Гражданский кодекс часть 1

ФИО1 обратилась в Павловский районный суд Алтайского края с исковым заявлением к ФИО2, ФИО3 о взыскании с ответчиков в солидарном порядке причиненного ущерба в размере 60000 руб.

В обоснование иска указывает, что она является собственником магазина «М.», расположенного по адресу: <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ в магазине произошла драка между гражданами ФИО2 и ФИО3, в результате которой были повреждены три холодильные витрины. Находящиеся в витринах продукты питания потеряли товарный вид, пришли в негодность из-за попадания в них разбитого стекла. Данные обстоятельства подтверждаются материалом об отказе в возбуждении уголовного дела по факту повреждения холодильных витрин. ФИО2 обязался возместить ущерб в размере 60000 руб. до ДД.ММ.ГГГГ, о чем ДД.ММ.ГГГГ написал расписку. Частично ФИО2 ущерб возместил, возместив 8000 руб. за испорченный товар, данная сумма не входит в 60000 руб. Размер ущерба складывается из ущерба, причиненного имуществу (разбитые витрины), и стоимости испорченных продуктов питания, находившихся в витринах.

Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Лица, причинившие вред совместно, отвечают перед потерпевшим солидарно. Просит взыскать солидарно с ответчиков 60000 руб.

Впоследствии истец ФИО1 требования уточнила, просила взыскать с ответчиков в солидарном порядке причиненный ей ущерб в сумме 47169 руб., так как реальный ущерб в размере 18000 руб. ей был возмещен ответчиком ФИО2 В связи с тем, что она не могла осуществлять свою обычную деятельность по розничной продаже товара из-за повреждения витрин, она не получала прибыль, не дополучила доход в размере 47169 руб. Просит взыскать указанную сумму в солидарном порядке с ответчиков.

В судебное заседание истец ФИО1 не прибыла, извещена надлежаще, просила рассмотреть дело в ее отсутствие. На уточненных исковых требованиях настаивала в полном объеме. Ранее суду поясняла, что в ночь с 03.02.2018г. на 04.02.2018г. произошла драка в круглосуточном магазине «М.», который принадлежит ей. Ей позвонили из полиции, сообщили про драку. Когда она прибыла в магазин, то увидела, что разбиты три холодильные витрины, в магазине было много битого стекла. Кондитерская, колбасная и рыбная витрины были полностью уничтожены. Содержимое витрин тоже пришло в негодность из-за попадания в продукты битого стекла. Также были повреждены и полки с конфетами. Как рассказала продавец, между ФИО4 и ФИО3 произошла драка. Зачинщиком драки был ФИО4. По поводу случившегося она обратилась в полицию. Через некоторое время к ней обратился ФИО4 и заверил, что восстановит витрины. Восстанавливал он витрины целый месяц. Содержимое витрин вынуждена была утилизировать, все продукты полностью были в мелкой крошке стекла, сделала акт списания и в присутствии двух продавцов и бухгалтера уничтожила. Через месяц ФИО4 отдал 8 000 руб., потом он перевел ее сыну на карту еще 10 000 руб. В течение месяца она не могла пользоваться витринами, в результате чего вынуждена была нести убытки в виде упущенной выгоды. По вине ФИО4 и ФИО3, полагает, потеряла 50 000 руб. выгоды. ФИО4 был согласен возместить ущерб, о чем написал расписку. Срок возврата денежных средств был определен им до 30.06.2018г. Сумма возмещения складывается из суммы упущенной выгоды, по уточненному расчету – 47169 руб. Упущенная выгода была установлена путем ревизии за предыдущий месяц. На товар устанавливала наценку в среднем 30%, за исключением социального товара. В феврале 2018 года частично торговля колбасными, кондитерскими и рыбными продуктами велась, при этом товар она хранила в других холодильниках, но объемы продаж были меньше обычного. Просит взыскать солидарно с ответчиков упущенную выгоду в размере 47169 рублей.

Представитель истца ФИО5 в судебное заседание не прибыл, уведомлен надлежаще, ранее в судебном заседании на удовлетворении уточненных исковых требований настаивал, пояснял, что документов о том, какой именно товар был продан в магазине, не имеется. Продавался весь товар, поступивший в магазин, если он не испортился. Рыночная «накрутка» на товар составляла 30%, недополучение которой и расценивается истцом как упущенная выгода.

Представитель истца ФИО6 в судебное заседание не прибыла, уведомлена надлежаще, ранее в судебном заседании на удовлетворении уточненных исковых требований настаивала по основаниям, изложенным в исковом заявлении.

Ответчик ФИО2 в судебном заседании с исковыми требованиями не согласился в полном объеме, при этом не отрицал свою вину в причинении ущерба. Считает, что полностью возместил реальный ущерб, починил витрины, в общей сложности оплатил 18 000 руб. истцу за испорченный товар и восстановил витрины истцу за свой счет на сумму более 30 000 руб. Причем, испорченного товара было на сумму 9 900 руб., а он возместил истцу 18 000 руб. Размер упущенной выгоды какими- либо доказательствами истцом не подтвержден. Просит в иске отказать.

Представитель ответчика ФИО2 - ФИО7 в судебное заседание не прибыла, уведомлена надлежаще, ранее суду поясняла, что с исковыми требованиями не согласны, так как ответчик ФИО2 возместил истцу реальный ущерб в полном объеме. При этом настаивала, что сумма реального ущерба была определена в том размере, в котором его определил эксперт в ходе проверки сообщения о преступлении - 9900 руб. (размер стоимости испорченного товара). Истец не опроверг эту сумму приложенными документами, поскольку в документах отсутствует информация об объеме, наименовании и стоимости поврежденного товара. Ответчик ФИО2 возместил истцу в денежном выражении 18 000 руб., полностью восстановил поврежденные витрины за свой счет. Факт наличия убытков в виде упущенной выгоды истцом не доказан. Прежде всего, убытки – это недополученный доход, а в данном конкретном случае, как утверждает истец, недополученный доход не всего магазина, а от продажи конкретной категории продуктов: колбасных, рыбных и кондитерских изделий. Истец не приложил ни одного документа, свидетельствующего о том, что у нее снизился доход за месяц, в котором в магазине не функционировали поврежденные холодильные витрины. Размер данного ущерба определен только расчетами истца. Исходя, из смысла ст.ст. 15, 393 ГК РФ, и в соответствии с п. 12. Постановления Пленума Верховного суда РФ от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой ГК РФ», п. 5 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 24.03.2016 г. № 7 «О применении судами некоторых положений ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств» при предъявлении требования о взыскании упущенной выгоды истец должен предоставить доказательства подтверждающие: наличие убытков (упущенной выгоды); их размер; причинную связь с действиями ответчика (в данном случае с повреждением холодильных витрин). Согласно п. 2 ст. 15 ГК РФ под упущенной выгодой понимаются неполученные доходы. Следовательно, первое, что должен доказать истец, предъявляя требование о взыскании упущенной выгоды, это то, что дохода он не получал. В пояснении к исковому заявлению истец утверждает, что она не получала торговую прибыль от продажи колбасных, рыбных и кондитерских изделий в феврале 2018 г., так не имела возможности торговли данными продуктами в связи с повреждением ответчиками холодильных витрин. Однако, истец только заявляет об отсутствии прибыли, но ничем не подтверждает отсутствие либо снижение торговой прибыли от продажи данной продукции. Единственным предоставленным документом, содержащим информацию о доходе (торговой прибыли) является Акт выявления потерянной торговой прибыли от ДД.ММ.ГГГГ, который содержит информацию об общем снижении прибыли магазина в феврале 2018 г. по сравнению с январем 2018 г. И не содержит информацию о том, за счет снижения реализации каких именно продуктов произошло снижение общей прибыли магазина. А, следовательно, не может подтвердить отсутствие или снижение прибыли от продажи колбасных, кондитерских и рыбных изделий.

