Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании от 5 октября 2009 года уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Кечкина Ю. Е., адвокатов Субботина А. А. и Котилогли В. А. на приговор Рязанского областного суда с участием присяжных заседателей от 11 июня 2009 года, которым

КЕЧКИН Ю.Е.

<...> судимый:

лишения свободы;

РФ к 3 годам лишения свободы,

осужден по ст. ст. 105 ч. 2 п. «з» УК РФ к 17 годам лишения свободы, по ст. 162 ч. 4 п. п. «б, в» УК РФ к 11 годам лишения свободы, по ст. 222 ч. 1 УК РФ к 2 годам лишения свободы, по совокупности совершенных преступлений, на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ, к 19 годам лишения свободы и на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ к 20 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

КЛТИЛОГЛЫ Ю.А.

<...>

осужден по ст. ст. 33 ч. 4 и ч. 5 и 105 ч. 2 п. «з» УК РФ к 14 годам лишения свободы, по ст. ст. 33 ч. 5 и 162 ч. 4 п. п. «б, в» УК РФ к 9 годам лишения свободы и по совокупности совершенных преступлений, на основании ст. 69 ч. 3 УК РФ, к 15 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

По этому же делу к 7 годам лишения свободы осужден Гоноцкий СВ., приговор в отношении которого не обжалуется.

Постановлено взыскать в пользу потерпевшей С. в счет компенсации морального вреда с Кечкина Ю. Е. <...> рублей, с Катилоглы Ю. А. - <...> рублей, с Гоноцкого С. В. - <...> рублей, в возмещение материального ущерба с них же солидарно <...> рублей.

Заслушав доклад судьи Иванова Г. П. и выступления осужденного Кечкина Ю. Е., адвокатов Субботина А. А., Котилогли В. А., просивших отменить приговор и дело направить на новое рассмотрение со стадии предварительного слушания, потерпевшей С. и прокурора Шаруевой М. В., просивших оставить приговор без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

по приговору суда на основании вердикта присяжных заседателей Кечкин признан виновным в разбойном нападении, совершенном с целью завладения чужим имуществом в крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, в умышленном убийстве, сопряженном с разбоем, и в незаконном хранении боеприпасов, а Катилоглы в разбойном нападении, совершенном с целью завладения чужим имуществом в крупном размере, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, в подстрекательстве к умышленному убийству, сопряженному с разбоем, и пособничестве при совершении этого преступления.

Преступления совершены 20 ноября 2005 года и в период до 12 января 2007 года <...> при обстоятельствах, указанных в приговоре.

В кассационных жалобах и дополнениях к ним:

адвокат Субботин А. А. в защиту интересов осужденного Кечкина просит приговор отменить и дело направить на новое рассмотрение со стадии предварительного слушания, мотивируя тем, что вопреки разъяснениям председательствующего потерпевшая в ходе судебного разбирательства объявила присяжным заседателям о прежней судимости Катилоглы, а государственный обвинитель объявил о прежней судимости Кечкина.

Кроме того, свидетель Б. пояснил об аресте в 2006 году Катилоглы, однако председательствующий на эти нарушения закона никак не отреагировал.

При допросе свидетеля А. государственный обвинитель исказил ее показания, чем ввел присяжных в заблуждение.

Присяжным заседателям в качестве доказательств государственным обвинителем и председательствующим были предложены предположения свидетеля П..

В прениях сторон государственный обвинитель ссылался на обстоятельства, которые не подтверждены материалами уголовного дела, а также на показания свидетеля К., которые вообще не исследовались в судебном заседании. Возражения Кечкина по этому поводу председательствующий не принял. В то же время во время произнесения реплик председательствующий необоснованно останавливал его - Субботина, когда он касался вопросов применения детектора лжи, заключений судебно-медицинской экспертизы и показаний экспертов.

Адвокат также считает, что на присяжных заседателей оказало влияние постоянное упоминание в речи государственного обвинителя и в вопросном листе о применении при нападении на К. предмета похожего на пистолет, тогда как после провозглашения вердикта прокурор отказался от этого обвинения и судья исключил названное обстоятельство.

Кроме того, негативное мнение о личности Кечкина могло сложиться у присяжных заседателей ввиду того, что председательствующий удовлетворил ходатайство государственного обвинителя об обозрения гаечного ключа и кастета, использование которых осужденным не вменялось и принадлежность их Кечкину не доказана;

осужденный Кечкин утверждает, что в судебном заседании показаниями специалиста компании «Мегафон» К. было подтверждено его алиби, однако председательствующий не разъяснил присяжным заседателям это обстоятельство, и промолчал, когда государственный обвинитель просил их не верить Кечкину и распечаткам телефонных соединений, чем создал приоритет обвинению и нарушил принцип состязательности и равноправия сторон. В вызове специалиста компании МТС необоснованно отказал стороне защиты.

Также он указывает, что с участием присяжных заседателей при допросе свидетелей К., К. и С. исследовались данные, характеризующие его личность отрицательно, а С. к тому же допрашивался по обстоятельствам, не имеющим отношения к данному делу, также отрицательно характеризующим его. Потерпевшая С., несмотря на замечания председательствующего, утверждала при присяжных заседателях, что он осужден за кражу вещей из квартиры К.. Об этом же говорил в судебном заседании и ее представитель - адвокат Кутякин.

По мнению Кечкина, председательствующий правомерно останавливал прокурора, когда тот при оглашении показаний К. и К. касался обстоятельств этой кражи, однако в прениях сторон позволил прокурору вновь говорить об этом, чем вызвал предубеждение у присяжных заседателей против него.

Указывает, что потерпевшую С. суд допрашивал в качестве специалиста по расписанию движения поездов, однако участникам процесса не дали возможность заявить ей отвод, чем было нарушено право на защиту.

Кечкин также считает, что председательствующий должен был полностью разъяснить присяжным заседателям, в чем состоял отказ прокурора от обвинения, однако не сделал этого и не предоставил стороне защиты постановление о частичном прекращении дела и время для корректировки позиции защиты.

Председательствующий также допустил неоднократное упоминание государственным обвинителем, сам указал в вопросном листе и в напутственном слове о применении при нападении на К. предмета, похожего на пистолет, а затем в приговоре исключил это квалифицирующее обстоятельство из обвинения. В данном случае, как полагает Кечкин, допущено нарушение закона, поскольку присяжные заседатели выслушали то, что не нашло своего подтверждения в материалах уголовного дела и в ходе судебного следствия;

Кроме того, Кечкин считает, что в отношении него был совершен скорый, но несправедливый суд, поскольку приговор был постановлен, несмотря на то, что запрошенная на него председательствующим из следственного изолятора характеристика, в суд не поступила;

Адвокат Котилогли Ю. А в защиту интересов осужденного Катилоглы просит приговор отменить в связи с нарушениями уголовно- процессуального закона и направить дело на новое рассмотрение со стадии предварительного слушания. Указывает, что председательствующий был необъективным при рассмотрении дела, так как не принимал мер к государственному обвинителю, который в своем выступлении ссылался на неисследованные обстоятельства, приводил доказательства, которые ничего не подтверждают, к потерпевшей С., когда она давала в суде ложные показания. Председательствующий также не дал стороне защиты представить доказательства, отказав в выезде на место совершения преступления. В вопросный лист включил обстоятельства, которые не нашли своего подтверждения в ходе судебного следствия. Напутственное слово председательствующий произнес «бегом» без отдыха, и присяжные заседатели, которые в этот день работали непрерывно 7 часов, не могли внимательно выслушать судью, на совещание удалились после окончания рабочего дня и поэтому их вердикт не мог быть объективным. Так, несмотря на то, что вина Катилоглы подтверждалась только показаниями Гоноцкого, присяжные заседатели единогласно признали его виновным. В напутственном слове председательствующий, говоря о доказательствах, не напомнил присяжным заседателям представленную защитой справку о том, что машина Катилоглы была повреждена в ДТП в 2004 году и находилась в аварийном состоянии на момент совершения убийства К.. Кроме того, в составе коллегии находилось большинство женщин, на которых своим поведением в суде потерпевшая оказывала незаконное воздействие, каждый раз, отвечая на вопросы судьи, она плакала, пытаясь вызвать жалость и таким образом убедить присяжных заседателей в причастности Катилоглы к смерти ее сына, сообщила присяжным заседателям о том, что Катилоглы ранее судим, пыталась дискредитировать и самого защитника. К тому же, на присяжных заседателей могло повлиять и совпадение фамилий адвоката и его подзащитного. В ходе судебного разбирательства было нарушено право Катилоглы на защиту. Так, возобновив судебное следствие, председательствующий не разъяснил Катилоглы, что его защиту может по-прежнему осуществлять адвокат Абаджан. Приняв частичный отказ прокурора от обвинения, председательствующий не вручил участникам процесса постановление и не предоставил время для подготовки дальнейшей защиты с учетом изменения обвинения. Адвокат также считает, что если бы прокурор своевременно отказался от квалифицирующего признака совершения разбоя с применением предмета, используемого в качестве оружия, а сделал это только после провозглашения вердикта, то решение присяжных заседателей о виновности Катилоглы могло быть другим.

