Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании 26 октября 2010 года в г. Омске гражданское дело по заявлению ФИО1, ФИО2, ФИО3 к Министерству финансов Российской Федерации, Генеральной прокуратуре Российской Федерации, Министерству внутренних дел Российской Федерации о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок,

у с т а н о в и л:

ФИО1, ФИО2, ФИО3 обратились в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации, Генеральной прокуратуре Российской Федерации, Министерству внутренних дел Российской Федерации о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок.

В обоснование заявленных требований указали, что признаны потерпевшими и гражданскими истцами по уголовному делу № 352818, возбужденному 20 сентября 2001 г. подразделением УВД Омской области по п. «б» ч.3 ст.159, ст.196 Уголовного кодекса Российской Федерации по факту преднамеренного банкротства и незаконного отчуждения имущества ОАО «Иртышнефтегазгеология». Истцы являются акционерами ОАО «Новосибирскгеология», которое, в свою очередь являлось учредителем дочернего акционерного общества - ОАО «Иртышнефтегазгеология».

Ранее (15 сентября 1999 г.) подразделением УВД по Омской области было возбуждено уголовное дело №600977 по ч.1 ст.195, ч.2 ст.327 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Указанные дела 29 октября 2002 г. соединены в одном производстве под № 352818.

В ходе расследования уголовного дела неоднократно продлевался срок предварительного следствия, предварительное следствие приостанавливалось, неоднократно выносились постановления о прекращении уголовного дела, которые впоследствии отменялись как незаконные и необоснованные.

Кроме того, в ходе расследования уголовного дела из материалов дела, находящегося в прокуратуре г. Омска, был похищен вексель стоимостью 9,5 млн. рублей, признанный вещественным доказательством, первичные показания фигурантов по делу и другие документы, являющиеся основой доказательственной базы, что в значительной степени повлияло на расследование уголовного дела.

06 июля 2004 г. вынесено постановление о прекращении уголовного дела. С указанного времени истцы неоднократно обращались в различные инстанции по поводу отмены незаконно вынесенного решения о прекращении уголовного дела, однако постановление следователя о прекращении уголовного дела было отменено как незаконное и необоснованное только в 2009 году.

Дальнейшее расследование показало, что ранее применяемая версия следствия о возмездности сделки по выводу активов из ОАО «Иртышнефтегазгеология» в ЗАО «Сибгеологоразведка» и далее в ООО «Омскнедра», составлявшая основу всех незаконно принятых решений о прекращении уголовного дела, необоснованна и опровергается материалами уголовного дела. Данное позволило следователю прийти к выводу о том, что имущество выведено из законного владения ОАО «Иртышнефтегазгеология» в ЗАО «Сибгеологоразведка» в результате совершенного преступления.

В результате создания следственной группы, осуществления контроля за расследованием дела со стороны начальника СУ при УВД Омской области следственные мероприятия были проведены в кратчайшие сроки, была установлена группа лиц, совершивших данное преступление.

Однако досудебное уголовное судопроизводство по указанному уголовному делу продолжалось более 9 лет и закончилось вынесением постановления о прекращении уголовного дела 28 мая 2010 г. по нереабилитирующим основаниям в связи с истечением срока привлечения к уголовной ответственности.

При этом следователь в постановлении отразил, что все произошедшее с имуществом ОАО «Иртышнефтегазгеология» является преступлением, совершенным установленными лицами из числа членов совета директоров ОАО «Новосибирскгеология». Доказательства, послужившие основой для данных выводов следователя, изначально находились в материалах уголовного дела, то есть не были получены в результате неоднократного продления срока следствия по делу, что свидетельствует о предвзятости как следственных органов, так и органов прокуратуры, осуществляющих надзор.

По мнению истцов, длительность досудебного уголовного судопроизводства обусловлена волокитой и недостаточной степенью профессионализма должностных лиц, поверхностным и неэффективным проведением предварительного следствия по делу.

В качестве последствий нарушения права на судопроизводство в разумный срок истцы указали на невозможность использования имущества акционерного общества по прямому назначению, невозможность получать акционерному обществу прибыль, а его акционерам – дивиденды, что нарушает право истцов на достойную жизнь, противоречит принципу создания акционерных обществ.

Ссылаясь на положения Федерального закона Российской Федерации № 68-ФЗ от 30 апреля 2010 г. «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок», истцы просили взыскать в их пользу компенсацию за нарушение права на судопроизводство в разумный срок в размере 100 000 рублей каждому.

В судебном заседании ФИО1, ФИО2, ФИО3 заявленные требования поддержали в полном объеме, исковые требования просили удовлетворить.

Представитель ответчика Министерства финансов Российской Федерации – ФИО4 с заявленными требованиями не согласилась. В обоснование своих возражений пояснила, что действие Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» распространяется лишь на отношения, возникшие после вступления его в законную силу. Таким образом, судом должен оцениваться период с 04 мая 2010 г. (момента вступления закона в силу) по 28 мая 2010 г. (день вынесения постановления о прекращении уголовного дела). Полагала срок расследования уголовного дела разумным. Кроме того, указала, что Министерство финансов Российской Федерации является ненадлежащим ответчиком по делу, поскольку выступает лишь как финансовый орган, полномочный исполнять исполнительные листы, которые обращены к главному распорядителю.

Представитель ответчика Министерства финансов Российской Федерации – ФИО5 против требований истцов возражал по аналогичным основаниям, просил в удовлетворении иска отказать.

Представители ответчика Министерства внутренних дел Российской Федерации, третьего лица Управления внутренних дел по Омской области – ФИО6, ФИО7 с исковыми требованиями не согласились, указав, что общий срок расследования по уголовному делу за вычетом периода, когда уголовное дело было прекращено, составил 19 месяцев 1 день. Полагали, что данный срок расследования являлся разумным с учётом правовой и фактической сложности дела, большого количества соучастников, необходимости проведения следственных действий в разных регионах страны. Считали, что следователями Управления внутренних дел и прокуратуры был выполнен большой объем следственных действий, которые являлись достаточными и эффективными для расследования дела. Просили в удовлетворении иска отказать.

Представители ответчика Генеральной прокуратуры Российской Федерации, третьего лица прокуратуры Омской области – ФИО8, ФИО9 с заявленными требованиями не согласились. Указали, что в соответствии с ч. 7 ст. 3 Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» истцы имеют право на подачу в суд заявления о присуждении компенсации лишь до прекращения уголовного преследования, если продолжительность производства по уголовному делу превысила четыре года и заявитель ранее обращался с заявлением об ускорении его рассмотрения в порядке, установленным уголовно-процессуальным законодательством РФ. Вместе с тем, по мнению представителя прокуратуры Омской области, срок предварительного расследования уголовного дела составил 19 месяцев 1 сутки, то есть менее 4 лет, истцы с заявлением об ускорении процедуры расследования уголовного дела не обращались, производство по данному уголовному делу прекращено, соответственно у истцов отсутствует право на обращение в суд.

Представитель третьего лица прокуратуры г. Омска – ФИО10 в судебном заседании с заявленными требованиями не согласился, поддержал позицию, изложенную ранее представителем прокуратуры г. Омска Куряховым Д.В., согласно которой органы прокуратуры принимали все возможные меры для обеспечения полноты и всесторонности расследования. Срок расследования уголовного дела является разумным. Для расследования дела было необходимо совершать командировки в другие регионы, неоднократно опрашивать людей, изымать значительное количество бухгалтерской и финансовой документации, проводить иные следственные действия. Просил в удовлетворении исковых требований отказать.

Третье лицо Следственный комитет при МВД России о времени и месте рассмотрения дела извещёно надлежащим образом, своего представителя в судебное заседание не направило, просило рассмотреть дело в его отсутствие. В письменном отзыве указало, что по всем заявлениям истцам давались подробные и исчерпывающие ответы.

Изучив материалы дела, выслушав пояснения лиц, участвующих в деле, исследовав материалы уголовного дела, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

Согласно ч. 1 ст. 1 Федерального закона от 30.04.2010 г. № 68–ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» граждане Российской Федерации, иностранные граждане, лица без гражданства, российские, иностранные и международные организации, являющиеся в судебном процессе сторонами или заявляющими самостоятельные требования относительно предмета спора третьими лицами, взыскатели, должники, а также подозреваемые, обвиняемые, подсудимые, осужденные, оправданные, потерпевшие, гражданские истцы, гражданские ответчики в уголовном судопроизводстве, в предусмотренных федеральным законом случаях другие заинтересованные лица при нарушении их права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта, предусматривающего обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации, в разумный срок могут обратиться в суд, арбитражный суд с заявлением о присуждении компенсации за такое нарушение в порядке, установленном названным Федеральным законом и процессуальным законодательством Российской Федерации.

Компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок присуждается в случае, если такое нарушение имело место по причинам, не зависящим от лица, обратившегося с заявлением о присуждении компенсации, за исключением чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств (непреодолимой силы). При этом нарушение установленных законодательством Российской Федерации сроков рассмотрения дела или исполнения судебного акта само по себе не означает нарушения права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок (ч.2 ст.1).

В соответствии с частями 6, 7 статьи 3 Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок», частью 4 статьи 244.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заявление о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок может быть подано заинтересованным лицом в суд в шестимесячный срок со дня вступления в законную силу приговора суда, вынесенного по данному делу, либо другого принятого дознавателем, следователем, прокурором, руководителем следственного органа, судом решения, определения, постановления, которыми прекращено уголовное судопроизводство.

Согласно ст. 4 Гражданского кодекса Российской Федерации акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом. По отношениям, возникшим до введения в действие акта гражданского законодательства, он применяется к правам и обязанностям, возникшим после введения его в действие.

В силу ч.1 ст. 6 Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» настоящий Федеральный закон вступает в силу с 4 мая 2010 г. Изъятие из общего правила предусмотрено ч.2 указанной статьи.

Из приведенных норм следует, что право на подачу заявления о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок возникает у заинтересованных лиц в том случае, если постановление, которым прекращено уголовное судопроизводство, принято в период с 04 мая 2010 г.

ФИО1, ФИО2, ФИО3 признаны потерпевшими и гражданскими истцами по уголовному делу № 352818, возбужденному ОРОПД СЭ СЧ СУ при УВД Омской области 20 сентября 2001 г. по материалам проверки MOM БЭП при УВД Омской области по п. «б» ч. 3 ст. 159, ст. 196 УК РФ по факту преднамеренного банкротства и незаконного отчуждения имущества ОАО «Иртышнефтегазгеология» (уг. дело, том 8 л.д. 93, 117, 137).

Последнее постановление о прекращении уголовного дела № 352818 вынесено 28 мая 2010 г. (уг. дело, т.16 л.д.321-326).

В этой связи у истцов возникло право на обращение в суд с заявлением о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок.

30 июня 2010 г. истцы обратились с названными исковыми требованиями в суд.

Доводы представителя прокуратуры Омской области, Генеральной прокуратуры Российской Федерации о том, что ФИО1, ФИО2, ФИО3 не являются надлежащими истцами по делу, не могут быть признаны состоятельными, поскольку не учитывают положения ч. 4 ст. 244.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с чч.1,2 ст.6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации уголовное судопроизводство осуществляется в разумный срок. Уголовное судопроизводство осуществляется в сроки, установленные настоящим Кодексом. Продление этих сроков допустимо в случаях и в порядке, которые предусмотрены настоящим Кодексом, но уголовное преследование, назначение наказания и прекращение уголовного преследования должны осуществляться в разумный срок.

Перечень юридически значимых обстоятельств, подлежащих установлению при разрешении требований о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок, установлен ч. 3 ст. 244.8 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и включает в себя такие обстоятельства, как: правовая и фактическая сложность дела, поведение заявителя и других участников уголовного процесса, достаточность и эффективность действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, начальника подразделения дознания, органа дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела, общая продолжительность уголовного судопроизводства.

