Гражданский кодекс часть 1

14 июня 2019 г. Железнодорожный районный суд г.Читы в составе председательствующего судьи Лытневой Ж.Н., при секретаре Молоковой Л.В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2 о признании сведений, не соответствующими действительности, порочащими честь и достоинство, взыскании компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

ФИО1 обратился в суд с иском, указывая, что 6 сентября 2018 года ему стало известно, что в письме на имя Генерального директора ФГП ВО ЖДТ России М.С.В. и председателя МОО-ОППО работников ФГП ВО ЖДТ России Б.М.С. от 30 июля 2018 г. ответчик ФИО2, не работающий в организации, являющейся местом работы истца, с 2011 года и не обладающий достоверной информацией для оценки реальной действительности, приводит недостоверные факты, в частности, в отношении истца. Приведенные им недостоверные факты основываются на домыслах и сплетнях. Истец считает глубоко оскорбительной для себя информацию, изложенную в указанных письмах, а именно: «ФИО1 тоже взял в отдел (не буду передавать слова, Виктора Григорьевича, как он охарактеризовал ФИО3 они совсем не литературные) но в переводе звучат примерно так, это же лентяй, ничего не умеет и ничего не знает. На что ФИО5 ответил, да нормальные ребята. Я ФИО3 за три года научу и он будет настоящим начальником отдела. Откуда же появился ФИО1 – его привел на работу папа ФИО4 – начальник административно-хозяйственного отдела филиала, который каждый день и через день плакался и просил: примите на работу моего сына». Данные сведения не соответствуют действительности, поскольку после окончания в 2010 году Иркутского государственного университета путей сообщения по специальности «Электроснабжение железных дорог» на общих основаниях он устроился работать пожарным в пожарный поезд ст. Чита-1, проработал там до 2012 года, после чего был переведен в филиал инженером отдела ПН и ПП. В 2013 году им было получено второе высшее образование в Иркутском государственного университете путей сообщения по специальности «Экономика и управление на предприятии (железнодорожный транспорт)». Кроме того, на данный момент он проходит переподготовку в Омском государственном техническом университете по программе «Пожарная безопасность». За время работы в отделе проходил курсы повышения квалификации по программам: «Организация мероприятий по ГО и ЧС на объектах железнодорожного транспорта», «Повышение квалификации работников, назначенных в качестве лиц, ответственных за обеспечение транспортной безопасности на объекте транспортной инфраструктуры и (или транспортном средстве)», «Проектирование, монтаж, техническое обслуживание и ремонт средств обеспечения пожарной безопасности зданий и сооружений», «Пожарная безопасность на железнодорожном транспорте». Таким образом, он обладает техническими знаниями железнодорожника, экономиста и специалиста в области пожарной безопасности. В 2016 году ему было предложено место начальника отдела организации ПН и ПП филиала. Бывший начальник отдела организации ПН и ПП филиала К.В.А., при уходе на пенсию порекомендовал истца на освобождаемую должность и по согласованию с заместителем директора филиала ФИО5 было принято решение о его назначении на должность. В письме от 29 октября 2018 года ФИО2 изложил о нем недостоверные сведения порочащего характера. Так, в данном письме он указал: «…С его стороны все для этого сделано, даже начальником пожарного отдела принят такой же дилетант ФИО1 ФИО5 же всем объявил, что ФИО3 начальником пожарного отдела будет через три года. У него важная миссия учить ФИО3, и его ФИО5 в это время не трогать с занимаемой должности, а там еще какая-то причина найдется чтобы дальше сидеть. Сейчас даже ситуация не понятая, кто ФИО3? Начальник отдела или ученик, получающий заработную плату начальника отдела. А ФИО5 по сути дела наплевать на престиж пожарной охраны всего филиала, дороги, какой-нибудь показатель пожарно-профилактической работы, боевой готовности пожарных караулов, содержания пожарных поездов не взять все в провале. Михаилу Ивановичу я сказал, как ответил один начальник пожарного поезда на «умные» вопросы или ученика, или начальника отдела ФИО3 (я даже не знаю, как правильно сформулировать должность, которую занимает ФИО3). Вот приехал к нам в пожарной охране ничего не понимаешь, ничего не знаешь сейчас ты для меня не Максим Юрьевич, не Максим, Максимка» ФИО6 сказал, что так не разговаривают с командиром. Какой вопрос, такой и ответ. Чтобы называть ФИО3 начальником отдела по сути дела надо ждать несколько лет пока ФИО5 его научит. И здесь вопрос - по итогам учебы, что будет зачет или экзамен? Исходя из логики, которую предложил ФИО5, ФИО3 сейчас не должен быть начальником отдела. А если учесть придет на должность опытный специалист пожарного дела и учить не надо, сразу будет исполнять должностные обязанности начальника отдела».

Почти за семь лет работы в отделе истец был отмечен грамотами и благодарностями, во время его работы в его адрес не было ни одного дисциплинарного взыскания. Находясь на должности начальника отдела на протяжении трех лет, он сам справляется со своими должностными обязанностями и замечаний в его адрес со стороны руководства предприятия не поступало. Мнение ФИО2 не может отражать реального положения дел, поскольку он, находясь на пении и не работая в данной организации более восьми лет, не обладает никакой реальной информацией, кроме собственных умозаключений. Распространяя не соответствующие действительности сведения, порочащие его честь и достоинство, ФИО2 нарушил принадлежащие истцу личные неимущественные права. Действиями ФИО2 ему причинен моральный вред, который он оценивает в 100 000 рублей. С учетом уточнений просит признать несоответствующими действительности, порочащими его честь и достоинство сведения, изложенные ФИО2 в письмах от 30 июля 2018 года на имя директора Федерального Государственного предприятия Ведомственной охраны железнодорожного транспорта России М.С.В. и на имя председателя МОО-ОППО работников ФГП ВО ЖДТ России Роспрофжел Б.М.С. и от 29 октября 2018 года на имя заместителя генерального директора ОАО «РЖД» К.С.А., начальника Забайкальской железной дороги филиала ОАО «РЖД» С.А.А. следующего содержания: «…это же лентяй, ничего не умеет и ничего не знает»; «Откуда же появился ФИО1 – его привел на работу папа ФИО4 – начальник административно-хозяйственного отдела филиала, который каждый день и через день плакался и просил: примите на работу моего сына»; «…даже начальником отдела принят такой же дилетант ФИО1»; взыскать с ФИО2 в его пользу компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей; обязать ответчика направить копию решения суда в адрес ФГП ВО ЖДТ России ОАО «РЖД».

Ответчик ФИО2, надлежаще извещенный о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явился, в письменном заявлении просил о рассмотрении дела в его отсутствие.

Руководствуясь ст. 167 ГПК РФ суд приступил к рассмотрению дела в отсутствие ответчика.

В судебном заседании истец ФИО1, его представитель Б.А.В. поддержали исковые требования по основаниям, изложенным в исковом заявлении, дополнительно пояснили, что сведения, изложенные ответчиком в письмах, носят для истца оскорбительный характер, поскольку затрагивают его личные и профессиональные качества. В результате многочисленных писем ФИО2 проводились неоднократные проверки трудовой деятельности работников предприятия, в том числе истца. В связи с этим, он был вынужден доказывать руководству, что он обладает необходимыми теоретическими и практическими знаниями в области пожарной охраны и безопасности. В настоящее время, после многочисленных разборов, у руководства сформировалось положительное мнение о нем как о работнике, претензий у руководства предприятия к нему нет.

Представитель ответчика ФИО7, действующий на основании доверенности, исковые требования не признал, суду пояснил, что письма ФИО2 являются личной перепиской с руководителями ОАО «РЖД», ФГП ВО ЖДТ РФ Забайкальской железной дороги и филиала ФГП ВО ЖДТ РФ на Забайкальской железной дороге. В указанных письмах ответчик не оскорбил ФИО1 и не порочил его деловую репутацию, а высказал свое мнение о деловых качествах и профессиональных знаниях ФИО1 В данных письмах изложена объективная оценка ФИО2 по указанным в них фактам, которые соответствуют действительности. Кроме того, письмо от 29 октября 2018 года он не подписывал, в ОАО «РЖД» не направлял, отдал проект данного письма начальнику филиала ФИО3. Считает требования ФИО1 необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

Выслушав пояснения истца, его представителя, представителя ответчика, допросив свидетелей, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии со статьей 23 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени.

Частью 1 статьи 29 Конституции РФ каждому гарантируется свобода мысли и слова.

В соответствии со ст. 150 ГК РФ, достоинство личности, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, защищаются в соответствии с Гражданским кодексом РФ и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии со ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как следует из п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, и. т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Согласно ст. 152 ГК РФ, гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением.

Согласно разъяснениям Верховного Суда Российской Федерации, содержащимся в п. 7 Постановления Пленума от 24.02.2005 № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

В соответствии с п. 9 Постановления Пленума от 24.02.2005 № 3, в силу пункта 1 статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений.

Как следует из материалов дела, ответчик ФИО2 направил письмо на имя директора Федерального государственного предприятия Ведомственной охраны железнодорожного транспорта России М.С.В. и председателя МОО-ОППО работников ФГП ВО ЖДТ России Роспрофжел Б.М.С. датированное 30 июля 2018 года, котором, в том числе, относительно истца ФИО1 указано: «ФИО1 тоже взял в отдел (не буду передавать слова, Виктора Григорьевича, как он охарактеризовал ФИО3 они совсем не литературные) но в переводе звучат примерно так, это же лентяй, ничего не умеет и ничего не знает. На что ФИО5 ответил, да нормальные ребята. Я ФИО3 за три года научу и он будет настоящим начальником отдела. Откуда же появился ФИО1 – его привел на работу папа ФИО4 – начальник административно-хозяйственного отдела филиала, который каждый день и через день плакался и просил: примите на работу моего сына» (л.д. 109-114). Факт написания данного письма и направления его на имя директора Федерального государственного предприятия Ведомственной охраны железнодорожного транспорта России М.С.В. и председателя МОО-ОППО работников ФГП ВО ЖДТ России Роспрофжел Б.М.С. стороной ответчика в ходе рассмотрения дела не оспаривался.

В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Представленные истцом в материалы дела грамота и благодарность, копии дипломов о наличии у него двух высших образований и удостоверения о повышении квалификации не могут служить доказательством опровержения утверждения ответчика «…это же лентяй, ничего не умеет и ничего не знает». Высказывание ответчика в письме от 30 июля 2018 года «…это же лентяй, ничего не умеет и ничего не знает», по мнению суда, является выражением субъективного мнения ответчика об истце, содержит лишь оценочные суждения, которые не могут быть проверены на предмет их соответствия действительности. Следовательно, требования истца о признании данных сведений не соответствующими действительности, удовлетворению не подлежат.

Вместе с тем, отсутствие основания для защиты чести и достоинства в порядке статьи 152 Гражданского кодекса РФ в связи с распространением ответчиком лишь своего субъективного мнения не может лишать потерпевшего права на возмещение морального вреда по правилам статьи 151 Гражданского кодекса РФ, если такое мнение выражено в оскорбительной форме.

Конституция Российской Федерации, в силу ч.1 ст. 17 которой в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права в соответствии с настоящей Конституцией, одновременно устанавливает, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (часть 3 этой же статьи), в частности достоинство личности, охраняемое государством (часть 1 статья 21).

Из анализа данных конституционных норм в их взаимосвязи следует, что право на выражение своего мнения не допускает в нем оскорбительных выражений, унижающих защищаемое конституционными нормами достоинство личности каждого.

Оскорбительные выражения являются злоупотреблением правом на свободу слова и выражения мнения, в связи с чем, в силу указанных норм и положений статьи 10 ГК РФ, недопустимы.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в абз. 6 п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», если субъективное мнение было высказано в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, на ответчика может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (статья 130 Уголовного кодекса Российской Федерации, статьи 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как указал истец в ходе рассмотрения дела и данное обстоятельство подтверждено относимыми и допустимыми доказательствами, употребленное по отношению к истцу суждение ответчика ФИО2: «это же лентяй, ничего не умеет и ничего не знает», носит оскорбительный характер. Вопреки доводам представителя ответчика ФИО7, ответчик ФИО2 в оскорбительной форме высказал свое негативное мнение об истце как о начальнике отдела ПН и ПП филиала ФГП ВО ЖДТ России на Забайкальской железной дороги. Рассматриваемое слово «лентяй» использовано ответчиком для негативной характеристики трудовой деятельности истца в целях более эмоционального восприятия информации вышестоящим руководством ФИО1, что свидетельствует об оскорбительном характере сведений, содержащихся в письме. Использование данного слова в литературе не подтверждает, что данное выражение не носит оскорбительного характера, поскольку в данном случае подлежит оценке не само использование слова, а контекст, в котором оно допущено. Указанное выражение унижает честь и достоинство истца, что само по себе влечет нарушение прав истца, гарантированных Конституцией РФ (ст. 21) и гражданским законодательством (ст. 150 ГК РФ), и дает последнему право на компенсацию причиненного морального вреда в денежной форме. Таким образом, требования истца в части признания порочащими его честь и достоинство сведений, изложенных ФИО2 в письме от 30 июля 2018 года следующего содержания: «…это же лентяй, ничего не умеет и ничего не знает» подлежат удовлетворению.

Наряду с этим, не подлежит удовлетворению требование истца в части признания несоответствующим действительности, порочащим его честь и достоинство выражение ответчика следующего содержания: «Откуда же появился ФИО1 – его привел на работу папа .... – начальник административно-хозяйственного отдела филиала, который каждый день и через день плакался и просил: примите на работу моего сына», поскольку данное утверждение является отражением субъективного мнения ответчика, оно не носит оскорбительного характера и его невозможно проверить на соответствие действительности.

Также судом установлено, что ФИО2 в письме от 29 октября 2018 года на имя заместителя генерального директора ОАО «РЖД» К.С.А., начальника Забайкальской железной дороги филиала ОАО «РЖД» С.А.А. изложил сведения об истце ФИО1 следующего содержания: «…даже начальником отдела принят такой же дилетант ФИО1» (л.д. 115-127).

В ходе рассмотрения дела представитель ответчика ФИО7, не оспаривая факта написания ФИО2 указанного письма, указал, что данное письмо ответчиком подписано не было, в ОАО «РЖД» не направлялось, он вручил проект этого письма директору филиала ФИО3 для сведения.

Из ответа ОАО «РЖД» на запрос суда от 11.06.2019 г. следует, что в адрес заместителя генерального директора ОАО «РЖД» К.С.А. и начальника Забайкальской железной дороги филиала ОАО «РЖД» С.А.А. от ФИО2 письма по вопросу качества работы по пожарно-профилактической работе на дороге, в котором затрагиваются профессиональные качества ФИО1, датированного 29 октября 2018 года, не поступало.

Согласно информации ФГП «Ведомственная охрана железнодорожного транспорта Российской Федерации» филиала на Забайкальской железной дороге, вышеуказанное письмо поступило вместе с письмом на имя заместителя генерального директора – главного инженера ОАО «РЖД» К.С.А. и главного инженера Забайкальской железной дороги филиала ОАО «РЖД» Г.И.А. датированное 12 февраля 2019 года из Управления Забайкальской железной дороги.

Из имеющегося в материалах дела письма ФИО2 от 12 февраля 2019 года следует, что ФИО2 к данному письму приложил заготовленный проект письма от 29 октября 2018 г. в ОАО «РЖД» и начальнику дороги, который находился в филиале ведомственной охраны (л.д. 102-108).

Таким образом, материалами дела подтверждено, что ФИО2 распространил сведения об истце должностным лицам, изложенные в письме от 29 октября 2018 г. Имеющаяся, подпись в данном письме, по утверждению представителя ответчика, не принадлежащая ФИО2, не опровергает факта распространения последним сведений об ФИО1, поскольку представитель ответчика в ходе рассмотрения дела не отрицал вручение проекта этого письма начальнику филиала М..

Довод представителя ответчика о том, что письма от 30 июля 2018 года и 29 октября 2018 года являются личной перепиской ответчика с должностными лицами и информация, содержащаяся в них, не является распространением сведений, суд находит несостоятельным, основанным на неверном толковании норма права.

Как указано в абзаце 2 пункта 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года № 3 под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной форме хотя бы одному лицу. Таким образом, факт распространения сведений ответчиком ФИО2 в отношении истца ФИО1 доказан.

Как следует из толкового словаря С.И. «Ожегова», значение слова «дилетант» - тот, кто занимается наукой или искусством без специальной профессиональной подготовки (обычно не обладая углубленными знаниями).

Из трудовой книжки истца следует, что в 2010 году он принят в Читинский отряд ВО филиала ФГП ВО ЖДТ России на Забайкальской ж.д. на должность пожарного в пожарную команду ст. Чита-1. В этом же году уволен в связи с призывом на военную службу в РА. В декабре 2011 года принят на это же предприятие в той же должности. В октябре 2012 г. ФИО1 уволен в порядке перевода в филиал ФГП «...» и принят на должность инженера в отдел пожарного надзора и пожарных поездов. 27 декабря 2016 года истец переведен начальником отдела пожарного надзора и пожарных поездов (л.д. 55-62).

В материалах дела имеются копии дипломов ФИО1 о получении им высшего профессионального образования по квалификации инженер путей сообщения и экономист-менеджер (л.д. 41-44). Кроме того, в отношении истца аттестационной комиссией ТПСГ Забайкальского края дано заключением о профессиональной подготовленности аттестуемого лица на должность начальника отдела организации пожарного надзора и пожарных поездов филиала ФГП ВО ЖДТ России на Забайкальской железной дороге от ..., согласно решению аттестационной комиссии ФИО1 готов к осуществлению самостоятельного руководства тушением пожаров и ликвидацией ЧС (л.д. 45). Истец в 2018 году прошел дополнительное профессиональное образование по программам: «Пожарная безопасность на железнодорожном транспорте»; «Повышение квалификации работников, назначенных в качестве лиц, ответственных за обеспечение транспортной безопасности на объекте транспортной инфраструктуры и (или) транспортном средстве»; «Проектирование систем пожарной автоматизации»; «Организация мероприятий по ГО и ЧС на объектах железнодорожного транспорта»; прошел курс «Специальной подготовки газодымозащитников»; согласно протоколу № ... прошел проверку знаний норм и правил работы в электроустановках (л.д. 47, 49, 50, 51, 52, 48). В настоящее время истец проходит обучение в Омском государственном техническом университете по программе «Пожарная безопасность» (л.д. 46). Из характеристики, представленной истцом, следует, что по месту работы ФИО1 характеризуется как добросовестно исполняющий свои обязанности работник, технически грамотный и требовательный руководитель. Имеет практический навык работы с аварийно-спасательным вооружением, неоднократно участвовал в тушении пожаров как на объектах железнодорожного транспорта, так и на объектах муниципального и государственного подчинения (л.д. 130).

Таким образом, распространенные ФИО2 сведения о том, что ФИО1 является «дилетантом», не соответствуют действительности. Данные сведения носят порочащий характер, поскольку, как указано выше, затрагиваются профессиональные качества ФИО1, слово «дилетант» использовано ответчиком для негативной характеристики трудовой деятельности истца.

Порочащий характер сведений, изложенных ФИО2 в письме от 29 октября 2018 года в отношении ФИО1, подтверждается также и допрошенными в суде показаниями свидетелей С.Ю.П.. и Б.В.А., которые пояснили, что в результате многочисленных писем ФИО2, на предприятии происходили разборы, в том числе и в отношении истца. Первоначально, после поступления данных писем, у руководства вызывали сомнения профессиональные и деловые качества ФИО1, но затем, когда разобрались в происходящем, претензий к истцу не имеется.

В нарушение положений ст. 56 ГПК РФ ответчиком не доказан факт соответствия действительности распространенных сведений. Истребованные судом по ходатайству представителя ответчика Приказ «Об организации работ по закупке товаров, работ, услуг для нужд филиала ФГП ВО ЖДТ России на Забайкальской железной дороге в рамках 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд», Положение об отделе пожарного надзора, Приказ о дисциплинарном взыскании от 26 октября 2018 г. № ... в отношении истца, Протокол совещания ... от 09.11.2018 г. доказательственного значения для дела не имеют.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд учитывает материальное положение ответчика, степень нравственных и физических страданий истца, и полагает возможным взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 5 000 руб.

Что касается требований истца о возложении на ответчика обязанности направить копию решения суда в адрес ФГП ВО ЖДТ России ОАО «РЖД», данные требование удовлетворению не подлежат, поскольку направление ответчиком решения суда не является способом опровержения сведений, решение суда размещается в открытом доступе в сети Интернет, кроме того, истец не лишен возможности самостоятельно представить решение суда на предприятие.

В соответствии со ст. 98 ГПК РФ с ответчика в пользу истца подлежат взысканию расходы по уплате госпошлины, что составит 300 руб.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

р е ш и л:

Исковые требования ФИО1 к ФИО2 о признании сведений, не соответствующими действительности, порочащими честь и достоинство, взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Признать порочащими честь и достоинство ФИО1 сведения, изложенные ФИО2 в письме от 30 июля 2018 года на имя директора Федерального Государственного предприятия Ведомственной охраны железнодорожного транспорта России М.С.В. и на имя председателя МОО-ОППО работников ФГП ВО ЖДТ России Роспрофжел Б.М.С. следующего содержания: «…это же лентяй, ничего не умеет и ничего не знает».

Признать не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство ФИО1 сведения, изложенные ФИО2 в письме от 29 октября 2018 года на имя заместителя генерального директора ОАО «РЖД» К.С.А., начальника Забайкальской железной дороги филиала ОАО «РЖД» С.А.А. следующего содержания: «…даже начальником отдела принят такой же дилетант ФИО1».

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей, расходы по уплате госпошлины в размере 300 рублей, всего 5 300 рублей.

В остальной части иска отказать.

Решение может быть обжаловано в Забайкальский краевой суд через Железнодорожный районный суд г. Читы в течение одного месяца со дня его вынесения в окончательной форме.

Судья Ж.Н. Лытнева

Решение в окончательной форме изготовлено 17 июня 2019 г.