Гражданский кодекс часть 1

Челябинский гарнизонный военный суд под председательством Шадуры А.Ю., при секретаре судебного заседания Кокоевой О.Б., с участием административного истца ФИО1, его представителей ФИО2 и ФИО3, административных соответчиков ФИО4 и ФИО5, а также заинтересованного лица ФИО6, рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда (<...>) административное дело № 2а-172/2019 по административному исковому заявлению военнослужащего по контракту<данные изъяты> сержанта ФИО1 о признании незаконными действий инспектора военной полиции военной комендатуры (гарнизона, 1 разряда) г. Челябинск ФИО4, связанных с направлением административного истца на медицинское освидетельствование и доставлении его в военную комендатуру, а также бездействия начальника отдела дознания и дисциплинарной практики указанной военной комендатуры ФИО5, выразившегося в ненадлежащем контроле за подчиненным ему ФИО4,

УСТАНОВИЛ:

В поступившем в военный суд административном иске ФИО1 просил суд признать незаконными:

- действия инспектора военной полиции военной комендатуры (гарнизона, 1 разряда) г. Челябинск ФИО4, связанные с направлением административного истца на медицинское освидетельствование и доставлением его в военную комендатуру;

- бездействие начальника отдела дознания и дисциплинарной практики указанной военной комендатуры ФИО5, выразившегося в ненадлежащем контроле за подчиненным ему ФИО4

В обоснование иска административный истец указал, что 17 марта 2019 года около 12 часов 30 минут он, находясь в законном увольнении, был задержан гарнизонным патрулем у ТРК «Фиеста». При этом никаких противоправных деяний он не совершал, нарушения формы одежды не имел, документы были в порядке. Затем прибывший к указанному месту инспектор военной полиции Бородатый забрал у него документы, предъявил Дубровскому требование проехать для медицинского освидетельствования в наркологическую больницу, где в последующем в 14 часов 41 минуту он был освидетельствован и состояние опьянения не установлено. Вместе с тем, в нарушение закона медицинское освидетельствование проведено безосновательно, так как признаков алкогольного опьянения, по мнению Дубровского, у него не было, а освидетельствован он был по направлению Бородатого, а не на основании протокола о применении соответствующей меры обеспечения по материалам о дисциплинарном проступке.

Кроме того, после прохождения освидетельствования, которое состояние опьянения у него не выявило, административный истец был доставлен в комендатуру, где находился вплоть до 17 часов того же дня, пока ему не вернули документы и не передали ответственному офицеру филиала учебного центра. Однако такое доставление к Дубровскому не могло быть применено, поскольку он ничего не совершал, не нарушал и после прохождения освидетельствования должен был быть отпущен.

При этом 17 марта 2019 года лицом, замещающим военного коменданта, являлся Аршинов, который вопреки ст. 45 Устава военной полиции, не руководил действиями подчиненного ему Бородатого и не контролировал их.

Все изложенное нарушило право истца, находящегося в увольнении, на свободу передвижения.

В судебном заседании административный истец ФИО7 и его представители ФИО2 и ФИО3 исковые требования поддержали и дали объяснения в рамках административного иска.

Административный ответчик ФИО4 исковые требования не признал и пояснил, что в составе группы быстрого реагирования (далее – ГБР) он, 17 марта 2019 года около 13 часов получил указание от дежурного по военной комендатуре майора Таняна выдвинутся к ТРК «Фиеста», проверить наличие у остановленного патрулем Дубровского признаки алкогольного опьянения, после чего направить его в больницу для прохождения медицинского освидетельствования. По прибытии на место старший патруля А. сообщил ему, что изо рта у истца исходит запах алкоголя. Бородатый также почувствовав запах алкоголя, во исполнение приказа дежурного, доставил Дубровского в наркологическую больницу, где последний прошел освидетельствование, которое состояние опьянения у него не выявило. После этого он доложил по телефону дежурному об этом результате и получил указание доставить его в комендатуру для составления необходимых процессуальных документов в отношении него и передаче офицеру, что и сделал.

Также Бородатый отметил, что ГБР подчиняется дежурному по военной комендатуре, поэтому сам решений о его направлении на медицинское освидетельствование и доставление в комендатуру он не принимал, а действовал согласно указаниям Таняна.

Административный ответчик ФИО5 против удовлетворения требований иска возражал, пояснив, что ДД.ММ.ГГГГ не являлся временно исполняющим обязанности военного коменданта, а являлся лицом, контролирующим несение службы нарядом, ГБР ему не была подчинена, а полномочий по руководству нарядами он не имел.