В возражениях на кассационные жалобы государственный обвинитель Зайцева Ю. А. и потерпевшая С. просят оставить их без удовлетворения.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб и возражений, судебная коллегия находит, что приговор постановлен на основании вердикта коллегии присяжных заседателей о виновности Кечкина и Катилоглы в совершении преступлений.

Доводы кассационных жалоб о том, что дело было рассмотрено с нарушениями уголовно-процессуального закона, являются необоснованными.

Так, упоминание потерпевшей С. о прежней судимости Катилоглы председательствующий своевременно прервал и разъяснил присяжным заседателям, что они при вынесении вердикта не должны принимать во внимание эти сведения и напомнил об этом же и в напутственном слове (т. 15 л. д. 207, т. 17 л. д. 187).

Государственный обвинитель, вопреки утверждениям адвоката Субботина и самого Кечкина, не заявлял при присяжных заседателях о прежней судимости Кечкина, упоминание об этом прозвучало только при оглашении протоколов допроса свидетелей К. и П., однако председательствующий остановил государственного обвинителя и разъяснил присяжным заседателям, чтобы они не принимали во внимание эти сведения (т. 15 л. д. 186 об., т. 17 л. д. 110, 187).

Поскольку в прениях сторон государственный обвинитель приводил показания вышеуказанных свидетелей без их утверждений о совершении кражи из квартиры К. Кечкиным, у председательствующего не было оснований останавливать его при произнесении обвинительной речи.

Что касается потерпевшей С. и ее представителя - адвоката Кутякина, то председательствующий останавливал их, когда они заявляли о совершении Кечкиным кражи из квартиры К., давал необходимые разъяснения присяжным заседателям и напоминал им в напутственном слове, чтобы они при вынесении вердикта не принимали во внимание эти заявления.

Показания же свидетелей Б. и С. в судебном заседании об аресте Катилоглы касались не характеристики его личности в прошлом, а непосредственно относились к настоящему уголовному делу.

Не является основанием для отмены приговора и ссылка осужденного Кечкина в жалобе на то, что при допросе К., К. и С. прозвучали данные, отрицательно характеризующие его в быту, поскольку они стали известны в ходе выяснения у свидетелей, как стороной обвинения, так и стороной защиты их взаимоотношений с Кечкиным.

Не было допущено нарушений уголовно-процессуального закона и при исследовании доказательств в ходе судебного разбирательства и разрешении ходатайств стороны защиты.

Так, вопреки утверждениям адвоката Субботина в жалобе, государственный обвинитель при допросе свидетеля К. не искажал показания свидетеля А., а ссылался на показания А. на предварительном следствии, которые она подтвердила в судебном заседании и из которых следует, что Кечкин действительно спрашивал, надо ли ему признавать труп (т. 8 л. д. 168-170).

Также, вопреки утверждениям адвоката Субботина в жалобе, ни председательствующий, ни государственный обвинитель не предлагали присяжным заседателям предположения свидетеля П., этот свидетель был допрошен в их присутствии и присяжные заседатели сами могли оценить его показания.

В удовлетворении ходатайств адвоката Котилогли о выезде на место совершения преступления и осужденного Кечкина о допросе специалиста компании МТС было отказано обоснованно, поскольку в судебном заседании оглашались протоколы проверки показаний Кечкина и Гоноцкого на месте совершения преступления с приобщенными к ним фототаблицами, воспроизводилась обзорная видеосъемка этой местности, о расположении двора и автотранспорта на нем подробно были допрошены свидетели, а по вопросам механизма приема звонков сотовой связи в судебном заседании был допрошен специалист К. (т. 15 л. д. 226 об., 236, 246 и 252, т. 17 л. д. 69, 88- 94). К тому же, как правильно отметил государственный обвинитель в своих возражениях, убийство К. было совершено в ноябре 2005 года и выезд на место совершения преступления с присяжными заседателями в мае 2009 года не вызывался никакой необходимостью.

Что касается ходатайства государственного обвинителя об обозрении в судебном заседании гаечного ключа и кастета, то оно было удовлетворено правильно, поскольку указанные предметы были изъяты при обыске и осмотре жилища К. и К., с которыми сожительствовал Кечкин.

Утверждения осужденного Кечкина в жалобе о том, что потерпевшую С. допрашивали в суде в качестве специалиста, противоречит протоколу судебного заседания, из которого следует, что она давала показания по известным ей обстоятельствам дела и при этом никаких специальных познаний от нее не требовали.

В связи с этим, доводы жалобы Кечкина о лишении его права заявить отвод С. как специалисту носят надуманный характер.

Нельзя также согласиться с доводами кассационных жалоб адвокатов Котилогли, Субботина и осужденного Кечкина о том, что председательствующий не принимал мер к государственному обвинителю и потерпевшей С., когда они касались неисследованных доказательств либо своим поведением потерпевшая могла вызвать у присяжных заседателей сострадание к ней.

Так, из протокола судебного заседания видно, что председательствующий принимал меры к сдерживанию эмоций потерпевшей (т. 15 л. д. 195 об., 198 об.), остановил государственного обвинителя, когда она сослалась в своей речи на неисследованные в судебном заседании показания свидетеля К., разъяснив присяжным заседателям, что они не должны принимать их во внимание при вынесении вердикта (т. 17 л. д. 131).

Никаких умышленных действий по дискредитации адвоката Котилогли, вопреки его утверждениям в жалобе, потерпевшая С. не принимала, а что касается сообщенных ею сведений об обстоятельствах встречи с ним возле прокуратуры, то председательствующий по просьбе адвоката разъяснил присяжным заседателям, чтобы они не принимали их во внимание (т. 15 л. д. 195 оборот).

Остальные же доводы жалоб об отсутствии реакции председательствующего являются несостоятельными по той причине, что в ходе судебного разбирательства он не вправе давать какую-либо оценку исследованным с участием присяжных доказательствам.

Это относится к показаниям потерпевшей С. об обстоятельствах организации засады в квартире К., которая, как следует из протокола судебного заседания, вовсе не утверждала, что лично принимала участие в этом мероприятии (т. 15 л. д. 200).

Также это касается показаний специалиста К. и связанного с ними заявления Кечкина о наличии у него алиби.

Председательствующий также не мог давать оценку выступлению государственного обвинителя в прениях сторон, он лишь, согласно п. 4 ч. 3 ст. 340 УПК РФ, обязан был изложить позицию государственного обвинителя, что им было выполнено.

Совпадение фамилий адвоката Котилогли и осужденного Катилоглы не обязывало председательствующего давать какие-либо разъяснения присяжным заседателям, их вправе был дать сам адвокат, если бы он посчитал это необходимым.

Вместе с тем, председательствующий обоснованно останавливал адвоката Субботина, когда он в репликах касался обстоятельств, неисследованных в судебном заседании либо искажал исследованные доказательства.

Ссылку адвоката Котилогли на женский состав коллегии присяжных заседателей следует признать необоснованной, так как заявлений о тенденциозности этой коллегии сторона защиты не заявляла.

Необоснованными являются также доводы кассационной жалобы адвоката Котилогли о том, что в 8 вопрос вопросного листа были включены обстоятельства, не нашедшие своего подтверждения в ходе судебного следствия.

Согласно ст. 338 УПК РФ, вопросы, подлежащие разрешению коллегией присяжных заседателей, формулируются судьей с учетом результатов судебного следствия и прений сторон.

Из протокола же судебного заседания следует, что государственный обвинитель в прениях сторон поддержал обвинение в отношении Катилоглы в полном объеме, а адвокат Котилогли при обсуждении редакции восьмого вопроса не просил исключить из него указание о том, что Катилоглы «сообщил Кечкину и Гоноцкому о привычках и укладе жизни К., место стоянки его автомобиля, предоставил Кечкину и Гоноцкому сторожевую будку для выслеживания К.».

Нельзя согласиться с доводами кассационной жалобы адвоката Котилогли о том, что напутственное слово председательствующего было произнесено с нарушением закона.

Тот факт, что с этим словом председательствующий выступал в конце рабочего дня, не делает его менее значимым для присяжных заседателей, тем более что никаких возражений по этому поводу сторона защиты не высказывала.

Не заявляла сторона защиты возражений и в связи с содержанием напутственного слова по мотивам нарушения председательствующим принципа объективности и беспристрастности (т. 17 л. д. 190).

Что касается ссылки адвоката Котилогли в жалобе на отсутствие доказательств вины Катилоглы, то, учитывая особенности обжалования приговора, постановленного с участием присяжных заседателей, ее следует признать необоснованной, так как она не может являться кассационным поводом для отмены такого приговора.

Не является нарушением уголовно-процессуального закона и совещание присяжных заседателей после окончания рабочего времени.

Согласно ст. 341 ч. 3 УПК РФ с наступлением ночного времени, а с разрешения председательствующего также по окончании рабочего времени присяжные заседатели вправе прервать совещание для отдыха.

Из протокола судебного заседания видно, что присяжные заседатели удалились на совещание в 18 часов 30 минут. В 22 часа председательствующий объявил в судебном заседании перерыв, после чего вопросный лист с ответами присяжных заседателей был помещен в сейф старшиной, сейф был закрыт и опечатан. На следующий день присяжные заседатели продолжили свое совещание, и вердикт был провозглашен только в 10 часов 36 минут.

Доводы кассационных жалоб адвоката Котилогли и осужденного Кечкина о том, что в ходе судебного разбирательства было допущено нарушение права обвиняемых на защиту, также являются необоснованными.

Так, частичный отказ от обвинения, принятый председательствующим, никак не нарушал права Катилоглы или Кечкина на защиту, поскольку он смягчал выдвинутое против них обвинение. Сторона защиты была согласна с мотивами, которыми руководствовался государственный обвинитель (т. 17 л. д. 121, т. 16 л. д. 192-193).

Председательствующий, вопреки утверждениям Кечкина в жалобе, полностью разъяснил присяжным заседателям изменение позиции государственного обвинителя в связи с частичным отказом от обвинения (т. 17 л. д. 122).

Ходатайств о немедленном вручении копии постановления, которым был удовлетворен частичный отказ государственного обвинителя от обвинения, и объявлении перерыва для подготовки дальнейшей защиты с учетом этого обстоятельства сторона защиты, как это следует из протокола судебного заседания, после оглашения председательствующий постановления не заявляла (т. 17 л. д. 122).

Что касается возобновления судебного следствия и постановки нескольких дополнительных вопросов Гоноцкому, то отсутствие в судебном заседании адвоката Абаджана не нарушало право Катилоглы на защиту, так как в этой части судебного разбирательства его интересы представлял по соглашению адвокат Котилогли, который, как и сам Катилоглы, не ставили вопроса о вызове адвоката Абаджана, просившего освободить его от участия в деле до обсуждения последствий, вынесенного присяжными заседателями вердикта, в связи с занятостью в других процессах (т. 17 л. д. 156 и 163 оборот).

Несостоятельной является и ссылка адвокатов Субботина, Котилогли и осужденного Кечкина на отказ государственного обвинителя после оглашения вердикта присяжных заседателей поддерживать обвинение в части совершения разбойного нападения на К. с применением предмета, используемого в качестве оружия.

Государственный обвинитель не просил исключить сам факт применения при разбойном нападении предмета, похожего на пистолет «ИЖ», а лишь предложил исключить один из квалифицирующих признаков разбоя, ссылаясь на то, что не установлены признаки, характеризующие этот предмет.

Поскольку присяжные заседатели являются судьями факта, а не права, такая правовая оценка государственным обвинителем в выступлении и судом в приговоре никак не могла повлиять на ответы присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы.

Несостоятельной является также ссылка осужденного Кечкина в жалобе на «скорый» суд, так как отсутствие характеристики из следственного изолятора не является препятствием к постановлению приговора.

Вместе с тем, при назначении ему наказания суд учел положительную характеристику с прежнего места работы.

Таким образом, оснований для отмены приговора по доводам кассационных жалоб не имеется.

Правовая оценка действиям Кечкина и Катилоглы дана в приговоре правильная.

Наказание Кечкину и Катилоглы назначено с учетом всех обстоятельств, влияющих на наказание.

Руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Рязанского областного суда с участием присяжных

заседателей от 11 июня 2009 года в отношении Кечкина Ю.

Е<...> и Катилоглы Ю.А. оставить без изменения, а

кассационные жалобы - без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи: