Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Тейково гражданское дело по исковому заявлению ФИО3 к Открытому акционерному обществу «Аньковское» о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда,

установил:

ФИО3 обратился в суд с вышеуказанным иском, мотивировав его тем, что с 2 ноября 2016 года приказом ОАО «Аньковское» принят на работу на должность сыродела 3 разряда в цех по производству плавленых сыров. 09 июня 2020 года приказом ответчика трудовой договор прекращен на основании пункта 5 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации по инициативе работодателя. Истец полагает, что увольнение по указанному основанию произведено незаконно, поскольку привлечения его к дисциплинарной ответственности в установленном порядке не осуществлялось.

Ссылаясь на данные обстоятельства, ФИО3 с учетом увеличения требований просит суд: восстановить истца в должности сыродела 3 разряда, взыскать с ответчика в свою пользу заработную плату за время вынужденного прогула, компенсацию морального вреда в сумме 5000 рублей, а также судебные расходы в сумме 650 рублей (том 2 л.д. 48).

Истец ФИО3 в судебном заседании исковые требования с учетом их увеличения поддержал. Полагал, что привлечен к ответственности в виде увольнения несправедливо, поскольку вся бригада работает примерно одинаково и все работники так или иначе нарушают технологические процессы, но никого за это не увольняют. В отношении причин отсутствия на рабочем месте 15 марта 2020 года пояснил, что не вышел на работу вследствие плохого самочувствия. При этом до начала смены он позвонил непосредственному руководителю (ФИО1) и сообщил, что не может выйти, а после выходных узнал, что ему проставлен прогул. В отношении работы на неисправном оборудовании пояснил, что он первым обнаружил неисправность и вызвал бригадира и мастера. Потом на оборудовании работала другая смена, и он полагал, что решетка заменена. Считал, что работодатель не учел все обстоятельства совершения им проступка, поскольку выявить недостатки решетки, когда она находится в смазанном жиром состоянии, невозможно. Просил иск удовлетворить.

Представитель ответчика ФИО4 возражала по иску, представив письменные пояснения (том 1 л.д. 70-75, том 2 л.д. 54-58). Полагала, что поскольку у работодателя нет возможности проверять обстоятельства каждой неявки работника на работу, то основания к привлечению к ответственности ФИО3 за прогул имелись. В отношении соблюдения процедуры, установленной ст. 193 Трудового кодекса Российской Федерации, при вынесении приказов №, №, №, №, датированных 27 мая 2020 года, пояснила, что считает дату приказов опиской службы отдела кадров. Привлечение ФИО3 к ответственности фактически осуществлялось 5 июня 2020 года, когда были просмотрены видеозаписи и работник отказался от дачи объяснений. По факту списания 20 кг сыра, попавших на пол в ходе измельчения вследствие неисполнения обязанностей ФИО3 указал на то, что безусловно такое списание является убытком общества, вместе с тем в масштабе общего количества производимой продукции потеря 20 кг продукта значительным ущербом не является. Относительно приказа о привлечении к дисциплинарной ответственности в виде увольнение пояснила, что работник привлечен за неисполнение обязанностей, связанных с ежедневной проверкой оборудования на целостность. Несмотря на то, что ФИО3 решетка была передана для ремонта и замены, в следующую смену он должен был проверить целостность оборудования и не начинать работу, не убедившись в том, что решетка заменена. Не отрицала, что коммуникация между ремонтным цехом и цехом по производству продукции не налажена, что и стало следствием привлечения к ответственности за попадание частей решетки в насос как сыроделов, так и мастеров ремонтной службы. Полагала, что иск не обоснован, просила отказать в удовлетворении требований в полном объеме.

Представитель ОАО «Аньковское» ФИО5 представил письменные возражения (том 2 л.д. 52-53), дополнительно пояснив, что исходя из пояснений работника, последний не отрицает, что хорошо знает технологические процессы и сознательно их нарушает. А потому, дисциплинарное взыскание в форме увольнения не может являться несоразмерным, поскольку подобное отношение к исполнению обязанностей по изготовлению продукции, подлежащей реализации широкому кругу населения, свидетельствует о пренебрежении к покупателю. Обратил внимание суда, что работодатель учитывал отношение работника к труду, а именно обстоятельства того, что имел место случай кражи ФИО3 готовой продукции, что является грубым нарушением трудовой дисциплины и самостоятельным основанием к увольнению. Также указал на то, что работник ведет себя недобросовестно, поскольку в период привлечения к ответственности (как за кражу, так и в мае 2020 года) оформляет листы нетрудоспособности. А потому, оценивая всю совокупность обстоятельств, иск ФИО3 нельзя признать обоснованным, поэтому просил в удовлетворении требований отказать.

Представитель ответчика ФИО6 пояснила, что никаких конфликтных отношений у нее с истцом никогда не было. Вместе с тем, ФИО3 нельзя назвать добросовестным работником, поскольку свои обязанности он исполняет не в полном соответствии с должностными и технологическими регламентами. Со всеми работниками у нее нормальные отношения, никакой предвзятости к истцу нет. В работе истца имеются систематические нарушения технологических процессов, но они надлежащим образом регулярно не фиксировались, поэтому доказательств таких нарушений представить не может.

Выслушав стороны, допросив свидетеля ФИО, исследовав материалы гражданского дела, заслушав заключение прокурора, полагавшего иск подлежащим удовлетворению, поскольку материалами дела не подтверждается обоснованность и справедливость привлечения истца к дисциплинарной ответственности в виде увольнения, а именно работодателем при привлечении к ответственности не учтены все обстоятельства проступков, за которые ФИО3 привлекался к ответственности, оценив доказательства, имеющиеся в деле, суд приходит к следующим выводам.

Частью 2 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что работник обязан, в частности, добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, соблюдать трудовую дисциплину, выполнять установленные нормы труда.

Согласно части 1 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель имеет право требовать от работников исполнения ими трудовых обязанностей, соблюдения правил внутреннего трудового распорядка, привлекать работников к дисциплинарной и материальной ответственности в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить дисциплинарное взыскание в виде увольнения по соответствующим основаниям, предусмотренным этим кодексом.

При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть 5 статьи 192 Трудового кодекса Российской Федерации).

Порядок применения дисциплинарных взысканий установлен статьей 193 Трудового кодекса Российской Федерации.

Основания расторжения трудового договора по инициативе работодателя определены статьей 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ, трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случаях неоднократного неисполнения работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание.

Из материалов дела следует, что в период с 2 ноября 2016 года по 09 июня 2020 года ФИО3 работал в ОАО «Аньковское» в цехе по производству плавленых сыров в должности сыродела 3 разряда (том 1 л.д. 28, 76).

Согласно должностной инструкции сыродела 3 разряда цеха по производству плавленых сыров, в функциональные обязанности сыродела входит: подготовка оборудования и приспособлений цеха по производству плавленых сыров (в т.ч. обработка инвентаря дезинфицирующим раствором, проверка оборудования на исправность, сбор труб, подготовка веретелок и т.п.)/п.9.1/; ежесменное проведение санитарных мероприятий в цехе по производству плавленых сыров (мойка полов и стен), а также чистка и мойка оборудования и приспособлений на всех участках цеха по производству плавленых сыров моющими и дезинфицирующими растворами согласно графикам/пункт 9.9./ (том 1 л.д. 115-121). С указанной инструкцией истец ознакомлен под роспись, что подтверждено листом ознакомления (том 1 л.д. 121).

Приказом работодателя от 1 июня 2020 года № «О наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения» истец привлечен к дисциплинарной ответственности в форме увольнения за нарушение трудовой дисциплины, выразившейся в неоднократном неисполнении работником без уважительных причин трудовых обязанностей (том 1 л.д. 108).

Из данного приказа следует, что 24 мая 2020 года при проведении расследования причин остановки оборудования для измельчения сыра выяснилось, что ФИО3 во время подготовки оборудования не проверил части оборудования на целостность, что привело к разрушению решетки и тем самым ее осколки попали в сырье. Данный инцидент мог привести к попаданию посторонних предметов в готовый продукт. Сыродел ФИО3 нарушил п. 9.1 должностной инструкции и методическую инструкцию «Предупреждение попадания посторонних предметов». Основываясь на данных обстоятельствах и принимая во внимание дисциплинарные взыскания за прогул от 19 марта 2020 г. №, за нарушения должностной инструкции от 27 мая 2020 г. №, №, №, №, №, работодатель принял решение об увольнении ФИО3 (том 1 л.д. 108).

В подтверждение неоднократного нарушения ФИО3 трудовой дисциплины и должностной инструкции ответчиком в материалы дела представлены:

- приказ № «О наложении дисциплинарного взыскания в виде выговора» от 19 марта 2020 года с актом об отсутствии ФИО3 на рабочем месте 15 марта 2020 года, объяснительной работника, служебной запиской ФИО1, актом об отказе от подписи об ознакомлении с приказом от 19.03.2020г. (том 1 л.д. 85-89);

- приказ № от 27 мая 2020 года «О наложении дисциплинарного взыскания в виде выговора» с тремя актами просмотра видеозаписей, датированными 5 июня 2020 года, содержащими сведения об отказе ФИО3 от дачи объяснений и актом об отказе от ознакомления с приказом (том 1 л.д. 90-94);

- приказ № от 27 мая 2020 года «О наложении дисциплинарного взыскания в виде выговора» с актом просмотра видеозаписи от 05.06.2020г., содержащим сведения об отказе ФИО3 от дачи объяснений, и актом об отказе от ознакомления с приказом (том 1 л.д. 95-97);

- приказ № от 27 мая 2020 года «О наложении дисциплинарного взыскания в виде выговора» с актом просмотра видеозаписи от 05.06.2020г., содержащим сведения об отказе ФИО3 от дачи объяснений и актом об отказе от ознакомления с приказом (том 1 л.д. 98-100);

- приказ № от 27 мая 2020 года «О наложении дисциплинарного взыскания в виде выговора» с актом просмотра видеозаписи от 05.06.2020г., содержащим сведения об отказе ФИО3 от дачи объяснений и актом об отказе от ознакомления с приказом (том 1 л.д. 101-103);

- приказ № от 27 мая 2020 года «О наложении дисциплинарного взыскания в виде выговора» со служебной запиской ФИО1 от 16 мая 2020 г., объяснительной ФИО3 и актом об отказе от ознакомления с приказом (том 1 л.д. 104-107);

Анализируя указанные приказы о привлечении ФИО3 к дисциплинарной ответственности на предмет соблюдения ответчиком требований статьи 193 Трудового кодекса Российской Федерации, с учетом разъяснений, содержащихся в пунктах 23, 34 и 53 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004г. № 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", суд полагает, что со стороны работодателя в ряде случаев был нарушен как порядок привлечения к дисциплинарной ответственности, так и соблюдение ответчиком общеправовых принципов привлечения к ответственности, таких как: справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм.

Согласно приказу № от 19.03.2020г. ФИО3 привлечен к дисциплинарной ответственности за прогул, совершенный им 15 марта 2020 года.

Вместе с тем, из письменных объяснений ФИО3, данных им работодателю при выяснения причин отсутствия 15.03.2020г., следует, что истец отсутствовал на рабочем месте «по семейным обстоятельствам». Ниже подписи работника имеется записка ФИО6 о том, что бригадир сказала Шишлову об отсутствии возможности предоставить ему отпуск за свой счет, поэтому истец должен выйти на работу. Из служебной записки ФИО1 (непосредственного начальника истца) следует, что истец звонил ей и просил день за свой счет, но бригадир сообщила об отсутствии возможности предоставить работнику день отдыха.

В судебном заседании относительно причин невыхода на работу ФИО3 пояснил, что уже ночью 15 марта 2020 года почувствовал себя плохо, его тошнило, была диарея и рвота, в связи с чем, он не мог выйти на работу из-за плохого самочувствия; до начала смены он позвонил бригадиру ФИО1 и сообщил о невозможности приступить к работе.

Из показаний свидетеля ФИО следует, что она помнит, что в марте 2020 года сын (ФИО3) звонил ей рано утром, сказал о плохом самочувствии и просил привезти лекарств от отравления, что она и сделала. По телефону она у сына поинтересовалась, а как будет оформлен день на работе, и сын сказал, что будет предоставлен отпуск за свой счет. В этот же день вечером свидетель по телефону интересовалась, как его самочувствие и сын сказал, что уже лучше.

Учитывая, что никаких дополнительных объяснений от ФИО3 в период проведения служебного расследования работодатель не потребовал, суд считает, что привлечение истца к дисциплинарной ответственности произведено в отсутствии полного, всестороннего и объективного выяснения всех обстоятельств проступка.

В соответствии с подпунктом «а» пункта 6 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации прогул, то есть отсутствие на рабочем месте без уважительных причин в течение всего рабочего дня (смены), независимо от его (ее) продолжительности, а также в случае отсутствия на рабочем месте без уважительных причин более четырех часов подряд в течение рабочего дня (смены).

Учитывая указанную дефиницию прогула, обязательным для правильного разрешения названного спора является установление обстоятельств и причин (уважительные или неуважительные) отсутствия работника на рабочем месте. При этом, исходя из таких общих принципов юридической, а значит, и дисциплинарной ответственности, как справедливость, соразмерность, законность, вина и гуманизм, подлежит проверке обоснованность признания работодателем причины отсутствия работника на рабочем месте неуважительной, а также то, учитывались ли работодателем при наложении дисциплинарного взыскания тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду.

Из представленных к приказу № документов следует, что до начала рабочей смены ФИО3 по телефону сообщил своему непосредственному руководителю – ФИО1 о невозможности выхода на работу по «семейным обстоятельствам».

Указанные ФИО3 причины отсутствия на рабочем месте 15 марта 2020 года работодателем никак не проверены, оценка уважительности причин отсутствия работника на рабочем месте отсутствует, как отсутствуют и сведения о том, учитывалось ли работодателем предшествующее поведение работника и его отношение к труду при наложении на него дисциплинарного взыскания.

Из пояснений ФИО3 и свидетеля ФИО следует, что работник не вышел на работу в связи с плохим самочувствием, что нельзя отнести к неуважительным причинам отсутствия на рабочем месте.

При этом суд отмечает, что пояснения ФИО3 и свидетеля ФИО являются последовательными и непротиворечивыми, и оснований не доверять им не имеется, принимая во внимание принцип добросовестности участников гражданского оборота.

Убедительных доказательств, опровергающих доводы ФИО3 и показания свидетеля ФИО, стороной ответчика не представлено.

Тем самым, суд полагает, что 19 марта 2020 года ФИО3 к дисциплинарной ответственности привлечен без соблюдения вышеназванных требований статьи 193 ТК Российской Федерации об учете обстоятельств совершения проступка и его тяжести, а значит, служебное расследование проведено ответчиком не полном объеме.

Что касается приказов «О наложении дисциплинарного взыскания» №, №, №, № от 27 мая 2020 года, вынесенных в отношении ФИО3, то суд считает их незаконными, поскольку нарушен порядок привлечения к дисциплинарной ответственности, установленный ст. 193 ТК Российской Федерации.

Так, исходя из представленных в материалы дела актов просмотра видеозаписей, на основании которых работодатель делает вывод о нарушении работником требований должностной инструкции и технологических регламентов, то все они датированы 5 июня 2020 года и в этот же день ФИО3 предлагалось дать объяснения относительно просмотренных видеозаписей.

При этом сами приказы датированы 27 мая 2020 года, то есть фактически вынесены ранее, чем работнику предложено дать объяснения по факту выявленных нарушений.

Таким образом, работодателем нарушены обязательные требования ст. 193 ТК Российской Федерации о порядке привлечения к дисциплинарной ответственности, согласно которым до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. В настоящем деле установлено, что фактически сначала работник привлечен к ответственности, а потом работодатель затребовал объяснения.

Приказ № от 27 мая 2020 года, согласно которому ФИО3 допустил измельчение 20кг сыра на пол, что привело к его последующей утилизации, истец фактически не оспаривал, пояснив в суде, что действительно, заторопившись, забыл поставить емкость под измельчитель сыра.

А потому, привлечение к дисциплинарной ответственности за данный проступок суд считает обоснованным и правомерным.

Вместе с тем, суд учитывает, что утилизация 20 кг готового сырья вследствие попадания его на пол, не повлекла серьезных убытков и каких-либо иных значительных неблагоприятных последствий для ответчика, что последним не отрицалось.

Таким образом, судом установлено, что ссылка в приказе № от 1 июня 2020 года «О наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения» на наличие дисциплинарных взысканий за прогул от 19.03.2020г. и за нарушения должностной инструкции от 27.05.2020г. (№, №, №, №) является необоснованной и незаконной.

То есть к моменту вынесения приказа об увольнении фактически ФИО3 был обоснованно привлечен к дисциплинарной ответственности только один раз за допущение попадания измельченного сырья на пол, приведшего к последующей утилизации.

Анализируя обстоятельства привлечения 1 июня 2020 года ФИО3 к дисциплинарной ответственности в виде увольнения в связи с неоднократным неисполнением должностных обязанностей, суд полагает, что служебное расследование по факту аварийной остановки оборудования вследствие попадания разрушенной решетки измельчителя в насос проведено без полного соблюдения вышеназванных общеправовых принципов привлечения к ответственности (справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм).

Так, из приказа № следует, что 24 мая 2020 года в ходе расследования причин остановки оборудования для измельчения сыра (терка) выяснилось, что сыродел ФИО3 во время подготовки оборудования к работе не проверил части оборудования на целостность, что привело к разрушению решетки и тем самым ее осколки попали в сырье. Данный инцидент мог привести к попаданию посторонних предметов в готовый продукт. Сыродел ФИО3 нарушил пункт 9.1 должностной инструкции и положения инструкции «Предупреждение попадания посторонних предметов» (том 1 л.д. 108).

Вместе с тем, из объяснительной ФИО3 следует, что 16 мая 2020 года он по окончании смены обнаружил трещины на мелкой решетке, о чем поставил в известность бригадира ФИО1, которая вызвала мастера, забравшего решетку и сказавшего, что заменит новой (том 1 л.д. 109).

Кроме того, из материалов дела следует, что по факту работы на непригодном оборудовании привлечен к дисциплинарной ответственности второй работник бригады, где трудился ФИО3, а именно – ФИО2, что следует из приказа № от 27.05.2020г. (том 2 л.д. 16).

Из объяснительной ФИО2 следует, что 17 мая 2020 года мастер, забравший испорченную решетку, вернул ФИО2 эту же решетку, пояснив, что заменить эту решетку нечем (том 2 л.д. 18).

Учитывая эти обстоятельства (факт того, что ФИО3 первым обнаружил трещины на оборудовании и факт того, что на следующий день была возвращена та же решетка), суд полагает, что бесспорно и убедительно вина ФИО3 во вменяемом ему проступке (работа на неисправном оборудовании без его проверки) не подтверждается.

Из представленных в материалы дела служебных записок ФИО6 от 27.05.2020 г. (том 1 л.д. 114, том 1 л.д. 17) не следует, что работодателем каким либо образом проверялись обстоятельства того, а могла ли быть заменена неисправная решетка после того, как неисправность обнаружил ФИО3 и сообщил об этом непосредственному руководителю.

В соответствии с положениями ст. 22 Трудового кодекса РФ работодатель обязан обеспечивать работников оборудованием, инструментами, технической документацией и иными средствами, необходимыми для исполнения ими трудовых обязанностей.

Данное требование закона ОАО «Аньковское» фактически проигнорировало при проведении расследования, поскольку в нарушение требований ст. 56 ГПК Российской Федерации ответчиком не представлены сведения относительного того, имелось ли исправное оборудование, не выявлены причины, почему бригадир не проверила обстоятельства того, заменена ли неисправная решетка и в целом работодателем не доказано, что у ФИО3 имелась возможность работать на исправном оборудовании.

При этом суд отмечает, что ответчику разъяснялось необходимость доказывания всех обстоятельств, касающихся обоснованности и правомерности привлечения работника к дисциплинарной ответственности в виде увольнения.

Кроме того суд учитывает, что в приказе № «О наложении дисциплинарного взыскания в виде увольнения» отсутствуют конкретные даты совершения ФИО3 вменяемого ему проступка, а из пояснений стороны ответчика, данных в судебном заседании, следует, что привлечен истец к ответственности фактически за непроведение ежедневной дезинфицирующей обработки решетки.

Тем самым, работодателем не учтены обстоятельства, при которых ФИО3 совершен проступок, а значит, привлечение к дисциплинарной ответственности в виде увольнения не было объективным, справедливым и соразмерным как совершенному проступку, так и поведению истца и его отношению к труду.

Возражения ответчика о том, что ФИО3 был замечен в краже готового продукта несколько лет назад, что само по себе является достаточным основанием к увольнению, суд не может принять как доказательства, бесспорно свидетельствующие об учете ответчиком всех принципов юридической ответственности при принятии решения об увольнении истца.

Сам истец не отрицал, что был пойман при попытке вынести готовую продукцию, однако с момента обнаружения данного факта больше выноса продуктов не допускал, то есть изменил свое отношение к труду в данной части.

Также истец указывал на то, что считает себя дисциплинированным работником, не допускает опозданий, не ходит на «перекуры», не употребляет алкоголь ни на работе, ни дома, а увольнение считает следствием неприязненных отношений со старшим мастером ФИО6

Суд полагает, что убедительных доказательств обратному стороной ответчика не представлено и в судебном заседании ФИО6 не отрицала, что доказательств недисциплинированности истца представить не может.

Оценив представленную ответчиком совокупность доказательств, имеющихся в деле, применительно к требованиям закона, регулирующим спорные правоотношения, суд считает, что требование ФИО3 о восстановлении на работе подлежит удовлетворению, поскольку правовых оснований к увольнению по п. 5 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации судом не установлено и такой совокупности доказательств, подтверждающих законность и обоснованность, а также справедливость и соразмерность привлечения истца к дисциплинарной ответственности в виде увольнения стороной ответчика не представлено.

Таким образом, ФИО3 подлежит восстановлению в должности сыродела 3 разряда с 10 июня 2020 года.

В связи с чем, в пользу работника подлежит взысканию заработная плата за время вынужденного прогула.

Согласно сведениям, представленным ответчиком, размер среднего дневного заработка ФИО3 составляет 1154,94 рубля в день, за период вынужденного прогула у него было бы 64 рабочих смены, тем самым, к начислению подлежит 73916,16 рублей (том 2 л.д. 51).

Вместе с тем, учитывая, что ОАО «Аньковское» является налоговым агентом и обязано удерживать и уплачивать налог на доходы физических лиц с заработной платы, начисляемой работникам, к выплате в пользу ФИО3 подлежит 64307,06 рублей.

Что касается компенсации морального вреда, то суд, принимая во внимание положения ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации, с учетом того, что в материалах дела нашло подтверждение нарушение прав работника действиями работодателя, связанными с необоснованным и несправедливым привлечением к дисциплинарной ответственности, полагает, что имеются основания к удовлетворению данного требования истца.

Из разъяснений пункта 63 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004г. № 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" следует, что в соответствии с частью четвертой статьи 3 и частью девятой статьи 394 Кодекса суд вправе удовлетворить требование работника, уволенного без законного основания о компенсации морального вреда; Кодекс не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу статей 21 (абзац четырнадцатый части первой) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав (например, при задержке выплаты заработной платы).

Принимая во внимание характер спора, обоснованность требований истца, касающихся восстановления на работе, характер и степень моральных и нравственных страданий истца, с учетом требований разумности и справедливости, суд считает возможным взыскать с ответчика в пользу истца истребуемую им компенсацию морального вреда в полном объеме, то есть в сумме 5000 рублей.

С учетом того, что со стороны, проигравшей дело, подлежат взысканию судебные расходы, понесенные выигравшей стороной, в пользу ФИО3 подлежат взысканию расходы, затраченные им на проезд при разбирательстве дела в суде в размере 668 рублей, несение которых подтверждено кассовыми чеками (том 2 л.д. 49).

Учитывая, что истец ФИО3 на основании подпункта 1 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ и статьи 393 Трудового кодекса Российской Федерации, был освобождён от уплаты государственной пошлины при подаче иска, суд, в соответствии с частью 1 статьи 103 Гражданского процессуального кодекса РФ и подпункта 8 пункта 1 статьи 333.20 Налогового кодекса РФ, а также подпункта 1 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса РФ, считает, что с ответчика ОАО «Аньковское» подлежит взысканию в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 2429 рублей (2129 рублей по требованиям имущественного характера и 300 рублей по требованиям неимущественного характера).

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

Исковые требования ФИО3 к Открытому акционерному обществу «Аньковское» о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда удовлетворить.

Восстановить ФИО3 на работе в Открытом акционерном обществе «Аньковское» в должности сыродела 3 разряда с 10 июня 2020 года.

Взыскать с Открытого акционерного общества «Аньковское» заработную плату за время вынужденного прогула в размере 64 307,06 рублей, компенсацию морального вреда 5000 рублей, а также судебные расходы в сумме 668 рублей, всего взыскать 69975 (шестьдесят девять тысяч девятьсот семьдесят пять) рублей 06 копеек.

Решение суда в части восстановления ФИО3 и взыскания с Открытого акционерного общества «Аньковское» в пользу истца заработной платы за время вынужденного прогула подлежит немедленному исполнению.

Взыскать с Открытого акционерного общества «Аньковское» государственную пошлину в доход бюджета г.о. Тейково Ивановской области в размере 2429 (две тысячи четыреста двадцать девять) рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Ивановский областной суд через Тейковский районный суд Ивановской области в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Судья Е.А. Макарова

Мотивированное решение составлено 14 сентября 2020 года.