Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2 о признании договора сделки недействительной, совершенной под влиянием заблуждения,

установил:

ФИО1 обратилась в суд с иском о признании недействительным договора дарения ? доли в праве собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: <адрес><адрес>, совершенного 15 февраля 2013 года в пользу своей дочери ФИО2, о прекращении права собственности последней на указанную долю в праве собственности на жилое помещение и возвращении данной доли в собственность истца.

В обоснование иска указано на то, что оспариваемая сделка была совершена истцом под влиянием заблуждения, поскольку истец не подозревал о её правовых последствиях и продолжал пользоваться квартирой, принимал меры по содержанию данного имущества, в отличие от одаряемого, который так и не принял переданное в дар имущество, поскольку между сторонами была достигнута договоренность о возвращении указанного имущества истцу после завершения судебного разбирательства о разделе совместно нажитого имущества с бывшим супругом истца. Однако после расторжения брака и раздела имущества, данная договоренность не была соблюдена ответчиком, а напротив, им был предъявлен иск о выселении истца из квартиры, по вышеуказанному адресу, который был судом удовлетворен, в связи с чем истец был вынужден за защитой нарушенных прав обратиться с настоящим иском в суд.

В судебном заседании истец ФИО1 настаивала на удовлетворении иска по изложенным в нём основаниям, пояснила, что дарение в пользу дочери было фиктивным, с целью исключить данное имущество из супружеской доли, которое затем подлежало возврату в её собственность, в связи с чем полагала, что заблуждалась относительно природы сделки, поскольку переданное в дар имущество так и не было ей возвращено; возражала против применения судом пропуска срока исковой давности по оспариванию сделки, ссылаясь на то, что о нарушении права ей стало известно только после вступления в законную силу решения суда о её выселении из спорного жилого помещения, также отметила, что государственная регистрация права собственности ответчика была произведена позже 15 февраля 2013 года, поскольку на квартиру был наложен арест, в связи с чем полагала, что срок оспаривания сделки ею не пропущен.

Представитель ответчика адвокат Кушнерчук О.В. возражала против удовлетворения иска по основаниям, изложенным в отзыве на иск, указала, что истец оспаривал договор дарения по мотиву мнимости, при этом судом указанные действия истца были оценены как злоупотребление правом, истцом также предъявлен иск о расторжении договора дарения, что свидетельствует о его действительности, также представитель ответчика заявил о пропуске истцом срока исковой давности для оспаривания сделки, исполнение которой началось 15 февраля 2013 года, в связи с чем просил применить правовые последствия пропуска срока, отказав в удовлетворении иска.

Выслушав доводы истца, возражения представителя ответчика, исследовав материалы дела, изучив представленные доказательства, в том числе, показания свидетелей, оценив относимость, допустимость и достоверность каждого из них в отдельности, а также их взаимную связь и достаточность в совокупности, суд приходит к следующему.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 15 февраля 2013 года ФИО1 /в браке ФИО3/ в пользу своей дочери ФИО2 совершила дарение ? доли в праве собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: <адрес>л.д.9-10/.

Государственная регистрация права общей долевой собственности на указанную долю за ответчиком была произведена 18 июня 2013 года /л.д.11,12/.

Право собственности на ? долю в праве собственности на вышеуказанное жилое помещение возникло у истца на основании договора купли-продажи, заключенного 14 июля 2003 года в период брака со ФИО3 которым на основании данного договора также была приобретена ? доля в праве собственности на спорную квартиру /л.д.14,19-21/.

06 ноября 2012 года брак между ФИО1 /ФИО3/ и ФИО3. был расторгнут /л.д.15/, решением Московского районного суда Санкт-Петербурга от 20 августа 2013 года, вступившим в законную силу 20 ноября 2013 года произведен раздел совместно нажитого имущества супругов /л.д.27-41/.

Данным решением суда установлено, что бывшим супругом истца ФИО3. к разделу была заявлена квартира, расположенная по адресу: <адрес>, находящаяся в собственности ФИО1 /ФИО3/ на основании договора дарения, совершенного 18 августа 2010 года ответчиком в её пользу, однако в удовлетворении данного требования судом было отказано.

Вместе с тем, из объяснений истца, данных в ходе судебного разбирательства, являющихся в соответствии со ст.68 ГПК РФ одним из видов доказательств по делу, следует, что оспариваемая в настоящее время сделка дарения ? доли в праве собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: <адрес>, <адрес>, была совершена истцом в пользу своей дочери с целью исключить указанное имущество из состава совместно нажитого и подлежащего разделу имущества супругов после предъявления аналогичного требования бывшим супругом ФИО3 на другую, вышеуказанную квартиру, находящуюся в собственности истца.

При рассмотрении дела также установлено, что решением Московского районного суда Санкт-Петербурга от 24 сентября 2015 года, вступившим в законную силу 31 мая 2016 года, были удовлетворены требования ответчика ФИО2. и ФИО3, являющихся общими долевыми собственниками спорного жилого помещения по ? доле у каждого, о выселении истца ФИО1 /ФИО3/, при этом в удовлетворении встречного иска ФИО1. о признании оспариваемого договора дарения от 15 февраля 2013 года мнимой сделкой судом было отказано /л.д.22-26/.

Таким образом, недействительность оспариваемой в настоящем деле сделки по мотиву мнимости уже являлась предметом исследования судом в ином судебном разбирательстве, в ходе которого было установлено злоупотребление правом со стороны истца, заявляющего о совершении дарения с целью изменения правового режима имущества в деле о разделе имущества супругов /л.д.23-24/.

Данные обстоятельства в силу ст.61 ГПК РФ имеют преюдициальное значение и при рассмотрении настоящего дела.

Согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

По смыслу указанной нормы права, сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду.

Под юридической природой сделки принято понимать совокупность свойств (признаков, условий), характеризующих ее сущность. Природа сделки позволяет отличать один тип сделки от другого, нужно относить к числу таких случаев совершение сделки, сходной по многим признакам, но существенно иной по правовым последствиям от той, которую сторона намеревалась совершить.

Заблуждение стороны относительно объема прав, передаваемых ей по сделке, не может быть признано существенным и не является основанием для признания этой сделки недействительной.

При этом следует учесть, что перечень случаев, имеющих существенное значение для признания сделки недействительной ввиду заблуждения, приведенный в ст. 178 ГК РФ, является исчерпывающим, а потому неправильное представление о любых других обстоятельствах, помимо перечисленных в законе, не может быть признано существенным заблуждением и не может служить основанием для признания сделки недействительной.

При таком положении, исходя из анализа указанной нормы закона, сделка может быть признана недействительной, как совершенная под влиянием заблуждения, если лицо, совершающее сделку заблуждалось относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению именно в том смысле, как это предусмотрено ст. 178 ГК РФ, а именно относительно совокупности свойств сделки, характеризующих ее сущность либо воля лица сформировалась под влиянием факторов, нарушающих нормальный процесс такого формирования.

С учетом указанного, юридически значимым и подлежащим доказыванию в пределах заявленного основания иска является установление того обстоятельства, что выраженная в договоре дарения воля истца неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые истец действительно имел в виду.

Из анализа вышеуказанных норм права, установленных в ходе судебного разбирательства обстоятельств, учитывая первоначальное намерение истца передать спорное жилое помещение в собственность дочери с целью исключения данного имущества из состава, совместно нажитого имущества, подлежащего разделу, суд приходит к выводу, что оснований полагать о наличии у истца заблуждения относительно природы сделки не имеется, поскольку воля ФИО1. в любом случае была направлена на отчуждение спорного жилого помещения, а ненаступление в последующем желаемых правовых последствий для истца по возвращению спорного имущества в его собственность свидетельствует о соответствии совершенной сделки условиям договора дарения.

При заключении оспариваемой сделки воля сторон была выражена и направлена на достижение именно того результата, который был достигнут подписанием договора дарения. Сделка совершена в установленной для данного вида сделок форме, подписана сторонами, содержит все существенные условия договора дарения.

Поскольку договор дарения предполагает переход права собственности на недвижимое имущество к одаряемому, и материалы дела содержат доказательства, свидетельствующие о волеизъявлении истца на переход права собственности на жилое помещение к ответчику, суд приходит к выводу о наличии воли обеих сторон сделки дарения именно на наступление предусмотренных данным договором правовых последствий. Истцом не представлено доказательств тому, что стороны, заключая оспариваемый договор, преследовали иные цели, чем предусматривает договор дарения.

С учётом данных истцом объяснений по обстоятельствам совершения оспариваемой сделки, при разрешении спора по существу суд также принимает во внимание, что согласно п. 3 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4 ст. 1 ГК РФ).

В силу абзаца первого п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно положениям Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации, если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ) Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

В ходе рассмотрения дела ответчиком также было заявлено ходатайство об отказе в удовлетворении иска по мотиву пропуска истцом срока исковой давности по требованию о признании договора дарения от 15 февраля 2013 года недействительной сделкой.

В соответствии с п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным Гражданским кодексом РФ, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная).

В силу действующего законодательства сделка, совершенная под влиянием заблуждения является оспоримой, в связи с чем согласно п. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.

Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

В силу общего правила, установленного п. 1 ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Поскольку оспариваемый договор дарения совершен истцом 15 февраля 2013 года, о совершении сделки с пороком воли истцу было известно в момент её совершения, а настоящий иск предъявлен в суд только 05 мая 2016 года, то есть спустя более чем три года, следовательно, срок для заявления о недействительности указанной сделки был пропущен истцом.

При этом ссылка ФИО1 на то, что о нарушении права ей стало известно только при удовлетворении судом иска о выселении из спорной квартиры и отказе в признании вышеуказанного договора дарения мнимой сделкой, не может быть принята судом во внимание, поскольку указанные обстоятельства не исключали возможность защиты истцом своих прав в установленный законом срок, при том положении, что договоренность о возвращении спорного имущества истцу, на которую ссылается последний, не была соблюдена ответчиком.

При таких обстоятельствах, учитывая, что в соответствии с пунктом 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является самостоятельным основанием к вынесению судом решения об отказе в иске, требование истца о признании договора дарения от 15 февраля 2013 года недействительным не подлежит удовлетворению как ввиду отсутствия к тому правовых оснований, так и по мотиву пропуска истцом срока для обращения с подобным требованием в суд.

Кроме того, в связи с тем, что при рассмотрении дела было установлено недобросовестное поведение истца, его заявление о недействительности договора дарения не имеет правового значения, а в защите принадлежащих ФИО1. прав следует отказать.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 12, 56, 67, 167, 194-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении иска ФИО1 к ФИО2 о признании договора дарения от 15 февраля 2013 года недействительным, совершенным под влиянием заблуждения – отказать.

Решение суда может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца со дня принятия судом решения в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Московский районный суд Санкт-Петербурга.

Судья: