Гражданский кодекс часть 1

представителя ответчика акционерного общества «Российский концерн по производству электрической и тепловой энергии на атомных станциях» в лице филиала АО «Концерн Росэнергоатом» «Кольская атомная станция» ФИО1,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к акционерному обществу «Российский концерн по производству электрической и тепловой энергии на атомных станциях» в лице филиала АО «Концерн Росэнергоатом» «Кольская атомная станция» о защите чести, достоинства, деловой репутации и возмещении морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

ФИО2 обратился в суд с иском к акционерному обществу «Российский концерн по производству электрической и тепловой энергии на атомных станциях» (далее – АО «Концерн Росэнергоатом») в лице филиала АО «Концерн Росэнергоатом» «Кольская атомная станция» (далее – Кольская АЭС) о защите чести, достоинства, деловой репутации и возмещении морального вреда.

В обоснование заявленных требований ФИО2 указал о том, что 19.07.2016 на территории Информационного центра Кольской АЭС состоялось производственное совещание коллектива турбинного цеха, итогом которого стало объявление истцу общественного выговора. В документ, а именно в «Журнал производственных совещаний смен» внесена запись об объявлении ему общественного порицания, что не предусмотрено законодательством. На собрании присутствовало 60 человек, из них 58 работников турбинного цеха, заместитель главного инженера гр.К, заместитель директора Кольской АЭС гр.К На совещании в отношении него (ФИО2) были распространены сведения не соответствующие действительности, порочащие его четь, достоинство и деловую репутацию. Вместо обсуждения на совещании конкретного проступка, обсуждался весь период его работы в цехе.

Так, в выступлении начальника турбинного цеха (далее ТЦ) гр.С прозвучало о том, что впервые от гидротехника ФИО2 он получил отказ от выполнения персонального задания, либо обсуждение этого задания.

Там же были высказаны слова ведущего инженера турбинного цеха гр.Я, на тот период являющегося его непосредственным руководителем, смысл которых сводился к тому, что он (ФИО2) не исполнял или не желал исполнять должностные обязанности надлежащим образом.

Заместитель начальника турбинного цеха по ремонту и реконструкции гр.Ж на совещании высказался о том, что при получении задания им (ФИО2) выдвигались дополнительные условия для выполнения данного задания, в результате обсуждения он пытался «скинуть» выполнение поручения, приходилось принимать меры принуждения, в чем то, даже запугивания. В результате поручений ему давалось все меньше, из-за не загруженности работой начались обсуждения профессиональных качеств коллег, в результате морально-психологический климат в коллективе ухудшился.

Полагает, что высказывания гр.С, гр.Я, гр.Ж о получении от него отказа от выполнения работы, о нарушениях неопределенных пунктов должностной инструкции гидротехника, являются надуманными, не соответствуют действительности, порочат его честь, достоинство и деловую репутацию истца, так как создали у бывших коллег, присутствовавших на совещании, ложное негативное представление о нем, как о недобросовестном субъекте трудовой деятельности. В «Журнале производственных совещаний смен» на основании слов гр.С, гр.Я, гр.Ж отражено, что ФИО2 неисполнительный, конфликтный, незаинтересованный в результате своей работы, а также работник, создающий нездоровую морально-психологическую обстановку. Данную ему характеристику считает ложной, не имеющей объективных причин.

В приложении № 2 к Коллективному договору на 2013-2016 г.г. Правилах внутреннего трудового распорядка работников Кольской АЭС предусмотрено, что работодатель имеет право вместо применения дисциплинарного взыскания ограничиться обсуждением проступка. Однако, работодатель дополнительно обязал начальника турбинного цеха обсудить не только проступок, но и почти всю трудовую деятельность ФИО2 в своем присутствии, т.е. сам работодатель вынес незаконный общественный выговор (общественное порицание), не ограничившись обсуждением. Объявив ему общественный выговор (общественное порицание) начальник турбинного цеха гр.С превысил свои полномочия, так как не являлся представителем общественности.

В рамках гражданского дела №** ему была выдана необъективная производственная характеристика, подписанная начальником ТЦ гр.Н, в которой распространены несоответствующие действительности, порочащие истца сведения.

