Гражданский кодекс часть 1

Саракташский районный суд Оренбургской области в составе председательствующего судьи Асфандиярова М.Р. при секретаре Гуве А.А. с участием ответчика М.М.М. и его представителя Г.Е.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ООО «Сургутское РСУ» к М.М.М. о взыскании суммы причиненного материального ущерба,

У С Т А Н О В И Л :

ООО «Сургутское РСУ» обратилось в суд с иском к М.М.М. о взыскании суммы причиненного материального ущерба, указав, что М.М.М.ДД.ММ.ГГГГ был принят в ООО «Сургутское РСУ» на должность машиниста электростанции передвижной 5 разряда. ДД.ММ.ГГГГ. между М.М.М. и ООО «Сургутское РСУ» был заключен трудовой договор № и договор о полной индивидуальной материальной ответственности № от ДД.ММ.ГГГГ. и дано согласие на добровольное возмещение материально ущерба от ДД.ММ.ГГГГ. Ответчику в период исполнения трудовых обязанностей неоднократно вверялись материальные ценности - дизельное топливо. При осуществлении мониторинга транспортных средств ООО «Сургутское РСУ» при помощи системы ГЛОНАСС, сопоставления путевых листов и ведомостей выдачи дизельного топлива, М.М.М. в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ осуществлял недозаправку вверенной ему техники в общем количестве <данные изъяты> литров ДТ и произвел слив дизельного топлива из бака техники в количестве <данные изъяты> литров. Указанное количество топлива законному владельцу не верн<адрес> суд взыскать с М.М.М. в пользу ООО «Сургутское РСУ» сумму причиненного материального ущерба в размере <данные изъяты> рубля и сумму уплаченной государственной пошлины в размере <данные изъяты> рублей.

Ответчик М.М.М. в судебном заседании поддержал свой отзыв, согласно которому факт трудовых отношений с истцом не отрицает, в том числе в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. Он работал в должности машиниста электростанции передвижной 5 разряда и выполнял по этой должности виды работ, указанные п.2.2., 2.6, 3.1. трудового договора, которые не входят в перечень должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключить письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу вверенного имущества, утвержденный Постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ№. Режим рабочего времени ответчика составлял с 08:00 до 20:00 часов, с перерывом на обеденный перерыв с 12:30 до 13:30, полагает, что ущерб, который причинен истцу в период и при обстоятельствах, указанных в исковом заявлении, он мог понести только в случае, если он произошел по его вине и в связи с исполнением своих трудовых обязанностей. В свое нерабочее время он не обязан отвечать за имущество истца. Полагает, что доказательств сливов топлива и не дозаправки в рабочее время ответчика, ответчиком или в его присутствии, а так же, что эти сливы были зафиксированы с помощью видеозаписи или письменным актом в ходе служебной проверки проведенной с его участием истцом не представлено. Не представлено доказательство того, что ответчик должен был охранять имущество истца. О фактах сливов и не дозаправок, якобы, допущенных по его вине, он узнал из искового заявления. Пояснил, что, когда он находился на рабочем месте, работодатель направил ему по месту его жительства письмо о данных фактах, хотя работодатель знал, что он находится не дома, а на рабочем месте на вахте, не принял мер к изъятию у него объяснения по данному факту, когда он находился на рабочем месте, то есть не принял мер к объективному установлению ущерба. Это подтверждает отсутствие ревизии ТМЦ. Факт недолива должен доказываться не только показаниями приборов генератора, где он работал, но и показаниями приборов топливозаправщика, которые должны быть исправны, и исправность которых должна была быть также доказана работодателем, поскольку он подозревает, что факты недолива могут быть обусловлены неверными показаниями приборов и топливозаправщика. Факты слива в основном инкриминируются ему в нерабочее время, когда он не работал, однако, в нерабочее время он не нес функции по охране генератора, не находился рядом с генератором. Нес ли кто-нибудь такие функции ему не известно. По паспорту средний расход генератора 16,9 л/ч, тогда как инкриминируется средний расход <данные изъяты> л./ч., что само по себе ставит под сомнение представленные расчеты. Бак генератора при заправках он заливал полностью, тогда как распечатка показывает в среднем от <данные изъяты> л., при полном объеме бака по паспорту в 225 литров, что может свидетельствовать о неправильном подсчете системой изначального объема топлива и неправильном расчете из-за этого системой расхода топлива. Оставшееся топливо находилось у него в другой емкости, из которой он по мере необходимости доливал топливо. Генератор работал круглые сутки. Выключался только около 14 часов (не каждый день) для обслуживания не более чем на 20, 30 минут. Место его проживания, куда он уходил в свободное от работы время, находится на другой стороне поселка. Генератор постоянно находился на улице под вагончиком, имел свободный к нему доступ. Слить топливо во время, когда он отсутствовал на рабочем месте с генератора можно было беспрепятственно (на замок топливная система не закрывалась, охраны насколько он понимает не было). Ответчик М.М.М. ссылается на то, что не знал о проводимом расследовании по факту слива и не дозаправке топлива, факсимильные сообщения и телеграммы от ООО «<данные изъяты>» не получал, номер телефона, который указывает истец ему не знаком, а телеграммы направлялись ему на домашний адрес: <адрес>, в то время когда он находился на рабочем месте в ПО «<данные изъяты> расположенный на острове в реке Конда у <адрес> Ханты-Мансийского АО, и получить их по месту жительства физически не мог. Просит в удовлетворении искового заявления ООО «<данные изъяты>» отказать.

Представитель ответчика Г.Е.В., действующая на основании доверенности, в судебном заседании пояснила, что с исковыми требованиями не согласна, просит в иске отказать.

Руководствуясь ст.167 ГПК РФ, суд определил рассмотреть дело в отсутствие не явившегося представителя истца.

Выслушав ответчика, его представителя, исследовав материалы дела, суд пришел к следующему.

Согласно ст.232 ТК РФ, сторона трудового договора (работодатель или работник), причинившая ущерб другой стороне, возмещает этот ущерб в соответствии с настоящим Кодексом и иными федеральными законами.

В силу ст.233 ТК РФ, материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами. Каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.

В соответствии со ст.238 ТК РФ, работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

В соответствии со ст.242 ТК РФ, полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере. Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

В соответствии с п.2 ст. 243 ТК РФ, материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в следующих случаях: когда в соответствии с настоящим Кодексом или иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей; недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу; умышленного причинения ущерба; причинения ущерба в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения; причинения ущерба в результате преступных действий работника, установленных приговором суда; причинения ущерба в результате административного проступка, если таковой установлен соответствующим государственным органом; разглашения сведений, составляющих охраняемую законом тайну (государственную, служебную, коммерческую или иную), в случаях, предусмотренных федеральными законами; причинения ущерба не при исполнении работником трудовых обязанностей.

Согласно ст.247 ТК РФ, до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов. Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт. Работник и (или) его представитель имеют право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном настоящим Кодексом.

В силу п.4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006г. N 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности. Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

В силу ст.246 ТК РФ, размер ущерба, причиненного работодателю при утрате и порче имущества, определяется по фактическим потерям, исчисляемым исходя из рыночных цен, действующих в данной местности на день причинения ущерба, но не ниже стоимости имущества по данным бухгалтерского учета с учетом степени износа этого имущества.

На основании приказа (распоряжения) о приеме работника на работу №-к от ДД.ММ.ГГГГ, М.М.М. принят в структурное подразделение ОГМ - ООО «<данные изъяты>» на должность машиниста электростанции передвижной 5 разряда, временно, с тарифной ставкой (окладом) в размере <данные изъяты> копеек с испытательным сроком 2 месяца.

Аналогичные данные подтверждаются трудовым договором № от ДД.ММ.ГГГГ. Между ООО «<данные изъяты>» был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности, согласно которого работник принимает на себя полную материальную ответственность за недостачу вверенного ему имущества, а также за ущерб, возникший у работодателя в результате возмещения им ущерба иным лицам. Пунктом 3 и 4 данного договора предусмотрено, что определение размера ущерба, причиненного работником работодателю, а также ущерба, возникшего у работодателя в результате возмещения им ущерба иным лицам, и порядок их возмещения производится в соответствии с действующим законодательством. Работник не несет материальной ответственности, если ущерб причинен не по его вине.

Как следует из служебной записки от ДД.ММ.ГГГГ, составленной специалистом СЭБ Г.С.В. в ходе проверки хронологии работы <данные изъяты>, по системе ГЛОНАСС был выявлен факт не дозаправки дизельного топлива водителем М.М.М. в период времени с ДД.ММ.ГГГГ, по ДД.ММ.ГГГГ в количестве <данные изъяты> литр ДТ и слив ДТ за тот же период в количестве <данные изъяты> литров ДТ.

Согласно статье 244 Трудового кодекса Российской Федерации письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности (пункт 2 части первой статьи 243 настоящего Кодекса), то есть о возмещении работодателю причиненного ущерба в полном размере за недостачу вверенного работникам имущества, могут заключаться с работниками, достигшими возраста восемнадцати лет и непосредственно обслуживающими или использующими денежные, товарные ценности или иное имущество.

Перечни работ и категорий работников, с которыми могут заключаться указанные договоры, а также типовые формы этих договоров утверждаются в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации.

Согласно пункту 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю" на работодателя возложена обязанность доказать противоправность поведения (действия или бездействия) причинителя вреда, вину работника в причинении ущерба, причинную связь между поведением работника и наступившим ущербом, наличие прямого действительного ущерба, размер причиненного ущерба, соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности. Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

Как следует из материалов дела должность, занимаемая М.М.М., не относится к категории должностей, с лицами, которые их занимают, может быть заключен договор о полной материальной ответственности, поскольку в Перечне должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности за недостачу вверенного имущества, утвержденным Постановлением Минтруда и социального развития РФ от 31 декабря 2002 года N 85 (далее по тексту - Перечень), должность машиниста электростанции передвижной отсутствует. Отнесение этой должности к абзацу 4 раздела I Перечня, где указаны должности заместителей заведующих складов, кладовых (пунктов, отделений), ломбардов, камер хранения, других организаций и подразделении по заготовке, транспортировке, учету и выдаче материальных ценностей, не может осуществлено, поскольку каких-либо доказательств того, что выполнение работы машиниста электростанции передвижной на ЛПДС «Кедровое» «Сургутского РСУ» является подразделением истца по заготовке, транспортировке, учету и выдаче материальных ценностей, в деле не имеется.

На выполнение ответчиком конкретной работы, включенной в раздел II Перечня, истец в суде не ссылался. Поскольку должностная инструкция ответчика по запросу суда в порядке ст.56 ГПК РФ истцом не представлена, в трудовом договоре ответчика выполняемые работы по занимаемой им должности не указаны, оснований полагать, что истец выполнял указанные в данном разделе Перечня работы, у суда не имеется.

Таким образом, суд приходит к выводу о неправомерности заключения ООО «Сургутское РСУ» с М.М.М. договора о полной материальной ответственности, что в силу изложенных выше правовых норм является одним из самостоятельных оснований, исключающих возможность привлечения работника к полной материальной ответственности перед работодателем при недоказанности его вины, причастности к конкретным фактам причинения ущерба.

Основным способом проверки соответствия фактического наличия имущества путем сопоставления с данными бухгалтерского учета признается в силу статьи Федерального закона "О бухгалтерском учете" инвентаризация имущества, порядок проведения которой определен в Методических указаниях по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденных Приказом Министерства финансов Российской Федерации от 13 июня 1995 г. N 49 (далее по тексту - Методические указания).

Основными целями инвентаризации являются: выявление фактического наличия имущества; сопоставление фактического наличия имущества с данными бухгалтерского учета. Персональный состав постоянно действующих и рабочих инвентаризационных комиссий утверждает руководитель организации. До начала проверки фактического наличия имущества инвентаризационной комиссии надлежит получить последние на момент инвентаризации приходные и расходные документы или отчеты о движении материальных ценностей и денежных средств. Инвентаризационная комиссия обеспечивает полноту и точность внесения в описи данных о фактических остатках товаров, денежных средств, правильность и своевременность оформления материалов инвентаризации. Фактическое наличие имущества при инвентаризации определяют путем обязательного подсчета. Проверка фактического наличия имущества производится при обязательном участии материально ответственных лиц (пункт 2.8 Методических указаний). Инвентаризационные описи подписывают все члены инвентаризационной комиссии и материально ответственные лица. В конце описи материально ответственные лица дают расписку, подтверждающую проверку комиссией имущества в их присутствии, об отсутствии к членам комиссии каких-либо претензий и принятии перечисленного в описи имущества на ответственное хранение (пункт 2.10 Методических указаний).

Как следует из пояснений истца он каждый раз получал топливо в объеме, превышающем емкость топливной системы генератора, что подтверждается ведомостями – более 225 литров. В этой связи он использовал вторую отдельную емкость, куда он сливал не залитое в генератор дизельное топливо, и которое он подливал по мере необходимости. Однако, суду в нарушение вышеуказанных правил расчета ущерба, не представлены сведения о наличии и объемах остатков в дополнительном резервуаре М.М.М. По материалам дела проверка или инвентаризация, равно как подсчет оставшегося дизельного топлива у М.М.М. на момент начала проверки, не производились.

В силу статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов. Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным.

В подтверждение факта недостачи и ее размера истцом в дело представлены: ведомости учета выдачи дизельного топлива с топливозаправщика М.М.М., путевые листы, распечатку без наименования, подписей о потраченном, залитом и слитом дизельном топливе. То есть приобщены первичные документы, какие-либо документы о проведенной проверке об установлении обстоятельств причинения ущерба, и ее результатах суду истцом не представлены, в связи с чем суд по имеющимся в деле доказательствам приходит к выводу о фактическом не проведении данной проверки. Таким образом, установлено нарушение работодателем положений ст.247 ТК РФ.

Иные доказательства указанных обстоятельств, подлежащих обязательному доказыванию работодателем при предъявлении требований к работнику о возмещении материального ущерба в полном размере, в деле отсутствуют.

Кроме того, судом установлены нарушения работодателем требований Трудового кодекса РФ о надлежащем изъятии объяснений у работника по факту причинения ущерба работодателю. Так, на адрес проживания работника М.М.М. (<адрес>) работодатель ДД.ММ.ГГГГ. направляет телеграмму о том, что в двухдневный срок просит представить в «Сургутское РСУ» объяснение по факту слива топлива на общий объем <данные изъяты> литра с <данные изъяты> в период с ДД.ММ.ГГГГ. по ДД.ММ.ГГГГ. Вместе с тем, согласно пояснений М.М.М. он находился в это время на рабочем месте, о чем было известно работодателю, но последний предпочел, имея возможность и обязанность, фактически не запрашивать у него объяснение по месту его работы на вахте, а направил телеграмму домой, которую он в любом случае не мог получить своевременно. Об исковых требованиях он узнал только от суда. Пояснения М.М.М. о том, что ДД.ММ.ГГГГ. он находился на рабочем месте подтверждаются путевым листом <данные изъяты>. Доводы ответчика истцом в ходе судебного заседания не опровергнуты.

Кроме того, в деле отсутствуют сведения о получении М.М.М. данной телеграммы, равно как о получении им телеграммы от ДД.ММ.ГГГГ., которой работодатель запрашивал объяснение по факту недозаправки <данные изъяты> л. топлива, что объясняется его отсутствием по месту жительства.

Направление работнику М.М.М. запроса об объяснениях в Оренбургскую область в тот момент, когда он находился на рабочем месте, на вахте, на севере, на значительном расстоянии от дома, о чем работодатель не мог не знать, суд оценивает в качестве злоупотребления правом работодателем. При таких обстоятельствах суд принимает во внимание пояснения работника М.М.М. о том, что работодатель устно не предлагал ему давать объяснения по данным фактам, что он узнал о факте ущерба из поступившего из суда иска, в качестве правдивых, а представленные истцом в суд акты от ДД.ММ.ГГГГ. и ДД.ММ.ГГГГ. без подписей незаинтересованных лиц, без указания имени отчества и места жительства этих лиц, об отказе М.М.М. давать объяснения по фактам ущерба, как недостоверные, ввиду ранее состоявшихся фактов, установленных судом, злоупотребления правом работодателем именно при изъятии этих же объяснений, поскольку в силу ст.67 ГПК РФ суд обязан оценивать допустимость и достоверность каждого доказательства в отдельности, а также взаимную связь доказательств в их совокупности.

Кроме того, М.М.М. не извещался работодателем на проведение проверки фактов причинения ущерба, в ходе которой был бы подтвержден ущерб (на ревизию, инвентаризацию, комиссионную проверку, служебное расследование), сведения о проведении которой также в деле отсутствуют, что нарушает его право на объективную проверку наличия и обстоятельств причинения ущерба.

Трудовой кодекс Российской Федерации не устанавливает обязательных требований к проведению работодателем проверки для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения, в том числе к содержанию проверки, объему, способам оформления результатов. Вместе с тем это не означает, что в нарушение ст.247 ТК РФ такая проверка вообще не должна проводиться, и в нарушение ст.56 ГПК РФ работодатель не должен представлять доказательства, подтверждающие исполнение истцом обязанности по проведению проверочных мероприятий по установлению размера и причин ущерба.

Кроме того, М.М.М. не только не участвовал в ходе служебной проверки обстоятельств ущерба, но и не был ознакомлен с заключением о результатах расследования.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что истцом не доказан факт недостачи, допущенной ответчиком, ее размер, вина ответчика в возникновении недостачи и причинении ущерба работодателю. Работодателем не доказаны как правомерность заключения с ответчиком договора о полной материальной ответственности, так и наличие у него, как работника ООО «Сургутское РСУ», недостачи вверенных ценностей.

Оценив имеющиеся в деле доказательства в их совокупности, суд пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска ООО «Сургутское РСУ», поскольку установленные законом требования, позволяющие привлечь работника к полной материальной ответственности, истцом не соблюдены, виновное причинение ущерба истцу со стороны ответчика не доказано.

Исходя из приведенных норм Трудового кодекса Российской Федерации, ст.56 ГПК РФ и п.4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16.11.2006 года N 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», в данном споре к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, относятся: противоправность поведения (действия или бездействие) ответчика; причинная связь между поведением ответчика и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной индивидуальной материальной ответственности.

При недоказанности работодателем хотя бы одного из перечисленных обстоятельств, материальная ответственность работника исключается. Поскольку истцом не доказано причинение действительного ущерба и размер причиненного ущерба, а также правомерность заключения с М.М.М. договора о полной индивидуальной материальной ответственности, ответственность работника исключается.

Также суд находит, что у истца по исследуемому делу отсутствовал надлежащий учет движения материальных средств, что в силу ст.239 Трудового кодекса Российской Федерации исключает ответственность работника перед работодателем, по следующим основаниям.

Как следует из положений ст.239 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность работника исключается в случаях возникновения ущерба вследствие непреодолимой силы, нормального хозяйственного риска, крайней необходимости или необходимой обороны либо неисполнения работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику.

Неисполнение работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику, может служить основанием для отказа в удовлетворении требований работодателя, если это явилось причиной возникновения ущерба.

Таким образом, при отсутствии вменения ответчику конкретных противоправных действий именно ответчиком, направленных на причинение ущерба работодателю (вменяется наличие самого факта недозаправки и слива в том числе в нерабочее время, совершенного не конкретно ответчиком, но в связи с наличием с именно ним договора о полной материальной ответственности) неисполнение работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику, имеет значение для правильного разрешения дела.

Так, из 47 фактов слива из генератора 32 из них произведены в нерабочее время ответчика (с 20.00 часов до 08.00 часов), при этом согласно представленных документов на ответчика не было возложено обязанности по охране объекта (генератора) в ночное время. На запрос суда в порядке ст.56 ГПК РФ истцу о предоставлении сведений об охране объекта в ночное время истец соответствующую информацию не представил. Объяснения М.М.М. о том, что генератор находился на улице все время эксплуатации со свободным доступом к незапираемой топливной системе, истцом не опровергнуты.

В этой связи суд приходит к выводу о неисполнении работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику, что явилось причиной возникновения ущерба, поскольку как указано выше, основанием иска является наличие самого факта недозаправки и слива, в том числе в нерабочее время, совершенного не конкретно ответчиком, но в связи с наличием с именно ним договора о полной материальной ответственности.

Кроме того, согласно материалам дела инкриминируемый первый факт слива системой был установлен 29.12.2016г., в дальнейшем инкриминируемые сливы фиксировались каждый день вплоть до 10.02.2017г. При этом эту систему работодатель в иске оценивает как объективную систему контроля. Однако, работодатель начинает реагировать на данный факт только 10.02.2017г., что дополнительно свидетельствует о ненадлежащем неисполнении работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику. Поскольку надлежащее исполнение работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий хранения имущества, при наличии такой системы мониторинга, подразумевает действия работодателя после первого инкриминируемого факта слива, либо проверку точности измерений системы Глонасс, либо проведение служебной проверки по факту первого слива, от чего работодатель воздержался. Несвоевременный же мониторинг системы контроля, при ее наличии, также является свидетельством ненадлежащего исполнения работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий хранения имущества. В этой связи отсутствие реакции работодателя на первый слив, отсутствие доказательств проведения служебной проверки и извещении работника о ее проведении, и результатами ее проведения, не предоставление суду запрашиваемых сведений о средствах измерения, которые бы позволили суду достоверно проверить правильность измерений, уже не по отдельности, но и в совокупности определяют действия работодателя как злоупотребление правом.

Саракташским районным судом ДД.ММ.ГГГГ в ходе подготовки в соответствии с п.4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 ноября 2006г. N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю" для подтверждения отсутствия обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника, работодателю с разъяснением содержания ст. 56 ГПК РФ было предложено представить следующие доказательства:

- Должностную инструкцию ответчика или перечень его должностных обязанностей, зафиксированных в иных документах с его подписью об ознакомлении с ними;- Акт проверки, ревизии вверенных ценностей, в котором были бы зафиксированы конкретные виновные действия или факты слива ответчика с установлением и расчетом причиненного ущерба; - Информацию, подтвержденную документально, о должностном лице, ответственном за сохранность генератора и ТМЦ в нем с 20.00 до 08.00 часов; - сведения, подтвержденные документально, о конкретных технических характеристиках именно исследуемого генератора: минимальный и максимальный расход топлива; исправность топливной системы, исключающей излишний расход топлива; - Доказательства, что в генераторе установлено дополнительное оборудование – датчики уровня топлива, подключенные к системе мониторинга и контроля ГЛОНАСС; - документ о погрешности измерений системы; - лицах, производивших ее монтаж, наличие необходимой квалификации для ее монтажа; - документ об исправности системы измерений в исследуемый период сливов; - сведения о наличии в организации должностного лица, ответственного за контроль за невмешательством в установленную в генератор систему контроля и должностного лица, ответственного за мониторинг поступающих от системы сведений, периодичность, с которое данное должностное лицо обязано проверять сведения; - сведения о наименовании датчика контроля и его поверке (факт и дата); - сведения о калибровке, тарировки топливной емкости генератора; - сведения о целостности топливной емкости (отсутствие утечек и деформации формы); - информация о причинах несвоевременного выявления фактов слива при наличии системы; - документ о наличии пломб и их маркировки на навигационном оборудовании в генераторе; - Сертификаты на навигационное оборудование и все составные элементы системы контроля: датчики, измерительные трубки и т.п.; - Акт о калибровке модуля контроля уровня топлива с соблюдением соответствующей инструкции для калибровки для соответствующего модуля; - наименование используемой программы-конфигуратора в контроллере; - информация о допустимой температуре использования датчика и контроллера и ежедневная температура на месте нахождения генератора в исследуемый период; - наличие таблицы тарировки в памяти датчика. Вся информация запрашивалась с подтверждением относимой аутентичной документацией. Кроме того, запрошено указать конкретные виновные действия ответчика, которые могли привести к причинению реального ущерба работодателю: факт слива топлива, факты противоправных действий ответчика, его вина и причинно-следственная связь между его действиями и наступившими ущербом.

На данный запрос суду поступил только сертификат соответствия на программное обеспечение «Walion» и паспорт на датчик уровня топлива.

Вместе с тем, у суда возникли сомнения в точности измерения системы, основанные на следующем. Работодатель представил расчет иска, в ходе которого погрешность измерений системы оценивалась им в 10%. В случае установления факта, что погрешность не соответствует заявленной обоснованно полагать, что расчет должен признаваться неверным, а ущерб недоказанным, поскольку иными доказательствами (кроме системы контроля Глонасс) ущерб не подтверждается. Согласно материалов дела генератор работал круглые сутки (с одним перерывом на 20,30 минут, начинавшегося около 14.00). Данные факты работодателем в состязательном процессе, где каждый вправе представлять доказательства в любом объеме, не опровергнуты. Так, из распечатки фиксации времени заправок и сливов следует, что средний расход в моточасах за исследуемый период составил <данные изъяты> л/ч. Погрешность измерений в 10 %, предложенная истцом составляет в сторону увеличения <данные изъяты> л/ч. Согласно данных в <данные изъяты> минут ДД.ММ.ГГГГ. в генератор было заправлено топливо до отметки <данные изъяты> литров. ДД.ММ.ГГГГ. в <данные изъяты>. после работы генератора на протяжении <данные изъяты> минуты, система подтверждает расход топлива – 0 л./ч (объем остался на уровне <данные изъяты> л.). Аналогичная ситуация с расходом ДД.ММ.ГГГГ. (<данные изъяты> слив – объем остался на уровне <данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ. (<данные изъяты> залив, <данные изъяты> слив – объем остался на уровне <данные изъяты>.), ДД.ММ.ГГГГ. (<данные изъяты> залив, <данные изъяты> слив – объем остался на уровне <данные изъяты> л.). Погрешность измерений датчика составила можно трактовать по разному: 50%, 100%, датчик неработспособен. Например, за период с <данные изъяты> часов по <данные изъяты> часов ДД.ММ.ГГГГ. расход показал 3 л./ч. <данные изъяты> Здесь погрешность измерений датчика составила более <данные изъяты> То есть данные о погрешности разняться в одно время года в одно время суток.

При этом паспортный объем топливного резервуара генератора составляет <данные изъяты> литров, и в деле имеются неопровергнутые истцом пояснения ответчика, что генератор он заправлял до полного объема, тогда как система ниразу не зафиксировала свыше <данные изъяты>

Вышеперечисленные данные позволяют предположить либо неверном подсчете системой верхнего уровня топлива при полном баке (работодатель не представил суду сведения о целостности и тарировочной таблице, забитой в память датчика), либо программном сбое, либо неисправностью датчика. Данные обстоятельства в судебном заседании доподлинно установить не представляется возможным за непредставлением истцом запрашиваемой информации, отсутствием сведений об алгоритмах расчета датчика, параметрах работы программы, спутниковой системы, которые бы позволили суду установить точность и объективность показаний системы. При этом сама многочисленность и сложность параметров целостности и точности многих систем, которые должны быть доказаны в исследуемом процессе (с учетом избранного способа доказывания истцом размера ущерба) ставит под сомнение саму объективную возможность заочно убедиться в исправности всех систем, влияющих на точность измерений. Одновременно, поскольку представленная распечатка по сути представлена как единственное относимое доказательство размера ущерба, никаких сомнений в достоверности ее данных у суда она вызывать не должна, но судом установлено обратное.

Сама распечатка показаний в том виде, в котором она представлена в суд не позволяет ее отнести к средствам объективного контроля, поскольку, по сути, является просто распечаткой нескольких простых таблиц без индивидуальных признаков какого-либо специализированного программного обеспечения, которые можно было бы сличить с таблицами аналогичных программных продуктов; без наименования, без подписей, без привязки не к модели генератора в целом, а конкретному генератору, используемому именно М.М.М., без подтверждения связи представленных данных с системой глонасс, что не позволяет установить аутентичность сведений в целом. В этой связи суд признает данную распечатку недопустимым доказательством. Избранный истцом способ доказывания ущерба не позволяет убедиться в достоверности представленных данных. При наличии вышеуказанных несоответствий суд не может устанавливать сумму ущерба, исходя из предположений, установленных разнящихся данных о погрешности измерений.

В соответствии со ст.239 Трудового кодекса Российской Федерации данное обстоятельство является самостоятельным основанием к отказу в удовлетворении исковых требований.

Поскольку в иске ООО «Сургутское РСУ» отказано, не подлежат взысканию заявленные судебные расходы.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении иска общества с ограниченной ответственностью «Сургуское РСУ» к М.М.М. о взыскании суммы материального ущерба отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Оренбургского областного суда через Саракташский районный суд Оренбургской области в течение месяца со дня изготовления решения суда в окончательной форме.

Судья М.Р. Асфандияров

Решение в окончательной форме изготовлено 25 июня 2017 года.

Судья М.Р. Асфандияров