Как указывалось выше, уголовное дело № 352818 возбуждено ОРОПД СЭ СЧ СУ при УВД Омской области 20 сентября 2001 г. по материалам проверки MOM БЭП при УВД Омской области по п. «б» ч. 3 ст. 159, ст. 196 Уголовного кодекса Российской Федерации по факту преднамеренного банкротства и незаконного отчуждения имущества ОАО «Иртышнефтегазгеология» (уг. дело, том 1 л.д. 1).

Возбуждая производство по уголовному делу, следователь указал, что в период с 1997 г. по 1999 г. неустановленные лица, совершив согласованные действия, направленные на умышленное создание неплатежеспособности ОАО «Иртышнефтегазгеология», подделав подписи директора акционерного общества ФИО1 и главного бухгалтера М.Л.А., без ведома последних и Совета директоров ОАО «Иртышнефтегазгеология» незаконно реализовали основные средства на сумму 23 902 730 рублей, принадлежащие ОАО «Иртышнефтегазгеология», другому акционерному обществу - ЗАО «Сибгеологоразведка» (г. Новосибирск). Вырученные денежные средства потратили на собственные нужды, тем самым причинили крупный ущерб предприятию на указанную сумму.

Основанием для проведения проверки и возбуждения уголовного дела послужило заявление конкурсного управляющего ОАО «Иртышнефтегазгеология» К.А.П.

Ранее (15 сентября 1999 г.) следователем УВД Омской области было возбуждено уголовное дело №600977 по ч.1 ст.195, ч.2 ст.327 Уголовного кодекса Российской Федерации. Из содержания постановления следует, что 18 декабря 1997 г. ЗАО «Сибгеологоразведка» в лице З.Н.Н. приобрело имущество ОАО «Иртышнефтегазгеология» на сумму 4 458 020 999 неденоминированных рублей, рассчитавшись фиктивным векселем ООО «Группа Тран»; при этом З.Н.Н. являлась супругой директора данной фирмы Г.И.А. При передаче имущества были подделаны подписи от имени и.о. генерального директора ОАО «Иртышнефтегазгеология» З. Купля-продажа состоялась в преддверии банкротства ОАО «Иртышнефтегазгеология», чем данному предприятию причинен значительный ущерб (уг. дело, т.6 л.д.1).

Постановлением прокурора г. Омска от 29 октября 2002 г. уголовное дело № 352818 соединено с уголовным делом №600977 с присвоением общего номера № 352818 (уголовное дело, т.7 л.д.231-232).

Указанное уголовное дело прекращено постановлением следователя ОРОПД СЭ СЧ по РОПД при УВД по Омской области от 28 мая 2010 г. в отношении Ш.В.М., Г.И.А., М.Т.П., Б.Е.В. по п.3 ч.1 ст.24 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности (уг. дело, т.16 л.д.321-326). Данное постановление на момент рассмотрения спора не обжаловалось и не отменено.

Прекращая уголовное дело, следователь указал, что указанные лица подозреваются в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.3 ст.159 Уголовного кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 17 ноября 2001 г. №144-ФЗ) - мошенничества, то есть хищения чужого имущества или приобретения права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием, совершенного в крупном размере.

Как следует из материалов уголовного дела, ОАО «Иртышнефтегазгеология» зарегистрировано 03 апреля 1997 г.

Указанное акционерное общество было создано в результате выделения из состава ОАО «Новосибирскгеология», при этом 100% доли в уставном капитале ОАО «Иртышнефтегазгеология» принадлежало ОАО «Новосибирскгеология», в связи с чем ОАО «Новосибирскгеология» являлось собственником ОАО «Иртышнефтегазгеология». Уставный капитал образованного акционерного общества на 100% был сформирован из чистых активов баланса структурного подразделения ОАО «Новосибирскгеология» - Иртышской нефтегазоразведочной экспедиции по состоянию на 01 января 1996 г. Согласно разделительного баланса ОАО «Новосибирскгеология» по состоянию на 01 апреля 1997 г. передало в уставный фонд ОАО «Иртышнефтегазгеология» имущество балансовой стоимостью 88 057 501 деноминированных руб. Одновременно обществу перешла кредиторская задолженность в размере 59 072 203 руб.

В основу утверждения следователя о наличии оснований подозревать Ш.В.М., Г.И.А., М.Т.П., Б.Е.В. в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.3 ст.159 Уголовного кодекса Российской Федерации, положена совокупность обстоятельств, установленных в ходе предварительного следствия и изложенных в постановлении о прекращении уголовного дела от 28 мая 2010 г.

В частности, установлено, что 04 декабря 1997 г. в соответствии с протоколом №4 общего собрания акционеров ОАО «Новосибирскгеология» был переизбран Совет директоров акционерного общества, куда вошли Ф.Ю.И., Ш.В.М., Г.И.А. и ряд других лиц, председателем Совета директоров был избран Ф.Ю.И. Далее Ф.Ю.И., вступив в предварительный сговор с членами Совета директоров – Г.И.А. и Ш.В.М., а также с заместителем финансового директора ОАО «Новосибирскгеология» М.Т.П. и своим знакомым Б.Е.В. с целью хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, используя свое служебное положение, разработали и реализовали схему незаконного обогащения путем хищения имущества ОАО «Новосибирскгеология» и ОАО «Иртышнефтегазгеология».

В ходе реализации указанных действий в период с 1997 г. по 1999 г. в результате подделки выписок из протоколов заседаний Совета директоров ОАО «Новосибирскгеология», а также изготовления подложных договоров ОАО «Иртышнефтегазгеология» продало в ЗАО «Сибгеологоразведка» в лице директора З.Н.Н. имущество на сумму 7 428 306,4 руб.

ЗАО «Сибгеологоразведка» также получило в качестве взноса в уставный фонд акции ОАО «Новосибирскгеология» в количестве 112 289 штук.

