Гражданский кодекс часть 1

Ленинский районный суд г. Екатеринбурга Свердловской области в составе председательствующего Пономарёвой А.А., при секретаре судебного заседания Кузнецовой Д.С.,

с участием истца ФИО1, представителей истца ФИО2, ФИО3, действующих на основании доверенности, представителей ответчика ФИО4, ФИО5, действующих на основании доверенности, представителя третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора на стороне истца, Межрегионального профсоюза работников высшей школы «Университетская солидарность» ФИО2, действующей на основании доверенности,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования «Уральская государственная консерватория имени М.П.Мусоргского» о признании отказа в заключении трудового договора незаконным, признания факта дискриминации, возложении обязанности заключить трудовой договор, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истец ФИО1 обратился в суд с иском к федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования «Уральская государственная консерватория имени М.П.Мусоргского» (далее – УГК, Консерватория) о признании отказа в заключении трудового договора на 2020-2021 учебный год на условиях внешнего совместительства незаконным, признании факта дискриминации по признаку принадлежности к первичной профсоюзной организации работников, возложении обязанности заключить с истцом трудовой договор на условиях внешнего совместительства, предоставив работу в должности профессора на 0,5 ставки, взыскании компенсации морального вреда 100000,00 руб.

В обоснование заявленных требований истец пояснил, что работал в УГК с 1971 г., в должности профессора кафедры специального фортепиано с 2000 г. Последний трудовой договор был заключен с ним 30.08.2017 г. на срок 10 месяцев, прекращен 30.06.2018 г. в связи с истечением срока его действия. От продолжения трудовых отношений с истцом в дальнейшем ответчик отказался. 07.02.2020 г. на сайте УГК было размещено объявление о проведении конкурса на замещение должностей профессорско-преподавательского состава, в том числе, на кафедре специального фортепиано по должности профессора в количестве 4 единицы. В соответствии с данным объявлением истец 28.04.2020 г. подал на имя ректора УГК заявление с просьбой принять его на работу на 0,5 ставки в должности профессора на условиях внешнего совместительства на срок один год. На заявление истца последовал ответ ректора УГК, указанный им на тексте заявления, «отказать ввиду отсутствия вакансии». Отказ в заключении трудового договора на условиях внешнего совместительства истец полагает незаконным и дискриминационным по признаку его принадлежности к первичной профсоюзной организации, которую он возглавляет в качестве председателя профкома с 2018 года по настоящее время. Факт отсутствия вакансий, в связи с которым было отказано в приеме на работу, истец считает не соответствующим действительности, поскольку должностные лица Консерватории – ректор и проректор создали для себя преимущество по признаку должностного положения и незаконно занимали по внутреннему совместительству две должности профессора на 0,55 ставки, в том числе: ректор на 0,25 ставки, проректор на 0,3 ставки. Из распределения учебной нагрузки по кафедре специального фортепиано на 2020-2021 учебный год следует, что работа с закрепленными за ректором и проректором студентами передается ими на условиях почасовой оплаты другим преподавателям, которые были приняты после увольнения истца и не имеют требуемого опыта работы. В совокупности вся почасовая оплата принятых на кафедру трех преподавателей составляет 0,5 ставки, которые могли выполняться истцом, однако предложены ему не были. Уровень квалификации истца и его высокий профессионализм сомнения не вызывают. О наличии дискриминации свидетельствуют, кроме того, многочисленные судебные споры между УГК и первичной профсоюзной организацией. Незаконными действиями ответчика истцу причинен моральный вред, поскольку ранее истец на протяжении многих лет работал в Консерватории, а отказом в заключении трудового договора ответчик продемонстрировал свое пренебрежение к истцу как к высококвалифицированному работнику и председателю первичной профсоюзной организации.

Истец в судебном заседании исковые требования поддержал, дополнительно пояснил, что его дискриминация началась в 2018 году, когда он стал председателем первичной профсоюзной организации УГК, после чего под различными предлогами трудовой договор с ним ответчиком не заключается. Моральные и нравственные переживания в связи с отказом в заключении трудового договора заключаются также в том, что студентка, которая ранее успешно занималась под его руководством и выражала желание дальнейшего обучения, была переданы ректором для прохождения обучения преподавателю, который не имеет опыта работы. При получении заявления истца о приеме на работу ректор с ним не связался, ограничившись только указанием на отсутствие вакансий на тексте его заявления без оформления официального письма с необходимыми разъяснениями.

Представитель истца ФИО3, действующая на основании доверенности, в судебном заседании пояснила, что ФИО1 обладает преимуществом по сравнению с теми лицами, которые были приняты на работу в Консерваторию после его увольнения. Специфичные требования, которые предъявляются к сотруднику по должности профессора кафедры специального фортепиано, у истца имеются, в связи с чем, в отношении истца прослеживается дискриминация по признаку его принадлежности к членам профсоюзной организации. Причиной увольнения истца в 2018 году стало отсутствие вакансий, однако, после того как он был уволен, у ответчика возникла необходимость в трудовых ресурсах, что ставит под сомнение обоснованность увольнения истца. На момент обращения ФИО1 с заявлением о приеме на работу в Консерватории имелись свободные 0, 3 ставки, которые могли быть предложены истцу, однако этого сделано ответчиком не было. Со стороны УГК создана видимость отсутствия свободных ставок, вместе с тем, у ФИО6 имеется 4 трудовых договора с превышением количества рабочих часов.

Ответчик исковые требования не признал, в письменных возражениях пояснил, что ФИО7 действительно обращался 28.04.2020 г. с заявлением о приеме его на работу на условиях внешнего совместительства на 0.5 ставки профессора, однако на момент подачи заявления вакантные должности профессоров кафедры специального фортепиано в УГК отсутствовали. Согласно штатному расписанию на кафедре имеется 7 должностей профессоров с утвержденной педагогической нагрузкой, которые на момент обращения истца были заняты работниками и вакантными не были, что подтверждается табелями учета рабочего времени за апрель и май 2020 г., расчетными листками работников. 07.02.2020 г. на сайте УГК было размещено объявление о проведении конкурса на замещение 4 должностей профессорско-преподавательского состава кафедры специального фортепиано, срок трудовых договоров с которыми истекал 31.08.2020 г. Истец заявление о своем участии в конкурсе не подавал, выразив просьбу о заключении трудового договора на условиях внешнего совместительства. Таким образом, доводы истца о том, что из размещенного ответчиком объявления следует, что в УГК имеются вакантные должности, не соответствует действительности. Также являются необоснованными и доводы истца о его дискриминации, поскольку отказ в заключении трудового договора на условиях внешнего совместительства вызван исключительно отсутствием на кафедре вакантных должностей профессорско-преподавательского состава. Выводы истца о наличии свободной учебной нагрузки являются ошибочными, поскольку учебная нагрузка распределена между сотрудниками профессорско-преподавательского состава, исходя из количества студентов, занятия с которыми проходят индивидуально.

Представитель ответчика ФИО4 в судебном заседании доводы возражений поддержал, дополнительно пояснил, что спор подлежит рассмотрению в заявленных пределах, факт получения ответа об отказе в приеме на работу с указанием причины отсутствия вакансий истцом не оспаривается, на дату обращения истца незанятых вакансий и свободной учебной нагрузки в УГК не имелось.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований на предмет спора на стороне истца, Межрегиональный профсоюз работников высшей школы «Университетская солидарность» направил в суд своего представителя.

В письменном отзыве и в судебных заседаниях представитель третьего лица ФИО2, действующая на основании доверенности, пояснила, что исковые требования ФИО1 являются обоснованными. Многочисленные нарушения трудового законодательства со стороны УГК в отношении первичной профсоюзной организации подтверждены судебными актами. Из объявления от 07.02.2020 г., размещенного на сайте УГК, следует, что на кафедре специального фортепиано имеется вакантные 4 должности профессора, на которые объявлен конкурс, что означает правомерность обращения ФИО1 с заявлением на имя ректора в апреле 2020 г. о заключении с ним трудового договора на работу в должности профессора на условиях внешнего совместительства и не обязывает истца проходить конкурс в силу ст. 332 ТК РФ. Официальных письменных направлений от работодателя на заявление истца с объяснением причин отказа не последовало, никаких встреч и обсуждений данного вопроса ответчик не проводил, не выяснял, где работает истец, на каких условиях мог бы работать в Консерватории. Следовательно, ректор УГК, сделав запись прямо на заявлении ФИО1 «отказать ввиду отсутствия вакансий», практически продемонстрировал свое негативное отношение к личности истца, не связанное с его профессиональными качествами. Фактически на кафедре специального фортепиано свободная педагогическая нагрузка имеется, однако она выполняется на условиях почасовой оплаты другими, менее квалифицированными преподавателями, взятыми на работу после увольнения истца в 2018 году. Таким образом, ответчик, отказывая в работе истцу, который является председателем первичной профсоюзной организации УГК, принимал на работу и создавал преимущество себе и другим лицам. На дату подачи истцом заявления на кафедре из объявленных 4-х вакантных единиц фактически были заняты только 3,75 единицы, то есть 0,3 ставки являлись вакантными, при этом для <данные изъяты> должность профессора является второй и третьей по внутреннему совместительству. Должности профессоров кафедры ректором <данные изъяты> и проректором <данные изъяты>. занимались с 2016 г. по 2020 г. незаконно, что подтверждается представлением прокуратуры Ленинского района г. Екатеринбурга от 16.09.2020 г., постановлением ГИТ Свердловской области от 10.12.2020 г. и скрывалось ректором при обращении истца с заявлением о приеме на работу. Согласно расчету третьего лица по состоянию на 01.01.2020 г. на кафедре специального фортепиано имелось 2,2 свободные ставки, которые составляют: 0,3 ставки профессора, 0,4 - доцента, 1,5 – старшего преподавателя, которые истцу также предложены не были. Представленное ответчиком штатное расписание не соответствует утвержденной форме, поскольку не предусматривает перечень всех ставок по должностям, также в нем отсутствует должность заведующего кафедрой, что фактически представляет собой документ по распределению педагогической нагрузки. Кроме того, трудовой договор на должность профессора со ФИО8 ответчиком не представлен. Указанные обстоятельства в своей совокупности свидетельствуют о том, что при наличии работы, свободных должностей при полном соответствии истца должности профессора, в заключении трудового договора ему было отказано только по причине его принадлежности к профсоюзной организации, что является дискриминацией.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований на предмет спора, на стороне ответчика Министерство культуры Российской Федерации, привлеченное к участию в деле определением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга от 25.12.2020 г., в письменных пояснениях на исковое заявление пояснило, что осуществляет функции и полномочия учредителя УГК, которое, в свою очередь, осуществляет свою деятельность самостоятельно, в соответствии с Уставом и принимаемыми в соответствии с ним локальными нормативными актами. Объективных и достаточных доказательств того, что работодателем в отношении истца допущена дискриминация либо злоупотребление правом в исковом заявлении не приведено, доказательств не представлено. Судебное заседание третье лицо просило провести в отсутствие своего представителя.

Допрошенный в судебном заседании свидетель <данные изъяты> пояснил, что ни один из профессоров кафедры специального фортепиано полной учебной нагрузки не имеет, а учебная нагрузка по должности профессора, закрепленная за ректором, передана им на условиях почасовой оплаты другим преподавателям. Полагает, что в отношении истца отказ в приеме на работу не обоснован и вызван фактом его принадлежности к профсоюзу.

Заслушав лиц, участвующих в деле, показания свидетеля, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии с положениями статьи 3 Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК РФ) каждый имеет равные возможности для реализации своих трудовых прав.

Никто не может быть ограничен в трудовых правах и свободах или получать какие-либо преимущества в зависимости от пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, семейного, социального и должностного положения, возраста, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности или непринадлежности к общественным объединениям или каким-либо социальным группам, а также от других обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работника.

Не являются дискриминацией установление различий, исключений, предпочтений, а также ограничение прав работников, которые определяются свойственными данному виду труда требованиями, установленными федеральным законом, либо обусловлены особой заботой государства о лицах, нуждающихся в повышенной социальной и правовой защите, либо установлены настоящим Кодексом или в случаях и в порядке, которые им предусмотрены, в целях обеспечения национальной безопасности, поддержания оптимального баланса трудовых ресурсов, содействия в приоритетном порядке трудоустройству граждан Российской Федерации и в целях решения иных задач внутренней и внешней политики государства.

Термин «дискриминации» раскрыт в ст. 1 Конвенции Международной организации труда 1958 г. N 111 "О дискриминации в области труда и занятий" ратифицированной Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 января 1961 г., и включает в себя: всякое различие, исключение или предпочтение, основанные на признаках расы, цвета кожи, пола, религии, политических убеждений, национальной принадлежности или социального происхождения и имеющие своим результатом ликвидацию или нарушение равенства возможностей или обращения в области труда и занятий; всякое другое различие, исключение или предпочтение, имеющие своим результатом ликвидацию или нарушение равенства возможностей или обращения в области труда и занятий, как они могут быть определены заинтересованным членом.

Нормам ст. 3 ТК РФ корреспондируют требования ст. 64 ТК РФ, запрещающей необоснованный отказ в заключении трудового договора. По письменному требованию лица, которому отказано в заключении трудового договора, работодатель обязан сообщить причину отказа в письменной форме в срок не позднее чем в течение семи рабочих дней со дня предъявления такого требования.

В п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что при рассмотрении споров, связанных с отказом в приеме на работу, необходимо иметь в виду, что труд свободен и каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, а также иметь равные возможности при заключении трудового договора без какой-либо дискриминации, то есть какого бы то ни было прямого или косвенного ограничения прав или установления прямых или косвенных преимуществ при заключении трудового договора в зависимости от пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, семейного, социального и должностного положения, возраста, места жительства (в том числе наличия или отсутствия регистрации по месту жительства или пребывания), а также других обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работников, за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом (ст. 19, 37 Конституции Российской Федерации, ст. 2, 3, 64 ТК РФ, ст. 1 Конвенции Международной организации труда N 111 1958 г. о дискриминации в области труда и занятий, ратифицированной Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 января 1961 г.).

Между тем при рассмотрении дел данной категории в целях оптимального согласования интересов работодателя и лица, желающего заключить трудовой договор, и с учетом того, что исходя из содержаниястатьи 8, части 1статьи 34,частей 1и2статьи 35 Конституции РФ и абзаца второго части первойстатьи 22Кодекса работодатель в целях эффективной экономической деятельности и рационального управления имуществом самостоятельно, под свою ответственность принимает необходимые кадровые решения (подбор, расстановка, увольнение персонала) и заключение трудового договора с конкретным лицом, ищущим работу, является правом, а не обязанностью работодателя, а также того, чтоКодексне содержит норм, обязывающих работодателя заполнять вакантные должности или работы немедленно по мере их возникновения, необходимо проверить, делалось ли работодателем предложение об имеющихся у него вакансиях (например, сообщение о вакансиях передано в органы службы занятости, помещено в газете, объявлено по радио, оглашено во время выступлений перед выпускниками учебных заведений, размещено на доске объявлений), велись ли переговоры о приеме на работу с данным лицом и по каким основаниям ему было отказано в заключении трудового договора.

При этом необходимо учитывать, что запрещается отказывать в заключении трудового договора по обстоятельствам, носящим дискриминационный характер. Поскольку действующее законодательство содержит лишь примерный перечень причин, по которым работодатель не вправе отказать в приеме на работу лицу, ищущему работу, вопрос о том, имела ли место дискриминация при отказе в заключении трудового договора, решается судом при рассмотрении конкретного дела.

Согласно ч. 4 ст. 3 ТК РФ лица, считающие, что они подверглись дискриминации в сфере труда, вправе обратиться в суд с заявлением о восстановлении нарушенных прав, возмещении материального вреда и компенсации морального вреда.

В судебном заседании установлено, что истец ФИО1 28.04.2020 г. обратился с письменным заявлением, отправленным по электронной почте, на имя ректора УГК с просьбой принять его на работу на 0,5 ставки должности профессора кафедры специального фортепиано на условиях внешнего совместительства на один год либо в течение семи рабочих дней со дня получения заявления сообщить причину отказа в письменной форме.

Ответным электронным письмом от 30.04.2020 г. истцу сообщена причина отказа в приеме на работу «ввиду отсутствия вакансий».

Из пояснений истца, его представителя и представителя третьего лица Межрегионального профсоюза работников высшей школы «Университетская солидарность» следует, что причиной обращения истца с просьбой заключения трудового договора на условиях внешнего совместительства на 2020/2021 учебный год являлось размещенное на сайте УГК 07.02.2020 г. объявление о конкурсе на замещение вакантных должностей профессорско-преподавательского состава, в том числе четырех должностей профессора по кафедре специального фортепиано.

Согласно тексту объявления ответчиком был объявлен конкурс на замещение вакантных должностей, в том числе, на кафедре специального фортепиано на четыре должности профессора, с установлением срока подачи документов один месяц со дня публикации.

Основанием для проведения ответчиком в порядке ст. 332 ТК РФ конкурса на замещение должностей профессорско-преподавательского состава на кафедре специального фортепиано являлось окончание срока действия трудовых договоров 31.08.2020 г. с четырьмя работниками и, соответственно, наличие с указанной даты вакантных должностей, по которым заключению трудового договора предшествует избрание по конкурсу.

Проведение конкурса, а также последующее замещение должностей по результатам проведения конкурса подтверждается протоколом заседания кафедры специального фортепиано от 26.06.2020 г. о конкурсном переизбрании на вакантные должности, протоколом заседания Ученого Совета УГК от 30.06.2020 г., приказом № 63 от 02.07.2020 г. о результатах конкурсного избрания на замещение должностей профессорско-преподавательского состава, дополнительными соглашениями к трудовым договорам с работниками.

Намерения участвовать в конкурсе в порядке ст. 332 ТК РФ истец ФИО1 не выражал, что им прямо указывается в заявлении путем выражения просьбы о приеме на работу на условиях внешнего совместительства сроком на один год.

Из пояснений лиц, участвующих в деле, штатного расписания, приказа УГК № 46 от 11.09.2019 г. об установлении нагрузки профессорско-преподавательского состава на 2019/2020 учебный год следует, что по состоянию на 01.09.2019 г. и на дату подачи истцом заявления о приеме на работу на кафедре специального фортепиано должности профессора были заняты следующими сотрудниками: <данные изъяты>. – внутреннее совместительство 0,2 ставки; <данные изъяты>. –внутреннее совместительство 0,5 ставки; <данные изъяты>. – по основному месту работы 0,65 ставки; <данные изъяты>. – по основному месту работы 0,7 ставки; <данные изъяты>. – по основному месту работы 0,6 ставки.

Факт замещения указанными сотрудниками должностей профессорско-преподавательского состава в спорный период (дата подачи заявления истца и дата отказа ему в приеме на работу) подтверждается также трудовыми договорами с указанными работниками и табелем учета рабочего времени за апрель 2020 г. Фактическая учебная нагрузка штатных работников на должностях профессора кафедры специального фортепиано менее 1,0 единицы также подтверждена и показаниями свидетеля <данные изъяты>

В связи с тем, что иного официального объявления УГК о наличии и предложении к замещению по состоянию на 28.04.2020 г. вакансии профессора на кафедре специального фортепиано, кроме как замещаемых по конкурсу, в материалах дела не имеется, доказательства того, что на дату подачи истцом заявления о приеме на работу у ответчика имелась свободная, незанятая должность профессора кафедры специального фортепиано, на которую мог быть принят новый работник без предварительного избрания по конкурсу на условиях совместительства, и которая была бы размещена ответчиком в открытых источниках информации как открытая вакансия, отсутствуют.

Данное обстоятельство свидетельствует о том, что отказ ответчика в приеме на работу истца по его заявлению от 28.04.2020 г. по причине отсутствия вакансий является правомерным и не является дискриминационным, поскольку обусловлено объективным обстоятельством, о чем истцу сообщено ответчиком в письменной форме путем указания причины отказа в приеме на работу на его заявлении.

Поскольку установленной формы письменного отказа положения ст. 64 ТК РФ не содержат, доводы истца о том, что в результате выбранной ответчиком формы отказа путем указания причины отказа непосредственно на заявлении с ответчика в пользу истца подлежит компенсации морального вреда, являются необоснованными.

Доводы истца, его представителя и третьего лица Межрегионального профсоюза работников высшей школы «Университетская солидарность» о том, что на момент обращения истца с заявлением у ответчика фактически имелись вакансии, поскольку ставки профессора были заняты по внутреннему совместительству ректором и проректором в нарушение требований о замещении должностей по конкурсу, о чем было выдано предписание прокуратуры Ленинского района г. Екатеринбурга от 16.09.2020 г., обстоятельств того, что спорные должности были фактически заняты работниками а, значит, не были свободными и вакантными, не опровергают.

Доводы же о том, что на кафедре специального фортепиано имелась иная работа, занятая преподавателями на условиях почасовой оплаты, которая могла быть предложена истцу по должности профессора, являются необоснованными, поскольку на момент обращения истца и до настоящего времени должности преподавателей также фактически заняты работниками на условиях трудовых договоров, то есть не являются вакантными. Кроме того, истец, с учетом уровня его квалификации и профессионализма, в заявлении выражал желание работать именно на должности профессора, но не преподавателя.

Иные обстоятельства, которые бы свидетельствовали о дискриминации истца при заявленных им обстоятельствах и причинении ему виновными действиями ответчика морального вреда, в судебном заседании не установлены.

Мнение истца о том, что ответчик оказывает предпочтение всем иным лицам, принимаемым на работу после его увольнения по причине принадлежности истца к профсоюзной организации, в том числе путем создания должностными лицами Консерватории преимущества в занятии должностей профессора кафедры специального фортепиано ректором и проректором, материалами дела не подтверждается, поскольку занятие указанных должностей ректором и проректором по внутреннему совместительству имелось и в период работы в УГК ФИО1, что следует из приказов № 12 от 10.03.2015 г., № 26 от 09.04.2015 г. о результатах избрания по конкурсу в 2015 г., выписок из штатного расписания за периоды с 01.01.2018 г., а прием на работу конкретных сотрудников на должности преподавателей кафедры специального фортепиано является правом работодателя, предоставленным ему ст. 22 ТК РФ.

На основании изложенного, заявленные истцом исковые требования о признании отказа в заключении трудового договора на 2020-2021 учебный год на условиях внешнего совместительства незаконным, признании факта его дискриминации по признаку принадлежности к первичной профсоюзной организации работников, возложении обязанности заключить трудовой договор на условиях внешнего совместительства, предоставив работу в должности профессора на 0,5 ставки, взыскании компенсации морального вреда 100000,00 руб. удовлетворению не подлежат.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований ФИО1 к федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования «Уральская государственная консерватория имени М.П.Мусоргского» о признании отказа в заключении трудового договора незаконным, признания факта дискриминации, возложении обязанности заключить трудовой договор, компенсации морального вреда - отказать.

Решение может быть обжаловано лицами, участвующими в деле, в апелляционном порядке в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы в судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда через Ленинский районный суд г. Екатеринбурга.

Судья А.А. Пономарёва