Гражданский кодекс часть 1

Судья Сахалинского областного суда Богомолова Ю.А., рассмотрев в порядке главы 30 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях жалобу Х.Т.В. и его защитника К.В.А. на постановление судьи Южно-Сахалинского городского суда от 15 апреля 2016 г. по делу о привлечении Х.Т.В. к административной ответственности, предусмотренной частью 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях,

у с т а н о в и л а :

14 апреля 2016 г. инспектором дорожно-патрульной службы специализированного батальона дорожно-патрульной службы государственной инспекции безопасности дорожного движения оперативного реагирования управления Министерства внутренних дел России по Сахалинской области (далее - СБ ДПС ГИБДД ОР УМВД России по Сахалинской области) в отношении Х.Т.В. составлен протокол об административном правонарушении по части 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Указанный протокол с иными материалами дела об административном правонарушении направлен для рассмотрения в суд.

Постановлением судьи Южно-Сахалинского городского суда от 15 апреля 2016 г. (с учетом определения от 15 апреля 2016 г. об устранении описки в сроке административного ареста) Х.Т.В. признан виновным в совершении правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, и ему назначено наказание в виде административного ареста на 3 суток.

Кроме того, судьей постановлено:

срок отбытия ареста Х.Т.В. исчислять с 12 часов 50 минут 15 апреля 2016 г;

в срок отбытия ареста зачесть период его задержания с 2 часов 50 минут до 11 часов 10 минут 15 апреля 2016 г.

На данное постановление Х.Т.В. и его защитником К.В.А. подана жалоба, в которой они просят об его отмене, ссылаясь на нарушение права на защиту ввиду необоснованного отказа в удовлетворении ходатайства об отложении рассмотрения дела и отказа в допуске к участию в деле защитников К.В.А. и Ю.Д.А. Обращают внимание на то, что в срок административного ареста не зачтено время фактического продолжения задержания Х.Т.В. при конвоировании его из органа внутренних дел в суд и до вынесения решения. Полагают, что за совершение данного правонарушения наступает административная ответственность по части 1 статьи 19.4 либо части 1 статьи 19.5 либо статье 19.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Проверив материалы дела, изучив доводы жалобы, прихожу к следующему.

В пункте 1 части 1 статьи 12 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» (далее – Федеральный закон № 3-ФЗ) закреплена обязанность полиции пресекать административные правонарушения, в пункте 1 части 1 статьи 13 данного Закона – право полиции требовать от граждан прекращения противоправных действий.

Приведенным нормам Федерального закона корреспондируют положения Административного регламента исполнения государственной функции по контролю и надзору за соблюдением участниками дорожного движения требований в области обеспечения безопасности дорожного движения, утвержденного приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 2 марта 2009 г. № 185, в пунктах 4, 45 которого закреплено, что при осуществлении контроля за дорожным движением сотрудниками Госавтоинспекции, уполномоченными составлять протоколы об административных правонарушениях в области дорожного движения, принимаются меры к выявлению и пресечению нарушений Правил дорожного движения участниками дорожного движения.

За неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции либо воспрепятствование исполнению ими служебных обязанностей предусмотрена ответственность по части 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, что влечет наложение административного штрафа в размере от пятисот до одной тысячи рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток.

Из системного толкования указанных норм следует, что требование сотрудника Госавтоинспекции об устранении нарушений в области дорожного движения, в том числе неисправностей или условий, при которых эксплуатация транспортных средств запрещена, является законным.

Следовательно, отказ от исполнения соответствующего требования подлежит квалификации по части 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

В соответствии с пунктами 4.2, 4.3 Технического регламента Таможенного союза «О безопасности колесных транспортных средств», утвержденного решением Комиссии Таможенного союза от 9 декабря 2011 г. № 877 (далее – Технический регламент), не допускается наличие дополнительных предметов или покрытий, ограничивающих обзорность с места водителя. Светопропускание ветрового стекла и стекол, через которые обеспечивается передняя обзорность для водителя, должно составлять не менее 70%.

Как следует из материалов дела, 18 марта 2016 г. Х.Т.В. управлял автомобилем «С.» (без государственного номера), у которого светопропускание ветрового стекла составило 16% при допустимых 70%, что установлено с помощью специального технического средства измерения.

Управление транспортным средством, на котором установлены стекла (в том числе покрытые прозрачной цветной пленкой), светопропускание которых не соответствует требованиям технического регламента о безопасности колесных транспортных средств, явилось основанием для составления в отношении Х.Т.В. протокола об административном правонарушении по части 3.1 статьи 12.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и выдачи инспектором требования об устранении обстоятельств, послуживших совершению административного правонарушения, а именно, в срок до 5 апреля 2016 г. устранить покрытие, ухудшающее светопропускание стекол на автомобиле.

Поскольку по состоянию на 14 апреля 2016 г. Х.Т.В. не выполнил законное требование сотрудника полиции, что подтверждается протоколом об административном правонарушении от 14 апреля 2016 г., где отражены показания специального технического средства измерения светопропускания стекол, и постановлением от 22 апреля 2016 г. о привлечении его к ответственности по части 3.1 статьи 12.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, Х.Т.В. обоснованно привлечен к административной ответственности, предусмотренной частью 1 статьи 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Административное наказание в виде административного ареста правомерно назначено Х.Т.В. в соответствии с требованиями статьи 4.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях с учетом характера административного правонарушения и личности виновного, который ранее неоднократно привлекался к административной ответственности за нарушения в области дорожного движения, в том числе за правонарушения, предусмотренные частью 3.1 статьи 12.5 Кодекса.

Доводы в жалобе о необходимости квалификации правонарушения по части 1 статьи 19.4, части 1 статьи 19.5 либо статье 19.6 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях основаны на ошибочном толковании диспозиций указанных норм.

Несостоятельной признается и ссылка в жалобе на нарушение права Х.Т.В. на защиту при рассмотрении дела.

Как следует из протокола судебного заседания, Х.Т.В. заявлялось ходатайство об отложении рассмотрения дела в связи с занятостью защитника К.В.А., находящегося в г. Поронайске.

Мотивы, по которым было отказано в удовлетворении заявленного ходатайства, обоснованные защитой публичных интересов, отражены в протокольном определении, оснований не согласиться с которыми не имеется.

Согласно приложенной к настоящей жалобе доверенности от 15 декабря 2015 г. Х.Т.В. уполномочил представлять свои интересы в суде не только К.В.А., но и других граждан.

Поскольку в производстве по делам об административных правонарушениях затрагиваются не только частные интересы задержанного лица, но и публичные интересы государства, предусматривающего по такой категории дел усеченные сроки их рассмотрения, нахождение одного из защитников привлекаемого к ответственности лица за пределами города, не может быть признано уважительной причиной для отложения рассмотрения дела.

Невозможность участия непосредственно К.В.А. в качестве защитника, на чем настаивал Х.Т.В., не свидетельствует о нарушении его права на защиту, так как судьей последнему предлагалось воспользоваться услугами иных защитников, от чего он отказался, предоставив расписку о том, что в услугах защитника не нуждается.

Довод в жалобе о том, что защитники К.В.А. и Ю.Д.А. явились в суд, но не были допущены к участию в рассмотрении дела, является голословным.

Вместе с тем, заслуживает внимания довод жалобы о неправильном исчислении периода административного задержания, который засчитывается в срок отбытия Х.Т.В. административного ареста.

Так, срок административного ареста Х.Т.В. постановлено исчислять с 12 часов 50 минут 15 апреля 2016 г. При этом в срок отбытия ареста судьей зачтен период его задержания с 2 часов 50 минут до 11 часов 10 минут 15 апреля 2016 г.

В соответствии с частью 1 статьи 27.1 и частью 1 статьи 27.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях административное задержание является одной из мер обеспечения производства по делу об административном правонарушении, применяемой в целях обеспечения своевременного и правильного рассмотрения дела об административном правонарушении и исполнения принятого по делу постановления, и определяется как кратковременное ограничение свободы физического лица.

Частью 3 статьи 3.9 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях предусмотрено, что срок административного задержания включается в срок административного ареста.

Указанной норме закона корреспондирует часть 3 статьи 32.8 Кодекса, согласно которой срок административного задержания засчитывается в срок административного ареста.

Согласно частям 3 и 4 статьи 27.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, влекущем в качестве одной из мер административного наказания административный арест, может быть подвергнуто административному задержанию на срок не более 48 часов. Срок административного задержания лица исчисляется с момента доставления в соответствии со статьей 27.2 настоящего кодекса, а лица, находящегося в состоянии опьянения, - со времени его вытрезвления.

Таким образом, целью административного задержания как обеспечительной меры по делам, влекущим административный арест, является создание условий для своевременного рассмотрения дела, принятия решения и его последующего исполнения.

Из системного анализа приведенных норм следует, что срок административного задержания, который засчитывается в срок административного ареста, подлежит исчислению со времени доставления лица в соответствии со статьей 27.2 Кодекса в орган внутренних дел до рассмотрения дела.

Как следует из материалов дела, Х.Т.В. был доставлен в орган внутренних дел в 2 часа 50 минут 15 апреля 2016 г. и в отношении него составлен протокол об административном задержании. На вытрезвлении он не находился.

В указанном протоколе имеется отметка о прекращении его содержания в комнате для задержанных в 11 часов 10 минут 15 апреля 2016 г. в связи с необходимостью доставления в суд для рассмотрения дела об административном правонарушении, что само по себе не свидетельствует о прекращении его административного задержания и снятии кратковременных ограничений в свободе.

В 12 часов 50 минут судей по делу принято решение.

Таким образом, исключение периода с 11 часов 10 минут до 12 часов 50 минут 15 апреля 2016 г. из срока административного задержания не может быть признано обоснованным.

Из разъяснений, приведенных в пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2005 № 5 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» следует, что в постановлении о назначении административного ареста судье следует указать момент, с которого подлежит исчислению срок ареста. При определении начального момента течения этого срока необходимо иметь в виду часть 4 статьи 27.5 КоАП РФ, согласно которой срок административного задержания лица исчисляется со времени доставления в соответствии со статьей 27.2 КоАП РФ, а лица, находящегося в состоянии опьянения, - со времени его вытрезвления.

Поскольку административное задержание Х.Т.В. до момента рассмотрения дела не прерывалось, постановление судьи в части исчисления срока административного ареста и зачета периода административного задержания подлежит изменению путем указания начального момента течения срока административного ареста – момента его доставления в орган внутренних дел - с 2 часов 50 минут 15 апреля 2016 г.

В остальной части судьей при рассмотрении дела правильно применены нормы материального права, нарушений норм процессуального права не допущено, поэтому оснований для отмены состоявшегося по делу судебного постановления не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь пунктом 2 части 1 статьи 30.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, судья

р е ш и л а:

постановление судьи Южно-Сахалинского городского суда от 15 апреля 2016 г. в части исчисления срока административного ареста и зачета периода административного задержания изменить.

Исчислять Х.Т.В. срок административного ареста с 2 часов 50 минут 15 апреля 2016 г.

В остальной части постановление судьи оставить без изменения.

Судья Сахалинского областного суда Ю.А. Богомолова