Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску М.Р. к ФИО1, ФИО2 о признании договора дарения доли квартиры недействительным, применении последствий недействительности сделки,

УСТАНОВИЛ:

Истец М.Р. обратился в суд с иском к ФИО1 и ФИО2 о признании недействительным договора дарения 1/2 доли <адрес> от 25.07.2013г., заключенного между ответчиками, применении последствий недействительности сделки в виде возврата данной доли квартиры в собственности ФИО1

В обоснование указывал, что оспариваемая сделка является ничтожной в силу ст.170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) как мнимая сделка, так как была совершена лишь для вида без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, что следует из безвозмездности сделки и факта продолжения проживания ответчицы в данной квартире. Также ссылается на положения ст.10 ГК РФ и полагает, что данная сделка является злоупотреблением правом, так как совершена для того, чтобы не допустить обращения взыскания на имущество ФИО1 как должника по возбужденным в отношении нее исполнительным производствам на значительную сумму денежных средств. Полагает, что при добросовестном поведении ФИО1 могла продать данное жилое помещение и вырученные от продажи денежные средства направить на погашение задолженность перед истцом, являющимся взыскателем в исполнительных производствах, возбужденных в отношении ФИО1

Истец М.Р. в судебное заседание явился, исковые требования поддержал.

Представитель ответчиков ФИО1 и К.В. по доверенностям ФИО7 в судебное заседание явился, против удовлетворения исковых требований возражал, ранее представил письменный отзыв. Согласно отзыву ФИО1 давно собиралась подарить долю квартиры своему сыну ФИО2 независимо от наличия или отсутствия возбужденных в отношении нее исполнительных производств; на момент совершения сделки каких-либо запретов на отчуждение спорной доли квартиры не существовало; то обстоятельство, что ФИО1 продолжает проживать в спорном жилом помещении, не имеет правового значения, при этом в случае продажи доли квартиры ФИО1 осталась бы без жилья; также ответчиками заявлено о пропуске истцом срока исковой давности.

Третьи лица судебный пристав-исполнитель Московского <адрес> отдела УФССП России по Санкт-Петербургу Г.Т., Управление Росреестра по Санкт-Петербургу в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, о причине неявки суду не сообщили, доказательств уважительности причины неявки не представили, об отложении разбирательства по делу не просили.

Учитывая изложенное, руководствуясь ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Выслушав объяснения участников процесса, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что решением Ленинского районного суда Санкт-Петербурга от 17.06.2009г. по делу № с ООО «Балт-Транс» и ФИО1 солидарно в пользу ООО «Прогресс-Нева Лизинг» взыскана задолженность по лизинговым платежам по состоянию на 19.05.2009г. в размере 777156 руб., неустойка в размере <данные изъяты> руб., лизинговые платежи за два месяца вперед в размере <данные изъяты> руб., госпошлина в размере <данные изъяты> руб. (л.д.11-12).

Решением Ленинского районного суда Санкт-Петербурга от 17.12.2009г. с ООО «Балт-Транс» и ФИО1 солидарно в пользу ООО «Прогресс-Нева Лизинг» взыскана задолженность по лизинговым платежам в размере <данные изъяты> руб., неустойка в размере <данные изъяты> руб., судебные расходы в размере <данные изъяты> руб., а всего – <данные изъяты> руб. (л.д.7-8).

На основании указанных судебных решений в отношении ФИО1 возбуждены исполнительные производства № от 12.08.2009г. и № от 04.03.2010г. соответственно (л.д.6, 16).

Постановлением судебного пристава-исполнителя Московского <адрес> отдела УФССП России по Санкт-Петербургу Г.Т.о. от 31.08.2015г. указанные исполнительные производства объединены в сводное исполнительное производство с присвоением №-СВ (л.д.17).

При этом, в связи с заключением между ООО «Профессиональный Независимый Лизинг» (ранее – ООО «Прогресс-Нева Лизинг») и М.Р. 14.03.2015г. договора уступки прав требования задолженности с ФИО1 взыскатель ООО «Прогресс-Нева Лизинг» в порядке процессуального правопреемства на основании определений Ленинского районного суда Санкт-Петербурга от 01.06.2015г. был заменен на М.Р. (л.д.6, 9-10, 13-14, 16).

Одновременно, из материалов дела также следует, что согласно представленным суду в судебное заседание 01.03.2017г. письменным объяснениям ФИО1, данным ею дознавателю Московского <адрес> отдела УФССП России Ш.М. 04.12.2009г., ФИО1 является генеральным директором ООО «Балт-Транс»; о состоявшихся в отношении нее судебных решениях и о возбуждении исполнительного производства ей стало известно от судебного пристава-исполнителя на приеме 10.08.2009г.; в связи с отсутствием денежных средств ООО «Балт-Транс» не может исполнить решения судов; ФИО1 также не исполняет решения суда в связи с отсутствием денежных средств; из имущества имеет только земельный участок в районе <адрес>.

14.12.2009г., затем 26.03.2010г. в отношении земельного участка и садового дома по адресу: <адрес>, массив «Грибное», СНТ «Дружба», <адрес>, участок 14 был составлен акт о наложении ареста (описи имущества).

При этом, определением Московского районного суда Санкт-Петербурга от 15.07.2011г. по делу № между ООО «Профессиональный Независимый Лизинг» и ФИО1 утверждено мировое соглашение, по условиям которого ООО «Профессиональный Независимый Лизинг» полностью отказался от исковых требований об обращении взыскания на названный выше земельный участок и от любых притязаний на данный земельный участок и садовый дом, а ФИО1 обязалась выплатить истцу денежные средства в указанном в мировом соглашении размере (л.д.19-20).

Как следует из представленной суду в судебное заседание 01.03.2017г. расписки генерального директора ООО «ПН-Лизинг» М.Р., ФИО1 условия мирового соглашения были исполнены.

В настоящее время задолженность ФИО1 по сводному исполнительному производству № составляет 2806417,11 руб., что подтверждается ответом Московского <адрес> отдела ФИО3 по Санкт-Петербургу от 03.02.2017г. на запрос суда.

Согласно п.1 ст.170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

В соответствии с п.1 ст.10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Из материалов дела следует, что ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, и К.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, первоначально являлись сособственниками <адрес> по Варшавской <адрес> на основании договора приватизации от 04.11.1992г.

12.03.2007г. по договору мены ФИО1 и К.В. приобрели в общую долевую собственность <адрес> по Кубинской <адрес> (л.д.98-100).

25.07.2013г. между ФИО1 и К.С. был заключен договор дарения доли квартиры, по условиям п.1 которого ФИО1 подарила ФИО2 принадлежащую ей 1/2 долю <адрес> по Кубинской <адрес> (л.д.89-90); право собственности К.В. на данную долю квартиры зарегистрировано в установленном порядке 30.08.2013г. (л.д.90).

Как следует из представленного суду в судебное заседание 01.03.2017г. акта приема-передачи объекта недвижимости от 10.09.2013г., названная выше доля квартиры передана ФИО1ФИО2 по акту приема-передачи 10.09.2013г.

Кроме того, судом по ходатайству ответчиков была допрошена свидетель С.А., которая сообщила суду, что является знакомой ФИО1 и агентом недвижимости, сопровождала сделки с участием ФИО1: сначала договор мены, потом договор дарения; по договору дарения ФИО1 подарила долю квартиры своему сыну; дарение было оформлено лишь в 2013 году, чтобы избежать судебных споров с супругом; при этом о намерении подарить долю квартиры сыну ФИО1 говорила свидетелю с 2007 года (л.д.141-142).

Оснований сомневаться в достоверности показаний свидетеля у суда не имеется, поскольку ее показания последовательны, непротиворечивы, свидетель предупреждена об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, не заинтересована в исходе дела.

Учитывая изложенное, суд приходит к выводу о том, что дарение ФИО1ФИО2 доли квартиры в рассматриваемом случае является реализацией ее намерения осуществить дарение, возникшего до возбуждения в отношении ФИО1 исполнительных производств, при этом данный договор сторонами фактически исполнен, в связи с чем оснований для признания указанного договора мнимой сделкой у суда не имеется.

Оценивая доводы истца о том, что ФИО1 после заключения договора дарения продолжает проживать в спорном жилом помещении, суд учитывает, что согласно справке о регистрации формы 9 в <адрес> по Кубинской <адрес> зарегистрированы по месту жительства ФИО1, сын ФИО1К.В. и супруг ФИО1Е.А., т.е. семья ФИО1 (л.д.71, 73).

