Решение № 2-4272/18 от 20.01.2018 Пушкинского районного суда (Город Санкт-Петербург)

УИД: 78RS0020-01-2018-003497-16

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО3 к ООО «ЛенГо СПб» о взыскании заработной платы, компенсации морального вреда,

с участием представителя истца, представителя ответчика,

УСТАНОВИЛ:

Истец ФИО3 обратилась в суд с иском к ответчику ООО «ЛенГо СПб» о взыскании заработной платы, компенсации морального вреда, в обоснование заявленных требований указывает, что 15.01.2013 между истцом и ответчиком заключен трудовой договор № 0, по условиям которого истец принята на работу в ООО «ЛенГо СПб» на должность руководителя отдела рекламы. 31.05.2015 заключено дополнительное соглашение к указанному трудовому договору, в соответствии с которой выполняемая истцом работа является дистанционной, и с 01.09.2015 ФИО3 переведена на дистанционную работу, о чем работодателем издан соответствующий приказ. В дальнейшем ФИО3 находилась в отпуске по уходу за ребенком, 15.11.2017 истцом написано заявление о досрочном выходе на работу. Ответчик направил в адрес истца дополнительное соглашение, предложив ФИО3 изменить условия договора о дистанционной работе, и выполнять трудовую функцию по месту нахождения ответчика. Указанное дополнительное соглашение истцом подписано не было. Учитывая, что с момента подачи заявления о досрочном выходе на работу заработная плата истцу не выплачивалась, 26.02.2018 ФИО3 обратилась к работодателю с претензией о выплате заработной платы, которая оставлена без удовлетворения в связи с тем, что, по мнению работодателя, истец отсутствовала на рабочем месте. Истец, считая отказ работодателя незаконным обращается в суд с данным иском, и просит взыскать с ответчика заработную плату за период с 20.11.2017 по 26.02.2018 в сумме 199 398 рублей 50 копеек, компенсацию морального вреда в размере 60 000 рублей, расходы по оплате услуг представителя в размере 30 000 рублей.

В судебном заседании представитель истца заявленные требования поддержал по доводам, изложенным в иске, а также письменных пояснениях, приобщенных к материалам дела.

Представитель ответчика исковые требования не признал, поддержал доводы письменного отзыва, пояснил, что фактически истец трудовые обязанности не выполняла, работодатель никакой работы истцу не поручал, доводы истца о том, что ею выполнялась работа не подтверждены материалами дела.

Суд, выслушав пояснения участников процесса, исследовав материалы дела, оценив представленные доказательства в совокупности по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, приходит к следующему.

В соответствии со ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации, работник имеет право на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, сложностью труда, количеством и качеством выполненной работы.

Согласно положений ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан выплачивать в полном размере причитающуюся работникам заработную плату в сроки, установленные в соответствии с настоящим Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка, трудовыми договорами.

Статья 129 Трудового кодекса Российской Федерации предусматривает, что заработная плата - это вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы.

В соответствии со ст. 136 Трудового кодекса Российской Федерации заработная плата выплачивается работнику, как правило, в месте выполнения им работы либо перечисляется на указанный работником счет в банке на условиях, определенных коллективным договором или трудовым договором.

В соответствии со ст. 234 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться.

В ходе рассмотрения дела судом установлено, что 15.01.2013 между ООО «ЛенГо СПб» и ФИО3 заключен трудовой договор № 0, в соответствии с которым истец ФИО3 принята на работу на должность руководителя отдела рекламы, в соответствии с п. 2.1 договора истцу установлен оклад в размере 60 000 рублей (л.д. 5-10).

28.08.2015 истец обратилась к ответчику с заявлением о переводе на дистанционную работу в связи с беременностью и рекомендациями медицинского учреждения (л.д. 49).

31.08.2015 между истцом и ответчиком заключено дополнительное соглашение к трудовому договору от 15.01.2013, согласно которому работа, выполняемая работником является дистанционной (п. 1 дополнительного соглашения), в соответствии с п. 2 дополнительного соглашения, раздел 1 трудового договора дополнен п. 1.6, в соответствии с которым в период беременности работник выполняет трудовую функцию вне места расположения работодателя, а по месту жительства работника, или в любом другом месте по своему усмотрению. Также раздел 1 дополнен п. 1.7 следующего содержания: для выполнения трудовой функции и для осуществления взаимодействия между работником и работодателем по вопросам, связанным с ее выполнением, стороны используют сеть Интернет. Работнику установлена пятидневная рабочая неделя с двумя выходными – суббота, воскресенье, продолжительность ежедневной работы – 8 часов, время начала и окончания работы – по усмотрению работника, перерыв на обед – 1 час (л.д. 11).

Приказом генерального директора ООО «ЛенГо СПб» от 31.08.2015 «О переводе на дистанционную работу» ФИО3 с 01.08.2015 переведена на дистанционную работу с сохранением ее трудовой функции и условий оплаты труда (л.д. 12).

Приказом № 0 от 18.03.2016 истцу ФИО3 предоставлен отпуск по уходу за ребенком на период с 06.05.2016 по 24.08.2017, продолжительностью 476 календарных дней.

Приказом от 21.08.2017 № 0 ФИО3 предоставлен отпуск по уходу за ребенком на период с 25.08.2017 по 26.02.2018, продолжительностью 186 календарных дней (л.д. 89).

В период с 27.02.2018 по 16.07.2018 истец также находилась в отпуске по беременности и родам, приказ от 26.02.2018 № 0 (л.д. 90).

15.11.2017 ФИО3 в адрес генерального директора ООО «ЛенГо СПб» направлено заявление о досрочном выходе на работу из отпуска по уходу за ребенком до трех лет с 20.11.2017 (л.д. 13).

В ответ на заявление истца ответчик направил в ее адресу уведомление о том, что приказом № 0 от 01.09.2017, рабочее место руководителя отдела рекламы определено по месту нахождения ответчика по адресу: ... в связи с чем в адрес истца направлено дополнительное соглашение к трудовому договору (л.д. 77, 75-76).

Указанное дополнительное соглашение истцом подписано не было.

В обоснование заявленных требований истец указывает, что с 20.11.2017 ею выполнялись трудовые обязанности руководителя отдела рекламы, что подтверждается, в том числе, представленным в материалы дела отчетом о работе руководителя отдела рекламы ООО «ЛенГо СПб» ФИО3 в период с 20.11.2017 по 26.02.2018 (л.д. 64-65), а также письмами ЗАО «Биотранс СП», ООО «Техсервис», ООО «Барс», ООО «ТракЭмпайр сервис», ООО «Лидерстрой», ИП ФИО4, из которых следует, что истец в спорный период времени исполняла свои трудовые обязанности, в том числе путем общения с указанными организациями по вопросам рекламы и совместной деятельности (л.д. 58-63).

Разрешая по существу заявленные истцом требования, суд приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных к ответчику требований о взыскании заработной платы за спорный период, поскольку обязанность работодателя по выплате работнику заработной платы возникает только при доказанности того, что работник был лишен возможности трудиться по вине работодателя, тогда как в данном случае вины работодателя в этом не установлено, а законом не предусмотрена обязанность работодателя производить оплату за периоды невыполнения работником своих трудовых обязанностей.

При этом, истцом в нарушение положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств, отвечающих принципам относимости, допустимости и достаточности, подтверждающих факт выполнения истцом работы, поручаемой ей работодателем.

Так, из текста дополнительного соглашения от 31.08.2015 к трудовому договору, следует, что для осуществления взаимодействия между работником и работодателем по вопросам, связанным с ее выполнением, стороны используют сеть Интернет, однако, истцом не представлено доказательств того, что ответчик поручал ей выполнение какой-либо работы, учитывая, что представитель ООО «ЛенГо СПб» указанный факт отрицал.

Факт отсутствия истца на рабочем месте подтверждается также табелями учета рабочего времени за спорный период, из которых следует, что в спорный период истец находилась в отпуске по уходу за ребенком (л.д. 103-107).

Материалами дела подтверждено, что в указанный период работодателем истцу выплачивалось пособие в размере 50 рублей, что подтверждается представленными ответчиком копиями платежных поручений (л.д. 97-99).

Доводы истца о том, что она приступила к работе, о чем свидетельствуют представленные ею письма (л.д. 59-63), суд признает несостоятельными, поскольку, из указанных писем следует, что ФИО3 в спорный период осуществлялись телефонные переговоры с представителями указанных организаций с целью разъяснения преимуществ сотрудничества с ООО «ЛенГо СПб», однако, указанные обстоятельства не свидетельствуют о том, что истцом выполнялись трудовые обязанности, так как отсутствует поручение работодателя о выполнении указанной работы.

При этом, в части 1 статьи 56 Трудового кодекса Российской Федерации дано понятие трудового договора как соглашения между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя. Из приведенного положения трудового законодательства следует, что к характерным признакам трудовых отношений относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату.

При таких обстоятельствах, требования истца о взыскании заработной платы за период с 20.11.2017 по 26.02.2018 нельзя признать обоснованными, поскольку в спорный период истец поручаемой ей работодателем работы не выполняла, и выплата за указанный период заработной платы противоречила бы положениям ст. 129 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой заработная плата является вознаграждением за труд.

Учитывая, что в удовлетворении требований истца о взыскании заработной платы суд отказывает, установив, что работодателем не допущено нарушений прав работника, основания для удовлетворения требований о взыскании в пользу истца компенсации морального вреда, являющихся производными от основного требования, отсутствуют.

Поскольку в удовлетворении исковых требований ФИО3 суд отказывает в полном объеме, основания для взыскания в пользу истца расходов по оплате услуг представителя отсутствуют.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований ФИО3 отказать.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение одного месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья