Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда города Северодвинска гражданское дело по иску ФИО7 к Акционерному обществу «Производственное объединение «Северное машиностроительное предприятие» о защите авторских прав патентообладателя, взыскании компенсации морального вреда,

установил:

истец ФИО7 обратился в суд к Акционерному обществу «Производственное объединение «Северное машиностроительное предприятие» о защите авторских прав патентообладателя, взыскании компенсации морального вреда. В обоснование иска указано, что истец является автором и патентообладателем изобретения «Грузозахватное устройство», подтверждаемое патентом № 2340542 от 10.12.2008. Полагает, что ответчик с 14.05.2007 нарушает авторские права истца, используя изобретение «Грузозахватное устройство» при производстве выпускаемой продукции. При этом не выплачивает истцу вознаграждение, отказывается заключить с истцом лицензионный договор. Просит признать нарушением исключительных прав истца с 14.05.2007 производство и использование ответчиком изобретения «Грузозахватное устройство», охраняемое патентом № 2340542; взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию за использование изобретения с 14.05.2007 в сумме ..... обязать ответчика согласовать условия оплаты и заключить с истцом лицензионный договор на производство и использование в дальнейшем грузозахватных устройств на основе изобретения, охраняемого патентом № 2340542; взыскать с ответчика компенсацию морального вреда .....

Истец ФИО7, представитель истца ФИО1 в судебном заседании на исковых требованиях настаивали.

Представитель ответчика ФИО2 в удовлетворении иска просил отказать, поскольку АО «ПО «Севмаш» не производит, не использует и не планирует использовать изобретение истца.

В соответствии со ст. 167 ГПК РФ суд рассмотрел дело при данной явке.

Выслушав пояснения сторон, рассмотрев материалы дела, представленные доказательства, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с п. 1 ст. 1225 Гражданского кодекса РФ результатами интеллектуальной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, которым предоставляется правовая охрана (интеллектуальной собственностью), являются в том числе изобретения (п. п. 7), полезная модель (п. п. 8), промышленный образец (п. п. 9).

Согласно п. 1 ст. 1358 Гражданского кодекса РФ патентообладателю принадлежит исключительное право использования изобретения, полезной модели или промышленного образца в соответствии со статьей 1229 настоящего Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец), в том числе способами, предусмотренными пунктом 2 настоящей статьи.

На основании п. 3 ст. 1358 Гражданского кодекса РФ изобретение признается использованным в продукте или способе, если продукт содержит, а в способе использован каждый признак изобретения, приведенный в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения, либо признак, эквивалентный ему и ставший известным в качестве такового в данной области техники до даты приоритета изобретения. При установлении использования изобретения или полезной модели толкование формулы изобретения или полезной модели осуществляется в соответствии с пунктом 2 статьи 1354 настоящего Кодекса.

В соответствии со ст. 1346 Гражданского кодекса РФ на территории Российской Федерации признаются исключительные права на изобретения, полезные модели и промышленные образцы, удостоверенные патентами, выданными федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности, или патентами, имеющими силу на территории Российской Федерации в соответствии с международными договорами Российской Федерации.

Согласно ст. 1235 Гражданского кодекса РФ по лицензионному договору одна сторона - обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах (ч. 1). По лицензионному договору лицензиат обязуется уплатить лицензиару обусловленное договором вознаграждение, если договором не предусмотрено иное (ч. 5).

В силу п. 1 ч. 1 ст. 1406.1 Гражданского кодекса РФ, в случае нарушения исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец автор или иной правообладатель наряду с использованием других применимых способов защиты и мер ответственности, установленных настоящим Кодексом (статьи 1250, 1252 и 1253), вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от десяти тысяч рублей до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения.

Судом установлено, что истец ФИО7 является автором и патентообладателем изобретения «Грузозахватное устройство». Патент на изобретение № 2340542. Зарегистрирован в Государственном реестре изобретений РФ 10.12.2008. Срок действия истекает 14.05.2027. Приоритет изобретения 14.05.2007.

Из имеющегося описания к патенту видно, что изобретение относится к устройствам для перемещения и кантования грузов, а именно к рым-болтам. Представляет собой систему, состоящую из гнезда, рым-болта и овального кольца. Изобретение расширяет технологические возможности грузозахватных устройств при транспортировании конструкций, снижение металлоемкости изделий, повышение грузоподъемности, многократность использования, а также сохранение герметичности грузов.

Истец ссылается на то, что ответчик с 14.05.2007 использует при производстве выпускаемой продукции техническое решение изобретенного грузозахватного устройства без выплаты авторского вознаграждения, не заключив лицензионного соглашения.

В обоснование своих доводов указывает на письмо от 26.11.2013 №80.243/1170 (л.д. 16), в котором АО «ПО «Севмаш» признал использование изобретения истца, предложил заключить договор о предоставлении права на использование изобретения. Однако после того, как стороны не согласовали сумму вознаграждения, ответчик поменял свою позицию, категорически отказывается заключить лицензионный договор, отказывается признать использование изобретения в своей деятельности.

В подтверждение истец представил письмо АО «ПО «Севмаш» №82.27.01/1778 от 09.03.2010 за подписью начальника отдела ФИО3 (л.д. 43); заключение специалиста об использовании патента №2340542 патентоведа ФИО4 (представителя истца в судебном заседании) (л.д. 45-46); сообщение от ФГУП «Крыловский государственный научный центр» №6900/13964-2016 от 04.07.2016 (л.д. 67-68).

Представитель ответчика АО «ПО «Севмаш» в опровержение пояснил, что Распоряжением Министерства судостроительной промышленности СССР от 31.08.1979 №32/7-9309-399 введен в действие отраслевой стандарт ОСТ В5Р.9309-79 «Рымы и обухи такелажные съемные и крепления к ним. Типы, основные параметры и размеры, технические требования, правила приемки, методы контроля и маркировки». Срок введения в действие 01.01.1981. Пояснил, что устройства, изготавливаемые АО «ПО «Севмаш» согласно ОСТ В5Р.9309-79 отличаются по ряду параметров от устройства, соответствующего формуле изобретения патента №2340542.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, которая разъяснялась сторонам, суд возложил на истца обязанность доказать факт использования ответчиком изобретения «Грузозахватное устройство» по патенту №2340542. Ответчик должен представить доказательства выполнения требований законодательства, защищающего патентные права.

Суд пришел к выводу, что стороной истца не представлено убедительных и достаточных доказательств использования ответчиком изобретения «Грузозахватное устройство» по патенту №2340542.

Так, первоначальное признание АО «ПО «Севмаш» использования данного изобретения таковым доказательством не является, поскольку в дальнейшем ответчик последовательно отрицал факт использования изобретения истца.

Не могут бесспорно подтвердить факт использования ответчиком изобретения истца иные доказательства, поскольку в письме начальника отдела АО «ПО «Севмаш» №82.27.01/1778 от 09.03.2010 сообщается, что формула изобретения по патенту №2340542 совпадает с техническим решением, изложенным в документации Стандарта предприятия 67-050-75, но при этом грузоподъемность изобретенных ФИО7 рым-болтов существенно больше, чем у рымов типа V согласно СТП 67-050-75 и у рымов типа РБ согласно ОСТ 5Р.9309-79; в заключении патентовед ФИО5 указывает на наличие несущественных и частичных отличий в пропорциях используемого ответчиком грузозахватного устройства, в сравнении с изобретением ФИО7; в сообщении на имя истца от ФГУП «Крыловский государственный научный центр» №6900/13964-2016 от 04.07.2016 не исследуются признаки изобретения по патенту №2340542.

Как следует из п. 26 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 23.09.2015, для установления факта использования изобретения необходимо установить использование каждого, а не отдельного признака изобретения, приведенного в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения.

Из формулы изобретения по патенту №2340542 следует, что грузозахватное устройство, представляет систему, состоящую из резьбового гнезда, выполненного в теле груза, и рым-болта, имеющего головку с отверстием для прохода лап такелажной скобы, основание и стержень с резьбой, отличающееся тем, что содержит гнездо, выполненное в виде самостоятельной детали в форме тела вращения, присоединяемое к грузу электросваркой, в резьбовое отверстие гнезда устанавливается рым-болт с овальным кольцом, заведенным в головку, параметры которых относительно диаметра резьбы стержня рым-болта равны: гнездо – наружный диаметр 1,6-1,7; высота гнезда 1,1-1,2; рым-болт – отверстие в головке 0,5-0,55; высота от центра головки до опорной поверхности 0,95-1,05.

Вместе с тем, типоразмеры рымов и бонок (л.д. 60), изготавливаемых и используемых АО «ПО «Севмаш» в соответствии с ОСТ В5Р.9309-79, не совпадают с параметрами формулы изобретения ФИО7 относительно диаметра резьбы стержня рым-болта.

Согласно сравнительной таблицы (л.д. 60) имеется совпадение отдельных признаков изобретения, но не каждого.

Указанное обстоятельство не оспаривалось стороной истца в судебном заседании, нашло свое подтверждение и в заключении патентоведа ФИО6 (л.д. 46), где отмечается наличие отличий в пропорциях грузозахватных устройств, используемых АО «ПО «Севмаш» и грузозахватного устройства ФИО7

Судом рассмотрен и отклонен, как необоснованный, довод стороны истца о том, что отличные признаки являются эквивалентными и не ведут к различиям в функциональности устройств.

Суд полагает, что совпадение в функциональности устройств не должно считаться использованием ответчиком изобретения истца, поскольку истец запатентовал изобретение как устройство, а не изобретение, как способ – перемещение и кантование груза.

Законодатель не дал определение понятию «эквивалентный признак».

Вместе с тем, ранее согласно Инструкции о порядке выплаты вознаграждения за открытия, изобретения и рационализаторские предложения, эквивалентной считалась замена признака или признаков, указанных в формуле, если сущность этого изобретения не меняется, достигается такой же результат, а средства выполнения заменены на равноценные, известные в данной области (Законодательство СССР по изобретательству. М.: Госкомизобретений, 1981. Т.2. С. 278-285).

В судебном заседании стороной истца не оспаривалось, что в используемой АО «ПО «Севмаш» согласно ОСТ В5Р.9309-79 конструкции рым-болта в совокупности используются иные размеры, что привело к снижению грузоподъемности по сравнению с грузоподъемностью изобретения истца.

То есть снижение грузоподъемности изменяет сущность изобретения, а одинаковый результат при использовании изделий не достигается.

Таким образом, суд приходит к выводу, что АО «ПО «Севмаш» не использует в своей деятельности изобретение ФИО7 «Грузозахватное устройство» по патенту №2340542. Доказательств иного в суд представлено не было.

Следовательно, требования истца о признании нарушения исключительных прав истца, взыскании компенсации за использование изобретения, обязании согласовать условия оплаты и заключить с истцом лицензионный договор, не подлежат удовлетворению.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно статьям 1100, 1101 Гражданского кодекса РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности; вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию; в иных случаях, предусмотренных законом. Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Поскольку истцом не представлено доказательств нарушения действиями ответчика его личных неимущественных прав, либо посягающих на принадлежащие ему нематериальные блага, то суд не находит оснований для удовлетворения требования истца о взыскании компенсации морального вреда.

В связи с чем, суд отказывает в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

исковые требования ФИО7 к Акционерному обществу «Производственное объединение «Северное машиностроительное предприятие» о защите авторских прав патентообладателя, взыскании компенсации морального вреда, оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Архангельский областной суд через Северодвинский городской суд в течение месяца со дня изготовления решения суда в окончательной форме.

Председательствующий: судья В.В. Ноздрин