Каких - либо других доказательств, свидетельствующих о размере доходов истца, не предоставлено. Таким образом, факт отсутствия прибыли от продажи вышеуказанных продуктов считает не доказанным и, следовательно, не доказано наличие убытков в форме упущенной выгоды. Если допустить что наличие убытков имело место, то расчет возможной прибыли (то есть, размера убытков) производится исходя из стоимости приобретаемого для реализации товара и торговой наценки на него, поскольку истец приравнивает свою прибыль к прибыли, получаемой за счет торговой наценки на товар. Сведения, предоставляемые истцом суду об объеме приобретаемого им товара для реализации и о размере торговой наценки, противоречат друг другу. В пояснении к исковому заявлению истец заявляла, что она приобретает для реализации колбасных изделий на сумму 80000 рублей в месяц, кондитерских изделий на 88 000 рублей в месяц, рыбных изделий на сумму 60 000 рублей в месяц. А согласно, расчета упущенной выгоды подтверждаемого документами поставщиков, истец приобретала для реализации колбасных изделий на сумму 32076 рублей в месяц, кондитерских изделий на 125625 рублей в месяц, рыбных изделий на сумму 38042 рублей в месяц. Также противоречат друг другу сведения о размере торговой наценки: первоначально, в пояснении истец указывает, что она составляет 20 %, а в уточненном расчете упущенной выгоды утверждает, что такая наценка составляет 30 %. Размер торговой наценки также не подтверждается ни какими доказательствами. В соответствии с п. 5 ст. 393 ГК РФ размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности, а в случае невозможности установления такого размера исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению. Полагает, что расчет возможной прибыли должен осуществляться на основании подтвержденных документами поставщиков сведениях о стоимости приобретенного для реализации товара и первоначально заявленной торговой наценки не более 20 %, а также с учетом периода простоя витрин с 04.02.2018 г по 27.02.2018 г., так как истец подтвердила, что витрины 27.02.2018 г. уже были восстановлены. Также находит, что при определении размера упущенной выгоды, как меры гражданской ответственности, возможно учесть, что реальный ущерб был возмещен ФИО2 добровольно сразу после его причинения, а задержка в исправлении повреждений витрин на основании которой истец основывает свои требования о взыскании упущенной выгоды была связана с поиском подрядной организации, выполняющей ремонтные работы и заказом необходимого материала для восстановления витрин. Если предположить, что отсутствие дохода имело место, то вторым обязательным условием для взыскания упущенной выгоды является причинно - следственная связь между отсутствием дохода и повреждением холодильных витрин. Истец связывает потерю торговой прибыли с отсутствием возможности осуществлять торговлю некоторыми продуктами. В то же время подтверждает, что осуществляла такую торговлю. Холодильная витрина, в которой находились кондитерские изделия, была повреждена не значительно и могла использоваться по назначению, что и сделал истец, заклеив скотчем часть отсутствующего стекла и осуществляя торговлю. Таким образом, у истца были все условия для получения дохода, и причинно-следственная связь между повреждением витрин и возможным снижением дохода не доказана. При вынесении решения о взыскании с ответчика ФИО2 упущенной выгоды, просит учесть отсутствие доказательств, свидетельствующих о наличии убытков от продажи колбасных, рыбных, кондитерских изделий, противоречивость сведений, предоставляемых истцом для расчета прибыли, свидетельствующую о его недобросовестности и ставящую под сомнение достоверность всех предоставляемых истцом сведений, односторонний и справочный характер большинства предоставленных документов, а также, что статус индивидуального предпринимателя и применяемая система налогообложения не освобождает истца от обязанности доказывания тех обстоятельств, на основании которых заявляет свои требования. На основании изложенного просила в иске отказать в полном объеме.

Ответчик ФИО3 в судебное заседание не прибыл, уведомлен надлежащим образом. Ранее в судебном заседании пояснял, что между ним и ответчиком ФИО2 действительно был конфликт и драка, и от их совместных действий были повреждены витрины в магазине «М.», однако, инициатором драки себя не считает. С размером ущерба не согласен, и разделяет позицию ответчика ФИО2

Согласно ч.3 ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд рассмотрел дело в отсутствии неявившихся участников процесса.

Выслушав доводы сторон, исследовав материалы гражданского дела, суд приходит к следующему.

Согласно пункта 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии с пунктом 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Согласно пункта 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Поскольку в соответствии с действующим законодательством возмещение убытков является мерой гражданско-правовой ответственности, то лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать факт нарушения права, наличие и размер понесенных убытков, причинную связь между нарушением права и возникшими убытками.

При этом в силу положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания указанных фактов возлагается на истца.

Из материалов гражданского дела усматривается, и подтверждено материалами об отказе в возбуждении уголовного дела, что 04.02.2018 около 04 часов утра в магазине «М.», принадлежащем истцу ФИО1, между ФИО2 и ФИО3 возникла словесная ссора, которая переросла в драку. В ходе драки они совместными действиями повредили три холодильные витрины, в которых находились продукты питания: рыба, колбасные изделия, торты. Данные продукты питания пришли в негодность из-за попадания на них разбитого стекла.

Согласно акту ревизии от 04.02.2018 установлена недостача в сумме 18800 рублей (остаток товара на 15.01.2018 – 426477 руб., приход товара с 15.01.2018 по 03.02.2018 – 705826 руб., выручка за период с 15.01.по 04.02.2018 – 712800 руб., остаток должен составить 419503 руб., на момент ревизии остаток составил 400703 руб.). Актом списания от 04.02.2018 списаны колбасные изделия на сумму 8800 руб., кондитерские изделия на сумму 5640 руб., рыбные изделия на сумму 4360 руб., то есть, на общую сумму - 18800 руб. При этом перечень списанных продуктов питания отсутствует. Данная сумма сложилась из себестоимости продуктов питания и прибыли (торговой наценки) в размере 20%. Таким образом, как полагает истец, ей причинен реальный ущерб в размере 18800 руб. в связи с приведением в негодность продуктов питания, кроме того, она затратила 4400 руб. на ремонт холодильной витрины.

Между тем, в рамках отказного материала имеется заключение специалиста, согласно которому рыночная стоимость поврежденного имущества с учетом износа и срока эксплуатации на момент повреждения, то есть на 04.02.2018, составила 35476 руб., рыночная стоимость поврежденного имущества в виде продуктов питания, с указанием наименования продуктов питания и их количества, на 04.02.2018 составила 9909, 75 руб.

При рассмотрении дела суд установил, что ответчик ФИО2 возместил реальный ущерб. В феврале 2018 года он о передал истцу ФИО1 денежные средства в размере 8000 руб., 07.07.2018 путем денежного перевода с карты ФИО7 на счет сына истца ФИО5 перевел 10000 руб. в возмещение ущерба, таким образом, ответчик возместил причиненный ущерб в денежном выражении в размере 18000 руб., данный факт истец и ее представитель ФИО5 в судебном заседании подтвердили. Кроме того, в судебном заседании установлено, что ответчик ФИО2 за свой счет восстановил поврежденное имущество, а именно, холодильные витрины, что также не оспаривается истцом.

Истцом в обоснование упущенной выгоды представлен экономический расчет за февраль 2018 года, согласно которому упущенная прибыль составила 47169 руб. Данный расчет истцом осуществлялся на основании сравнения помесячной прибыли в течение 6 месяцев, включая сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь 2017 года, январь и март 2018 года.

В пояснениях в связи с повреждением холодильных витрин ФИО1 указала, что потеряла торговую прибыль около 50000 руб., так как приобретала в неделю колбасных изделий на 20000 руб., кондитерских изделий – на 22000 руб., рыбных изделий – на 15000 руб. Торговая наценка составляла 20%. Прибыль в неделю составляла: от колбасных изделий 4000 руб., кондитерских изделий – на 4400 руб., рыбных изделий – 3000 руб., а всего 11400 руб. в неделю, 45600 руб. в месяц. 04.03.2018 составлен акт выявления потерянной прибыли на сумму 45600 руб.

В судебном заседании истец ФИО1 указала, что торговая надбавка в ее магазине составляла 30%, а не 20%. При этом, размер торговой наценки не подтвержден никакими доказательствами. Единственным документом, подтверждающим потерянную торговую прибыль, является вышеуказанный акт от 04.03.2018. Однако, в данном документе отсутствуют сведения о том, за счет снижения реализации каких товаров произошло понижение прибыли магазина. Исходя из пояснений истца, торговая прибыль, а, следовательно, и размер убытков – это торговая наценка на товар. При этом истцом представлены противоречивые данные об объемах приобретаемых на реализацию колбасных, рыбных и кондитерских изделиях.

В соответствии с п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Расчет прибыли исходя из приобретенных на реализацию в феврале 2018 года колбасных, кондитерских и рыбных изделий истцом не произведен. Судом на обсуждение был поставлен вопрос о назначении судебной экспертизы для определения размера упущенной выгоды, при этом истец ходатайства о назначении такой экспертизы не заявила. Расчет размера упущенной выгоды, представленный в суд истцом, в судебном заседании опровергнут стороной ответчика. Каких – либо допустимых и относимых доказательств, подтверждающий размер убытков, истцом в суд не представлено.

Таким образом, суд приходит к выводу, что истцом не доказаны наличие и размер понесенных убытков в виде упущенной выгоды, поскольку при определении размера упущенной выгоды действует принцип реальности доходов, которые потерпевший рассчитывает получить при обычных условиях гражданского оборота. Представленный же истцом расчет является вероятностным и составлен без учета расходов, которые он понес бы в условиях гражданского оборота.

Кроме того, по мнению суда, заслуживающим внимание является и то обстоятельство, что для возмещения стоимости упущенной выгоды лицо, требующее ее взыскания в судебном порядке, помимо доказывания общих оснований возмещения убытков (факт их причинения, наличие причинно-следственной связи между этим фактом и спорными убытками, размер убытков) в силу п. 4 ст. 393 Гражданского кодекса Российской Федерации должно подтвердить предпринятые для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления, а также доказать, что возможность получения прибыли существовала реально, а не в качестве его субъективного представления.

Заявленные истцом в качестве убытков денежные средства в виде неполученного дохода от отсутствия продаж определенного вида продовольственных товаров (колбасных, рыбных, кондитерских изделий) в феврале 2018 года в магазине «М.» носят вероятностный характер, неизбежность получения заявленных к взысканию денежных средств бесспорными доказательствами не подтверждена.

Истец подтвердила в ходе рассмотрения дела, что торговля данного вида продукцией в заявленный период производилась: в судебных заседаниях истец поясняла, что в феврале 2018 года, несмотря на повреждение холодильных витрин, она осуществляла торговлю колбасными, рыбными и кондитерскими изделиями, хранила их в других холодильных витринах. Кроме того, истцом было указано, что уже 27.02.2018 холодильные витрины были восстановлены в полном объеме, а холодильная витрина с кондитерскими изделиями (торты) работала в течение всего февраля 2018 года. Таким образом, суд приходит к выводу, что снижение прибыли истца в феврале 2018 года не обусловлено только повреждением холодильных витрин. Указанное обстоятельство (снижение прибыли из-за повреждения холодильных витрин) также истцом не доказано.

На основании изложенного, суд отказывает ФИО1 в удовлетворении исковых требований к ФИО2, ФИО3 в полном объеме.

Руководствуясь ст. ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО2, ФИО3 ичу о возмещении материального ущерба отказать.

Решение может быть обжаловано в Алтайский краевой суд через Павловский районный суд Алтайского края в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Судья С.В. Жданова

Мотивированное решение изготовлено 16 января 2019 года.