Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Северодвинске гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 ФИО15 в лице законного представителя ФИО4 ФИО16 к ФИО1 ФИО17, ФИО2 ФИО18 о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности ничтожной сделки, переводе прав и обязанностей покупателя,

установил:

ФИО3 в лице законного представителя ФИО4 обратилась в суд с иском к ФИО5, ФИО6 о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности ничтожной сделки, переводе прав и обязанностей покупателя.

В обоснование требований указала, что на основании свидетельства о праве на наследство по завещанию от 13 октября 2015 г., выданного нотариусом нотариального округа г. Северодвинск ФИО7, является собственником ? доли в праве общей долевой собственности на квартиру № <адрес>, расположенную в д. № <адрес> в г. Северодвинске. 14 апреля 2016 г. ответчиками ФИО5 и ФИО6 поданы заявления о государственной регистрации права на основании заключенных между указанными лицами договора дарения 1/2000 доли и договора купли-продажи 999/2000 долей в праве общей долевой собственности на спорную квартиру. Ответчики родственниками или членами одной семьи не являются, до совершения сделок знакомы не были, что дает основания утверждать, что договор дарения 1/2000 доли совершался с целью прикрыть другую сделку, а именно сделку купли-продажи без соблюдения правил о преимущественном праве сособственника ФИО3 на её приобретение. Подаренная ответчиком ФИО5 доля составляет 115 кв.см. от площади квартиры и такой размер доли фактически исключает использование жилого помещения по назначению, что ответчик ФИО6, принимая такую долю в дар, не могла не осознавать. Истец просит признать недействительной (ничтожной) сделкой договор дарения 1/2000 доли в праве общей долевой собственности, заключенный между ответчиками, с применением последствий недействительности ничтожной сделки, перевести права и обязанности покупателя по договорам дарения и купли-продажи ? доли в праве общей долевой собственности на спорную квартиру, заключенным между ответчиками, на истца ФИО3

В судебное заседание истец ФИО3 в лице законного представителя ФИО4, извещенная надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела, не явилась, направила представителя ФИО8, который исковые требования поддержал по изложенным основаниям.

Ответчики ФИО5 и ФИО6, в судебное заседание не явились. Представитель ФИО6 по доверенности ФИО9 против удовлетворения исковых требований возражал, заявил о пропуске истцом трехмесячного срока исковой давности по требованию о переводе прав и обязанностей покупателя на истца, кроме того указал, что на момент купли-продажи доли в праве собственности на жилое помещение право ФИО3 в Едином государственном реестре недвижимости зарегистрировано не было, следовательно, ФИО5 не знал о том, кто является сособственником доли спорного жилого помещения и кто имеет преимущественное право покупки доли.

В предварительном судебном заседании ответчик ФИО5 пояснил суду, что предлагал законному представителю истца ФИО4 приобрести его долю за 870 000 руб., однако не сохранил уведомление, которое передавал истцу. Также подтвердил, что ответчик ФИО6 не является его родственницей и до заключения оспариваемых договоров знаком с ней не был. Объяснил, что подарил ответчику ФИО6 1/2000 долю, потому что принял такое решение, полагая, что имеет право любым образом распоряжаться своей собственностью.

Третьи лица Управление социального развития, опеки и попечительства Администрации Северодвинска, Государственное учреждение – Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Северодвинске Архангельской области извещены о дате и времени судебного заседания надлежащим образом, представителей в судебное заседание не направили.

По определению суда судебное заседание проведено при имеющейся явке.

Заслушав пояснения представителя истца ФИО8-А.Х., представителя ответчика ФИО6 – ФИО9, исследовав письменные материалы дела, обозрев материалы наследственного дела № 142/2013, суд приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, на основании свидетельства о праве на наследство по завещанию является собственником ? доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: Архангельская область, город Северодвинск, улица <адрес> (л.д. 6), право собственности ФИО3 зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 19 мая 2016 г. (л.д. 10).

5 апреля 2016 г. между ответчиками ФИО5 и ФИО6 заключены договор дарения 1/2000 доли в праве общей долевой собственности на спорное жилое помещение, а также договор купли-продажи 999/2000 доли в указанном жилом помещении (л.д. 54, 60); переход права собственности на ? доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение на ответчика ФИО6 зарегистрирован 14 апреля 2016 г. (л.д. 44-46).

Указанные обстоятельства подтверждаются материалами дела и сторонами не оспариваются.

Обращаясь в суд с настоящим исковым заявлением, истец ссылалась на то обстоятельство, что заключенный между ответчиками договор дарения микродоли в праве общей долевой собственности является притворной сделкой и фактически прикрывает собой договор купли-продажи 999/2000 доли, который заключен между сторонами с нарушением правил о преимущественном праве сособственника на её приобретение.

В соответствии с ч. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) по договору дарения, одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные п. 2 ст. 170 настоящего Кодекса.

Согласно ч. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе, сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В п. 88 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что, применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (п. 2 ст. 170 ГК РФ).

Таким образом, учитывая положения приведенных норм и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, в случае установления того, что участник общей долевой собственности заключил договор дарения части принадлежащей ему доли в праве собственности третьему лицу с целью дальнейшей продажи оставшейся части доли в обход правил о преимущественном праве других участников на покупку доли, договор дарения и последующая купля-продажа части доли могут быть квалифицированы как единый договор купли-продажи, совершенный с нарушением названных правил и, соответственно, другой участник общей долевой собственности вправе потребовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя в порядке ст. 250 ГК РФ.

В соответствии со ст. 250 ГК РФ при продаже доли в праве общей собственности постороннему лицу остальные участники долевой собственности имеют преимущественное право покупки продаваемой доли по цене, за которую она продается, и на прочих равных условиях, кроме случая продажи с публичных торгов, а также случаев продажи доли в праве общей собственности на земельный участок собственником части расположенного на таком земельном участке здания или сооружения либо собственником помещения в указанных здании или сооружении.

При продаже доли с нарушением преимущественного права покупки любой другой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя.

Оценивая заключенный между ответчиками договор дарения 1/2000 доли в праве общей долевой собственности на спорное жилое помещение, суд, соглашаясь с доводами истца в указанной части, исходит из того обстоятельства, что указанный размер доли является незначительным, выделение указанной доли внатуре объективно невозможно, поскольку соотносительно к общей площади жилого помещения на указанную долю приходится площадь немногим превышающая 1 кв.м.

Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что в день заключения договора дарения 1/2000 доли между ответчиками был заключен и договор купли-продажи 999/2000 доли на это же жилое помещение, то есть возмездное отчуждение оставшейся на праве собственности у ФИО5 доли. Указанное свидетельствует о том, что ответчик ФИО6 интереса в приобретении 1/2000 доли не имела, в этот же день приобрела значительную долю, что в совокупности с подаренной долей сделало её собственником половины спорного жилого помещения.

Учитывая, что сделки дарения и купли-продажи долей в спорном жилом помещении заключены и отданы на регистрацию в один день и, следовательно, ФИО6 правом преимущественной покупки 999/2000 долей не обладала, поскольку переход права собственности на указанное лицо в отношении 1/2000 доли произведен не был, тем не менее, принимая во внимание всю совокупность обстоятельств, при которых между ответчиками заключены оспариваемые сделки, суд приходит к выводу о том, что и договор дарения, и договор купли-продажи имели под собой единую цель – возмездное отчуждение принадлежащего ФИО5 имущества.

По смыслу приведенных положений закона, по основанию притворности может быть признана недействительной сделка, направленная на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Стороны должны преследовать общую цель.

В рассматриваемом случае ответчики ФИО6 и ФИО5 преследовали единую цель – отчуждение принадлежащего ФИО5 имущества за плату. В ходе рассмотрения дела ни ответчик ФИО5, ни представитель ответчика ФИО6 – ФИО9 не смоги пояснить суду, для чего между сторонами был заключен договор дарения незначительной доли в праве общей долевой собственности, использование которой по прямому назначению невозможно.

Таким образом, заключенный между ответчиками 5 апреля 2016 г. договор дарения 1/2000 доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: <...>, прикрывает собой договор купли-продажи указанной доли, следовательно, является ничтожным в силу закона.

К заключенному между ответчиками договору дарения доли подлежат применению правила договора купли-продажи этой доли.

Как указывалось ранее, в соответствии с п. 2 ст. 250 ГК РФ продавец доли обязан известить в письменной форме остальных участников долевой собственности о намерении продать свою долю постороннему лицу с указанием цены и других условий, на которых продает ее.

Если остальные участники долевой собственности не приобретут продаваемую долю в праве собственности на недвижимое имущество в течение месяца, а в праве собственности на движимое имущество в течение десяти дней со дня извещения, продавец вправе продать свою долю любому лицу. В случае, если все остальные участники долевой собственности в письменной форме откажутся от реализации преимущественного права покупки продаваемой доли, такая доля может быть продана постороннему лицу ранее указанных сроков.

По смыслу указанной нормы продавец доли обязан до заключения сделки-купли продажи с третьим лицом предложить иным долевым собственникам приобрести свою долю, указав существенные условия сделки, выдержать один месяц со дня получения долевым сособственником указанного предложения, и только после истечения указанного месяца или получения отказа долевого сособственника приступать к продаже своей доли.

В силу присущего гражданскому судопроизводству начала диспозитивности, эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается, в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности процесса (ч. 3 ст. Конституции Российской Федерации), стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений (ч. 1 ст. 56 ГПК РФ), и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий; при этом суд, являющийся субъектом гражданского судопроизводства, активность которого в собирании доказательств ограничена, обязан создавать сторонам такие условия, которые обеспечили бы возможность реализации ими процессуальных прав и обязанностей, а при необходимости, в установленных законом случаях, использовать свои полномочия по применению соответствующих мер.

Ответчиком ФИО5, который в ходе рассмотрения дела ссылался на то обстоятельство, что предлагал законному представителю несовершеннолетнего сособственника жилого помещения – ФИО4 приобрести принадлежащую ему долю за 870 000 руб., доказательств в подтверждение указанного довода суду не представлено.

Вместе с тем, фактически не оспаривая того обстоятельства, что ФИО4 была осведомлена о намерении ФИО5 продать принадлежащую ему долю, представитель истца указал, что ФИО4 высказала ему намерение приобрести данную долю, от своего преимущественного права её приобретения не отказывалась, предприняла действия по поиску денежных средств для выкупа доли, вместе с тем ответчик ФИО5 произвел отчуждение принадлежащей ему доли в отсутствие отказа истца от своего права покупки, и по существу скрыв данный факт от истца.

При этом, как указывалось ранее, доказательств направления в адрес истца уведомлений о намерении продать свою долю, как того требуют положения п. 2 ст. 250 ГК РФ, ФИО5 в материалы дела не представил.

Указанные обстоятельства, по мнению суда, свидетельствуют о нарушении преимущественного права сособственника спорного жилого помещения на приобретение доли, принадлежащей другому сособственнику.

Отклоняя довод стороны ответчика ФИО6 о том, что на момент заключения между ответчиками договора купли-продажи 999/2000 доли в праве собственности на спорное жилое помещение, то есть на 5 апреля 2016 г., право собственности ФИО3 в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество зарегистрировано не было, следовательно, ФИО5 не знал о том, кому он должен был предложить приобрести принадлежащую ему долю, суд исходит из следующего.

Как указывалось ранее, истец ФИО3 собственником ? доли в праве собственности на спорное жилое помещение стала на основании свидетельства о праве на наследство по завещанию, оставшееся после смерти ФИО10, умершего 1 января 2013 г. При этом умерший ФИО10 приходился ответчику ФИО5 родным братом и ответчик ФИО5 после открытия наследства сам обращался к нотариусу с заявлением о принятии наследства (наследственное дело № 142/2013, л.д. 5).

Таким образом, ответчик ФИО5 не мог не знать о том, что сособственником доли в праве общей долевой собственности на спорное жилое помещение являлся его родной брат ФИО10, как не мог не знать и о том, что ФИО10 1 января 2013 г. умер.

Вместе с тем, положения ст. 250 ГК РФ обязывают сособственника доли в праве общей долевой собственности, принявшего решение о продаже принадлежащей ему доли, выяснить, кому принадлежат иные доли в праве собственности на общее имущество и кто обладает преимущественным правом приобретения отчуждаемой доли.

С заявлением к нотариусу от имени несовершеннолетней ФИО3 о принятии наследства после смерти ФИО10 её законный представитель ФИО4 обратилась 18 июня 2013 г., при этом своё заявление нотариусу ФИО5 представил спустя три дня – 21 июня 2013 г. (наследственное дело № 142/2013, л.д. 4, 5).

Свидетельство о праве на наследство по завещанию в отношении ? доли в праве собственности на жилое помещение по адресу: <...> ФИО3 выдано 13 октября 2015 г. (наследственное дело № 142/2013, л.д. 20).

Учитывая разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенные в п. 34 и п. 49 постановления от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», наследник, принявший наследство, независимо от времени и способа его принятия считается собственником наследственного имущества, носителем имущественных прав и обязанностей со дня открытия наследства вне зависимости от факта государственной регистрации прав на наследственное имущество и ее момента (если такая регистрация предусмотрена законом).

Учитывая изложенное, ФИО3 сособственником спорного жилого помещения стала с момента открытия наследства, то есть с 1 января 2013 г., о чем ответчик ФИО5, также являющийся участником находящегося в производстве нотариуса наследственного дела, не мог не знать.

Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что в судебном заседании ответчик ФИО5 ссылался на то обстоятельство, что был осведомлен о том, кто является сособственником спорного жилого помещения, и, более того, указывал, что предлагал ФИО4 приобрести принадлежащую ему долю.

Совокупность исследованных судом доказательств позволяет сделать вывод о том, что ответчик ФИО5, продав ? долю в праве общей долевой собственности на спорное жилое помещение ФИО6, при этом оформив два договора – дарения и купли-продажи, нарушил преимущественное право покупки ФИО3

В силу п. 3 ст. 250 ГК РФ при продаже доли с нарушением преимущественного права покупки любой другой участник долевой собственности имеет право в течение трех месяцев требовать в судебном порядке перевода на него прав и обязанностей покупателя.

Представителем ответчика ФИО6 – ФИО9 заявлено о пропуске истцом трехмесячного срока исковой давности по требованию о переводе прав и обязанностей покупателя на ФИО3

В соответствии с п. 1 ст. 200 ГК РФ, если иное не установлено законом, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 2 постановления от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», в случае нарушения прав физических лиц, не обладающих полной гражданской или гражданской процессуальной дееспособностью (например, малолетних детей, недееспособных граждан), срок исковой давности по требованию, связанному с таким нарушением, начинается со дня, когда об обстоятельствах, указанных в п. 1 ст. 200 ГК РФ, узнал или должен был узнать любой из их законных представителей, в том числе орган опеки и попечительства.

В исключительных случаях, когда пропуск срока исковой давности имел место, например, ввиду явно ненадлежащего исполнения законными представителями таких лиц возложенных на них законодательством полномочий, пропущенный срок исковой давности может быть восстановлен по заявлению представляемого или другого уполномоченного лица в его интересах (ст. 205 ГК РФ).

В судебном заседании представитель ФИО4 – ФИО8-А.Х. указал, что ФИО4 о наличии сделки купли-продажи, заключенной между ответчиками, стало известно в 2018 г., после обращения к представителю за юридической помощью и после того, как представитель помог ей сделать необходимые запросы в соответствующие органы. До указанного момента истец предполагала, что между сторонами состоялся договор дарения, заключение которого преимущественных прав сособственника жилого помещения не нарушает.

Опровергая данные пояснения, представитель ответчика ссылается на то обстоятельство, что в ходе рассмотрения материалов об административном правонарушении по заявлению ФИО4 в отношении ФИО11, последний в ходе опроса сотрудниками правоохранительных органов ссылался на то обстоятельство, что собственником ? доли в праве на спорное жилое помещение является его супруга – ФИО6 (л.д. 102).

Вместе с тем, из указанных объяснений, вопреки доводам представителя ответчика, не следует, что ФИО6 собственником доли на жилое помещение стала именно на основании договора купли-продажи.

Более того, суд полагает необходимым учесть то обстоятельство, что малолетняя ФИО3 на момент заключения договора купли-продажи доли в спорном жилом помещении, который совершен вопреки установленным законом требованиям, находилась на попечении своей матери – ФИО4, несвоевременное совершение действий которой по оспариванию сделок, по мнению суда, не может повлечь отказ в восстановлении нарушенных жилищных прав ребенка. Малолетняя ФИО3 в силу своего возраста самостоятельно осуществлять защиту нарушенного права была не способна.

Таким образом, факт нарушения преимущественного права сособственника ФИО3 на приобретение отчуждаемой ФИО5 доли в праве собственности на спорное жилое помещение в ходе рассмотрения дела нашел свое подтверждение, следовательно, исковые требования о переводе прав и обязанностей покупателя по единой сделке купли-продажи доли (по договору дарения и договору купли-продажи) на ФИО3 подлежат удовлетворению.

Из представленного в материалы дела договора купли-продажи, заключенного между ответчиками 5 апреля 2016 г., следует, что стоимость отчужденного имущества составила 870 000 руб., в п. 2 договора отмечено, что цена является окончательной и изменению не подлежит (л.д. 60).

В ходе рассмотрения дела ответчик ФИО5 пояснил суду, что в устной беседе предлагал ФИО4 приобрести его долю в жилом помещении за 870 000 руб.

Вместе с тем, стороной ответчика в материалы дела представлено дополнительное соглашение, заключенное между ФИО6 и ФИО5 5 апреля 2016 г., в соответствии с условиями которого стоимость 999/2000 доли в праве собственности на спорное жилое помещение определена в размере 1 280 000 руб. (л.д. 108).

Дополнительное соглашение зарегистрировано в Едином государственном реестре недвижимости 24 сентября 2018 г.

Оценив указанные доказательства, суд приходит к следующему выводу.

В соответствии с ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Согласно п.п. 3 и 4 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

В соответствии с п. 1 ст. 9 ГК РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.

В целях реализации указанного выше правового принципа абз. 1 п. 1 ст. 10 ГК РФ установлена недопустимость осуществления гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действий в обход закона с противоправной целью, а также иного заведомо недобросовестного осуществления гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения данного запрета суд на основании п. 2 ст. 10 ГК РФ с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Как разъяснил Верховный Суд Российской Федерации в п. 1 постановления Пленума от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Исходя из смысла приведенных выше правовых норм и разъяснений, под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в ст. 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия.

Под злоупотреблением субъективным правом следует понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым или косвенным результатом осуществления субъективного права.

Учитывая, что дополнительное соглашение, содержащее условие о повышении цены предмета отчуждения по договору купли-продажи, также подписанное от 5 апреля 2016 г., отдано на регистрацию по истечении более двух лет с момента регистрации основного договора купли-продажи и при этом в период рассмотрения судом настоящего гражданского дела, принимая во внимание, что дополнительное соглашение противоречит п. 2 самого договора купли-продажи, суд приходит к выводу о том, что в действиях ответчиков усматриваются признаки недобросовестного поведения, целью которого является причинение ущерба иному участнику гражданских правоотношений.

Таким образом, суд считает установленным тот факт, что возмездное отчуждение ответчиком ФИО5 принадлежащей ему ? доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение по адресу: Архангельская область, город Северодвинск, улица <адрес>, произошло по цене 870 000 руб.

