Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденных ФИО4, ФИО1, ФИО3, защитников - адвокатов Коваль Е.А., Тронова СР., Крайних С.С в интересах соответственно осужденных ФИО2, ФИО4, ФИО1 и представлению государственного обвинителя Халимовой Е.В. на приговор Краснодарского краевого суда от 20 августа 2019 года, которым

ФИО1, <...> несудимый,

осужден по ч.1 ст.209 УК РФ к 10 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, ч.З ст.222 УК РФ к 5 годам лишения свободы, ч.2 ст.325¹ к 1 году лишения свободы, пп. "а", "ж","з" ч.2 ст. 105 УК РФ к 17 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, пп. "а", "б", "в" ч.4 ст. 162 УК РФ к 12 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений,

путем частичного сложения наказаний, окончательно Гру В.М. назначено 21 год лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре,

ФИО2, <...> несудимый,

осужден по ч.2 ст.209 УК РФ к 9 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, ч.З ст.222 УК РФ к 5 годам лишения свободы, ч.2 ст.325¹ к 1 году лишения свободы, пп. "а", "ж","з" ч.2 ст. 105 УК РФ к 18 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год; пп. "а", "б", "в" ч.4 ст. 162 УК РФ к 12 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно ФИО2 назначено 22 года лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре,

ФИО3, <...> несудимый,

осужден по ч.2 ст.209 УК РФ к 8 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, ч.2 ст.325¹ УК РФ к 1 году лишения свободы, пп. "а", "б", "в" ч.4 ст. 162 УК РФ к 9 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно ФИО3 назначено 14 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре,

ФИО4, <...> несудимый,

осужден по ч.2 ст.209 УК РФ к 8 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, пп. "а", "б", "в" ч.4 ст. 162 УК РФ к 8 годам лишения свободы с ограничением свободы на срок 1 год, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно ФИО4 назначено 13 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности, указанных в приговоре.

Срок наказания осужденным исчислен с 20 августа 2019 года, в этот срок зачтено время содержания их под стражей в порядке задержания и применения меры пресечения по уголовному делу ФИО1, ФИО3, ФИО4 с 8 марта 2017 года по 19 августа 2019 года, ФИО2 с 9 марта 2017 года по 19 августа 2019 года.

Разрешен вопрос о судьбе вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Рудакова Е.В., выступления осужденных ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, адвокатов Крайних С.С, ФИО5, ФИО6, Тронова СР., по доводам апелляционных жалоб, а также прокурора Кузнецова СВ., потерпевшего ФИО7 о об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционных жалоб, прокурора о частичном удовлетворении апелляционного представления, Судебная коллегия

установила:

ФИО1 осужден за создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан и руководство ею, а ФИО2, Озерной В .А., ФИО4 за участие в банде и совершаемых ею нападениях.

ФИО1 и ФИО2 осуждены за убийство двух лиц, организованной группой, сопряженное с разбоем, а также за незаконное приобретение, передачу, ношение огнестрельного оружия, боеприпасов, ФИО1 также за их хранение, организованной группой.

ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4 осуждены за разбой, с применением насилия, опасного для жизни, с применением оружия и предметов, используемых в качестве оружия, организованной группой, в особо крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

ФИО1, ФИО2, ФИО3 осуждены за неправомерное завладение государственным регистрационным знаком транспортного средства, в целях совершения особо тяжкого преступления, организованной группой.

Преступления совершены в период с ноября 2016 года по 7 марта 2017 года на территории Краснодарского края при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Халимова Е.В. указывает, что судом неправильно применен уголовный закон.

Несмотря на признание всем осужденным в качестве смягчающего наказание обстоятельства явки с повинной, в описательно-мотивировочной части приговора суд не указал на применение ч.1 ст.62 УК РФ при назначении наказания ФИО1 по ч.1 ст.209, ч.З ст.222, ч.2 ст.325¹ УК РФ, ФИО2 по ч.2 ст.209, ч.2 ст.325¹ УК РФ, ФИО3 по ч.2 ст.209, ч.2 ст.325¹, пп. "а", "б", "в" ч.4 ст. 162 УК РФ, ФИО4 по ч.2 ст.209, пп. "а", "б", "в" ч.4ст.162УКРФ.

По разбойному нападению суд необоснованно не признал ФИО1 отягчающим наказание обстоятельством особо активную роль в совершении преступления. Это обстоятельство прослеживается из описания преступного деяния, признанного судом доказанным, оно не является квалифицирующим признаком разбоя.

Судом не мотивировано назначение всем осужденным дополнительного наказания в виде ограничения свободы по пп. "а", "б", "в" ч.4 ст. 162 УК РФ, в то время как применение данного вида наказания не является обязательным.

Вывод суда о назначении наказания в виде лишения свободы на длительный срок противоречит положениям ст.44 УК РФ, которая предусматривает как вид наказания - лишение свободы на определенный срок.

В нарушение ст. 72 УК РФ судом ошибочно определено начало исчисления срока отбывания наказания с даты постановления приговора, тогда как началом срока отбывания наказания необходимо признавать день вступления приговора в законную силу.

Просит изменить приговор, указать о применении требований ст. 62 УК РФ при назначении наказания ФИО1 по ч.1 ст.209, ч.З ст.222, ч.2 ст.325¹ УК РФ, ФИО2 по ч.2 ст.209, ч.З ст.222, ч.2 ст.325¹ УК РФ, ФИО3 по ч.2 ст.209, ч.2 ст.325¹ УК РФ, ФИО4 по ч.2 ст.209, пп. "а", "б", "в"ч.4ст.162УКРФ.

Признать обстоятельством отягчающим наказание ФИО1 по разбойному нападению особо активную роль в совершении преступления.

При назначении наказания ФИО1 и ФИО2 по пп. "а", "б", "в" ч.4 ст. 162 УК РФ, учитывая наличие вышеуказанного отягчающего наказание обстоятельства указать, что наказание назначено в соответствии с ч. 1 ст.62 УК РФ в пределах санкции статьи, а по пп. "а", "ж","з" ч.2 ст. 105 УК РФ, напротив, сделать ссылку на неприменение положений ч.1 ст.62 УК РФ в силу ч.З указанной статьи, а также из-за наличия отягчающего обстоятельства, предусмотренного п. "к" ч.1 ст.63 УК РФ.

Исключить из наказания в виде лишения свободы слова "на длительный срок".

Исчислить срок наказания осужденным со дня вступления приговора в законную силу, произвести зачет времени содержания под стражей до указанной даты.

В апелляционных жалобах и дополнениях:

адвокат Коваль Е.А. просит приговор в отношении ФИО2 отменить, ссылаясь на то, что при рассмотрении дела были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, судом неправильно применен уголовный закон, приговор является несправедливым.

В обоснование жалобы указывает, что ФИО2 необоснованно осужден по ч.2 ст.209 УК РФ. Выводы о наличии указанного состава преступления в действиях осужденного судом не мотивированы.

Убийство потерпевших совершено ФИО2 без участия ФИО1, последний являлся пособником в убийстве. В действиях ФИО2 имеет место эксцесс исполнителя, квалифицирующий признак,

предусмотренный п. "ж" ч.2 ст. 105 УК РФ: совершение убийства организованной группой - подлежит исключению из его осуждения;

адвокат Тронов СР. также просит отменить приговор в отношении ФИО4, оправдать его по ч.2 ст.209 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, по пп. "а","б", "в" ч.4 ст. 162 УК РФ за непричастностью к преступлению, с признанием права на реабилитацию.

Полагает, что судебное разбирательство проведено с обвинительным уклоном, в удовлетворении ходатайств стороны защиты необоснованно отказано.

Судом не дана оценка алиби ФИО4 в день совершения разбойного нападения. Позиция ФИО4 о том, что он в момент преступления забирал с работы сожительницу, не опровергнута.

Судом не установлены форма вины и способ совершения ФИО4 разбойного нападения, действия ФИО4 необоснованно квалифицированы как разбой с причинением тяжкого вреда здоровью, поскольку ФИО4 участия в преступлении не принимал.

Излагая свое видение событий, происходивших в период подготовки к преступлениям и непосредственно в день их совершения, оценивая доказательства, отмечает, что отсутствуют доказательства вины осужденного в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.209 УК РФ.

Участие ФИО4 в банде не установлено. Такое участие предполагает длительное нахождение в ее составе, тщательную подготовку и планирование преступлений, что не следует даже из предъявленного обвинения, а выводы суда об этом не подтверждены доказательствами.

Действия ФИО4 при описании судом преступных деяний в приговоре не конкретизированы, непонятно, какие доказательства подтверждают его вину, эти же недостатки имеются и в обвинительном заключении.

Ни один из соучастников не утверждает о роли ФИО4 в подготовке к преступлению.

Данных о том, что ФИО4 собирал информацию о потерпевших не имеется, его участие в преступлении не планировалось. Напротив, из показаний ФИО1, ФИО2, ФИО3 следует, что именно ФИО3 должен был выполнить роль водителя автомобиля, на который и были установлены чужие регистрационные знаки. Вызов ФИО4 после совершения преступления был обусловлен только тем обстоятельством, что автомобиль ФИО3 заглох во дворе дома из-за отсутствия бензина, а ФИО4 поддался уговорам ФИО1 и приехал за ним и другими лицами, но не на место преступления, а в другое место согласно договоренности, при этом ФИО4 не знал о совершенном преступлении.

По делу отсутствуют и доказательства того, что ФИО4 должен был осуществлять и осуществлял слежку за квартирой потерпевших, дал на это согласие ФИО1 и другим лицам. Данные телефонных соединений изложенные в справке-меморандуме, не подтверждают факты соединений ФИО1 с ФИО4

Все допросы подозреваемых проведены с нарушениями уголовно- процессуального закона, разумных сроков их проведения и в ночное время, с использованием при допросе ФИО2, а также при проверке

показаний Яковлева Е.Д. на месте преступления технических средств не указанных в протоколах. Доводы осужденных о примененном насилии судом не проверены.

Протоколы допросов ФИО1, ФИО2 и ФИО4 сфальсифицированы следователем, отдельные фразы им вписаны, что подтверждается видеозаписью допроса, исследованной в судебном заседании.

О фальсификации вышеуказанных протоколов допросов свидетельствует несоответствие расположения подписей подозреваемых на листах протоколов местам их подписания, зафиксированным на видеозаписи хода допросов.

Приводит доводы о несоответствии расположения подписей в протоколах допросов ФИО1, ФИО2, ФИО4, в одном случае отсутствия подписи защитника ФИО2 аналогичные доводам адвоката Крайних С.С.

Суд необоснованно сослался на протокол осмотра документов от 17 июля 2017 года как на доказательство виновности осужденных. Осмотрены были материалы оперативно-розыскной деятельности, в частности обзорная информация о преступной деятельности, полученная в результате оперативно- розыскного мероприятия "оперативное внедрение". При этом конкретные материалы этой деятельности не исследовались и лица, в них участвовавшие не допрашивались.

ФИО4, другим подсудимым не было предоставлено время для подготовки к судебным прениям и консультации с адвокатами. В удовлетворении ходатайств об этом неправомерно отказано без обсуждения этого вопроса со сторонами. В результате этого сторона защиты была лишена возможности подготовиться к прениям с учетом выступления государственного обвинителя.

Председательствующий прерывал его выступление в прениях, из-за того, что он по-своему интерпретировал доказательства и оценивал их, а затем в нарушение ч.5 ст.292 УПК РФ он был лишен права участвовать в прениях, а также предоставить суду в письменном виде предлагаемые формулировки решений по вопросам, разрешаемым судом при постановлении приговора.

Председательствующий прерывал выступления в прениях и других защитников, им не предоставлено право выступить с репликами, они не могли подать возражения на действия председательствующего. Изложенное свидетельствует о нарушении права на защиту ФИО4

Кроме того, судом не выдавались копии протоколов судебного заседания, изготовленные по частям.

Суд находился в совещательной комнате непродолжительное время, что свидетельствует о заранее сформированной позиции у председательствующего по делу и изготовлении приговора до удаления в совещательную комнату.

Судом необоснованно отказано в приобщении к материалам дела экспертного исследования доказывающего фальсификацию документов подтверждающих размер ущерба причиненного потерпевшей, в назначении почерковедческой экспертизы для установления факта подделки подписей, в вызове и допросе экспертов, а также в принятии заявления о преступлении по факту фальсификации доказательств в части определения размера причиненного ущерба и в возвращении в стадию судебного следствия из-за выявленных стороной защиты фальсификаций протоколов допросов подозреваемых;

адвокат Крайних С.С. отмечает, что допросы Гру В.М., Ардабацкого Н.П., Озерного В.А. в качестве подозреваемых проводились в нарушение закона, в ночное время, с превышением установленного времени, без перерыва на отдых и прием пищи, при отсутствии оснований для этого. Видеозапись допроса Озерного В.А. и Ардабацкого Н.П. прерывалась несколько раз, а в протоколе допроса последнего не указано одно из технических устройств, примененное в ходе допроса.

Указывает на различия в содержании протокола допроса ФИО1, количестве строк, слов на различных листах, мест подписи подозреваемого, его защитника, специалиста, фактическим обстоятельствам указанных действий и содержанию отдельных листов протокола допроса, зафиксированных на видеозаписи хода допроса и его подписания. По мнению защитника, имеются признаки фальсификации 8 из 10 листов протокола допроса ФИО1 в качестве подозреваемого.

Адвокат дает свою оценку показаниям ФИО3, ФИО2 на предварительном следствии, утверждая, что ФИО3 заставили дать нужные показания. Освобождение его беременной супруги, которая была задержана вместе с ним, ставилось в зависимость от дачи показаний. В момент допроса ФИО3 плохо себя чувствовал. Видеофиксация хода допроса проведена не полностью, она прерывалась.

На ФИО2 в ходе допроса в качестве обвиняемого на предварительном следствии также оказывалось воздействие, эти показания он не подтвердил в судебном заседании, они непоследовательны, нелогичны и противоречивы.

Показания ФИО2, изложенные в протоколе допроса в качестве подозреваемого, не соответствуют видеозаписи следственного действия, следователь дописывал нужные ему данные, в том числе о лидерстве ФИО1, распределении ролей последним. На 3 листе протокола допроса отсутствует подпись адвоката, хотя из видеозаписи следует, что этот лист был подписан защитником, а подпись ФИО2 отличается от других его подписей в протоколе, что свидетельствует о фальсификации доказательств.

Кроме того, указывает о фальсификации протокола допроса ФИО4 в качестве подозреваемого. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что на видеозаписи протокола допроса адвокат Бачериков Г.В. на 4 и 5 листах протокола допроса поставил свои подписи внизу листа справа от подписи ФИО4, а в протоколе допроса подпись стоит слева от подписи подозреваемого.

С учетом этого, указанные протоколы допросов ФИО1, ФИО3, ФИО2, ФИО4 как полученные с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона являются недопустимыми доказательствами.

Полагает, что в действиях ФИО1 отсутствует состав преступления, предусмотренный ч.1 ст.209 УК РФ, поскольку нет доказательств, свидетельствующих о том, что основой объединения осужденных являлся умысел на совместное совершение нападений на граждан и организации, а также об устойчивости, организованности, согласованности действий группы и тщательной подготовке нападения. Оружие не пристреливалось, его применять никто не собирался. ФИО1 не обладал лидерством, отношения в группе были

равными, это были дружеские отношения, основанные на совместном проведении досуга.

Изложенное также свидетельствует и об отсутствии в действиях осужденных квалифицирующего признака совершения преступлений в составе организованной группы.

Договоренности на убийство потерпевших у ФИО1 с ФИО2 не было, доказательства этого отсутствуют. ФИО1 не имел умысла на убийство потерпевших, намеревался их "припугнуть".

Просит отменить приговор, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство;

осужденный ФИО1 полагает, что его вина по ч.1 ст.209 УК РФ не доказана, не установлены признаки устойчивости группы, тщательного планирования преступлений, отсутствует организатор. Умысла на убийство и договоренности с ФИО2 не было. Пистолет был для устрашения потерпевших. Его действиями вред здоровью потерпевших не причинен. Размер материального ущерба по разбойному нападению не установлен, суд не учел, что подписи В. в представленных ведомостях о получении денежных средств из кассы выполнены другим лицом, осмотр автомобиля произведен без его участия, а на пакетах с деньгами нет его отпечатков пальцев. Показания на предварительном следствии даны им под давлением, с нарушением закона. Просит об отмене приговора, как незаконного;

осужденный ФИО3 также просит отменить приговор, направить уголовное дело на новое рассмотрение, поскольку судебное разбирательство проведено с обвинительным уклоном, председательствующий необоснованно отклонял заявленные ходатайства, не дал возможности защитнику ФИО4 выступить в судебных прениях;

осужденный ФИО4 указывает о незаконности, необоснованности и несправедливости приговора. Судебное разбирательство проведено с обвинительным уклоном, с нарушением основных принципов судопроизводства, в удовлетворении ходатайств стороны защиты необоснованно отказывалось.

Его допросы на предварительном следствии проведены с нарушениями закона, ответы на вопросы не заносились или искажались следователем.

Вина в совершении преступлений, за которые он осужден, не доказана. Он не давал согласия на участие в деятельности банды, данных о том, что он предварительно обследовал место преступления, собирал информацию о потерпевших, не имеется. Его участие в совершении преступления, в том числе при разбойном нападении в качестве водителя, не планировалось. На месте преступления он не находился и участия в совершении преступления не принимал, его алиби не опровергнуто. Просит приговор отменить, его оправдать.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Халимова Е.В. выражает несогласие с изложенными в них доводами, считает их необоснованными, просит оставить апелляционные жалобы без удовлетворения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в апелляционных жалобах и представлении, возражения на жалобы, Судебная коллегия находит, что постановленный приговор подлежит отмене по следующим основаниям.

Существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения, согласно ч.1 ст.389¹⁷ УПК РФ являются основаниями отмены или изменения судебного решения судом апелляционной инстанции.

Такие нарушения уголовно-процессуального закона допущены при рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции.

В соответствии со ст.297 УПК РФ приговор должен быть законным, обоснованным и справедливым. Таким признается приговор, постановленный в соответствии с требованиями УПК РФ и основанный на правильном применении уголовного закона.

В силу ст. 16 УПК РФ обеспечение обвиняемому права на защиту является основополагающим принципом уголовного судопроизводства.

По смыслу закона ограничение права обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи адвоката не допускается.

В соответствии с чч. 1,4,5 ст.292 УПК РФ прения сторон состоят из речей обвинителя и защитника. Участник прений сторон не вправе ссылаться на доказательства, которые не рассматривались в судебном заседании или признаны судом недопустимыми.

Суд не вправе ограничивать продолжительность прений сторон. При этом председательствующий вправе останавливать участвующих в прениях лиц, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому делу, а также доказательств признанных недопустимыми.

Как следует из протокола судебного заседания во время выступлений в судебных прениях защитника ФИО4 - адвоката Тронова СР. и защитника ФИО1 - адвоката Крайних С.С, когда адвокаты, давая оценку доказательствам заявляли о недопустимости протоколов допросов подозреваемых, председательствующий сначала неоднократно останавливал выступления защитников, запрещая высказываться о недопустимости доказательств, а затем в нарушение вышеуказанных требований уголовно- процессуального закона лишил адвоката Тронова СР. права выступления в судебных прениях со ссылкой на то, что ранее судом принято решение о

допустимости этих доказательств, а адвокат неправильно интерпретирует имеющиеся доказательства, злоупотребляя своими правами.

Однако мотивы принятых судом решений не соответствуют уголовно- процессуальному закону, председательствующим установлены не основанные на законе ограничения для участия в судебных прениях защитников, предусмотренных законом оснований для лишения адвоката Тронова СР. права на выступление в судебных прениях не имелось.

Выступая в судебных прениях, защитник вправе дать оценку всем исследованным доказательствам, в том числе, и тем, в отношении которых судом принималось решение об отказе в признании их недопустимыми. Более того, это является обязанностью защитника в силу ч.1 ст.248 УПК РФ, из которой следует, что защитник подсудимого излагает суду свое мнение по существу обвинения и его доказанности, об обстоятельствах, смягчающих наказание подсудимого или оправдывающих его, о мере наказания, а также по другим вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства.

Кроме того, в судебных прениях, останавливая выступление адвокатов Тронова СР., Крайних С.С, которые высказывали мнение относительно показаний в качестве подозреваемых соответственно ФИО2, ФИО3, председательствующий, утверждая о законности, достоверности, допустимости этих доказательств, неподтверждении доводов адвокатов исследованными доказательствами, в нарушение требований ч.1 ст. 88, п.2 ст.307 УПК РФ, до удаления в совещательную комнату дал оценку этим доказательствам на предмет их достоверности, в то время как оценка всем исследованным в судебном заседании доказательствам должна быть дана при постановлении приговора.

Допущенные нарушения уголовно-процессуального закона Судебная коллегия признает существенными, они привели к невозможности реализации адвокатом Троновым СР. и ограничению реализации адвокатом Крайних С.С. своих прав, закрепленных в ст.53 УПК РФ, и как следствие к нарушению гарантированных ст.48 Конституции РФ прав подсудимых ФИО4 и ФИО1 на получение квалифицированной юридической помощи, а также к нарушению правил оценки доказательств и предопределению выводов суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, что в совокупности могло повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Данные нарушения не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции, в связи с чем в силу ч.1 ст.389¹⁷ УПК РФ обвинительный приговор подлежит отмене с передачей уголовного дела в суд первой инстанции на новое судебное разбирательство.

Иные доводы, приведенные в апелляционных жалобах и представлении, в том числе о несоответствии видеозаписям содержаний протоколов допросов подозреваемых, мест их подписания могут быть проверены при новом рассмотрении настоящего дела по существу.

В связи с отменой приговора ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 необходимо избрать меру пресечения в виде заключения под стражу на 3 месяца с учетом тяжести предъявленного обвинения и наличия оснований полагать, что в случае избрания иной меры пресечения, не связанной с изоляцией от общества, они могут скрыться от суда и воспрепятствовать рассмотрению дела в разумные сроки.

90 99 9Я

На основании вышеизложенного и руководствуясь ст. 389 ,389 ,389 ,
389³³ УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

приговор Краснодарского краевого суда от 20 августа 2019 года в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд иным составом суда.

Избрать ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 меру пресечения в виде заключения под стражу на 3 месяца, то есть до 22 апреля 2020 года.

Председательствующий
Судьи

(