Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении Симонова Р.А., Балашова П.А. и Еременко С.С. по кассационным жалобам адвокатов Трегубова В.В. в защиту интересов Симонова Р.А., Вокина Д.М. в интересах Балашова П.А. и осужденного Еременко С.С. на приговор Московского городского суда от 29 июля 2020 года, постановленный с участием коллегии присяжных заседателей, и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 18 декабря 2020 года.

По приговору Московского городского суда 29 июля 2020 года

Симонов Роман Анатольевич, <...>

<...> ранее несудимый,

осужден по п. «ж,з» ч.2 ст. 105 УК РФ к 17 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 2 года, с установлением ограничений и возложением обязанности, из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ,

Балашов Павел Аркадьевич, <...>

<...> ранее несудимый,

осужден по п. «ж,з» ч.2 ст. 105 УК РФ к 16 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, с установлением ограничений и возложением обязанности, из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ ,

Еременко Сергей Сергеевич, <...>

<...> ранее не

судимый,

осужден по п. «ж,з» ч.2 ст. 105 УК РФ к 14 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 1 год, с установлением ограничений и возложением обязанности, из числа предусмотренных ст. 53 УК РФ.

Срок наказания осужденным исчисляется со дня постановления приговора - с 29 июля 2020 года, зачтено в срок отбывания наказания время их содержания под стражей: Симонову Р.А. с 19 марта 2019 года до 29 июля 2020 года, Балашову П.А. - 28 марта 2018 до 29 июля 2020 года, Еременко С.С. - с 28 марта 2018 года до 29 июля 2020 года.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 18 декабря 2020 года приговор Московского городского суда 29 июля 2020 года в отношении Еременко С.С. изменен, исключено дополнительное наказание в виде ограничения свободы, в остальном приговор в отношении Симонова РА., Балашова П.А. и Еременко С.С. оставлен без изменении.

Заслушав доклад судьи Шмотиковой С.А., выступления осужденных и их адвокатов, поддержавших доводы кассационных жалоб, прокурора Щукиной Л.В., возражавшей против их удовлетворения, Судебная коллегия

определила:

в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей Симонов, Балашов и Еременко признаны виновными в том, что 21 марта 2018 года в г.Москве организованной группой, из корыстных побуждений

совершили убийство Б.

В кассационных жалобах адвокаты Трегубов В.В. и Вокин Д.М. приводят аналогичные доводы, полагая, что вердикт коллегией присяжных заседателей и постановленный на его основании обвинительный приговор в отношении Симонова и Балашова, вынесены с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, в том числе, нарушения права обвиняемых на защиту, а потому приговор подлежит отмене как неправосудный.

Считают, что в процессе рассмотрения уголовного дела был допущен ряд процессуальных нарушений, которые напрямую повлияли на возникновение у коллегии присяжных заседателей предубеждения в отношении осужденных еще до вынесения вердикта, до внимания коллегии присяжных заседателей были донесены искаженные факты и информация, которую они не должны были учитывать, вердикт основан на недопустимых доказательствах.

Защитники осужденных полагают, что председательствующим судьей было допущено нарушение принципа объективности и беспристрастности, состязательности и равноправия сторон: вступительная речь защитника Симонова прерывалась, делались замечания по ее содержанию и объему, что могло оказать негативное воздействие на коллегию, также прерывалась его выступление в прениях, что мешало целостно изложить позицию по делу. Замечания председательствующего не были занесены в протокол, а их замечания на него отклонены.

Утверждают, что в ходе судебного заседания председательствующим, после отвода тех или иных вопросов или высказываний сторон, присяжным не разъяснялось, что они не должны обращать внимание на отведенные вопросы или высказывания. Коллегия присяжных заседателей не могла определить, на какую информацию она не должна опираться при вынесении вердикта, что повлекло вынесение обвинительного вердикта.

Напутственное слово, с которым председательствующий судья обратился к присяжным заседателя, не соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, так как в нем искажены сведения о доказательствах. В частности сообщено присяжным, что в ходе судебного заседания была оглашена переписка Симонова с Еременко, в ходе которой Симонов спрашивает его о способности убить человека. Однако подобная переписка не исследовалась и не могла быть исследована ввиду того, что подобный вопрос никогда не задавался.

Считают, что судом по формальным основаниям было отказано в удовлетворении ходатайств: о направлении судебного запроса в соответствующие органы с целью получения информации с камер видеонаблюдения и фиксации (средства объективного контроля) о фиксации передвижений автомобиля «Хёндэ Грейс» в период с 1 декабря 2017 года по 21 марта 2018 года; о назначении и проведении комплексной ситуационной (медико-криминалистической) экспертизы (с постановкой вопросов на разрешение экспертной комиссии), по результатам которой возможно было бы доказать, что показания Еременко в ходе следствия об обстоятельствах совершения преступления не являются правдивыми и тем самым, подтвердить позицию Симонова и Балашова о непричастности к убийству Б..

Указывают на нарушения, допущенные, по их мнению, при допросе свидетелей ( В., Б., С. ), в связи с чем их показания могли повлечь предубеждение коллегии присяжных заседателей, поскольку в них давалась негативная характеристика обвиняемым, вместе с тем, председательствующий не обратился к присяжным заседателям с разъяснениями, что данная информация не должна ими приниматься во внимание, а показания свидетелей Х.М. носят характер слухов и домыслов, что ставит их в разряд недопустимых доказательств.

Полагают, что суд необоснованно отклонил возражения стороны защиты на демонстрацию фотографий трупа Б. поскольку никто из сторон не оспаривал и не подвергал сомнению факт убийства и способа его совершения, в связи с чем, оснований в необходимости демонстрации этих фотографий перед присяжными заседателями не имелось, но сторона обвинения в нарушение ст. 243 и 258 УПК РФ, настояла на их обозрении, таким образом использовала методы психологического давления на коллегию присяжных заседателей, намеренно создав у коллегии предвзятое отношение к подсудимым.

Ставят под сомнение заключения судебно-медицинских экспертиз по исследованию трупа Б., утверждая, что они не соответствуют нормативно-правовым актам в области судебной экспертной деятельности и судебно-медицинской экспертизы и проведены с грубейшими нарушениями действующего законодательства.

Вместе с тем, несмотря на доводы защиты в удовлетворении ходатайства о признании их недопустимыми доказательствами, а также в назначении повторной или дополнительной экспертизы по уголовному делу, о чем неоднократно ходатайствовала сторона защиты, судом было отказано.

При этом ссылаются на необоснованный, по их мнению, отказ суда в приобщении к материалам дела и исследовании заключения специалиста №

Указывают, что при формировании вопросного листа были допущены нарушения, вопросы сформулированы слишком общими фразами, без учета деталей обвинения, на подготовку частных вопросов и предложений сторонам был предоставлен лишь 1 час времени, предложенные же '

стороной защиты для коллегии присяжных заседателей частные вопросы с учетом специфики обвинения, не были учтены. Полагают, что суд вышел за пределы обвинения, изменив формулировки обвинительного заключения на собственную вольную трактовку, ответы на поставленные вопросы требовали юридической оценки, содержание вопросов препятствовало вынесению ясного и непротиворечивого вердикта.

Считают, что поскольку председательствующий отказал коллегии присяжных в разъяснении поставленных вопросов, в нарушение ст. 344 УПК РФ, коллегия присяжных отвечала на вопросы, не понимая их сути и тою, как следует на них отвечать. '

Кроме того, адвокат Вокин Д.М. в кассационной жалобе также указывает, что сторона обвинения использовала методы психологического давления на коллегию присяжных заседателей, намеренно создав у участников коллегии предвзятое отношение к подсудимым. Так, в ходе допроса свидетеля Б. и подсудимого Еременко, а также в его «

последнем слове в присутствии коллегии присяжных заседателей¹

неоднократно упоминалось о том, что Балашов передавал Еременко записку с требованием «взять вину на себя» и в случае отказа высказывались угрозами расправы с Б. и ее ребенком, хотя ни сама записка, ни |

выдержки из нее не фигурировали в материалах уголовного дела и не |

исследовались ни в ходе расследования, ни в судебном заседании.

В своих жалобах адвокаты пишут о несоответствии протокола [ судебного заседания аудиозаписи, которая проводилась в судебном '

заседании, однако, их замечания на протокол безосновательно отклонены председательствующим судьей.

Также защитники в жалобах находят выводы суда апелляционной инстанции об отсутствии перечисленных нарушений поверхностными, формальными, сделанными без должного изучения представленных стороной защиты аргументов, и, следовательно, ошибочными, искажающими саму суть

правосудия.

Просят отменить приговор и апелляционное определение в отношении Симонова и Балашова и дело передать на новое судебное разбирательство.

В кассационной жалобе осужденный Еременко также просит об отменене состоявшихся решений, указывает на те же нарушения уголовно- процессуального закона, допущенные, по его мнению, при рассмотрении уголовного дела: председательствующий судья нарушил принцип объективности, проявил обвинительный уклон, не в достаточной мере реагировал на действия государственного обвинителя, который в ходе процесса предпринимал меры к тому, чтобы создать у присяжных заседателей стойкое предубеждение о виновности подсудимых, до сведения '

коллегии были доведены недопустимые доказательства, напутственное слово содержало искаженную информацию об исследованных доказательствах, присяжными заседателями была нарушена тайна совещательной комнаты, поскольку они могли беспрепятственно '

пользоваться своими мобильными телефонами, которые не были у них изъяты. Полагает, что суд апелляционной инстанции не должным образом

(

рассмотрел их доводы. \

Кроме того, считает, что судом неправильно произведен зачет *

времени содержания его под стражей в период следствия в срок отбывания наказания.

В возражениях на апелляционные жалобы Государственный обвинитель ; Мустафаев Р.А., находя судебные решения законными, обоснованными и I

справедливыми, просит оставить их без изменения, апелляционные жалобы I - без удовлетворения. •

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений на них, заслушав участников процесса, Судебная ,

коллегия считает, что по делу не допущено нарушений уголовного или \ уголовно-процессуального закона, повлиявших на исход дела, которые в .

соответствии с положениями чЛ ст. 401¹⁵ УПК РФ являлись бы основаниями

(

для отмены или изменения приговора и апелляционного определения при \ рассмотрении дела в кассационном порядке. <

Учитывая особенности рассмотрения дела с участием коллегии присяжных заседателей, пределы обжалования приговора и компетенции суда кассационной инстанции, доводы об отсутствии доказательств виновности осужденных, приведенные в жалобах, собственная оценка исследованных доказательств, не являются предметом проверки при рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Постановленный судом на основании вердикта коллегии присяжных заседателей приговор соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, а доводы кассационных жалоб о несоблюдении судом особенностей судебного следствия, в т.ч. при представлении коллегии присяжных заседателей доказательств, допросе свидетелей, разрешении ходатайств и формировании вопросного листа, а также об оказании государственным обвинителем психологического давления на коллегию и об отсутствии на это должной реакции со стороны председательствующего судьи не подтверждаются материалами дела.

Уголовное дело рассмотрено законным составом коллегии присяжных заседателей, которая была сформирована с соблюдением требований ст.328 УПК РФ, по окончании формирования коллегии присяжных заседателей заявлений о ее тенденциозности, неспособности вынести объективный вердикт от сторон не поступило.

Судебное следствие вопреки доводам жалоб, проведено с учетом требований ст. 15 УПК РФ о состязательности сторон, ст.335 УПК РФ об особенностях судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.

Судебная коллегия не находит оснований согласиться с утверждениями, содержащимися в кассационных жалобах о том, что прерывание председательствующим вступительных заявлений адвокатов, изначально, еще до судебного разбирательства могло отразиться на мнении присяжных заседателей по делу. Как следует из протокола судебного заседания, вступительные заявления адвокатов Вокина, Тюняевой и Трегубова прерывались лишь в тех случаях, когда они выходили за рамки, определенные ч.З ст. 335 УПК РФ, и это не свидетельствует об оказании негативного воздействия на коллегию присяжных заседателей.

Исследование обстоятельств по уголовному делу проведено с учетом особенностей процедуры, предусмотренной главой 42 УПК РФ. В ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей исследовались лишь те доказательства, которые касались вопросов, отнесенных, согласно статьям 334, 335 УПК РФ, к ведению коллегии присяжных заседателей.

Данных о том, что коллегии присяжных заседателей были представлены недопустимые доказательства, из материалов дела не усматривается.

Как правильно указано в апелляционном определении, судом первой

инстанции тщательно проверялось каждое доказательство с точки зрения их соответствия требованиям закона, а также относимости и допустимости прежде, чем оно представлялось присяжным заседателям; вопросы, возникающие у сторон по допустимости доказательств и возможности представления их присяжным заседателям, разрешались с учетом мнения сторон в установленной процедуре, в отсутствие присяжных заседателей, а принятые решения должным образом мотивированы.

Вопреки доводам жалоб, решение суда об отказе в удовлетворении ряда ходатайств, заявленных стороной защиты, не может быть признано ограничением их права на предоставлении доказательств, влекущим нарушение прав осужденных на защиту и не свидетельствует о неполноте судебного следствия и обвинительном уклоне при рассмотрении данного уголовного дела.

Ходатайства адвокатов Вокина и Трегубова об истребовании данных Аппаратно-программного комплекса «Поток» ГИБДД г.Москвы и Московской области БД «Трафик» Центральной базы данных ЕИТС ГИБДД г.Москвы, БД «Проезды» ГИБДД г.Москвы и из иных баз ГИБДД ЦОДД за период с декабря 2017 года по 21 марта 2018 года о датах, времени и территориальном использовании автомобиля «Хёндэ Грейс» гос.номер <...> о назначении дополнительной судебно-медицинской экспертизы по трупу Б., о признании имеющегося в деле заключения судебно-медицинской экспертизы о причинах смерти Б. недопустимым доказательством, о приобщении к материалам дела заключения врача Г. о назначении комплексной ситуационной медико- криминалистической экспертизы разрешены судом в соответствии с ч.1 и ч.б ст.335 УПК РФ в отсутствие коллегии присяжных заседателей, по ним вынесены мотивированные постановления (т.15, л.д. 101-107,163-167,176- 179), оснований не согласиться с выводами, изложенными в них, Судебная коллегия не усматривает.

Как следует из материалов уголовного дела, судебно-медицинская экспертиза по трупу Б. была назначена и проведена в полном соответствии с требованиями статей 195-196 УПК РФ судебно-медицинским экспертом, обладающей соответствующей квалификацией и необходимым стажем экспертной работы, после предупреждения ее об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Суд при обсуждении ходатайства о признании данного заключения недопустимым доказательством пришел к обоснованному выводу об отсутствии для этого оснований, имеющиеся в исследовательской части неточности и неясности устранены в ходе допроса в судебном заседании эксперта Чернониховой.

Что же касается доводов адвокатов о необоснованном отклонении

судом ходатайства об исследовании в судебном заседании заключения специалиста, то суд правильно указал в постановлениях, чго данный документ по существу представляет собой рецензию на заключение СМЭ, признанное допустимым доказательством, что исключает возможность представления его присяжным заседателям.

Отказ стороне защиты в запросе сведений о передвижениях автомобиля Хёндэ Грейс» гос.номер <...> за период с 1.12.2017 года по 21.03.2018 года мотивирован судом пределами судебного разбирательства и предъявленным обвинением.

Отказывая стороне защиты в удовлетворении ходатайства о назначении ситуационной экспертизы, в котором предлагалось смоделировать место происшествия и воспроизвести обстоятельства совершения преступления, суд первой инстанции обоснованно сослался на требования уголовно-процессуального закона о том, что оценка показаний лиц, допрошенных в судебном заседании, а также оглашенных в суде показаний с точки зрения их достоверности и подтверждения в совокупности иными доказательствами при рассмотрении уголовного дела с участием коллегии присяжных заседателей относится исключительно к их компетенции, а не компетенции экспертов.

Исследование в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей фототаблицы с изображением трупа Б. произведено по ходатайству государственного обвинителя, и какого-либо нарушения в этом Судебная коллегия не усматривает, поскольку стороны по своему усмотрению вправе предоставлять любые допустимые доказательства фактических обстоятельств.

Нарушений требований уголовно-процессуального закона при допросе свидетелей по делу, в том числе В.Б., С., П., Х., М. судом не допущено, а вопросы, касающиеся взаимоотношений между погибшим Б. и обвиняемыми, были обусловлены характером предъявленного обвинения, установлением мотива совершения преступления и позицией стороны защиты. Кроме того, Судебная коллегия отмечает, что эти вопросы выяснялись не только стороной обвинения, но и защитой, а свидетель М. допрошена в суде по ходатайству адвоката Еруслановой. Имеющиеся в некоторых случаях возражения сторон по содержанию вопросов, разрешались председательствующим судьей в соответствии с требованиями закона.

Исходя из протокола судебного заседания, председательствующий реагировал на случаи нарушения участниками процесса требований закона при допросе с участием присяжных заседателей подсудимых, свидетелей

по делу, а также исследовании иных доказательств, когда участники судебного разбирательства пытались донести до сведения коллегии обстоятельства, не относящиеся к фактическим обстоятельствам или выходящими за пределы их компетенции. При этом председательствующим давалось разъяснение председательствующим не принимать во внимание сведения, доведенные до них с нарушением закона.

Выявленному в результате изучения аудио и видеозаписей судебного заседания противоречию с протоколом судебного заседания при изложении показаний свидетеля С. который допустил высказывание «просто так вас же не задерживают», и отсутствию на этих записях замечаний со стороны председательствующего и разъяснения о том, чтобы присяжные заседатели не принимали во внимание в этой части показания данного свидетеля, судом апелляционной инстанции дана оценка в апелляционном определении, с которой нет оснований не согласиться.

Таким образом, Судебная коллегия считает, что судебное разбирательство по настоящему уголовному делу проведено всесторонне, полно и объективно, осужденными Симоновым, Балашовым и Еременко, а также их адвокатами, как видно из протокола судебного заседания, доведена до сведения присяжных заседателей их позиция по делу и отношение к предъявленному обвинению. Судебное следствие по делу в соответствии со ст.291 УПК РФ закончено после реализации, в том числе стороной защиты, права на его дополнение.

Нарушений требований уголовно-процессуального закона при проведении прений сторон Судебная коллегия также не установила. Сторона обвинения, как и сторона защиты в прениях давали исследованным в судебном заседании доказательствам свою оценку в соответствии с их процессуальным положением, что не противоречит требованиям закона и не может быть отнесено к незаконному воздействию на присяжных заседателей.

Таким образом, находясь в совещательной комнате, присяжные заседатели располагали мнением обеих сторон о виновности или невиновности подсудимых.

Вопросный лист сформулирован в соответствии со статьей 338 УПК РФ, с учетом результатов судебного следствия, прений сторон, поставленные вопросы отражают суть предъявленного подсудимым обвинения. Предложения защиты обвиняемого Балашова разделить 5 вопрос, касающийся доказанности его вины, на пять отдельных вопросов, и адвоката Петрова, осуществлявшего защиту Симонова, о необходимости изменить редакцию вопросов № 2 и № 4, дополнить вопросы № 5 и № 8 относительно доказанности вины Симонова, обоснованно отклонены судом.

Вопреки утверждению защиты вопросный лист сформулирован доступным для восприятия языком. Оснований полагать, что содержание вопросов не позволяло присяжным заседателям полно и всесторонне оценить представленные доказательства и сделать вывод о виновности или невиновности осужденных в инкриминируемом им преступлении, не имеется.

Довод адвокатов Трегубова и Вокина о том, что предоставленное им время - 1 час для подготовки предложений по вопросному листу, оказалось недостаточным для формулировки частных вопросов, нельзя признать обоснованными. Как видно из протокола судебного заседания, никто из адвокатов или обвиняемых не заявлял о том, что этого времени недостаточно и не ходатайствовал о его возможном продлении.

Напутственное слово председательствующего соответствует положениям статьи 340 УПК РФ. Исходя из его содержания, нарушений принципа объективности и беспристрастности председательствующим судьей не допущено. Ссылка в напутственном слове председательствующего на переписку между Еременко и Симоновым, в которой последний спрашивал у Еременко о способности убить человека, обусловлена исследованием в судебном заседании с согласия сторон ( т. 16, л.д.210-212, стр.протокола 200-20 ) протокола осмотра информации в мобильном телефоне ( т.5, л.д.155-170). Возражений и замечаний относительно содержания напутственного слова от сторон не поступало (т. 17, л.д. 238).

Мнение стороны защиты о том, что председательствующий не дал надлежащих разъяснений на вопросы коллегии присяжных заседателей при выходе их из совещательной комнаты, нельзя признать убедительным. Согласно протоколу судебного заседания, председательствующий на вопрос старшины повторно разъяснил порядок заполнения вопросного листа при единодушном решении, при исключении какого-либо обстоятельства, признанного недоказанным, и о заполнении ответов на вопросы в случае голосования по ним ( стр.протокола 473, т. 17, л.д.23 8). Иных разъяснений по ответам на вопросы председательствующий, вопреки мнению стороны защиты, на данной стадии судопроизводства давать не вправе.

Вместе с тем, подробные разъяснения о порядке обсуждения, заполнения вопросного листа, о праве присяжных заседателей на исключение из поставленных вопросов любых обстоятельств, которые они признают недоказанными в ходе обсуждения, были даны председательствующим судьей в напутственном слове.

Вердикт коллегии присяжных заседателей вынесен в соответствии с требованиями статей 343,345,347 УПК РФ, является ясным и

непротиворечивым, он вынесен коллегией единодушно по всем поставленным перед ней вопросам.

Утверждение Еременко и адвоката Тюняевой о нарушении присяжными заседателями тайны совещательной комнаты в связи с наличием у них мобильных телефонов, являются предположениями, которые не подтверждаются материалами дела.

Обвинительный приговор постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей, установленным вердиктом обстоятельствам суд дал правильную юридическую оценку действиям, квалифицировав действия осужденных по п. « ж,з» ч.2 ст. 105 УК РФ.

Наказание осужденным назначено в соответствии с требованиями ст.6, 43,60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного ими преступления, данных, характеризующих личность осужденных, их семейное положение и состояние здоровья, а также иные обстоятельства, влияющие на его назначение. Обстоятельств, смягчающих или отягчающих наказание Симонова и Балашова, не установлено, в отношении Еременко, при отсутствии отягчающих обстоятельств, смягчающими признаны активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличение других соучастников преступления. Судом также принято во внимание, что согласно вердикту коллегии присяжных заседателей никто из осужденных не признан заслуживающим снисхождения.

Срок отбывания наказания и зачет времени содержания обвиняемых под стражей в срок отбывания ими наказания в приговоре определен верно. Указание во вводной части апелляционного определения в отношении Балашова и Еременко на то, что им зачтено в срок отбывания наказания время нахождения под стражей с 28 марта 2019, а не 2018 года, является технической ошибкой, которая не влияет на принятое в этой части решение суда первой инстанции, содержащееся в резолютивной части приговора, подлежащей исполнению.

Судебная коллегия не может согласиться с утверждениями осужденных и их адвокатов о том, что апелляционной инстанцией их доводы рассмотрены формально. Апелляционное определение по форме и содержанию отвечает требованиям статьи 389²⁸ УПК РФ. Все доводы, в том числе и аналогичные тем, что приведены адвокатами и осужденным Еременко в кассационных жалобах, судом апелляционной инстанции были тщательно проверены с изложением по ним мотивированных суждений.

Таким образом, при кассационном рассмотрении уголовного дела не установлено обстоятельств, которые бы свидетельствовали о незаконности

приговора, вызывали сомнения в правильности применения судами первой и апелляционной инстанций норм уголовного и уголовно-процессуального закона, в связи с чем Судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения доводов кассационных жалоб.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 401^и - 401¹⁵ УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

приговор Московского городского суда от 29 июля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Первого апелляционного суда общей юрисдикции от 18 декабря 2020 года в отношении Симонова Романа Анатольевича, Балашова Павла Аркадьевича и Еременко Сергея Сергеевича оставить без изменения, а кассационные жалобы адвокатов Трегубова ВВ. и Вокина Д.М., осужденного Еременко С.С. - без удовлетворения.

Председательствующий