Истец до сих пор глубоко переживает распространение о нем недостоверной информации, неправомерными действиями работодателя ему (ФИО2) причинен моральный вред, нравственные и физические страдания, заключающийся в претерпевании чувства обиды, стыда и возмущения, он находился в состоянии стресса, беспокойства, волнения, поскольку он соответствовал занимаемой должности. Распространенные о нем на собрании сведения являются оскорбительными, подорвали его профессиональную деятельность, дискредитировали его как работника. Возможно об этом узнали другие работодатели небольшого города Полярные Зори, где впоследствии он не смог трудоустроиться.

С учетом изложенного, ФИО2 просил признать не соответствующими действительности, порочащими честь, достоинство и деловую репутацию сведения, содержащиеся в выступлениях на производственном совещании 19.07.2016. заменить или отозвать запись в «Журнале производственных совещаний смен» об объявлении ему общественного порицания, производственную характеристику, о чем публично опровергнуть данные сведения на очередном совещании работников турбинного цеха, взыскать в его пользу денежную компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей и расходы по уплате госпошлины.

В судебном заседании ФИО2 заявленные исковые требования поддержал по изложенным в иске основаниям. С учетом факта уничтожения в июле 2019 года «Журнала производственных совещаний смен» за 2016 год и невозможности замены или отзыва внесенных в него записей, уточнил иск в данной части, полагал возможным восстановление его чести, достоинства и деловой репутации путем публичного опровержения недостоверной информации работодателем на очередном собрании коллектива турбинного цеха с занесением в текущий «Журнал производственных совещаний смен». В остальной части исковые требования оставил прежними.

Представитель ответчика ФИО1 иск не признала, просила отказать в его удовлетворении, поддержала доводы, изложенные в возражениях на иск, согласно которым для рассмотрения вопроса о привлечении ФИО2 к дисциплинарной ответственности за нарушения требований пропускного режима и Правил внутреннего распорядка Кольской АЭС (приказ №** от 30.06.2016) во исполнение заключения по результатам служебной проверки от 24.06.2016 №**, дисциплинарный проступок ФИО2 был вынесен на общее собрание трудового коллектива ТЦ в целях профилактики подобных нарушений среди работников цеха.

Из записи в «Журнале производственных совещаний смен», датированной 19.07.2016 следует, что на совещании выступил начальник ТЦ гр.С, в том числе по вопросу обнаружения на рабочем месте ФИО2 аудио-видеозаписывающей аппаратуры, проведения служебной проверки по данному факту и привлечения ФИО2 к дисциплинарной ответственности за нарушения требований пропускного режима и Правил внутреннего трудового распорядка работников Кольской АЭС. ФИО2 было предложено выступить перед коллективом ТЦ с анализом совершенных им действий, на что истец отказался. В связи с этим, непосредственному руководителю истца – ведущему инженеру ТЦ гр.Я и заместителю начальника ТЦ гр.Ж было предложено дать личную оценку трудовой деятельности и поведению ФИО2 в коллективе. гр.Я и гр.Ж выразили личное оценочное суждение, охарактеризовав истца, как неисполнительного, конфликтного, незаинтересованного в результате своей работы сотрудника, а также как работника, создающего нездоровую, морально-психологическую обстановку. По итогам выступлений начальник ТЦ гр.С предложил дать личную оценку поведения истца, как недопустимого, и объявить ему общественное порицание, за что проголосовал коллектив ТЦ большинством голосов, что засвидетельствовано подписями председателя и секретаря собрания в Журнале производственных совещаний смен ТЦ.

На основании Акта от 18.07.2019 №** данный журнал уничтожен, однако надлежаще заверенные копии соответствующих его страниц имеются в материалах гражданского дела №** по иску ФИО2 к Кольской АЭС о признании незаконным и отмене приказа о наложении дисциплинарного взыскания и дополнительно представлены для приобщения к материалам настоящего дела.

Производственная характеристика ФИО2, подписанная начальником ТЦ гр.Н, была предоставлена Полярнозоринскому районному суду Мурманской области в связи с рассмотрением гражданского дела №**. Иным лицам и организациям указанная производственная характеристика не выдавалась и не направлялась.

Представитель ответчика подтвердила, что на представленной ФИО2 аудиозаписи, содержащейся на CD-диске, зафиксированы высказывания гр.С, гр.Ж и гр.Я в ходе производственного совещания 19.07.2016, их содержание достоверно приведено истцом в исковом заявлении в виде письменных расшифровок звукового файла.

Вместе с тем, высказывания перечисленных должностных лиц, а также записи в Журнале производственных совещаний ТЦ и производственная характеристика ФИО2 не содержат оскорбительных выражений, как и сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию истца, имеют обобщенный характер и являются субъективно-оценочными по своей природе, поскольку в спорных фрагментах высказываний и записей отсутствует объективно выявляемый отрицательный смысловой компонент, а передаваемая в них негативная информация имеет субъективный характер и выражена не в форме утверждения о фактах, а в форме личного мнения о трудовой деятельности, профессиональных и личностных характеристиках ФИО2

Производственная характеристика ФИО2, подписанная начальником ТЦ гр.Н, и высказывания гр.С, гр.Ж и гр.Я соответствуют действительности, поскольку ФИО2 неоднократно допускал производственные упущения и нарушения, не прошел внеочередную проверку знаний ОПЭ АС и ДПИ.

Также при рассмотрении гражданского дела №** ФИО2 оспаривалась необъективная, по его мнению, характеристика, данная в ходе производственного совещания коллектива ТЦ от 19.07.2016, объявленное ему общественное порицание.

Выслушав истца ФИО2, представителя ответчика ФИО1, свидетелей гр.Ж, гр.Я, изучив материалы гражданского дела, представленную истцом аудиозапись (№**) в заявленной истцом части, материалы гражданских дел №** по иску ФИО2 к АО «Концерн Росэнергоатом» в лице филиала Кольская АЭС о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда, №** по иску ФИО2 к АО «Концерн Росэнергоатом» в лице филиала Кольская АЭС о признании незаконным и отмене приказа о наложении дисциплинарного взыскания, взыскании денежной компенсации морального вреда, суд приходит к следующему.

В соответствии со ст. 23 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени.

Согласно ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации достоинство личности, честь и доброе имя, деловая репутация, являются нематериальным благом, защищаемым в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, другими законами, в случае и порядке, ими предусмотренных.

Пунктом 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с п.1 ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусмотрено, что гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.

В соответствии с п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» (далее – Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 № 3), по делам данной категории необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности.

При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан, следует понимать в том числе изложение таких сведений в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу.

Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или его деловую репутацию.

Согласно абз. 4 п. 7 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 № 3, не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения.

При этом на истца возлагается обязанность доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, в том числе факт распространения сведений в отношении лица, предъявившего иск, а также порочащий характер этих сведений. Ответчик обязан доказать соответствие распространенных сведений действительности.

Согласно абз. 3 п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.02.2005 № 3 в соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Судом установлено, что ФИО2 состоял в трудовых отношениях с ответчиком в период с 02.12.1991 по 08.08.2016, приказом начальника отдела кадров филиала АО «Концерн Росэнергоатом» «Кольская атомная станция» от 08.08.2016 №** действие трудового договора, заключенного с истцом, прекращено, с 08.08.2016 ФИО2 уволен с занимаемой должности гидротехника 1 категории группы наблюдений и контроля за гидротехническими сооружениями атомной электростанции турбинного цеха (далее -ТЦ) в связи с сокращением штата работников организации, по п. 2 ч.1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации (дело №**, т.1, л.д.99).

В период осуществления трудовой деятельности приказом руководителя Кольской АЭС №** от 30.06.2016 ФИО2 был привлечен к дисциплинарной ответственности за многочисленные грубые нарушения требований пропускного режима, должностной инструкции гидротехника турбинного цеха и Правил внутреннего трудового распорядка работников Кольской АЭС, выразившиеся в проносе на территорию предприятия без соответствующего разрешения планшетного компьютера, модема, адаптера, диктофона с микрофоном и мобильного телефона, осуществлении фото- и видеосъемки в охраняемых зонах, без соответствующего разрешения, а также в использовании не в служебных целях персонального компьютера. За допущенные нарушения к истцу применено дисциплинарное взыскание в виде выговора и лишения выплаты интегрированной стимулирующей надбавки за июнь 2016 года (дело №**, т. 1, л.д. 190-191).

В соответствии с положениями ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации, п.п. 136-143 «Правил организации работы с персоналом на атомных станциях», утвержденных приказом ОАО «Концерн Росэнергоатом» от 19.05.2015 №** (дело №**, т.2, л.д. 93-95), в целях профилактики подобных нарушений среди работников цеха, обсуждение дисциплинарного проступка ФИО2 было вынесено на обсуждение трудового коллектива ТЦ Кольской АЭС на очередном производственном совещании смен, состоявшемся 19.07.2016, что отвечало целям и назначениям производственного совещания как формы реализации прав работников на получение информации от работодателя, в том числе, о ситуации, сложившейся на предприятии, проблемах, связанных с безопасностью режимного объекта, с определением эффективности и качества работы, а также на выражение работниками своего мнения, в том числе, относительно дисциплинарных нарушений, допущенных отдельными членами трудового коллектива.

По данному вопросу на совещании выступали начальник ТЦ Кольской АЭС гр.С, а также непосредственные руководители истца – заместитель начальника ТЦ Кольской АЭС гр.Ж и ведущий инженер ТЦ Кольской АЭС гр.Я, ход производственного совещания фиксировался в Журнале производственных совещаний смен (далее Журнал), в котором отражено следующее.

В своем выступлении начальник ТЦ Кольской АЭС гр.С рассказал об этапах деятельности ФИО2, сообщил об обнаруженной на рабочем месте истца аудио- и видеозаписывающей аппаратуре, проведенной по данному факту служебной проверке, завершившейся 24.06.2016 изданием приказа о применении дисциплинарного взыскания, и, после отказа ФИО2 выразить его мнение по данным обстоятельствам, предложил непосредственным руководителям истца дать оценку его трудовой деятельности и поведению в коллективе.

По итогам вышеуказанных выступлений в Журнале отражено, что истец охарактеризован своими непосредственными руководителями, как неисполнительный, конфликтный, незаинтересованный в результате своей работы сотрудник, создающий нездоровую морально-психологическую обстановку. Коллектив ТЦ Кольской АЭС большинством голосов принял предложение начальника ТЦ гр.С о признании недопустимым такого поведения истца и об объявлении ФИО2 общественного порицания (л.д. 16-18).

Представленной истцом аудиозаписью подтверждаются высказывания вышеуказанных должностных лиц на производственном совещании.

Так, начальник ТЦ Кольской АЭС гр.С (№**, время записи 32:42), говорил о том, что впервые при распределении персональных заданий дневному персоналу он получил от ФИО2 отказ от выполнения задания либо обсуждение пункта задания, и указывает о том, что работа по должностной инструкции от первой страницы до второй не даст нужных результатов.

Ведущий инженер ТЦ Кольской АЭС гр.Я (№**, время записи 14:35, 15:35) пояснял, что целью назначения на должность истца являлось создание помощь в работе коллектива, однако с самого начала ФИО2 занял следующую позицию: постоянный анализ должностной инструкции, разделение поставленных задач (моё - не моё), сомнения в компетентности руководства. При постановке задач, непосредственно связанных с должностью гидротехника, высказывались возражения, предлагаемая работа истцу не нравилась. Единственная поставленная перед ним крупная задача – сопровождение работ по получению лицензии на право эксплуатации гидротехнических сооружений, была на грани срыва. Впервые вопрос о нравственной стороне ФИО2 возник в августе 2015 года, он занимался сопровождением работ, за пределами ТЦ высказывал не самые лучшие слова о руководстве цеха.

Заместитель начальника ТЦ Кольской АЭС гр.Ж (№**, время записи 20:15, 20:29, 21:19, 22:05) указывал, что истец перешел из смены, сначала проблем не было, учился, пытался заниматься инженерной работой – писать письма, разрабатывать документы. На каком-то этапе у него произошел перелом, резкое изменение поведения, начал обсуждать задания, каждый раз выдвигать какие-то дополнительные условия для выполнения задания, приходилось принимать меры принуждения, даже в чем-то пугать. Потом ситуация начала развиваться, за счет этих обсуждений ФИО2 пытался скинуть выполнение поручений, желания давать поручения данному работнику становилось всё меньше, человек не загружен работой и ищет семе реализацию, начались обсуждения коллег, а потом обсуждения их профессиональных качеств. Попытки это пресечь не помогали, соответственно морально-психологический климат в небольшом коллективе начал медленно, но верно снижаться.

Содержание вышеуказанных выступлений подтверждены в ходе судебного разбирательства свидетелями гр.Я и гр.Ж, пояснившими суду, что на производственном совещании ими, как непосредственными руководителями истца, высказано личное мнение о его трудовой деятельности и личностных характеристиках за период совместной работы.

При этом гр.Я пояснил суду, что помимо четко определенных обязанностей, регламентированных конкретными пунктами должностной инструкции, для всех работников ТЦ (в том числе ФИО2) должностной инструкцией предусмотрена обязанность выполнять распоряжения, указания и задания вышестоящего персонала, от выполнения которой истец пытался самоустраниться под различными предлогами. Порученное ФИО2 задание по разработке Декларации безопасности ГТС был вынужден завершать он (гр.Я) в связи с несвоевременным выполнением истцом её этапов. Отсутствие на предприятии данного документа, непосредственно связанного с безопасностью производственного цикла, недопустимо, несвоевременное его утверждение влечет негативные последствия. Отсутствие документальной фиксации данного обстоятельства не свидетельствует о добросовестном выполнении ФИО2 порученного ему задания.

гр.Ж пояснил суду, что полагал обязательным своё выступление на производственном совещании, высказал личное мнение об истце, как о работнике и о члене трудового коллектива, сложившееся по итогам длительного наблюдения за его работой. Подтвердил, что в некоторых случаях производственные задания выполнялись истцом после предупреждения о применении мер воздействия в виде лишения премии за их невыполнение.

С учетом итогов производственного совещания от 19.07.2016 при рассмотрении судом гражданских дел №**, №** ответчиком была представлена производственная характеристика ФИО2, подписанная начальником ТЦ гр.Н (назначенного на данную должность после увольнения 09.09.2016 гр.С), в которой отражено, что в коллективе ТЦ истец не поддерживал дружеские, товарищеские отношения с коллегами по работе, с непосредственным руководителем имел конфликтные отношения. Во взаимоотношениях с руководством цеха не всегда уравновешен, неисполнительный, некоторые поручения начинал выполнять только после предупреждения о применении к нему мер воздействия. Поручения руководства цеха выполнял не всегда своевременно, при этом качество выполненных поручений невысокое, в результатах своей работы сотрудник не был заинтересован. Также отмечено, что ФИО2 конфликтный, своим поведением создавал нездоровую морально-психологическую обстановку (дело №**, т. 2, л.д. 144; дело №**, т.1, л.д. 227-228).

Анализируя установленные фактические обстоятельства дела, суд приходит к выводу о том, что запись в Журнале производственных совещаний смен от 19.07.2016, оспариваемые фразы начальника ТЦ гр.С, заместителя начальника ТЦ гр.Ж, ведущего инженера ТЦ гр.Я в представленной истцом аудиозаписи хода производственного совещания, производственная характеристика ФИО2, не содержат оскорбительных выражений, отражают оценочное, субъективное суждение руководителей ФИО2 относительно деловых и личных качеств истца, их мнение о его трудовой деятельности, отношении к работе, исполнении трудовых обязанностей, а также о его поведении в коллективе и взаимоотношении с коллегами и руководством, сложившееся по результатам работы с ФИО2, передаваемая в них негативная информация имеет субъективный характер и выражена не в форме утверждения, а в форме мнения об истце.

Оспариваемая информация не содержит указания на конкретные имевшие место факты, не соответствующие действительности, которые вместе с тем однозначно порочили бы деловую репутацию, честь и достоинство истца, в связи с чем не может являться предметом судебной защиты в порядке ст. 152 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Кроме того, производственная характеристика ФИО2, и высказывания гр.С, гр.Ж и гр.Я в части оценки результатов трудовой деятельности истца и качества выполнения им производственных заданий соответствуют действительности, поскольку ФИО2 неоднократно допускал производственные упущения и нарушения, что подтверждается приказами Кольской АЭС №** от 27.11.2009, №** от 31.10.2011, №** от 31.05.2012, №** от 13.02.2015. В 2015 году ФИО2 не прошел внеочередную проверку знаний ОПЭ АС и ДПИ, что подтверждается протоколом заседания комиссии Кольской АЭС по проверке знаний от 19.02.2015 №**. Указанные приказы и протокол истребовались судом и были предметом судебного исследования и оценки в ходе рассмотрения гражданского дела №**, как доказательства поведения и отношения ФИО2 к труду, предшествующего наложению дисциплинарного взыскания по приказу Кольской АЭС №** от 30.06.2016 (дело №**, т. 1, л.д. 196-216).

Доводы ФИО2 о двойном привлечении к ответственности как приказом №** от 30.06.2016 о применении дисциплинарного взыскания в виде выговора, так и последующим объявлением ему общественного порицания на совещании коллектива ТЦ, также являлись предметом рассмотрения в ходе гражданского дела №**. Решением Полярнозоринского районного суда Мурманской области от 01.11.2016 и дополнительным решением от 16.03.2017 по данному делу, ФИО2 отказано в удовлетворении исковых требований о признании незаконным и отмене приказа №** от 30.06.2016 о наложении дисциплинарного взыскания, установлено, что общественное порицание, как форма выражения морально-этического отношения сослуживцев ФИО2 к его проступку, не относится к видам дисциплинарных взысканий, и объявление такового истцу двойным привлечением к дисциплинарной ответственности не является. Данные решения были обжалованы истцом, определением судебной коллегией по гражданском делам Мурманского областного суда от 31.05.2017 оставлены без изменения, и с указанной даты вступили в законную силу.

Нормами действующего законодательства Российской Федерации общественное порицание в виде общественного выговора не предусмотрено.

Вместе с тем, пунктом 8.22 Правил внутреннего трудового распорядка работников Кольской АЭС, являющихся приложением №** к Коллективному договору на 2013-2016 г.г. (дело №**, т. 1, л.д. 137, 151-181) работодателю предоставлено право вместо применения дисциплинарного взыскания ограничиться обсуждением проступка и передать вопрос о нарушении трудовой дисциплины на рассмотрение трудового коллектива, который может применить к нарушителю следующие меры общественного взыскания: товарищеское замечание и общественный выговор (дело №**, т. 1, л.д. 181).

Однако, законодательный запрет на одновременное применение дисциплинарного взыскания и мер общественного воздействия отсутствует.

Доводы ФИО2 о том, что применив общественное порицание после привлечения его к дисциплинарной ответственности, начальник ТЦ Кольской АЭС гр.С превысил свои полномочия, расцениваются судом, как несостоятельные, поскольку это общественное порицание объявлено не конкретным должностным лицом, а принято большинством голосов коллективом цеха.

Приложенные к исковому заявлению ФИО2 документы, исполнителем которых он указан, распечатки переписки по электронной почте и перечня поручений в электронной задаче *** не опровергают сведения, содержащиеся в выступлениях его руководителей на производственном совещании и в производственной характеристике, поскольку подтверждают лишь отдельные этапы исполнения порученных истцу заданий, обязанность по исполнению которых была обусловлена его трудовой функцией.

Кроме того, как следует из сообщения АО «*** от 15.01.2016, при разработке Декларации безопасности ГТС Кольской АЭС была допущена задержка согласования одного из необходимых документов, по поводу чего ФИО2 представлена объяснительная от 08.02.2016, что опровергает доводы истца о своевременном и качественном выполнении данного задания.

Довод ФИО2 о том, что открытое изложение оспариваемых сведений на производственном совещании повлекло для него негативные последствия в виде невозможности трудоустройства по месту жительства, не подтвержден допустимыми и достоверными доказательствами. Фактов отказа в трудоустройстве в связи данными обстоятельствами истцом не представлено.

Таким образом, в нарушение требований ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, истцом ФИО2 не представлены доказательства в подтверждение порочащего характера оспариваемых сведений и несоответствия их действительности, что свидетельствует об отсутствии необходимой совокупности обстоятельств, имеющим в силу статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, значение для дела и. как следствие, об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 194-198, 199 Гражданского процессуального Кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении иска ФИО2 к акционерному обществу «Российский концерн по производству электрической и тепловой энергии на атомных станциях» в лице филиала АО «Концерн Росэнергоатом» «Кольская атомная станция» о защите чести, достоинства, деловой репутации и возмещении морального вреда отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Мурманский областной суд через Полярнозоринский районный суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья М.Ю. Сапунова