Заинтересованное лицо на стороне административного истца ФИО6 просил суд предъявленные к административным ответчикам требования удовлетворить. При этом он пояснил, что 17 марта 2019 года он был дежурным по военной комендатуре, и ему около 12 часов 30 минут позвонил старший гарнизонного патруля А., которой сообщил о задержании у ТРК «Фиеста» курсанта филиала ВУНЦ ВВС ВВА сержанта Дубровского с подозрением на алкогольное опьянение в связи с запахом алкоголя изо рта. Танян дал команду ГБР прибыть на место и самостоятельно принять решение о необходимости направления военнослужащего на медицинское освидетельствование. После этого около 15 часов помощник дежурного сержант Либрик сообщил ему, что ФИО7 трезвый. На это сам Танян ничего не ответил, но предполагал, что его необходимо отпускать. Затем видел прибывшего истца в помещении военной комендатуры, но никаких команд в отношении него не давал. Все процессуальные документы в отношении Дубровского, которые были составлены помощником дежурного Либриком, он подписал в общей стопке всех документов не проверяя их.

Заслушав объяснения сторон и исследовав письменные доказательства, военный суд приходит к следующему.

Согласно материалам административного дела сержант ФИО1 проходит военную службу по контракту на воинской должности курсанта <данные изъяты>, 17 марта 2019 года он находился в увольнении из расположения филиала учебного центра (воинской части).

В период с 16 на 17 марта 2019 года в суточный наряд по военной комендатуре были назначены:

- дежурным по военной комендатуре (гарнизону) - майор ФИО6;

- помощником дежурного по военной комендатуре – сержант Л.;

- старшим группы быстрого реагирования – инспектор взвода военной полиции старший сержант ФИО8 (приказ военного коменданта военной комендатуры (гарнизона, 1 разряда) (г. Челябинск) от 15 марта 2019 года № 55-НР).

Допрошенный в качестве свидетеля А. в суде показал, что 17 марта 2019 года он, являясь начальником гарнизонного патруля, совместно с двумя патрульными у центрального входа в ТРК «Фиеста» в дневное время остановил Дубровского. При проверке документов свидетель почувствовал запах алкоголя из его рта, после чего доложил дежурному по военной комендатуре об этом. Дежурный по военной комендатуре майор Танян дал указание не отпускать военнослужащего и дождаться прибытия ГБР для направления его на освидетельствование. В период ожидания к указанному месту приехал начальник курса истца, который затем уехал. После приезда сотрудников военной полиции старший ГБР Бородатый проверил наличие запаха алкоголя у Дубровского, сообщил, что запах присутствует, и увез его на служебном автомобиле, а свидетель и патрульные отправились на обед, так как было около 14 часов.

Факт задержания ФИО1 гарнизонным патрулем 17 марта 2019 года в 12 часов 55 минут подтверждается также копией рапорта А. о результатах несения службы патруля на маршрутах №№ 4 и 9.

Свидетель Д., начальник курса <данные изъяты>, в судебном заседании подтвердил факт прибытия к ТРК «Фиеста» по звонку своего подчиненного Дубровского и отметил, что на его взгляд запаха алкоголя изо рта курсанта не имелось. В связи с этим он обратился к начальнику патруля с просьбой забрать истца, однако А. ответил отказом. Также А. пояснил Д., что, по его мнению, запах алкоголя присутствует и об этом уже доложено дежурному по военной комендатуре, который приказал ожидать прибытия ГБР военной полиции для направления истца на освидетельствование.

С., делопроизводитель <данные изъяты>, пояснила в суде, что она по совместительству является заместителем председателя комитета курсантских жен и 17 марта 2019 год в период между 10 и 11 часами общалась с Дубровским и его женой, при этом запаха алкоголя изо рта у него не было.

Как следует из копии протокола о доставлении от 17 марта 2019 года № 44, составленного в 14 часов 40 минут дежурным по военной комендатуре Таняном, ФИО7 в 13 часов 45 минут был остановлен патрулем с признаками алкогольного опьянения, после чего доставлен в военную комендатуру. Дежурным было принято решение о направлении военнослужащего на медицинское освидетельствование.

Из копии протокола задержания от 17 марта 2019 года № 44, составленного в 15 часов 10 минут тем же должностным лицом, видно, что ФИО7 после не подтвержденного факта алкогольного опьянения был доставлен в военную комендатуру, откуда в 15 часов 30 минут того же дня направлен в пункт постоянной дислокации с представителем части.

