Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Комаровой Г. В. к ООО «СК «Ренессанс Жизнь» о признании договора недействительным и применении последствий его недействительности,

У С Т А Н О В И Л:

истица обратилась в Невский районный суд Санкт-Петербурга с иском к ответчику, просила признать недействительным договор страхования по программе страхования наследие 2.1 № 2142522422, заключенный 20 сентября 2017 года между сторонами, как заключенный под влиянием существенного заблуждения, применить последствия недействительности договора страхования по программе страхования наследие 2.1 №, заключенного 20 сентября 2017 года между сторонами, и взыскать с ответчика в пользу истца денежные средства в размере 150 000 руб. (л.д. 6).

Исковые требования обоснованы тем, что 20 сентября 2017 года истица обратилась в ККО «Санкт-Петербург Московский» КБ «Ренессанс Кредит» (ООО) по адресу: Санкт-Петербург, Московский пр., д. 7, лит. А, пом. 42Н, по вопросу заключения договора банковского вклада, поскольку собиралась сделать вклад на сумму 1 550 000 руб. Сотрудник банка, узнав сумму денежных средств, размещаемых истцом во вкладе, уточнила социальный статус истца и цель открытия вклада. Целью размещения денежных средств на вкладе было их сохранение для приобретения квартиры. Получив указанную информацию и сведения о том, что истица является пенсионером и не обладает знаниями в сфере финансовых услуг, сотрудник банка сказала, что, т.к. в соответствии с законом о страховании вкладов размер возмещения составляет 1 400 000 руб., то нужно оформить два «продукта». С истицей был заключен договор № 43750042679 от 20 сентября 2017 года банковского вклада на условиях «Ренессанс Специальный» на сумму 1 400 000 руб. На оставшиеся 150 000 руб. сотрудник банка предложила выгодную программу по размещению денежных средств под названием «Наследие 2.1», при этом рассказывала о доходе от размещения средств по этой программе, о возможности внесения дополнительных взносов. У истицы сложилось впечатление, что с ней будет заключен второй договор банковского вклада на условиях, отличных от первого договора. О том, что программа «Наследие 2.1» является простым договором страхования жизни, заключаемым с ООО «СК «Ренессанс Жизнь», сотрудник банка не указала, как и о том, что ККО «Санкт-Петербург Московский» КБ «Ренессанс Кредит» (ООО) занимается подбором условий страхования, оформлением, заключением и сопровождением договоров страхования, взаимодействием с ответчиком по таким договорам, т.е. выполняет деятельность страхового брокера. На стендах в офисе банка такая информация также не размещена. Истица указывает, что ответчик, воспользовавшись слабыми знаниями истицы в финансовой сфере, скрыв сведения о лице, с которым заключается договор, информацию о природе сделки, т.е. введя истицу в существенное заблуждение, навязал истцу заключение договора страхования. Если бы истец получила такую информацию, она никогда бы не заключила договор страхования жизни и не внесла бы на счет ответчика денежные средства в размере 150 000 руб., т.к. они необходимы для покупки квартиры. Истица указывает, что ни одному человеку не придет в голову, что банк будет заниматься не банковской деятельностью, а осуществлять страховую деятельность, занимаясь подбором условий страхования, оформлением, заключением и сопровождением договоров страхования. Поскольку истица осуществляет уход за тяжело больной матерью мужа, что отнимает много времени и сил, она не сразу поняла, что ее ввели в заблуждение. Только когда истица вновь обратилась в банк за разъяснениями относительно процентной ставки по ее «второму вкладу», ей указали, что с ней в банке был заключен не еще один договор банковского вклада, а договор страхования.

Истица и ее представитель в суд явились, исковые требования поддержали, просили удовлетворить.

Ответчик на рассмотрение дела не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, в направленном в суд письменном отзыве просил провести судебное заседание без участия представителя, ввиду чего суд полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие ответчика.

Суд, выслушав истца и его представителя, исследовав материалы дела, оценив имеющиеся в деле доказательства, полагает исковые требования подлежащими отклонению по следующим основаниям.

Согласно ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена названным Кодексом, законом или добровольно принятым обязательством.

Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предусмотрено законом или иными правовыми актами (ст. 422 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно п. 1 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Согласно п. 2 ст. 178 Гражданского кодекса Российской Федерации заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: 1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; 2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; 3) сторона заблуждается в отношении природы сделки; 4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; 5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.Таким образом, заблуждением является обстоятельство, относящееся к условию, без которого сделка не была бы совершена.

Из материалов дела видно, что 20 сентября 2017 года между сторонами заключен оспариваемый истцом договор страхования жизни, а также истец и банк КБ «Ренессанс Кредит» (ООО) заключили договор банковского вклада.

В материалы дела 29 ноября 2018 года истица представила экземпляр договора страхования, врученный ей 20 сентября 2017 года для подписания и подписанный истицей. Данный договор состоит из пяти листов, на последнем листе размещен раздел договора «реквизиты сторон», который содержит наименования сторон.

Данный договор подписан истцом в поле «Страхователь» и в поле «Застрахованный», при этом перед подписью имеется текст: «Подписывая настоящий договор страхования, подтверждаю достоверность утверждений в вышеуказанной декларации. Полисные условия по программе страхования «Наследие 2.1» с Приложением № 1,3 к Полисным условиям получил и согласен». Также на пятом листе имеется наименование контрагента истца, а именно ООО «СК «Ренессанс Жизнь», указано название этой стороны договора – страховщик.

Из изложенного следует, что истец имел возможность ознакомиться с предлагаемыми ему на подпись документами, понять, что предложенный к заключению договор является договором страхования, а не договором денежного вклада, и в случае если такой договор не соответствовал волеизъявлению истца, отказаться от его подписания. Истец, напротив, подтвердила свое волеизъявление и намерение заключить договор страхования, поставив подпись под договором.

В письменном отзыве на исковые требования, ответчик категорически оспаривал введение истца в заблуждение относительно заключаемого договора страхования. Данные возражения ответчика подтверждаются письменным договором, представленным истцом в судебном заседании 29 ноября 2018 года и содержащим оригинальную подпись истца, который является именно договором страхования и не мог быть расценен как договор банковского вклада, поскольку упоминаний о вкладе он не содержит, озаглавлен как договор страхования, приводит наименования сторон договора – страхователь, застрахованное лицо и страховщик, срок страхования, страховую сумму, указывает на страховые риски.

При таких обстоятельствах суд исходит из того, что клиент Комарова Г.В. добровольно заключила договор страхования, получив всю необходимую информацию, доказательств обратного истец не предоставил.

Исходя из того, что при заключении договора страхования истцу была предоставлена полная и достоверная информация о договоре страхования, при этом истец выразил намерение заключить договор страхования, а также то, что доказательств, свидетельствующих о введении истца в заблуждение относительно заключения с ним не договора страхования, а договора банковского вклада, истцом при рассмотрении настоящего дела не предоставлено, суд приходит к выводу о том, что исковые требования не подлежат удовлетворению.

Кроме того, исковые требования не подлежат удовлетворению и по следующему основанию.

Пункт 4 статьи 453 Гражданского кодекса Российской Федерации установил, что стороны не вправе требовать возвращения того, что было исполнено ими по обязательству до момента изменения или расторжения договора, если иное не установлено законом или соглашением сторон.

Из указанного следует, что в соответствии с вышеназванными положениями закона истец, исполнив свои обязательства по договору страхования, который в установленном законом порядке изменен или расторгнут не был, по окончанию периода страхования, не вправе требовать возвращения с ответчика того, что было исполнено до момента прекращения правоотношений.

Таким образом, правоотношения сторон по оспариваемому договору прекращены надлежащим исполнением.

Суд отклоняет доводы истца о том, что банк не вправе заниматься страховой деятельностью, поскольку банки имеют, как общеустановленную п. 1 ст. 49 ГК РФ правоспособность, предусматривающую возможность осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом, так и специальную правоспособность, закрепленную в ст. 5 Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности", в которой наряду с перечнем операций и предоставлением банкам права совершать иные операции и сделки в соответствии с законодательством Российской Федерации установлен прямой для банков запрет заниматься лишь производственной, торговой и страховой деятельностью. Однако из существа правоотношений, возникающих между банком и клиентами, страхование последних в рамках Программы страхования ни к одному из указанных запрещенных видов деятельности не относится. Банк непосредственно страховую деятельность не осуществляет, так как в правоотношениях по страхованию не выступает. Кроме того, доказательства, подтверждающие заключение истицей оспариваемого договора в офисе банка, не представлены.

В соответствии с ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Согласно ч. 1 ст. 57 ГПК РФ доказательства представляются сторонами и другими лицами, участвующими в деле. Суд вправе предложить им представить дополнительные доказательства. В случае если представление необходимых доказательств для этих лиц затруднительно, суд по их ходатайству оказывает содействие в собирании и истребовании доказательств.

В нарушение указанных норм ГПК РФ, истцом не было предоставлено доказательств нарушения ответчиком ее прав, а именно того, что при заключении договора она была введена в заблуждение.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

Р Е Ш И Л:

в удовлетворении иска отказать.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Невский районный суд Санкт-Петербурга.

Судья

Решение в окончательной форме принято 03 декабря 2018 года.