Гражданский кодекс часть 1

истца – ФИО1, представителя истца по устному ходатайству –ФИО2, представителя ответчика – ФИО3, действующего на основании доверенности от 21 апреля 2021 года,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к Индивидуальному предпринимателю ФИО4 о признании незаконным увольнения по соглашению сторон, восстановлении на работе и взыскании заработной платы за время вынужденного прогула,

установил:

ФИО1 (далее - истец) обратился в суд к Индивидуальному предпринимателю ФИО4 (далее – ответчик, работодатель, ИП ФИО4) с вышеуказанными исковыми требованиями.

В обоснование иска указал, что с 7 апреля 2020 года, он в соответствии с трудовым договором от 7 апреля 2020 года работал у ИП ФИО4 в универсаме «Fix Price» по адресу: <адрес> в в должности мерчендайзер. В соответствии с п. 1.5 Трудового договора, дата начала работ установлена с 7 апреля 2020 года, датой окончания работ установлена -30 сентября 2020 года. 30 сентября 2020 года к Трудовому договору было заключено дополнительное соглашение № 1, которым был продлен срок действия трудового договора до 31 января 2023 года. 28 апреля 2021 года работодатель направил в его адрес соглашение о расторжении договора по соглашению сторон с 31 мая 2021 года. 28 мая 2021 года он написал работодателю заявление об отказе от увольнения по соглашению сторон и о продолжении работы, которое было принято заведующим магазина ФИО3 До настоящего времени, ответа так и не было получено. Таким образом, полагал, что соглашение между ним и работодателем, не достигнуто, в связи с чем, увольнение незаконно. Кроме этого, он не был ознакомлен с приказом об увольнении. 26 мая 2021 года, до написания вышеуказанного заявления, он обратился в трудовую инспекцию, от которой был получен ответ, что за восстановлением нарушенных прав, он может обратиться в суд. Обратил внимание суда, что он пропустил сроки обращения в суд по уважительным причинам, поскольку он обращался в Трудовую инспекцию за защитой своих прав, а в последующем за юридической помощью для представления его интересов в суде. Указал, что он всегда исправно исполнял свои трудовые обязанности, нареканий к нем у не имелось, к дисциплинарной ответственности, он не привлекался. Он был приглашен к заведующему магазина в кабинет, после чего заведующий в грубой форме ему сообщил, что либо он подписывает соглашение на увольнение, либо будет уволен по статье. С учетом того, что у данного работодателя уже были случаи увольнения по принуждению, и при отказе от увольнения принимаются меры к увольнению по статье, ему пришлось подписать данное соглашение на увольнение. Однако, после устной консультации с инспектором трудовой инспекции, он, по его совету, решил до срока увольнения по соглашению сторон, указанного в соглашении, подать отказ от данного соглашения. Обратил внимание суда, что он является пенсионером, и его увольнение в принудительном порядке является недопустимым. Полагал, что аннулирование договоренности, относительно срока и основания увольнения возможно только лишь при взаимном согласии работодателя и работника. На основании изложенного, с учетом уточнений к исковому заявлению от 9 декабря 2021 года, просил суд: признать незаконным увольнение по соглашению сторон; восстановить его на работе у ИП ФИО4 в универсаме «Fix Рrice», расположенного по адресу: <адрес> в должности «мерчендайзер»; взыскать с ИП ФИО4 средний заработок за время вынужденного прогула, рассчитанного судом на момент вынесения решения.

