Гражданский кодекс часть 1

председательствующего - Безуглого Н.П.,
судей - Хомицкой Т.П., Сабурова Д.Э.,
при секретаре - Горностаевой Е.Е.,
с участием государственного обвинителя - прокурора Федченко Ю.А.,

оправданного Масленникова О.А. и его защитников адвокатов Камкия О.О. и Маилова Р.С. оглы

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Григорьева Н.Е. на приговор Архангельского областного суда с участием присяжных заседателей от 31 августа 2018 года, которым

Масленников Олег Алексеевич, <...>

<...> несудимый;

оправдан по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных пп. «а, е, ж» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30, пп. «а, е, ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ, на основании пп. 2 и 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за непричастностью в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта;

Заслушав доклад судьи Сабурова Д.Э., прокурора Федченко Ю.А., поддержавшей доводы апелляционного представления, оправданного Масленикова О.А. и его защитников адвокатов Камкия О.О. и Маилова Р.С. оглы, возражавших против доводом представления, Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

органами предварительного расследования Масленников О.А. обвинялся в убийстве Б. и Л. а также в покушении на убийство Б.Л. и Е. при изложенных в обвинительном заключении обстоятельствах.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей признано недоказанным обвинение Масленникова О.А. в убийстве двух лиц и покушении на убийство трех лиц, общеопасным способом, организованной группой.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Григорьев Н.Е. полагает приговор подлежащим отмене с направлением дела на новое рассмотрение вследствие существенных нарушений УПК РФ, ограничившими право прокурора на представление доказательств, сформировавшими предвзятость коллегии присяжных заседателей и повлиявшими на содержание данных присяжными заседателями ответов.

Указывает, что на протяжении всего судебного разбирательства, в прениях и репликах сторона защиты и допрошенные ею свидетели оказывали незаконное воздействие на коллегию присяжных заседателей, выразившееся в доведении до них недопустимых сведений и высказываниях, порочащих представляемые обвинением доказательства, их самих и председательствующего по делу.

Реакция суда в виде замечаний была несоразмерна допускаемым нарушениям, а в ряде случаев нарушения оставались вообще без реакции суда.

Все это повлекло формировании у защиты вседозволенности и безнаказанности, а у присяжных - формировании чувства правоты защиты.

При представлении доказательств обвинения адвокат Камкия О.О. неоднократно допускал адресованные присяжным высказывания о представлении обвинением доказательств не в полном объеме, в связи с чем, защита вынуждена их исследовать дополнительно. Тем самым порочились представленные доказательства обвинения. По этому поводу по инициативе обвинения стороне защиты неоднократно объявлялись замечания, на которые адвокаты не реагировали и продолжали нарушать

порядок, что вызвало у присяжных сомнения в законности действий стороны обвинения.

Так, при исследовании 8 июня 2018 г. договоров обслуживания абонентов ПАО «Мегафон» адвокат Камкия умышленно с целью опорочить законность действий стороны обвинения сообщил присяжным, что гос.обвинение представило не все договоры. При этом ранее исследуя протокол осмотра м/п, адвокат допустил аналогичное высказывание, за что ему было сделано замечание.

Противоречащие закону высказывания допускались адвокатом и в иной форме.

Так, при частичном на основании решения суда исследовании 11 июля 2018 г. в присутствии присяжных справки МТС о невозможности представления сведений о статистике телефонных соединений адвокат указал, что защита была ограничена гос.обвинителями в праве представить данное доказательство в полном объеме. Замечаний по данному поводу не объявлено, разъяснений присяжным не дано.

Такие высказывания безусловно вызвали у присяжных предубеждение о стремлении стороны обвинения скрыть от них значимые доказательства и ограничить сторону защиты в праве на представление доказательств в полном объеме.

При допросе свидетеля обвинения адвокат допускал неоднократные выкрикивания с места о несогласии с вопросами обвинения и показаниями свидетелей. Такое поведение нарушало ход допросов, вводило свидетелей в замешательство и ограничивало сторону обвинения на надлежащее представление доказательств. При этом замечания являлись заведомо необоснованными и отклонялись судом.

Допрос свидетеля обвинения Г. 4 июля 2018 г. проводился адвокатом в недопустимой форме: повышенном тоне, с интонацией, унижающей честь и достоинство, с постановкой вопросов, не относящихся к существу дела, которые отводились судом. По поводу такого поведения обвинение просило суд об объявлении замечаний и разъяснении недопустимости такого поведения, на что суд необоснованно отказал, хотя через некоторое время суд уже по собственной инициативе объявил адвокату Камкия замечания по этим же основаниям. В результате допрос был прерван, свидетель скомпрометирована, а к сообщенным ею сведениям у присяжных сформировано предубеждение как к недостоверным.

До сведения присяжных неоднократно доводилась информация, не относящаяся к их компетенции, не затрагивающая обстоятельства дела и порочащая показания свидетелей обвинения.

Так, свидетель Г.А. при его допросе сообщил, что ключевой свидетель обвинения Г.А.. занимался крышеванием

предпринимателей, а Г. Д.<...> употреблял наркотики и занимался их распространением.

Кроме того Г.А. неоднократно в присутствии присяжных сообщал, что Л. с места преступления вывозил не Масленников, а иное лицо, данные о котором ему запретил называть суд, тем самым он довел до присяжных информацию о причастности иного лица и скомпрометировал председательствующего, который на это не отреагировал.

Свидетели защиты довели до присяжных информацию о самоубийстве Л. в 2013 г. и о том, что Л. оговорил Масленникова.

Все эти сведения неизбежно сформировали у присяжных предубеждение относительно достоверности показаний указанных лиц.

В нарушение требований ч. 8 ст. 335 УПК РФ Масленников довел до присяжных информацию о своей службе в армии, о наличии у него жены и ребенка. Свидетель защиты Х. в присутствии присяжных охарактеризовал подсудимого как примерного работника, ответственно относящего к порученному. Такие сведения заведомо вызвали у присяжных мнение о невозможности совершения им особо тяжких преступлений.

В присутствии присяжных адвокат Камкия неоднократно высказывал недовольство действиями председательствующего, критиковал принимаемые им решения, за что ему неоднократно делались замечания, на которые он не реагировал.

В период представления защитой своих доказательств она умышленно затягивала их представление, неоднократно по этому переносилось судебное заседание (9 июня, 13 июня, 21 июня, 22 июня 2018 г.), что привело не только к нарушению принципа разумности разбирательства, но и повлияло на возможность объективного сопоставления присяжными доказательств для их оценки, привело к тому, что они попросту забыли содержание представленных в начале процесса доказательств. При этом суд необоснованно оставил без внимания ходатайство обвинения об ограничении защиты по времени ввиду нарушений положений ч. 1 ст. 6.1 УПК РФ.

Во время выступления в прениях и с репликами сторона защиты не менее 6-ти раз прерывали выступление обвинения выкриками с места, выражая свое несогласие с озвученными выводами, чем срывали выступление и нарушали логическую цепочку повествования, искажая восприятие информации, поскольку председательствующему приходилось останавливать выступление. Повода для таких замечаний не имелось, поскольку все замечания защиты отклонялись председательствующим.

Кроме того, такое поведение вынудило председательствующего удалить присяжных для объявления замечаний, что повлекло приостановку прений стороны обвинения.

В ответ на сделанные замечания адвокат Камкия в присутствии присяжных неоднократно пререкался с председательствующим, на что тот ограничился лишь замечанием.

Выкриками во время прений обвинения защитники непроцессуальным способом ставили под сомнение легитимность отправляемого правосудия, выводы о виновности, вызывая у присяжных сомнения.

В своем выступлении сторона защиты неоднократно, допуская высказывания, порочащие представленные обвинением доказательства, подвергла внеправовой критике действия, как органов предварительного расследования, так и государственных обвинителей, чем поставила под сомнение достоверность представленных доказательств.

Также защита в прениях сослалась на признанные недопустимыми доказательства, указав, что они представлены обвинением.

Несмотря на допускаемые стороной защиты нарушения, председательствующий не принял всех необходимых и предусмотренных ст. 258 УПК РФ мер воздействия, ограничившись лишь прерыванием подсудимого и его защитников уже после того как они довели до присяжных недозволенную информацию.

Многочисленность таких нарушений, их систематический и целенаправленный характер не могли не повлиять на свободу присяжных оценки доказательств, их беспристрастность, и отразились на содержании ответов при вынесении вердикта.

Кроме того, сторона обвинения была ограничена в представлении доказательств.

Так, судом необоснованно отклонено ходатайство гос.обвинителя об исследовании с участием свидетеля защиты Ш. сообщавшего об алиби Масленникова, фотографий, изъятых в ходе следствия, где он изображен с фигурантами по делу. Тем самым обвинение было лишено возможности опровергнуть показания данного свидетеля и дать им оценку в прениях на предмет достоверности и заинтересованности.

Необоснованно признана недопустимым доказательством явка Л. с повинной от 2 октября 2013 г., которую обвинение намеревалась представить как доказательство добровольности обращения Л. в правоохранительные органы для дачи показаний по факту причастности Масленникова к убийству Б., Л. и покушению на убийство Е.. Суд мотивировал свое решение отсутствием в явке сведений об участии защитника, не приняв во внимание, что Л. в тот же день был допрошен с адвокатом и подтвердил содержавшиеся в явке сведения, свои показания в дальнейшем не менял.

Безосновательно отказано обвинению в исследовании в присутствии присяжных и свидетеля Н. договоров, содержащихся в томе 7 на л.д. 126-128, 130-137, которые частично были исследованы стороной защиты, чем в нарушение ст. 15 УПК РФ ограничено право на представление доказательств, состязательность сторон и возможность задать вопросы по содержанию этих договоров.

Также суд неоднократно ограничивал обвинение в праве обращать внимание присяжных на имеющие значение аспекты доказательств, в их присутствии останавливал и делал замечания, чем создавал предубеждение о незаконности действий государственных обвинителей.

Кроме того, суд безосновательно отводил вопросы обвинения.

Так, в ходе допроса 10 мая 2018 г. свидетеля, данные о личности которого засекречены, суд безосновательно объявил замечание стороне обвинения в связи с употреблением слова «убийство Б. и поставил под сомнение законность действий стороны обвинения и её компетентность, вызвал сомнения у присяжных относительно обоснованности предъявленного обвинения.

Стороне защиты для подготовки к прениям было предоставлено на двое суток больше чем обвинению, вследствие чего после выступления стороны обвинения защита получила процессуальное преимущество, имея возможность выслушать сторону обвинения и в течение двух дней заблаговременно подготовиться и дать оценку выступлению в прениях гособвинителей. Более того, в нарушение принципа равноправия после выступления адвокатов в прениях суд не дал обвинению времени для подготовки к репликам, лишив обвинение надлежащим образом сформулировать доводы в опровержение речи защитников. В последствии в ходе реплик обвинения суд в нарушение ч. 1 ст. 337 УПК РФ неоднократно прерывал обвинение с мотивировкой о том, что реплики это не выступление в прениях, лишая обвинение возможности в полной мере довести до присяжных свою оценку доводов защиты.

В результате неоднократного нарушения защитой и судом уголовно- процессуального закона в ходе судебного разбирательства коллегия присяжных заседателей была лишена возможности дать объективную оценку представленным доказательствам, что повлияло на их ответы.

Просит отменить оправдательный приговор и дело направить на новое рассмотрение со стадии подготовки к судебному заседанию.

В дополнениях государственный обвинитель Григорьев Н.Е., ссылаясь на протокол судебного заседания, приводит факты ранее отмеченных нарушений стороны защиты при допросах потерпевших и свидетелей, реакцию или отсутствие таковой со стороны суда на это, цитирует высказывания защитников. Повторяет просьбу об отмене приговора.

В возражениях на апелляционное представление оправданный Масленников О.А. и адвокат Камкия О.О., полагая несостоятельными приведенные в нем доводы, просят об оставлении в силе оправдательного приговора.

Изучив уголовное дело, проверив доводы апелляционного представления и дополнений, Судебная коллегия полагает, что приговор постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о недоказанности причастности Масленникова О.А. к инкриминируемым ему преступлениям.

В соответствии с ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора лишь при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них.

Таких нарушений по делу не установлено.

Дело рассмотрено законным составом коллегии присяжных заседателей, которая была сформирована с соблюдением требований ст. 328 УПК РФ. Замечаний по поводу процесса формирования коллегии присяжных заседателей и заявлений о ее роспуске ввиду тенденциозности состава коллегии не поступало.

Какие-либо данные, свидетельствующие о незаконном воздействии на присяжных заседателей заинтересованными в исходе дела лицами, в материалах дела отсутствуют.

Судебное следствие, вопреки доводам представления, проведено с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей его особенности в суде с участием присяжных заседателей, их полномочиями, установленными ст. 334 УПК РФ.

Действия председательствующего по ведению судебного следствия осуществлялись в рамках процессуальных полномочий, предоставленных ему ст. 335 УПК РФ, а доводы представления о необъективности и проявлении председательствующим обвинительного уклона не основаны на материалах дела.

Вопреки этим доводам, в ходе судебного разбирательства исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами, разрешены все заявленные ходатайства.

Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов сторонам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на вынесение вердикта коллегией присяжных заседателей и постановление судом законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Вопреки доводам представления сторона обвинения не была ограничена в праве и возможности в представлении доказательств, участия в исследовании доказательств стороны защиты.

Присяжным заседателям были представлены все доказательства стороны обвинения, подлежащие исследованию в соответствии с их компетенцией. При этом, как это следует из протокола судебного заседания, судом были предприняты все необходимые меры для обеспечения представления стороне обвинения представления своих доказательств.

Отказ суда в ходатайстве стороны обвинения о предъявлении свидетелю защиты Ш. изъятых у А. фотографий обоснованно отклонен, поскольку данные фотографии ранее исследовались и предъявлялись присяжным заседателям.

При этом стороной обвинения не было приведено оснований, для подтверждения или опровержения каких обстоятельств заявлено ходатайство. Кроме того, у обвинения имелась возможность выяснить у свидетеля обстоятельства, при которых были сделаны фотографии, характер взаимоотношений изображенных на них лиц. Однако никаких вопросов по этому поводу стороной обвинения не задавалось.

Также суд обоснованно отказал стороне обвинения в представлении при допросе свидетеля Н. договоров, содержащихся в указанных представлении материалах дела.

Как правильно указал суд, юридически значимых обстоятельств, подлежащих выяснению присяжными заседателями путем представления свидетелю названных материалов дела, стороной обвинения не было приведено.

Кроме того, из содержания ходатайства следовало, что сторона обвинения не намеревалась исследовать данные материалы в присутствии присяжных заседателей, а лишь намеревалась представить свидетелю для обозрения.

Обвинению была предоставлена возможность путем допроса свидетеля выяснить интересующие обстоятельства, чем фактически сторона

обвинения не воспользовалась, заявив по окончании допроса свидетеля об отсутствии каких-либо дополнительных вопросов.

Снятие тех или иных вопросов стороны обвинения, не имеющих отношение к делу, носящих повторный или неконкретный характер, объявление при этом замечаний, не может расцениваться как ущемление прав в исследовании доказательств. Напротив, они осуществлены председательствующим по делу в полном соответствие с требованиями уголовно-процессуального закона.

При этом, как следует из протокола с/з, подобные действия осуществлялись и в отношении стороны защиты.

В судебном заседании 17 июля 2018 г. по окончании судебного следствия сторона обвинения заявила о готовности к выступлениям в прениях. Каких-либо заявлений о предоставлении дополнительного времени от стороны обвинения не поступало. В этой связи доводы представления о преимуществах защиты, по ходатайству которой той было предоставлено время для выступления в прениях, несостоятельны.

Отказ стороне обвинения в предоставлении дополнительного времени для выступления с репликами не может расцениваться как ущемление прав.

При этом суд правомерно останавливал сторону обвинения в репликах, когда, по сути, сторона обвинения пыталась по новому проанализировать исследованные доказательства, привести новые доводы, останавливал гос. обвинителей, когда они касались или не исследованных обстоятельств, или не подлежащих исследованию с участием присяжных заседателей.

Такие действия председательствующего осуществлены в соответствие с требованиями УПК РФ. При этом возражений сторона обвинения не заявляла.

Предоставление стороне защиты времени для представления своих доказательств никоим образом не свидетельствует о затягивании судебного разбирательства, при том, что стороне обвинения аналогичным образом предоставлялась возможность на представление своих доказательств.

Возражения стороны защиты при допросах свидетелей и потерпевших на повторные, наводящие вопросы стороны обвинения, вопросы, направленные на выяснение обстоятельств, не подлежащих рассмотрению с участием присяжных заседателей, замечания суда по этому поводу, не может расцениваться как ущемление прав стороны обвинения и оказание воздействия на коллегию присяжных заседателей.

При этом судом аналогичным образом отводились и снимались вопросы стороны защиты, делались замечания.

Из протокола судебного заседания следует, что в необходимых случаях, в том числе и перечисленных в представлении, председательствующий останавливал участников судебного разбирательства, делал замечания и соответствующие разъяснения коллегии присяжных заседателей.

Все заявленные сторонами ходатайства разрешены председательствующим по делу в установленном законом порядке и данные о необъективности председательствующего по делу, его предвзятости или заинтересованности в исходе дела, вопреки доводам представления, отсутствуют. Он своевременно в необходимых случаях останавливал стороны, предупреждал их, отводил и снимал вопросы, не подлежащие выяснению с участием присяжных заседателей.

В напутственном слове прямо указал, чтобы присяжные заседатели не принимали во внимание те или иные высказывания сторон, их поведение, высказанные замечания. Напомнил содержание исследованных доказательств сторон.

Возражений в связи с содержанием напутственного слова по мотиву нарушения председательствующим по делу принципа объективности и беспристрастности государственные обвинители не заявляли.

Кроме того, как следует из вердикта присяжных заседателей, по вопросу виновности Масленникова в инкриминируемых деяниях, решение было принято не единодушно, а путем голосования.

В этой связи оснований полагать, что на присяжных было оказано незаконное воздействие, на которое ссылается сторона обвинения, что сторона обвинения была ограничена в праве на представление доказательств, что судебное разбирательство проведено с нарушением предусмотренных законом требований, не имеется.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были приняты исчерпывающие меры по созданию необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, ограждению присяжных заседателей от какого-либо незаконного воздействия и обеспечению объективности и беспристрастности коллегии присяжных заседателей и вынесенного ими вердикта, а доводы, приведенные в апелляционном представлении и дополнении, не могут быть признаны заслуживающими внимания.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Архангельского областного суда с участием коллегии присяжных заседателей от 31 августа 2018 года в отношении Масленникова Олега Алексеевича оставить без изменения, апелляционное представление государственного обвинителя Григорьева Н.Е. - без удовлетворения.

Председательствующий
Судьи