Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к ФИО2 о взыскании задолженности по договору займа, процентов, неустойки,

УСТАНОВИЛ:

Истец обратился в Красносельский районный суд Санкт-Петербурга с иском к ответчику, в котором, уточнив требования в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просит суд взыскать с ответчика долг по договору займа в размере 493 000 рублей, кроме этого взыскать проценты по кредиту и проценты за пользование чужими денежными средствами с 24 4 мая 2018 года по день фактического возврата займа исходя из ключевой ставки, взыскать расходы по государственной пошлине в размере 1 730 рублей.

В обоснование заявленных требований указал на то, что между сторонами заключён договор займа, в подтверждение которому выдана расписка. Истец передал ответчику средства в размер 493 000 рублей, которое подлежали возврату до 23 мая 2018 года. Поскольку ответчик средства не возвратил, истец подал настоящий иск.

Представитель истца, явившийся в судебное заседание, на требованиях настаивал.

Представитель ответчика, ответчик, явившиеся в судебное заседание, возражали против требований иска, ссылались на безденежность договора, на то, что расписку не подписывал ответчик.

Изучив материалы настоящего гражданского дела, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд приходит к следующим выводам.

Обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства (статья 309 Гражданского кодекса Российской Федерации); односторонний отказ от исполнения обязательства не допускается (статья 310 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 819 Гражданского кодекса Российской Федерации по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

Судом установлено, что 22 апреля 2018 года между ФИО2 и ФИО1 состоялся договор займа, в подтверждение условий которого представлена расписка (л.д.38).

По условиям договора истец передал ответчику средства в размере 493 000 рублей, сроком возврата до 23 мая 2018 года.

Возражая против требований займа, ответчик указал, что договор не подписывал.

Согласно заключению эксперта №1653/2019-2-5268/2019, подготовленному АНО «Санкт-Петербургский институт независимой экспертизы и оценки» от 14 октября 2019 года подпись от имени ФИО2 в расписке от имени ответчика вероятно выполнена самим ФИО2 Решить вопрос в категорической форме не представило возможным, по причине простого строения исследуемых подписей и образцов, а также значительной вариационной образцов.

При этом у суда не имеется оснований не доверять данному экспертному заключению, поскольку оно в полной мере отвечает требованиям статей 55, 59, 60, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку содержит подробное описание исследований материалов дела, сделанные в результате их исследования выводы и обоснованные ответы на поставленные вопросы; эксперт имеет высшее образование и необходимую квалификацию, предупрежден об уголовной ответственности; доказательств, указывающих на недостоверность проведённой экспертизы, либо ставящих под сомнение ее выводы, суду не представлено.

При этом суд не усматривает оснований для назначения дополнительной экспертизы и вызова эксперта, поскольку само по себе представленное заключение свидетельствует о том, что количество исследований по делу, вариативность образцов не позволит дать однозначный ответ на поставленный судом вопрос.

Данный вывод недвусмысленно сделан экспертом.

Подпись ответчика столь малоинформативная (проста в исполнении), а вариативность её написания в уже представленных образцах столь существенна, что эксперт пришёл к вероятностному выводу.

Проведение дополнительного исследования, представление ещё большего числа образцов в этом смысле не решит проблему простоты подписи ответчика, напротив ещё более усугубит проблему разнообразия в написании подписи, тем самым не снимет вероятностный характер вывода.

Кроме этого суд принимает во внимание противоречивость позиции ответчика, который, фактически, подтверждает исполнение договора (расписки) но ставит вопрос о его безденежном характере.

Так ответчик не отрицал знакомства с истцом и его семьёй, ссылался на то, что исполнил расписку (л.д.43), ссылался на давление при её написании, но доказательств такому не представил.

Доказательств безденежности договора также суду не предоставил, аудиозапись, представленная в последнем заседании, столь плохого качества, что при её исследовании при вынесении решения судом не представилось возможным достоверно определить состоявшийся разговор.

Те фразы, которые возможно разобрать, не свидетельствуют о безденежности данного конкретного договора, поскольку общий контекст, в котором они произнесены, обстоятельства, обстановка, не могут приниматься как доказательства того, что истец утверждает о факте безденежности договора займа с ответчиком по делу, в обоснование чего представлена расписка от 22 апреля 2018 года на сумму 493 000 рублей.

Саму принадлежность данной аудиозаписи (голоса) истцу не представляется установить.

В соответствии с частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

Лицо, представляющее аудиозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи (статья 77 названного кодекса).

Таким образом, аудиозаписи отнесены Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации к самостоятельным средствам доказывания.

Ссылаясь на аудиозапись ответчик не раскрыл информацию о том где, когда, при каких обстоятельствах она сделана.

При прослушивании аудиозаписи усматривается, что на ней содержаться голоса не только истца и ответчика (предположительно), но и иных лиц, которые в правоотношениях со сторонами они не состоят, согласия на аудиозапись разговора не давали.

Суд полагает применимым в данном деле пункт 8 статьи 9 Федерального закона от 27 июля 2006 года №149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации», согласно которому запрещается требовать от гражданина (физического лица) предоставления информации о его частной жизни, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, и получать такую информацию помимо воли гражданина (физического лица), если иное не предусмотрено федеральными законами.

Аналогичное понимание закона отражено в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 6 декабря 2016 года №35-КГ16-18.

Поскольку доказательство получено с нарушением закона, в части отсутствия информации обо всех лицах, чьи голоса на нём зафиксированы, согласие указанных лиц, не являющихся сторонами дела, также нет, то аудиозапись признаётся судом недопустимым доказательством.

Довод ответчика о недостаточности времени для подготовки к делу суд отклоняет, поскольку ответчик уже неоднократно участвовал в судебных заседаниях, имел объективную возможность на представление доказательств, их непредставление вызвано равнодушным отношением ответчика к делу.

В Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 16 декабря 2010 года №1642-О-О указано, что в силу присущего гражданскому судопроизводству принципа диспозитивности эффективность правосудия по гражданским делам обусловливается в первую очередь поведением сторон как субъектов доказательственной деятельности; наделенные равными процессуальными средствами защиты субъективных материальных прав в условиях состязательности процесса (статья 123, часть 3, Конституции Российской Федерации), стороны должны доказать те обстоятельства, на которые они ссылаются в обоснование своих требований и возражений (часть первая статьи 56 ГПК Российской Федерации), и принять на себя все последствия совершения или несовершения процессуальных действий.

Поскольку ответчиком не представлено доказательств безденежности договора, расписка исполнена ответчиком, иное не доказано, суд полагает взыскать сумму займа в размере 493 000 рублей.

Истцом заявлено о взыскании процентов за пользование кредитом и пени до исполнения решения суда.

В пункте 48 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №7 от 24 марта 2016 года «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» указано, что сумма процентов, подлежащих взысканию по правилам статьи 395 ГК РФ, определяется на день вынесения решения судом исходя из периодов, имевших место до указанного дня. Проценты за пользование чужими денежными средствами по требованию истца взимаются по день уплаты этих средств кредитору. Одновременно с установлением суммы процентов, подлежащих взысканию, суд при наличии требования истца в резолютивной части решения указывает на взыскание процентов до момента фактического исполнения обязательства (пункт 3 статьи 395 ГК РФ). При этом день фактического исполнения обязательства, в частности уплаты задолженности кредитору, включается в период расчета процентов.

Расчет процентов, начисляемых после вынесения решения, осуществляется в процессе его исполнения судебным приставом-исполнителем, а в случаях, установленных законом, – иными органами, организациями, в том числе органами казначейства, банками и иными кредитными организациями, должностными лицами и гражданами (часть 1 статьи 7, статья 8, пункт 16 части 1 статьи 64 и часть 2 статьи 70 Закона об исполнительном производстве).

Размер процентов определяется по средним ставкам банковского процента по вкладам физических лиц, имевшим место в соответствующие периоды после вынесения решения (пункт 1 статьи 395 ГК РФ).

В рамках рассмотренного дела истцом рассчитаны проценты за пользование чужими денежными средствами только до 24 октября 2017 года (включительно), следовательно, с 25 октября 2017 года по день фактической выплаты суммы долга проценты подлежат дальнейшему начислению по формуле: сумма оставшегося долга, с учётом выплат, * количество дней * процент действовавшей ключевой ставки, о чём суд полагает указать в решении, поскольку соответствующее требование заявлено.

Поскольку соответствующее заявление сделано стороной, то суд полагает указать на взыскание пени и платы за кредит до момента фактического возвращения суммы займа начиная с 24 мая 2018 года.

Поскольку требования иска удовлетворены с ответчика следует взыскать расходы истца по оплате государственной пошлины в размере 1 730 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 12, 56, 67, 98, 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования удовлетворить.

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 задолженность по кредитному договору займа от 22 апреля 2018 года в размере 493 000 рублей, расходы по государственной пошлине в размере 1 730 рублей.

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 24 мая 2018 года по момент фактической оплаты суммы долга в размере 493 000 рублей исходя из действующей в соответствующий период расчёта ключевой ставки, утверждённой Банком России.

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 проценты за пользование заёмными средствами за период с 24 мая 2018 года по момент фактической оплаты суммы долга в размере 493 000 рублей исходя из действующей в соответствующий период расчёта ключевой ставки, утверждённой Банком России.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Красносельский районный суд Санкт-Петербурга.

Судья:

Решение суда в окончательной форме принято 15 ноября 2019 года.