Истец - ФИО1 в судебном заседании на исковых требованиях настаивал, просил их удовлетворить по доводам, изложенным в исковом заявлении. Дополнил, что заведующий магазина ФИО3 ранее высказывал ему необоснованные замечания. Незадолго до подписания соглашения об увольнении, ФИО3 приглашал его к себе в кабинет, и предлагал уволиться по собственному желанию, в противном случае предупреждал, что он будет уволен по статье, либо будет привлечён к дисциплинарной ответственности с последующим лишением всех премий. Кроме этого, просил учесть, что все покупатели, которые жаловались на него, являются знакомыми сотрудников универсама «Fix Price», которых специально попросили оставить жалобы, чтобы впоследствии уволить его. Указал, что после того, как он не согласился написать заявление об увольнении по собственному желанию, через некоторое время ФИО3 сказал, что необходимо подписать соглашение о расторжении трудового договора, при этом он, понимая, что ему все равно не дадут спокойно работать, подписал это соглашение. Вместе с тем, он при подписании просил дать ему время найти другую работу, поскольку он в предпенсионном возрасте, другого источника дохода, не имел. Указал, что работу найти было очень тяжело, учитывая сложившуюся обстановку на рынке труда, а также его возраст. При этом он никогда не хотел увольняться, его устраивала его работа, и подписание соглашения о расторжении трудового договора было обусловлено страхом быть уволенным по статье, либо лишиться всех премий из-за необоснованных жалоб. Также просил учесть, что ему было известно, что ранее в универсаме «Fix Рrice» уже были прецеденты увольнения людей по статье по надуманным основаниям, в связи с чем, он понимал, что с ним могут также поступить. Однако, понимая, что он может остаться без средств к существованию, он решил продолжить работу, сначала обратившись в трудовую инспекцию за защитой своих прав, а потом к ФИО3 с заявлением об отзыве своей подписи на соглашении и желании продолжить работу, однако, он на данное заявление никак не отреагировал.

Представитель истца – ФИО2 в судебном заседании на исковых требованиях настаивала, просила их удовлетворить по доводам, изложенным в исковом заявлении. Пояснила, что добровольного волеизъявления у ФИО1 уволиться не было. Об этом свидетельствует и то, что у него не было иного источника дохода, другого места работы. Кроме этого, просила учесть, что ФИО1 до предполагаемой даты увольнения, написал заявление об отзыве подписи на соглашении, а также обращался в Трудовую инспекцию Калининградской области, поскольку полагал, что его трудовые права нарушены и указывал, о своём желании продолжать работать у ИП ФИО4

Представитель ответчика - ФИО3 в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований ФИО1 Представил письменные возражения на исковое заявление (л.д.71), в которых подробно изложил свою позицию. Дополнил, что никакого давления на ФИО1 при подписании соглашения, не оказывалось. Истец собственноручно подписал соглашение об увольнении, при этом в день увольнения – 31 мая 2021 года он был ознакомлен с Приказом об увольнении, ему был выдан расчет и трудовая книжка. Никаких возражений от ФИО1 относительно увольнения ни в день подписания соглашения о расторжении трудового договора, ни во время ознакомления с Приказом об увольнении, не поступало. Более того, первоначально, в соглашении была указана дата увольнения – середина мая 2021 года, однако, ФИО1 попросил время до конца мая 2021 года, чтобы найти другую работу, и ему пошли на встречу, определив датой увольнения – 31 мая 2021 года. Однако, вместо того, чтобы искать работу, ФИО1 решил написать заявление об отзыве соглашения, что является злоупотреблением правами с его стороны. Не отрицал, что до подписания соглашения о расторжении трудового договора, он, действительно, предлагал ФИО1 написать заявление об увольнении по собственному желанию, и указывал на наличие жалоб от клиентов, что может послужить основанием для привлечения его дисциплинарной ответственности и последующего лишения премии или увольнения. Вместе с тем, само соглашение он пописывал добровольно, а поскольку, на расторжении соглашения должно быть согласие двух сторон, а от работодателя такого согласия не было, то на его заявление от 28 мая 2021 года, он никак не отреагировал.

Выслушав объяснения участников процесса, заслушав свидетеля, исследовав письменные материалы дела, заслушав заключение прокурора, полагавшего исковые требования о восстановлении на работе подлежащими удовлетворению, судебные прения, суд приходит к следующему.

В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации основанием прекращения трудового договора является, в том числе, соглашение сторон (статья 78 настоящего Кодекса).

Статьей 78 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что трудовой договор может быть в любое время расторгнут по соглашению сторон трудового договора.

