Гражданский кодекс часть 1

осужденного ФИО1 и его защитника адвоката Ласточкина В.А., рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Ласточкина В.А. на приговор Верховного Суда Чувашской Республики с участием коллегии присяжных заседателей от 28 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 12 апреля 2022 года.

По обжалованному приговору с участием коллегии присяжных заседателей

ФИО1, <...>

<...>

несудимый;

[A1] осужден по ст. 210.1 УК РФ к 10 годам лишения свободы в

исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 1

год 6 месяцев с перечисленными в приговоре ограничениями и

обязанностями.

Разрешены вопросы о мере пресечения, исчисления срока наказания,

зачета времени содержания под стражей и вещественных доказательствах.

ФИО1 осужден за занятие высшего положения в преступной иерархии при изложенных в приговоре на основании вердикта коллегии присяжных заседателей обстоятельствах.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 12 апреля 2022 года приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Сабурова Д.Э., выступления осужденного ФИО1, его защитника адвоката Ласточкина В.А., поддержавших доводы жалобы и дополнений, прокурора Потаповой К.И. о законности судебных решений, Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

в кассационной жалобе адвокат Ласточкин В.А. полагает судебные решения незаконными и необоснованными вследствие существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона.

Указывает, что обвинительный вердикт присяжных заседателей вынесен вследствие многочисленных нарушений права ФИО2 на защиту, нарушений уголовного и уголовно-процессуального закона при получении и исследовании доказательств, как в ходе предварительного следствия, так и судебного разбирательства. Так, в присутствии присяжных заседателей исследовались письменные доказательства, материалы дела и показания свидетелей, не относящиеся к фактическим обстоятельствам дела, в том числе недопустимые доказательства, что повлияло на объективность присяжных и вызвало предубеждение. Суд не реагировал на нарушения требований УПК, высказывания свидетелей и стороны обвинения, напутственное слово сформировал в обвинительном ключе.

Ссылаясь на отсутствие в законодательстве описания понятий «преступная иерархия», «высшее положение в преступной иерархии», отсутствие соответствующих разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, адвокат считает, что суд первой инстанции дал ошибочное толкование норме закона, по которой осужден ФИО2.

Цитируя научные труды ученых в области уголовного права, адвокат

констатирует, ФИО2 не совершал общественно-опасных деяний и

[A2] осужден лишь за «разговоры», за «обсуждение ситуации», что не является уголовно-наказуемым.

В нарушение УПК РФ суд взял на себя законодательную функцию, по своей инициативе дал разъяснения присяжным понятий и классификации преступной иерархии, сообщил ложную информацию, что ФИО2 являлся «положенцем», статус которого относится к высшим положениям в воровской иерархии.

Вопреки требованиям УПК до присяжных доводилась информация о предыдущих судимостях ФИО2, его негативные характеристики в прошлом, в том числе и со слов допрашиваемых лиц. Каких-либо замечаний к ним, обращений к присяжным по этому поводу не было.

Показания засекреченных сотрудников правоохранительных органов являлись предположением, их субъективным мнением, основанном на слухах и догадка, в связи с чем, являлись недопустимыми доказательствами и не могли быть доведены до сведения присяжных заседателей. При этом суд необоснованно отводил и снимал вопросы стороны защиты, имеющие значения для установления фактических обстоятельств.

В напутственном слове были продублированы все нарушения, доводы защиты озвучены кратко, а позиция обвинения преподнесена как объективная и справедливая. Присяжным было сообщено, что совершение ФИО2 преступления установлено экспертами, проводившими криминологическую экспертизу.

Полагает, что заключение комиссионной криминологической экспертизы от 11 мая 2021 года является недопустимым доказательством (т. 20 л.д. 154-174). Данное заключение не соответствует требованиям ст. 240 УПК РФ, ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности» и разъяснениям Пленума ВС РФ, содержащимся в Постановлении от 21 декабря 2010 г. № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам». Так, не ясно, в каком именно месте проводилась экспертиза, время её проведения, не описано в каком виде и объеме поступили материалы дела, оценивались ли вещественные доказательства, аудиозаписи, отсутствует указание о способе просушивания аудиофайлов, ссылки на примененные методики, имеются сомнения в объективности экспертов К. и К., которые выступали от имени общественной организации, декларирующей борьбу с преступностью. При этом эксперты определяли наличие признаков состава преступления, предусмотренного ст. 210.1 УК РФ, что прямо запрещено законом. Поставленные перед ними вопросы изначально носили правовой характер. Тем самым эксперты вышли за пределы своей

компетенции, и их заключение не могло приниматься во внимание,

[A3] являлось недопустимым доказательством, о чем заявлялось суду, и в чем было необоснованно отказано.

Необоснованно отказано и в признании недопустимым доказательством заключения лингвистической судебной экспертизы. В нем не содержится указаний о конкретном учреждении, её проводившем, отсутствуют сведения о месте и времени проведения, содержание противоречит требованиям УПК и примененной методике. Поставленные вопросы носили правовой характер, предрешали выводы эксперта, приведенные термины использованы без ссылок на нормативные документы либо научные труды. При этом ходатайство о вызове эксперта для дачи разъяснений оставлено без рассмотрения, а в протоколе с/з не отражено. Соответствующие замечания необоснованно отклонены.

Полагает необоснованным отказ в признании недопустимыми доказательствами результаты ОРМ, поскольку постановление о рассекречивании сведений, составляющих гос.тайну, вынесено ненадлежащим лицом - замначальника руководителя правоохранительного органа, не обладающим соответствующими полномочиями. Соответствующее ходатайство стороны защиты рассмотрено ненадлежащим образом - слово стороне обвинения по ходатайству предоставлено не было и суд, взяв на себя функцию обвинения, рассмотрел его и отказал, выдвинув свои, не заявленные обвинением, доводы.

По мнению адвоката, к недопустимым доказательствам относятся и показания засекреченных свидетелей А., И., М.П. поскольку они не указывали источник своей осведомленности, их показания носят субъективный характер, основаны на слухах и предположениях. При этом они, а также свидетели Г. и Ф., в утвердительном плане заявляли о статусе ФИО2 как «положенца», приписывали ему не инкриминируемые события и факты, сообщали сведения, не подлежащие доведению до присяжных - данные о судимостях ФИО2 и пр. В тоже время защите запрещалось выяснять у свидетелей источник их осведомленности, задавать вопросы, опровергающие достоверность сообщаемых ими сведений.

Оглашенные показания Ф., гражданской жены ФИО2, не соответствовали требованиям закона, ей не разъяснялись положения ст. 51 Конституции РФ, право не свидетельствовать против гражданского мужа. Незаконное оглашение недопустимых показаний способствовало формированию у присяжных заседателей негативного отношения к ФИО2 и повлияло на законность вынесенного вердикта и

последующего приговора.

[A4] Кроме того, показания свидетелей в ходе предварительного расследования оглашались без учета мнения защиты, которое даже не выяснялось.

Также полагает недопустимым доказательством заключение фоноскопической судебной экспертизы № 1241 от 16 ноября 2020 г. Так, на экспертизу были представлены два диска якобы с образцами голоса ФИО2. Однако эти образы были получены негласным методом, в ходе проведения ОРМ «Наблюдение», т.е. незаконно, что влекло признание заключения эксперта недопустимым доказательством.

Полагает, что при вынесении приговора суд не оценил и не проверил доводы защиты об отсутствии в действиях ФИО2 инкриминируемого состава преступления, о том, что он не являлся субъектом, не относился к категории лиц, занимающих «высшее положение в преступной иерархии», не совершал общественно-опасных действий, не давал указаний о совершении преступлений, не получал денег от преступной и иной незаконной деятельности, не противодействовал органам власти, не представлял и не представляет какой-либо угрозы людям, обществу и государству. Разговоры, мысли и его образ жизни не нарушали ничьих прав и интересов, не повлекли ущерба и угроз его причинения.

Просит судебные решения в отношении ФИО1 отменить и уголовное дело прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления.

Осужденный ФИО3 в возражениях на жалобу своего защитника, по-сути являющихся дополнениями, заявляет о поддержке доводов защитника, повторяет их со своими комментариями.

Полагает, что обвинительное заключение было составлено с нарушениями УПК РФ и дело подлежало возврату прокурору.

Утверждает о малозначительности деяния, за которое осужден. С другой, считает недоказанной свою вину.

Заявляет, что никаких противоправных действий не совершал.

Также считает приговор незаконным, поскольку в нем отсутствуют выводы об оценке доводов стороны защиты, мотивы, по которым суд их отверг.

Просит приговор и апелляционное определение отменить и уголовное дело прекратить за отсутствием состава преступления. Либо вернуть дело прокурору или на новое рассмотрение.

В возражениях на жалобу адвоката зам.прокурора Чувашской Республики ФИО4 полагает судебные решения в отношении ФИО2 законными и обоснованными, просит оставить их без

изменения.

[A5] Заслушав стороны, изучив доводы жалобы, дополнений и возражений, проверив материалы дела, Судебная коллегия отмечает следующее.

В соответствие с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основанием отмены или изменения судебного решения при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Таких нарушений по делу не допущено.

Исходя из названных требований закона и по смыслу положений ст. 389.27 УПК РФ судебные решения, вынесенные с участием присяжных заседателей, не могут быть обжалованы сторонами, в т .ч. в кассационном порядке, и не подлежат проверке по мотивам несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным вердиктом коллегии присяжных заседателей.

В этой связи доводы стороны защиты об оспаривании фактических обстоятельств дела, установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей, неполноты предварительного расследования, недоказанности вины, непричастности к содеянному, о неправильной оценке присяжными исследованных доказательств, о наличии в них противоречий, не могут быть Судебной коллегией приняты во внимание и рассмотрены.

Коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением требований ст. 328 УПК РФ и дело рассмотрено законным составом коллегии присяжных заседателей.

Замечаний по поводу процесса формирования коллегии присяжных заседателей, заявлений о её роспуске ввиду тенденциозности состава от сторон не поступило.

Судебное разбирательство по делу проведено в предусмотренной уголовно-процессуальным законом процедуре с учетом особенностей, установленных главой 42 УПК РФ.

Действия председательствующего по ведению судебного следствия осуществлялись в рамках процессуальных полномочий, предоставленных ему ст. 335 УПК РФ, а доводы о необъективности и проявлении председательствующим обвинительного уклона не основаны на материалах дела.

Вопреки доводам стороны председательствующий по делу обоснованно и в соответствие с требованиями УПК РФ, в том числе предусмотренными ч.ч. 7 и 8 ст. 335, ч. 2 ст. 336 УПК РФ, отклонял вопросы, носящие повторный характер, направленные на выяснение

обстоятельств, не имеющих отношение к рассматриваемому делу,

[A6] останавливал участников процесса, когда они касались обстоятельств, не подлежащих выяснению с участием присяжных заседателей.

Такие действия не могут расцениваться как ущемление прав сторон и нарушение права на защиту в силу прямых предписаний закона. Кроме того, в каждом случае председательствующий обращался к присяжным заседателям не принимать во внимание те или иные обстоятельства, по поводу которых он к ним обращался.

Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов сторонам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на вынесение вердикта коллегией присяжных заседателей и постановление судом законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Стороны не были ограничены в праве на представление доказательств, на участие в исследовании доказательств другой стороны.

Обоснованный и мотивированный отказ председательствующего в удовлетворении тех или иных ходатайств участников процесса не может рассматриваться как нарушение их процессуальных прав. При этом позиция председательствующего при разрешении процессуальных вопросов была обусловлена не процессуальным положением участников судебного разбирательства, а обоснованностью самих ходатайств и вопросов, которые они ставили перед судом.

Все заявленные ходатайства разрешены надлежащим образом.

В ходе судебного разбирательства исследованы все существенные для исхода дела доказательства, представленные сторонами. Юридические вопросы рассматривались судом без участия присяжных.

Судебное следствие закончено с согласия сторон и при отсутствии дополнений.

Из содержания выступлений сторон, следует, что прения проведены в соответствии с требованиями ст. 336 УПК РФ, в пределах предъявленного обвинения и вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Вопросный лист отвечает требованиям ст.ст. 338-339 УПК РФ, сформулирован в соответствии с предъявленным обвинением и с учетом прений сторон по результатам судебного следствия.

Его проект обсуждался со сторонами, которым было предоставлено право о включении в соответствие с требованиями ст. 338 УПК РФ

новых или дополнительных вопросов.

[A7] Сформулированные вопросы, как это предусмотрено положениями ч. 8 ст. 339 УПК РФ, поставлены в понятных для присяжных заседателей формулировках и не требовали от них юридической оценки.

Каких-либо неясностей в связи с поставленными вопросами у присяжных заседателей не возникло, за дополнительными разъяснениями они не обращались (т. 15 л.д. 200-201).

Напутственное слово председательствующего соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ.

В нем приведено содержание обвинения, содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за инкриминируемые деяния, изложена позиция сторон обвинения и защиты, другие, предусмотренные ч. 3 ст. 340 УПК РФ сведения, в том числе краткое содержание исследованных доказательств.

При этом доведение до присяжных позиции сторон не может свидетельствовать о каком-либо воздействии на них, попытках оказания давления и создания предубеждения к той или иной стороне.

Процедура вынесения присяжными заседателями вердикта не нарушена.

Доводы кассационной жалобы и дополнений о составлении обвинительного заключения с нарушениями, исключающими возможность рассмотрения дела судом; об отсутствии практики данной категории дел и, как следствие, нарушений судом требований закона; о предвзятости суда и его обвинительном уклоне; о недопустимости заключений перечисленных в жалобе экспертиз по приведенным основаниям; о необоснованном отказе в рассмотрении ходатайства о вызове эксперта; о незаконной постановке перед экспертами правовых вопросов; о рассекречивании материалов ОРМ ненадлежащим лицом; о недопустимости копии записки, результатов ОРМ, показаний засекреченных свидетелей, оглашенного протокола допроса Ф. о препятствовании стороне защиты выяснению у свидетелей значимых для дела обстоятельств; о нереагировании суда на допускаемые обвинением нарушения и возражения стороны защиты; об оказании судом воздействия на присяжных и создание у них предвзятого отношения к защите; о необъективности напутственного слова; о доведении до присяжных обстоятельств, не подлежащих выяснению с их участием, полностью аналогичны доводам апелляционных жалоб и позиции стороны защиты при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции.

Все указанные и иные доводы тщательно проверялись судом

апелляционной инстанции и мотивировано отвергнуты.

[A8] Мотивы принятого решения изложены в апелляционном определении, являются правильными, с ними соглашается и Судебная коллегия.

Приговор суда постановлен в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности ФИО1, основанном на всестороннем и полном исследовании материалов дела.

Содержание приговора соответствует требованиям ст. 351 УПК РФ, согласно которым, в обвинительном приговоре, постановленном на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, оценка доказательствам не приводится, их исследование не производится, в связи с чем, соответствующие доводы стороны защиты также являются несостоятельными.

Оснований для применения положений частей 4 и 5 ст. 348 УПК РФ по делу не имелось.

Действия ФИО1 правильно квалифицированы в соответствие с вердиктом коллегии присяжных заседателей по ст. 210.1 УК РФ, то есть занятие высшего положения в преступной иерархии.

С учетом обстоятельств дела суд обоснованно признал ФИО1 вменяемым.

Наказание назначено в соответствие с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, обстоятельств, влияющих на наказание, данных о личности.

Оснований для изменения категории преступлений, применения положений ст.ст. 64 и 73 УК РФ по делу не имелось, как правильно отметил суд первой инстанции.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей ФИО1 признан не заслуживающим снисхождения.

Назначенное наказание по-своему виду и размеру является справедливым.

В апелляционной инстанции дело рассмотрено с соблюдением требований Главы 45.1 УПК РФ.

Апелляционное определение отвечает требованиям ст. 389.28 УПК, в нем содержатся развернутые ответы на все доводы апелляционных жалоб и дополнений стороны защиты, на ходатайства о признании того или иного доказательства недопустимым.

Таким образом, оснований для отмены или изменения судебных

решений в отношении Финогенова АК.А. не имеется.

[A9] Руководствуясь ст. 401.14 УПК РФ, Судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Верховного Суда Чувашской Республики с участием коллегии присяжных заседателей от 28 декабря 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 12 апреля 2022 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, кассационную жалобу адвоката Ласточкина В.А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи