Гражданский кодекс часть 1

Волгоградский гарнизонный военный суд в составе председательствующего Будай Р.А., при секретаре судебного заседания Морозовой П.С., с участием прокурора – помощника военного прокурора Волгоградского гарнизона <данные изъяты> ФИО1, представителей истца ФИО2, ФИО3 и ФИО4, ответчика ФИО5 и его представителя ФИО6, рассмотрев гражданское дело по исковому заявлению войсковой части № о привлечении к материальной ответственности бывшего военнослужащего войсковой части №<данные изъяты> ФИО5 в связи с причинением ущерба имуществу воинской части,

установил:

Командир войсковой части № обратился с исковым заявлением, в котором просил взыскать с ФИО5 в пользу ФКУ «Управление финансового обеспечения МО РФ по <адрес>» в порядке привлечения ответчика к полной материальной ответственности 557 470 рублей 11 копеек.

В судебном заседании представители воинской части поддержали иск, уменьшив исковые требования до 518 750 рулей 80 копеек. Из пояснений представителей истца следует, что в сентябре 2013 года ФИО5 принял дела и должность заместителя командира войсковой части № по вооружению, а также имущество по службе. В период прохождения военной службы ответчик неоднократно принимал под отчет по накладным имущество, в том числе в декабре 2013 года по накладным №№ 00002511 и 00001342, в июле 2014 года по накладной № 00001559 и в марте 2015 года – по накладной № 00000328. Полученное имущество при увольнении с военной службы ответчик сдал не полностью. Результаты проведения административного расследования, установившего недостачу, в июне 2018 года направлены в военную прокуратуру Волгоградского гарнизона, в связи с чем в отношении ФИО5 возбуждено уголовное дело. В ходе проведения ревизии установлена утрата полученного ФИО5 под отчет имущества, при этом уголовное преследование ответчика по фактам совершения преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 160 и ч. 1 ст. 292 УК РФ, прекращено. Поскольку административное расследование и процессуальная проверка показали, что имущество утрачено по вине ответчика, приказом командира войсковой части № установлен размер причиненного ущерба, в суде он уточнен, а фактически ответчиком утрачено следующее имущество, которое перечислено в справке-расчете от 5 апреля 2019 года: АКБ 12СТ-85Р – 4 шт., АКБ 6СТ-140Р – 2 шт., АДП-363а – 1 шт., генератор ГСФ-100М – 1 шт., Д405Б – 1 шт., ремонтный комплект ЗИП 1 шт., МТС-25-8 – 1 шт., кабель РКС 75-4-13 – 400 м, Д-405 – 10 шт., ЗИП-Г к 71Е6 – 1 к-т., ЗИП-Г к 73Е6 № 410553 – 1 к-т., ЗИП-Г к 73Е6 № 3920181 – 1 к-т., ЗИП-Р к 1Л24 № 607Н0152 – 1 к-т., ЗИП-Г к 35Н6 № Т20101 – 1 к-т., лом алюминия – 75,237 кг, лом меди – 20,89 кг, лом МПГ – 0,018 г, лом серебра – 106,244 г; кинопленка экспонированная – 8,500 кг, фотобумага экспонированная – 14 кг, И2ПА2 – 1 шт., И2ПР4 – 1 шт., И2РУ2(М) – 1 шт., И2РУ24 – 1 шт., И2ХК1 – 1 шт., И2ХК2 – 2 шт., И2ХЛ7 – 1 шт., И2ПР3 – 1 шт., М421210 – 1 шт., У51133 – 1 шт., МИ207А – 5 шт., Н-504 – 1 шт., И2ХЛ1 – 1 шт. Должных мер по сохранности принятого под отчет имущества ответчик не принял, причинил ущерб имуществу войсковой части 03007, поэтому он подлежит привлечению к полной материальной ответственности.

Ответчик иск не признал, пояснив, что с апреля 2011 года он проходил службу в войсковой части № в должности начальника РЛС, в марте 2014 года издан приказ о назначении его на должность заместителя командира войсковой части № по вооружению, следовательно, материально-ответственным лицом он не являлся вовсе. По этой причине утрата полученного им под отчет имущества не может являться основанием для привлечения его к полной материальной ответственности. Кроме того, в декабре 2013 года он не получал имущество, указанное в накладной № 00001342, что подтверждается выводами почерковедческой экспертизы. При сдаче дел и должности в апреле 2018 года члены комиссии проявили к нему предвзятое отношение, вследствие чего не было установлено местонахождение части имущества, утрата которого вменяется ему в вину. Стоимость утраченного имущества достоверно не установлена, что также указывает на необоснованность привлечения его к материальной ответственности.

Начальник ФКУ «Управление финансового обеспечения МО РФ по <адрес>», надлежащим образом извещенный о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не прибыл, и просил рассмотреть дело в его отсутствие. В соответствии с ч. 5 ст. 167 ГПК РФ суд приходит к выводу о возможности рассмотрения дела в отсутствие указанного лица.

Исследовав и оценив представленные доказательства, суд приходит к следующему.

Согласно приказу командира войсковой части № от 1 апреля 2011 года № 57 ФИО5 с 14 марта 2011 года принял дела и должность начальника РЛС 19Ж6 радиолокационной роты радиотехнического батальона.

В сентябре 2013 года, как пояснили представители истца, ФИО5 принял у <данные изъяты>ФИО8 должность заместителя командира войсковой части № по вооружению.

Ответчик подтвердил, что в период с 14 по 24 сентября 2013 года по результатам принятия им названной должности составлены акт, утвержденный 27 сентября того же года командиром войсковой части №, а также инвентаризационные описи (сличительные ведомости) по объектам нефинансовых активов.

Как усматривается из названных ведомостей, датированных 14 сентября 2013 года, в ходе принятия должности ФИО5 удостоверил своей подписью принятие под отчет следующего имущества: АКБ 12СТ-85Р – 14 шт., АКБ 6СТ-140Р – 19 шт., АДП-363а – 2 шт., генератор ГСФ-100М – 1 шт., Д405Б – 5 шт., МТС-25-8 – 1 шт., кабель РКС 75-4-13 – 400 м, лом алюминия – 75, 237 кг, лом меди – 20, 89 кг, лом МПГ – 0, 018 г, лом серебра – 106,244 г; кинопленка экспонированная – 12,500 кг, фотобумага экспонированная – 22,300 кг, И2ПА2 – 1 шт., И2ПР4 – 1 шт., И2РУ2(М) – 1 шт., И2РУ24 – 1 шт., И2ХК1 – 1 шт., И2ХК2 – 2 шт., И2ХЛ7 – 2 шт., И2ПР3 – 1 шт., М421210 – 3 шт., МИ207А – 5 шт., И2ХЛ1 – 4 шт.

В последующем по накладным от 1 и 4 декабря 2013 года соответственно №№ 00001342 и 00002511, накладным от 18 июля 2014 года № 00001559 и от 12 марта 2015 года № 00000328, ответчиком получено и иное имущество, в том числе: ЗИП-Г к «ПИКЕТ» 4 к-та, ремонтный комплект ЗИП – 1 шт., ЗИП-Г к 71Е6 – 1 к-т, ЗИП-Г к 73Е6 № 410553 – 1 к-т; ЗИП-Г к 73Е6 № 3920181 – 1 к-т; ЗИП ремонтный к 1Л24 – 1 шт., ЗИП-Г к 35Н6 – 1 шт., блок Н-504 – 1 шт.; У51133 – 1 шт., Д 405 – 10 шт.

Вышеперечисленное имущество получено ответчиком с целью его хранения и последующего использования по предназначению, то есть данное имущество считается полученным под отчет.

По смыслу ст. 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» ФИО5, получив имущество под отчет, стал материально ответственным лицом, то есть военнослужащим, который в установленных законом случаях может нести материальную ответственность и отвечать своими средствами по своим обязательствам.

Учитывая, что ФИО5 не оспаривал содержание накладных №№ 00002511, 00001559 и 00000328 и подтвердил достоверность своей подписи в этих документах, суд считает доказанным факт получения ответчиком имущества, перечисленного в названных письменных доказательствах.

В обоснование своей позиции о том, что имущество по накладной, составленной 1 декабря 2013 года за № 00001342, ФИО5 не получал, его представитель сослался на заключение эксперта № 3331.

Как усматривается из выводов экспертизы, проведенной с 14 августа по 4 сентября 2018 года, не представилось возможным решить вопрос о том, ФИО5 или другим лицом выполнена подпись от его имени в накладной № 00001342.

В соответствии с ч. 3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 названного Кодекса.

Следовательно, заключение эксперта не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами. Такое разъяснение содержится в п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 N 23 «О судебном решении».

Как показала свидетель ФИО9, техник технической части войсковой части №, в декабре 2013 года ФИО5 в ее присутствии подписал накладную № 00001342, составленную 1 декабря 2013 года, по которой ответчик принял под отчет различное имущество, в том числе несколько наименований ЗИПов. Эту накладную принесла ФИО18 – бухгалтер расчетно-финансового пункта, который обслуживал войсковую часть №

Показания ФИО19 согласуются с показаниями свидетеля ФИО10, бухгалтера ФКУ «Управление финансового обеспечения МО РФ по <адрес>», о том, что в декабре 2013 года она действительно представила ФИО5 накладную о получении им имущества, в которой ответчик собственноручно поставил свою подпись, подтвердив принятие под отчет перечисленного в накладной имущества.

Согласно показаниям свидетеля ФИО11, он по указанию командира батальона получил по накладной от 6 августа 2013 года № 50/39 ЗИПы и иное имущество. Перед получением имущества ФИО5 по телефону сообщил, что это имущество он получает для него (ФИО5). По приезде в пункт постоянной дислокации имущество в полном объеме он передал ответчику, и оно было выгружено в помещение, оборудованное под склад, в штабе войсковой части №.

Как усматривается из накладной от 6 августа 2013 года № 50/39, ответственным получателем ЗИПов и другого имущества действительно является ФИО5, при этом показания свидетеля ФИО20 по своему содержанию, в том числе в деталях, соответствуют содержанию протокола допроса этого свидетеля от 18 октября 2018 года в ходе производства по уголовному делу.

Свидетель ФИО12 подтвердил показания ФИО21, пояснив также, что он в качестве водителя доставлял имущество, в том числе ящики с ЗИПами, в войсковую часть №. Это имущество было передано лично ФИО5, и последний складировал его в помещение, находящееся в его ведении в штабе воинской части.

При таких данных, учитывая отсутствие в заключении эксперта категорического вывода о том, что подпись в этой накладной выполнена не ФИО5, суд считает необходимым отвергнуть довод ответчика о том, что он не подписывал накладную № 00001342 и не принимал под отчет имущество, поскольку показания свидетелей ФИО22, ФИО23, ФИО24 и ФИО25, протокол допроса свидетеля ФИО26, накладные от 6 августа 2013 года № 50/39 и от 1 декабря 2013 года № 00001342 являются допустимыми и достоверными доказательствами, взаимно дополняют друг друга и в своей совокупности подтверждают факт получения ответчиком имущества под отчет по накладной № 00001342.

В связи с увольнением ФИО5 с военной службы командиром войсковой части № издан приказ от 3 апреля 2018 года № 223, утвердивший назначение комиссии в связи со сдачей ответчиком дел и должности с 5 по 11 апреля 2018 года.

Как показал свидетель ФИО13, имущество у ФИО5 он принимал по фактическому наличию в присутствии ФИО5 и членов комиссии. Все представленное ответчиком имущество было пересчитано, данные о его количестве внесены в акт приема (сдачи) дел и должности. На неоднократные обращения членов комиссии о представлении недостающего имущества ФИО5 не реагировал и предлагал ему и членам комиссии самостоятельно обнаружить имущество, подлежащее сдаче. Просчет числящихся за ответчиком ЗИПов он (ФИО27) не производил, так как они были разукомлектованы, а документацию, подтверждающую комплектность наименований ЗИПов, ФИО5 представлять отказался.

Согласно свидетельским показаниям ФИО14, в апреле 2018 года он являлся членом комиссии по сдаче ФИО5 дел и должности, при этом все представленное ответчиком имущество просчитано членами комиссии, и данные об этом внесены в соответствующий акт. ЗИПы находились в разукомплектованном состоянии, некоторые отсутствовали полностью, документацию, отображающую комплектность на ЗИПы, ФИО5 не представил. При этом ответчику было предоставлено достаточное количество времени для поиска недостающего имущества.

Объяснения сходного содержания дал в судебном заседании представитель истца ФИО4, пояснив также, что акт приема-сдачи дел и должности ФИО7 подписал в день завершения работы комиссии, каких-либо замечаний не имел.

Поскольку прием-сдача дел и должности ФИО5 осуществлен в соответствии с положениями ст. 90-92 Устава внутренней службы ВС РФ и требованиями приказа Министра обороны РФ от 03.06.2014 N 333 «Об утверждении Руководства по войсковому (корабельному) хозяйству в Вооруженных Силах Российской Федерации», суд признает утвержденный 11 апреля 2018 года акт приема-сдачи дел и должности ответчиком допустимым доказательством, подтверждающим факт недостачи имущества, утрата которого вменяется в вину ответчику.

Показания же свидетеля ФИО15 не опровергают, как утверждает представитель ответчика, доказательства, представленные истцом, поскольку данное лицо не являлось очевидцем получения ФИО5 какого-либо имущества или сдачи им дел и должности. Сами эти показания носят предположительный характер, в связи с чем суд отвергает их.

При этом суд расценивает как несостоятельный довод ответчика о предвзятом отношении к нему членов комиссии. Несмотря на процессуальную обязанность доказать факты, положенные в основу своих доводов, ФИО5 не представил суду доказательства и не привел логичных доводов тому, что к нему со стороны указанных лиц имело место необъективное и предвзятое отношение.

Согласно показаниям свидетелей представленное ответчиком имущество фактически пересчитано, ФИО5 подписал акт и не стал оспаривать в административном либо судебном порядке результаты его результаты, что также указывает на достоверность этого письменного доказательства.

Факт недостачи ЗИПов, полученных ФИО5 по накладной № 00001342, установлен и по результатам проведения процессуальной проверки, о чем указано в вынесенном 28 ноября 2018 года постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО5 по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 292 УК РФ. Этим процессуальным актом установлено, что еще в июне 2016 года ФИО5 было известно о недостаче ЗИПов, и для сокрытия недостачи числящегося за ним имущества ответчик изготовил фиктивные ведомости, в которых отразил не соответствующие действительности сведения о наличии имущества. Ознакомившись с инвентаризационной ведомостью от 1 июня 2016 года и протоколом своего допроса в качестве подозреваемого от 28 ноября 2018 года, ответчик подтвердил описанный факт.

Вместе с тем, указание в постановлении о том, что ФИО5 имущество не присваивал и не растрачивал, не является, как на том настаивает представитель ответчика, основанием для его освобождения от материальной ответственности, так как в постановлении дана оценка действиям ответчика с точки зрения соблюдения им уголовно-правового поведения, однако в силу ч. 4 ст.61 ГПК РФ названный судебный акт не имеет обязательной силы при оценке гражданско-правовых последствий действий ответчика.

Отсутствие имущества, утрата которого вменяется в вину ФИО5, подтверждается и инвентаризационной описью по объектам нефинансовых активов по состоянию на 4 апреля 2018 года, в которой ответчик до начала сдачи дел и должности удостоверил своей подписью, что никаких неоприходованных или списанных в расход наименований числящегося за ним имущества не имеется. Содержание инвентаризационной описи согласуется с данными ведомости расхождения от 12 апреля 2018 года, также подтвердившей недостачу принятого под отчет ответчиком имущества.

Доказательств обращения к командованию по вопросу нарушений при проведении инвентаризации ФИО5 в судебное заседание не представил.

Заявление в военную прокуратуру Волгоградского гарнизона, поданное ответчиком 18 апреля 2018 года, не имеет значения для рассмотрения и разрешения дела, так как в нем не содержатся сведения об имуществе, утрата которого является предметом спора. Пояснения о передаче ЗИПов в другие подразделения носят недостоверный характер, поскольку ответчик не представил в судебное заседание накладные, о которых он пишет в заявлении, в подтверждение фактической передачи числящегося за ним имущества из своей подотчетности.

Статья 7 Федерального закона от 12 июля 1999 г. N 161-ФЗ «О материальной ответственности военнослужащих» определяет, что командир (начальник) воинской части при обнаружении ущерба обязан назначить административное расследование для установления причин ущерба, его размера и виновных лиц.

В результате административного расследования, заключение по которому принято 13 июня 2018 года, установлено, что имущество утрачено по вине ФИО5, не предпринявшего необходимых мер по его сохранности.

Административное расследование назначено командиром войсковой части № в соответствии с предоставленными ему полномочиями, проведено надлежащим должностным лицом в соответствии с требованиями главы 6 приказа Министра обороны РФ от 03.12.2015 N 717 «Об утверждении Наставления по правовой работе в Вооруженных Силах Российской Федерации».

Таким образом, суд считает доказанным факт получения ФИО5 под отчет имущества, перечисленного в справке-расчете от 5 апреля 2019 года, составленной представителем истца ФИО2.

Приказом командующего № от 19 февраля 2018 года № ФИО5 уволен с военной службы.

Требования ст. 74 Руководства по учету вооружения, военной, специальной техники и иных материальных ценностей в Вооруженных Силах Российской Федерации (утв. приказом министра обороны РФ от ДД.ММ.ГГГГ№) возлагают на военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, обязанность перед увольнением с военной службы сдать числящиеся за ним материальные ценности на склад воинской части по требованиям-накладным или раздаточным (сдаточным) ведомостям.

Доказательств передачи имущества, приведенного в справке-расчете от 5 апреля 2019 года другим лицам или на склад, ответчик в судебное заседание не представил.

Вопреки мнению представителя ответчика привлечение военнослужащего к полной материальной ответственности, по смыслу положений ст. 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих», при утрате имущества, принятого под отчет, осуществляется независимо от замещения таким военнослужащим конкретной должности.

Утверждение ФИО5 о частичной выдаче утраченного имущества для обеспечения нужд воинской части суд отвергает, так как ответчик доказательства, в том числе письменные, о передаче этого имущества в пользование по книге выдачи имущества во временное пользование или иным документально оформленным образом, в судебное заседание не представил.

Таким образом, ФИО5, получив имущество под отчет, в нарушение вышеперечисленных требований законодательства не принял мер по предотвращению утраты находящихся у него материальных ценностей.

Поскольку вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ ответчик не представил достоверные доказательства в обоснование правомерности факта отсутствия у него полученного имущества, суд приходит к выводу о причинении воинской части реального ущерба, который возник вследствие ненадлежащего исполнения ФИО5 обязанностей по сбережению принятого под отчет имущества.

Статья 16 Устава внутренней службы ВС РФ обязывает военнослужащего принимать меры по сбережению военного имущества.

Согласно ст. 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» военнослужащие несут такую ответственность в полном размере ущерба в случаях, когда ущерб причинен военнослужащим, которому имущество было передано под отчет для хранения, перевозки, выдачи, пользования и других целей.

Статья 6 этого же Закона устанавливает, что размер причиненного ущерба определяется по фактическим потерям, на основании данных учета имущества воинской части и исходя из цен, действующих в данной местности на день обнаружения ущерба. Цены на вооружение, военную технику, боеприпасы, другое имущество, централизованно поставляемые воинским частям, определяются уполномоченными на то государственными органами. Размер причиненного ущерба определяется с учетом степени износа имущества по установленным на день обнаружения ущерба нормам, но не ниже стоимости лома (утиля) этого имущества.

Требования названной статьи при расчете стоимости утраченного имущества истцом выполнены.

Так, в инвентаризационной описи (сличительной ведомости), составленной 4 апреля 2018 года, и ведомости расхождений по результатам инвентаризации от 12 апреля 2018 года указана стоимость имущества по данным бюджетного учета, который ведется по войсковой части № уполномоченным финансовым органом ФКУ «Управление финансового обеспечения МО РФ по <адрес>».

Остаточная стоимость недостающего имущества определена в соответствии с п. 2.2. Методики определения остаточной стоимости продукции военного назначения (утверждена ДД.ММ.ГГГГ начальником Генерального штаба ВС РФ), которая регламентирует единый порядок формирования остаточной стоимости вооружения, военной техники и боеприпасов Военно-воздушных сил. При определении остаточной стоимости учтены все факторы, предусмотренные п. 2.2. Методики, при этом величина коэффициента технического состояния, учитывающего степень износа изделия (имущества), применена в наименьшем размере.

В соответствии с Методикой проведены комиссионные осмотры имеющихся в наличии элементов ЗИПов и другого имущества, а также составлены акты оценки остаточной стоимости недостающего имущества из комплектов ЗИП, числящегося в подотчетности ФИО5. Акты составлены 21 июля 2018 года, то есть непосредственно по завершению административного расследования по факту привлечения ФИО5 к материальной ответственности, то есть цена установлена на день обнаружения ущерба.

Что касается довода ответчика о необоснованности расчета стоимости утраченного имущества: И2ХЛ1, кабеля РКС 75-4-13 и фотобумаги экспонированной, суд в данном случае исходит из следующего.

Перечисленные материальные ценности по цене 1 рубль за единицу были приняты в составе вступительного баланса войсковой части № при зачислении с 1 января 2011 года на финансовое обеспечение в ФКУ «Управление финансового обеспечения МО РФ по <адрес>». В ходе хозяйственной деятельности войсковой части № было оформлено требование-накладная от 4 декабря 2013 года № на передачу ФИО5 этих ценностей по стоимости 1 руб. за единицу.

В целях исполнения указаний Министра обороны Российской Федерации от 14 ноября 2011 года № по проведению оценки материальных ценностей, не имеющих стоимостной оценки и учтенных в бюджетном учете по условной цене 1 рубль за единицу, командованием войсковой части № в октябре 2015 года осуществлена оценка стоимости материальных ценностей, числящихся в бюджетном учете. По результатам проведенной работы комиссией воинской части произведена оценка, результаты отражены в бюджетном учете бухгалтерской справкой от 20 октября 2015 года № на основании Акта от 16 октября 2015 года №. Комиссией воинской части размер ущерба определен с учетом проведенной в октябре 2015 года оценки стоимости имущества и требований Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих», о чем составлен акт от ДД.ММ.ГГГГ№.

Содержание названных письменных доказательств ответчиком не оспаривалось, поэтому у суда не возникает сомнений в правильности установления балансовой стоимости И2ХЛ1, кабеля РКС 75-4-13 и фотобумаги экспонированной, сведения о которых отображены в справке з войсковой части № от 1 апреля 2019 года №, согласованной с финансовым органом.

Так как размер ущерба подтверждается совокупностью письменных доказательств, составлен в соответствии положениями законодательства, регулирующими порядок его расчета, и согласуется с заключением экспертов, которые с 16 августа по 28 ноября 2018 года провели бухгалтерскую экспертизу, суд считает несостоятельным довод представителя ответчика о необоснованности расчета причиненного ущерба в размере 518 750 рублей 80 копеек.

Учитывая, что вина ответчика в утрате принятого под отчет имущества установлена, в соответствии с требованиями ст. 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» ФИО5 подлежит привлечению к материальной ответственности на названную сумму.

Вместе с тем, образованию недостачи способствовали нарушения в организации и ведении войскового хозяйства со стороны иных должностных лиц воинской части.

Так, в течение всего периода нахождения ФИО5 в должности заместителя командира части по вооружению командованием не были предприняты меры по назначению начальника (заведующего) склада воинской части, на которого в соответствии с требованиями ст. 274 приказа Министра обороны РФ от 03.06.2014 N 333 «Об утверждении Руководства по войсковому (корабельному) хозяйству в Вооруженных Силах Российской Федерации» возлагаются обязанности по непосредственной организации приема, хранения, выдачи и сдачи материальных ценностей, предотвращению их порчи и недостач; приему и выдаче материальных ценностей по установленным первичным учетным документам.

Склад для хранения имущества технической части в войсковой части № отсутствовал, вопреки требованиям регламентирующих документов в качестве такового ответчику пришлось использовать одно из помещений в здании штаба части, надлежащие меры для оборудования и содержания такого помещения командованием не осуществлялись. Кроме того, недолжным образом в воинской части была организована работа внутрипроверочных комиссий, проведение плановых и внезапных проверок имущества с целью своевременного выявления причинения ущерба имуществу воинской части.

К выводу об этом суд приходит, исходя из объяснений лиц, участвующих в деле, а также содержания постановления о прекращении уголовного дела и приказа командира войсковой части № от 18 мая 2018 года № «О наказании виновных в нарушении требований по учету, обеспечению сохранности имущества ракетно-артиллерийского вооружения в войсковой части №».

Принимая во внимание изложенное, учитывая степень вины ФИО5, соотношение размера недостачи и материального положения ответчика, который уволен с военной службы и является пенсионером, имеет несущественный материальный доход и двоих детей на иждивении, при этом доход каждого члена семьи, с учетом заработной платы супруги, в соответствии с постановлением администрации <адрес> от 25 февраля 2019 года N 69-п находится на границе прожиточного уровня, суд полагает возможным при привлечении ответчика к материальной ответственности применить положения ст. 11 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» и снизить до 450 000 рублей размер денежных средств, подлежащих взысканию для возмещения причиненного ущерба.

Так как исковое заявление подлежит удовлетворению, и истец при подаче искового заявления в суд освобожден от уплаты государственной пошлины, таковую в соответствии с ч. 1 ст. 103 ГПК РФ следует взыскать с ответчика в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством РФ.

Руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ, военный суд

решил:

Исковое заявление войсковой части № удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО5 в пользу Федерального казенного учреждения «Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по <адрес>» 450 000 рублей (четыреста пятьдесят тысяч) рублей.

В удовлетворении оставшейся части исковых требований отказать.

Взыскать с ФИО5 в доход муниципального бюджета <адрес> судебные расходы в виде государственной пошлины в размере 7 700 (семи тысяч семисот) рублей, которые подлежат уплате по реквизитам для зачисления государственной пошлины при подаче исковых заявлений в Волгоградский гарнизонный военный суд.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по административным делам Северо-Кавказского окружного военного суда через Волгоградский гарнизонный военный суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Председательствующий по делу Р.А. Будай