В пункте 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при рассмотрении споров, связанных с прекращением трудового договора по соглашению сторон (пункт 1 части первой статья 77, статья 78 Трудового кодекса Российской Федерации), судам следует учитывать, что в соответствии со статьей 78 Кодекса при достижении договоренности между работником и работодателем трудовой договор, заключенный на неопределенный срок, или срочный трудовой договор может быть расторгнут в любое время в срок, определенный сторонами. Аннулирование договоренности относительно срока и основания увольнения возможно лишь при взаимном согласии работодателя и работника.

В соответствии с частью 1 статьи 394 Трудового кодекса Российской Федерации в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе органом, рассматривающим индивидуальный трудовой спор.

Согласно части 1 статьи 234 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен, в результате незаконного отстранения работника от работы, его увольнения или перевода на другую работу.

В судебном заседании установлено, что 7 апреля 2020 года между Индивидуальным предпринимателем ФИО4 и ФИО1 был заключен трудовой договор, согласно которому он был принят на работу в подразделение Универсам ««Fix Рrice», по адресу <адрес> по профессии (должности) Мерчендайзер. Трудовой договор был заключен на срок до 30 сентября 2020 года (л.д.61-63).

Дополнительным соглашением № 1 к трудовому договору от 7 апреля 2020 года №, было установлено, что дата окончания работы была определена – 31 января 2023 года (л.д.60).

Приказом (распоряжением) о прекращении (расторжении) трудового договора с работником (увольнении) от 31 мая 2021 года №, ФИО1 был уволен по п.1 ч.1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации. Основанием для увольнения ФИО1 явилось соглашение сторон от 28 апреля 2021 года (л.д. 50).

В соответствии с соглашением о расторжении трудового договора от 7 апреля 2020 года № от 28 апреля 2021 года, ФИО1 и ИП ФИО4 пришли к взаимному соглашению о расторжении указанного договора. Трудовые отношения между работником и работодателем прекращаются 31 мая 2021 года. Расторжение трудового договора оформляется по пункту 1 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ (соглашение сторон). Ссылка на данную статью проставляется в трудовой книжке работника, которую он получает в последний день своей работы – 31 мая 2021 года (л.д. 59). Данное соглашение было подписано ФИО1 28 апреля 2021 года.

В материалы дела представлено заявление ФИО1 от 28 мая 2011 года, согласно которому он уведомляет работодателя – ИП ФИО4, о том, что он отказывается от подписи на расторжение трудового договора, который был составлен 28 апреля 2021 года, т.е. он будет продолжать работать (л.д. 10). Данное заявление было принято 28 мая 2021 года в 12-17 часов заведующим ВК ФИО3

Кроме этого, ФИО1 26 мая 2021 года обращался к руководителю Государственной инспекции труда в Калининградской области, где указал, что на протяжении всего времени работы нареканий от руководства и нарушений трудовой дисциплины, не имел. 28 апреля 2021 года заведующий магазином ФИО3 принудил его расторгнуть трудовой договор по собственному желанию, в противном случае увольнение было бы по статье. Указал, что у него предпенсионный возраст, и найти работу в настоящее время трудно, работа ему нравится, он никогда не отказывался от погрузо-разгрузочных работ в ночное время. Просил разобраться в его ситуации (л.д. 35).

10 июня 2021 года из Государственной инспекции труда в Калининградской области поступил ответ, что ФИО1 вправе обратиться в суд на основании ст. 391 ТК РФ, если он считает, что увольнение было принудительным (л.д. 36).

Истец, не соглашаясь с увольнением, просит признать приказ об увольнении незаконным, отменить его, восстановить его в ранее занимаемой должности, указывая на отсутствие волеизъявления на увольнение, на вынужденный характер подписания соглашения, на наличие психологического давления на него со стороны заведующего магазином ФИО3, который предъявлял ему необоснованные претензии по его работе, и угрожал увольнением по статье, в случае отказа от подписи на соглашении о расторжении трудового договора. Об отсутствии у него желания уволиться свидетельствовало также его заявление об отказе от соглашения о расторжении трудового договора, которое он подал работодателю 28 мая 2021 года (до предполагаемой даты увольнения) и заявление руководителю Государственной инспекции труда в Калининградской области, поданное 26 мая 2021 года, где он указывал, что его принудили подписать соглашение о расторжении трудового договора. Также указал, что у него не было причин увольняться, поскольку у него нет другого источника дохода, работа ему нравилась, новую работу найти тяжело.

Ответчик, в свою очередь, указал, что никакого давления на ФИО1 не оказывалось, он собственноручно подписал соглашении о расторжении трудового договора. Кроме этого обратил внимание суда на то, что расторгнуть соглашение о расторжении трудового договора возможно только, если на это имеется волеизъявление двух сторон - работника и работодателя, в связи с чем, заявление об отказе от соглашения от 28 мая 2021 года от ФИО1 не рассматривалось работодателем.

Оценив вышеуказанные доводы, суд приходит к следующим выводам.

Трудовое законодательство не содержит определенных правил заключения соглашения о расторжении трудового договора, однако правовая природа этого основания прекращения трудовых отношений, зависящего от взаимного добровольного волеизъявления двух сторон договора, предполагает необходимость установления того, что каждая из сторон должна не только согласиться с самой возможностью расторжения трудового договора по указанному основанию, но и понимать форму и момент заключения соглашения, когда оно будет считаться окончательно оформленным и наступят установленные им юридические последствия.

При изложенных обстоятельствах, суд в соответствии с требованиями действующего трудового законодательства, обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы.

Таким образом, с учетом вышеуказанных обстоятельств, по данному делу юридически значимыми и подлежащими определению и установлению с учетом исковых требований ФИО1 и их обоснования, возражений ответчика относительно иска и регулирующих спорные отношения норм Трудового кодекса Российской Федерации являются следующие обстоятельства: были ли действия работника при подписании соглашения о расторжении трудового договора по собственному желанию за более чем месяц до увольнения добровольными и осознанными; имелись ли факты давления со стороны работодателя на ФИО1 перед подписанием соглашения об увольнении; понимал ли работник последствия написания такого соглашения и разъяснил ли работодатель работнику такие последствия и его права; выяснял ли работодатель причины подписания работником соглашения; имелись ли у ФИО1 иные источники дохода или иное место работы; предпринимал ли ФИО1 какие-либо действия по отказу от подписанного соглашения о расторжении трудового договора до предполагаемой даты его увольнения; длительность периода от момента заключения соглашения о расторжении трудового договора до предполагаемой даты увольнения.

С учетом указанных юридически значимых обстоятельств, исходя из регулирующих спорные отношения норм Трудового кодекса Российской Федерации, на основании оценки совокупности имеющихся в деле доказательств, суд приходит к выводу, что у ФИО1 не имелось добровольного волеизъявление на прекращение трудовых отношений с ответчиком, в силу следующего.

Во – первых, судом установлено, что подписывая соглашение о расторжении трудового договора, у ФИО1 отсутствовали иные источники дохода и иное место работы, в настоящее время он находится в предпенсионном возрасте (58 лет).

Во-вторых, ФИО1 после подписания соглашения о расторжении трудового договора, до предполагаемой даты увольнения (31 мая 2021 года), 26 мая 2021 года обратился в Трудовую инспекцию по Калининградской области, где указывал о своём желании продолжать работать у ИП ФИО4, а также описывал обстоятельства оказываемого на него давления со стороны работодателя. Кроме этого, 28 мая 2021 года ФИО1 обратился с письменным заявлением к ИП ФИО4 об отказе от ранее заключенного соглашения о прекращении трудового договора, которое ответчик во внимание не принял и фактически его не рассмотрел, а расторг трудовой договор с ФИО1 по ранее заключенному соглашению о прекращении трудового договора, чем нарушил баланс интересов сторон трудового договора и как следствие, по мнению суда, нарушил конституционное право ФИО1 на труд.

В-третьих, соглашение о расторжении трудового договора от 28 апреля 2021 года было подписано задолго до дня расторжения трудового договора, в связи с чем, подача заявления об отказе от такого соглашения могла быть обусловлена отсутствием воли работника на его заключение.

В –четвертых, представитель работодателя подтвердил, что незадолго до подписания соглашения о расторжении трудового договора, предлагал истцу написать заявление об увольнении по собственному желанию, либо в отношении него будет инициировано применение дисциплинарного взыскания с последующим увольнением или лишением премии. Вместе с тем, представитель ответчика подтвердил, что согласия на увольнение по собственному желанию, ФИО1 не дал. Таким образом, доводы истца об оказываемом со стороны работодателя незадолго до подписания соглашения об увольнении давлении путем предъявления ему жалоб от граждан, с последующим разъяснением о возможных служебных проверках, дисциплинарных взысканиях, увольнении, лишении премии, подтвердились в судебном заседании. При этом, учитывая, что по данным жалобам ранее не было инициировано никаких проверок, не по всем жалобам были отобраны у ФИО1 объяснения, а акт о нарушении от 17 января 2021 года (л.д.53) не был подписан ФИО1, суд находит обоснованными доводы истца о том, что у него имелись опасения предполагать о возможных несправедливых действиях работодателя в отношении него, которые выражались в лишениях премии, создании ему условий, в которых он не смог бы полноценно осуществлять свои трудовые обязанности, поскольку постоянно бы подвергался дисциплинарным взысканиям со стороны работодателя.

Кроме этого, для проверки обстоятельств подписания ФИО1 соглашения о расторжении трудового договора 28 апреля 2021 года, в судебном заседании была допрошена ФИО5 – администратор универсама «Fix Price», которая присутствовала при подписании соглашения между ФИО3 и ФИО1 Суду она пояснила, что 28 апреля 2021 года ФИО1 пригласили в кабинет к заведующему универсама ФИО3, ему представили для ознакомления соглашение о расторжении трудового договора. Указала, что ФИО3 объяснил ФИО1, что, подписывая соглашение, он будет уволен 31 мая 2021 года. Никакого давления на него не оказывалось во время подписания данного соглашения, никаких угроз увольнения также не было. Выслушав ФИО3, ФИО1 спокойно подписал соглашение, каких-либо возражений он не высказывал.

Между тем, анализируя пояснения ФИО1, объяснения ФИО3, а также показания свидетеля ФИО5, суд приходит к выводу, что, подписывая соглашение о расторжении трудового договора, ФИО1 не в полной мере понимал последствия написания такого соглашения, поскольку представитель работодателя ему не разъяснил такие последствия и его права, а именно, что он не может отозвать или расторгнуть в единоличном порядке такое соглашение, при этом, представитель работодателя – заведующий магазином ФИО3 не выяснял причины подписания ФИО1 соглашения, напротив, он подтвердил, что инициатива заключения соглашения о расторжении трудового договора исходила именно от работодателя, поскольку он полагал, что ФИО1 тяжело выполнять свои трудовые функции в силу возраста и особенностей характера. Кроме этого, у них в распоряжении был ряд жалоб от клиентов на ФИО1, которые могли быть основанием для привлечения его к дисциплинарной ответственности, лишения премии, и последующего увольнения, о чем ФИО1 было разъяснено ФИО3 незадолго до подписания соглашения от 28 апреля 2021 года.

При изложенных обстоятельствах, суд приходит к выводу, что ФИО1, подписывая соглашение о расторжении трудового договора 28 апреля 2021 года, опасался определенных негативных последствий со стороны работодателя по вменению ему дисциплинарного взыскания, лишения премии, и, полагая, что ему будут созданы неблагоприятные условия работы, решился на подписание такого соглашения. Между тем, до предполагаемой и согласованной даты увольнения (31 мая 2021 года), ФИО1 уже 26 мая принял решение о том, что желает продолжать трудовую деятельность, о чем указал в Государственной инспекции труда, а уже 28 мая 2021 года подал соответствующее заявление работодателю.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что соглашение от 28 апреля 2021 года о расторжении трудового договора было расторгнуто со стороны ФИО1 до предполагаемой даты увольнения, а значит, соглашения между работником и работодателем достигнуто не было.

При этом доводы ответчика о том, что подписанное сторонами трудового договора соглашение о его прекращении не может быть расторгнуто в одностороннем порядке и это соглашение можно аннулировать только по взаимному соглашению сторон подлежат отклонению как основанные на неправильном толковании подлежащих применению норм права, в силу следующего.

В соответствии с частью 1 статьи 37 Конституции Российской Федерации труд свободен; каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду и выбирать род деятельности и профессию.

Как следует из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлениях от 27 декабря 1999 года № 19-П и от 15 марта 2005 года № 3-П, положения статьи 37 Конституции Российской Федерации, обусловливая свободу трудового договора, право работника и работодателя по соглашению решать вопросы, связанные с возникновением, изменением и прекращением трудовых отношений, предопределяют вместе с тем обязанность государства обеспечивать справедливые условия найма и увольнения, в том числе надлежащую защиту прав и законных интересов работника, как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, при расторжении трудового договора по инициативе работодателя, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве (часть 1 статьи 1, статьи 2 и 7 Конституции Российской Федерации).

Возможность прекращения трудового договора по соглашению его сторон как форма реализации свободы труда обусловлена необходимостью достижения такого соглашения на основе добровольного и согласованного волеизъявления работника и работодателя, без принуждения кого-либо к подписанию данного соглашения.

Таким образом, увольнение по пункту 1 части 1 статьи 77 и статьи 78 Трудового кодекса Российской Федерации возможно лишь при взаимном согласии и договоренности работодателя и работника на прекращение трудовых отношений, основанных на добровольном соглашении сторон трудовых отношений. При этом аннулирование такой договоренности исключительно посредством согласованного волеизъявления работника и работодателя возможно только при достижении изначальной договоренности о прекращении трудового договора на основе добровольного соглашения его сторон. Иное бы противоречило принципам трудовых отношений, лишало бы работника, действовавшего под давлением при подписании соглашения, возможности защиты в дальнейшем нарушенного права.

При установлении порока воли работника на заключение соглашения о расторжении трудового договора последнее может быть признано недействительным.

Аннулирование соглашения о прекращении трудового договора может являться следствием воли и волеизъявления только обеих сторон, его подписавших. Между тем, в данной ситуации работодатель был осведомлен о позиции истца (отсутствие воли на увольнение) и подписания истцом соглашения без намерения прекратить трудовые отношения, поскольку 28 мая 2021 года ФИО1 представил работодателю соответствующее заявление. В этой связи, как более сильная сторона, по мнению суда, работодатель имел правовую и фактическую возможность осуществить действия по выяснению позиции работника, его истинной воли на прекращение трудового договора, что в данном случае сделано не было, что подтвердил ФИО3 в судебном заседании, указав, что на заявление от 28 мая 2021 года он никак не отреагировал, а ранее он не выяснял истинные причины увольнения ФИО1, поскольку инициатива заключения соглашения о расторжении договора исходила от работодателя.

Между тем, волеизъявление истца об отказе от исполнения достигнутой с работодателем договоренности о расторжении трудового договора 26 и 28 мая 2021 года до даты предполагаемого увольнения (31 мая 2021 года), по мнению суда, свидетельствует о том, что соглашение сторон о расторжении трудового договора не может сохранить своего действия ввиду отсутствия на это волеизъявления работника. В противном случае фактически имеет место прекращение трудового договора не по соглашению сторон, а по инициативе работодателя.

При изложенных обстоятельствах, суд приходит к выводу, что в силу установленных по делу обстоятельств, нельзя признать увольнение ФИО1 законным, поскольку между ним и работодателем не было достигнуто соглашение об увольнении ФИО1, поскольку намерения расторгнуть трудовой договор ФИО1 не имел, а с учетом того, что данное соглашение было подписано задолго до предполагаемой даты увольнения, а также, учитывая, что находясь в предпенсионном возрасте и не имя другого места работы и источника дохода, он, в связи с увольнением мог лишиться трудовых гарантий, а именно права на труд и вознаграждение за труд, суд приходит к выводу, что подписанное им соглашение не являлось добровольным его волеизъявлением, поскольку подача заявления об отказе от соглашения была обусловлена отсутствием воли ФИО1 на его заключение.

В этой связи, суд полагает возможным удовлетворить исковые требования истца и признать увольнение ФИО1 на основании приказа от 31 мая 2021 года № по соглашению сторон от 28 апреля 2021 года по п.1 ч.1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации – незаконным.

С учетом положений статьи 394 ТК РФ ФИО1 подлежит восстановлению на работе в ранее занимаемой должности мерчендайзера с 1 июня 2021 года, поскольку в силу положений абз.3 ст. 84.1 ТК Российской Федерации день увольнения является и последним днем работы.

Принимая во внимание, что увольнение истца является незаконным, у работодателя в соответствии с положениями ст. 394 Трудового кодекса Российской Федерации возникла обязанность возместить работнику не полученный ими заработок за время вынужденного прогула.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 62 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2, средний заработок для оплаты времени вынужденного прогула определяется в порядке, предусмотренном статьей 139 Трудового кодекса Российской Федерации.

В соответствии со ст. 139 Трудового кодекса Российской Федерации для расчета средней заработной платы учитываются все предусмотренные системой оплаты труда виды выплат, применяемые у соответствующего работодателя независимо от источников этих выплат. При любом режиме работы расчет средней заработной платы работника производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующих периоду, в течение которого за работником сохраняется средняя заработная плата. При этом календарным месяцем считается период с 1-го по 30-е (31-е) число соответствующего месяца включительно (в феврале - по 28-е (29-е) число включительно).

Согласно части 3 статьи 139 Трудового кодекса Российской Федерации расчет среднего заработка работника независимо от режима его работы производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 месяцев, предшествующих моменту выплаты.

Расчет среднего заработка при взыскании денежных сумм за время вынужденного прогула, исходя из пункта 9 Постановления Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года N 922 производится путем умножения среднего дневного заработка на количество дней вынужденного прогула. Средний дневной заработок, исчисляется путем деления суммы заработной платы, фактически начисленной за отработанные дни в расчетном периоде, включая премии и вознаграждения, на количество фактически отработанных в этот период дней.

Согласно представленной работодателем справке о сумме заработной платы и иных выплат от 31 мая 2021 года №, размер дохода ФИО1 за период с 7 апреля 2020 года по 31 мая 2021 года составляет 374 735,27 рублей, фактически было отработано за указанный период – 242 рабочих дня. Исходя из изложенного, среднедневной заработок ФИО1 составил 1548,5 рублей (374 735,27 рублей : 242 дня).

После увольнения 31 мая 2021 года временем вынужденного прогула следует считать период с 1 июня 2021 года по день рассмотрения дела в суде – 9 декабря 2021 года. Количество рабочих дней в названном периоде по производственному календарю за 2021 год составляет – 134 дня. Таким образом, с ответчика подлежит взысканию средний заработок за время вынужденного прогула в размере 207 499 рублей (134*1548,5) рубля.

В соответствии со статьей 103 ГПК РФ с ответчика в доход местного бюджета в счет судебных издержек подлежит уплате государственная пошлина в размере 5274,99 рублей.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

Исковые требования ФИО1 к Индивидуальному предпринимателю ФИО4 о признании незаконным увольнения по соглашению сторон, восстановлении на работе и взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, удовлетворить.

Признать увольнение ФИО1 на основании приказа от 31 мая 2021 года № № по соглашению сторон от 28 апреля 2021 года по п.1 ч.1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации – незаконным.

Восстановить ФИО1 у Индивидуального предпринимателя ФИО4 в должности «мерчендайзер» с 1 июня 2021 года.

Взыскать с Индивидуального предпринимателя ФИО4 в пользу ФИО1 средний заработок за время вынужденного прогула в размере 207 499 (двести семь тысяч четыреста девяносто девять) рублей.

Взыскать с Индивидуального предпринимателя ФИО4 в счет судебных издержек в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 5274,99 рублей.

Решение суда в части восстановления на работе подлежит немедленному исполнению.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке путем подачи апелляционной жалобы или представления в Калининградский областной суд через Ленинградский районный суд г. Калининграда в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Мотивированное решение изготовлено 17 декабря 2021 года.

Судья Семёркина А.А.