Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Алтайского края в составе судьи Ивиной И.А., при ведении протокола судебного заседания секретарем Сулима М.И., рассмотрев в открытом судебном заседании заявление конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Алтаймясопром», п. Среднесибирский Тальменского района Алтайского края (ОГРН <***>, ИНН <***>) ФИО1 о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности,

заинтересованные лица: ФИО2, г. Томск Томской области, ФИО3, с. Краснинское Кемеровской области, ФИО4, г. Новоалтайск Алтайского края, ФИО5, г. Сочи Краснодарского края,

с привлечением к участию в споре в качестве третьих лиц: финансового управляющего ФИО5 – ФИО6, г. Мытищи Московской области, акционерного общества «Управляющая компания Кем-Ойл», г. Кемерово Кемеровской области (ИНН <***>, ОГРН <***>),ФИО7, г. Новосибирск

при участии в судебном заседании представителей:

от ФИО2 – ФИО8, доверенность от 15.08.2019 (онлайн)

от ФИО5 – ФИО8, доверенность от 15.08.2019 (онлайн).

от ФИО9 – ФИО8, доверенность от 15.08.2019 (онлайн)

от ФИО4 – ФИО8, доверенность от 15.08.2019 (онлайн)

от ФИО10 – ФИО8, доверенность от 15.08.2019 (онлайн)

от конкурсного управляющего – ФИО11, доверенность от 19.08.2020 (онлайн).

У С Т А Н О В И Л:

08.07.2019 года конкурсный управляющий общества с ограниченной ответственностью «Алтаймясопром», п. Среднесибирский Тальменского района Алтайского края ФИО1 обратился в Арбитражный суд Алтайского края с заявлением о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности.

Определением от 15.07.2019 заявление принято к производству.

Согласно свидетельству о перемени имени <...> от 01.11.2019 судья Губарь И.А. переменила фамилию на Ивина И.А.

Определением от 12.02.2020 по ходатайству ФИО2 суд привлек к участию в споре в качестве третьих лиц ФИО5, г. Сочи Краснодарского края, финансового управляющего ФИО5 – ФИО6, г. Мытищи Московской области, акционерное общество «Управляющая компания Кем-Ойл», г. Кемерово Кемеровской области (ИНН <***>, ОГРН <***>).

Судебные заседания по рассмотрению заявления откладывались для формирования позиции, представления дополнительных документов, в связи с пандемией, для привлечения к участию в споре третьих лиц, истребования дополнительных доказательств, в связи с частичной передачей документации должника конкурсному управляющему, неоднократным уточнением заявленных требований.

В судебном заседании 01.02.2021 суд предложил конкурсному управляющему сформировать письменную позицию относительно наличия (отсутствия) оснований для привлечения в качестве заинтересованных лиц в настоящем споре ФИО5, АО «УК Кем-Ойл» с учетом доводов ФИО2 о номинальном характере ее руководства, нахождении документации должника у ФИО5, доводов ФИО5, подтверждающих данные обстоятельства, изложенных в их отзывах и пояснениях.

Определением от 18.03.2021 суд в связи с поступившим в дело заявлением конкурсного управляющего о привлечении в качестве соответчиков (от 18.03.2021), привлек к участию в споре в качестве заинтересованных лиц ФИО10, ФИО4, ФИО5, а также в качестве третьего лица финансового управляющего ФИО10 - ФИО7, г. Новосибирск.

Заявленные требования неоднократно уточнялись конкурсным управляющим, в окончательной редакции (согласно заявлению, об уточнении исковых требований от 01.07.2021 г.) конкурсный управляющий ООО «Алтаймясопром» просит суд:

привлечь ФИО2 к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по передаче бухгалтерской документации должника и приостановить производство по данным требованиям до окончания расчетов с кредиторами,

привлечь ФИО10, ФИО4, ФИО5 к ответственности в виде возмещения убытков в размере 1 338 312 989,74 руб.

Суд по ходатайству представителя конкурсного управляющего принял к производству уточненное заявление.

В качестве оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности (в окончательной редакции заявленных требований) конкурсный управляющий указывает на не передачу бухгалтерской документации ООО «Алтаймясопром» в части дебиторской задолженности, отраженной в бухгалтерской отчетности должника, что подтверждается постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2018 по настоящему делу об истребовании документации должника от ФИО2, исполнительным производством по истребованию документации, которое не данный момент не окончено, материалами настоящего обособленного спора.

Как указывает в своем уточненном заявлении конкурсный управляющий, неисполнение ФИО2 обязанности по передаче бухгалтерской документации, а также первичных документов в отношении дебиторской задолженности ООО «Алтаймясопром» препятствует формированию конкурсной массы и расчетам с кредиторами. ФИО2 не представлены документы, подтверждающие надлежащее исполнение указанной обязанности. По мнению заявителя, представленная справка под названием «Перечень дебиторов» не может быть признана относимым и допустимым доказательством, первичные документы по дебиторам на сумму порядка 530 млн. руб. (указаны в Перечне как: убытки по контрагенту Максонико Трейдинг Лимитед, переплата по налогам и задолженность по контрагенту Хермитаж Экспортс Лимитед) у конкурного управляющего отсутствуют.

В качестве оснований для привлечения к ответственности в виде взыскания убытков с ФИО10, ФИО4, ФИО5 конкурсным управляющим указано на совершение указанными лицами сделок с Максонико Трейдинг Лимитед на общую сумму 1 338 312 989,74 руб. (дополнительных соглашений), которые признаны недействительными на основании определений Арбитражного суда Алтайского края от 14.12.2020 г. по делу № А03-9092/2017.

Конкурсный управляющий полагает, что в результате совершения данных сделок был причинен вред имущественным правам должника и его кредиторов. Поскольку сумма указанных сделок не является существенной для целей привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий просит привлечь ФИО10, ФИО4, ФИО5 к ответственности в виде возмещения убытков на общую сумму 1 338 312 989,74 руб.

ФИО2 в своих письменных пояснениях указывает, что являлась генеральным директором должника в период с 15.12.2017 по 20.02.2018 (41 рабочий день), обязанность по передаче бухгалтерской документации конкурсному управляющему (в части тех документов и имущества, которые имелись у нее) исполнена надлежащим образом, что подтверждается актами приема-передачи документации и материальных ценностей. Исполнительное производство по истребованию документации от ФИО2 судебным приставом было окончено (постановление от 22.09.2020). Остальная документация должника хранилась в г. Кемерово по месту нахождения мажоритарного участника должника ФИО5 и АО УК "Кем-Ойл", в распоряжение ФИО2 не передавалась. Об этих обстоятельствах было известно конкурсному управляющему ООО "Алтаймясопром" еще в феврале 2018 года.

Заинтересованные лица ФИО10, ФИО4, ФИО5 заявили о пропуске срока исковой давности по спору о привлечении их к субсидиарной ответственности, а также по требованиям о взыскании убытков, поскольку полагают что конкурсному управляющему с 21.02.2018 известно об отсутствии документации у ФИО2, нахождении ее в ведении ФИО5 и подконтрольных ему лиц. По доводам управляющего о заключении дополнительных соглашений от 31.01.2014 и 13.12.2015 к договорам поставки с Максонико Трейдинг Лимитед, также полагают срок исковой давности пропущенным, поскольку срок исковой давности по корпоративным убыткам исчисляется не с момента нарушения, а с момента, когда юридическое лицо, например, в лице нового директора, получило реальную возможность узнать о нарушении. Таким новым директором должника является ФИО4, который приступил к исполнению обязанностей с 16.11.2016, соответственно, в пределах разумного срока (месяц) он должен был узнать о причинении должнику убытков и имел возможность обратиться в суд с соответствующими требованиями об убытках к предыдущему руководителю должника ФИО10 и (или) участнику должника ФИО5 Таким образом, представитель заинтересованных лиц полагает, что срок исковой давности по требованиям об убытках начал течь с 16.12.2016 и к дате уточнения требований конкурсным управляющим и заявления им требований к указанным выше лицам (18.03.2021) истек.

Кроме того, представитель заинтересованных лиц возражает и по существу требований управляющего о взыскании убытков, указывая, что причинно-следственная связь между заключением дополнительных соглашений и причинением убытков должнику заявителем не доказана, в результате заключения дополнительных соглашений денежные средства не перечислялись, новые обязательства у должника не возникли, контракты на поставку оборудования, в том числе, дополнительные соглашения к ним, частично исполнялись, продление срока поставки осуществлялось с целью избежать еще больших убытков в виде административных штрафов, что наоборот отвечало интересам должника.

Представитель ФИО4 дополнительно указал, что исходя из периода руководства должником, ФИО4 не участвовал в заключении договоров поставки, перечислении денежных средств по ним, в заключении дополнительных соглашений к договорам поставки. При этом такое основание для взыскания убытков как не взыскание дебиторской задолженности и (или) не расторжение договора поставки конкурсным управляющим в настоящем споре не заявлено, срок исковой давности по такому возможному требованию также пропущен, в связи с чем полагает, что основания для взыскания убытков с ФИО4 отсутствуют.

Представитель конкурсного управляющего по доводам о пропуске срока исковой давности возражала, поскольку о заключении дополнительных соглашений к договорам поставки, признанных в последствии ничтожными сделками, управляющий узнал из ответа ГК ВЭБ.РФ от 25.10.2018, с соответствующим заявлением о взыскании убытков с заинтересованных лиц конкурсный управляющий обратился в суд 18.03.2021, что в пределах срока исковой давности.

В судебном заседании представители конкурсного управляющего и заинтересованных лиц свои доводы и возражения поддерживали.

Представители третьих лиц, а также лично ФИО2, ФИО10, ФИО5, ФИО4 в судебное заседание не явились, извещены надлежаще.

Выслушав представителей конкурсного управляющего, заинтересованных лиц, исследовав материалы дела, суд установил следующее.

05 июня 2017 года ООО «Барнаульская сервисная компания», г. Барнаул Алтайского края (правопреемник - ООО «Мегаполис», г. Кемерово) обратилось в Арбитражный суд Алтайского края с заявлением о признании общества с ограниченной ответственностью «Алтаймясопром», п. Среднесибирский Тальменского района Алтайского края несостоятельным (банкротом).

Определением от 08.06.2017 заявление принято к производству.

Определением Арбитражного суда Алтайского края от 20 сентября 2017 года в отношении общества с ограниченной ответственностью «Алтаймясопром», п. Среднесибирский Тальменского района Алтайского края (ОГРН <***>, ИНН <***>) введена процедура наблюдения сроком до 20 февраля 2018 года, временным управляющим утвержден ФИО12

Решением Арбитражного суда Алтайского края от 21 февраля 2018 года (резолютивная часть решения объявлена 20.02.2018) общество с ограниченной ответственностью «Алтаймясопром», п. Среднесибирский Тальменского района Алтайского края (ОГРН <***>, ИНН <***>) признано несостоятельным (банкротом) и в отношении него открыта процедура, применяемая в деле о банкротстве, - конкурсное производство сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим утвержден ФИО1

Определением суда от 18.07.2021 срок конкурсного производства продлен до 15.01.2022.

Как следует из материалов дела, в качестве контролирующих должника лиц в настоящем обособленном споре конкурсный управляющий привлекает бывших директоров ООО «Алтаймясопром» ФИО10 (период исполнения обязанностей 08.06.2014 - 15.11.2016 гг.), ФИО4 (период исполнения обязанностей 16.11.2016 – 08.06.2017 гг.), ФИО2 - (период исполнения обязанностей 15.12.2017 по 20.02.2018).

Также к числу контролирующих должника лиц, к которым предъявлены требования о взыскании убытков, конкурсный управляющий относит ФИО5, являющегося участником ООО «Алтаймясопром» с долей участия в размере 83%.

В соответствии с частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" Закон о банкротстве дополнен главой III.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве". Федеральный закон от 29.07.2017 N 266-ФЗ вступил в силу с 30.07.2017, в связи с чем его действие в соответствующей части распространяется на заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, поданные после 01.07.2017.

Согласно абзацу третьему статьи 4 вышеназванного закона, рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 1 июля 2017 года, производится по правилам Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции указанного выше Федерального закона).

Как указано выше, конкурсный управляющий ООО «Алтаймясопром» обратился в суд:

05.07.2019 - с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующего должника лица ФИО2 в связи с не передачей документации должника управляющему (заявление поступило в суд в электронном виде),

18.03.2021 - с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности (в редакции уточнения от 01.07.2021 - о взыскании убытков) к ФИО10, ФИО4, ФИО5 в связи с заключением дополнительных соглашений от 31.01.2014 и 13.12.2015 к договорам поставки с Максонико Трейдинг Лимитед (заявление поступило в суд в электронном виде).

Основания для привлечения к субсидиарной ответственности, содержащиеся в главе III.2 Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ, не подлежат применению к действиям контролирующих должников лиц, совершенным до 01.07.2017 в силу общего правила действия закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации; далее - ГК РФ), поскольку Закон N 266-ФЗ не содержит норм о придании новой редакции Закона о банкротстве обратной силы.

Аналогичные разъяснения даны в пункте 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон N 73-ФЗ), согласно которым положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 73-ФЗ (в частности, статьи 10) о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 73-ФЗ.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757 (2,3), учитывая, что субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности).

Таким образом, к рассматриваемым требованиям конкурсного управляющего, мотивированным не передачей документации должника, подлежат применению в полном объеме положения главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", к остальным требованиям - положения статьи 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей на момент совершения (не совершения) соответствующих действий, статей 15, 53 Гражданского кодекса РФ.

Согласно статье 61.10 Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

Согласно статье 2 Закона о банкротстве в соответствующей редакции контролирующее должника лицо - лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью).

Очевидно, ФИО10, ФИО4, ФИО5, ФИО2 отвечают приведенным критериям.

Давая оценку доводам заявителя о наличии оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "Алтаймясопром" в связи с не передачей документации должника суд исходит из следующего.

Согласно пункту 2 статьи 126 Закона о банкротстве руководитель должника в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязан обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

Как указано выше, решением от 21.02.2018 (резолютивная часть от 20.02.2018) суд признал ООО «Алтаймясопром» банкротом и истребовал от генерального директора должника ФИО2 бухгалтерскую и иную документацию должника, печати, штампы, материальные и иные ценности, указав срок для передачи - не позднее трех дней с даты вынесения решения суда.

Постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2018 от бывшего руководителя должника ФИО2 истребовано имущество и документация должника согласно перечню, указанному в судебном акте.

Из содержания названного постановления апелляционного суда следует, что документация и печати должника были переданы ФИО2 конкурсному управляющему по актам от 21.02.2018. Вместе с тем, документация должника была передана конкурсному управляющему ФИО2 частично, а именно: отсутствуют документы о контрагентах, договорах и иные о деятельности должника, что препятствует формированию конкурсной массы и анализу сделок должника.

Согласно п. 1 ст. 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В силу п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии, в том числе, следующих обстоятельств:

документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Безусловно, основной целью истребования документов у руководителя должника является получение сведений для формирования конкурсной массы и приобретения возможности выявить имущество и оспорить сделки должника в конкурсном производстве.

Данное требование обусловлено, в том числе, и тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные частью 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования об ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве. В связи с этим невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче конкурсному управляющему документации (материальных ценностей) должника свидетельствует, по сути, о недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, изложенным в постановлении от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (п. 24), применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с не передачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в не передаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в том числе, невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

В рассматриваемом случае конкурсный управляющий обществом выразил позицию относительно того, какие затруднения возникли вследствие ненадлежащего исполнения ФИО2 обязанности по передаче документации, а именно: в результате не предоставления руководителем должника документов первичного бухгалтерского учета в полном объеме (по дебиторской задолженности) у конкурсного управляющего отсутствуют сведения о периоде и об основаниях возникновения дебиторской задолженности, отраженной в балансе должника, что повлекло за собой невозможность формирования конкурсной массы в этой части и, как следствие, невозможность удовлетворения требований кредиторов за счет данного актива должника.

В силу пункта 19 Постановления N 53 при доказанности обстоятельств, составляющих опровержимые презумпции доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Таким образом, указанные разъяснения свидетельствуют о презумпции наличия причинно-следственной связи между действиями контролирующего лица, ответственного за составление и хранение документов и фактически наступившим объективным банкротством.

С учетом неисполнения бывшим руководителем должника обязанности по передаче конкурсному управляющему всех документов, информации, материальных ценностей должника предполагается, что именно эта причина повлекла невозможность формирования конкурсной массы для удовлетворения требований кредиторов.

Вместе с тем, в обстоятельствах настоящего дела установлено, что ФИО2 передала имущество и частично документацию по деятельности ООО "Алтаймясопром", а также указала, что документацией в остальной части не располагает, документооборот должника был организован таким образом, что документация находилась вне места нахождения должника, в ведении его мажоритарного участника ФИО5 и подконтрольных ему лиц, которые фактически осуществляли бухгалтерское сопровождение деятельности должника, вели его бухгалтерский учет.

Также суд отмечает, что доводы ФИО2 в указанной части подтверждены письменными пояснениями ФИО5 и его представителя в судебном заседании, принятыми ФИО5 мерами по передаче части документации должника конкурсному управляющему в ходе рассмотрения настоящего спора, содержанием приобщенного в дело обвинительного заключения. Также обстоятельства, характеризующие документооборот и объем полномочий руководителя ООО "Алтаймясопром", ранее озвучивались бывшими руководителями должника (ФИО10, ФИО4) при рассмотрении иного заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц (определение от 02.09.2019).

Возражая по требованиям управляющего в указанной части представитель ФИО2 полагает, что фактическое отсутствие у нее всей документации должника (помимо переданной ею управляющему), в том числе, документации по дебиторской задолженности, исключает возможность привлечения ее к субсидиарной ответственности по заявленному основанию, ведь обязанность передать документацию фактически не могла быть исполнена ФИО2 в натуре.

Отклоняя указанные возражения, суд руководствуется следующим.

Согласно пункту 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" в силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Так, в данном пункте названного постановления указано, что арбитражный управляющий вправе требовать от руководителя (а также от других лиц, у которых фактически находятся соответствующие документы) по суду исполнения данной обязанности в натуре применительно к правилам статьи 308.3 Гражданского кодекса Российской Федерации. По результатам рассмотрения соответствующего обособленного спора выносится судебный акт, который может быть обжалован в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 308.3 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае неисполнения должником обязательства кредитор вправе требовать по суду исполнения обязательства в натуре, если иное не предусмотрено названным Кодексом, иными законами или договором либо не вытекает из существа обязательства.

В соответствии с разъяснениями пункта 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" следует учитывать, что в соответствии со статьями 309 и 310 ГК РФ должник не вправе произвольно отказаться от надлежащего исполнения обязательства.

При предъявлении кредитором иска об исполнении должником обязательства в натуре суд, исходя из конкретных обстоятельств дела, определяет, является ли такое исполнение объективно возможным. Разрешая вопрос о допустимости понуждения должника исполнить обязанность в натуре, суд учитывает не только положения ГК РФ, иного закона или договора, но и существо соответствующего обязательства. Не может быть отказано в удовлетворении иска об исполнении обязательства в натуре в случае, когда надлежащая защита нарушенного гражданского права истца возможна только путем понуждения ответчика к исполнению в натуре и не будет обеспечена взысканием с ответчика убытков за неисполнение обязательства, например, обязанностей по представлению информации, которая имеется только у ответчика, либо по изготовлению документации, которую правомочен составить только ответчик.

По смыслу пункта 1 статьи 308.3 Гражданского кодекса Российской Федерации кредитор не вправе требовать по суду от должника исполнения обязательства в натуре, если осуществление такого исполнения объективно невозможно, в частности, в случае гибели индивидуально-определенной вещи, которую должник был обязан передать кредитору, либо правомерного принятия органом государственной власти или органом местного самоуправления акта, которому будет противоречить такое исполнение обязательства (пункт 23 вышеназванного постановления от 24.03.2016 N 7). Соответственно, при наличии объективной невозможности исполнить обязательство в натуре судебный акт о понуждении исполнить обязательство не будет отвечать принципу исполнимости.

В соответствии с пунктом 2 статьи 308.3 Гражданского кодекса Российской Федерации защита кредитором своих прав в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи не освобождает должника от ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства (глава 25).

Таким образом, обязанность руководителя должника обеспечить ведение бухгалтерского учета, сохранность бухгалтерской и иной документации, имущества должника установлена законом, ее неисполнение влечет для руководителя должника риск привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника (глава III.2 Закона о банкротстве).

В этой связи суд полагает, что ссылка представителя ФИО2 на фактическое отсутствие у нее документации должника, не может являться безусловным основанием для освобождения ее от ответственности в связи с не передачей документации должника конкурсному управляющему. В данной ситуации оценке подлежат как обстоятельства, связанные с наличием у ФИО2 объективной возможности исполнить возложенную законом обязанность по передаче документации должника, так и обстоятельства, связанные с принятием ею всех разумных и достаточных мер по истребованию и (или) восстановлению документации.

Как уже отмечено выше, ФИО2 исполняла обязанности руководителя ООО "Алтаймясопром" в период с 15.12.2017 г. по 20.02.2018 г., то есть в период после введения в отношении должника процедуры наблюдения (20.09.2017 года) и до признания ООО "Алтаймясопром" банкротом.

Соответственно, ФИО2, приступая к обязанностям руководителя ООО "Алтаймясопром", находящего в процедуре наблюдения, была осведомлена об этих обстоятельствах, а также о наличии у руководителя обязанности передать копии документов о деятельности должника временному управляющему, а, учитывая вероятность последующего признания должника банкротом, не могла не осознавать возложение и на нее в этом случае обязанности по передаче активов должника и документации конкурсному управляющему.

Как следует из содержания обвинительного заключения по уголовному делу № 1180101003700012, ФИО2 была осведомлена об организации документооборота на предприятии, фактическом объеме своих полномочий по распоряжению материальными и финансовыми ресурсами, о нахождении финансово-хозяйственной документации вне места расположения общества у иных лиц. Об этом же заявлено ею в ходе рассмотрения настоящего обособленного спора. Соответственно, как полагает суд, ФИО2, приступая к исполнению обязанностей руководителя должника при изложенных выше обстоятельствах, осознавала все возможные риски такой организации процесса руководства должником и согласилась принять их. Ссылка на "номинальный" характер руководства должником основанием для освобождения от привлечения к субсидиарной ответственности не является.

Суд также отмечает, что в материалах дела отсутствуют сведения о том, какие меры были предприняты ФИО2 в целях получения документации должника (по дебиторской задолженности) от предыдущего руководителя ФИО4 и (или) от бенефициара бизнеса ФИО5, учитывая ее осведомленность о нахождении документации ООО "Алтаймясопром" в его ведении и фактическом отсутствии документации по дебиторской задолженности на предприятии.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что ФИО2 не опровергнуты названные выше презумпции, не доказано отсутствие вины в не передаче документации, не подтверждено, что ею приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от нее как от руководителя требовалась.

Согласно бухгалтерским балансам за 2015-2017 гг. ООО «Алтаймясопром» имеет дебиторскую задолженность в следующем размере:

- 1 384 363 000 руб. – по итогам 2015 года;

- 1 472 778 000 руб. – по итогам 2016 года;

- 1 470 636 000 руб. – по итогам 2017 года, при этом в балансе за 2017 год указаны сведения о дебиторской задолженности за предыдущий отчетный период (2016 год) в размере 1 224 253 000 руб., отметка о сдаче данного баланса в налоговый орган отсутствует.

Также в деле имеется бухгалтерский баланс ООО "Алтаймясопром" на 30.09.2017, в котором указана дебиторская задолженность на отчетную дату в размере 876 872 000 руб., на 31.12.2016 - в размере 1 227 309 руб., отметка о сдаче данного баланса в налоговый орган отсутствует.

Как следует из содержания заявления и пояснений представителя конкурсного управляющего в судебном заседании, заявитель руководствуется данными баланса по итогам 2017 года с размером дебиторской задолженности 1 470 636 000 руб.

В материалы обособленного спора С.А. ФИО2 была представлена распечатка под названием «Перечень дебиторов на 31.12.17» на общую сумму 1 470 636 284,27 руб. (т.2 л.д. 82), которая в последующем была уточнена.

В окончательной редакции в дело представлен документ с наименованием "Перечень дебиторов на 31.12.2017" на общую сумму 1 479 030 918,87 руб. (т.5 л.д. 11).

Таким образом, суд полагает возможным руководствоваться указанным управляющим балансом должника по итогам 2017 года, учитывая, что заинтересованным лицом представлен перечень дебиторов на эту же сумму (сопоставимую сумму после уточнения перечня).

Как следует из содержания документа уточненный перечень дебиторов содержит указание на наличие дебиторской задолженности у ООО "Алтаймясопром" к следующим контрагентам:

1.Максонико Трейдинг Лимитед – 871 667 964,40 руб.

2.Хермитаж Экспортс Лимитед – 6 073 452,00 руб.

3.Техно-Фарма Лимитед – 72 881 934,25 руб.

4.Убытки по контрактам Максонико Трейдинг Лимитед – 526 086 016,11 руб.

5.Налоги – 2 321 552,11 руб.

Материалами дела о банкротстве ООО "Алтаймясопром" подтверждается, что дебиторская задолженность Максонико Трейдинг Лимитед и Техно-Фарма Лимитед подтверждена документально в связи с получением конкурсным управляющим соответствующих документов от третьих лиц, сделки с данными контрагентами оспорены управляющим, то есть возможность пополнения конкурсной массы должника за счет данного актива в связи с не передачей соответствующей документации управляющему руководителем должника не утрачена, соответствующая работа управляющим по данному активу проводится.

Относительно дебиторской задолженности Хермитаж Экспортс Лимитед в размере 6 073 452,00 руб. конкурсному управляющему в ходе рассмотрения спора были переданы первичные документы, а именно: копии договора о закрытом содержании от ноября 2011 г., из содержания которого следует, что ООО «Алтаймясопром» является покупателем, то есть именно ООО «Алтаймясопром» должно производить платежи за услуги по договору (переданы документы о кредиторской задолженности в пользу данного контрагента).

Документы о дебиторской задолженности Хермитаж Экспортс Лимитед в пользу должника и (или) иного лица в пользу должника в указанном размере (6 073 452,00 руб.) конкурсному управляющему переданы не были.

Оценивая доводы сторон относительно дебиторской задолженности в виде переплаты по налогам, суд установил следующее.

По данным конкурсного управляющего, основанным на акте сверки с налоговым органом за период с 01.01.2017 по 31.12.2017 по состоянию на 08.10.2020 (т. 5 л.д. 56-71), дебиторская задолженность у ООО "Алтаймясопром" в виде переплаты по налогам отсутствует. Вместе с тем, согласно представленной в дело справке о состоянии расчетов по налогам, сборам, страховым взносам, пеням, штрафам, процентам по состоянию на 31.12.2017 (т. 5 л.д. 129-132), переплата по налогам у должника на 31.12.2017 по данным налогового органа имелась.

Также суд учитывает, что возможность выяснения факта наличия (отсутствия) дебиторской задолженности ООО "Алтаймясопром" в виде переплаты по налогам у конкурсного управляющего существует независимо от передачи (не передачи) ему документации должника в этой части. Данная работа была проведена управляющим, о чем свидетельствует названный выше акт сверки с налоговым органом.

Таким образом, основания для вывода о невозможности пополнения конкурсной массы за счет дебиторской задолженности (переплаты по налогам) именно в связи с не передачей документации бывшим руководителем должника ФИО2 у суда отсутствуют.

Относительно указания в перечне дебиторов убытков по контрактам Максонико Трейдинг Лимитед в размере 526 086 016,11 руб. представителем ФИО2 даны следующие пояснения.

Возможность отражения данного актива в составе строки «Дебиторская задолженность» баланса должника неоднозначно трактуется лицами, составляющими бухгалтерскую/налоговую отчетность и лицами ее принимающими (налоговыми органами). Так, в Письме Минфина РФ от 24 апреля 2007 г. № 07-05-06/106 указывается, что первичным учетным документом, подлежащим отражению в налоговом и бухгалтерском учете является, в том числе, и справка бухгалтера, в случае ее составления. При этом представитель ФИО2 полагает, что применительно к настоящему спору, факт наличия/отсутствия справки и отражения/не отражения содержащихся в ней сведений в бухгалтерском учете никак не влияет на конкурсную массу должника: не приводит изменению обязательств перед должником и его контрагентом.

В обоснование доводов ФИО2 в этой части в дело приобщена бухгалтерская справка 31.12.2017 (т.6 л.д. 29), согласно которой убытки по платежам в пользу Максонико Трейдинг Лимитед в валюте по курсу на 31.12.2017 за период пользования денежными средствами составили 526 066 016,11 руб.

Возражая в этой части доводов заинтересованного лица, представитель конкурсного управляющего обращает внимание на то, что по иным иностранным контрагентам должника такой расчет убытков не производился и в составе дебиторской задолженности не указывался, в первоначально представленном перечне дебиторов должника сведений о дебиторской задолженности в виде убытков по контрактам с Максонико Трейдинг Лимитед (как и с иными иностранными лицами) вообще не содержалось (указывались сведения о Внешэкономбанке как дебиторе должника на сумму 866 911 821,60 руб., в последующем исключенные из перечня как ошибочно указанные, фактически заменены на убытки по контрактам), приобщенная в дело бухгалтерская справка представляет собой распечатку без подписи лица, составившего справку, что исключает возможность проверки данного документа на подлинность и достоверность.

Как полагает конкурсный управляющий, отражение в перечне дебиторов ООО "Алтаймясопром" в качестве дебиторской задолженности убытков по контрактам с Максонико Трейдинг Лимитед фактически прикрывает реальную дебиторскую задолженность иных лиц, вероятно подконтрольных ФИО5, с целью исключить возможность ее взыскания в конкурсную массу ООО "Алтаймясопром".

Суд полагает указанные доводы конкурсного управляющего обоснованными, поскольку высказанные сомнения управляющего в достоверности представленных ему данных с учетом изложенных выше фактических обстоятельств по делу ни ФИО2, ни ФИО5 не были опровергнуты. Также суд отмечает, что должником, располагавшим сведениями о наличии спорной дебиторской задолженности (в виде убытков по контрактам), в течение длительного времени не предпринимались меры к ее взысканию, что не отвечает принципам разумности и экономической целесообразности, убытки по иным иностранным контрагентам при аналогичных обстоятельствах, не начислялись и в составе дебиторской задолженности не учитывались. Иное материалами дела не подтверждается. Указанное также свидетельствует о том, что самим должником убытки по контрактам не воспринимались как дебиторская задолженность.

На основании изложенного выше суд приходит к выводу о том, что документация по дебиторской задолженности, отраженной в балансе должника и перечне дебиторов на 31.12.2017, представленном в дело заинтересованным лицом, на общую сумму 532 159 468,11 руб. (дебитор Хермитаж Экспортс Лимитед – 6 073 452,00 руб. + убытки по контрактам Максонико Трейдинг Лимитед – 526 086 016,11 руб.) бывшим руководителем должника ФИО2 и (или) участником должника ФИО5 конкурсному управляющему не передана, в том числе, в составе документации, переданной ФИО5 в рамках рассмотрения настоящего обособленного спора. При этом указанная в перечне дебиторская задолженность (в данной части) основана на представленных в дело документах, содержащих противоречивые сведения, которые не подтверждены другими доказательствами, свидетельствующими об имеющейся задолженности.

В пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" указано, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Кроме того, в соответствии с абзацем 10 пункта 24 Постановления N 53 к руководителю должника не могут быть применены презумпции, установленные подпунктами 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если необходимая документация (информация) передана им арбитражному управляющему в ходе рассмотрения судом заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Следовательно, такое обстоятельство как не передача документации должника по дебиторской задолженности (в части) в качестве презумпции применения субсидиарной ответственности в данном случае применяться не может. Однако, это не исключает возможность привлечения бывшего руководителя к ответственности в виде возмещения убытков.

Судом также принято во внимание, что общий размер неисполненных реестровых обязательств ООО «Алтаймясопром» составляет 11 153 567 878, 70 руб., а размер дебиторской задолженности, отраженной в бухгалтерской отчетности, документация по которой не передана управляющему, что не позволило сформировать конкурсную массу, составляет 532 159 468,11 руб. (менее 5%).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 20 Постановления N 53, при решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе статья 53.1 ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (статья 61.11 Закона о банкротстве), - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия.

Если допущенные контролирующим лицом (несколькими контролирующими лицами) нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве), совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании абзацев первого и третьего пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.20 Закона о банкротстве в случае введения в отношении должника процедуры, применяемой в деле о банкротстве, требование о возмещении должнику убытков, причиненных ему лицами, уполномоченными выступать от имени юридического лица, членами коллегиальных органов юридического лица или лицами, определяющими действия юридического лица, в том числе учредителями (участниками) юридического лица или лицами, имеющими фактическую возможность определять действия юридического лица, подлежит рассмотрению арбитражным судом в рамках дела о банкротстве должника по правилам, предусмотренным настоящей главой.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.20 Закона о банкротстве требование, предусмотренное пунктом 1 настоящей статьи, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, может быть предъявлено от имени должника его руководителем, учредителем (участником) должника, арбитражным управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, конкурсным кредитором, представителем работников должника, работником или бывшим работником должника, перед которыми у должника имеется задолженность, или уполномоченными органами.

Таким образом, конкурсный управляющий обладает правом на обращение с требованием о взыскании убытков с бывшего руководителя должника ФИО2 в интересах его кредиторов.

В соответствии с пунктом 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Согласно положениями пунктов 1, 2 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об ООО) единоличный исполнительный орган общества при осуществлении им прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах общества добросовестно и разумно.

Единоличный исполнительный орган общества несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу его виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами.

По смыслу приведенных норм права привлечение руководителя юридического лица к ответственности зависит от того, действовал ли он при исполнении своих обязанностей разумно и добросовестно, то есть, проявил ли он должную заботливость и осмотрительность и принял ли все необходимые меры для надлежащего исполнения своих обязанностей.

Ответственность единоличного исполнительного органа общества, установленная указанной нормой права, является мерой гражданско-правовой ответственности, в связи с чем суд руководствуется нормами Гражданского кодекса РФ при рассмотрении настоящего обособленного спора.

Согласно положениям статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации возмещение убытков является мерой гражданско-правовой ответственности, и ее применение возможно при наличии определенных условий. Лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать противоправность поведения ответчика, наличие и размер понесенных убытков, а также причинно-следственную связь между противоправностью поведения ответчика и наступившими убытками.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Согласно пункту 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", в предмет доказывания по настоящему делу, в частности, входит недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) единоличного исполнительного органа, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица (убытки).

Поэтому лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать наличие вышеперечисленного состава правонарушения, а также размер подлежащих возмещению убытков.

В Обзоре Верховного суда Российской Федерации (определение судебной коллегии от 31.03.2016 N 309-ЭС15-16713) отражен подход, согласно которому необходимо устанавливать наличие причинно-следственной связи между бездействием руководителя и негативными последствиями для кредиторов и уполномоченного органа в виде невозможности удовлетворения возросшей задолженности. Следовательно, ответственность установленная Законом о банкротстве в виде взыскания убытков, не является формальным составом, необходимо установить какие негативные последствия повлекли действия (бездействия) ответчика на которые управляющий ссылается в обоснование заявленных требований.

Конкурсный управляющий утверждает, что бывший руководитель должника не передала документацию должника по дебиторской задолженности на общую сумму 526 086 016,11 руб.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", если истец утверждает, что директор действовал недобросовестно и (или) неразумно, и представил доказательства, свидетельствующие о наличии убытков юридического лица, вызванных действиями (бездействием) директора, такой директор может дать пояснения относительно своих действий (бездействия) и указать на причины возникновения убытков и представить соответствующие доказательства.

Как уже отмечено выше, доказательств принятия руководителем ФИО2 каких-либо мер по истребованию, восстановлению документации должника по дебиторской задолженности (на общую сумму 532 159 468,11 руб. руб. не имеется. Объективных препятствий для совершения необходимых мероприятий в период действия полномочий руководителя у ФИО2 не установлено.

Давая оценку доводам ФИО2 о "номинальном" характере руководства должником с указанием на фактического руководителя бизнеса ФИО5, суд отмечает следующее.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Вместе с тем в силу специального регулирования (пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве) размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника либо фактического руководителя, скрывавшееся ими, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов.

Рассматривая вопрос об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя, суд учитывает, насколько его действия по раскрытию информации способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ).

В случае уменьшения размера субсидиарной ответственности номинального руководителя фактический руководитель несет субсидиарную ответственность в полном объеме. В той части, в которой ответственность номинального руководителя не была уменьшена, он отвечает солидарно с фактическим руководителем (пункт 1 статьи 1064, абзац первый статьи 1080 ГК РФ).

Приведенные разъяснения об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя распространяются как на случаи привлечения к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) должником заявления о собственном банкротстве, так и на случаи привлечения к ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов (пункт 1 статьи 6 ГК РФ, пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Принимая во внимание приведенные выше правовые позиции, суд приходит к выводу о наличии оснований для взыскания с ФИО2, ФИО5 солидарно убытков в связи с не передачей документации по дебиторской задолженности ООО "Алтаймясопром" в размере 532 159 468,11 руб.

Основания для освобождения от субсидиарной ответственности ФИО2 в силу изложенного отсутствуют, также отсутствуют основания для снижение размера взыскиваемых с нее убытков в связи с номинальным характером руководства, поскольку это противоречило бы принципу полного возмещения вреда, установленному пунктом 1 статьи 1064 ГК РФ.

Оценивая доводы представителя ФИО5 о пропуске срока исковой давности, суд, применительно к взысканию с него убытков в связи с не передачей документации по дебиторской задолженности, оснований для пропуска срока не усматривает.

Положениями пункта 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве установлено, что заявление о привлечении к ответственности по основаниям, предусмотренным настоящей главой, может быть подано в течение трех лет со дня, когда лицо, имеющее право на подачу такого заявления, узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом (прекращения производства по делу о банкротстве либо возврата уполномоченному органу заявления о признании должника банкротом) и не позднее десяти лет со дня, когда имели место действия и (или) бездействие, являющиеся основанием для привлечения к ответственности.

В случае пропуска срока на подачу заявления по уважительной причине он может быть восстановлен арбитражным судом, если не истекло два года с момента окончания срока, указанного в абзаце первом настоящего пункта.

Решением от 21.02.2018 суд признал ООО "Алтаймясопром" банкротом и указал на обязанность руководителя передать имущество и документацию должника конкурсному управляющему в трехдневный срок.

Требования о привлечении к субсидиарной ответственности по основаниям не полной передачи документации должника были предъявлены конкурсным управляющим к ФИО2 05.07.2019, то есть в пределах срока исковой давности.

Требования к ФИО5 (о взыскании убытков по иным основаниям) были предъявлены конкурсным управляющим 18.03.2021, то есть с данного момента ФИО5 приобрел статус заинтересованного лица (ответчика) по настоящему обособленному спору.

Специальный срок исковой давности для требований о взыскании убытков с контролирующих должника лиц действующим законодательством не установлен.

Согласно пункту 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту - Гражданский кодекс) общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

В силу пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

По общему правилу изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности (пункт 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности").

Согласно разъяснениям, данным в пункте 68 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", поскольку данное требование в силу прямого указания Закона о банкротстве подается от имени должника, срок исковой давности исчисляется с момента, когда должник, например, в лице нового директора, не связанного (прямо или опосредованно) с допустившим нарушение директором, или арбитражного управляющего, утвержденного после прекращения полномочий допустившего нарушение директора, получил реальную возможность узнать о допущенном бывшим директором нарушении либо когда о нарушении узнал или должен быть узнать не связанный (прямо или опосредованно) с привлекаемым к ответственности директором участник (учредитель), имевший возможность прекратить полномочия директора, допустившего нарушение.

В рамках рассмотрения требований конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО2 последней было заявлено о нахождении документации у ФИО5 (в ходатайстве о привлечении в качестве третьего лица от 12.02.2020), указано на осведомленность об этих фактах конкурсного управляющего со ссылкой на запрос управляющего в адрес ФИО5 от 17.05.2018 о передаче документации должника.

В последующем, представитель заинтересованных лиц в отзыве от 01.07.2021 указал на осведомленность конкурсного управляющего о нахождении документации должника у ФИО5 по состоянию на 21.02.2018, что следует из содержания приобщенного в дело обвинительного заключения.

Вместе с тем, по мнению суда, осведомленность конкурсного управляющего о факте нахождения документации должника у третьего лица (ФИО5) не свидетельствует о начале течения срока исковой давности по требованию о взыскании убытков в связи с не передачей документации, поскольку предполагает обращение управляющего к такому лицу с требованием о передаче документации (запрос от 17.05.2018).

Кроме того, согласно акту приема-передачи документов от 20.06.2018, подписанному ФИО2 и представителем конкурсного управляющего ООО "Алтаймясопром", документация должника была частично передана управляющему.

Оценивая изложенные фактические обстоятельства в совокупности, суд приходит к выводу о том, что конкурсный управляющий узнал о факте неполной передачи документации должника, а также о лицах, к которым следует предъявить соответствующее требование о привлечении к ответственности в связи с этим не ранее 20.06.2018.

Таким образом, срок исковой давности по требованиям к ФИО5, обусловленным не передачей документации должника конкурсному управляющему, по состоянию на 18.03.2021 не истек.

Также конкурсным управляющим ООО "Алтаймясопром" заявлено требование о взыскании убытков с бывших руководителей должника ФИО10 и ФИО4, участника должника ФИО5

В качестве оснований для привлечения указанных лиц к ответственности в виде возмещения убытков заявителем указано на совершение ими сделок с Максонико Трейдинг Лимитед на общую сумму 1 338 312 989,74 руб., которые признаны недействительными на основании определений Арбитражного суда Алтайского края от 14.12.2020 г. по делу №А03-9092/2017.

Как указал конкурсный управляющий ООО «Алтаймясопром», между Максонико Трейдинг и ООО «Алтаймясопром» был заключен внешнеэкономический договор – Контракт поставки №05-06/11/2 от 05.07.2011 г. на поставку оборудования – сертифицированного оборудования для внутреннего обустройства свиноводческого комплекса.

В нарушение п.4.5 Контракта ООО «Алтаймясопром» произвел оплату стоимости поставки в сумме 7 050 562,24 евро без согласования дополнительными соглашениями сроков и предмета поставки при отсутствии доказательств добросовестности и платежеспособности контрагента, а также в отсутствие каких-либо обеспечительных сделок, гарантирующих исполнение Максонико Трейдинг Лимитед своих обязательств по поставке оборудования/возврату неотработанного аванса.

Впоследствии между сторонами заключены ряд дополнительных соглашений о продлении срока поставки и конкретизации предмета поставки.

В частности, Дополнительное соглашение № 8 от 31.01.2014 г. предусматривает поставку оборудования стоимостью 4 813 551, 69 евро, которое в последующем не было поставлено, в связи с чем стороны заключили Дополнительное оглашение № 9 от 31.01.2015 г. о продлении сроков поставки указанного оборудования. Поставка оборудования, предусмотренного Дополнительными соглашениями № 8 от 31.01.2014 г. и № 9 от 30.12.2015 г., (далее – Дополнительные соглашения) не осуществлена до настоящего времени.

Определением Арбитражного суда Алтайского края от 14.12.2020 г. по делу №А03-9092/2017 признан недействительным контракт поставки №05-06/11/2 от 05.07.2011 г. в редакции дополнительных соглашений №8 от 31.01.2014 г., №9 от 30.12.2015 г. и дополнительные соглашения №8 от 31.01.2014 г., №9 от 30.12.2015 г. к контракту поставки №05-06/11/2 от 05.07.2011 г., заключенные между ООО «Алтаймясопром» и Максонико Трейдинг Лимитед.

Также, между Максонико Трейдинг Лимитед и ООО «Алтаймясопром» заключен внешнеэкономический договор – Контракт поставки № 05-06/11/2 от 05.07.2011 г. на поставку оборудования – сертифицированного оборудования для внутреннего обустройства свиноводческого комплекса Должника.

Согласно условиям Контракта поставки № 05-06/11/1 от 05.07.2011 г.:

Общая сумма поставки – 14 437 311,81 евро (п. 4.2. Контракта).

Поставка оборудования осуществляется поэтапно в соответствии с потребностью покупателя на соответствующий момент строительства. В дополнительном соглашении стороны будут указывать поставляемое по соответствующему этапу оборудование, его цену и сроки поставки (п. 5.1 Контракта).

Оплата в размере 100% от общей стоимости каждого этапа поставки осуществляется в течение 10 банковских дней с момента подписания обеими сторонами соответствующего дополнительного соглашения к контракту на поставку оборудования по соответствующему этапу (п. 4.5 Контракта).

В частности, Дополнительное соглашение № 8 от 31.01.2014 г. предусматривает поставку оборудования, которое в последующем не было поставлено, в связи с чем стороны заключили Дополнительное оглашение № 6 от 31.01.2015 г. о продлении сроков поставки указанного оборудования. Поставка оборудования, предусмотренного Дополнительными соглашениями № 8 от 31.01.2014 г. и № 6 от 30.12.2015 г., (далее – Дополнительные соглашения) не осуществлена до настоящего времени.

Определением Арбитражного суда Алтайского края от 14.12.2020 г. по делу №А03-9092/2017 признан недействительным контракт поставки №05-06/11/1 от 05.07.2011 г. в редакции дополнительных соглашений №8 от 31.01.2014 г., №6 от 30.12.2015 г. и дополнительные соглашения №8 от 31.01.2014 г., №6 от 30.12.2015 г. к контракту поставки №05-06/11/1 от 05.07.2011 г., заключенные между ООО «Алтаймясопром» и Максонико Трейдинг Лимитед.

По мнению конкурсного управляющего, поскольку приведенными судебными актами установлено, что недействительными признаны дополнительные соглашения от 31.01.2014 г. и 30.12.2015 г., то деликт, а именно совершение сделки в ущерб имущественным интересам должника и кредиторов, имел место 31.01.2014 г., в связи с чем подлежат применению материальные нормы ст.10 Закона о банкротстве в редакции федерального закона ФЗ-134 от 28.06.2013.

При этом, заявитель исходит из того, что применительно к общему размеру неисполненных реестровых обязательств ООО «Алтаймясопром» (11 153 567 878, 70 руб.) размер недействительных сделок (1 338 312 989,74 руб.) является несущественным, что обусловило его обращение в суд с требованиями к ФИО10, ФИО4, ФИО5 о взыскании убытков (заявление от 18.03.2021 с уточнением от 01.07.2021).

В письменных пояснениях от 19.07.2021 конкурный управляющий дополнительно указывает в качестве фактических оснований для взыскания убытков не только на действия контролирующих лиц по совершению мнимых сделок (дополнительных соглашений), но и на не принятие ими мер по возврату денежных средств.

Представителем ФИО10, ФИО4, ФИО5 заявлено о пропуске срока исковой давности управляющим по данным требованиям, включая требование об убытках в связи с не расторжением дополнительных соглашений (отзывы от 19.07.2021).

Давая оценку доводам заинтересованных лиц о пропуске срока управляющим по требованиям об убытках в связи со сделками с Максонико Трейдинг Лимитед, суд полагает их обоснованными.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце втором пункта 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" в случаях, когда требование о возмещении убытков предъявлено самим юридическим лицом, срок исковой давности исчисляется не с момента нарушения, а с момента, когда юридическое лицо, например, в лице нового директора, получило реальную возможность узнать о нарушении, либо когда о нарушении узнал или должен был узнать контролирующий участник, имевший возможность прекратить полномочия директора, за исключением случая, когда он был аффилирован с указанным директором.

В соответствии с приведенными выше разъяснениями, изложенными в пункте 68 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», требование в силу прямого указания Закона о банкротстве подается от имени должника, срок исковой давности исчисляется с момента, когда должник, например, в лице нового директора, не связанного (прямо или опосредованно) с допустившим нарушение директором, или арбитражного управляющего, утвержденного после прекращения полномочий допустившего нарушение директора, получил реальную возможность узнать о допущенном бывшим директором нарушении либо когда о нарушении узнал или должен быть узнать не связанный (прямо или опосредованно) с привлекаемым к ответственности директором участник (учредитель), имевший возможность прекратить полномочия директора, допустившего нарушение.

Таким образом, по смыслу данных разъяснений требования арбитражных управляющих по данным основаниям следуют из корпоративных отношений (статья 53.1 ГК РФ, статья 71 Закона об акционерных обществах, статья 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью). Как следствие, конкурсный управляющий по данным спорам выступает от имени юридического лица как последующий руководитель, сменивший предыдущего.

Материалами дела установлено, что полномочия генерального директора ООО "Алтаймясопром" последовательно исполняли ФИО10 (с 28.08.2008г. по 16.11.2016г.), ФИО4 (с 16.11.2016г. по 15.12.2017г.), ФИО2 (с 15.12.2017 по 20.02.2018). ФИО5 является участником общества с 28.08.2008г. по настоящее время.

Учитывая, что заявление о взыскании убытков с указанных лиц подано в суд 18.03.2021, суд приходит к выводу о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности, поскольку у всех после ФИО10 руководителей ООО "Алтаймясопром" (в период после 16.11.2016) имелась возможность предъявить к ФИО10, ФИО4 (после 15.12.2017), ФИО5 требование о возмещении убытков по указанным заявителем основаниям.

Доказательства наличия объективных препятствий у последующих руководителей должника по установлению обстоятельств совершения вменяемых сделок, в том числе, по анализу операций по счетам должника, истребованию документации по валютным сделкам у третьих лиц, в деле отсутствуют, соответственно, правомочные лица имели возможность в разумные сроки после начала исполнения своих обязанностей узнать об обстоятельствах, положенных в обоснование настоящих требований конкурсного управляющего. Доказательства взаимозависимости между собой применительно ко всем руководителям должника, в дело не представлялись.

Соответственно, срок исковой давности (три года плюс один месяц) по требованиям к ФИО10, ФИО5 окончен не позднее 16.12.2019г., к ФИО4 - не позднее 15.01.2021, у конкурсного управляющего как последующего руководителя должника также имелась возможность обратиться с настоящим заявлением о взыскании убытков в обозначенный выше трехлетний срок, в том числе, учитывая его доводы о том, что им 25.10.2018 г. от ГК «ВЭБ.РФ» получены документы по указанным выше сделкам с Максонико Трейдинг Лимитед.

Кроме того, по мнению суда, отсутствуют и по существу основания для удовлетворения требований управляющего о взыскания убытков с заинтересованных лиц в связи с заключением должником с Максонико Трейдинг Лимитед дополнительных соглашений от 31.01.2014 г. и 30.12.2015.

Как следует из обстоятельств дела, а так же содержания решения арбитражного суда Алтайского края от 24.06.2019 года по делу № А03-1848/2019, в 2011 году ООО «Алтаймясопром» заключен контракт поставки от 05.07.2011г. № 05-06/11/1 с Максонико Трейдинг Лимитед. Денежные средства по контракту в размере 2 584 807,68 евро перечислены 19.07.2011г., и в размере 11 852 504,81 евро – 29.12.2011г. Встречное предоставление (поставки оборудования) осуществлялось с 28.03.2012 по 10.02.2017г.

По мнению суда, дополнительные соглашения, которые были оспорены управляющим и заключение которых вменяется заинтересованным лицам в настоящем споре, сами по себе не привели к причинению убытков должнику. Даже если предположить, что спорные соглашения не были бы заключены, недопоставка оборудования на перечисленную в 2011 году предоплату имела бы место. Фактически мнимые дополнительные соглашения прикрывали бездействие заинтересованных лиц по расторжению контрактов с Максонико Трейдинг Лимитед и (или) взысканию стоимости недопоставленного оборудования.

Но как уже указано выше, применительно к требованиям управляющего о взыскании убытков в связи со сделками с Максонико Трейдинг Лимитед с ФИО10, ФИО4, ФИО5 суд пришел к выводу о пропуске срока исковой давности, что является самостоятельным основанием для отказа в требованиях.

Принимая во внимание вышеизложенное суд взыскивает солидарно с ФИО2, ФИО5, в пользу ООО «Алтаймясопром» 532 159 468,11 руб. убытков. В остальной части в удовлетворении требований конкурсного управляющего отказывает.

Руководствуясь статьями 61.10, 61.11, 61.14, 61.20, 126 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", статьями 49, 65, 71, 184-188, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд

О П Р Е Д Е Л И Л:

Заявление конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Алтаймясопром», п. Среднесибирский Тальменского района Алтайского каря (ОГРН <***>, ИНН <***>) ФИО1 о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и к ответственности в виде возмещения убытков удовлетворить в части.

Взыскать солидарно с ФИО2, г. Томск Томской области, ФИО5, г. Сочи Краснодарского края в пользу общества с ограниченной ответственностью «Алтаймясопром», п. Среднесибирский Тальменского района Алтайского края (ОГРН <***>, ИНН <***>) 532 159 468,11 руб. убытков.

В остальной части в удовлетворении требований отказать.

Определение подлежит немедленному исполнению, но может быть обжаловано в течение 10 рабочих дней со дня его изготовления в полном объеме в Седьмой арбитражный апелляционный суд путем подачи апелляционной жалобы в арбитражный суд Алтайского края.

Судья И.А. Ивина