Гражданский кодекс часть 1

Новороссийский гарнизонный военный суд в составе председательствующего – судьи Петрова Д.Г., при секретаре судебного заседания Акуленко Н.А., с участием административного истца ФИО1, его представителя ФИО2, представителя начальника 110 службы – уполномоченного по качеству вооружения и военной техники (региональной) Управления военных представительств Минобороны России – ФИО3, председателя аттестационной комиссии названной службы по соблюдению требований к служебному поведению федеральных государственных служащих и урегулированию конфликта интересов – майора ФИО4, рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело № 2а-62/2016 по заявлению военнослужащего 900 военного представительства капитана 2 ранга ФИО1 об оспаривании действий воинских должностных лиц, связанных с привлечением к дисциплинарной ответственности,

установил:

ФИО1 обратился в суд с административным исковым заявлением, в котором просил признать незаконным решение аттестационной комиссии по соблюдению требований к служебному поведению федеральных государственных служащих и урегулированию конфликта интересов 110 службы – уполномоченного по качеству вооружения и военной техники (региональной) Управления военных представительств Минобороны России (далее комиссия), оформленное протоколом № 1 от 2 марта 2016 года, а также признать незаконным приказ начальника 110 службы – уполномоченного по качеству вооружения и военной техники (региональной) Управления военных представительств Минобороны России (далее 110 Служба) от 2 марта 2016 года № 6-с о привлечении к дисциплинарной ответственности.

ФИО1 в судебном заседании требования своего заявления поддержал, настаивал на его удовлетворении и пояснил, что какого-либо конфликта интересов им допущено не было. О том, что его жена работает начальником лаборатории в подконтрольной 900 военному представительству организации, он в ноябре 2014 года сообщал начальнику 110 Службы при написании автобиографии, однако последним каких-либо мер к проверке данных доводов принято не было. Данное обстоятельство он от командования не скрывал, поэтому у комиссии и начальника 110 Службы не имелось законных оснований для привлечения его к дисциплинарной ответственности в связи с данными обстоятельствами.

Представитель административного истца ФИО2 требования заявления поддержал и просил его удовлетворить.

Представитель начальника 110 Службы ФИО3 требования заявления не признала, просила отказать в их удовлетворении, пояснив, что ФИО1 не выполнил требования законодательства о противодействии коррупции, прямо обязывающие каждого, в том числе и военнослужащего, принимать меры по недопущению любой возможности конфликта интересов. В этих целях ФИО1 был обязан в письменной форме уведомить своего непосредственного начальника о возникшем конфликте интересов, связанном с работой его супруги на подконтрольном предприятии, однако этого ФИО1 сделано не было, в связи с чем начальник 110 Службы на основании решения комиссии правомерно привлек ФИО1 к дисциплинарной ответственности.

Председатель комиссии ФИО4 требования заявления также не признал и пояснил, что в результате целевой проверки, проведенной в феврале 2016 года в 900 военном представительстве, был выявлен факт работы жены ФИО1 в подконтрольном предприятии. С целью проверки данного обстоятельства проведено заседание комиссии, по итогам которого сделан вывод о наличии в действиях ФИО1 дисциплинарного проступка и необходимости привлечения последнего к ответственности.

Выслушав стороны, исследовав материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

В судебном заседании установлено, что ФИО1 проходит военную службу по контракту в должности начальника 900 военного представительства и по служебному положению непосредственно подчинен начальнику 110 Службы. В октябре 2014 года ФИО1 заключил брак с гражданкой К., которая на тот момент работала по трудовому договору в должности заведующей лабораторией по качеству и сертификации ГНЦ ФГУГП «Южморгеология», являющимся подконтрольным 900 военному представительству предприятием по выпуску военной продукции в рамках выполнения государственного оборонного заказа. В дальнейшем супруга ФИО1 включена в состав совета по качеству военной продукции. В феврале 2016 года в ходе целевой проверки деятельности 900 военного представительства, в том числе и по вопросам организации работы по реализации антикоррупционных мер, выявлен факт работы жены ФИО1 на подконтрольном предприятии и отсутствие уведомления ФИО1 о возникшем конфликте интересов. Данные обстоятельства 2 марта 2016 года проверены на заседании комиссии 110 Службы, по итогам которого командованию предложено привлечь ФИО1 к дисциплинарной ответственности. В тот же день начальник 110 Службы объявил ФИО1 дисциплинарное взыскание в виде выговора, что было оформлено приказом от 2 марта 2016 года № 6-с. Указанные обстоятельства подтверждаются исследованными в судебном заседании копиями акта целевой проверки от 29 февраля 2016 года, обжалуемых протокола заседания комиссии № 1 и приказа начальника 110 Службы № 6-с от 2 марта 2016 года, свидетельства о браке, приказа и трудового договора о приеме ФИО5 на работу, выписки из приказа должностного лица от 24 сентября 2011 года № 266 о назначении на должность и послужного списка ФИО1, должностными обязанностями К. и ФИО1.

В соответствии со ст.ст. 26, 27.1 Федерального закона «О статусе военнослужащих» военнослужащий обязан строго соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы Российской Федерации, требования общевоинских уставов, беспрекословно выполнять приказы командиров. На военнослужащего, если не предусмотрено иное, распространяются ограничения, запреты и обязанности, установленные Федеральным законом «О противодействии коррупции» и статьями 17, 18 и 20 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации».

Согласно ст. 11 Федерального закона «О противодействии коррупции» лицо, указанное в части 1 статьи 10 настоящего Федерального закона, обязано принимать меры по недопущению любой возможности возникновения конфликта интересов. Данное лицо обязано уведомить в порядке, определенном представителем нанимателя (работодателем) в соответствии с нормативными правовыми актами Российской Федерации, о возникшем конфликте интересов или о возможности его возникновения, как только ему станет об этом известно.

В ст. 10 названного закона приведено понятие конфликта интересов, под которым понимается личная заинтересованность (прямая или косвенная) лица, замещающего должность, замещение которой предусматривает обязанность принимать меры по предотвращению и урегулированию конфликта интересов, влияет или может повлиять на надлежащее, объективное и беспристрастное исполнение им должностных (служебных) обязанностей (осуществление полномочий).

Оценивая вышеприведенные нормы, военный суд приходит к выводу о том, что законодателем на лицо, замещающее должность государственной службы, возложена прямая обязанность сообщить установленным порядком своему непосредственному начальнику о возникшем конфликте интересов или о возможности его возникновения, как только ему станет об этом известно.

Поскольку в соответствии со ст. 2 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе» военная служба – это особый вид федеральной государственной службы, исполняемой гражданами в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях, то вышеприведенные обязанности всецело распространяются и на военнослужащих.

Из должностных обязанностей ФИО1 усматривается, что последний отвечает в том числе за качество изготавливаемой и ремонтируемой продукции, правильную и объективную оценку ее испытаний.

Как усматривается из должностных обязанностей К. она имеет непосредственное отношение к проведению приемочных испытаний продукции и ее сертификации на соответствие техническим характеристикам.

Таким образом, интересы ФИО1 и К. при осуществлении ими возложенных на них обязанностей по занимаемым должностям совпадают, что безусловно свидетельствует о наличии конфликта интересов.

Более того, приказом Генерального директора ГНЦ ФГУГП «Южморгеология» К. включена в состав Совета по качеству военной продукции.

Поскольку ФИО1 установленным порядком не сообщил своему непосредственному начальнику о наличии конфликта интересов, то комиссия пришла к обоснованному выводу о нарушении последним требований закона и поставила перед командованием вопрос об ответственности ФИО1.

В этой связи решение комиссии, оформленное протоколом № 1 от 2 марта 2016 года, суд признает законным и обоснованным.

Доводы ФИО1 о том, что он сообщал в ноябре 2014 года начальнику 110 Службы о месте работы его жены при написании автобиографии, тем самым уведомив своего начальника о возможном конфликте интересов, судом отвергаются, поскольку автобиография составлялась ФИО1 в связи с изменением семейного положения и направлялась начальнику 110 Службы для формирования личного дела военнослужащего. Вместе с тем, в соответствии с требованиями Дисциплинарного устава Вооруженных Сил Российской Федерации все обращения военнослужащих по вопросам, связанным с осуществлением ими служебных обязанностей, оформляются и подаются командованию в форме рапорта, а такового от ФИО1 не поступало, что не оспаривалось им самим в судебном заседании.

Не могут быть приняты во внимание доводы ФИО1 и его представителя о незаконности состава комиссии, поскольку в ее состав вопреки требованиям приказа Минобороны России от 8 сентября 2010 года № 1166 не был включен представитель профсоюзной организации.

Так, из приказа начальника 110 Службы от 1 марта 2016 года № 26 усматривается, что на 2 марта 2016 года назначено проведение заседания комиссии, в состав которой включен председатель профкома ПАО «Сатурн» Г.

Председатель комиссии ФИО4 в судебном заседании пояснил, что Г. был включен в состав комиссии и был занесен в протокол, однако на заседание последний не явился, о чем была сделана соответствующая отметка в протоколе.

С учетом изложенного, суд приходит к мнению о том, что отсутствие представителя профкома на заседании комиссии при явке остальных членов не влияет на законность принятого комиссией решения. При этом во исполнение требований руководящих документов командованием были приняты действенные меры к вызову указанного представителя на заседание комиссии.

Поскольку в основу своего решения о привлечении ФИО1 к дисциплинарной ответственности начальником 110 Службы положены обоснованные заключение и предложения комиссии, то суд признает приказ должностного лица от 2 марта 2016 года № 6-с законным, изданным в пределах предоставленной компетенции и соответствующим предъявляемым к нему требованиям.

При этом утверждение ФИО1 о вынесении обжалуемого приказа по истечении срока давности привлечения к дисциплинарной ответственности основано на неверном исчислении данного срока, поскольку о совершении ФИО1 дисциплинарного проступка начальнику 110 Службы стало известно из заключения комиссии 2 марта 2016 года, основанном на всесторонней проверке всех обстоятельств совершенного проступка.

Поскольку обжалуемый приказ начальником 110 Службы издан в тот же день, то есть 2 марта 2016 года, он полностью соответствует требованиям ст.ст. 81, 83 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил Российской Федерации, как в части сроков его издания, так и в части отсутствия обязанности командования по проведению разбирательства в данном случае.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что заявление ФИО1 удовлетворению не подлежит.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 175-180 и 227 КАС РФ,

решил:

В удовлетворении административного искового заявления военнослужащего 900 военного представительства капитана 2 ранга ФИО1 отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по административным делам Северо-Кавказского окружного военного суда через Новороссийский гарнизонный военный суд в течение одного месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Председательствующий по делу Д.Г. Петров