная квартира не относится к категории имущества, взыскание на которое производится только по решению суда (ст. 349 ГК РФ, 278 ГК РФ). Напротив, в данном случае обращение взыскания на имущество должника должно производиться в соответствии с главной 8 Федерального закона «Об исполнительном производстве», то есть через службу судебных приставов.

В соответствии со ст.98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, в связи с чем, с ответчиц в пользу истицы также подлежит взысканию сумма уплаченной при подаче иска государственной пошлины в размере 3 000 рублей, т.е. по 750 рублей с каждой. На основании изложенного, руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования ФИО1 удовлетворить частично.

Признать недействительными сделками: договор купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, заключенный 07.03.2014 г. между Куликовской Ларисой К. и ФИО3; договор купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>, заключенный 10.12.2014 г. между ФИО3 и ФИО4; договор купли- продажи квартиры по адресу: <адрес>, заключенный 11.04.2017 г. между ФИО4 и ФИО5.

Применить последствия недействительности ничтожных сделок купли-продажи вышеуказанной квартиры: прекратить право собственности ФИО5 на квартиру по адресу: <адрес>, возвратить данную квартиру в собственность ФИО2.

В остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5 в пользу ФИО1 в возмещение расходов по оплате госпошлины по 750 (семьсот пятьдесят) рублей 00 коп. с каждой.

Решение может быть обжаловано сторонами путем подачи апелляционной жалобы в Калининградский областной суд через Ленинградский районный суд в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения

Мотивированное решение изготовлено 15.12.2017 г.

Судья Гонтарь О.Э.