Принимая во внимание изложенное, исковые требования ФИО3 в лице законного представителя ФИО4 к ФИО5 и ФИО6 о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности ничтожной сделки, переводе прав и обязанностей покупателя на истца подлежат удовлетворению; права и обязанности покупателя по единому договору купли-продажи ? доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение по адресу: Архангельская область, город Северодвинск, улица <адрес>, фактически состоящего из двух договоров – дарения 1/2000 доли и купли-продажи 999/2000 доли, заключенных 5 апреля 2016 г. между ФИО5 и ФИО6, подлежат переводу на истца ФИО3 в лице законного представителя ФИО4; с истца ФИО3 в лице законного представителя ФИО4 в пользу ФИО6 подлежат перечислению денежные средства в сумме 870 000 руб., право собственности ФИО6 на ? доли в праве обще долевой собственности на жилое помещение по адресу: Архангельская область, город Северодвинск, улица <адрес> подлежит прекращению.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 103 ГПК РФ с ответчиков ФИО5 и ФИО6 в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина, от уплаты которой на основании пп. 15 п. 1 ст. 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации истец при подаче иска был освобожден – по 5 950 руб. с каждого ответчика.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

исковые требования ФИО1 ФИО19 в лице законного представителя ФИО4 ФИО20 к ФИО1 ФИО21, ФИО2 ФИО22 о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности ничтожной сделки, переводе прав и обязанностей покупателя удовлетворить.

Применить последствия недействительности ничтожной сделки дарения 1/2000 доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: Архангельская область, г. Северодвинск, ул. <адрес>, заключенной 5 апреля 2016 г. между ФИО1 ФИО23 и ФИО2 ФИО24, путем перевода на ФИО1 ФИО25 в лице законного представителя ФИО4 ФИО26 прав и обязанностей покупателя на 1/2000 доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение.

Перевести права и обязанности покупателя ФИО2 ФИО27 на ФИО1 ФИО28 в лице законного представителя ФИО4 ФИО29 по договору купли-продажи 999/2000 доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: Архангельская область, г. Северодвинск, ул. <адрес>, заключенному 5 апреля 2016 г. между ФИО1 ФИО31 и ФИО2 ФИО30.

Перечислить в пользу ФИО2 ФИО32 при предоставлении ею соответствующих реквизитов денежные средства в счет покупной цены ? доли в праве общей долевой собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: Архангельская область, г. Северодвинск, ул. <адрес>, находящиеся на депозитном счете Управления Судебного Департамента в Архангельской области и Ненецком автономном округе и перечисленные ФИО4 ФИО33 по чеку-ордеру операции от 29 сентября 2018 г. № 36 Архангельского ОСБ № 8637 Филиал № 274, UID: <данные изъяты>, СУИП: 201688542652DFLL и по чеку-ордеру операции от 1 октября 2018 г. № 4984 Архангельского ОСБ № 8637 Филиал № 274, UID: <данные изъяты>, СУИП: 500249800663SRSL.

Прекратить право собственности ФИО2 ФИО34 на ? долю в праве собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: Архангельская область, г. Северодвинск, ул. <адрес>, <адрес>, с момента перечисления денежных средств в размере 870 000 руб.

Настоящее решение является основанием для погашения в Едином государственном реестре недвижимости об основных характеристиках и зарегистрированных правах на объект недвижимости записи о государственной регистрации права собственности ФИО2 ФИО35 на ? долю в праве собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: Архангельская область, г. Северодвинск, ул. <адрес><адрес>, а также для регистрации права собственности на ? долю в праве собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: Архангельская область, г. Северодвинск, ул. <адрес> за ФИО1 ФИО37, с момента перечисления ФИО2 ФИО36 денежных средств в размере 870 000 руб.

Взыскать с ФИО1 ФИО38 в доход бюджета муниципального образования «Северодвинск» государственную пошлину в размере 5 950 (пять тысяч девятьсот пятьдесят) руб.

Взыскать с ФИО2 ФИО39 в доход бюджета муниципального образования «Северодвинск» государственную пошлину в размере 5 950 (пять тысяч девятьсот пятьдесят) руб.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Архангельский областной суд через Северодвинский городской суд Архангельской области в течение месяца с момента принятия решения в окончательной форме.

Председательствующий Е.А. Горишевская

Мотивированное решение изготовлено 5 октября 2018 г.