При этом расчёт по договорам фактически не производился. С целью придания видимости правомерности заключения и добросовестности исполнения вышеуказанных сделок ЗАО «Сибгеологоразведка» предоставила в качестве оплаты по вышеуказанным сделкам простой вексель на сумму 9 518 701 рубль 92 копейки. Однако указанный вексель не мог быть предоставлен в ОАО «Иртышнефтегазгеология» в качестве оплаты, так как уже находился в собственности данной организации по ранее заключенной сделке.

15 октября 1999 г. Ф.Ю.И. погиб. После чего Ш.В.М., Б.Е.В., М.Т.П., Г.И.А. в целях перераспределения ранее похищенного имущества передали его из ЗАО «Сибгеологоразведка» в подконтрольную им организацию ООО «Омскнедра», а впоследствии в ООО «Сиббурнефтесервис» и ООО «Тюменьбургео».

Оценивая правовую и фактическую сложность дела, суд исходит из следующего.

Правовая сложность расследования дел о мошенничестве, в том числе настоящего уголовного дела, заключается в необходимости доказывания наличия у лица, в чьих действиях имеются формальные признаки состава преступления, умысла на совершение обмана потерпевшего либо умысла на злоупотребление доверием потерпевшего. При этом основным доказательством наличия умысла на совершение мошенничества, помимо заведомого отсутствия у лица реальной финансовой возможности исполнить обязательство, использования лицом фиктивных документов, создания лжепредприятий, выступающих в качестве одной из сторон в сделке, является факт того, что лицо заведомо не намеревалось исполнять свои обязательства. Указанное подтверждается и позицией Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2007 г. № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» (пп. 1,5).

В свою очередь, доказывание того, что лицо заведомо не намеревалось исполнять свои обязательства, представляет собой особую правовую сложность, поскольку сводится к доказыванию субъективного отношения лица к совершаемым им деяниям, что осложняется непризнанием вины со стороны лица, в чьих действиях содержатся признаки преступления, и зачастую не может быть подтверждено одними лишь объективными данными по делу.

Представляет собой правовую сложность и доказывание факта совершения лицом преступления, предусмотренного ст. 196 Уголовного кодекса Российской Федерации «Преднамеренное банкротство». В соответствии с названной нормой под преднамеренным банкротством понимается совершение руководителем или учредителем (участником) юридического лица действий (бездействия), заведомо влекущих неспособность юридического лица в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если эти действия (бездействие) причинили крупный ущерб.

Доказывание заведомости наступления для предприятия негативных последствий и наличия прямого умысла на совершение преступления, то есть наличия желания совершить преступление и создание для этого необходимых условий и возможностей, сопряжено с отсутствием прямых доказательств вины подозреваемого и требует добывания и тщательного изучения финансовых документов, отражающих деятельность организации, объявленной банкротом, а также проведения различных экспертиз для оценки финансового положения предприятия.

Что касается фактической сложности расследования уголовного дела, суд принимает во внимание, что для выяснения вопроса о наличии вины в действиях Ф.Ю.И., Ш.В.М., Б.Е.В., М.Т.П., Г.И.А. органам предварительного расследования необходимо было, в том числе, установить наличие у названных лиц умысла на совершение обмана либо злоупотребление доверием потерпевших, а также доказать совершение указанными лицами действий, заведомо влекущих неспособность юридического лица в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, и причинение в результате этих действий крупного ущерба.

Для получения ответа на данный вопрос следствию необходимо было добыть, исследовать и оценить бухгалтерские документы ОАО «Иртышнефтегазгеология», ОАО «Новосибирскгеология», ЗАО «Сибгеологоразведка», ООО «Омскнедра», а также других организаций, в договорные отношения с которыми якобы вступало ОАО «Иртышнефтегазгеология». Для доказывания факта преступления также необходимо было проведение экспертиз на предмет наличия либо отсутствия признаков преднамеренного банкротства ОАО «Иртышнефтегазгеология», наличия у названной организации кредиторской задолженности.

Как усматривается из материалов уголовного дела, на протяжении всего периода расследования следователем предпринимались все возможные действия по отысканию документов, необходимых для проведения требуемых экспертиз, для чего направлялись запросы в различные организации и учреждения, производились выемки, осмотры, допросы свидетелей.

Однако все необходимые документы для проведения экспертного исследования и дачи заключения о наличии или отсутствии признаков преднамеренного банкротства в ОАО «Иртышнефтегазгелогия» следствием не смогли быть добыты по причине отсутствия сведений об их возможном местонахождении, что повлекло за собой недоказанность окончательной вины Ф.Ю.И., Ш.В.М., Б.Е.В., М.Т.П., Г.И.А. в инкриминируемых им преступлениях.

Суд считает, что поскольку юридические лица, чья деятельность являлась предметом проверки по настоящему делу, были зарегистрированы и осуществляли свою деятельность в различных регионах России – в г. Новосибирске, г. Омске, г. Тюмени, при этом ОАО «Новосибирскгеология» в период расследования уголовного дела фактически не осуществляло какой-либо деятельности, а свидетели и подозреваемые по делу находились и проживали также в разных городах – Омске, Новосибирске, Кемерово, Тюмени, Москве, соответственно, необходимость получения указанных выше доказательств в других регионах страны существенно осложняла ход расследования и процесс доказывания по уголовному делу, увеличивала сроки его расследования.

Кроме того, ни одно из лиц, впоследствии признанных подозреваемыми по делу, не признало своей вины в инкриминируемых деяниях, напротив, данные лица обвинили ФИО1 в создании ситуации, приведшей к банкротству ОАО «Иртышнефтегазгеология», что, безусловно, осложнило расследование уголовного дела.

Суд учитывает, что ход расследования уголовного дела также был осложнен поведением участников уголовного судопроизводства: непредставлением финансовых документов, необходимых для дачи заключения о наличии или отсутствии признаков преднамеренного банкротства ОАО «Иртышнефтегазгеология», в частности, бухгалтерской отчетности ОАО «Иртышнефтегазгеология» за период, предшествовавший подаче заявления о признании его банкротом, с аналитической расшифровкой внеоборотных активов, других документов и необходимостью отыскания данных документов.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что расследование настоящего уголовного дела представляло как правовую, так и фактическую сложность, обусловленную спецификой совершённых преступлений и поведением участников уголовного процесса.

Оценивая достаточность и эффективность действий органов предварительного расследования, производимых в целях своевременного осуществления уголовного преследования, суд исходит из следующего.

Судом установлено, что после возбуждения уголовного дела по нему осуществлялись следующие следственные мероприятия: были совершены выемки документов, подтверждающих передачу основных средств ОАО «Иртышнефтегазгеология» в ЗАО «Сибгеологоразведка»; были направлены запросы в различные учреждения и организации с целью получения документов, свидетельствующих о незаконности передачи средств ОАО «Иртышнефтегазгеология»; к делу приобщались вещественные доказательства, следователем осуществлялись допросы свидетелей, были получены образцы почерка и назначены почерковедческие экспертизы. Срок следствия по делу неоднократно продлевался.

Так, после возбуждения уголовного дела в сентябре 2001 г. был произведён допрос конкурсного управляющего К.А.П., а также осуществлена выемка у него документов по передаче основных средств ОАО «Иртышнефтегазгеология»

В октябре 2001 г. следователем производились допросы, в том числе с выездом в г. Курган, были отобраны образцы почерка для сравнительного исследования, была назначена и проведена почерковедческая экспертиза; следователем также направлялись запросы в Комитет по земельным ресурсам, налоговую инспекцию, ГИБДД, ФСФО, РОВД, регистрационную палату Новосибирска, конкурсному управляющему ОАО «Иртышнефтегазгеология», в ОАО «Новосибирскгеология»; также неоднократно осуществлялась выемка документов, был наложен арест на автомобиль, являющийся предметом преступления. В связи со сложностью расследуемого дела 12 октября 2001 г. была создана следственная группа.

В ноябре 2001 года также было произведено несколько допросов свидетелей, были направлены запросы в различные организации, в том числе по вопросу ликвидности векселя, выданного ООО «Группа Тран», и якобы послужившего средством расчёта за проданное ОАО «Иртышнефтегазгеология» в собственность ЗАО «Сибгеологоразведка» имущество.

В декабре 2001 года дело передано для проведения следствия в прокуратуру г. Омска.

Следователями прокуратуры были произведены допросы Ш.В.М., Г.И.А., вдовы Ф.Ю.И. – Ф.Л.В. 14 декабря 2001 г. дело в отношении Ф.Ю.И., Ш.В.М., Г.И.А., Б.Н.П. прекращено в связи с отсутствием в их действиях состава преступления, дело направлено на расследование в ОРОПДСЭ СЧ по РОПД при УВД Омской области. 20 декабря 2001 г. уголовное дело в отношении Б.А.И. также прекращено.

26 марта 2002 г. названные постановления от 14 декабря 2001 г. и от 20 декабря 2001 г. отменены.

20 мая 2002 г. дело было принято к производству прокуратурой г. Омска, 24 мая 2002 г. – создана следственная группа. Кроме того, в мае 2002 г. у Г.И.А. была произведена выемка векселя и поставлен вопрос о его ликвидности.

В июне 2002 г. была создана следственно-оперативная группа, следствием проводились допросы различных лиц, были изъяты образцы почерка на предмет проверки их соответствия подписям, содержащимся в договорах о продаже имущества, назначена почерковедческая экспертиза. Законный представитель акционеров ОАО «Иртышнефтегазгеология» - ФИО11 была признана гражданским истцом. Кроме того, был наложен арест на имущество ООО «Омскнедра», предполагаемо незаконно выведенный из собственности ОАО «Иртышнефтегазгеология» через ЗАО «Сибгеологоразведка».

21 июня 2002 г. Б.А.И. привлечена в качестве обвиняемой по делу, ей предъявлено обвинение по ч.1 ст.201, ч.2 ст.327 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В июле 2002 г. был произведён осмотр скважин, филиала базы в Тюмени, производственной базы «Омскнедра», допрошены свидетели по делу, изъяты образцы почерка Г.И.А.

29 июля 2002 г. ФИО3 признан законным представителем потерпевших.

В августе 2002 г. в очередной раз был продлён срок следствия по делу.

В сентябре 2002 г. был допрошен заместитель главного бухгалтера ООО «Омскнедра», направлен запрос о предоставлении документов в ОАО «Новосибирскгеология».

19 сентября 2002 г. года отменен арест имущества ООО «Омскнедра», а уголовное дело прекращено.

20 сентября 2002 г. постановление о прекращении уголовного дела и постановление об отмене ареста имущества отменены.

16 октября 2002 г. дело направлено в прокуратуру г. Омска для проведения дополнительного расследования. Кроме того, для соединения с названным делом № 352818 в прокуратуру было направлено дело № 600977.

В течение октября 2002 г. были получены образцы почерка Ш.В.М., направлен запрос в ОАО «Новосибирскгеология», запрос в УМНС РФ Новосибирской области о предоставлении балансовых отчетов ЗАО «Сибгеологоразведка» и ООО «Группа Тран». Произведены допросы ФИО3, ФИО1 Потерпевшими по делу признаны И.Р.М. и М.Г.А.

18 ноября 2002 г. уголовное преследование в отношении Ф.Ю.И. и ряда других лиц, а также в отношении Б.А.И. прекращено, предварительное следствие приостановлено за неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

12 февраля 2003 г. возобновлено следствие по делу, наложен арест на имущество ООО «Омскнедра», дело приостановлено. 07 мая 2003 г. дело возобновлено, арест, наложенный на средства ООО «Омскнедра», отменен, дело вновь приостановлено.

16 февраля 2004 г. следствие по делу возобновлено. Также в феврале 2004 года ФИО1 признан потерпевшим по делу, дело направлено для проведения расследования в ОРОПДСЭ СЧ по РОПД при УВД Омской области.

В период с марта по апрель 2004 г. ФИО1, И.Р.М. признаны гражданскими истцами, ФИО3, ФИО2 признаны потерпевшими и гражданскими истцами, М.Е.В. признана потерпевшей; по делу назначена и проведена почерковедческая экспертиза, а также назначена комплексная финансово-экономическая экспертиза.

В мае 2004 г. было проведено несколько допросов по делу, направлены запросы в различные инстанции, давались поручения о проведении отдельных следственных действий. Было проведено две почерковедческих экспертизы.

В июне 2004 г. следователем также направлялись запросы в различные учреждения, давались поручения о производстве следственных действий в ГУВД г. Тюмени, г. Москвы, приобщено к материалам дела заключение эксперта.

16 июня 2004 г. уголовное дело в отношении Ф.Ю.И. прекращено. 28 июня 2004 г. постановления о прекращении уголовного дела от 16 июня 2004 г. и от 18 ноября 2002 г. отменены, расследование по делу возобновлено.

06 июля 2004 г. постановлено об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Г.И.А. (уг.дело, том 9 л.д.266-267).

Одновременно следователем вынесено постановление о прекращении уголовного дела в отношении бывших руководителей ОАО «Новосибирскгеология»: Ф.Ю.И., Ш.В.М., С.В.Г., Г.И.А., М.Т.П., Б.Н.П., генерального директора ООО «Омскнедра» М.А.С., директора ЗАО «Сибгеологоразведка» З.Н.Н. по п.2 ч.1 ст.24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в деянии состава преступления (уг. дело, том 9 л.д.269-272).

Вплоть до 30 июня 2009 г. указанные постановления не отменялись, производство по уголовному делу не возбуждалось.

30 июня 2009 г. постановление о прекращении уголовного дела от 06 июля 2004 г. отменено, производство по делу возобновлено (уг. дело, том 10 л.д.1-2).

В июле 2009 г. неоднократно производились допросы свидетелей и потерпевших по делу. 01 августа 2009 г. предварительное следствие приостановлено в связи с неустановлением виновных лиц. 18 ноября 2009 г. постановление о приостановлении предварительного следствия отменено.

В течение декабря 2009 г. следователем неоднократно производились допросы свидетелей по делу, осуществлялась выемка необходимых для расследования дела документов, был произведен обыск в ОАО «Новосибирскгеология», а также проведены три очных ставки.

В январе 2010 г. проводились допросы свидетелей по делу, направлялись запросы в ГУВД по Новосибирской области, арбитражный суд, УФНС Омской и Тюменской областей, банки и иные организации и учреждения с целью получения документов, необходимых для расследования преступления; производились выемки документов в ООО «Тюменьбургео» по факту приобретения имущества ООО «Омскнедра».

В феврале 2010 г. следователем также были направлены запросы в различные организации, были допрошены свидетели по делу, получены образцы почерка. Следователем предпринимались попытки установить местонахождение Б.Е.В., М.Т.П. Произведены выемки документов ЗАО «Сибгеологоразведка», ООО «Группа Тран» и других организаций. Были направлены запросы в различные банки о движении средств ООО «Тюменьбургео», ООО «Омскнедра», ОАО «Новосибирскгеология».

Кроме того, в феврале 2010 г. избрана подписка о невыезде Г.И.А., он признан подозреваемым по делу. Избрана в качестве меры пресечения подписка о невыезде в отношении Б.Е.В., М.Т.П., названные лица объявлены в розыск.

В марте 2010 г. следователем направлялись различные запросы, в том числе в банки о движении средств ряда организаций. Произведены выемки, допросы, были направлены поручения о производстве следственных действий в ГУВД г. Москвы.

31 марта 2010 г. в отношении Ш.В.М. применена мера пресечения в виде подписке о невыезде, последний допрошен в качестве подозреваемого.

В апреле 2010 г. в ходе следствия неоднократно проводились допросы, очные ставки, осуществлялись выемки, направлялись запросы, назначались товароведческие, строительно-техническая экспертизы.

28 мая 2010 года уголовное дело прекращено в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности. До принятия указанного решения уголовное дело направлялось в Следственный комитет при МВД России с обращением об оказании методической помощи, по результатам рассмотрения которого Следственным комитетом при МВД России указано на наличие оснований для прекращения уголовного дела за истечением срока уголовного преследования (уг. дело, том 16 л.д.316-318).

Таким образом, в ходе расследования уголовного дела был выполнен значительный объем следственных действий: произведено более 130 допросов и очных ставок, изъято 14 образцов для сравнительного исследования почерка, назначено и проведено 4 почерковедческие экспертизы, 2 строительно-оценочных, финансово-экономическая, товароведческая экспертизы. Проведено 17 выемок, один обыск, направлено 100 запросов и поручений о предоставлении документов и иной значимой информации, наложено 3 ареста на имущество.

Материалы дела на момент окончания предварительного следствия составили 16 томов, при этом в одно производство, как указывалось выше, были объединены два уголовных дела.

Учитывая изложенное, суд считает, что органами предварительного следствия не было допущено какого-либо бездействия в ходе расследования уголовного дела. Следователями производились необходимые на конкретном этапе расследования следственные действия.

Приводимый истцами довод о неоднократном приостановлении и прекращении уголовного дела не опровергает указанного утверждения. Несмотря на то, что производство по делу неоднократно приостанавливалось и прекращалось, постановления следователя в короткий срок отменялись с возобновлением производства по делу (за исключением периода с 2004 по 2009 гг.). В течение всего периода следствия по уголовному делу производились следственные действия, направленные на установление лица, совершившего преступления, а также на отыскание, сбор и закрепление доказательств его вины в совершении преступлений.

Одновременно суд приходит к выводу, что действия следствия по уголовному делу можно признать достаточными и эффективными, поскольку при расследовании дела была добыта вся возможная доказательственная база, которая позволила подозревать в совершении преступлений Б.Е.В., М.Т.П., Ш.В.М., Г.И.А.

Непривлечение названных лиц в качестве обвиняемых по делу было вызвано отсутствием неопровержимых доказательств, в частности, отсутствием экспертного заключения, подтверждающего наличие кредиторской задолженности ОАО «Новосибирскгеология» на момент создания ОАО «Иртышнефтегазгеология», которые бы подтверждали преступный умысел вышеперечисленных лиц на совершение преступления.

При решении вопроса о нарушении права на уголовное судопроизводство в разумный срок необходимо также учитывать общую продолжительность уголовного судопроизводства.

Истцы, обращаясь в суд с исковыми требованиями, исходили из того, что расследование уголовного дела длилось более девяти лет.

По утверждению представителей ответчиков и третьих лиц по делу, общий срок расследования по уголовному делу составил 19 месяцев 01 день.

Статьей 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации определено, что если не оговорено иное, основные понятия, используемые в настоящем Кодексе, имеют значения, указанные в данной статье. В частности, под досудебным производством понимается уголовное судопроизводство с момента получения сообщения о преступлении до направления прокурором уголовного дела в суд для рассмотрения его по существу (пп.9).

Исчисление сроков предварительного следствия по делу предусмотрено ст.162 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации; указанные положения использованы ответчиками по делу для исчисления общей продолжительности уголовного судопроизводства.

Вместе с тем, из содержания ч. 3 ст.6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации следует, что при определении разумного срока уголовного судопроизводства учитывается период с момента начала осуществления уголовного преследования до момента прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора.

В соответствии с подпунктом 55 статьи 5 Уголовно-процессуального кодекса РФ уголовное преследование – это процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления.

Таким образом, началом осуществления уголовного преследования является момент, когда лицо в соответствии со статьями 46, 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации может быть признано подозреваемым или обвиняемым.

Исходя из изложенного, при решении вопроса о том, имело ли место нарушение права на досудебное производство по уголовному делу в разумный срок, необходимо рассматривать период с момента признания лица подозреваемым или обвиняемым по уголовному делу, либо с момента, когда такие лица хоть и не были привлечены в качестве подозреваемых или обвиняемых, но имелись все основания для такого привлечения, и до момента вступления в законную силу постановления о прекращении уголовного преследования или уголовного дела.

Как следует из материалов уголовного дела, 21 июня 2002 г. в качестве обвиняемой по настоящему уголовному делу была привлечена Б.А.И. Однако 18 ноября 2002 г. следователем Омской городской прокуратуры вынесено постановление о прекращении уголовного преследования в отношении Б.А.И. (т. 7 уголовного дела, л.д. 257-262). Таким образом, срок уголовного преследования в отношении Б.А.И. составил 04 месяца 28 дней. При этом, как указывалось выше, Б.А.И. обвинение предъявлялось по иным основаниям - по ч.1 ст.201, ч.2 ст.327 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Кроме того, 11 февраля 2010 г. в качестве подозреваемого по делу допрошен Г.И.А. (уг. дело, том 15 л.д.93). 16 февраля 2010 г. в качестве подозреваемого по делу были также привлечены Б.Е.В., М.Т.П., указанные лица объявлены в розыск. 31 марта 2010 г. в качестве меры пресечения в отношении Ш.В.М. избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде, последний привлечён в качестве подозреваемого по делу.

Ранее указанные лица в качестве подозреваемых не привлекались

Таким образом, уголовное преследование в отношении Г.И.А., Б.Е.В., М.Т.П., Ш.В.М. осуществлялось в течение 3 месяцев 17 дней.

При исчислении общей продолжительности судопроизводства по уголовному делу суд учитывает только то время, в течение которого дело находилось в производстве органов следствия и по нему осуществлялось уголовное преследование.

Таким образом, общий срок уголовного преследования по уголовному делу и соответственно общая продолжительность судопроизводства по уголовному делу, исчисленная в соответствии с положениями ч.3 ст.6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, составили 08 месяцев 15 дней.

Безусловных оснований полагать, что указанные лица могли были быть привлечены в качестве подозреваемых ранее, в том числе до прекращения уголовного дела в 2004 году, суд не усматривает. При этом суд находит убедительными доводы представителя УВД по Омской области и Министерства внутренних дел Российской Федерации ФИО7 о том, что после возобновления уголовного дела в 2009 году следствием были добыты дополнительные доказательства, которые в совокупности с ранее имевшимися доказательствами явились достаточными для того, чтобы подозревать Г.И.А., Б.Е.В., М.Т.П., Ш.В.М. в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч.3 ст.159 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Так, основанием для привлечения указанных лиц в качестве подозреваемых по делу послужили, среди прочего, изменённые после возобновления расследования по делу в 2009 г. показания З.Н.Н., в которых она указывала на своего бывшего мужа Г.И.А. как на лицо, по указанию которого она создала ЗАО «Сибгеологоразведка» и осуществляла всю деятельность данной организации. До прекращения уголовного дела в 2004 году З.Н.Н. указывала, что самостоятельно создала ЗАО «Сибгеологоразведка», а также на законность сделок по покупке данным юридическим лицом имущества ОАО «Иртышнефтегазгеология».

В материалах уголовного дела отсутствуют и какие-либо доказательства осуществления в отношении указанных лиц мер уголовного преследования без придания им статуса подозреваемых, что могло бы свидетельствовать о наличии оснований для привлечения Г.И.А., Б.Е.В., М.Т.П., Ш.В.М. в качестве подозреваемых до 2010 года. Напротив, органы предварительного следствия рассматривали названых лиц исключительно в качестве свидетелей по делу, мер процессуального воздействия в их отношении не применяли.

То обстоятельство, что 06 июля 2004 г. уголовное дело прекращалось в отношении конкретных лиц (Ф.Ю.И., Ш.В.М., С.В.Г., Г.И.А., М.Т.П., Б.Н.П., М.А.С., З.Н.Н.) по п.2 ч.1 ст.24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и за ними признавалось право на реабилитацию в связи с отсутствием в деянии состава преступления, не опровергает данного суждения.

Более того, в постановлении о направлении материалов уголовного дела руководителю следственного органа для решения вопроса об отмене постановления следователя о прекращении уголовного дела (уголовного преследования) от 22 июня 2009 г. заместитель прокурора Омской области указал на незаконность прекращения уголовного дела в отношении конкретных лиц (Ф.Ю.И., Ш.В.М. и др.), поскольку все перечисленные лица по уголовному делу имели статус свидетелей, уголовное преследование этих лиц не осуществлялось (гр. дело, т.1 л.д.217-219).

Исходя из правовой и фактической сложности уголовного дела, совокупности произведенных следственных действий, суд считает, что общий срок уголовного преследования 9 месяцев 15 дней по данному конкретному уголовному делу не свидетельствует о нарушении положений чч.1,2 ст.6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации об осуществлении уголовного судопроизводства в разумный срок.

Доводы истцов о том, что если бы в 2002 году из материалов дела не были похищены вексель, первичные показания фигурантов по делу и другие документы, являющиеся основой доказательственной базой, то имелись бы основания для привлечения Г.И.А., Б.Е.В., М.Т.П., Ш.В.М. в качестве подозреваемых на более раннем этапе, являются несостоятельными.

Так, отсутствие в материалах уголовного дела векселя не повлияло на решение вопроса о его ликвидности. Доводы о его ликвидности были проверены следствием в 2009-2010 годах, несмотря на его отсутствие. Кроме того, выводы следователя о том, что спорный вексель не мог являться средством расчёта между ЗАО «Сибгеологоразведка» и ОАО «Иртышнефтегазгеология», не повлёк за собой незамедлительного привлечения Г.И.А., Б.Е.В., М.Т.П., Ш.В.М. в качестве подозреваемых по делу, поскольку основанием для их привлечения в качестве подозреваемых послужила оценка всех материалов уголовного дела в совокупности, в том числе показаний З.Н.Н., данных после 2009 года, в которых она указывала на Г.И.А. как на лицо, занимавшееся передачей имущества от ОАО «Иртышнефтегазгеология» в ЗАО «Сибгеологоразведка».

Соответственно обстоятельства, связанные с утратой указанных документов, не находятся в прямой причинно-следственной связи с моментом начала осуществления уголовного преследования.

За период уголовного преследования следствием было доказано отсутствие в действиях Б.А.И. признаков преступления, были проведены следственные действия с целью изобличения Ф.Ю.И., Ш.В.М., Б.Е.В., М.Т.П., Г.И.А. в совершённых преступлениях, однако достаточных доказательств, подтверждающих их виновность, добыто не было, а уголовное дело было прекращено в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности.

Что касается доводов истцов о наличии оснований для изменения основной версии следствия о возмездности сделки по выводу активов из ОАО «Иртышнефтегазгеология» в ЗАО «Сибгеологоразведка» и далее в ООО «Омскнедра» до 2009 года, указанные доводы не могут быть приняты судом во внимание.

Так, согласно ст. 38 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации следователь самостоятельно направляет ход расследования, принимает решение о производстве следственных и иных процессуальных действий.

Таким образом, вопрос о применяемой при расследовании конкретного уголовного дела версии находится в исключительной компетенции следователя, а изменение в последующем версии следствия само по себе не свидетельствует о нарушении права потерпевших на досудебное производство по уголовному делу в разумный срок.

Кроме того, последующее изменение версии следствием также не привело к раскрытию совершённых преступлений, поскольку достаточных доказательств, подтверждающих подозрения о том, что названные преступления были совершены Ф.Ю.И., Ш.В.М., Б.Е.В., М.Т.П., Г.И.А., добыто не было, соответственно невозможно говорить о том, что при принятии следователем предлагаемой истцами версии расследование уголовного дела было бы произведено в кратчайшие сроки.

Судебными инстанциями давалась оценка обоснованности доводов жалобы ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ряда других лиц о незаконности постановления следователя от 06 июля 2004 г. о прекращении уголовного дела в отношении Ф.Ю.И., Ш.В.М., С.В.Г., Г.И.А., М.Т.П., Б.Н.П., М.А.С., З.Н.Н. по п.2 ч.1 ст.24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (том 1 гр. дела, л.д. 207-210). Постановлением судьи Центрального районного суда г. Омска от 23 ноября 2004 г., кассационным определением Омского областного суда от 30 декабря 2004 г. указанная жалоба оставлена без удовлетворения.

Верховным Судом Российской Федерации отказано в удовлетворении надзорной жалобы ФИО3, ФИО2, ФИО1 о пересмотре постановления судьи Центрального районного суда г. Омска от 23 ноября 2004 г., кассационного определения Омского областного суда от 30 декабря 2004 г. (гр. дело, т.1, л.д.26-27).

Одновременно судом первой и второй инстанции с учетом фактических обстоятельств уголовного дела поставлен под сомнение сам факт причинения имущественного вреда ФИО1, ФИО3, ФИО2 в результате предполагаемых действий по хищению имущества ОАО «Иртышнефтегазгеология» и обоснованности признания их потерпевшими в том правовом смысле, как это предусмотрено ст.42 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Учитывая изложенное, принимая во внимание правовую и фактическую сложность дела, поведение участников уголовного процесса, соглашаясь с тем, что действия органов предварительного следствия являлись достаточными и эффективными, а общая продолжительность уголовного преследования по делу составила 08 месяцев 15 дней, суд приходит к выводу о том, что право истцов на судопроизводство в разумный срок по уголовному делу нарушено не было. Соответственно, оснований для удовлетворения заявления ФИО1, ФИО2, ФИО3 о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок суд не усматривает.

Руководствуясь ст.ст. 194-199, 244.9 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

р е ш и л :

в удовлетворении заявления ФИО1, ФИО2, ФИО3 к Министерству финансов Российской Федерации, Генеральной прокуратуре Российской Федерации, Министерству внутренних дел Российской Федерации о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок отказать.

На решение может быть подана кассационная жалоба в Верховный Суд Российской Федерации в 10-дневный срок.

Судья Омского областного суда Л.А. Ершова