Гражданский кодекс часть 1

с участием истицы ФИО1, представителя истицы – ФИО2, представителя ответчика (Министерства сельского хозяйства Карачаево-Черкесской Республики) – ФИО3,

рассмотрев в открытом судебном заседании в здании суда гражданское дело № 2-2132/17 по иску ФИО1 к Министерству сельского хозяйства Карачаево-Черкесской Республики о признании незаконным и подлежащим отмене приказа об увольнении, восстановлении в прежней должности и выплате заработной платы за время вынужденного прогула,

установил:

ФИО1 обратилась в суд с иском к инистерству сельского хозяйства Карачаево-Черкесской Республики о признании незаконным и подлежащим отмене приказа об увольнении, восстановлении в прежней должности и выплате заработной платы за время вынужденного прогула.

В обоснование заявленных требований истица указала, что с 21 апреля 2010 года она была принята на государственную гражданскую службу ведущим специалистом-экспертом отдела бухгалтерского учёта и отчётности Министерства сельского хозяйства КЧР на период нахождения основного работника ФИО4 в отпуске по беременности и родам с 21 апреля 2010 года по 07 сентября 2010 года. С ней был заключен срочный служебный контракт. Однако 04 августа 2017 года ей стало случайно известно о том, что она уволена в связи с окончанием срока служебного контракта. Она явилась к ответчику и была ознакомлена с приказом об увольнении от 17 июля 2017 года №-л. С этим приказом она не согласна, поскольку он вынесен с нарушением норм закона. Так, в соответствии со ст.261 ТК РФ расторжение трудового договора (служебного контракта) с женщинами, имеющими детей до трёх лет допустимо исключительно в случае совершения дисциплинарного проступка либо в случае наступления обстоятельств, предусмотренных служебным контрактом, таким, как выход основного работника. Что послужило поводом для окончания срока действия её служебного контракта, ей не сообщили. В соответствии со ст.35 Федерального закона от 27 апреля 2004 года № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе» расторжение срочного служебного контракта допускается по истечении срока его действия, о чём работник должен быть извещён в письменной форме за 7 дней. Вместе с тем, срочный служебный контракт, заключенный на период замещения отсутствующего гражданского служащего, за которым сохраняется должность гражданской службы, расторгается с выходом этого гражданского служащего на службу, а гражданский служащий, замещавший указанную должность, освобождается от замещаемой должности гражданской службы и увольняется с гражданской службы. О предстоящем увольнении её никто не предупреждал. Кроме того, работник, чьё место она занимала, уволился, а через некоторое время был принят на вышестоящую должность. То есть, обстоятельство для прекращения с ней трудовых отношений, предусмотренное служебным контрактом, не наступило, и срок действия служебного контракта не истёк. При вынесении приказа о расторжении служебного контракта и увольнении с государственной гражданской службы ответчик пренебрёг положениями ст.261 ТК РФ, не учёл наличие у неё ребёнка возрастом до трёх лет, а также грубо нарушил правила расторжения срочного служебного контракта, предусмотренные ст.35 Федерального закона «О государственной гражданской службе». Приказ об увольнении вручен ей 04 августа 2017 года, поэтому срок исковой давности не истёк.

Истица просила суд: 1) признать незаконным и подлежащим отмене приказ от 17 июля 2017 года №-л об увольнении с государственной гражданской службы; 2) восстановить её в ранее занимаемой должности консультанта отдела бухгалтерского учёта и отчётности; 3) выплатить заработную плату за время вынужденного прогула.

В судебном заседании истица поддержала иск. Объяснила, что о своём увольнении она узнала 23 июля 2017 года во время нахождения в отпуске по уходу за ребёнком до достижения им возраста полутора лет. Письмо об увольнении она от ответчика не получала. С 2013 года она проживает в <адрес>. Уволили её за неделю до достижения ребёнком возраста полутора лет. Копию приказа об увольнении она получила в отделе кадров 04 августа 2017 года. Трудовую книжку ей не выдали. Она работала у ответчика по срочному договору, пока работала ФИО4. После увольнения ФИО4 её договор стал бессрочным.

