Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело исковому заявлению Пшеничникова Максима Михайловича к бюджетному учреждению Республики Калмыкия «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» о компенсации морального вреда,

установил:

Пшеничников М.М. обратился в суд с указанным иском, ссылаясь на то, что 12 марта 2020 года умерла его сестра - ФИО18, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Актом служебной проверки №7 от 17.06.2020, заключением комиссионной судебно-медицинская экспертизы, проведенной Бюджетным учреждением Республики Калмыкия Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы», выявлены дефекты в организации оказания медицинской помощи ФИО18 в БУ «Республиканская больница им. П.П.Жемчуева», ведению медицинской документации, соблюдению клинических протоколов и стандартов лечения, которые могли повлиять на течение и исход заболевания. Полагает, что смерть ФИО18 произошла вследствие неоказания лечебным учреждением правильной и квалифицированной медицинской помощи.

В связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи его родной сестре он претерпел и до настоящего времени претерпевает глубокие нравственные страдания в виде чувства негодования, возмущения, бессилия, боли от невосполнимой утраты близкого и родного человека, выразившиеся в длящемся сильнейшем психологическом стрессе, депрессии, ощущения безысходности, отчаяния ввиду невозможности проявлять заботу и внимание к сестры, а также разочарованием в безопасности и эффективности оказания медицинских услуг медицинской организацией, учрежденной Министерством здравоохранения Республики Калмыкия.

В силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между ним и сестрой, ему ответчиком причинен моральный вред. Он испытывает глубокие нравственные страдания от осознания того, что при оказании квалифицированной специализированной медицинской помощи, включая тактические, диагностические, лечебные мероприятия, развития неблагоприятного исхода (смерти) можно было бы избежать, но его сестра умерла, получая ненадлежащую медицинскую помощь.

В результате ненадлежащего выполнения профессиональных обязанностей работниками ответчика он навсегда лишился возможности вести прежний нормальный образ жизни, проявлять поддержку, любовь и заботу к своей сестре ФИО18 разделять радость и счастье крепких семейных и родственных связей. Просит суд взыскать с Бюджетного учреждения Республики Калмыкия «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» компенсацию морального вреда, причиненного некачественным оказанием медицинской помощи сестре ФИО18, в размере 10000000 (десять миллионов) рублей; денежные средства в счет возмещения судебных расходов в виде государственной пошлины в размере 300 рублей.

В судебное заседание Пшеничников М.М. не явился.

В судебном заседании представитель Пшеничникова М.М. - Бембеева А.В., поддержала заявленные требования в полном объёме по доводам, изложенным в иске. Дополнительно пояснила, что с самого рождения сестры они проживали вместе. Крепкие родственные связи не утратили и после замужества сестры. Возможно, если бы лечение проводили в соответствии с установленными стандартами, мог бы быть благоприятный исход болезни. В период нахождения сестры в лечебном учреждении, Пшеничников М.М. активно интересовался ходом лечения, переживал в связи с тем, что лечение затягивалось.

Представитель ответчика – БУ РК «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» Харашкина В.Б. просила в удовлетворении исковых требований Пшеничникова М.М. отказать.

Представитель Министерства здравоохранения Республики Калмыкия – Заргудаев Н.В., в судебном заседании исковые требования нашел необоснованными.

Представитель Территориального органа Росздравнадзора по Республике Калмыкия в судебное заседание не явился.

В силу ст. 167 ГПК РФ суд счел возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Выслушав пояснения участников процесса, исследовав материалы дела, материал проверки № 172 пр-20 Следственного отдела по городу Элисте СУ СК Росси по Республике Калмыкия по факту халатных действий медицинских работников БУ РК «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» при оказании медицинской помощи ФИО18 суд находит заявленные требования подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Статьей 2 Конституции РФ установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

К числу основных прав человека Конституцией РФ отнесено право на охрану здоровья (статья 41).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции РФ).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 года № 323-ФЭ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее также - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарнопротивоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В силу статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 13 ноября 2007 года № 699, утвержден Стандарт медицинской помощи больным с острым панкреатитом (при оказании специализированной помощи).

Как следует из пункта 1 этого Стандарта, медицинскими мероприятиями для диагностики заболевания (состояния) являются: сбор анамнеза и жалоб при болезнях поджелудочной железы; исследования крови; регистрация электрокардиограммы (ЭКГ); расшифровка, описание и интерпретация электрокардиографических данных; ультразвуковое исследование (УЗИ) поджелудочной железы, селезенки, печени, желчного пузыря; обзорный снимок брюшной полости; компьютерная томография (КТ) органов брюшной полости и КТ забрюшинного пространства и другие исследования.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Пшеничникова М.М. усматривается, что основанием для его обращения с требованием о компенсации морального вреда явилось некачественное оказание медицинской помощи его сестре - ФИО18 приведшее по мнению истца, к ее смерти.

В соответствии со статьей 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека семейная жизнь охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции РФ и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса РФ предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса РФ).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса РФ определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса РФ).

Согласно приведенным нормативным положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод в их взаимосвязи с нормами Конституции РФ, Семейного кодекса РФ, положениями статей 150, 151 Гражданского кодекса РФ следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

Поскольку компенсация морального вреда, о взыскании которой в связи с некачественным оказанием медицинской помощи его сестре сотрудниками БУ РК «Республиканская больница им.П.П. Жемчуева» заявлено истцом, является одним из видов гражданско-правовой ответственности, нормы Гражданского кодекса РФ (статья 1064), устанавливающие основания ответственности в случае причинения вреда, применимы и к возмещению морального вреда.

Так, согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Таким образом, для привлечения к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Как видно из материалов дела и установлено судом, Пшеничников М.М. является родным братом ФИО18ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

февраля 2020 года его сестра - ФИО18 была доставлена машиной скорой помощи в стационарное отделение скорой медицинской помощи (далее - станция скорой помощи) БУ РК «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» с жалобами на боль в эпигастрии, подреберьях с иррадиацией в поясничную область.

В экстренном порядке она была осмотрена хирургом, проведено УЗИ брюшной полости, клинические анализы крови и мочи.

Сотрудниками больницы ФИО18 был поставлен предварительный диагноз «острый панкреатит» и предложена госпитализация, от которой она отказалась.

В этот же день в 18 час. 20 мин. ФИО18 обратилась самостоятельно в станцию скорой помощи с жалобами на усилившуюся боль в эпигастрии и внизу живота. Осмотрена дежурным хирургом и ей поставлен диагноз «острый аппендицит». В экстренном порядке пациентка переведена в операционную, под эндотрахеальным наркозом произведен разрез по Волковичу-Дьяконову, получен серозно-гемморрагический выпот, количество не указано. При этом ревизия брюшной полости пациента не произведена. В операционную вызван экстренный акушер-гинеколог, проведена ревизия органов малого таза, установлен диагноз «апоплексия левого яичника», проведена операция по ушиванию яичника. 26 февраля 2020 года в 11 час. переведена в гинекологическое отделение для дальнейшего лечения с диагнозом: «апоплексия левого яичника, с/п ушивание яичника». При поступлении в гинекологическое отделение: жалобы на боль в области операции, в области грудной клетки, правом подреберье, слабость, выраженную одышку, холодный липкий пот. Диагноз: «1-е сутки после операции». Под вопросом диагнозы: «тромбоэмболия легочной артерии (ТЭЛА), инфаркт миокарда и пневмония». Для уточнения диагноза назначены электрокардиограмма (ЭКГ), консультация реаниматолога, пульмонолога, кардиолога.

В этот же день в 11 час. 35 мин., с учетом тяжести состояния, для дальнейшего обследования и лечения переведена в Реанимационно-анестезиологическое отделение. Проведено КТ органов грудной клетки, заключение: «инфильтрация обоих легких, воспалительного характера, 2-х сторонняя пневмония вторичного характера, не исключается ТЭЛА». В связи с дыхательной недостаточностью подключена к аппарату ИВЛ.

февраля 2020 года проведен совместный осмотр с заведующим Реанимационно-анестезиологическим отделением ФИО1 состояние пациентки оценено как тяжелое, выявлены: «синусовая тахикардия на фоне интоксикационного синдрома; нарушение проводимости сердца, полная блокада левой ножки пучка Гиса».

февраля 2020 года, учитывая результаты КТ органов грудной клетки, переведена в пульмонологическое отделение. Состояние расценено реаниматологом как средней тяжести с улучшением. Диагностировали: «вторичную (послеоперационную, постинфарктную) двустороннюю С 6, С 10 пневмонию средней тяжести».

марта 2020 года назначено ЭХОКГ (ЭХОкардиограмма) в динамике. КТ органов грудной клетки с контрастированием, однако эти мероприятия лечебным учреждением выполнены не были.

марта 2020 года, учитывая наличие гнойно-деструктивного процесса в брюшной полости, отсутствие данных за пневмонию при контрольной КТ органов грудной клетки, ФИО18 переведена в гинекологическое отделение для дальнейшего лечения.

марта 2020 года из-за нагноения раны переведена в колопроктологическое отделение.

6 марта 2020 года у пациентки отмечен подъем температуры до 38, гнойное отделяемое, слабость. Состояние расценено как тяжелое, в сознании. Назначена рентгенография грудной клетки, УЗИ брюшной полости и малого таза, смена антибиотиков. После обзорной пульмограммы поставлен диагноз «хронический бронхит».

11 марта 2020 года проведен консилиум в составе заместителя главного врача ФИО2 лечащего врача ФИО3 заведующего хирургическим отделением ФИО4 заведующего колопроктологическим отделением ФИО5, заведующей терапевтическим отделением ФИО6, заведующей пульмонологическим отделением ФИО7 врача-инфекциониста ФИО8 В 10 час. 12 марта 2020 года в записи дневникового осмотра указано, что состояние ФИО18 средней тяжести с улучшением.

В этот же день в 21 час. 40 мин. ее состояние крайне тяжелое, без сознания, остановка сердечной деятельности, ЭКГ - асистолия, ТЭЛА? реанимационные мероприятия - без эффекта.

12 марта 2020 года в 22 часа 10 мин. констатирована смерть ФИО18

Из медицинской документации БУ РК «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» следует, что основным клиническим диагнозом пациентки ФИО18 являлись: «апоплексия левого яичника, состояние после операции - лапаротомия, ушивание левого яичника, острый панкреатит». Осложнение основного заболевания: «ТЭЛА, вторичная двухсторонняя (С6, СЮ) пневмония, средней тяжести ДН1, серома послеоперационной раны, под вопросом септическое состояние». Сопутствующее заболевание: «хронический гастрит». Осложнение операции: «нагноение послеоперационной раны».

Согласно протоколу патолого-анатомического вскрытия № 45 от 13 марта 2020 года смерть ФИО18 на 17 сутки после госпитализации обусловлена организующимся геморрагическим панкреонекрозом, осложненным воспалением жировой клетчатки вокруг ткани поджелудочной железы, забрюшинной клетчатки поясничной области справа и жировой ткани послеоперационной раны по Волковичу, при развитии тромбоэмболии легочных артерий на фоне ожирения.

Постановлением старшего следователя следственного отдела по г. Элиста Следственного управления Следственного комитета России по Республике Калмыкия от 20 июня 2020 года отказано в возбуждении уголовного дела в отношении медицинских работников БУ РК «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 293 Уголовного кодекса РФ (халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе либо обязанностей по должности), в связи с отсутствием в их действиях состава преступления, то есть по основанию, предусмотренному пунктом 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ.

19 июня 2020 года в рамках расследования уголовного дела была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено бюджетному учреждению Республики Калмыкия «Республиканское бюро судебно- медицинской экспертизы» (далее - БУ РК «Республиканское бюро судебно- медицинской экспертизы»).

Заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 11 декабря 2020 года № 21 со стороны медицинских работников БУ РК «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» установлены следующие дефекты оказания медицинской помощи ФИО18 по соблюдению клинических протоколов и стандартов лечения:

25 февраля 2020 года при поступлении больной не проведена консультация кардиолога для исключения острой сердечно-сосудистой патологии, учитывая данные ЭКГ (синусовая тахикардия, впервые выявленная полная блокада левой ножки пучка Гиса), не выполнена ревизия органов брюшной полости;

при поступлении неверно выставленный диагноз острой хирургической патологии, потребовавший оперативного вмешательства, который, возможно, усугубил течение острого панкреатита;

недооценка дежурным хирургом тяжести состояния пациентки, обусловленной воспалением поджелудочной железы, выразившимся в изменении показателей крови свидетельствующих о воспалении, а не об апоплексии яичника, таким образом, выставленный основной диагноз «апоплексия яичника», учитывая наличие овуляции и отсутствие кровотечения, не актуален;

- недооценка гинекологом изменений показателей крови, свидетельствующих о воспалительном характере заболевания у пациентки, и принявшего изменения овуляционного характера в области левого яичника за источник кровотечения и причину болезненного состояния пациента;

недооценка тяжести состояния пациентки анестезиологом-реаниматологом; пульмонологом, принявших вторичные осложнения (реактивного плеврита и вторичной плевропневмонии) за основную причину прогрессирующего ухудшения состояния пациентки;

позднее назначение повторной консультации хирурга (2 марта 2020 года - на 7-е сутки) реаниматологом, гинекологом, пульмонологом; не использование в диагностике КТ и УЗИ-мониторинга в процессе наблюдения и диагностического процесса;

несвоевременное (11 марта 2020 года - на 15-е сутки) проведение консилиума врачей; поздняя повторная (2 марта 2020 года) консультация заведующего хирургическим отделением (нагноение верхних отделов лапаротомной раны, перевод больной в гнойное отделение);

в раннем послеоперационном периоде не проводилась оценка риска развития венозных тромбоэмболических осложнений (ВТЭО) у стационарных больных на основании модели Caprini. Риск ВТЭО у пациентки высокий - 5 баллов. Необходимые меры профилактики ТЭЛА - эластичная компрессия и фармакопрофилактика продолжительностью минимум 7-10 дней или до полной активизации. С первых суток послеоперационного периода, 26 февраля 2020 года имело место подозрение на ТЭЛА. Данный диагноз не исключен дополнительными методами исследования. Не проведено инструментальное дообследование: 1) чрезпищеводное ЭхоКГ для визуализации тромба в стволе и основных ветвях легочных артерий; 2) назначенная пульмонологами КТ ОГК с контрастированием не проведена;

- не соблюдается протокол исследования ЭХО (эхографическое исследование) от 26 февраля 2020 года - не в полном объеме представлены результаты ЭХО: отсутствуют данные о СДЛА (систолическое давление легочной артерии), размерах правого предсердия, в связи с чем не представляется возможным определить наличие легочной гипертензии, что является косвенным признаком ТЭЛА. Не проведено ЭХО-КГ в динамике;

в колопроктологическом отделении имеет место позднее проведение КТ органов брюшной полости, УЗИ органов брюшной полости, консилиума врачей; отсутствовало наблюдение врачей дежурной смены; назначенное 10 марта 2020 г. КТ органов брюшной полости cito фактически выполнено 11 марта 2020 г.

Экспертная комиссия БУ РК «Республиканское бюро судебно-медицинской экспертизы» в этом же заключении пришла к выводу, что острый гемморагический панкреонекроз - тяжелейшее хирургическое заболевание с высоким процентом смертности, даже своевременная диагностика, оперативное пособие и правильная медикаментозная терапия не гарантирует благоприятного исхода данного заболевания. При своевременной постановке диагноза, учитывая стремительность развития заболевания, можно лишь говорить о возможном увеличении вероятности избежания смертельных осложнений, однозначно утверждать, что правильная диагностика и лечение в высоком проценте случаев позволила бы избежать осложнений и спасти жизнь пациентке, нельзя. Отказ пациентки от госпитализации в первое обращение (25 февраля 2020 года), когда был поставлен правильный диагноз (острый панкреатит) и атипичное проявление гемморагического панкреонекроза является основной причиной возникновения тактической ошибки врачей.

При этом заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 11 декабря 2020 года № 21 прямая причинная связь между дефектами оказания медицинской помощи ФИО18 ухудшением состояния ее здоровья и наступлением смерти не установлена (л.д. 21-41).

Согласно акту № 7 служебной проверки, проведенной Министерством здравоохранения Республики Калмыкия 17 июня 2020 года, случай оказания медицинской помощи пациентке ФИО18 с летальным исходом признан условно предотвратимым, при этом отмечено нетипичное течение панкреатита, что с учетом нормальных показателей ферментов крови, создало трудности раннего выявления заболевания (л.д. 50).

По результатам проведенной служебной проверки за отсутствие контроля качества оказания медицинской помощи, коллегиального подхода к диагностике и лечению пациента к дисциплинарной ответственности были привлечены заместитель главного врача по хирургии ФИО9 заведующий колопроктологическим отделением БадмаФИО10, заведующий отделением анестезиологии и реанимации ФИО1

Изложенные обстоятельства в совокупности свидетельствуют о наличии дефектов оказания медицинской помощи сотрудниками БУ РК «Республиканская больница» сестре истца ФИО18 выразившихся в не соблюдения клинических протоколов и стандартов лечения и нарушении ведения медицинской документации в отношении пациента.

Как следует из искового заявления, Пшеничников М.М. требования о компенсации ему морального вреда мотивировал не только причинением моральных страданий в связи со смертью сестры, но и тем, что медицинская помощь его сестре ФИО18 была оказана некачественно, несвоевременно; с неправильно установленным диагнозом и соответственно неверно выбранной тактикой лечения, при этом осознание того, что испытывала его сестра, находясь в лечебном учреждении без необходимой медицинской помощи, причинило ему тяжкие нравственные переживания.

То есть в качестве основания своих исковых требований истец указал на наличие дефектов оказания медицинской помощи его сестре на этапе до госпитализации и во время лечения в стационаре, что повлекло ее смерть.

Следовательно, по настоящему делу в силу действующего законодательства ответчик должен доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Пшеничникову М.М. в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи его сестре.

Между тем в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ ответчик не представил доказательств, подтверждающих соблюдение им требований к качеству оказания медицинской помощи пациентке ФИО18

Сами по себе доводы ответчика о том, что ФИО18 отказалась от первоначальной госпитализации, имела отягощенный анамнез - ожирение, срочные роды в 2019 году, ее заболевание протекало нетипично, не свидетельствуют о том, что ей была медицинская помощь оказана без дефектов, указанных в заключении комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 11 декабря 2020 года №21.

При таких обстоятельствах суд приходит выводу о том, что заявленные истцом требования о взыскании с БУ РК «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» компенсации причиненного морального вреда подлежат удовлетворению, поскольку Пшеничникову М.М. были причинены нравственные страдания, в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи его сестре ФИО18 выразившиеся в переживаниях истца по поводу состояния здоровья близкого человека.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064-1 101 Гражданского кодекса РФ) и статьей 151 Гражданского кодекса РФ.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса РФ, пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»).

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 года по делу «Максимов (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвертый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения но обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина»).

Из материалов дела следует, что Пшеничников М.М. испытывает глубокие нравственные страдания от осознания того, что при оказании квалифицированной специализированной медицинской помощи, включая тактические, диагностические, лечебные мероприятия, развития неблагоприятного исхода (смерти) можно было бы избежать, но его сестра умерла, получая ненадлежащую медицинскую помощь.

Поскольку приведенным выше заключением комиссионной судебно- медицинской экспертизы от 11 декабря 2020 года № 21 прямая причинно- следственной связь между дефектами оказания медицинской помощи ФИО18 ухудшением состояния ее здоровья и наступлением смерти не установлена, то суд при определении размера компенсации морального вреда приходит к выводу о том, что размер компенсации морального вреда определен судом первой инстанции без учета всех фактических обстоятельств, при которых истцу был причинен вред.

Представитель ответчика в письменном возражении на исковое заявлении Пшеничникова М.М. ссылался на то, что истец является родным братом ФИО18 однако наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. Из искового заявления не видно, что истец поддерживал свою сестру, как помогал ее семье, где он был в период ее госпитализации. Считает, что первоначально ФИО18 отказалась от госпитализации только из-за детей. Полагает, что у ФИО18 не было доверия к родственникам, которые в настоящее время претендую на компенсацию.

Принимая во внимание, что гибель близкого человека (сестры) сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи, подобная утрата, безусловно, является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим нравственные страдания матери, суд считает необходимым взыскать с ответчика в счет компенсации морального вреда 300 000 руб., что, по мнению суда, будет наиболее полно соответствовать принципу разумности и справедливости при возмещении компенсации морального вреда.

В силу ст. 98 ГПК РФ с ответчика в пользу истца подлежит уплаченная госпошлины в размере 300 руб.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

решил:

исковые требования Пшеничникова Максима Михайловича к бюджетному учреждению Республики Калмыкия «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с бюджетного учреждения Республики Калмыкия «Республиканская больница им. П.П. Жемчуева» в пользу Пшеничникова Максима Михайловича 300 000 (триста тысяч) руб. в качестве компенсации морального вреда, 300 руб. расходов по оплате госпошлины.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный Суд Республики Калмыкия в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме через Элистинский городской суд Республики Калмыкия.

Председательствующий: Г.З. Оляхинова