Гражданский кодекс часть 1

с участием помощника прокурора Ленинского АО г. Тюмени Якобчук Е.В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело №2-9521/2017 по иску Лябова Александра Иосифовича к ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО о восстановлении на работе и компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истец обратился в суд с иском к ответчику о восстановлении на работе, указывая, что 29 августа 2014 года между ним и ответчиком был заключён трудовой договор, по условиям которого он был принят на работу к ответчику на должность заместителя начальника отряда ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО Отряд «Урайский». О приеме его на работу также был издан работодателем приказ № от 29 августа 2014 года. Впоследствии 01 июля 2016 года он был переведён на должность начальника отряда ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО Отряд «Урайский», о чем был издан приказ № от 30.06.2016 года. В отношении него 05 апреля 2017 года Урайским МСО СУ СК РФ по ХМАО-Югре было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного <данные изъяты> УК РФ. В ходе предварительного следствия в отношении него была применена мера процессуального принуждения в виде временного отстранения от должности. Данная мера была применена по ходатайству следователя на основании постановления Урайского городского суда ХМАО-Югры от 11 апреля 2017 года. Данным постановлением он был отстранён от занимаемой должности начальника отряда на срок с момента вынесения постановления до окончания предварительного расследования по уголовному делу. В связи с принятой в отношении него меры процессуального принуждения в соответствии со ст.76 ТК РФ на основании приказа работодателя № от 12 апреля 2017 года он был отстранён от работы с 13 апреля 2017 года. Органом предварительного следствия 26.07.2016 года было объявлено об окончании предварительного следствия и в тот же день были выполнены требования ст.<данные изъяты> УПК РФ. Согласно ст.114 ч.4 УПК РФ временное отстранение подозреваемого или обвиняемого от должности отменяется на основании постановления дознавателя, следователя, когда в применении этой меры отпадает необходимость. Однако по окончании предварительного следствия следователь не исполнил своих должностных обязанностей надлежащим образом, временное отстранение от должности в отношении него не отменил, с соответствующим ходатайством в суд не вышел. Он в устной форме обращался к следователю с вопросом о том, выходить ему на работу либо нет и что для этого ему необходимо, однако следователь в устной форме ему пояснил, что решение по данному вопросу будет применяться после поступления уголовного дела в суд. Уголовное дело в отношении него 01 августа 2017 года на основании ст.220 УПК РФ было направлено прокурору г.Урая, и после утверждения последним обвинительного заключения дело было направлено в суд. Поскольку, не зная как был разрешён вопрос об его мере процессуального принуждения, им 13 октября 2017 года в судебном заседании было заявлено ходатайство об отмене меры процессуального принуждения в виде отстранения от должности, ввиду того что необходимость в такой мере отпала. Постановлением Урайского горсуда от 13.10.2017 года в удовлетворении ходатайства об отмене вышеуказанной меры процессуального принуждения было отказано, при этом суд в постановлении указал, что «26.07.2017 года обвиняемый Лябов А.И. и его защитник были уведомлены об окончании следственных действий по уголовному делу; в этом же день они были ознакомлены с материалами уголовного дела. Таким образом, срок действия меры процессуального принуждения истек 27.07.2017 года». После принятия судом данного постановления с указанными выводами, он 13.10.2017 года вышел на работу к ответчику на рабочее место в г.Урае, о чем было доложено руководству. Кроме того, им было написано заявление о предоставлении отпуска за 2017 год. В выходной день, 15.10.2017 года ему пришла экспресс-телеграмма от работодателя о необходимости 16.10.2017 года прибыть в <адрес> для решения вопроса по поводу предоставления ему отпуска. В назначенное время 16 октября 2017 года он прибыл в офис в г. Тюмени, однако ему было разъяснено, что вопрос по отпуску еще решается, и его попросила дать объяснения в виде ответов на вопросы, предложив перечень таких вопросов. Впоследствии, 17.10.2017 года, после того, как работодатель получил из Урайского следственного отдела сведения об окончании предварительного расследования с 01.08.2017 года, работодателем 17.10.2017 года в отношении него был издан приказ № об его допуске к работе с 17.10.2017 года. Основанием допуска его к работе послужило окончание предварительного расследования по уголовному делу. В этот же день ему была направлена телеграмма о необходимости явки в г. Тюмени, по ул. Республики, 204, 18.10.2017 года к 09.00 часам. Прибыв по указанному адресу в назначенное время, он был ознакомлен с приказом № от 18.10.2017 года о расторжении с ним трудового договора по основаниям п.п. «а» п.6 ч.1 ст.81 ТК РФ в связи с прогулом. Работодатель посчитал, что он совершил прогул, поскольку не приступил к работе с 01.08.2017 года, то есть с даты окончания предварительного расследования. Вместе с тем, считает увольнение не законным и необоснованным, полагая, что у него отсутствовала обязанность приступить к работе с 01.08.2017 года; прогула он не совершал. Считает, что следователем не исполнена обязанность, предусмотренная ст.144 ч.4 УПК РФ, не принято решения об отмене меры процессуального принуждения; на основании данного решения работодателем не был издан приказ об его допуске на работу. Полагает, что УПК РФ и иные подзаконные акты, регламентирующие применение вышеуказанной меры процессуального принуждения, не предусматривают её «автоматической» отмены; данная отмена меры процессуального принуждения четко регламентирована ст.144 ч.4 УПК РФ. Считает, что работодатель, не имея на то законных оснований, с нарушением трудового законодательства, уволил его за прогул, что не соответствует действительности, поскольку его увольнение незаконно он в соответствии с требованиями ст.394 ч.ч.1 и 2 ТК РФ должен быть восстановлен на работе. За нарушение его трудовых прав, связанных с незаконным увольнением, ответчик обязан компенсировать моральный вред, размер которого он оценивает в сумме 50 000 рублей. Просит восстановить его на работе в должности начальника отряда ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО отряд «Урайский», взыскать с ответчика компенсацию морального вреда за незаконное увольнение в размере 50 000 рублей.

В судебном заседании истец Лябов А.И. данные исковые требования поддержал, уточнив дату восстановления его на работе с 18 октября 2017 года.

Представитель ответчика ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО в судебном заседании иск не признала и показала суду, что увольнение истца произведено законно, ибо он обязан был приступить к работе с 01.08.2017 года, что явилось датой окончания предварительного расследования, т.к. он был отстранен от занимаемой должности до окончания предварительного расследования, которое было окончено 01.08.2017 года. Работодатель ранее не был уведомлён об окончании предварительного расследования. Об окончании предварительного расследования узнали после того, как истец 13.10.2017 года обратился к работодателю с заявлением о предоставлении ему отпуска. 16.10.2016 года истец был приглашён в офис по адресу<адрес>, где у него были истребованы объяснения о том, когда он узнал об окончании предварительного расследования. 17.10.2017 года в адрес работодателя из следственного отдела поступила информация о том, что предварительное следствие было окончено 01.08.2017 года. В результате истцу с 01.08.2017 года по 16.10.2017 года были поставлены прогулы и за данные прогулы он был уволен. По изложенным основаниям просит в иске истцу отказать.

Выслушав стороны, изучив материалы дела, заслушав заключение прокурора, полагавшего, что увольнение истца было произведено незаконно, суд считает, что исковые требования являются обоснованными и подлежащими частичному удовлетворению по следующим основаниям.

Судом установлено, что 29 августа 2014 года между истцом и ответчиком был заключён трудовой договор, по условиям которого истец был принят на работу к ответчику на должность заместителя начальника отряда ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО Отряд «Урайский». О приеме истца на работу также был издан работодателем приказ № от 29 августа 2014 года.

Впоследствии 01 июля 2016 года истец был переведён на должность начальника отряда ООО ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО Отряд «Урайский», о чем был издан приказ № от 30.06.2016 года.

05 апреля 2017 года Урайским МСО СУ СК РФ по ХМАО-Югре в отношении истца было возбуждено уголовное дело по признакам состава преступления, предусмотренного <данные изъяты> УК РФ. В ходе предварительного следствия в отношении истца была применена мера процессуального принуждения в виде временного отстранения от должности. Данная мера была применена по ходатайству следователя на основании постановления Урайского городского суда ХМАО-Югры от 11 апреля 2017 года. Данным постановлением истец был отстранён от занимаемой должности начальника отряда на срок с момента вынесения постановления до окончания предварительного расследования по уголовному делу.

В связи с принятой в отношении истца меры процессуального принуждения в соответствии со ст.76 ТК РФ работодателем был издан приказ «об отстранении от работы» № от 12 апреля 2017 года, согласно которому истец был отстранён от работы с 13.04.2017 года начальника отдела «Урайский» филиала ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО до окончания предварительного расследования по уголовному делу.

13 октября в судебном заседании в рамках рассмотрения уголовного дела в отношении Лябова А.И. защитником последнего было заявлено ходатайство об отмене постановления Урайского городского суда ХМАО-Югры от 11.04.2017 года об избрании в отношении Лябова А.И. меры процессуального принуждения в виде временного отстранения от должности.

Постановлением Урайского горсуда ХМАО-Югры от 13.10.2017 года было отказано в связи с необоснованностью ходатайства, данное постановление судом мотивировано тем, что «26.07.2017 года обвиняемый Лябов А.И. и его защитник ФИО7 были уведомлены следователем об окончании следственных действий по уголовному делу. В этот же день обвиняемый и его защитник были ознакомлены с материалами уголовного дела. Таким образом, срок действия меры процессуального принуждения истек 26.07.2017 года. Принятие решения об отмене постановления Урайского городского суда ХМАО - Югры от 11.04.2017 года об избрании в отношении Лябова меры процессуального принуждения в виде временного отстранения от должности не входит в компетенцию Урайского городского суда».

13 октября 2017 года истец прибыл на работу на место дислокации специалиста отряда «Урайский», что следует из его объяснений, которые в соответствии со ст.55-56 ГПК РФ суд принимает как доказательство по делу. Кроме того, указанный факт не был оспорен представителем ответчика в судебном заседании, и следует также из служебной записки от 17.10.2017 года, представленной ответчиком в материалы дела.

13 октября 2017 года истцом было направлено работодателю заявление о предоставлении отпуска за 2017 года с 16 октября 2017 года, которое работодателем было принято.

14 и 15 октября 2017 года являлись выходными нерабочими днями, что подтвердили в судебном заседании стороны.

13.10.2017 года истцу была направлена телеграмма явиться 16.10.2017 года в 14.00 часов по адресу: <адрес>, для разрешения вопроса по существу в связи с поступившим заявлением о предоставлении ежегодного отпуска.

16 октября 2016 года в письменной форме директор филиала ответчика ФИО8 предложил истцу предоставить объяснения по факту рассмотрения заявления от 13.10.2017 года о предоставлении ежегодного оплачиваемого отпуска за 2017 года, поставив в данном требования ряд вопросов, а именно: когда истцу было известно об окончании предварительного расследования; в связи с чем по окончании предварительного расследования истец не явился на рабочее место; каким образом истец уведомил работодателя о причинах отсутствия на своем рабочем месте.

В своих объяснениях от 16.10.2017 года истец указал, что он не явился на рабочее место в связи с тем, что не был ознакомлен с приказом об его допуске на работу; что он не обязан уведомлять работодателя, так как отстранен от своих обязанностей.

17 октября 2017 года после получения уведомления из Урайского межследственного отдела работодателем, коим является ответчик был издан приказ № «о допуске к работе», согласно которому истец был допущен к выполнению своих обязанностей с 17.10.2017 года. С данным приказом истец был ознакомлен 18 октября 2017 года.

В этот же день 18.10.2017 года директор филиала Байдуров С.В. вновь в письменной форме потребовал от истца объяснений в порядке ст.139 ТК РФ по поставленным аналогичным вопросам, указанным выше.

Истец по данному факту были 18.10.2017 года даны объяснения о том, что у него не было оснований для того, чтобы приступить к работе, приказ о допуске его к работе был до него доведен 18.10.2017 года.

18 октября 2017 года ответчиком издан приказ о расторжении с истцом трудового договора по инициативе работодателя в связи с прогулом по п.п. «а» п.6 ч.1 ст.81 ТК РФ. Основанием для такого увольнения явились объяснения работника от 16.10.2017 года и заключение внутреннего расследования от 18.10.2017 года.

Данные обстоятельства судом установлены из представленных письменных доказательств и объяснений сторон, которые в соответствии с требованиями ст.ст.55-56 ГПК РФ приняты судом как доказательства по делу.

Истец просит восстановить его на работе, полагая, что его увольнение является незаконным, прогулов он не совершал, был допущен на основании приказа к работе с 17.10.2017 года, обязанности уведомлять работодателя об окончании предварительного расследования и определять дату окончания предварительного расследования на него не возложено.

Суд находит доводы истца заслуживающими внимания, а увольнение истца незаконным по следующим обстоятельствам.

Так, как следует из материалов дела истец на основании приказа от 12.04.2017 года, изданного ответчиком, был отстранен от работы с 13.04.2017 года до окончания предварительного расследования.

17 октября 2017 года приказом работодателя истец был допущен к работе с 17 октября 2017 года.

Таким образом, истец обязан был приступить к работе исходя из данных приказов с 17 октября 2017 года.

Вместе с тем, истец был уволен за прогулы, совершённые им в период с 01.08.2017 года по 16.10.2017 года, что следует из заключения внутреннего расследования от 18 октября 2017 года, которое явилось основанием для принятия приказа от 18.10.2017 года о расторжении трудового договора с истцом.

17 октября 2017 года работодателем было издано распоряжение о проведении внутреннего расследования, с которым истец ознакомлен не был как и не был ознакомлен с заключением внутреннего расследования от 18.10.2017 года, приказ о расторжении договора с истцом от 18.10.2017 года не содержит сведений о периоде совершенных им прогулом.

Из изложенного суд находит заслуживающими внимания те доводы истца, что он не был осведомлен работодателем о периоде (днях) прогулов.

Основанием для увольнения истца также послужило объяснение истца от 16.10.2016 года, которое было получено от истца до издания приказа о проведении внутреннего расследования от 17.10.2017 года, и данные объяснения у истца брались для рассмотрения его заявления от 13.10.2017 года о предоставлении ежегодного оплачиваемого отпуска.

Таким образом, суд считает, что порядок увольнения истца работодателем был нарушен, а именно: основанием для увольнения истца явились объяснения, которые он давал по иному факту, и именно данные объяснения явились основанием для увольнения. Истец не был ознакомлен с приказом о проведении внутреннего расследования, ему не были доведены результате внутреннего расследования, до него не было доведено информации о том, какой дисциплинарный проступок им совершён.

Объяснения истца, данные им 18.10.2017 года, которые не являлись основанием для издания приказа об увольнении Лябова А.И., также не содержат сведений по какому факту даны такие объяснения.

Кроме того, незаконность увольнения истца исходит из того факта, что истец был уволен за прогулы в период с 01.08.2017 года по 16.10.2017 года, тогда как приказом работодателя он приступил к работе только с 17.10.2017 года, следовательно, обязанности приступить к работе до 17.10.2017 года у истца не имелось, следовательно, он не может быть уволен за тот период, когда он не должен был работать.

Довод представителя ответчика о том, что истец обязан был приступить к работе с 01.08.2017 года, то есть с даты окончания предварительного расследования, что следует из уведомления Урайского межследственного отдела следственного управления по ХМАО-Югре, суд находит несостоятельным, ибо ответчик не представил суду доказательств такой обязанности истца.

Как установлено в судебном заседании, и следует из постановления Урайского горсуда ХМАО-Югры от 13.10.2017 года, срок действия меры процессуального принуждения истек 26.07.2017 года, определяя данную дату тем, что в этот день истец был уведомлён об окончании предварительного расследования и ознакомления с материалами уголовного дела.

Следственные органы (что следует из уведомления Урайского межследственного отдела следственного управления по ХМАО-Югре) считают, что предварительное расследование по уголовному делу окончено 01.08.2017 года, определяя данную дату тем, что 01.08.2017 года уголовное дело в отношении истца с обвинительный заключением от 01.08.2017 года направлено прокурору г.Урая.

Таким образом, суд находит заслуживающим довод истца о том, что понятие окончание предварительного расследования является «широким» понятием в уголовно-процессуальном законодательстве, её нельзя определить конкретной датой - 26.07.2017 года, ибо если бы истец знакомился с материалами уголовного дела несколько дней, то датой окончания предварительного расследования могла быть иная дата, чем 26.07.2017 года.

Из вышеизложенных обстоятельств, учитывая, что для суда датой окончания предварительного расследования является одна дата, для следственного органа и ответчика датой окончания предварительного расследования является другая дата, следовательно, суд находит обоснованной ссылку истца на то, что в соответствии со ст.114 ч.4 УПК РФ временное отстранение подозреваемого или обвиняемого от должности отменяется на основании постановления дознавателя, следователя, когда в применении этой меры отпадает необходимость.

«Автоматической» отмены указанной меры процессуального принуждения законом не предусмотрено, следовательно, истец не обязан был приступить к исполнению своих трудовых обязанностей при наличии судебного постановления об его отстранении от должности и приказа работодателя о таком отстранении до издания работодателем соответствующего приказа о допуске к работе.

Ответчик не представил суду доказательств о том, что именно истец обязан был определить конкретную дату окончания предварительного расследования (учитывая при этом, как указано выше, для суда такая дата является 26.07.2017 года, а для следственных органов - 01.08.2017 года); что именно истец обязан был уведомить работодателя о том, когда было окончено предварительное расследование.

Оценив вышеизложенные обстоятельства в их совокупности, суд считает, что истец приступил к исполнению своих трудовых обязанностей на основании изданного в отношении него приказа от 17 октября 2017 года; в данном приказе он обязан был приступить к работе с 17 октября 2017 года, следовательно, увольнение за прогула за период с 01.08.2017 года по 16.10.2017 года, то есть за период, когда у истца не возникла обязанность приступит к работе, является незаконным.

В случае признания увольнения незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор (ст.394 ч.1 ТК РФ).

Доказательств тому, что на должность истца принят иной работник ответчик суду не представил.

Оценив вышеизложенное, суд считает, что увольнение истца являлось незаконным по обстоятельствам, изложенным выше, а потому требования истца о восстановлении на работе суд находит подлежащими удовлетворении.

Согласно ч.9 ст.394 ТК РФ в случаях увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконного перевода на другую работу суд может по требованию работника вынести решение о взыскании в пользу работника денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.

В настоящем случае судом установлен факт незаконного увольнения истца в связи с чем исковые требования о компенсации морального вреда основаны на законе.

Вместе с тем суд, принимая во внимание характер нравственных страданий, причинённых истцу нарушением ответчиком трудовых прав работника, и считает возможным взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 15 000 рублей, полагая, что указанная сумма компенсации морального вреда соразмерна требованиям нарушения обязательства, требованиям разумности и справедливости.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.391,392,394 ТК РФ, ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Восстановить Лябова Александра Иосифовича в ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО отряд «Урайский» в должности начальника отряда с 18 октября 2017 года.

Взыскать с ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО в пользу Лябова Александра Иосифовича компенсацию морального вреда за незаконное увольнение в размере 15 000 рублей.

Взыскать с ООО «Транснефть-Охрана» Западно-Сибирское МУВО госпошлину в доход муниципального образования городской округ Тюмень в размере 600 рублей.

В остальной части требований иска отказать.

Решение суда в части восстановления на работе подлежит немедленному исполнению.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме в Тюменский областной суд путём подачи апелляционной жалобы (представления) через Ленинский райсуд г. Тюмени.

Судья подпись О.В. Бубнова

Решение суда в окончательной форме изготовлено 27 ноября 2017 года.

<данные изъяты>