Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО4, ФИО7, ФИО6, ФИО5 о возложении обязанности демонтировать видеокамеры в квартире, взыскании в субсидиарном порядке компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истец ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО4, ФИО7, ФИО6, ФИО5 о возложении обязанности демонтировать видеокамеры в <адрес>, взыскании с ответчиков в субсидиарном порядке компенсации морального вреда в размере 40000 рублей.

В обоснование заявленных требований истец указала, что в указанной квартире без ее согласия были установлены 4 видеокамеры в кухне, коридоре, комнате, лоджии. Полагает, что в результате работы видеокамер происходит фиксация событий с участием истца, ее ребенка, знакомых и близких с фактической передачей отснятого материала третьим лицам. Истец утверждает, что действиями ответчиков нарушаются положения ФЗ «О персональных данных». Отмечает, что согласие на установку камер и обработку персональных данных истец не давала. Также указывает, что ФИО7 проходит службу в Управлении ФСБ РФ по Сахалинской области, имеет доступ к получению фото- и видеоизображения людей, то есть фактически осуществляет незаконное проведение оперативно-розыскных мероприятий.

Ответчики ФИО4, ФИО7, ФИО6, ФИО5 извещенные о времени и месте надлежащим образом в судебное заседание не явились, об уважительных причинах своей неявки суд не информировали, ходатайств об отложении не заявляли.

Третье лицо на стороне истца не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора ФИО9 извещенный о времени и месте в судебное заседание не явился, об уважительных причинах своей неявки суд не информировал.

Согласно ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ с учетом мнения лиц участвующих в деле, дело рассмотрено в отсутствие указанных лиц.

Истец, представители истца в ходе судебного разбирательства настаивали на удовлетворении исковых требований по основаниям, изложенным в иске.

Представитель ответчиков, возражал против удовлетворения исковых требований указав, что истец фактически не проживает по указанному адресу. Отмечает, что видеокамеры были установлены с целью самозащиты, поскольку между истцом и ответчиками сложились неприязненные отношения. Указывает, что истец периодически приходит в квартиру, приводит незнакомых мужчин, наносит ущерб имуществу. Полагал, что истец не представил доказательств, наличия или пользования видеозаписей с изображением истца в незаконных целях, как и не представил доказательств, нарушения прав истца наличием видеокамер. Отметил, что 22 февраля 2019г. камеры в квартире были в очередной раз повреждены, в связи с чем, полагал, что отсутствовал предмет спора.

Выслушав пояснения лиц участвующих в деле, исследовав письменные доказательства, оценив представленные доказательства, как в отдельности, так и в совокупности суд находит требования истца подлежащими удовлетворению частично, при этом исходит из следующего:

Гарантируя право каждого на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, Конституция Российской Федерации (часть 1 статьи 23) запрещает сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия (статья 24, часть 1) и устанавливает, что признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства (статья 2), реализация которой может выражаться в обеспечении их превентивной защиты посредством определения законных оснований собирания, хранения, использования и распространения сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, а также в установлении мер юридической ответственности (статья 71, пункты «в», «о»; статья 72, пункт «б» части 1), в том числе уголовно-правовых санкций за противоправные действия, причиняющие ущерб находящимся под особой защитой Конституции Российской Федерации правам личности.

Исходя из статей 23 (часть 1) и 24 (часть 1) Конституции Российской Федерации, конфиденциальным характером обладает любая информация о частной жизни лица, потому, что она во всяком случае относится к сведениям ограниченного доступа. Право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну означает предоставленную человеку и гарантированную государством возможность контролировать информацию о самом себе, препятствовать разглашению сведений личного, интимного характера; в понятие «частная жизнь» включается та область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если носит непротивоправный характер (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 9 июня 2005 года №248-О, от 26 января 2010 года № 158-О-О и от 27 мая 2010 года № 644-О-О). Соответственно, лишь само лицо вправе определить, какие именно сведения, имеющие отношение к его частной жизни, должны оставаться в тайне, а потому и сбор, хранение, использование и распространение такой информации, не доверенной никому, не допускается без согласия данного лица, как того требует Конституция Российской Федерации.

Как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, предполагается, что реализация конституционного права - права каждого свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом (статья 29, часть 4, другого Конституции Российской Федерации) возможна только в порядке, установленном законом, и что федеральный законодатель правомочен определить законные способы получения информации (Постановление от 31 марта 2011 года № 3-П). Следовательно, собирание или распространение информации о частной жизни лица допускается лишь в предусмотренном законом порядке и лишь в отношении тех сведений, которые уже официально кому-либо доверены самим лицом и в законном порядке собраны, хранятся, используются и могут распространяться. Иное приводило бы к произвольному, не основанному на законе вторжению в сферу частной жизни лица, право на неприкосновенность которой гарантируется Конституцией Российской Федерации, сужало бы понятие частной жизни и объем гарантий ее защиты.

В соответствии с положениями, содержащимися в ст. 150, 152.1, 152.2 ГК РФ жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В случаях, если того требуют интересы гражданина, принадлежащие ему нематериальные блага могут быть защищены, в частности, путем признания судом факта нарушения его личного неимущественного права, а также путем пресечения или запрещения действий, нарушающих или создающих угрозу нарушения личного неимущественного права либо посягающих или создающих угрозу посягательства на нематериальное благо.

Обнародование и дальнейшее использование изображения гражданина (в том числе его фотографии, а также видеозаписи или произведения изобразительного искусства, в которых он изображен) допускаются только с согласия этого гражданина.

Если иное прямо не предусмотрено законом, не допускаются без согласия гражданина сбор, хранение, распространение и использование любой информации о его частной жизни, в частности сведений о его происхождении, о месте его пребывания или жительства, о личной и семейной жизни.

В случаях, когда информация о частной жизни гражданина, полученная с нарушением закона, содержится в документах, видеозаписях или на иных материальных носителях, гражданин вправе обратиться в суд с требованием об удалении соответствующей информации, а также о пресечении или запрещении дальнейшего ее распространения путем изъятия и уничтожения без какой бы то ни было компенсации изготовленных в целях введения в гражданский оборот экземпляров материальных носителей, содержащих соответствующую информацию, если без уничтожения таких экземпляров материальных носителей удаление соответствующей информации невозможно.

Согласно выписке из Единого государственного реестра недвижимости об объекте недвижимости № от 12 октября 2018г. следует, что собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес> является Управление Федеральной службы безопасности РФ по Сахалинской области.

24 мая 2012г. между УФСБ России по Сахалинской области и ФИО4 был заключен договор социального найма жилого помещения №. Согласно указанному договору данное жилое помещение было предоставлено с учетом членов семьи: ФИО5, ФИО7, ФИО6, ФИО1, ФИО9

Судом установлено, что согласно справке ООО «Эдем» в квартире по адресу: <адрес> с 26 ноября 2013 года значатся зарегистрированными ФИО5, ФИО1, ФИО9, ФИО6, ФИО7, нанимателем квартиры является ФИО4

Из материалов дела и пояснений сторон установлено, что порядок пользования квартирой нанимателем и членами его семьи, не определен. При этом брак между истцом и ответчиком расторгнут.

Из пояснений истца данных в судебном заседании следует, что она в период с 2015г. по 2019г. в совокупности проживала в спорном жилом помещении 5-6 месяцев по причине чинения препятствий со стороны ответчиков. В силу возможности постоянного проживания проживала по несколько дней.

Входе судебного разбирательства на основании письменных доказательств (счет на оплату №, от 01.06.2017г., протокол судебных заседаний судебного участка № с/з от 03.08.2018г., 23.08.2018г., 13.09.2018г., 27 сентября 2018г.; протокола с/з Южно-Сахалинского городского суда от 04 апреля 2019г.; фотографии), а также с учетом пояснений представителя ответчиков судом установлено, что видеокамеры в <адрес> были установлены ФИО6

В судебном заседании 04 апреля 2019г. представителем ответчика заявлено о демонтаже установленных видеокамер в <адрес>. Истец, указанный факт, после визуального осмотра квартиры подтвердила, что подтверждается личным заявлением.

Таким образом, осуществляя видеонаблюдение с помощью видеокамер за квартирой ответчик ФИО6 без согласия истца вторгался в частную жизнь истца в период нахождения ее в квартире.

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями п. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основании своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Никакими доказательствами по делу, которые бы отвечали требованиям ч. 3 ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, не подтверждается, что видеокамеры не фиксируют помещение квартиры в периоды нахождения в ней истца. При таких обстоятельствах требования истца о демонтаже установленных видеокамер признаются обоснованными, поскольку доказательств установления видеокамер с согласия истца, имеющего право пользования данным жилым помещением, входе судебного разбирательства суду не представлено в связи с чем, действия по установке видеокамер и произведения видеонаблюдения являются противоправными. Однако, поскольку ответчиком ФИО6 произведен демонтаж видеокамер добровольно, до вынесения решения суда оснований для удовлетворения указанных требований у суда не имеется.

Доводы истца в части того, что «кабель каналы и провода с помощью которых производится видеонаблюдение» не демонтированы, а следовательно, требование о демонтаже видеокамер выполнено не в полном объеме являются несостоятельными, поскольку судом согласно ст.196 Гражданского процессуального кодекса РФ подлежат разрешению требования в пределах заявленных, истцом было заявлено требование «о возложении обязанности демонтировать установленные видеокамеры» которое ответчик исполнил в добровольном порядке.

Разрешая требования о компенсации морального вреда в результате противоправных действий ответчика истцу причинены нравственные страдания, так как ответчик вторгся в личную жизнь истца, в связи с чем, истец вынужден был находиться в квартире, зная, что за ним ведется наблюдение, что ограничивало свободу его действий.

В силу ст. 151 Гражданского кодекса РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» указано, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (п. 2).

Определяя размер компенсации морального вреда, суд, руководствуясь вышеуказанными правовыми нормами, с учетом конкретных обстоятельств дела, характера причиненных истцу нравственных страданий, приходит к выводу о взыскании с ответчика ФИО6 в пользу истца компенсации морального вреда в размере 1500 руб.

Оснований для взыскания компенсации морального вреда с ФИО4, ФИО7, ФИО5 не имеется, поскольку допустимых и достоверных доказательства нарушения прав истца в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ суду не представлено.

В соответствии со ст. ст. 94, 98 Гражданского Процессуального Кодекса Российской Федерации с ответчика ФИО6 в пользу истца подлежат взысканию судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей 00 копеек.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194-199 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования ФИО1 к ФИО4, ФИО7, ФИО6, ФИО5 о возложении обязанности демонтировать видеокамеры в <адрес>, взыскании в субсидиарном порядке компенсации морального вреда в размере 40000 рублей – удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО6 в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в сумме 1500 рублей, судебные расходы в сумме 300 рублей.

Исковые требования ФИО1 к ФИО6 о возложении обязанности демонтировать видеокамеры оставить без удовлетворения.

Исковые требования ФИО1 к ФИО4, ФИО7, ФИО6, ФИО5 о возложении обязанности демонтировать видеокамеры, взыскании в субсидиарном порядке компенсации морального вреда оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Сахалинский областной суд через Южно-Сахалинский городской суд в течение одного месяца со дня вынесения решения судом в окончательной форме.

Дата составления решения в окончательной форме ДД.ММ.ГГГГ.

Председательствующий Е.В. Ретенгер