Допрошенный в судебном заседании Л. показал, что являлся 17 марта 2019 года помощником дежурного по военной комендатуре и видел, как дежурному посредством связи доложил один из патрулей об остановке Дубровского с признаками опьянения. Танян поставил задачу ГБР выехать на место и направить истца на медицинское освидетельствование. В последующем он видел, как ГБР привезла Дубровского в комендатуру, но о докладе Бородатым дежурному о результатах освидетельствования ему ничего не известно.

Кроме того, Либрик подтвердил, что Дубровского до медицинского освидетельствования в комендатуру не доставляли, и пояснил, что именно он составлял протоколы о доставлении и задержании, которые подписал майор Танян в конце своего дежурства.

Согласно копии рапорта Таняна от 17 марта 2019 года им было принято решение о направлении Дубровского на медицинское освидетельствование, где факт опьянения не подтвердился. После оформления соответствующих документов военнослужащий был направлен в пункт постоянной дислокации.

Как усматривается из копии акта медицинского освидетельствования на состояние опьянения от 17 марта 2019 года № 1151 составленного психиатром-наркологом ГБУЗ «Челябинская областная клиническая больница» в отношении ФИО1 в 14 часов 41 минуту было проведено освидетельствование на состояние опьянения, которое установлено не было.

Из представления об устранении нарушений закона от 08 мая 2019 года за исх. № 2627 явствует, что военной прокуратурой Челябинского гарнизона по обращению Дубровского проведена проверка соблюдения должностными лицами военной комендатуры и Учебной авиационной базы (2 разряда, г. Челябинск) (далее – УАБ) регламентирующего несение гарнизонной и караульной служб. Проверкой установлено, что по приказу дежурного по военной комендатуре майора ФИО9 был доставлен в медицинское учреждение для проверки факта нахождения в состоянии опьянения, который не подтвердился. После чего по его же приказу – военнослужащий доставлен в военную комендатуру, что противоречит требованиям действующего законодательства.

Военный прокурор Челябинского гарнизона полковник юстиции Ю.., допрошенный по делу в качестве свидетеля, по вопросам о проведении помощником военного прокурора Ф. вышеуказанной проверки пояснил, что вывод об отдаче приказа дежурным Бородатому о доставлении Дубровского в военную комендатуру после отрицательного результата освидетельствования был сделан на основе пояснений самого Бородатого.

По результатам рассмотрения вышеуказанного представления майор ФИО6 привлечен к дисциплинарной ответственности (письмо врио командира УАБ (2 разряда, г. Челябинск) от 07 июня 2019 года № 55/494).

Согласно ст. 20 Устава военной полиции Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 25 марта 2015 года № 161 (далее - УВП ВС РФ) к функциям военной полиции относится, в частности, организация патрульной службы, обеспечение правопорядка и воинской дисциплины среди военнослужащих на улицах и в других общественных местах; предупреждение и пресечение преступлений, административных правонарушений и дисциплинарных проступков, совершаемых военнослужащими; выявление военнослужащих, имеющих намерение совершить правонарушение, и проведение с ними индивидуальной профилактической работы.

В соответствии со ст. 21 УВП ВС РФ военная полиция наделяется полномочиями требовать от военнослужащих соблюдения воинской дисциплины, прекращения противоправных действий, принимать меры, предусмотренные федеральным законом, УВП ВС РФ и иными нормативными правовыми актами РФ, по пресечению преступления, административных правонарушений и дисциплинарных проступков, совершаемых военнослужащими.

В силу ст. 44 УВП ВС РФ для обеспечения правопорядка, воинской дисциплины и противодействия преступности среди военнослужащих на улицах, площадях и стадионах других общественных местах и учебных центров района ответственности приказом военного коменданта гарнизона организуется патрульная служба.

Согласно ст. 62 УВП ВС РФ для несения патрульной службы из состава военной комендатуры назначаются патрули военной полиции и группа быстрого реагирования, которая находится в военной комендатуре.

На основании ст. 48 УВП ВС РФ непосредственное управление патрулями возлагается на дежурную смену военной комендатуры, в состав которой входит дежурный по военной комендатуре, назначаемый из числа офицеров воинских частей гарнизона, и штатный помощник дежурного по военной комендатуре, назначаемый из числа военнослужащих военной комендатуры.

Как следует из ст.ст. 52 и 57 того же Устава дежурный по военной комендатуре подчиняется военному коменданту гарнизона, а по специальным вопросам - оперативному дежурному регионального органа военной полиции. Он отвечает, в частности, за правильное несение службы патрулем, своевременный прием и регистрацию сообщений о правонарушениях, сбор, обработку и доведение до соответствующих командиров (начальников) информации об обстановке на территории района ответственности. Дежурному по военной комендатуре подчиняется весь наряд военной комендатуры.

Дежурный по военной комендатуре уполномочен направлять и (или) доставлять военнослужащих на медицинское освидетельствование на состояние опьянения в соответствующие медицинские организации, если результат освидетельствования необходим в связи с совершением преступления, административного правонарушения или грубого дисциплинарного проступка для объективного установления обстоятельств правонарушения.

В суде установлено, что инспектор военной полиции ФИО4, заступивший в состав суточного наряда по военной комендатуре старшим группы быстрого реагирования, по приказу дежурного по военной комендатуре майора ФИО6 выдвинулся к ТРК «Фиеста» и удостоверившись в наличии у Дубровского запаха алкоголя изо рта, следуя ранее полученным от Таняна указаниям, направил его на прохождение медицинского освидетельствования в медицинское учреждение.

С учетом вышеизложенных обстоятельств и правовых норм военный суд приходит к выводу, что эти его действия, во исполнение приказа начальника и в пределах, предоставленных ему УВП ВС РФ полномочий, являются законными и обоснованными.

Судом признаются несостоятельными доводы Дубровского об отсутствии у него запаха алкоголя изо рта, поскольку они опровергаются объяснениями административного ответчика Бородатого и показаниями старшего патруля А.. При этом суд отмечает, что данный признак состояния алкогольного опьянения носит оценочный и субъективный характер и, вопреки доводам стороны административного истца, не опровергается показаниями свидетеля Д. об обратном, в полномочия которого не входит направление лиц на медицинское освидетельствование.

Не влияет на данный вывод суда и показания свидетеля ФИО10 об отсутствии у Дубровского 17 марта 2019 года около 13 часов у ТРК «Фиеста» запаха алкоголя изо рта, так как в последний раз она видела истца в тот же день около 11 часов 30 минут.

Касаясь довода представителя административного истца ФИО2 о незаконности направления освидетельствования ввиду его проведения не на основании протокола о применении меры обеспечения производства по материалам о дисциплинарном проступке суд полагает необходимым отметить следующее.

Вопросы проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения регулирует Порядок проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического), утвержденный Приказом Минздрава России от 18 декабря 2015 года № 933н (далее – Порядка).

В силу подп. 3 и 4 пункта 5 данного Порядка медицинское освидетельствование проводится в отношении:

- лица, результат медицинского освидетельствования которого необходим для подтверждения либо опровержения факта совершения административного правонарушения, для объективного рассмотрения дела об административном правонарушении, - на основании направления должностных лиц, уполномоченных составлять протоколы об административных правонарушениях;

- военнослужащего в целях выявления состояния опьянения - на основании протокола о применении мер обеспечения производства по материалам о дисциплинарном проступке, составленного в соответствии с требованиями приложения № 6 к Дисциплинарному уставу Вооруженных Сил Российской Федерации (далее – ДУ ВС РФ) должностным лицом воинской части, гарнизона или органа военной полиции.

Как пояснил в судебном заседании ФИО4, поскольку ФИО7 находился в торговом центре с признаками опьянения, то он подозревался в совершении административного правонарушения по ст. 20.21 КоАП РФ, а именно в появлении в общественном месте в состоянии опьянения. Поэтому он был направлен на медицинское освидетельствование не как военнослужащий, совершивший грубый дисциплинарный проступок, на основании протокола о применении мер обеспечения, а как обычное лицо, результат медицинского освидетельствования которого необходим для подтверждения либо опровержения факта совершения административного правонарушения.

Данное обстоятельство подтверждается также п. 2 акта медицинского освидетельствования Дубровского от 17 марта 2019 года № 1151.

С учетом этого суд отклоняет вышеуказанный довод представителя административного истца.

Также военным судом отвергается довод заинтересованного лица ФИО6 о том, что приказ о направлении Дубровского на медицинское освидетельствование он Бородатому не давал, поскольку он противоречит прежде всего рапорту самого Таняна от 17 марта 2019 года, а также показаниям В. и А., согласующимся между собой.

Вместе с тем, факт отдачи дежурным по военной комендатуре Таняном приказа по телефону Бородатому о доставлении административного истца в военную комендатуру после отрицательного результата медицинского освидетельствования не нашел своего объективного подтверждения в ходе судебного заседания.

Так, доказательством этому, по мнению Бородатого, является представленная им детализация телефонных соединений, которая исследована судом и указанных ответчиком сведений не содержит. Не содержится таковых в материалах дела и показаниях свидетелей.

В соответствии с Порядком применения мер обеспечения производства по материалам о дисциплинарном проступке (приложение № к ДУ ВС РФ) доставление - есть принудительное препровождение военнослужащего, которое осуществляется в служебное помещение воинской части или военной полиции.

Право применять указанные меры в числе прочих воинских должностных лиц имеют:

военнослужащие военной полиции - к военнослужащим в случаях, определенных федеральными законами, УВП ВС РФ и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации;

начальники и патрульные гарнизонных патрулей - к военнослужащим в случаях, определенных федеральными законами и Уставом гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил Российской Федерации.

В этой связи суд исходит из того, что Бородатый, как военнослужащий военной полиции, являющийся старшим ГБР, самостоятельно принял решение доставить Дубровского в помещение военной полиции.

Однако, в силу ч. 1 ст. 28.7 Федерального закона от 27 мая 1998 года № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» и ст. 51 ДУ ВС РФ доставление может быть применено к военнослужащему в целях пресечения дисциплинарного проступка, установления личности нарушителя, а также подготовки материалов о дисциплинарном проступке и обеспечения своевременного и правильного их рассмотрения.

На основании ст. 21 УВП ВС РФ военная полиция уполномочена задерживать и (или) доставлять в военную полицию военнослужащих: в связи с совершением ими преступления, административного правонарушения или грубого дисциплинарного проступка; для пресечения возможности совершения ими новых преступлений; оказавших сопротивление или неповиновение законным требованиям военнослужащего военной полиции; при отсутствии у них документов, удостоверяющих личность; проходящих военную службу по призыву, - при отсутствии документов, подтверждающих законность их нахождения вне пределов воинской части, или прибывших по увольнительным запискам из другого гарнизона; если имеются основания для их задержания в иных случаях, предусмотренных данным Уставом.

Проанализировав исследованные в судебном заседании доказательства военный суд констатирует, что после опровержения факта совершения Дубровским административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.21 КоАП РФ, отрицательным результатом медицинского освидетельствования на состояние опьянения вышеуказанных оснований для его доставления в военную комендатуру не имелось, что в свою очередь свидетельствует о незаконности этих действий со стороны инспектора военной полиции ФИО4, поэтому требования административного истца в этой части подлежат удовлетворению.

Входя в оценку бездействия начальника отдела дознания и дисциплинарной практики указанной военной комендатуры ФИО5, выразившегося в ненадлежащем контроле за подчиненным ему ФИО4 суд приходит к выводу, что лицо, контролирующее несение службы нарядом (далее – ответственное лицо) не является замещающим военного коменданта, в связи с чем требования ст. 45 УВП ВС РФ на него, вопреки позиции административного истца, на него не распространялись.

Между тем, ГБР, входящая в состав суточного наряда по военной комендатуре, на основании ст.ст. 48 и 52 УВП ВС РФ, подчиняется дежурному по военной комендатуре.

Аналогичные обстоятельства закреплены в исследованных в судебном заседании копиях инструкций дежурного по военной комендатуре (гарнизона, 1 разряда) (г. Челябинск) и группы быстрого реагирования (гарнизона, 1 разряда) (г. Челябинск), утвержденных военным комендантом гарнизона 13 декабря 2018 года.

При этом сам Аршинов 17 марта 2019 года, согласно распорядку работы ответственного и его пояснениям, в период с 13 часов (в 12 часов 55 минут - задержание Дубровского у ТРК «Фиеста») до 15 часов находился на приеме пищи, а затем – до 16 часов 30 минут – совершал объезд по маршрутам движения гарнизонных патрулей (в 15 часов 30 минут - ФИО7 направлен в пункт постоянной дислокации).

Таким образом, Аршинов действиями старшего группы быстрого реагирования ФИО4 не руководил, последний по исполнению специальных обязанностей ему не подчинялся, в связи с чем какого-либо незаконного бездействия со стороны ФИО5, которое нарушило права, свободы и законные интересы административного истца военный суд не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 175-180, 227 КАС РФ, военный суд,

РЕШИЛ:

Административный иск ФИО1 удовлетворить частично.

Признать незаконным действия инспектора военной полиции военной комендатуры (гарнизона, 1 разряда) г. Челябинск ФИО4, связанные с доставлением ФИО1 в военную комендатуру (гарнизона, 1 разряда) г. Челябинск.

В остальной части административного иска - отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Уральский окружной военный суд через Челябинский гарнизонный военный суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Судья А.Ю. Шадура

....