Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу осужденного ФИО1 и его защитника - адвоката Баранова ЮН. на приговор Московского городского суда от 21 февраля 2019 года, по которому

ФИО1, <...> несудимый, осужден:

по пп. «ж», «з» ч.2 ст. 105 УК РФ к 16 годам лишения свободы;

по ч.2 ст. 162 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) к 7 годам лишения свободы.

На основании ч.З ст.69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ФИО1 назначено 20 лет лишения свободы, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания ФИО1 исчислен с 21 февраля 2019 года. Зачтено в срок отбытия им наказания время его содержания под стражей с 6 марта 2018 года по 20 февраля 2019 года.

Гражданский иск потерпевшей М. к ФИО1 удовлетворен частично. Взыскано в пользу М. с ФИО1 компенсация морального вреда в размере 2 000 000 (два миллиона) руб. и в счет компенсация материального ущерба, причиненного преступлениями в размере 134 325 (сто тридцать четыре тысячи триста двадцать пять) руб.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Борисова О.В., изложившего обстоятельства уголовного дела, содержание приговора, доводы апелляционных жалоб и возражений на них, выступления осужденного ФИО1 в режиме видеоконференц-связи, его защитника - адвоката Арутюнову ИВ., поддержавших доводы жалоб, а также прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Самойлова И.В., полагавшего, что приговор следует оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения,

установила :

ФИО1 осужден за разбой, а также убийство М. группой лиц по предварительному сговору, по найму.

Преступления совершены 9 июня 2010 года в г. Москве, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании подсудимый ФИО1 вину в инкриминируемом деянии не признал.

В апелляционной жалобе адвокат Баранов ЮН. просит приговор Московского городского суда от 21 февраля 2019 года отменить, оправдать ФИО1 в связи с его непричастностью к совершению преступлений. Высказывает мнение, что обжалуемый приговор основан на обстоятельствах, установленных вступившими в законную силу приговорами Московского городского суда от 31 августа 2012 года и от 18 марта 2016 года, с чем выражает несогласие. Полагает, что суд при вынесении приговора в отношении ФИО1 исходил из показаний осужденных ФИО3 и ФИО2, ставит показания указанных лиц под сомнение, указывает на наличие в них противоречий. Считает незаконным отказ в удовлетворении ходатайства стороны защиты, заявленного в ходе предварительного следствия, о проведении очной ставки между ФИО3 и ФИО1, а также между ФИО1 и А.. Анализируя представленные в уголовном деле доказательства, считает, что к версии органов предварительного расследования о виновности ФИО1 надлежит отнестись критически. Утверждает, что ФИО3 оговорил ФИО1, стремясь минимизировать свою роль в совершении преступлений, указывая на иных лиц, о чем также свидетельствуют показания ФИО1 о наличии между ним и ФИО3 личных неприязненных отношений.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО1 выражает несогласие с приговором, считает его незаконным и необоснованным, приводит доводы, аналогичные изложенным в жалобе своего защитника - адвоката Баранова ЮН., в том числе об отсутствии в приговоре доказательств его причастности к преступлению. Также обращает внимание на отказ в удовлетворении ходатайства защиты о проведении очных ставок в ходе расследования, выражает несогласие с оценкой, данной судом показаниям свидетелей, ссылается на неисследование всех обстоятельств,

которые могли повлиять на законность итогового решения. Полагает, что расследование по делу проведено формально, уголовное дело рассмотрено с обвинительным уклоном. Просит вынести в отношении него оправдательный приговор.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката Баранова ЮН. государственный обвинитель Устаева С.Г. просит приговор в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, выслушав мнение сторон, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, Судебная коллегия приходит к следующему.

Виновность осужденного ФИО1 в разбойном нападении в целях хищения чужого имущества, совершенном с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору; в убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору, по найму, несмотря на отрицание своей вины ФИО1 подтверждается показаниями Г. оглашенными в судебном заседании, показаниями ФИО3, Ал<...> свидетелей А.А. В. протоколами осмотров места происшествия, протоколами осмотра трупа, предметов, заключениями экспертов (экспертиз), протоколом осмотра диска с детализациями телефонных соединений.

Так из показаний Г. данных суду и оглашенных в ходе судебного следствия, усматривается, что он присутствовал при разговоре между ФИО1 и ФИО3, в ходе которого последние обсуждали обстоятельства убийства М. В судебном заседании Г. опознал ФИО1, пояснил, что показания давал именно о его участии в убийстве М.

Из показаний осужденного 31 августа 2012 года Московским городским судом (за совершение ряда разбойных нападений и убийств, в том числе М. ФИО3, данных в ходе предварительного следствия, следует, что ФИО1 был старшим в группе, которая занималась совершением преступлений. В начале июня 2010 года он, ФИО1 (Умед) и А. по предложению ФИО1, обсуждали совершение разбойного нападения на М. и ее убийство. С этой целью они подготовили автомобиль ВАЗ-2109, под видом такси, на все это денежные средства были выделены ФИО1. Согласно разработанному плану 9 июня 2010 года в совершении преступлений принимали участие он, А.и ФИО1, последний находился за рулем заранее подготовленного под видом такси автомобиля, в который должна была сесть потерпевшая. После того, как М. села в автомобиль, он и А. связали ей заранее подготовленным скотчем руки и ноги. Для того, чтобы убийство выглядело как разбойное нападение, они сняли с банковских карт потерпевшей денежные средства, после убийства и сокрытия трупа М., они

получили денежные средства, которые поделили, после чего он и ФИО1 скрывались в г. Чебоксары.

Из показаний свидетеля А. следует, что ФИО3 и его друг (ФИО1) действительно проживали некоторое время в ее квартире в г. Чебоксары.

Согласно показаниям свидетеля А. осужденного Московским городским судом 18 марта 2016 года (за совершение разбойного нападения и убийство М. денежные средства с банковских карт он снимал по просьбе ФИО3, последний дал ему две банковские карты и пин-коды к ним.

Из показаний свидетеля А. оглашенных судом следует, что 9 июня 2010 года от водителя узнал, что при разгрузке из мусоровоза вывалился пакет с трупом.

Свидетель В. рассказал об обстоятельствах предоставления А. автомобиля ВАЗ-21099.

Из протокола осмотра места происшествия - участка местности, расположенной по адресу: <...> «а», следует, что при выгрузке мусора из контейнера был обнаружен труп женщины, завернутый в пакет (т.2 л.д.5-12).

Из протоколов осмотра автомобиля марки ВАЗ-2109 красного цвета, усматривается, что был изъят рулон липкой ленты и фрагментов ткани с веществом красно-бурого цвета (т.6 л.д.249-253, 263-270).

Согласно заключению эксперта установленные генотипические признаки и половая принадлежность (женский генетический пол) в препаратах ДНК, полученных из образцов крови М. и следов крови на фрагментах ткани, изъятых в ходе осмотра автомобиля ВАЗ-2109, одинаковы, что указывает на то, что образец крови и следы крови могли произойти от одной и той же женщины (т.4 л.д.134-138).

Из заключения эксперта усматривается, что на трупе М. обнаружены множественные колото-резаные раны задней поверхности груди, колото-резаные раны задней и правой боковой поверхности шеи, колото-резаные раны боковой поверхности шеи, колото-резаная рана верхней губы, ушибленная рана на голове, кровоподтек и ссадины на лице. Причиной смерти потерпевшей явились множественные колото-резаные ранения грудной клетки с повреждением внутренних органов, колото-резаные раны шеи, которые сопровождались развитием острой кровопотери, по признаку опасности для жизни квалифицируются как тяжкий вред здоровью и находятся в прямой причинной связи с наступлением смерти (т.4 л.д.4-13).

Как усматривается из заключения эксперта (т.4 л. д. 70-75) морфологическая характеристика колото-резаных ран: длина, глубина раневых каналов, особенности краев, стенок, наличие П-образных концов, не исключает возможность причинения их одним плоским однолезвийным колюще-режущим предметом, например, клинком ножа, длиной не менее 60

мм с максимальными шириной клинка около 24 мм и толщиной обуха около 2 мм в пределах погружения клинка в тело.

Виновность ФИО1 в содеянном подтверждается также показаниями свидетелей К. и К. протоколом осмотра и изъятия из автомобиля марки «Хундай Лантра» блокнота и ножа, а также заключением эксперта о возможности причинения колото-резаных ран, обнаруженных на трупе потерпевшей, клинком ножа, изъятого из автомобиля «Хундай Лантра», находившегося в пользовании ФИО3, детализацией телефонных соединений во время совершения разбойного нападения и убийства М. между осужденным ФИО1, ФИО3 и А. а также другими доказательствами, подробно исследованными в ходе судебных заседаний и указанных в приговоре суда.

Ссылка суда первой инстанции в приговоре на вступившие в законную силу приговор Московского городского суда от 31 августа 2012 года, которым за совершение разбойного нападения на М. и ее убийство осужден ФИО3, на приговор Московского городского суда от 18 марта 2016 года, которыми А. также осужден за совершение разбойного нападения на М. и ее убийство, а Б. признан виновным в совершении организации убийства М. за денежное вознаграждение, не противоречит положениям ст.90 УПК РФ и не является основанием для отмены или изменения вынесенного процессуального решения.

Таким образом, исследовав представленные доказательства, суд, вопреки доводам апелляционных жалоб стороны защиты, пришел к правильному выводу, что действия ФИО1 и других соучастников носили совместный согласованный и взаимообусловленный характер, были направлены на достижение единой цели - совершение разбойного нападения на М. и ее убийство группой лиц по предварительному сговору, по найму.

Приговор соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, в том числе ст. 307 УПК РФ, в нем приведены доказательства, на которых основаны выводы суда о виновности подсудимого ФИО1, и мотивы, по которым суд отверг доказательства и доводы стороны защиты.

Действия осужденного ФИО1 по пп. «ж», «з» ч.2 ст. 105 УК РФ - как совершение убийства, то есть умышленного причинения смерти другому человеку, группой лиц по предварительному сговору, по найму, по ч.2 ст. 162 УК РФ (в ред. Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ (с учетом положений ч.1 ст. 10 УК РФ) - как совершение разбоя, т.е. нападения в целях хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, группой лиц по предварительному сговору, судом квалифицированны правильно.

Вопреки доводам апелляционных жалоб стороны защиты, суд первой инстанции обоснованно сослался в приговоре на показания потерпевшей

М <...> свидетелей Г.А., А.В. К. и К. поскольку показания названных лиц дополняют друг друга и согласуются как между собой, так и со всей совокупностью представленных стороной обвинения доказательств.

Исследовав показания ФИО3, суд пришел к обоснованному выводу, о том, что указанное лицо сообщило в целом достоверную информацию о целях и действиях своих соучастников, в том числе ФИО1, совершивших нападение и убийство М. в то время как версия произошедших событий, изложенная в показаниях А. не соответствует действительности.

Доводы апелляционных жалоб о наличии алиби у осужденного ФИО1, аналогичны доводам, выдвинутым стороной защиты в судебном заседании, которые были тщательно проверены судом первой инстанции и обосновано признаны не соответствующими действительности.

В соответствии со ст. 192 УПК РФ, если в показаниях ранее допрошенных лиц имеются существенные противоречия, то следователь вправе провести очную ставку. В соответствии с ч.2 ст.38 УПК РФ следователь самостоятельно направляет ход расследования, принимает решения о производстве следственных и иных процессуальных действий. Таким образом, проведение очной ставки является правом, а не обязанностью следователя. В связи с этим, указанное в апелляционной жалобе адвоката Баранова ЮН. обстоятельство - непроведение очной ставки между ФИО3 и ФИО1, а также между ФИО1 и А. нельзя расценивать как нарушение уголовно- процессуального закона.

При назначении наказания ФИО1 суд, исходя из требований ст. 60 УК РФ, учел характер и степень общественной опасности содеянного, данные о его личности, смягчающие обстоятельства, отсутствие отягчающих обстоятельств.

Так к обстоятельствам, смягчающим наказание ФИО1, приговором суда отнесены наличие малолетних детей и несовершеннолетнего ребенка, положительные характеристики.

Также суд обоснованно пришел к выводу о том, что исходя из характера и степени общественной опасности содеянного осужденным, оснований для изменения категории преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, применения положений ст.64, 73 УК РФ не имеется.

Таким образом, Судебная коллегия считает, что назначенное осужденному ФИО1 наказание является законным и справедливым, оснований к удовлетворению доводов жалоб и снижению наказания не установлено.

Заявленный по делу гражданский иск М. надлежаще рассмотрен в судебном заседании. Размер компенсации морального вреда определен судом в соответствии с принципом разумности и справедливости.

Оснований для снижения сумм, взысканных с осужденного в пользу М. по гражданскому иску, Судебная коллегия не усматривает.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора по делу, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389 ,389 ,389 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

приговор Московского городского суда от 21 февраля 2019 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий