Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО3 к Обществу с ограниченной ответственностью «ДВ-Восток» о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании задолженности по заработной плате и компенсации за неиспользованный отпуск, среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

ФИО3 обратилась в суд с иском к ООО «ДВ-Восток» о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании задолженности по заработной плате и компенсации за неиспользованный отпуск, среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что с 6 сентября 2010 года работала у ответчика в должности директора. При получении 17 августа 2017 года трудовой книжки узнала о своем увольнении по собственному желанию с 20 июля 2017 года. Вместе с тем, заявлений об увольнении по собственному желанию не писала, приказ о ее увольнении ей не объявлялся и не вручался, в связи с чем, свое увольнение считает незаконным. Кроме того за период работы с 1 апреля 2017 года по 20 июля 2017 года заработную плату не получала, ей не была произведена выплата денежных средств за отпуск. С учетом увеличения исковых требования просила суд признать увольнение незаконным, восстановить на работе, взыскать невыплаченную заработную плату за период работы с 1 апреля 2017 года по 20 июля 2017 года в сумме 48500 руб., компенсацию за неиспользованные отпуска за период с 2014 года по 2017 год в сумме 54061,44 руб., моральный вред в сумме 40000 руб.

В ходе рассмотрения дела истец ФИО3 исковые требования с учетом увеличения поддержала и настаивала на их удовлетворении по основаниям, изложенным в исковом заявлении, при этом дополнительно пояснила, что с 20 июля 2017 года по первые числа августа 2017 года она продолжала работать у ответчика, так как не знала о своем увольнении. В конце июля или первых числах августа 2017 года работник ответчика - ФИО1 сообщила ей, что по приказу ФИО4, который ей показали, им запрещено допускать ее до кассы и не давать выручку. Фактически ее не допускали до работы. До 14 августа 2017 года она приходила на работу каждый день или через день, ждала ФИО4, разговаривала с ней. Трудовая книжка находилась у ФИО4, так как еще в апреле 2017 года ФИО4 забрала у нее печать, изъяла все документы, в том числе трудовые книжки, учредительные документы предприятия. 21 июля 2017 года ФИО4 сообщила ей, что намерена ее уволить, но пока не знает основание и потребовала предоставить документы и отчеты. По ее требованию с 21 июля 2017 года она распечатывала отчеты, акты сверок, подписывая их с уже проставленными на отчетах печатями. Заработная плата начислялась по согласованию с ФИО4, она (ФИО3) начисляла заработную плату, а ФИО4 подписывала расчет, кассир оформлял расходно-кассовые ордера. Кроме того, ими велась тетрадь, в которой отражалась отработанное время. Все документы изъяла ФИО4. Несмотря на то, что в документации по налоговой отчетности она указывала о получении ею заработной платы, фактически с апреля 2017 года ее не получала. За все три года в оплачиваемом отпуске не была.

Представитель истца ФИО5, действующий на основании нотариально удостоверенной доверенности исковые требования поддержал и настаивал на их удовлетворении с учетом их увеличения, при этом дополнительно пояснил, что ими оспаривается увольнение ФИО3 по собственному желанию. Они не согласны на изменение формулировки увольнения, так как был нарушен и общий, и специальный порядок увольнения. В случае увольнения ФИО3 по п.2 ст.278 ТК РФ, она, как действующий директор, должна была издать приказ о сложении с себя полномочий, подписать акт приема-передачи дел новому директору, произвести расчет и сделать запись в трудовой книжке, после чего в трехдневный срок внести изменения в ЕГРЮЛ. ФИО3 не была ознакомлена ни с одним из принятых учредителем решений о прекращении с ней трудовых отношений. Полагал, что со стороны работодателя имело место дискриминация и злоупотребление правом, поскольку из пояснений представителя ответчика следует, что увольнение ФИО3 было произведено за виновные действия, при этом она не была привлечена к дисциплинарной ответственности. Это также подтверждается постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, письменным отзывом. Если увольнение производится в связи с виновным неисполнением руководителем организации своих обязанностей, работодатель обязан указать конкретную причину увольнения. Прекращение трудового договора на основании п.2 ст.278 ТК РФ не может являться мерой юридической ответственности.

