Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по исковому заявлению общества с ограниченной ответственностью «Сельхозтехника» к Хабаевой В.В. о возмещении материального ущерба,

установил:

ООО «Сельхозтехника» обратилось в суд с иском, в котором указано, что 26.02.2016г. Хабаева В.В. была принята на должность заведующей складом ГСМ по трудовому договору №152 от 26.02.2016г. и приказу о приеме на работу №6-к от 26.02.2016г. В тот же день с ней был заключен договор о полной материальной ответственности №132, согласно которому работник принимает на себя полную материальную ответственность за сохранность переданных ему предприятием горюче-смазочных материалов, других товарно-материальных ценностей. 15.03.2016г. издан приказ №5 о создании комиссии и передаче горюче-смазочных материалов Хабаевой В.В.. 22.03.2016г. членами комиссии, в том числе Хабаевой В.В. подписан акт о приеме-передаче товарно-материальных ценностей №1 и №2. 03.07.2017г. издан приказ о создании комиссии и проведении инвентаризации на складе горюче-смазочных материалов. Согласно инвентаризационной описи №1 от 03.07.2017г. по данным бухгалтерского учета имеется 36171,6 литров дизельного топлива, а фактически в наличии 32477 литров. По результатам ревизии составлена сличительная ведомость №1 от 04.07.2017г., согласно которой имеется недостача 3694,6 литров дизельного топлива. Хабаева В.В. участвовала в ревизии, подписала инвентаризационную опись и сличительную ведомость. В объяснительной записке Хабаева В.В. подтвердила, что выявлена недостача, но пояснила, что ее вины в этом нет. За время работы Хабаева В.В. зарекомендовала себя с отрицательной стороны, неоднократно ей высказывались устные замечания, 14.06.2016г. объявлен выговор за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей. 11.07.2017г. Хабаева В.В. уволена с ООО «Сельхозтехника» на основании п.3 ч.1 ст.77 ГК РФ (инициативе работника). Согласно бухгалтерской справки от 04.07.2017г. естественная убыль дизельного топлива за период с предыдущей инвентаризации с 24.06.2016г. по 02.07.2017г. составляет 3,077 кг при удельном весе дизельного топлива 0,83, то есть 3,6 литров. Таким образом, Хабаевой В.В. истцу был причинен материальный ущерб в виде недостачи 3691 литр дизельного топлива на сумму 116524,87 рублей. Хабаева В.В.добровольно ущерб не возместила. Истец просил взыскать с Хабаевой В.В. в возмещение ущерба 116524 рубля 87 копеек, а так же расходы по оплате госпошлины в размере 3530 рублей 50 копеек.

В судебном заседании представитель истца - директор ООО «Сельхозтехника» Вавин В.А. исковые требования поддержал, суду пояснил, что первоначально передача ГСМ ответчику проводилась по результатам замеров, то есть без инвентаризации. По истечении 4 месяцев после принятия Хабаевой В.В. на работу, в июне 2016г. была проведена ревизия. Фактов недостачи, нарушений выявлено не было. После этого особого контроля за ней не было, очередная инвентаризация проводилась в июле 2017 года, кода выявилась недостача ГСМ. Вся территория нефтебазы огорожена трехметровым забором, на котором висит колючая проволока. На ночь закрывается большими воротами. Сама территория ГСМ так же огорожена забором. Все закрывается на замки. Все емкости налива и слива оборудованы специальными заглушками, которые закрываются на контрольные замки с росписью зав.склада. Доступ на территорию посторонним закрыт. Фактов проникновения не было. С сентября 2016г. поступали жалобы от главного бухгалтера на Хабаеву В.В., о том, что она периодически срывала отчеты. В июне 2017г. она собралась в отпуск и передавала склад ФИО1, при этом сообщила, что дизельное топливо уже померила сама, написала показания в акт, надеясь на то, что ФИО1 не проверит, а он произвел замеры топлива, и оказалось, что топлива не хватает. В результате служебного расследования, которое проводилось по факту недостачи, был изучен журнал и обнаружены искажения в показаниях, то есть, Хабаева В.В. явно зная о недостаче, фальсифицировала показания.

Представитель истца адвокат Мишин С.В. поддержал исковые требования по изложенным в иске основаниям. Пояснил, что с учетом положений п. 4 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 16 ноября 2006г. № 52 сумма, заявленная истцом, подлежит взысканию в полном объеме. Просил суд обратить внимание на тот факт, что недостача образовалась до 13.06.2017г.. Ответчик знала о произошедшем и пыталась это скрыть. Об этом свидетельствует составление Хабаевой В.В. акта приема-передачи ГСМ с фальсифицированным замером уровня топлива в цистерне №1. Имеет значение и тот момент, что она собственноручно переписала акт приема-передачи топлива от 13.06.2017г., т.е. в тот момент она фактически признала наличие недостачи. Недостача возникла в тот момент, когда именно Хабаева В.В. отвечала за сохранность вверенного ей имущества. Расхождения в результатах замеров 13.06.2017. и 30.06.2017г. можно объяснить погрешностью показаний мерной линейки. При проведении инвентаризации использовалось переливание топлива, измерение производилось с помощью калиброванных бензовозов. Хабаева В.В. присутствовала при проведении инвентаризации. Она расписалась в акте ревизии и сличительной ведомости, тем самым зафиксировав наличие недостачи, сложившейся в период её работы. Проведя служебное расследование на предприятии, было выявлено, что именно в результате действий Хабаевой В.В. образовалась недостача. Топливо не исчезло из емкости в результате непреодолимой силы, доступа к топливу никто не имел, кроме Хабаевой В.В., жалоб на оборудование, либо другие причины, в результате которых могла образоваться недостача, от Хабаевой В.В.не было. Да, на предприятии имеются недостатки ведения учета, но они никак не могли повлиять на выявленные во время последней ревизии результаты. Позиция ответчика имеет лишь одну цель - уклонение от гражданской ответственности.

Ответчик Хабаева В.В. возражала против удовлетворения исковых требований, суду пояснила, что при уходе в отпуск, она составила акт приема-передачи ГСМ ФИО1, в котором написала данные, померив, емкость самостоятельно. Инвентаризация не проводилась. ФИО1 в акте расписался. На следующий день ей сообщили, что обнаружилась недостача. Второй акт с измененными показаниями замеров она подписала, находясь в расстроенных чувствах после похорон свекра. Замеров не проводила, данные в акте записала на основании замеров, проведенных в ее отсутствие.

Представитель ответчика Пахомова Т.А. полагала, что в данном случае в иске следует отказать, суду пояснила, что в должностной инструкции на заведующего складом ГСМ не возложена обязанность по организации учета товарно-материальных ценностей. Фактически материально-ответственное лицо допущено к работе и к товарно–материальным ценностям произвольно работодателем. При этом, на работодателя возложена обязанность провести инвентаризацию как при передаче от одного лица к другому, так и в конце финансового года. Полагала, что работодатель не представил доказательств наличия прямой причинно-следственной связи между действиями работника и возникшим ущербом. Полагала, что данный ущерб возник вследствие грубого нарушения финансовой дисциплины учета товарно-материальных ценностей. На время отпуска Хабаевой В.В., с 13 июня 2017 года по 30 июня 2017 года обязанности заведующего складом ГСМ исполнял техник-электрик ФИО1, который руководителем общества был фактически допущен к исполнению таких обязанностей. При этом, истец указал, что инвентаризации при передаче товарно-материальных ценностей на хранение в связи со сменной материально-ответственных лиц не производилось, но договор о полной материальной ответственности со ФИО1 общество заключало. Как следует из представленных истцом актов приема- передачи, произвольной формы от 13 июня 2017 года, разница по емкости 1 составила 2361 неустановленных единиц измерения, неустановленного вида ГСМ, тогда как обществом Хабаевой В.В. вменяется недостача 3694, 6 литров дизельного топлива. Истцом также представлена копия акта приема-передачи от 30 июня 2017 года от ФИО1 к Хабаевой В.В. При этом, 2 июля 2017 года обществом к приему ТМЦ по группе ГСМ был допущен ФИО1, о чем свидетельствует товарная накладная, представленная суду истцом. Результаты инвентаризации следует признать недействительными. Истцом не представлены доказательства наличия при инвентаризации надлежащим образом оформленных приходных и расходных документов на ТМЦ по группе ГСМ. Непосредственно при проведении инвентаризации отсутствовал председатель инвентаризационной комиссии. Отсутствие хотя бы одного члена комиссии при проведении инвентаризации служит основанием для признания результатов инвентаризации недействительными (п. Методических указаний по инвентаризации имущества и финансовых обязательств (утв. Приказом Минфина РФ от 13.06.1995 N 49)). Истцом не представлены доказательства вины работника, периода возникновения ущерба, точно не определены виновные действия или бездействие работника, причинная связь между действиями работника и ущербом, таким образом, истцом не представлено доказательств, подтверждающих совокупность условий, при которых на работника может быть возложена материальная ответственность. Недоказанность одного из указанных обстоятельств исключает материальную ответственность работника. Несоблюдение обязательных требований по проведению инвентаризации, а равно при проведении инвентаризации является основанием для признания итогов инвентаризации недействительными. Требования к первичной учетной документации и ее обороту надлежащим образом не соблюдались, определение количества ГСМ осуществлялось с нарушением действующего законодательства о единстве средств измерений, при установлении количественных характеристик ТМЦ. Недостача возникла вследствие грубого нарушения истцом правил организации и ведения бухгалтерского учета, использования ненадлежащих методов измерений при определении физических показателей ТМЦ как при их хранении, так и при инвентаризации.

Выслушав стороны, допросив свидетелей, исследовав письменные материалы дела и, сопоставив в совокупности все представленные по делу доказательства, суд пришел к следующему.

В соответствии с положениями статьи 238 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб.

Статьей 242 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере.

В случае недостачи ценностей, вверенных работнику на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу, материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на него (пункт 2 части 1 статьи 243 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 244 Трудового кодекса Российской Федерации допускается возможность работодателя заключать с работником (работниками), которые достигли возраста восемнадцати лет и непосредственно обслуживают или используют денежные, товарные ценности или иное имущество, письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности (пункт 2 части первой статьи 243 указанного кодекса), т.е. о возмещении работодателю причиненного ущерба в полном размере за недостачу вверенного работникам имущества.

К обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности (пункт 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 ноября 2006 года N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю").

Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

Таким образом, бремя доказывания факта причинения работником работодателю ущерба в результате ненадлежащего исполнения трудовых обязанностей лежит на работодателе.

Суд пришел к выводу, что истцом не представлено доказательств, подтверждающих совокупность условий, при которых на работника может быть возложена материальная ответственность.

Как следует из материалов дела Хабаева В.В. с 26.02.2016 г. состояла в трудовых отношениях с истцом, занимая должность заведующей складом ГСМ (л.д.15).

В рамках занимаемой должности с Хабаевой В.В. был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности от 26.02.2016г. (л.д.16).

Приказом от 11.07.2017 г. Хабаева В.В. уволена по п.3 ч.1 ст.77 ТК РФ – по инициативе работника (л.д.41).

Разрешая спор, суд руководствовался также Методическими указаниями по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденными приказом Минфина РФ от 13 июня 1995 года N 49, которые устанавливают порядок проведения инвентаризации имущества и финансовых обязательств организации и оформления ее результатов.

Так, до начала проверки фактического наличия имущества инвентаризационной комиссии надлежит получить последние на момент инвентаризации приходные и расходные документы или отчеты о движении материальных ценностей и денежных средств. Председатель инвентаризационной комиссии визирует все приходные и расходные документы, приложенные к реестрам (отчетам), с указанием "до инвентаризации и на "(дата)", что должно служить бухгалтерии основанием для определения остатков имущества к началу инвентаризации по учетным данным (п. 2.4 Методических указаний).

Исходя из положений ст. 11 Федерального закона от 06 декабря 2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете", в абз. 4 п. 22 Методических указаний по бухгалтерскому учету материально-производственных запасов, утвержденных Приказом Минфина России от 28 декабря 2001 года, абз. 4 п. 27 Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации, утвержденного Приказом Минфина Российской Федерации от 29 июля 1998 года N 34н, абз. 4 п. 1.5 Методических указаний по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденными Приказом Министерства финансов Российской Федерации от 13 июня 1995 года N 49, при смене материально ответственного лица работодатель должен провести инвентаризацию товарно-материальных ценностей с тем, чтобы установить наличие возможной недостачи.

Судом установлено, что в период работы 13.06.2017г. перед уходом в отпуск, Хабаевой В.В., являющейся заведующей складом ГСМ и ФИО1, являющимся техником-электриком подписан акт приема-передачи, в соответствии с которым ФИО1 принял материальные ценности по складу ГСМ согласно остатку, при этом приказ о создании инвентаризационной комиссии и проведении инвентаризации не издавался, не была организована приемка-передача товарно-материальных ценностей, хранящихся на складе, путем проверки фактического наличия имущества.

Суду представлены два акта, датированные 13.06.2017г. (л.д.66, 67). Показания в них расходятся по одному наименованию – ёмкость №1. Из пояснений сторон, свидетелей и представленных документов следует вывод, что по акту приему передачи передавался остаток ГСМ по состоянию на 13.06.2017г. от заведующей складом Хабаевой В.В. лицу ее подменяющему ФИО1. В одном акте по позиции «ёмкость №1» указан остаток дизельного топлива 123,9 см, 26121 л. Во втором акте по позиции «ёмкость №1» указан остаток дизельного топлива 115,5 см, 23760 л. Остальные позиции совпадают. Указанные расхождения послужили для работодателя основанием проведения инвентаризации на складе ГСМ, о чем был издан соответствующий приказ.

С 13.06.2017г. прием и отпуск ГСМ осуществлял ФИО1. Приказ о проведении инвентаризации издан 03.07.2017г. (л.д.28).

В ходе проведенной 03.07.2017 г. инвентаризации была выявлена недостача товарно-материальных ценностей, а именно дизельного топлива в количестве 3694,6 л.

Законодательством о бухгалтерском учете недостача определяется как выявленное при инвентаризации расхождение между фактическим наличием имущества и данными бухгалтерского учета. Поэтому для установления факта недостачи необходимы документы, отражающие фактическое наличие имущества на какую-либо дату, и документы, отражающие наличие имущества по данным бухгалтерского учета на эту дату.

Порядок проведения инвентаризации имущества и финансовых обязательств организации и оформление ее результатов установлен Методическими указаниями по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденными Приказом Министерства финансов Российской Федерации от 13.06.1995 N 49, которые носят для юридических лиц и индивидуальных предпринимателей не рекомендательный, а обязательный характер.

Согласно п. 1.4 Методических указаний, выявление фактического наличия имущества и сопоставление его с данными бухгалтерского учета являются основными целями инвентаризации.

До начала проверки фактического наличия имущества инвентаризационной комиссии надлежит получить от материально ответственного лица последние на момент инвентаризации приходные и расходные документы или отчеты о движении материальных ценностей и денежных средств (п. 2.4). Указанные документы являются для бухгалтерии основанием определения остатков имущества к началу инвентаризации по учетным данным. При проведении инвентаризации, инвентаризационная комиссия обеспечивает полноту и точность внесения в описи данных о фактических остатках товаров, денежных средств, правильность и своевременность оформления материалов инвентаризации (п. 2.6).

Фактическое наличие имущества при инвентаризации определяют путем обязательного подсчета, взвешивания, обмера. Акты обмеров, технические расчеты и ведомости отвесов прилагают к инвентаризационной описи (пункт 2.7).

По имуществу, при инвентаризации которого выявлены отклонения от учетных данных, составляются сличительные ведомости. В сличительных ведомостях отражаются результаты инвентаризации, то есть расхождения между показателями по данным бухгалтерского учета и данными инвентаризационных описей. Суммы излишков и недостач товарно-материальных ценностей в сличительных ведомостях указываются в соответствии с их оценкой в бухгалтерском учете (п. 4.1).

Из указанных положений закона следует, что размер недостачи должен подтверждаться не любыми, а предусмотренными законом средствами доказывания.

Проанализировав представленные истцом инвентаризационные ведомости, суд приходит к выводу, что указанные доказательства не отвечают признакам допустимости, поэтому они не могут быть положены в основу решения как доказательства, подтверждающие размер причиненного ущерба работодателю.

Инвентаризационные ведомости содержат сведения о фактически имеющемся в наличии имуществе на дату инвентаризации (наименование, количество стоимость) без оценки первичных бухгалтерских документов о поступлении и движении товарно-материальных ценностей.

Истцом не представлено доказательств, что к началу инвентаризации все первичные расходные и приходные бухгалтерские документы сданы в бухгалтерию или переданы комиссии и на основании данных документов проводилась документарная проверка, что является основанием сомневаться в результатах ревизии.

Из материалов инвентаризации не усматривается, что работодателем производилось сличение документальных и фактических остатков товарно-материальных ценностей, отсутствуют данные, позволяющие установить способ определения стоимости товарно-материальных ценностей, образующих недостачу.

Свидетель ФИО2 суду показала, что работает главным бухгалтером ООО «Сельхозтехника». Подтвердила, что при передачи склада ГСМ инвентаризация не проводилась. Зав.складом ГСМ Хабаева В.В. и ФИО1 по согласованию между собой сами составили акт приема-передачи ГСМ. Спустя несколько дней Хабаева В.В. собственноручно переписала тот же акт от 13.06.2017г., только замер по первой емкости поменяла на замер, который померил ФИО1. Инвентаризацию проводили 03.07.2017г. путем замеров калибровочными бензовозами. После проводили служебное расследование, делали сверку всех документов от момента предыдущей инвентаризации, которая была в июне 2016г. Утерянных документов не обнаружили. Так же пояснила, что для отпуска топлива на предприятии используется «отвес», который дублирует товарно-транспортную накладную. Так же на отпуск топлива обязательно выписывается накладная «торг-12», которая находится в бухгалтерии. Уже после отпуска топлива зав.складом подписывает накладные, сличая с отвесом. Принимается топливо по товарно-транспортным накладным. Накладная торг-12 от поставщика приходит почтой с периодичностью в две-три недели. Полагала, что грубых нарушений ведения бухгалтерского учета не допускает, в «отвесе» дублируются основные показатели, которые должны быть в товарно-транспортной накладной. ФИО1 неоднократно подменял Хабаеву В.В. на складе ГСМ. Об этом всегда докладывалось руководителю в устной форме. 2 июля 2017г. выйдя из отпуска, Хабаева В.В. пыталась найти ошибку в бухгалтерских документах, и в это время топливо отпускал ФИО1. Передавали склад по состоянию на 3 июля. Как проводились измерения при инвентаризации, пояснить не смогла, поскольку как член комиссии участвовала только в документальной части. При замерах лично не присутствовала.

Свидетель ФИО1 показал, что работает техником-электриком ООО «Сельхозтехника», подтвердил, что на период отпуска зав.складом ГСМ с ним заключили договор о полной материальной ответственности. Инвентаризацию не проводили. 13 июня 2017г. он принял остатки топлива на складе ГСМ по акту, не перемеривая первую емкость. На следующий день путем замера мерной линейкой установил, что показания акта неверные, разница значительная. По выходу из отпуска передачу остатков ГСМ так же осуществляли по акту, но фактически Хабаева В.В. уже не принимала и не отпускала топливо, попросила его, так как сверяла документы в поисках недостачи. А 3 июля 2017 проходила инвентаризация. При этом присутствовали бензовозщик, он, Хабаева В.В. и периодически подходил гл. бухгалтер.

В обоснование размера причиненного ущерба истцом представлена инвентаризационная опись №1 от 03.07.2017г. и сличительная ведомость №1 от 04.07.2017г. (л.д.29-30, 32-34), а так же бухгалтерская справка, содержащая расчет суммы недостачи с учетом естественной убыли дизтоплива (л.д.35). Сумма недостачи составила 116524 рубля 87 копеек.

Ответчиком также представлен экземпляр инвентаризационной описи №1 от 03.07.2017г., при этом в нем отсутствует подпись председателя инвентаризационной комиссии (л.д.90-92).

При проведении инвентаризации работодателем не были установлены конкретные причины возникновения недостачи топлива, степень вины работника в причинении материального ущерба и размер ущерба.

Основываясь на положениях Методических указаний по инвентаризации имущества, суд пришел к выводу, что работодателем не представлены доказательства причинения действиями (бездействием) ответчика прямого действенного ущерба работодателю, а исследованные судом доказательства подтверждают нарушения порядка проведения работодателем инвентаризации и оформления ее результатов.

Так работодателем не представлены доказательства того, что до начала инвентаризации комиссия получила последние на момент инвентаризации приходные и расходные документы. Из показаний свидетелей следует, что при проведении инвентаризации фактически присутствовали только ФИО3 – водитель бензовоза, ФИО1- техник-электрик и зав.складом Хабаева В.В. Член инвентаризационной комиссии ФИО2, являющаяся главным бухгалтером, а так же председатель комиссии ФИО4 при проведении инвентаризации не присутствовали. Инвентаризация проводилась путем измерения количества дизельного топлива, находящегося на складе 03.07.2017г. то есть на дату проведения инвентаризации. При этом достоверно не установлено, какое количество дизельного топлива было вверено непосредственно ответчику. Последняя инвентаризация товарно-материальных ценностей – ГСМ проводилась в организации 27.06.2016г. После этого, как пояснили сами стороны и подтвердили свидетели, инвентаризация не проводилась, к находящимся на складе ГСМ имел доступ техник-электрик ФИО1, который неоднократно подменял заведующую складом Хабаеву В.В. по ее просьбе или распоряжению директора. Ему передавались ключи от склада, он принимал и отпускал топливо. Лишь при уходе в отпуск, ГСМ передавались по акту, при этом не установлено, передавалось все топливо, находящееся на складе или его часть, поскольку количество ёмкостей, указанных в акте приема-передачи товарно-материальных ценностей от 22.03.2016г. (месяц спустя трудоустройства, л.д.24,25), отличается от количества ёмкостей, передаваемых по акту от 13.06.2017г. составленному при уходе в отпуск (л.д.66,67), а также от количества и наименования указанного в инвентаризационной описи от 03.07.2017г.(л.д.29,30).

Исходя из положений Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ (ред. от 18.07.2017) "О бухгалтерском учете", организация бухгалтерского учета и контроль за его правильным ведением возлагается на руководителя, в том числе определение форм первичных учетных документов (ст.9), в связи с чем, последствия ненадлежащего ведения бухгалтерского учета относятся к ответственности руководителя организации.

Судом установлено, что отпуск топлива истцом осуществляется на основании «отвесов» - листа бумаги содержащего дату, номер, вид и объем топлива, наименования лица, которому следует выдать топливо, подписей выдавшего и принявшего груз. Суду не представлены сведения о том, утверждена ли руководителем организации данная форма учетного документа. Как пояснила ответчица, подтвердили свидетели и сам директор ООО «Сельхозтехника» топливо отпускалось при предъявлении «отвеса», а накладные находились в бухгалтерии и не всегда предоставлялись Хабаевой В.В., так как были на подписи грузополучателей.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что на представленных суду «отвесах» и накладных на выдачу топлива (л.д.100-106) стоят подписи ФИО1, а не Хабаевой В.В., которая являлась заведующей складом ГСМ и в должностные обязанности которой входила работа по приему, хранению и отпуску нефтепродуктов на складе в соответствии с установленным порядком.

В нарушение требований ст. 247 ТК РФ работодателем не была установлена причина возникновения недостачи, а представленный истцом акт служебного расследования факта недостачи дизтоплива не может быть принят в качестве надлежащего доказательства.

В силу требований ст. 247 Трудового кодекса РФ до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов. Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт. Работник и (или) его представитель имеют право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном настоящим Кодексом.

От Хабаевой В.В. письменные объяснения при проведении служебного расследования не были отобраны (л.д.60). Причины недостачи работодателем не установлены. Ненадлежащее исполнение должностных обязанностей Хабаевой В.В., приведших к причинению ущерба работодателю, материалами дела также не подтверждается.

Таким образом, истцом не представлены доказательства размера причиненного ущерба действиями именно Хабаевой В.В..

Иных доказательств, подтверждающих размер ущерба, материалы гражданского дела не содержат, в связи с чем, не представляется возможным достоверно подтвердить правильность расчета недостачи, а также надлежащее исполнение работодателем обязанности по проведению проверки для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения.

При таких обстоятельствах суд, оценив представленные доказательства в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ, пришел к выводу об отсутствии законных оснований для удовлетворения исковых требований.

На основании изложенного, и руководствуясь ст. ст. 194 - 199 ГПК РФ, суд

решил:

В удовлетворении исковых требований общества с ограниченной ответственностью «Сельхозтехника» к Хабаевой В.В. о возмещении материального ущерба отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Воронежский областной суд через Таловский районный суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме – с 15 сентября 2017 года.

Председательствующий М.В.Кондратьев