Представитель истицы – ФИО2 в судебном заседании повторил доводы и требования, изложенные в исковом заявлении, просил иск удовлетворить. Объяснил, что ФИО4 была уволена с должности начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности и с должности государственной гражданской службы ещё 15 августа 2016 года, следовательно, с 15 августа 2016 года должность консультанта в этом отделе стала свободной, и эту должность занимала истица. Истицу уволили лишь 17 июля 2017 года, по истечении 11 месяцев со дня увольнения ФИО4. Согласно ст.58 Трудового кодекса РФ договор с истицей считается продлённым, и контракт стал считаться заключённым на неопределённый срок.

Представитель ответчика – ФИО3 в судебном заседании просила истице в иске отказать. Объяснила, что в данном случае положения Трудового кодекса РФ о продлении срочного контракта на неопределённый срок не подлежат применению, так как в Федеральном законе «О государственной гражданской службе» такой нормы нет. Срок заключённого с истицей контракта истёк с даты увольнения ФИО4, то есть, с 15 августа 2016 года. Почему истицу не уволили сразу, сказать трудно. Уведомление об увольнении истице было направлено с предложением забрать трудовую книжку, о чём есть почтовые квитанции с отслеживанием. В настоящее время на должности, которую занимала истица, работает другой сотрудник, принятый на работу по конкурсу, проведённому в августе 2017 года. Истица в конкурсе не участвовала, хотя могла подать заявку до 26 июля 2017 года. Истица намеренно шла работать на срочную службу, и не может претендовать на постоянную работу без прохождения конкурса.

Прокурор Шаханова К.А. в своём заключении заявила о необходимости удовлетворения иска. Отметила, что истица шла работать к ответчику по срочному контракту, и её работа была связана с положением ФИО4, которую уволили 15 августа 2016 года. После увольнения ФИО4 в 2016 году ответчик должен был провести конкурс, однако такой конкурс был проведён только лишь в августе 2017 года. По результатам этого конкурса на должность, которую занимала истица, был принят другой сотрудник. Требования истицы подлежат удовлетворению, так как с августа 2016 года ответчик ничего не решал.

Выслушав объяснения истицы и представителей сторон, исследовав имеющиеся в деле документы, заслушав заключение прокурора, суд пришёл к следующему выводу.

В соответствии с ч.3 ст.123 Конституции Российской Федерации судопроизводство осуществляется на основе состязательности. Согласно ч.1 ст.12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (ГПК РФ) принцип состязательности сторон является одним из основных принципов осуществления правосудия по гражданским делам. В силу ч.1 ст.56 и ч.1 ст.57 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как основания своих требований, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Согласно разъяснению, содержащемуся в п.23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя только при рассмотрении дел о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя.

В данном случае расторжение трудового договора с истицей было произведено не по инициативе работодателя, по специальному основанию, предусмотренному п.2 ч.1 ст.33 Федерального закона от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (далее – «Закон о гражданской службе»), то есть, в связи с истечением срока действия срочного служебного контракта. Поэтому применительно к настоящему делу на ФИО1, как истице, лежала процессуальная обязанность доказать незаконность оспоренного увольнения и предоставить доказательства, подтверждающие обоснованность заявленных требований. Данную обязанность истица не выполнила, доказательств незаконности произведённого увольнения не предоставила.

Как установлено в судебном заседании, приказом министра сельского хозяйства Карачаево-Черкесской Республики от 21 апреля 2010 года №-к истица ФИО1, на тот момент имевшая фамилию ФИО5, была принята на государственную гражданскую службу ведущим специалистом-экспертом отдела бухгалтерского учёта и отчётности Министерства сельского хозяйства Карачаево-Черкесской Республики на период нахождения основного работника ФИО4 в отпуске по беременности и родам с 21 апреля 2010 года по 07 сентября 2010 года. На основе этого приказа между сторонами был заключен служебный контракт от 21 апреля 2010 года № со сроком действия на период нахождения основного работника в отпуске по беременности и родам с 21 апреля 2010 года по 07 сентября 2010 года.

Приказом от 29 апреля 2010 года № ведущему специалисту-эксперту отдела бухгалтерского учёта и отчётности ФИО4 был предоставлен отпуск по беременности и родам с 21 апреля по 07 сентября 2010 года с присоединением неиспользованного отпуска с 08 сентября по 18 октября 2010 года. Приказом от 21 октября 2010 года предоставленный ФИО4 отпуск был продлён по 05 ноября 2010 года. Приказом от 08 ноября 2010 года №-к ведущему специалисту-эксперту отдела бухгалтерского учёта и отчётности ФИО4 был предоставлен отпуск по уходу за ребёнком до достижения им возраста полутора лет с 06 ноября 2010 года.

Приказом от 08 ноября 2010 года №-к служебный контракт с истицей был продлён на период отпуска ФИО4 по уходу за ребёнком. На основе этого приказа между сторонами был заключен служебный контракт от 08 ноября 2010 года № со сроком действия с 06 ноября 2010 года на период нахождения основного работника в отпуске по уходу за ребёнком.

Приказом от 19 декабря 2011 года №-к истица была освобождена от должности ведущего специалиста-эксперта отдела бухгалтерского учёта и отчётности и уволена с государственной гражданской службы 22 декабря 2011 года в связи с истечением срока действия срочного служебного контракта, в соответствии с п.2 ч.1 ст.33 Закона о гражданской службе.

Приказом от 20 декабря 2011 года №-к постановлено считать ФИО4 возвратившейся из отпуска по уходу за ребёнком и приступившей к исполнению своих обязанностей по должности ведущего специалиста-эксперта отдела бухгалтерского учёта и отчётности с 23 декабря 20011 года.

Приказом от 30 декабря 2011 года №-к истица вновь была принята на государственную гражданскую службу и назначена на должность консультанта отдела бухгалтерского учёта и отчётности Министерства сельского хозяйства Карачаево-Черкесской Республики сроком на шесть месяцев. На основе этого приказа между сторонами был заключен служебный контракт от 30 декабря 2011 года № со сроком действия с 23 декабря 2011 года по 22 июня 2012 года.

Приказом от 10 января 2012 года №к ФИО4 была переведена с должности ведущего специалиста-эксперта отдела бухгалтерского учёта и отчётности на должность консультанта этого отдела. Приказом от 22 мая 2012 года №-к на время нахождения в отпуске ФИО6 на ФИО4 было возложено исполнение обязанностей начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности. Приказом от 07 июня 2012 года №-к действие приказа о возложении на ФИО4 обязанностей главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности было продлено с 28 мая по 30 октября 2012 года, а приказом от 01 ноября 2012 года №а-к – по 24 января 2014 года.

Приказом от 26 июня 2012 года №-к срок действия срочного служебного контракта с истицей был продлён на период временного замещения ФИО4 обязанностей главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности с 23 июня 2012 года. На основе этого приказа между сторонами был заключен служебный контракт от 26 июня 2012 года № со сроком действия с 23 июня 2012 года на период временного замещения ФИО4 обязанностей главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности.

Приказом от 01 ноября 2012 года №а-к на время нахождения ФИО6 в отпуске по уходу за ребёнком до полутора лет исполнение обязанностей главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности было возложено на ФИО4 с 31 октября 2012 года по 24 января 2014 года.

Приказом от 07 мая 2013 года №-к истице был предоставлен отпуск по беременности и родам с 06 мая по 22 сентября 2013 года с присоединением неиспользованных дней ежегодного оплачиваемого отпуска.

Приказом от 22 января 2014 года №-к действие приказа от 07 июня 2012 года №-к о возложении на ФИО4 обязанностей главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности был продлён с 25 января 2014 года по 24 июля 2015 года – на время нахождения ФИО6 в дополнительном отпуске по уходу за ребёнком до достижения им возраста трёх лет.

Приказом от 15 января 2015 года №-к истице был предоставлен отпуск по уходу за ребёнком до достижения им возраста трёх лет с 09 января 2014 года по 08 июля 2016 года.

Приказом от 27 июля 2015 года №-к в связи с предоставлением ФИО6 неоплачиваемого отпуска исполнение ФИО4 обязанностей по замещаемой должности начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности было продлено с 27 июля по 27 сентября 2015 года. Приказом от 17 сентября 2015 года №-к ФИО4 была переведена на должность главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности на время нахождения ФИО6 в отпуске без сохранения денежного довольствия с 28 сентября 2015 года по 27 сентября 2016 года.

Приказом от 14 апреля 2016 года №-к предоставленный истице отпуск по беременности и родам был продлён по 28 апреля 2016 года. Приказом от 25 апреля 2016 года №-к истице был предоставлен отпуск по уходу за ребёнком до достижения им возраста полутора лет – по 23 июля 2017 года.

Приказом от 15 августа 2016 года №-к ФИО4 была освобождена от должности главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности и уволена с государственной гражданской службы по собственной инициативе, и заключённый с ней служебный контракт был расторгнут с 15 августа 2016 года.

Приказом ответчика от 17 июля 2017 года №-л «Об увольнении ФИО1» истица была освобождена от должности консультанта отдела бухгалтерского учёта и отчётности и уволена с государственной гражданской службы 17 июля 2017 года в связи с истечением срока действия срочного служебного контракта, в соответствии с п.2 ч.1 ст.33 Закона о гражданской службе.

В обоснование заявленных требований истица и её представитель сослались на положение ч.4 ст.58 Трудового кодекса Российской Федерации (ТК РФ) о том, что в случае, когда ни одна из сторон не потребовала расторжения срочного трудового договора в связи с истечением срока его действия и работник продолжает работу после истечения срока действия трудового договора, условие о срочном характере трудового договора утрачивает силу и трудовой договор считается заключённым на неопределенный срок. Кроме того, сторона истицы отметила, что ФИО4 из отпуска на работу не вышла, а была уволена приказом от 15 августа 2016 года №-к.

Действительно, в соответствии с ч.3 ст.35 Закона о гражданской службе срочный служебный контракт, заключённый на период замещения отсутствующего гражданского служащего, расторгается с выходом этого гражданского служащего на службу. С этого момента гражданский служащий, замещавший указанную должность, освобождается от замещаемой должности гражданской службы и увольняется с гражданской службы.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации в Обзоре судебной практики по спорам, связанным с прохождением службы государственными гражданскими служащими и муниципальными служащими, утверждённом 22 июня 2016 года, подчеркнул, что расторжение срочного служебного контракта, заключённого на период замещения отсутствующего гражданского служащего, за которым сохраняется должность государственной гражданской службы (ч.3 ст.35 Закона о гражданской службе), является правомерным при условии выхода на службу этого гражданского служащего.

В данном случае истица временно занимала должность, на которой в качестве постоянного работника числилась ФИО4 В свою очередь, ФИО4, исполнявшая обязанности временно отсутствовавшей ФИО6, на свою постоянную должность консультанта отдела бухгалтерского учёта и отчётности так и не вернулась, а была уволена приказом ответчика от 15 августа 2016 года №-к. Однако данное обстоятельство не означает, что заключённый с истицей срочный служебный контракт приобрёл бессрочный (постоянный) характер, и что его следует признать заключённым на неопределённый срок.

Во-первых, после увольнения ФИО4 истица ФИО1 не продолжала работу, как об этом говорится в ч.4 ст.58 ТК РФ, а находилась в отпуске по уходу за ребёнком до достижения им возраста полутора лет – по 23 июля 2017 года в соответствии с приказом ответчика от 25 апреля 2016 года №-к.

Во вторых, в вышеназванном Обзоре, утверждённом 22 июня 2016 года, Президиум Верховного Суда Российской Федерации указал, что согласно ч.7 ст.11 ТК РФ на государственных служащих действие трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права, распространяется с особенностями, предусмотренными федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации о государственной службе и муниципальной службе.

В соответствии со ст.73 Закона о гражданской службе федеральные законы, иные нормативные правовые акты Российской Федерации, законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации, содержащие нормы трудового права, применяются к отношениям, связанным с гражданской службой, в части, не урегулированной данным федеральным законом. Следовательно, данной статьёй предусмотрено субсидиарное применение норм трудового законодательства к отношениям, связанным с государственной гражданской службой.

Согласно абз.2 п.30 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» ТК РФ, другие федеральные законы, иные нормативные правовые акты Российской Федерации, а также законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации, содержащие нормы трудового права, могут применяться к отношениям, связанным с гражданской службой, только в части, не урегулированной Законом о гражданской службе.

В данном случае вопрос, связанный с прекращением срочного служебного контракта, заключённого на период замещения отсутствующего гражданского служащего, имеет собственную и достаточную правовую регламентацию в Законе о гражданской службе, а потому положение ч.4 ст.58 ТК РФ не к спорным правоотношениям неприменимо.

В соответствии со ст.25 Закона о гражданской службе для замещения должности гражданской службы представитель нанимателя может заключать с гражданским служащим: 1) служебный контракт на неопределённый срок; 2) срочный служебный контракт. Одним из случаев, когда допускается заключение срочного служебного контракта, является замещение должности гражданской службы на период отсутствия гражданского служащего, за которым сохраняется должность гражданской службы. Согласно ст.33 Закона о гражданской службе истечение срока действия срочного служебного контракта является основанием прекращения служебного контракта, освобождения от замещаемой должности гражданской службы и увольнения с гражданской службы.

В отличие от ТК РФ, Закон о гражданской службе не содержит положения о том, что если по истечении срока служебного контракта служебные отношения фактически продолжались, и ни одна из сторон не потребовала их прекращения, то служебный контракт считается продолженным на неопределённый срок. Суд считает, что отсутствие в Законе о гражданской службе такой нормы не является случайным и не представляет собой пробел, позволяющий применить к спорным правоотношениям ч.4 ст.58 ТК РФ.

Специфика государственной гражданской службы и её отличие от работы по нормам ТК РФ в числе прочего состоит в том, что в соответствии с ч.1 ст.22 Закона о гражданской службе поступление гражданина на гражданскую службу для замещения должности гражданской службы или замещение гражданским служащим другой должности гражданской службы осуществляется исключительно по результатам конкурса, который заключается в оценке профессионального уровня претендентов на замещение должности гражданской службы, их соответствия установленным квалификационным требованиям для замещения должности гражданской службы. В то же время, в силу п.3 ч.2 ст.22 Закона о гражданской службе при заключении срочного служебного контракта конкурс не проводится.

Таким образом, по смыслу ст.22 Закона о гражданской службе должность государственной гражданской службы можно занимать без предварительного участия и победы в конкурсе лишь на условиях срочного служебного контракта, тогда как для заключения постоянного служебного контракта на неопределённый срок претенденту необходимо принять участие и одержать победу в соответствующем конкурсе. Замещение должности государственной гражданской службы на постоянной основе (по служебному контракту, заключённому на неопределённый срок) без соблюдения процедуры конкурсного отбора законодательством о государственной гражданской службе не предусмотрено.

Поскольку бессрочный служебный контракт может быть заключён только по итогам конкурса, в котором истица не участвовала, действие заключённого с истицей служебного контракта не может быть продолжено на условиях неопределённого срока. В противном случае, если заключённый с истицей срочный контракт будет признан заключённым на неопределённый срок, будет нарушено обязательное требование ст.22 Закона о гражданской службе, предусматривающей назначение на должность государственной гражданской службы исключительно по итогам конкурса на замещение этой должности. В такой ситуации продление заключённого с истицей срочного служебного контракта на неопределённый срок будет неправомерным. При таких обстоятельствах ответчик обоснованно, на законных основаниях прекратил действие срочного служебного контракта с истицей в связи с истечением срока его действия.

Прекращение срочного служебного контракта, заключённого на период замещения отсутствующего гражданского служащего, не относится к расторжению контракта по инициативе работодателя, а является самостоятельным основанием прекращения служебных отношений между работником (служащим) и работодателем, в связи с чем гарантии, предусмотренные ч.4 ст.261 ТК РФ и ч.3 ст.37 Закона о гражданской службе, в данном случае не применяются.

Буквальное толкование заключённого между сторонами срочного служебного контракта от 26 июня 2012 года № со сроком действия с 23 июня 2012 года на период временного замещения ФИО4 обязанностей главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности позволяет заключить, что истица состояла с ответчиком в трудовых (служебных) отношениях, ограниченных периодов исполнения ФИО4 обязанностей временно отсутствующей ФИО6 Данный период окончился в день увольнения ФИО4, то есть, 15 августа 2016 года, поскольку именно в этот день ФИО4 перестала исполнять обязанности главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности. Следовательно, именно с этого времени – с 15 августа 2016 года истёк и срок действия срочного служебного контракта, заключённого между истицей и ответчиком.

То обстоятельство, что истица была уволена с государственной гражданской службы только лишь 17 июля 2017 года, а не с момента увольнения ФИО4, не влечёт незаконность увольнения, поскольку законодатель не ограничил право работодателя прекращать срочные трудовые (служебные) правоотношений каким-либо сроком после наступления обстоятельств, с которыми закон связывает окончание срока действия контракта. Увольнение истицы спустя 11 месяцев после возникновения оснований для увольнения никак не нарушило права и охраняемые законом интересы истицы. Напротив, в этот период за истицей сохранялось рабочее место и продолжал начисляться трудовой стаж со всеми вытекающими из этого благоприятными для истицы последствиями.

Ответчиком не было допущено нарушение прав и охраняемых законом интересов истицы. Заключая с ответчиком срочный служебный контракт и назначаясь на должность государственной гражданской службы на время выполнения ФИО4 обязанностей главного бухгалтера – начальника отдела бухгалтерского учёта и отчётности, истица осознавала значение и правовые последствия данных действий и соглашалась с тем существенным условием, что её работа у ответчика носит не постоянный, а временный характер, и что она будет уволена по истечении срока, указанного в приказе и служебном контракте.

В проведённом в августе 2017 года конкурсе на замещение вакантной должности консультанта отдела бухгалтерского учёта и отчётности на постоянной основе истица участия не принимала, а потому не имеет право претендовать на эту должность на условиях служебного контракта, заключённого на неопределённый срок.

При изложенных обстоятельствах в иске истице следует отказать в полном объёме заявленных требований.

Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

Отказать ФИО1 в иске к Министерству сельского хозяйства Карачаево-Черкесской Республики о признании незаконным и подлежащим отмене приказа от 17 июля 2017 года №-л «Об увольнении ФИО1», восстановлении в должности консультанта отдела бухгалтерского учёта и отчётности и выплате заработной платы за время вынужденного прогула.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Карачаево-Черкесской Республики с подачей апелляционной жалобы через Черкесский городской суд в течение месяца со дня его вынесения в окончательной форме. В окончательной форме мотивированное решение изготовлено 18 декабря 2017 года.

Судья Черкесского городского суда Ю.М.Коцубин