Таким образом, сам по себе факт проживания ФИО1 (58 лет) после заключения договора дарения по спорному адресу с учетом того, что после заключения сделки дарения квартира принадлежит сыну ФИО1, который в силу ч.1 ст.85 Семейного кодекса Российской Федерации обязан заботиться о своих нетрудоспособных родителях, о мнимости сделки дарения доли квартиры не свидетельствует.

Оценивая доводы М.Р. о том, что заключение истицей сделки дарения является злоупотреблением правом, суд учитывает, что согласно п.3 ст.10 ГК РФ в случаях, когда закон ставит защиту гражданским прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагается.

В соответствии с ч.1 ст.56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований или возражений, если иное не установлено федеральным законом.

Вместе с тем, объективных допустимых и достаточных доказательств, дающих основания полагать, что оспариваемая истцом сделка была совершена ФИО1 с целью избежать обращения взыскания на долю квартиры, суду не представлено.

Более того, суд принимает во внимание, что согласно ответу Управления Росреестра по Санкт-Петербургу на запрос судебного пристава-исполнителя от 12.08.2015г. спорная доля квартиры является единственным местом жительства ФИО1 (л.д.21-22), что не оспаривалось истцом в ходе судебного разбирательства.

Таким образом, поскольку ч.1 ст.446 ГПК РФ содержит запрет обращения взыскания по исполнительным документам на жилое помещение (его часть), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, суд полагает доводы истца о том, что ФИО1 подарила сыну спорную долю квартиры для вывода имущества из-под обращения взыскания, необоснованными.

ФИО4 о том, что при добросовестном поведении ФИО1 могла продать спорную долю квартиры и вырученные денежные средства направить на погашение задолженности перед истцом, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку основаны на предположении.

Иных доводов и доказательств, свидетельствующих о злоупотреблении правом со стороны ФИО1 при заключении оспариваемой истцом сделки дарения, истцом не приведено и судом не установлено.

Учитывая изложенное, суд приходит к выводу о том, что основания для признания договора дарения доли квартиры недействительным в связи с допущенным ФИО1 злоупотреблением правом отсутствуют.

Отказывая истцу в иске, суд также принимает во внимание, что с учетом того, что спорное жилое помещение является единственным пригодным для постоянного проживания жилым помещением ФИО1, признание договора дарения доли квартиры недействительным с применением последствий недействительности в виде возврата данной доли квартиры в собственность ФИО1 не повлечет для М.Р. как взыскателя по исполнительным производствам каких-либо правовых последствий, поскольку обращение взыскания на данную долю будет невозможно в силу ч.1 ст.446 ГПК РФ.

Данное обстоятельство, по мнению суда, является самостоятельным основанием для отказа М.Р. в иске.

Ответчики в ходе судебного разбирательства заявили о пропуске истцом срока исковой давности.

В силу ст.199 ГК РФ пропуск истцом срока исковой давности, о котором заявлено ответчиком, является самостоятельным основанием для отказа истцу в иске.

В соответствии с п.2 ст.181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Из материалов дела следует, что исковое заявление об оспаривании сделки дарения от 25.07.2013г. подано М.Р. 21.06.2016г. (л.д.1).

Истец указывает, что узнал о сделке только 12.08.2015г. из выписки, представленной судебным приставом-исполнителем; доказательств иного ответчиками суду не представлено.

Учитывая изложенное, а также то что М.Р. не является стороной по оспариваемой сделке, принимая во внимание, что взыскателем по исполнительным производствам, возбужденным в отношении ФИО1М.Р. стал лишь в августе 2015 года, следовательно, до августа 2015 года не должен был знать о составе имущества должника ФИО1, суд приходит к выводу о том, что срок исковой давности М.Р. в рассматриваемом случае не пропущен.

Вместе с тем, данное обстоятельство, по мнению суда, правового значения не имеет, поскольку М.Р. отказано в иске по существу.

На основании изложенного, руководствуясь ст.199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований М.Р. к ФИО1, ФИО2 о признании договора дарения доли квартиры недействительным, применении последствий недействительности сделки – отказать.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Санкт-Петербургский городской суд через Московский районный суд Санкт-Петербурга в течение одного месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.