Представитель ответчика ФИО6, действующая на основании доверенности от 1 сентября 2017 года исковые требования не признала, при этом пояснила, что ФИО3 являлась главным исполнительным органом ООО «Восток-ДВ, самостоятельно вела всю отчетность и расчеты по заработной плате. Ни кассира, ни кадрового работника на предприятии не было. Полагая ведение дел ФИО3 на предприятии недобросовестным просила в удовлетворении требований отказать. ФИО3, являясь директором, получив решение собственника о прекращении трудовых отношений, должна была самостоятельно вынести приказ о своем увольнении и внести соответствующую запись в трудовую книжку. Однако она унесла печать и только после предупреждения о намерении обратиться в правоохранительные органы, принесла ключ от сейфа, после чего был составлен акт описи находящихся на предприятии документов, среди которых трудовой книжки ФИО3, кадровых и учредительных документов не оказалось. 12 июля 2017 года ФИО4 было принято решение о прекращении трудовых отношений с ФИО3, сведения о смене директора были внесены в ЕГРЮЛ. До 20 июля 2017 года ФИО3 продолжала работать в должности директора, пока ФИО4 не было принято решение о прекращении с иней трудовых отношений с 20 июля 2017 года. 20 июля 2017 года ФИО3 был представлен приказ об увольнении и лист записи в ЕГРЮЛ. Получив их, от подписи в их получении ФИО3 отказалась. После того как ФИО3 17 августа 2017 года была предоставлена трудовая книжка, ФИО4 была произведена запись об увольнении. При изучении копии трудовой книжки они увидели ошибочность внесенной записи и 5 сентября 2017 года направили ФИО3 письмо с требованием о предоставлении трудовой книжки для приведения ее в соответствие с трудовым законодательством. При выплате заработной платы на предприятии ничего не оформлялось, однако о произведенных выплатах ответчик отчитывался в Пенсионный фонд. Все сотрудник предприятия знали о получаемых суммах, брали из кассы деньги, о чем сведения вносились в личную карточку. При изучении личной карточки ФИО3 было установлено, что в июле 2017 года из кассы предприятия ею были получены денежные средства в сумме 33735,8 руб.. Исходя из этой суммы она полагала возможным произвести зачет причитающихся ей к выплате при увольнении денежных средств в виде начисленной заработной платы за июль 2017 года и компенсации за неиспользованный отпуск за отработанный период 2016-2017 год, что и было сделано. До 2017 года заработная плата ФИО3 составляла 12000 руб., с 2017 года в сумме 12500 руб., куда входили все надбавки. Прекращение трудовых отношений с ФИО3 произведено при отсутствии ее виновных действий. Основанием для увольнения ФИО3 послужили подозрения ФИО4 недобросовестности и виновных действиях ФИО3 при исполнении директором своих обязанностей. Эти доказательства они искали. После проведенных актов описи документов эти факты были установлены, поэтому работодателем было принято решение не выплачивать компенсацию. Факт недобросовестного исполнения ФИО3 своих обязанностей, наличие виновных действий выразилось в отказе в предоставлении ключа от сейфа, отказе регистрации изменений в Устав общества, что отражено в приказе от 31 августа 2017 года о начислении заработной платы.

Представитель ответчика ФИО4, действующая по должности в судебном заседании 25 октября 2017 года исковые требования не признала, подтвердив в юридически значимых обстоятельствах пояснения представителя ответчика ФИО6, при этом дополнительно пояснила, что, увидев, что ФИО3 ее обманывает, решила расторгнуть с ней трудовые отношения. 12 июля 2017 года сдала в ИФНС документы для регистрации смены директора. Полагала, что не внеся изменений в ЕРГЮЛ, не может принимать решение о прекращении с ФИО3 трудовых отношений. Дождавшись изменений, вынесла решение о прекращении трудовых отношений с 20 июля 2017 года, затем вынесла приказ о расторжении трудового договора, позвонила ФИО3 и сообщила об этом. Она приехала через 2 часа, и та вручила ей приказ об увольнении и лист записи в ЕГРЮЛ. В получении документов ФИО3 не расписывалась. Запись в трудовую книжку ФИО3 была внесена после того, как она была ею предоставлена. Ею ошибочно в трудовой книжке ФИО3 была сделана запись об увольнении по собственному желанию. Не знала о необходимости выплаты компенсации, так как увольнение было произведено за обман и воровство.

Выслушав истца, представителя истца и ответчика, прокурора, полагавшей исковые требования подлежащими удовлетворению частично, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

На основании контракта с директором предприятия от 6 сентября 2010 года и приказа №1-л/с от 7 сентября 2010 года ФИО3 была принята на работу в ООО «ДВ-Восток» в должности директора. Решением единственного участника ООО «ДВ-Восток» трудовой договор с генеральным директором ФИО3 расторгнут на основании п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ, которым полномочия ФИО3 как генерального директора прекращены, генеральным директором назначена ФИО4, о чем 19 июля 2017 года в ЕГРЮЛ внесена соответствующая запись. В период времени с 12 июля 2017 года по 20 июля 2017 года ФИО3 исполняла трудовые обязанности генерального директора. Решением единственного участника от 20 июля 2017 года трудовой договор с генеральным директором ФИО3 расторгнут на основании п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ. ФИО4 вступила в должность генерального директора. Актом о необнаружении документов по деятельности Общества от 12 августа 2017 года установлено отсутствие по месту нахождения единоличного исполнительного органа Общества, в частности, трудовой книжки на имя ФИО3 17 августа 2017 года ФИО4 в трудовую книжку ФИО3 была внесена запись об увольнении ФИО3 по собственному желанию на основании п.3 ст.77 ТК РФ. Приказом от 31 августа 2017 года о начислении заработной платы за июль, в компенсации, предусмотренной ст.279 Трудового кодекса РФ отказано ввиду виновных действий ФИО3, выразившихся в следующем: есть признаки подделки действующего устава Общества, отказ от выполнения решения единственного участника Общества по регистрации изменений в учредительные документы, уклонение от передачи ключа от сейфа печати и документов Общества, кража трудовых книжек ФИО3, ФИО1, ФИО2. 5 сентября 2017 года ФИО4 издан приказ о внесении в связи с допущенной ошибкой, в трудовую книжку ФИО3 изменений в части формулировки увольнения на увольнение в связи с принятием собственником ООО «ДВ-Восток» решения о прекращении трудового договора согласно п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ. 5 сентября 2017 года в адрес ФИО3 направлено письмо с требованием о предоставлении, в том числе трудовой книжки.

Обстоятельства, как они установлены судом, подтверждаются исследованными в ходе дела доказательствами: копиями приказа №1 л/с от 7 сентября 2017 года, трудовой книжки на имя ФИО3, контракта с директором предприятия от 6 сентября 2010 года, решениями единственного участника ООО «ДВ-Восток» от 12 июля 2017 года и 20 июля 2017 года, приказа от 20 июля 2017 года об увольнении ФИО3, акта о необнаружении документов по деятельности Общества от 12 августа 2017 года, описи документов, обнаруженных в помещении ООО «ДВ-Восток» от 10 августа 2017 года, приказа от 31 июля 2017 года о начислении заработной платы за июль, приказа от 5 сентября 2017 года и сообщения ФИО3

Особенности регулирования труда руководителя организации, связанные с применением дополнительных оснований прекращения заключенного с ним трудового договора, установлены ст.278 Трудового кодекса РФ.

В соответствии с п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ помимо оснований, предусмотренных данным Кодексом и иными федеральными законами, трудовой договор с руководителем организации прекращается в связи с принятием уполномоченным органом юридического лица, либо собственником имущества организации, либо уполномоченным собственником лицом (органом) решения о прекращении трудового договора.

При этом в случае расторжения трудового договора с руководителем организации по решению уполномоченного органа юридического лица либо собственника имущества организации конкретные обстоятельства, подтверждающие необходимость прекращения трудового договора не указываются.

Согласно пункту 4.1 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от дата от 15 марта 2005 года №3-П федеральный законодатель, не возлагая на собственника, в исключение из общих правил расторжения трудового договора с работником по инициативе работодателя, обязанность указывать мотивы увольнения руководителя организации по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 278 Трудового кодекса Российской Федерации, не рассматривает расторжение трудового договора по данному основанию в качестве меры юридической ответственности, поскольку исходит из того, что увольнение в этом случае не вызвано противоправным поведением руководителя - в отличие от расторжения трудового договора с руководителем организации по основаниям, связанным с совершением им виновных действий (бездействием).

Правомочия собственника расторгнуть трудовой договор с руководителем организации, который осуществляет управление его имуществом, не обосновывая при этом необходимость принятия такого решения, направлено на реализацию и защиту прав собственника владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом, в том числе определять способы управления им единолично или совместно с другими лицами, свободно использовать свое имущество для осуществления предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, то есть установлено законодателем в конституционно значимых целях. Предоставление собственнику права принять решение о досрочном расторжении трудового договора с руководителем организации предполагает, в свою очередь, предоставление последнему адекватных правовых гарантий защиты от негативных последствий, которые могут наступить для него в результате потери работы, от возможного произвола и дискриминации.

К числу таких гарантий относится предусмотренная статьей 279 Трудового кодекса Российской Федерации выплата компенсации за досрочное расторжение трудового договора с руководителем организации в размере, определяемом трудовым договором. По смыслу положений данной статьи во взаимосвязи с положениями статьи 278 Трудового кодекса Российской Федерации, выплата компенсации - необходимое условие досрочного расторжения трудового договора с руководителем организации в указанном случае.

При таких обстоятельствах, мотивы собственника при принятии решения о прекращении трудового договора с директором юридически значимым не являются и оценке не подлежат. Вместе с тем, при рассмотрении дел указанной категории предметом судебного исследования является соблюдение ответчиком процедуры расторжения контракта с работником по п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ и отсутствие дискриминационной составляющей. При этом обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка лежит на работодателе, а наличие факта дискриминации - на работнике.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 2.1 статьи 32, подпунктом 4 пункта 2 статьи 33, статьей 39, пунктом 1 статьи 40 Федерального закона от 8 февраля 1998 года №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» рассмотрение вопросов об избрании единоличного исполнительного органа общества и досрочном прекращении его полномочий отнесено к компетенции общего собрания участников (в обществе, состоящем из одного участника, - к компетенции единственного участника), если уставом решение этих вопросов не передано совету директоров (наблюдательному совету).

Приведенные положения корпоративного законодательства соотносятся с правилами пункта 2 статьи 278 Трудового кодекса РФ, допускающими расторжение трудового договора с руководителем организации по решению уполномоченного органа юридического лица, в том числе общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью (совета директоров), без указания тех или иных конкретных обстоятельств, подтверждающих необходимость прекращения трудового договора.

В рассматриваемом случае единственный участник общества решением от 12 июля 2017 года выразил волю на прекращение полномочий ФИО3 как генерального директора и на наделение этими полномочиями ФИО4, вступившей в полномочия директора приказом от 20 июля 2017 года.

Учитывая изложенное, суд признает установленным увольнение ФИО3 на основании решения единственного участника по п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ приказом от 20 июля 2017 года. Смена директора зарегистрирована ИФНС России по г.Комсомольску-на-Амуре в ЕГРЮЛ 19 июля 2017 года в установленном законом порядке, после чего решением от 20 июля 2017 года определена дата прекращения трудовых отношений с ФИО3 и был вынесен приказ об увольнении от 20 июля 2017 года.

Указание в трудовой книжке ФИО3 в качестве основания увольнения п.3 ст.77 Трудового кодекса РФ само по себе не свидетельствует о незаконности увольнения, поскольку о необходимости внесения изменений в трудовую книжку после обнаружений неправильности внесенной в ней формулировки издан приказ от 5 сентября 2017 года и ФИО3 направлено письмо (л.д.68,59). До настоящего времени трудовая книжка ФИО3 работодателю не передана.

Наличие в Обществе двух решений от 12 июля 2017 года и 20 июля 2017 года также не свидетельствует о нарушении процедуры увольнения, влекущее признание его незаконным, поскольку после вынесения решения 12 июля 2017 года ФИО3 продолжала до 20 июля 2017 года осуществлять полномочия генерального директора с ведома и по поручению единственного участника, и соответственно работодателя – ФИО4, что свидетельствует о фактическом допуске к работе, что ответчиком не оспаривалось и подтверждается табелем учета рабочего времени.

Обстоятельства того, что при увольнении с истцом не был произведен окончательный расчет, не была внесена соответствующая закону запись в трудовую книжку, истец не был ознакомлен с приказом об увольнении, также не свидетельствуют незаконности увольнения, влекущим восстановление на работе.

Заявление представителя ответчика о пропуске истцом срока, установленного ст.392 Трудового кодекса РФ для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора суд находит необоснованным, поскольку трудовая книжка ФИО3 была получена 17 августа 2017 года, что ответчиком не оспаривалось. С заявлением о восстановлении на работе ФИО3 обратилась согласно оттиску штампа почтового отделения 19 августа 2017 года. Поскольку доказательств ознакомления ФИО3 с приказом об увольнении либо решением собственника о прекращении трудового договора с ней на основании п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ ответчиком в нарушение ст.56 Гражданского процессуального кодекса РФ не представлено суд приходит к выводу о том, что срок обращения за разрешением индивидуального трудового спора, предусмотренный ст.392 Трудового кодекса РФ ФИО3 не пропущен.

Как следует из пояснений сторон и материалов дела, необходимые компенсационные выплаты при увольнении по п.2 ст.278 ТК РФ истцу не произведены. Вместе с тем, невыплата компенсации не свидетельствует о нарушении работодателем процедуры увольнения, предусмотренной ст.279 ТК РФ, поскольку вопрос о размере и выплате компенсации подлежит разрешению судом. Законность увольнения работника по основанию п.2 ст.278 ТК РФ законодателем не поставлена в зависимость от выплаты таких денежных сумм.

Каких-либо доказательств, подтверждающих факт дискриминации истца и злоупотребления правом со стороны работодателя, по делу не установлено и в силу ст.56 Гражданского процессуального кодекса РФ истцом суду не представлено. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 1 сентября 2017 года или письменные пояснения представителя ответчика сами по себе не свидетельствуют о дискриминации либо злоупотреблении правом в отношении истца и к числу приведенных в ст.3 Трудового кодекса РФ не относятся. Как следует из приказа об увольнении, последний не содержит мотивов, свидетельствующих об установлении виновных действий ФИО3, послуживших основанием для ее увольнения. Об отсутствии таковых на момент принятия решения о прекращении трудовых отношений с ФИО3 указывает представитель ответчика. При отсутствии в приказе указания на конкретные факты, свидетельствующие о неправомерном поведении ФИО3, как руководителя учреждения, и наличии его вины, не имеют правового значения причины, по которым ответчиком принято решение об увольнении по основаниям, предусмотренным п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ. Факт установления виновных действий ФИО3 зафиксирован приказом от 31 августа 2017 года о начислении заработной платы за июль, которым было принято решение о неначислении компенсации, предусмотренной ст.279 Трудового кодекса РФ. Пояснения представителя ответчика ФИО4 в данной части суд отвергает как недостоверные, поскольку они не подтверждаются материалами дела.

При таких обстоятельствах, суд признает установленным, что фактически увольнение ФИО3 произведено уполномоченным должностным лицом на основании принятого в рамках его полномочий решения на основании п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ.

Вместе с тем, отказ работодателя в выплате компенсации, предусмотренной ст.279 Трудового кодекса РФ в связи с установлением виновных действий ФИО3 не может быть признан обоснованным, поскольку доказательств, объективно подтверждающих наличие виновных действий, позволяющих отказать в выплате указанной компенсации ответчиком не представлено.

Пунктом 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июня 2015 года №21 «О некоторых вопросах, возникших у судов при применении законодательства, регулирующего труд руководителя организации и членов коллегиального исполнительного органа организации» разъяснено, что прекращение трудового договора с руководителем организации по основанию, установленному п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ, не является мерой юридической ответственности и не допускается без выплаты ему компенсации, предусмотренной статьей 279 Трудового кодекса РФ.

Учитывая изложенное, суд приходит к выводу о необходимости взыскания компенсации в связи в расторжением трудового договора по п.2 ст.278 Трудового договора РФ в пользу ФИО3, которая составляет в сумме 37500 руб. (12500*3).

Разрешая требования ФИО3 о взыскании невыплаченной заработной платы за период с 1 апреля 2017 года по 1 июля 2017 год суд приходит к следующему.

Порядок и сроки уплаты страховых взносов и предоставления расчетов по страховым взносам регламентирован главой 34 Налогового кодекса РФ, которой предусмотрена обязанность плательщиков страховых взносов предоставлять расчеты по начисленным страховым взносам в налоговый орган по месту нахождения организации и уплачивать страховые взносы исходя суммы выплат и иных вознаграждений, начисленных отдельно в отношении каждого физического лица с начала расчетного периода нарастающим итогом (ст.ст.419-421, 431 Налогового кодекса РФ).

Как следует из представленных документов за период с 1 апреля 2017 года по 1 июля 2017 года ФИО3, как директором ООО «ДВ-Восток» в ИФНС России по г.Комсомольску-на-Амуре представлялся расчет по страховым взносам, подписанный ФИО3, содержащий сведения о размере выплат, в частности ФИО3 заработной платы за указанный период в сумме 12500 руб. ежемесячно. При таких обстоятельствах оснований для взыскания задолженности по заработной плате за период с 1 апреля 2017 года по 1 июля 2017 года не усматривается.

Вместе с тем, приказом от 31 июля 2017 года ФИО3 начислена заработная плата за июль 2017 года в сумме 12500 руб. и доказательств, объективно свидетельствующих ее выплату ФИО3, материалы дела не содержат. Кроме того, из пояснений представителя ответчика ФИО6 следует, что после обнаружения факта получения ФИО3 из кассы предприятия в июле 2017 года денежных средств в сумме 33735,8 руб. был произведен зачет подлежащих выплате ФИО3 при увольнении денежных средств. При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу об обоснованности исковых требований в данной части и необходимости взыскания в пользу ФИО3 задолженности по начисленной приказом от 31 июля 2017 года заработной плате за июль 2017 года в сумме 12500 руб.

Решение в части взыскания заработной платы подлежит немедленному исполнению в порядке ст.211 Гражданского процессуального кодекса РФ.

В силу ст.140 Трудового кодекса Российской Федерации при прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника. Если работник в день увольнения не работал, то соответствующие суммы должны быть выплачены не позднее следующего дня после предъявления уволенным работником требования о расчете.

В случае спора о размерах сумм, причитающихся работнику при увольнении, работодатель обязан в указанный в настоящей статье срок выплатить не оспариваемую им сумму.

Согласно ст.127 Трудового кодекса РФ при увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска.

Поскольку ответчиком в нарушение ст.56 ГПК РФ не представлено неоспоримых доказательств, объективно свидетельствующих нахождение ФИО3 в ежегодных оплачиваемых отпусках за период с 2014 года по 2017 год и выплату отпускных, суд приходит к выводу о необходимости взыскания компенсации за неиспользованные отпуска за указанный период в сумме 54061,44 руб. согласно представленному истцом расчету, который проверен и признан правильным. Доводы представителя ответчика о зачете причитающихся и начисленных ФИО3 компенсации за неиспользованный отпуск за период 2016-2017 годы в счет полученных ею в июле 2017 года из кассы предприятия денежных средств в сумме 33735,8 руб. суд отвергает, поскольку допустимых и достоверных доказательств получения ФИО3 денежных средств из кассы предприятия в указанном размере стороной ответчика не представлено. Светокопия карточки клиента ФИО3 за период с 1 июля 2017 года по 20 июля 2017 года (л.д.100) к числу таковых не относится.

В соответствии со ст.237 Трудового кодекса РФ, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п.63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Как установлено, работодателем нарушены сроки внесения соответствующей действительности записи в трудовую книжку работника, выплаты заработной платы и компенсации за неиспользованные отпуска, компенсации в связи в расторжением трудового договора по п.2 ст.278 Трудового договора РФ. Принимая во внимание степень физических и нравственных страданий в связи с нарушением прав истца на своевременное получение денежных средств, суд приходит к выводу о том, что требования истца о взыскании денежной компенсации морального вреда обоснованны и с учетом требований разумности и справедливости подлежат удовлетворению в сумме 5000 руб.

В соответствии с п.1 ст.103 ГПК РФ, п.1 ч.1 ст.333.19 НК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, подлежит взысканию с ответчика в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации пропорционально удовлетворенным требованиям и составляет: по требованию имущественного характера в сумме 3281,23 руб., по требованию неимущественного характера в сумме 300 руб., всего в сумме 3581,23 руб.

Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования ФИО3 к Обществу с ограниченной ответственностью «ДВ-Восток» о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании задолженности по заработной плате и компенсации за неиспользованный отпуск, среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «ДВ-Восток» в пользу ФИО3 заработную плату за июль 2017 года в сумме 12500 руб., компенсацию за неиспользованные отпуска за период с 2014 года по 2017 год в сумме 54061,44 руб., компенсацию в связи в расторжением трудового договора по п.2 ст.278 Трудового кодекса РФ в сумме 37500 руб., компенсацию морального вреда в сумме 5000 руб.

Решение в части взыскания заработной платы за июль 2017 года в сумме 12500 руб. подлежит немедленному исполнению.

В удовлетворении остальной части исковых требований ФИО3 отказать.

Взыскать с Общества с ограниченной ответственностью «ДВ-Восток» в доход соответствующего бюджета согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации государственную пошлину в сумме 3581,23 руб.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Хабаровский краевой суд через Центральный районный суд г.Комсомольска-на-Амуре Хабаровского края в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья Е.А. Фадеева