Гражданский кодекс часть 1

Судья Верховного Суда Российской Федерации Чучунова Н.С., изучив по материалам истребованного дела кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Держава» на решение Арбитражного суда города Москвы от 01.07.2022, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2022 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 01.03.2023 по делу № А40-33927/2022,

установил:

общество с ограниченной ответственностью «Держава» (далее - общество) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), к обществу с ограниченной ответственностью «Каркаде» (далее - компания) о взыскании неосновательного обогащения в размере 1 153 109 руб. 37 коп., возникшего в результате исполнения договоров лизинга от 19.09.2019 № 11364/2019, № 11365/2019, и процентов за пользование чужими денежными средствами по день фактического исполнения обязательств.

Компания предъявила встречный иск, уточненный в порядке статьи 49 АПК РФ, к обществу и индивидуальному предпринимателю Камбуру Константину Владимировичу (далее – предприниматель) о взыскании солидарно неосновательного обогащения в размере 98 380 руб. 01 коп. по договору лизинга от 19.09.2019 № 11365/2019, неустойки по названному договору за период с 24.03.2022 по дату фактического исполнения обязательства, исходя из расчета 11 899 руб. 48 коп. в день.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 01.07.2022, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2022 и постановлением Арбитражного суда Московского округа от 01.03.2023, с компании в пользу общества взыскано неосновательное обогащение в размере 326 177 руб. 99 коп., проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 3038 руб. 37 коп., расходы по уплате государственной пошлины в размере 6939 руб. 04 коп.; в удовлетворении остальной части первоначального иска отказано. С общества и предпринимателя в пользу компании взыскано солидарно 98 380 руб. 01 коп. убытков, 95 195 руб. 84 коп. неустойки, 6807 руб. расходов по уплате государственной пошлины. Произведен взаимозачет требований, в результате которого с компании в пользу общества взысканы денежные средства в размере 135 640 руб. 51 коп. и расходы по уплате государственной пошлины в размере 6939 руб. 04 коп.

В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, общество, ссылаясь на нарушение судами норм материального права, просит отменить указанные судебные акты и направить дело на новое рассмотрение.

Дело 06.06.2023 истребовано из Арбитражного суда города Москвы.

Основаниями для отмены или изменения судебных актов в порядке кассационного производства в Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации являются существенные нарушения норм материального и (или) норм процессуального права, которые повлияли

на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод, законных интересов в сфере предпринимательской

и иной экономической деятельности, а также защита охраняемых законом публичных интересов (часть 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 2 части 7 статьи 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации по результатам изучения кассационной жалобы судья Верховного Суда Российской Федерации выносит определение о передаче кассационной жалобы вместе с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации.

При изучении доводов кассационной жалобы общества по материалам истребованного дела установлены основания для передачи кассационной жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Как установлено судами и следует из материалов дела, компания (лизингодатель) и общество (лизингополучатель) 19.09.2019 заключили договоры финансовой аренды (лизинга) № 11364/2019 и № 11365/2019 (далее – договоры лизинга), в соответствии с условиями которых лизингодатель посредством заключения договора купли-продажи обязался приобрести в собственность у выбранного лизингополучателем продавца имущество, указанное в спецификации предмета лизинга, и предоставить

его лизингополучателю в лизинг за плату во временное владение и пользование.

Согласно пункту 3.2 договоров лизинга лизингополучатель обязуется уплачивать лизинговые платежи в размере и в сроки, предусмотренные графиком платежей.

Пунктом 4.1 договоров лизинга предусмотрено, что договор состоит из самого договора, приложений и дополнительных соглашений к нему (если приложения и/или дополнительные соглашения имеются) и Общих условий договора лизинга, которые являются неотъемлемой частью договора.

В целях обеспечения исполнения обществом обязательств по договору лизинга № 11365/2019 между компанией (кредитор) и предпринимателем (поручитель) заключен договор поручительства от 19.09.2019 № 11365/2019, по условиям которого предприниматель обязался отвечать солидарно за исполнение обществом всех его обязательств по договору лизинга.

По актам приема-передачи имущества компания передала обществу имущество по договорам лизинга.

В связи с ненадлежащим исполнением обществом обязанности по внесению лизинговых платежей лизингодатель направил в его адрес уведомления о расторжении договоров лизинга и изъял предметы лизинга.

Предмет лизинга по договору лизинга № 11364/2019 реализован лизингодателем в соответствии с договором купли-продажи от 14.03.2022 № 11364/2019_I-3, по договору № 11365/2019 – в соответствии с договором купли-продажи от 24.01.2022 № 11365/2019_I-3.

Общество, полагая, что после расторжения договоров лизинга положительное сальдо сложилось в его пользу и на стороне компании возникло неосновательное обогащение в размере 848 773 руб. 98 коп. по договору № 11364/2019 и в размере 304 335 руб. 39 коп. по договору № 11365/2019, обратилось в арбитражный суд с настоящим иском.

Встречный иск компании мотивирован тем, что сальдо встречных обязательств по договору № 11365/2019 складывается в пользу лизингодателя и составляет 98 380 руб. 01 коп., а по договору № 11364/2019 – в пользу лизингополучателя, но в размере 326 177 руб. 99 коп.

Суд первой инстанции, руководствуясь статьями 323, 361, 363, 395, 421, 431, 450, 450.1, 453, 614, 622 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), статьями 13, 15 Федерального закона от 29.10.1998 № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)», статьями 9.1 и 63 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», постановлением Правительства Российской Федерации от 28.03.2022 № 497 «О введении моратория на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами», разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга» (далее – Постановление № 17), Обзоре судебной практики по спорам, связанным с договором финансовой аренды (лизинга), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 27.10.2021

(далее – Обзор), пришел к выводу о наличии оснований для частичного удовлетворения первоначального иска и обоснованности встречных требований.

При этом суд исходил из следующего: расторжение договора лизинга порождает необходимость соотнести взаимные предоставления сторон, совершенные до момента расторжения (сальдо встречных обязательств), определить завершающую обязанность одной стороны в отношении другой; в рассматриваемом случае правила определения завершающей обязанности, установленные в Постановлении № 17, не применяются, поскольку в пункте 5.9 Общих условий договора лизинга (далее – Общие условия) сторонами согласован иной порядок расчета; на момент заключения договоров лизинга со стороны лизингополучателя возражений не поступало, что свидетельствует о том, что он осознавал все правовые последствия договоров, в том числе при их расторжении; исходя из расчета, произведенного с применением согласованной сторонами формулы, финансовый результат сделки по договору № 11364/2019 составляет убыток для лизингополучателя в размере 326 177 руб. 99 коп., а по договору № 11365/2019 убыток для лизингодателя в размере 98 380 руб. 01 коп., поэтому с компании в пользу общества надлежит взыскать 326 177 руб. 99 коп. неосновательного обогащения и 3038 руб. 37 коп. процентов, начисленных на эту сумму неосновательного обогащения (с учетом даты реализации предмета лизинга и введенного государственными органами моратория), а в пользу компании - солидарно с общества и предпринимателя как поручителя 98 380 руб. 01 коп. убытков и 95 195 руб. 84 коп. неустойки, начисленной на основании пункта 5.11 Общих условий за период с 24.03.2022 по 31.03.2022.

Суды апелляционной и кассационной инстанций поддержали выводы суда первой инстанции и отклонили довод общества о неверном расчете сальдо встречных обязательств.

Выражая несогласие с выводами судов, заявитель настаивает на том, что в рассматриваемом случае расчет завершающей обязанности при расторжении договоров лизинга следует производить с учетом разъяснений, изложенных в Постановлении № 17, а не исходя из пункта 5.9 Общих условий, ссылаясь на следующее.

По мнению заявителя, расчет сальдо встречных обязательств, закрепленный в пункте 5.9 Общих условий, является обременительным для лизингополучателя, поскольку предусматривает менее выгодный для него вариант определения завершающей обязанности по договору в сравнении с общим подходом, отраженным в пунктах 3 - 4 Постановления № 17, и позволяющим исключить неосновательное обогащение одной из сторон договора за счет другой стороны.

Так, в соответствии с пунктом 5.9 Общих условий расчет сальдо встречных предоставлений определяется по следующей формуле:

Сальдо = (Ф + ПФ + У + Пр) - (Ппол - А + СР), где:
ПФ (плата за финансирование) = (Побщ - А - Ф)/ (Ф х Сдн) х Ф х СФ;
Ф - размер предоставленного финансирования;

А - первый лизинговый платеж по графику платежей по договору лизинга;
Сдн - срок договора лизинга в днях;
СФ - срок финансирования в днях;
У - убытки лизингодателя;

Пр - иные санкции, представляющие собой общую сумму непогашенной задолженности лизингополучателя, включая задолженность по лизинговым платежам, пени за просрочку уплаты лизинговых платежей в соответствии с пунктом 2.3.4 Общих условий, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с даты расторжения договора лизинга по дату реализации предмета лизинга, а также расходы на ведение дела вследствие расторжения договора лизинга в размере, установленном в пункте 5.8 Общих условий;

Ппол - полученные от лизингополучателя лизинговые платежи в соответствии с графиком платежей по договору лизинга;

СР - стоимость возвращенного предмета лизинга;

Побщ - сумма всех лизинговых платежей (в том числе авансового платежа);

Срок договора лизинга в днях (С/дн) = «Дата окончания договора лизинга» - «Дата начала договора лизинга».

По мнению заявителя, согласно экономическому смыслу формулы, отраженной в пункте 5.9 Общих условий, в расчет предоставления лизингодателя уже включены «Финансирование» (Ф) и «Плата за финансирование» (ПФ), подлежащие возврату лизингодателю с учетом досрочного расторжения, и дополнительно включены «Убытки» (У) и «Прочие» иные санкции (Пр), которые включают в себя задолженность по лизинговым платежам и прочие неустойки. Такое условие противоречит существу законодательного регулирования лизинга как формы финансирования. В силу пункта 1 статьи 6, пункта 6 статьи 809 ГК РФ лизингодатель имеет право на получение с лизингополучателя вознаграждения за финансирование, начисленного включительно до дня возврата суммы предоставленного финансирования полностью или ее части.

Таким образом, по утверждению заявителя, ответчик, с которым согласились суды трех инстанций, рассчитав финансирование (Ф) и плату за финансирование (ПФ) включительно до дня возврата финансирования (с даты начала договора лизинга до даты реализации предмета лизинга), дополнительно включает просроченные лизинговые платежи в состав иных санкций (Пр), что влечет за собой дополнительное (сверх) погашение финансирования и платы за финансирование за пределами даты возврата финансирования, когда уже договор расторгнут, предмет лизинга возвращен и реализован лизингодателем.

Поскольку лизингодатель является профессиональным участником гражданского оборота, непрерывно распоряжается денежными средствами и предоставляет их на возмездной основе иным лицам, продолжая взыскивать с лизингополучателя возврат финансирования и плату за финансирование за пределами даты финансирования в форме лизинговых платежей в составе иных санкций, а именно, включая их в сальдо взаимных представлений,

получает возможность необоснованно извлечь двойную выгоду (пункт 26 Обзора).

При таких обстоятельствах, по мнению заявителя, включение задолженности по лизинговым платежам неправомерно, так как это противоречит существу законодательного регулирования отношений сторон по договору выкупного лизинга, соответственно и недопустимо начисление на указанную задолженность процентов с дальнейшем включением их суммы в сальдо в составе иных санкций (Пр).

Заявитель отмечает, что поскольку сальдо является результатом соотнесения встречных предоставлений, учет суммы неполученных платежей в предоставлении лизингодателя приведет к необоснованному уменьшению предоставления лизингополучателя, включающего, в том числе сумму выплаченных платежей.

Кроме того, как указывает заявитель, в составе задолженности по лизинговым платежам содержится плата за финансирование, которая уже учтена в предоставлении лизингодателя при расчете сальдо. Двойной учет платы за финансирование, как отдельной составляющей расчета, так и в составе долга по лизинговым платежам, влечет неосновательное обогащение лизингодателя.

Заявитель ссылается на то, что последствия расторжения договора, отличные от предусмотренных законом, могут быть установлены соглашением сторон с соблюдением общих ограничений свободы договора, определенных в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» (далее – Постановление № 16).

Имущественные последствия расторжения договора лизинга могут быть урегулированы по соглашению сторон в установленных законом пределах свободы договора. Соглашение сторон не должно быть несправедливым, ухудшать положение лизингополучателя и приводить к искажению фактического результата соотнесения предоставлений.

Расторжение договора выкупного лизинга не должно приводить к получению необоснованных имущественных благ. Этот основной принцип Постановления 14 не может быть пересмотрен по соглашению сторон.

В соответствии с пунктом 28 Обзора условия договора лизинга, ставящие лизингодателя в заведомо лучшее положение, чем он находился бы при надлежащем исполнении договора лизинга, и навязанные лизингополучателю при заключении договора, с учетом конкретных обстоятельств дела могут быть признаны ничтожными на основании статей 10 и 168 ГК РФ.

Исходя из пункта 1 статьи 10 ГК РФ в отношениях участников оборота, в том числе при вступлении в договорные отношения, не допускается заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса

Российской Федерации», если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, то в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 ГК РФ).

Однако, по мнению заявителя, разрешая спор, суды не учли, что при заключении договора лизинга лизингополучатель находился в положении, затрудняющем согласование иного содержания отдельных условий договора, так как Общие условия разработаны лизинговой компанией и носят типовой характер, опубликованы на официальном сайте лизинговой компании, находятся в открытом доступе в сети «Интернет» и периодически редактируются/изменяются в одностороннем порядке лизингодателем. Кроме того, лизингополучатель не является профессиональным участником рынка финансовых и банковских услуг, в момент заключения договора не обладал необходимыми компетенциями и должным уровнем профессионализма в сфере заемного финансирования, а, следовательно, не имел возможности профессионально вести переговоры относительно отдельных условий договора и каким-либо образом повлиять на их изменение. Вместе с тем наличие в договоре условия, существенным образом нарушающего баланс интересов сторон, в ситуации, когда лизингополучатель был лишен возможности повлиять на его содержание, свидетельствует о том, что при заключении договора равенство участников гражданского оборота являлось формальным, и лизингодатель, предложивший проект договора, нарушил установленные законом (пункты 3 и 4 статьи 1 ГК РФ) требования разумности и добросовестности поведения. При таких обстоятельствах, применение пункта 5.9 Общих условий, как и пунктов 2.3.4, 5.8, 5.11 названных условий для определения сальдо встречных требований является неправомерными, так как противоречит существу законодательного регулирования договорных отношений, предполагающего недопущения злоупотребления правом.

Заявитель считает неправомерным включение в расчеты сторон пеней, начисленных на основании пункта 2.3.4 Общих условий, согласно которому в случае возникновения просроченной задолженности лизингополучатель обязан уплатить лизингодателю пени в размере 0,45% от просроченной суммы платежа за каждый день просрочки (при этом лизингодатель вправе начислять пени с первого рабочего дня с момента просрочки); за просрочку уплаты первого лизингового платежа пени не взимаются, за исключением договоров лизинга, в которых предусмотрена предоплата в Графике платежей; в случае возникновения просроченной задолженности стороны устанавливают следующую очередность зачисления платежей (независимо от назначения платежа, указанного в платежном документе): пени, просроченные штрафы, текущие штрафы, комиссии, просроченные платежи, текущие платежи; по однородным платежам их очередность определяется согласно графику платежей в хронологическом порядке; лизингодатель вправе в одностороннем порядке изменить очередность зачисления платежей независимо от назначения платежа, указанного лизингополучателем.

Как утверждает заявитель, лизингодателем неоднократно начислялись пени на основании пункта 2.3.4 Основных условий, которые зачитывались ранее требований по исполнению основных обязательств по договору, что противоречит положениям статьи 319 ГК РФ.

Кроме того, лизингодатель на основании указанного пункта Общих условий произвел расчет пеней по ставке 0,45% в день за период с момента возникновения просроченных платежей до даты расторжения договора и включил их в расчет сальдо встречных предоставлений в составе иных санкций (Пр) по договору № 11364/2019 в размере 56 472 руб. 61 коп., по договору № 11365/2019 в размере 24 497 руб. 70 коп.

По мнению заявителя, начисление лизингодателем неустойки на основании пункта 2.3.4 Общих условий является неправомерным, а неприменение судами положений статьи 333 ГК РФ – необоснованным. Так, начисленная лизингодателем неустойка на величину задолженности по уплате лизинговых платежей до даты расторжения договора в размере 0,45% в день или 164,25% годовых явно несоразмерна последствиям нарушения обязательств. Применяемая ставка в размере 164,25% годовых десятикратно превышает ключевую ставку, установленную ЦБ РФ на протяжении всего периода действия договора, тогда как именно ключевая ставка ЦБ РФ призвана определять минимальный уровень потерь кредитора (упущенную выгоду) при нарушении обязательств со стороны должника. Такой подход к расчету неустойки влечет неосновательное обогащение лизингодателя за счет сверхвысокой доходной ставки 164,25% годовых, которая лизингодателем никак не обоснована. Кроме того, пункт 2.3.4 Общих условий направлен на оценку возможного, предполагаемого убытка в форме упущенной выгоды вследствие незаконного удержания денежных средств лизингополучателем. Однако, согласно принципам компенсационной природы института возмещения убытка, а так же вытекающей из этого принципа обязанности соответствующей стороны доказывать размер понесенных убытков, в законодательстве Российской Федерации не допускается установление размера заранее оцененных/предполагаемых убытков, либо способов их определения. Лизингодателем в материалы дела не представлены доказательства о понесенных убытках вследствие ненадлежащего исполнения договора лизингополучателем, которое могло повлечь за собой незаконное удержание денежных средств.

Также по указанным основаниям заявитель считает неправомерным включение в расчеты сторон расходов на ведение дела вследствие расторжения договора на основании пункта 5.8 Общих условий и начисление неустойки в соответствии с пунктом 5.11 названных условий.

Приведенные заявителем в кассационной жалобе доводы заслуживают внимания, в связи с чем данную жалобу с делом следует передать

для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Руководствуясь пунктом 2 части 7 статьи 291.6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судья Верховного Суда Российской Федерации

определил:

кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Держава» передать для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Назначить судебное заседание по рассмотрению указанной кассационной жалобы на 12 октября 2023 года на 11 часов 00 минут в помещении суда по адресу: Москва, улица Поварская, дом 15, зал № 3048 (подъезд 5).

Судья Верховного Суда

Российской Федерации Н.С. Чучунова