Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании от 24 марта 2005 года кассационные жалобы осужденного ФИО1 и адвоката Козлова В.А., представление государственного обвинителя Потапова А.А. на приговор Свердловского областного суда от 6 декабря 2004 года, которым

ФИО1

осужден по ст.ст.ЗО ч.З, 159 ч.З УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима;

в соответствии со ст.48 УК РФ постановлено лишить ФИО1 специального звания -

ФИО1 признан виновным в совершении покушения на мошенничество с использованием своего служебного положения.

Преступление совершено 4 февраля 2004 года при изложенных в приговоре обстоятельствах.

Заслушав доклад судьи Пелевина Н.П., объяснение адвоката Козлова В.А., поддержавшего кассационную жалобу по изложенным в ней доводам, мнение прокурора Яшина С.Ю., не поддержавшего кассационное представление, возражавшего против удовлетворения кассационных жалоб и полагавшего приговор оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

ФИО1 в судебном заседании виновным себя не признал.

В кассационной жалобе и дополнении к ней осужденный ФИО1 указывает, что приговор является незаконным, необоснованным и несправедливым, постановленным с нарушениями уголовно- процессуального закона и неправильным применением уголовно- процессуального закона. Выводы суда являются противоречивыми и не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и доказательствам. Было нарушено его право на защиту, судебное следствие проведено с нарушением принципа состязательности и с обвинительным уклоном. И не была им введена в заблуждение, а заведомо знала об отсутствии у него договоренности с Т , поэтому и обратилась в УФСБ и передала свои деньги для проведения оперативного эксперимента. Приговор не соответствует требованиям ст.307 УПК РФ, описательно- мотивировочная часть не содержит необходимых данных и анализа его должностных полномочий, с учетом закона «О милиции». Был незаконно отстранен от участия в процессе адвокат Вейс А.А., его защитник, который искусственно был выведен из процесса под предлогом его допроса в качестве свидетеля и причастности к совершению преступления, хотя данные обстоятельства судом не проверялись и оценки им не дано. После этого ему не было предоставлено времени для поиска нового адвоката. Противоречия в доказательствах истолкованы против него, а его показания в приговоре искажены. Его задержание снималось на видеокассету, которая в деле отсутствует. И знала о невиновности Б и данное обстоятельство исполь качестве провокации в отношении его, ФИО1, поскольку ранее она представляла в суде его интересы по другим делам и была недовольна выплаченной суммой гонораров. Она действительно просила оказать ей помощь по делу Б хотя со следователем Т он не поддерживал никаких отношений. Деньги в куртку она положила неожиданно, и он, не имея возможности распорядиться ими, был сразу же задержан. В нарушение ст.276 УПК РФ суд огласил его показания, данные на следствии, хотя в суде он от дачи показаний не отказывался, не дал оценки его доводам в свою защиту и показаниям И В приговоре допущены формулировки о виновности дру то суд не имел права делать. Установленным в судебном заседании противоречиям, в том числе, в показаниях И которые не могут являться доказательством его виновности, поскольку он в любом случае не мог повлиять на ход расследования дела Б Применение оперативной спецтехники по его изобличению б изведено с нарушениями закона, как и само его задержание. Показания И умышленно искажены судом и подстроены под фабулу обвинения. Является незаконным проведение оперативного эксперимента, результаты которого не имеют доказательственного значения, поскольку он проводился не по факту вымогательства денег, при взаимодействии оперативных работников с адвокатами, что законом <за.п.ре.щ>ено. Преступление спровоцировано И при организации его Т а его вина подтверждения не нашла. Несмотря на правовую оценку его действий, И потерпевшей по делу не признана, значительность причиненного ей ущерба не проверялось, не обоснован факт возвращения ей денег. Приговор является чрезмерно суровым и не соответствует положительным данным о его личности и смягчающим наказание обстоятельствам. Просит приговор в отношении его отменить и дело производством прекратить.

В кассационной жалобе и дополнении к ней адвокат Козлов В.А. считает вину Салимова недоказанной, приговор незаконным и необоснованным, а выводы суда не соответствующими фактическим обстоятельствам дела. По его мнению, приговор постановлен с нарушениями уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона и назначением чрезмерно сурового наказания. Необоснованным является вывод суда о том, что о деле Б ФИО1 стало известно в связи с исполнением им должностных обязанностей, что не основано на доказательствах. К расследованию дела Б он отношения не имел и не мог повлиять на ход его расследования, проводившегося другим самостоятельным ведомством. В приговоре не указано, в чем выразилось использование ФИО1 своих служебных полномочий по отношению к делу Б и как он мог влиять на результаты его расследования. Приговор не соответствует требованиям ст.307 УПК РФ. Не дано оценки противоправным действиям адвоката И надуманным является вывод о вынужденности ее уступок просьбам осужденного ввиду необходимости освобождения Б из-под стражи. Показания ФИО1 в приговоре искажены, изложены неполно и не отражают его фактической позиции. Его разговор с И не конкретизирован и не получил надлежащей оценки, договоренности о передаче ему денег не было, обещание И помочь в ее просьбе было вызвано нежеланием обидеть ее, хотя ни каких реальных мер по делу Б он предпринять не мог и не собирался делать этого. Сделанная И аудиозапись разговора с ФИО1 в органы следствия не передавалась, судом не исследовалась, и он не мог ссылаться на нее в приговоре. Не выяснялись цели и мотивы обращения И с заявлением в УФСБ, хотя имеются основания считать это местью ФИО1 за его служебную деятельность по борьбе с наркопреступлениями, так как он мешал ей. Необоснованно без проверки отвергнуты доводы осужденного о том, что деньги в куртку ему были подложены И без его ведома. Суд исказил содержание заявления ее о том, что она, якобы, не просит привлечь его за мошенничество, хотя она ни где не указывала о вымогательстве у нее денег. Аудиоконтроль квартиры проводился неофициально, сотрудники ФСБ не планировали его огласку и процессуального оформления данного мероприятия не делали. Аудиозапись получена с нарушением ст. 186 УПК РФ и является недопустимым доказательством. Необоснованно подвергнуты сомнению показания свидетеля В в их достоверности. Не соответствуют выводам следствия указания суда о требовании ФИО1 у И взятки, при этом в обоснование выводов положены данные, не являющиеся доказательствами. Исследование материалов о должностном положении Салимова не свидетельствует о его причастности к преступлению с использованием служебного положения и покушению на хищение путем мошенничества и является лишь субъективным умозаключением суда, не мотивированным в приговоре, адвокат Вейс был допрошен свидетелем не по обстоятельствам данного дела, и ему было разрешено по нему участвовать в качестве защитника при проведении предварительного слушания, отводов ему заявлено не было и часть судебного заседания проведена с его участием. Протокол допроса Вейса судом не исследовался и свидетелем в суде он не допрашивался, а поэтому суд не имел права приводить формулировки о виновности в преступлении других лиц. Фоноскопическая экспертиза не позволяет сделать вывод о разговоре между ФИО1 и И при этом экспертом указано, что аудиозапись не является п ом, что лишает ее доказательственного значения. Незаконное устранение из дела адвоката Вейса является нарушением права осужденного на защиту. В нарушение закона оглашены показания ФИО1, был нарушен порядок исследования доказательств и принцип состязательности сторон. Судом не дано надлежащей оценки роли Т в сложившейся ситуации, который информировал сотрудника УФСБ Д о вымогательстве ФИО1 взятки у И введя Д в заблуждение, тем самым Т явился ор ом провок ятки. Неправильными являются ды суда о несоответствии дат на документах о привлечении ФИО1 к уголовной ответственности. Не исследованы данные о личности И

вызывающие сомнение в достоверности ее показаний и зако

действий. Признак мошенничества, совершенного с использованием служебного положения, не подтвержден и не мотивирован, указанная в приговоре сумма не является для И значительным ущербом. Фактически по делу был добровол з от присвоения денег, И не была введена в заблуждение осужденным, и состав мо тва в его действиях отсутствует. При назначении наказания не учтены положительные данные о личности осужденного и смягчающие обстоятельства, дающие основание для применения ст.64 УК РФ. Просит приговор в отношении ФИО1 отменить и дело производством прекратить за отсутствием в деянии состава преступления.

В кассационном представлении государственный обвинитель Потапов А.А. просит приговор в отношении ФИО1 отменить, дело направить на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства. В обоснование представления указано, что суд необоснованно квалифицировал действия ФИО1, как мошенничество с использованием служебного положения. Осужденный имел специальное звание, был наделен властными полномочиями, позволявшими ему в полной мере осуществлять свои должностные функции, и он мог в случае необходимости влиять на ход расследования дела Б в связи с чем в его действиях содержится состав получения взятки, а не мошенничества, за которое ему следовало назначить более строгое наказание, соответствующее степени общественной опасности содеянного и данным о личности осужденного.

В возражениях на кассационное представление осужденный ФИО1 и адвокат Козлов В.А. считают его необоснованным и не подлежащим удовлетворению.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных представления и жалоб, судебная коллегия находит приговор законным и обоснованным.

Выводы суда о виновности ФИО1 основаны на исследованных в судебном заседании и изложенных в приговоре доказательствах.

Осужденный ФИО1 на предварительном следствии и в судебном заседании давал непоследовательные и противоречивые показания, которые в приговоре получили оценку в их совокупности.

Из показаний ФИО1 в судебном заседании следует, что по звонку адвоката И он приехал к ней в квартиру, снял в прихожей куртку и прошел в кухню, где они пили кофе и разговаривали на различные темы. И подала ему полиэтиленовый пакет, велела считать, он предположил, что там находятся деньги, и отказался. И сказала, что он сам просил, на что он ответил отрицательно. Ему показалось, что она убрала деньги в карман своего халата, и они продолжили разговоры. Возможно, что И или кто-то другой подложили ему деньги в куртку, которую он одел и пошел, а И проводила его до лифта. При выходе из лифта к нему подошли двое мужчин в камуфляжной форме, с пистолетом, убедились, что это он, стали обыскивать его, после чего надели на голову мешок, а на руки наручники. Ему эти люди не представлялись, к ним подходил кто-то третий, и его увезли на допрос в РУВД. С адвокатом И он знаком около 2 лет, отношения у них дружеские, об уголовном деле Б , которого она защищала, он узнал от нее 29 января 2004 года, при этом И говорила, что его должны были отпустить, но следователь Т препятствовал освобождению, и она попросила найти к нему подход, заплатить Т за освобождение Б Он пообещал решить этот вопрос с Т с которым поддерживал лишь служебные отношения. Фактически он ничего в этом отношении не предпринимал, дело Б расследовалось Госнаркоконтролем, с сотрудниками которого он находился в неприязненных отношениях. Вместе с тем, у него возникла мысль взять<.де.нь.ги> «под Т Для получения денег за Б в услугах И он не нуждался. Не отрицает, что на прослушанной в судебном заседании аудиозаписи его голос, но считает, что запись смонтирована из разных разговоров с И записанных в разное время в течение 2-3 месяцев до его задержания. Денег у нее он не вымогал, она сама предлагала ему деньги.

Вместе с тем, из оглашенных его показаний при допросе в качестве подозреваемого ФИО1 объяснил происшедшее с ним провокацией и отказался давать показания (т.1 л.д. 152-153).

Из его показаний при допросах в качестве обвиняемого с участием адвокатов он утверждал, что дело в отношении его было сфальсифицировано (т.1 л.д. 161-163. 181-190, 194-208). В то же, из оглашенных показаний обвиняемого ФИО1 от 8 апреля 2004 года усматривается, что он признал, что хотел обманным путем получить от И рублей. Он знал, что она защищает Б

привлекаемого за сбыт,-, наркотиков, однако изъятое у него вещество наркотиком не является, и полагал, что он будет освобожден из-под стражи, поэтому решил взять у И деньги за освобождение Б 4 февраля 2004 года он заехал к ней, после разговора она подала ему полиэтиленовый пакет с деньгами и попросила пересчитать их, но отказался пересчитывать, так как ждет автомашина. И вышла из кухни, и он не видел, где она находилась, а после задержания понял, что эти деньги подложила ему в куртку (т.1 л.д.231-244, т.2 л.д.4-9).

Приведенным показаниям осужденного в приговоре дана мотивированная критическая оценка в совокупности с другими доказательствами.

Из показаний свидетеля И видно, что она по соглашению осуществляла защиту Б , привлекавшегося к уголовной ответственности по ст.228 ч.4 УК РФ и содержащегося под стражей. Она была знакома с ФИО1, с которым поддерживала служебные отношения. По делу Б было получено заключение эксперта по изъятому у него веществу, которое не являлось наркотическим средством, однако следователь З долго не знакомил их с Б с заключением эксперта, несмотря на неоднократные ходатайства в различные инстанции. Она поняла, что у нее что-то вымогают, а затем позвонил ФИО1 и сказал, что необходимо встретиться для разговора. Во время встречи он сказал, что к нему подходил его земляк и сказал, что она не решить этот вопрос без денег, которые следовало передать следователю Т Этот разговор убедил ее в необходимости передачи денег в течение недели, так как у нее сложилось убеждение о наличии связи между ФИО1 и Т и посредника между ними. На следующей неделе к ней приехал ФИО1 и попросил рублей для передачи для решения вопроса с Б Она попросила снизить сумму, и через некоторое время ФИО1 сообщил, что сумму снизили до рублей, на дальнейшее снижение не согласны. О своих взаимоотношениях с Т он ей не сказал. Поскольку она не торопилась принимать решение, Б по делу продлили срок следствия, и она поняла, что это будет продолжаться, а ее опасения затем подтвердил ФИО1, пояснив возможное решение по делу Б Она поняла безвыходность своего положения и пошла к Т хотев обвинить его во взяточничестве, но в ходе разговора выяснила, что у него нет никаких отношений с ФИО1, который вообще не интересовался делом Б Она сказала Т что запишет разговор с Салимовым на диктофон, что и сделала, а затем запись разговора прослушали с Т Последний обещал связаться с Е и принять решение по в ию уголовного дела и сбору и ации, а ей предложил официально обратиться в компетентные органы. Утром 4 февраля 2004 года в его кабинете в присутствии сотрудников ФСБ она написала заявление о привлечение ФИО1 за взятку и мошенничество. Ей было обидно, что он требует деньги у нее, зная, что от Б она денег не получала. Она привезла свои рублей, с ми осмотрели купюры, переписали их номера и ксерокопировали, положили деньги в полиэтиленовый пакет, обрезав у него уголки. Затем ей вручили спецтехнику для прослушивания, и она поехала домой, положив аппаратуру в кухне, при этом ей по телефону сообщили, что она работает нормально. О способе задержания ФИО1 ей не говорили, лишь просили обеспечить доступ сотрудников ФСБ в подъезд ввиду наличия домофона. Когда подошел ФИО1, она вручила ему пакет с деньгами, которые он отказался пересчитывать и кому-то по телефону сообщил о получении денег и условиях их передачи и освобождения Б , а ей пообещал вернуть деньги, если Б не освободят из-под стражи. Деньги он положил во внутренний карман куртки и ушел, после чего с балкона она видела, как его задержали, а затем забрали у нее «прослушку».

Данные показания свидетеля И являются последовательными, непротиворечивыми и обоснованно признаны судом достоверным и допустимым доказательством.

Из показаний свидетеля З усматривается, что после ознакомления И и Б с результатами экспертизы И заявила ходатайство о прекращении дела и освобождении Б из-под стражи. Первое заслушивание по делу в прокуратуре было назначено на конец января 2004 года, которое должен был проводить Т Позднее последний велел ему оставить дело, пообещав дать по нему указания. Через неделю он получил указание о продлении срока следствия и содержания Б под стражей, что ему показалось странным при отсутствии к тому оснований.

Из показаний свидетеля Т видно, что с ФИО1 он был знаком и поддерживал служебные отношения, по работе знал и адвоката И . От нее узнал, что ФИО1 вымогает у нее

рублей за решение вопроса по делу Б гарантируя его освобождение из-под стражи. При этом сказала, что деньги ФИО1 просит для него, говорила о каком-то посреднике. Поскольку И видя его недоверие, настаивала на своем, он попросил ее не прерывать разговора с ФИО1 и записать его на диктофон, после чего доложил об услышанном своему руководству. Первый заместитель прокурора области Е решил для проверки информации подключить сотрудников ФСБ. 2 февраля 2004 года И сообщила ему, Т , что она записала разговор с ФИО1, после чего он приехал к ней домой и прослушал эту аудиозапись, согласно которой они обсуждали дело Б и договариввались относительно суммы, договорившись о рублях, которые ФИО1 должен получить у И после освобождения Б из-под страхи. Отдел, в котором он, Т работает, не осуществляет надзора за Госнаркоконтролем, и он больше делом Б не интересовался.

Свидетель З оперуполномоченный УФСБ

, показал, что 4 февраля 2004 года к ним обратилась

И с заявлением о вымогательстве у нее взятки ФИО1 в сумме рублей за освобождение из-под стражи ее подзащитного Б По заявлению было принято решение о проведении оперативно-розыскных мероприятий для проверки указанных в нем фактов, были подготовлены необходимые документы, составлен план. И были вручены ее же деньги с составлением соответствующих процессуальных документов в присутствии понятых, после чего был проведен оперативный эксперимент, в ходе которого был задержан ФИО1, у него обнаружены указанные деньги во внутреннем кармане куртки, упакованные в полиэтиленовый пакет с надрезанными уголками. Кроме того, И вручали спецтехнику для прослушивания разговора с ФИО1, после чего аудиокассету разговора между ними он передал следственным органам.

Показания свидетеля З подтвердили и дополнили свидетели З старший оперуполномоченный УФСБ

, обеспечивавший техническую часть проведения
оперативного эксперимента, и Х

Из показаний свидетеля Д начальника подразделения УФСБ , видно, что он руководил мероприятием по задержанию ФИО1, санкционированным руководством УФСБ. Утром того дня он встретился с И в кабинете у Т , располагая информацией о возможной передаче ею денег. И написала заявление о привлечении ФИО1 за вымогательство взятки и пояснила, что он просит у нее деньги, якобы, для передачи Т через какого-то человека за освобождение из-под стражи Б Оперативный эксперимент проводился сотрудниками его подразделения, которые готовили документы по его проведению, а встреча И с ФИО1 должна была состояться в 16 часов. И вручили спецтехнику для прослушивания, которую она установила в своей квартире, при этом договорились об условных фразах после передачи денег. Он, Д находился в автомобиле на прослушивании и слышал разговор ФИО1 и И относительно условий передачи денег, после чего услышал условную фразу, подтверждающую получение осужденным денег, что стало ясно и из звонка его какому-то А . После выхода ФИО1 он дал команду на его задержание, и после проведенного досмотра у него был изъят пакет с деньгами, которые до этого были переписаны и вручены И для передачи осужденному.

Его показания подтвердил свидетель Н и дополнил их обстоятельствами задержания осужденного и изъятия у него денег.

Аналогичные показания дал свидетель Г

Из показаний свидетелей Б и М следует, что они участвовали в качестве понятых при проведении оперативного эксперимента. При них сотрудниками ФСБ производился осмотр денежных купюр, принадлежащих женщине, которая им была незнакома и присутствовала там же. Деньги положили в полиэтиленовый пакет, углы которого разрезали ножницами. Затем пакет с деньгами передали женщине, дали ей какую-то коробочку, о чем составили документы. В коробочке находилась аппаратура для подслушивания. Затем они поехали к другому дому, где из подъезда вывели ФИО1. Через некоторое время приехали следователь и адвокат, в присутствии которых ФИО1 обыскали и изъяли у него сотовый телефон и тот же пакет с деньгами в сумме рублей, которые при них передавали женщине, углы на пакете были подрезаны, переписаны номера купюр, которые оказались теми же, что давали женщине. Изъятые предметы упаковали в конверты, на которых они расписались.

Их показания подтвердил свидетель К который в качестве следователя выезжал на место задержания ФИО1 во время оперативного эксперимента, а затем допрашивал его.

Согласно постановлению о проведении оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент», утвержденному начальником УФСБ , проводилась проверка информации по заявлению И в отношении сотрудника милиции УВД

ФИО1, который требовал у нее взятку.

Объективно показания перечисленных выше лиц подтверждаются протоколами осмотра и выдачи И 42 купюр достоинством

рублей и купюр достоинством рублей (т.1 л.д.33-44), актом приема-передачи И спецтехники аудиоконтроля для фиксации хода и результатов оперативного эксперимента (т.1 л.д.45).

Факт получения ФИО1 денег от И подтверждается протоколом его задержания и личного обыска, во время которого был обнаружен и изъят пакет с купюрами указанного достоинства и в указанных количествах и сумме, а также другие вещи и личные документы осужденного (т.1 л.д. 148-150), и протоколом осмотра наОванных денег (т.З л.д.51-55).

Исследованные в судебном заседании выписка из приказа от 9 декабря 2003 года № 57 и должностная инструкция подтверждают должностное положение ФИО1, его должностные права и обязанности (т.2 л.д.56, 57).

Из показаний свидетеля И видно, что она подтвердила достоверность содержания аудиозаписи, сделанной в момент передачи ею денег ФИО1.

Доводы ФИО1 о монтаже фонограммы из разных разговоров при встречах с И , имевших место в разное время, опровергаются выводами фоноскопической экспертизы, согласно которым следует, что на представленной фонограмме на аудиокассете признаков механического и электронного монтажа не обнаружено. Внесение изменений в рамках спорной фонограммы в процессе записи или ее окончания не обнаружено.

Данное заключение эксперта судом обоснованно признано мотивированным и аргументированным, не вызывающим сомнений в его объективности и достоверности.

Приведенные выше доказательства являются непротиворечивыми, в приговоре получили мотивированную оценку с точки зрения достоверности, допустимости и достаточности для постановления в отношении ФИО1 обвинительного приговора.

Дав правильную оценку должностному положению ФИО1, его функциональным правам и обязанностям, а также его взаимоотношениям с сотрудниками других подразделений правоохранительных органов, в частности, со следователем Т , суд обоснованно пришел к выводу о том, что ФИО1 пытался путем обмана завладеть деньгами И

., создав видимость возможности договориться с Т о решении вопроса освобождения Б из-под стражи с использованием своего должностного положения и их служебных взаимоотношений, что свидетельствует о правильности квалификации его действий на ст.ст.ЗО ч.З, 159 ч.З УК РФ.

Доводы осужденного ФИО1 и адвоката Козлова об отсутствии доказательств виновности осужденного и отсутствии в его действиях состава преступления нельзя признать обоснованными, поскольку они противоречат приведенным доказательствам, достоверность и допустимость которых судом проверена и получила соответствующую оценку в приговоре, а аналогичные доводы осужденного и адвоката мотивированно признаны в приговоре несостоятельными.

Выводы суда в этой части сомнений в их обоснованности не вызывают.

Доводы жалоб о том, что Салимов не мог влиять на ход расследования дела Б , проводившегося следователем другого ведомства, и что И знала об этом и не была введена осужденным в заблуждение относительно его возможностей повлиять на ход расследования дела, судом проверялись и в приговоре мотивированно отвергнуты.

Согласно выводам суда в приговоре, ФИО1 фактически и не пытался оказывать на следователя Т какого-либо влияния в связи с расследованием дела Б однако И была введена им в заблуждение относительно его служебных связей с Т и обоснованно при передаче денег полагала, что он может ускорить освобождение Б из-под стражи, при недоказанности в его действиях состава преступления.

С учетом этого суд принял правильное решение о правовой оценке действий ФИО1.

Доводы кассационных жалоб о совершении в отношении ФИО1 провокации и фальсификации доказательств его причастности к преступлению в судебном заседании исследованы с достаточной полнотой и в приговоре обоснованно признаны не нашедшими подтверждения, что подтверждается приведенными выше доказательствами, получившими оценку в приговоре.

Несостоятельными являются и доводы ФИО1 об искажении показаний И в пользу обвинения, исходя из содержания ее показаний, изложенных в протоколе судебного заседания и приговоре.

Вопреки доводам кассационных жалоб, оперативные мероприятия и предварительное и судебное следствие по делу проведены в соответствии с требованиями закона, (Гсоблюдением процессуальных прав ФИО1, в том числе, и его права на защиту, на нарушение которого он и адвокат необоснованно ссылаются в жалобах, все доводы которых судом проверены и нашли отражение в приговоре.

Нарушений уголовно-процессуального закона, свидетельствующих о неправосудности приговора и дающих основание для его отмены, не имеется, содержание приговора соответствует требованиям ст.ст.304-309 УПК РФ.

По изложенным выше основаниям несостоятельными являются и доводы кассационного представления о неправильной правовой оценке содеянного, повлекшей назначение мягкого наказания. Данный вопрос нашел в приговоре мотивированное обоснование, в опровержение которого убедительных доводов в представлении не приведено.

Наказание ФИО1 назначено с учетом содеянного, данных о его личности и не является несправедливым ввиду чрезмерной мягкости или суровости.

Оснований для удовлетворения кассационных жалоб и представления по изложенных в них доводам не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Свердловского областного суда от 6 декабря 2004 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного ФИО1, адвоката Козлова В.А. и кассационное представление государственного обвинителя Потапова А.А. - без удовлетворения.

Председательствующий СВ. Рудаков
судьи: Н.П. Пелевин

Н.А. Колоколов

Верно: Судья Верховного Суда РФ