Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания с использованием средств аудиозаписи секретарем судебного заседания Чернышовой О.М. (до объявления перерыва), помощником судьи Маливан С.Б. (по окончании перерыва), при участии представителей:

от заявителя - ФИО1, по доверенности от 10.01.2022, от конкурсного управляющего - ФИО2 по доверенности от 30.03.2022, ФИО3 по доверенности от 03.08.2021, от третьего лица ФИО4 – ФИО5 по доверенности от 03.08.2021, от кредитора ФИО6 – ФИО7 по доверенности от 11.10.2021, рассмотрев в открытом судебном заседании заявление общества с ограниченной ответственностью «Шахта «Листвяжная», город Белово Кемеровской области об установлении требований кредитора в деле о банкротстве общества с ограниченной ответственностью «Управление горными работами», город Новокузнецк Кемеровской области,

у с т а н о в и л:

определением Арбитражного суда Кемеровской области от 25 мая 2020 года (определение в полном объеме изготовлено 26 мая 2020 года) в отношении общества с ограниченной ответственностью «Управление горными работами», город Новокузнецк Кемеровской области (далее – ООО «УГР», должник) ИНН <***>, ОГРН <***>, адрес юридического лица: 654005, <...>, введена процедура, применяемая в деле о банкротстве, наблюдение, судебное разбирательство по делу о банкротстве назначено в судебном заседании на 21 сентября 2020 года, временным управляющим должника утвержден ФИО8.

Указанные сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» 6 июня 2020 года №100, в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве 28 мая 2020 года.

В установленные пунктом 2 статьи 213.8 Федерального закона от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» сроки в арбитражный суд 9 июня 2020 года по системе «Мой Арбитр» поступило заявление общества с ограниченной ответственностью «Шахта «Листвяжная», город Белово Кемеровской области (далее – заявитель, кредитор, ООО «Шахта «Листвяжная») об установлении требований кредитора в деле о банкротстве ООО «УГР». Заявитель просит включить в третью очередь реестра требований кредиторов убытки по договору подряда №49/2018 от 01.12.2017 в сумме 39 739 428 рублей 49 копеек.

После устранения кредитором обстоятельств, послуживших основанием для оставления заявления без движения, определением суда от 30 июня 2020 года заявление кредитора принято к производству, судебное разбирательство назначено на 5 августа 2020 года.

Определениями суда от 06.08.2020, от 04.09.2020, от 01.10.2020, от 19.10.2020 (протокольное) судебное разбирательство по рассмотрению требований кредитора неоднократно откладывалось.

Определением суда от 2 ноября 2020 года удовлетворено ходатайство ООО «УГР», назначена по делу строительно-техническая экспертиза, производство которой поручено экспертам Федерального государственного бюджетного учреждения «Государственный региональный центр стандартизации, метрологии и испытаний в Кемеровской области» ФИО9, ФИО10. Также определением суд установил срок проведения экспертизы и представления заключения в арбитражный суд - в течение 30 календарных дней с момента поступления в распоряжение экспертов настоящего определения и материалов обособленного спора по делу А27-6826-1/2020.

Определением суда от 1 февраля 2021 года (определение в полном объеме изготовлено 5 февраля 2021 года) удовлетворено ходатайство Федерального государственного бюджетного учреждения «Государственный региональный центр стандартизации, метрологии и испытаний в Кемеровской области», город Кемерово о предоставлении дополнительных документов и продлении срока строительно-технической экспертизы в деле о несостоятельности (банкротстве) ООО «УГР», продлен срок строительно-технической экспертизы в деле о несостоятельности (банкротстве) ООО «УГР» на тридцать календарных дней с даты поступления в распоряжение экспертов определения и дополнительных документов по делу А27-6826-1/2020.

В материалы дела 9 марта 2021 года от Федерального государственного бюджетного учреждения «Государственный региональный центр стандартизации, метрологии и испытаний в Кемеровской области», город Кемерово поступило заключение эксперта. Определением суда от 16 марта 2021 года возобновлено производство по рассмотрению требований ООО «Шахта «Листвяжная», назначено судебное разбирательство на 19 апреля 2021 года.

Судебное разбирательство далее откладывалось в связи с вызовом экспертов для дачи пояснений по заключению.

Определением суда от 29 июня 2021 заключение судебной строительно-технической экспертизы признано ненадлежащим доказательством, экспертному учреждению отказано в удовлетворении ходатайства о выплате вознаграждения.

Постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 22 сентября 2021 года определение суда отменено, вопрос направлен на новое рассмотрение.

Судебное разбирательство по заявлению кредитора впоследствии неоднократно откладывалось в связи с рассмотрением ходатайства конкурсного управляющего о назначении повторной экспертизы, а также в связи с аварией на шахте «Листвяжная», повлекшей гибель людей, отказом конкурсного управляющего от ходатайства о назначении повторной экспертизы, рассмотрением ходатайства о привлечении к участию в деле специалиста, удовлетворением ходатайства сторон о вызове свидетелей и необходимостью обеспечения их явки.

Определением от 18 марта 2022 года конкурсному управляющему отказано в удовлетворении ходатайства о привлечении специалиста.

Также в ходе судебного разбирательства допрошены свидетели ФИО11, ФИО12, ФИО13

Протокольным определением от 6 апреля 2022 года судебное разбирательство отложено до 18 апреля 2022 с целью ознакомления участвующих в деле лиц с позицией заявителя, поступившей по системе «Мой Арбитр» 4 апреля 2020 и возражениями конкурсного управляющего от 6 апреля 2022.

Как следует из заявления кредитора, дополнения к нему (л. 137-140 т. 10), пояснений и дополнений (л. 95-96 т. 116), отзывов на консолидированные возражения конкурсного управляющего (поступили по системе «Мой Арбитр» 05.04.2022 и 15.04.2022), кредитор просит включить в реестр требований кредиторов сумму убытков, причиненных ненадлежащим исполнением должником условий договора подряда № 49/2018 от 01.12.2017, по условиям которого должник обязался выполнить бурение двух газоотводных скважин глубиной 390 метров каждая.

В обоснование ненадлежащего выполнения работ кредитором указано на остановку должником работ вследствие обрыва буровых снарядов, в результате которого работы по бурению скважины №1ГТ были остановлены 21.03.2019, по бурению скважины №2ГТ остановлены 20.04.2019. В качестве причины остановки работ кредитор указывает на поломку оборудования подрядчика. По мнению кредитора, поскольку работы не были завершены подрядчиком, в скважинах остались обломки бурового оборудования, которые так и не были извлечены из скважин, а результат принятых кредитором работ подрядчика не имеет для кредитора потребительской ценности, оплаченные должнику объемы работ являются убытком заказчика.

Размер убытка кредитор определил как сумму принятых по актам и оплаченных работ 38 788 750,21 рублей и сумму принятых, но не оплаченных работ 950 678,28 рублей.

Также кредитором указано на невыполнение должником обязанности по составлению паспорта бурения, полагает, что бурение скважин не требовало осуществления дополнительных мероприятий по безопасности ведения работ в границах опасных зон, указывает на то, что должник обладал всей необходимой документацией и информацией для ведения буровых работ, которая отражена в техническом задании и геолого-технологических нарядах.

Должник, а впоследствии конкурсный управляющий должника, возражая по заявлению кредитора в отзывах (л.89 т. 10, л. 124 – 125 т. 10), дополнениях (л. 46-47 т. 116), консолидированных возражениях (л. 59-65 т. 116), указывает на отсутствие вины должника в невозможности завершения работ по договору №49/2018 от 01.12.2017 ввиду возникновения геологических осложнений при проведении работ, вызванных несоответствием фактического залегания пород и сведений об этом, указанных в геолого-технических нарядах. Также в обоснование невозможности завершения работ конкурсным управляющим указано на непредставление заказчиком информации о проведении работ в опасной зоне затопленного пласта Сычевский II, в результате чего, по мнению конкурсного управляющего, произошел обрыв буровых снарядов причиной которого является вывал породы из стенки скважины №1ГТ на уровне затопленного пласта. Также конкурсный управляющий полагает, что невозможность выполнения работ по указанному договору вызвана бездействием самого кредитора, не определившего границы опасной зоны затопленного пласта Сычевский II, не выполнившего проект ведения буровых работ в границе опасной зоны затопленного пласта Сычевский II и не указавшего в технической документации к договору подряда №49/2018 от 01.12.2017 сведения об опасной зоне вблизи затопленного контура пласта Сычевский II.

В судебном заседании, открытом 18 апреля 2022, закрытом 25 апреля 2022 представитель кредитора поддержал доводы заявления, возражений на отзыв и возражений на письменные пояснения конкурсного управляющего.

Представители конкурсного управляющего, возражая по заявлению, поддержали доводы отзыва, возражений, консолидированной позиции.

Представители ФИО14 и ФИО6 поддержали позицию конкурсного управляющего.

Заслушав участвующих в деле лиц, исследовав и оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) обстоятельства и материалы дела, суд признает заявление кредитора подлежащим удовлетворению.

Из материалов настоящего обособленного спора следует, что 01.12.2017 между должником (подрядчик) и кредитором (заказчик) заключен договор подряда, по условиям которого подрядчик обязуется выполнить комплекс работ, предусмотренный пунктом 1.2, в соответствии с техническим заданием (л. 16-21 т. 10).

По условиям пункта 1.2 в комплекс работ входит бурение двух технических газоотводных скважин глубиной 390 метров каждая вблизи путевого уклона №33 пласта Сычевский I.

Согласно пункту 1.4 договора местом выполнения работ является ООО «Шахта «Листвяжная», Кемеровская область, г. Белово, <...>.

Предусмотренная договором стоимость работ составляет 119 652 000 рублей, в том числе НДС и включает в себя стоимость материалов (пункт 2.2 договора) и компенсацию издержек подрядчика (пункт 2.3 договора).

Согласно пункту 2.4 договора все изменения условий договора оформляются сторонами дополнительными соглашениями.

Пунктами 2.5, 2.6 и 2.7 предусмотрена оплата выполненных работ на основании подписанных сторонами актов приемки выполненных работ формы КС 2 и справок формы КС3 о стоимости работ и затрат. Акты приемки выполненных работ и справки предоставляются заказчику ежемесячно (пункт 4.1.8 договора).

Пунктом 3.1 договора установлены сроки начала и окончания работ: 01.12.2017 и 31.03.2019 соответственно.

В период выполнения работ подрядчик обязан вести и по окончании работ передать заказчику: общий журнал выполнения работ, специальные журналы в соответствии с РД 11-05-2007.

Также по условиям пункта 4.1.24 договора подрядчик обязан незамедлительно известить заказчика и до получения от него указаний приостановить работы при обнаружении возможных неблагоприятных последствий выполнения указаний о способе производства работ; иных обстоятельств, угрожающих годности или прочности результата выполненной работы или создающих невозможность ее завершения в срок.

Согласно пункту 5.12 договора если в процессе выполнения работ выясняется неизбежность получения отрицательного результата или нецелесообразность дальнейшего проведения работ, подрядчик обязан приостановить работы и незамедлительно письменно поставить об этом в известность заказчика. В этом случае стороны обязаны в десятидневный срок рассмотреть вопрос о целесообразности и направлениях продолжения работ.

Пунктом 7.8 договора предусмотрена ответственность подрядчика за ущерб, причиненный по вине подрядчика в том числе в случае возникновения аварийных ситуаций при проведении работ. Подрядчик в таком случае производит устранение аварии за свой счет либо компенсирует ущерб в полном объеме.

Приложением №1 стороны подписали техническое задание (л. 21 на обороте, л. 22 т.10) , основанием для разработки которого является проектная документация «Разработка Егозово-Красноярского каменноугольного месторождения. Подготовка и отработка запасов пластов Сычевского I, Сычевского IV и Грамотеинского II в лицензионных границах ш. Листвяжная».

Пунктом 4 технического задания установлена цель – бурение двух газоотводных скважин (далее - 1ГТ и 2ГТ) до глубины 390 метров, двумя способами (ударно-канатным и роторно-вращательным) с обсадкой металлической трубой и цементированием колонн на всю глубину (пункт 5). Также в пункте 4 установлено, что бурение производится в соответствии с геолого-техническим нарядом.

Пунктом 6 технического задания определена точка выбуривания – 5 метров от путевого уклона №33 пласта Сычевский I в районе выемочного блока лавы №821.

В пункте 7 определена цель герметизации скважин – цементирование осуществляется в целях обеспечения перекрытия и изоляции затопленных выработок пласта Сычевский II и обводненных слоев пород. Также в пункте 7 технического задания указано на возможное повышенное поглощение промывочной жидкости в интервалах, указанных в названном пункте, с обязательным фиксированием потери промывочной жидкости в журнале.

Также сторонами согласован календарный план выполнения работ (л. 45, л. 45 на обороте, т. 10).

Подписанные сторонами договора геолого-технические наряды по обеим скважинам (далее – ГТН) в масштабе 1: 2000 содержат геологический разрез с указанием мощности пород, обозначен затопленный пласт Сычевский II, указана цель герметизации скважин путем цементирования колонны обсадных труб (л. 142 - 143, т.10).

Актами о приемке выполненных работ по форме КС 2 подтверждается выполнение должником работ, принятых кредитором без замечаний, по бурению 1ГТ и 2 ГТ (л. 46-72 т. 10) всего на сумму 39 739 428,49 рублей.

Согласно названным актам в период с 31.01.2018 по 29.03.2019 должником при заданной глубине скважин 390 метров каждая, выполнены работы по бурению 1ГТ до глубины 336 метров и по бурению 2ГТ до глубины 36 метров. Всего на сумму 39 739 428,49 рублей.

Кредитор платежными поручениями от 27.04.2018, 28.06.2018, 31.07.2018, 01.09.2018, 28.09.2018, 31.10.2018, 29.12.2018 и 11.04.2019 оплатил выполненные должником работы на сумму 38 788 750,21 рублей (л. 73-82 т.10).

Оценив содержание указанных доказательств, суд приходит к выводу, что правоотношения сторон по указанному договору регулируются положениями главы 37 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 702 ГК РФ по договору подряда одна сторона (подрядчик) обязуется выполнить по заданию другой стороны (заказчика) определенную работу и сдать ее результат заказчику, а заказчик обязуется принять результат работы и оплатить его.

Как следует из п.1 ст. 721 ГК РФ, качество выполненной подрядчиком работы должно соответствовать условиям договора подряда, а при отсутствии или неполноте условий договора требованиям, обычно предъявляемым к работам соответствующего рода. Если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором, результат выполненной работы должен в момент передачи заказчику обладать свойствами, указанными в договоре или определенными обычно предъявляемыми требованиями, и в пределах разумного срока быть пригодным для установленного договором использования, а если такое использование договором не предусмотрено, для обычного использования результата работы такого рода.

В обоснование заявления кредитором указано на возникновение у него убытков вследствие того, что должником работы по договору подряда 49/2018 не были завершены в установленные договором сроки, а принятый по актам о приемке выполненных работ результат не представляет для кредитора потребительской ценности и не может быть использован в соответствии с его назначением. По мнению кредитора, невозможность завершения работ вызвана аварией в виде обрушения в ствол скважины №1ГТ бурового снаряда, который не извлечен должником, а также обрыва части ударной плиты в ствол скважины №2ГТ.

По мнению конкурсного управляющего, невозможность выполнения работ в срок и с надлежащим качеством вызвана бездействием самого заказчика, не сообщившего должнику о проведении работ вблизи затопленного пласта Сычевский II, не указавшего границы опасной зоны затопленного пласта, не разработавшего мероприятия по обеспечению безопасного ведения работ в границе опасной зоны названного пласта, в связи с чем должник освобождается от ответственности в виде возмещения убытков.

Для разрешения вопросов, связанных с качеством работ по договору подряда №49/2018 от 01.12.2017 определением от 02.11.2020 была назначена судебно-строительная экспертиза, выполнение которой поручено экспертам Федерального государственного бюджетного учреждения «Государственный региональный центр стандартизации, метрологии и испытаний в Кемеровской области». Перед экспертами поставлены следующие вопросы: 1) соответствуют ли качество и объем выполненных работ по бурению технических газоотводных скважин №1ГТ и №2ГТ глубиной 390 м каждая вблизи путевого уклона №33 пласта Сычевский ООО «Шахта «Листвяжная» условиям договора подряда №49/2018 от 01.12.2017, техническому заданию, обязательным нормам и правилам; 2) если имеются недостатки выполненных работ, то каковы причины их возникновения; 3) являются ли выявленные недостатки существенными, имеется ли возможность использования скважин по их назначению; 4) в возможно ли устранение выявленных недостатков, каковы способы и стоимость их устранения.

09.03.2021 в материалы дела поступило заключение строительно-технической экспертизы № 23/18-09/2020-924, выводы которой поддержаны конкурсным управляющим, и относительно которого кредитором заявлены возражения, мотивированные тем, что заключение не соответствует требованиям Федерального закона от 31.05.2001 №73 «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (далее-Закон об экспертной деятельности) по формальным признакам, экспертами не даны ответы на поставленные вопросы, не проведено исследований для ответов на поставленные вопросы.

Согласно части 2 статьи 64 АПК РФ, в качестве доказательств допускаются письменные и вещественные доказательства, объяснения лиц, участвующих в деле, заключения экспертов, консультации специалистов, показания свидетелей, аудио- и видеозаписи, иные документы и материалы.

В соответствии со статьей 71 АПК РФ, арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.

Исследовав и оценив заключение № 23/18-09/2020-924 от 09.03.2021 в совокупности с иными доказательствами по делу, а именно проектной документацией «Разработка Егозово-Красноярского каменноугольного месторождения. Подготовка и отработка пластов Сычевского I, Сычевского IV, Грамотеинского II в лицензионных границах ООО «Шахта «Листвяжная» (л. 1-171 т. 23), протокол №9308 Заседания Госудрарственной комиссии по запасам полезных ископаемых при Совете министров СССР по объединенному участку «Прирезка к полю ш. Инская» от 23.09.1983 (л. 18-30 т. 24); материалы геологического отчета от 01.01.1983 по результатам геологоразведочных работ 1977-1983: справка об особенностях геологического строения, проведенных геологоразведочных работах (31.-46 т. 24), экспертное заключение по геологическому отчету на 01.01.1983 г. (л. 47-77 т. 24), отчет по детальной разведке участка «прирезка к полю ш. Инская» том Iразделы III, IV, VIII(том 25), том IIприложение №9 результаты геофизических исследований образцов пород (том 26), суд пришел к следующим выводам.

В заключении эксперта или комиссии экспертов в соответствии со статьей 86 АПК РФ должны быть отражены: время и место проведения судебной экспертизы; основания для проведения судебной экспертизы; сведения о государственном судебно-экспертном учреждении, об эксперте (фамилия, имя, отчество, образование, специальность, стаж работы, ученая степень и ученое звание, занимаемая должность), которым поручено проведение судебной экспертизы; записи о предупреждении эксперта в соответствии с законодательством Российской Федерации об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; вопросы, поставленные перед экспертом или комиссией экспертов; объекты исследований и материалы дела, представленные эксперту для проведения судебной экспертизы; содержание и результаты исследований с указанием примененных методов; оценка результатов исследований, выводы по поставленным вопросам и их обоснование; иные сведения в соответствии с федеральным законом.

Согласно части 3 статьи 86 АПК РФ, заключение эксперта оглашается в судебном заседании и исследуется наряду с другими доказательствами по делу. По ходатайству лица, участвующего в деле, или по инициативе арбитражного суда эксперт может быть вызван в судебное заседание. Эксперт после оглашения его заключения вправе дать по нему необходимые пояснения, а также обязан ответить на дополнительные вопросы лиц, участвующих в деле, и суда. Ответы эксперта на дополнительные вопросы заносятся в протокол судебного заседания.

Исследовав заключение экспертизы № 23/18-09/2020-924 от 09.03.2021 в совокупности с пояснениями экспертов ФИО9 и ФИО10 в судебных заседаниях 17 мая 2021 и 31 мая 2021 года, рецензией от 12.05.2021 № 1714/84 и дополнительными пояснениями ФБУ «Кемеровский ЦСМ» от 28.05.2021, поступившими по системе «Мой Арбитр», суд приходит к следующим выводам.

При ответе на первый вопрос «соответствует ли качество и объем выполненных работ по бурению технических газоотводных скважин №1ГТ и №2ГТ глубиной 390 м каждая вблизи путевого уклона №33 пласта Сычевский ООО «Шахта «Листвяжная» условиям договора подряда №49/2018 от 01.12.2017, техническому заданию, обязательным нормам и правилам» эксперты указали на не соответствие объема выполненных работ условиям договора, указав при этом, что выполненный объем работ, принятых заказчиком, соответствует условиям договора.

Изучив заключение эксперта, суд установил, что вывод о качестве фактически выполненных работ сделан экспертами без учета факта обрыва буровых снарядов при бурении скважин №1ГТ и №2ГТ, который не отрицается как самими сторонами, так и экспертами. Указанный вывод сделан экспертами по причине отсутствия актов, фиксирующих наличие дефектов выполненных работ, т.е. «от обратного». Также указанный вывод противоречит ответу на третий вопрос, поставленный перед экспертами, о возможности эксплуатировать скважины по их прямому назначению, на который эксперты ответили отрицательно.

Также вывод экспертов по первому вопросу противоречит исследовательской части заключения, в подпункте 12 пункта 9.2.2 которой указано, что недостатки технически обнаружить не удалось, не представилось возможным определить фактическое состояние скважин.

Обоснование ответа на первый вопрос сводится к перечислению недостатков, допущенных, по мнению эксперта, заказчиком при составлении геолого-технических нарядов (далее – ГТН) без уточнения деталей тектоники, гипсометрии, морфологии, контуров рабочей мощности пластов, конкрециеносности пластов. При этом влияние таких показателей на устройство газоотводных скважин экспертами не указано и не обосновано.

Также при обосновании ответа на вопрос экспертами указано на наличие геологических осложнений, приведших к обрыву буровых снарядов. В качестве причины геологических осложнений названы: отсутствие проектной документации на производство работ, отсутствие паспортов бурения скважин, отсутствие уточнения деталей тектоники, гипсометрии, морфологии, контуров рабочей мощности пластов, конкрециеносности пластов. Однако, обоснование причинно-следственной связи между отсутствием документации и дополнительных исследований и геологическими осложнениями, а также причинно-следственной связи между геологическими осложнениями и обрывами буровых снарядов экспертами не приведено.

При ответе на второй вопрос «если имеются недостатки выполненных работ, то каковы причины их возникновения» экспертами приведены противоречащие выводы. Вывод о невозможности установить наличие недостатков выполненных работ сопровождается утвердительным ответом о том, что в отсутствие актов, фиксирующих недостатки, эксперты приходят к выводу, что работы выполнены качественно и без недостатков.

В обоснование такого ответа эксперты также как и при ответе на первый вопрос указывают в качестве причины обрыва бурового снаряда наличие геологических осложнений, причиной которых указывают отсутствие проектной документации на производство работ, отсутствие паспортов бурения скважин, отсутствие уточнения деталей тектоники, гипсометрии, морфологии, контуров рабочей мощности пластов, конкрециеносности пластов. Обоснование причинно-следственной связи между отсутствием документации и дополнительных исследований и геологическими осложнениями, а также причинно-следственной связи между геологическими осложнениями и обрывами буровых снарядов экспертами, как и при ответе на первый вопрос, не приведено.

Также изучив обоснование выводов эксперта при ответе на второй вопрос, суд установил, что выводы эксперта о причинах обрывов бурового снаряда носят вероятностный характер, не подкрепленный геофизическими исследованиями, в результате которых было возможно установить точную глубину и фактическое состояние скважин на недостатки, образовавшиеся при бурении, а также сравнить геологический разрез скважины с геолого-техническим нарядом.

Вероятностные выводы о наличии геологических осложнений сделаны экспертом при наличии сомнений в исправности оборудования, использованного при бурении скважин (л.28 заключения).

Таким образом, причины обрыва бурового снаряда (геологические или организационно-технологические) экспертами достоверно не установлены, по существу ответ на второй вопрос экспертами не дан.

При ответе на третий вопрос «являются ли выявленные недостатки существенными, имеется ли возможность использования скважин по их назначению» экспертом также дан противоречивый ответ. Так при ответе на первую часть вопроса о том, являются ли недостатки существенными, эксперты указывают на невозможность установить недостатки ввиду отсутствия технического решения по проведению геофизических исследований для скважин такого диаметра. Однако ранее при ответах на первый и второй вопрос экспертом сделаны выводы о качественном выполнении работ. При этом при ответе на вторую часть вопроса о возможности использовать скважины по их назначению экспертом сделан однозначный вывод о невозможности такой эксплуатации ввиду недостижения предусмотренной техническим заданием глубины скважин 390 метров каждая.

При ответе на 4 вопрос «возможно ли устранение выявленных недостатков, каковы способы и стоимость их устранения» экспертами также дан противоречивый ответ. Также как и при ответе на второй и третий вопросы эксперты указывают на невозможность обнаружения недостатков работ в связи с отсутствием технологических решений по проведению геофизических исследований для скважин данного диаметра. Вместе с тем при ответе на вторую часть четвертого вопроса эксперты приводят имеющиеся способы продолжения работ на скважинах №1ГТ и №2ГТ при ликвидации аварии с прихваченным в центральной части пробуренной скважины буровым инструментом.

Также судом установлено, что заключение № 23/18-09/2020-924 от 09.03.2021 в нарушение требований пункта 7 части 2 статьи 86 АПК РФ не содержит указания на примененные при проведении экспертизы методы, а также обоснование для применения таких методов.

Исходя из изложенного суд приходит к выводу о том, что:

- экспертом не дан ответ на второй вопрос, являющийся непосредственной целью экспертизы исходя из предмета спора;

- ответы на все вопросы являются противоречивыми, выводы экспертов основаны на недопустимых принципах «от обратного», когда формальное отсутствие документа о дефектах результата работы положено в основу вывода о качестве такой работы без проведения геофизического исследования объекта экспертизы;

- заключение по своему содержанию не соответствует требованиям пункта 7 части 2 статьи 86 АПК РФ.

Как следует из материалов настоящего обособленного спора, судом предложено сторонам рассмотреть вопрос о назначении повторной строительно – технической экспертизы. Конкурсным управляющим было заявлено о проведении повторной экспертизы, ходатайство принято к рассмотрению. Однако ввиду аварии, произошедшей на шахте Листвяжная 25.11.2021, повлекшей гибель 51 человека, а также отказов экспертных учреждений от проведения экспертизы (л. 48 т. 97, л. 55-57 т. 97) конкурсным управляющим такое ходатайство было отозвано.

Кроме того, в ходе судебного разбирательства было установлено, что кредитором произведено тампонирование скважин, которые являются предметом договора, ввиду чего проведение повторной экспертизы с применением инструментальных методов исследования также не представляется возможным.

Учитывая изложенные обстоятельства, судебное разбирательство проведено судом по имеющимся в деле доказательствам.

Как следует из положений пункта 7.1.3 Приказа Ростехнадзора от 21.08.2017 N 327 "Об утверждении Руководства по безопасности "Рекомендации по безопасному ведению горных работ на склонных к динамическим явлениям угольных пластах", дегазация угольного пласта проводится в соответствии с Инструкцией по дегазации угольных шахт, утвержденной приказом Ростехнадзора от 01.12.2011 № 679 (действовала до 01.01.2021).

Как следует из пунктов 11, 16 указанной инструкции, проектирование дегазации, строительства и эксплуатации дегазационных систем шахт, новых горизонтов, блоков, крыльев должно осуществляться на основании технического задания, утвержденного техническим руководителем организации-заказчика. Монтаж и эксплуатация дегазационных систем осуществляется по самостоятельным проектам дегазации угольных шахт (далее - проект дегазации).

Пунктом 22 определен состав документации проекта дегазации, включающего в том числе горно-техническую и горно-геологическую характеристики шахты, геологические разрезы по ближайшим разведочным скважинам.

Как следует из материалов настоящего обособленного спора, кредитором разработана проектная документация «Разработка Егозово-Красноярского каменноугольного месторождения. Подготовка и отработка пластов Сычевского I, Сычевского IV, Грамотеинского II в лицензионных границах ООО «Шахта «Листвяжная», включающая раздел 1.7 «Дегазация», предусматривающий условия бурения, обсадки и герметизации газоотводных скважин, а также условия их эксплуатации.

Одновременно судом установлено, что геолого-технические наряды ГТН №1 и ГТН№2 содержат геологический разрез с отметками отработанных пластов и водоносных горизонтов; конструкцию обсадных колонн с указанием участков перфорации и параметров скважин, что соответствует требованиям пункта 125 действовавшей в период выполнения работ Инструкции по дегазации угольных шахт.

Согласно справке об особенностях геологического строения и проведенных геологоразведочных работах, в угленосных отложениях участка преобладающими породами являются алевролиты и аргиллиты (65%), песчаники (мощность слоев от 18 до 25 метров), покровные отложения представлены суглинками (мощность от 5 – 9 метров в логах до 66 метров на возвышенностях. При этом почвы всех пластов склонны к размоканию и вспучиванию.

При этом, изучив ранее указанный протокол №9308 Заседания Госудрарственной комиссии по запасам полезных ископаемых при Совете министров СССР по объединенному участку «Прирезка к полю ш. Инская» от 23.09.1983 и материалы геологических исследований, суд установил, что указанные в ГТН №1 и ГТН №2 геологические разрезы с указанием пластов почвы, отработанных угольных пластов и их мощности соответствуют геологическим данным по ближайшим разведочным скважинам № 8778, № 4845 (Листвяжная разведочная линия), № 8779 (34 разведочная линия), которые приведены в приложениях к протоколу №9308 от 23.09.1983.

Также в ГТН №1 и ГТН №2 нанесены сведения о затопленном пласте Сычевский II, указано на необходимость производить герметизацию обсадных колонн (цементирование) в целях обеспечения перекрытия и изоляции затопленных выработок пласта Сычевский II и обводненных слоев пород. Аналогичная информация включена в пункт 7 технического задания, являющегося приложением к договору №49/2018 от 01.12.2017.

Изложенное позволяет суду прийти к выводу о том, что должник при подписании указанного договора и приложений к нему был осведомлен о составе почвы, мощности пластов, о наличии отработанных угольных пластов, включая затопленный пласт Сычевский II в месте бурения скважин, в связи с чем, доводы конкурсного управляющего в указанной части отклоняются.

Также судом установлено и следует из материалов дела, что кредитором установлены границы опасной зоны пласта Сычевский II, что подтверждается проектом границы опасной зоны у затопленного пласта Сычевского II и учтены в книге № 829 учета опасных зон по шахтам Инская, Листвяжная. В связи с чем, суд отклоняет доводы конкурсного управляющего об отсутствии такой документации.

Изложенное позволяет суду прийти к выводу о том, что при подписании договора подряда №49/2018 от 01.12.2017 должник располагал всей необходимой информацией для производства работ. Учитывая обязанность подрядчика привлекать для выполнения работ профессиональный, квалифицированный персонал, должник при наличии информации о проведении работ вблизи затопленного пласта Сычевский II был обязан, проявляя должную осмотрительность запросить у заказчика дополнительную информацию и техническую документацию относительно установленных границ опасной зоны названного пласта и не приступать к выполнению работ до предоставления такой документации (статья 719 ГК РФ).

Как установлено судом в ходе судебного разбирательства при допросе свидетелей бывших работников должника ФИО11 и ФИО15, буровые работы выполнялись должником с использованием буровых установок УКС 30 (ударно-канатный станок) и УПА – 80 (роторная установка).

Из показаний названных свидетелей также следует, что на объекте велись журналы буровых работ, вместе с тем, такие журналы в материалы дела конкурсным управляющим должника в полном объеме не предоставлены.

Из копии журнала буровых работ за период январь 2018 – декабрь 2019 судом установлено, что 20.03.2019 при бурении в интервале от 334 до 336 метров произошел обрыв буровой штанги, 21.03.2019 при подъеме снаряда оторвало пластину, «скомкало» стопорный болт, держащий мачту со стороны пульта, два раза на разворот порвался канат.

При этом из записей в журнале не следует, что обрыв бурового снаряда произошел в результате вывала породы из стенки скважины на глубине 300 метров.

Должником также не предоставлено в материалы дела доказательств того, что им приняты меры к вызову представителей заказчика для фиксации факта обрыва и установления причин произошедшей аварии с буровой установкой.

Сопоставив сведения бурового журнала с данными актов выполненных работ о пройденной к марту 2019 года глубине бурения, суд установил, что указанный инцидент произошел при бурении скважины №1 ГТ.

Из показаний свидетеля ФИО15 следует, что якобы имевшее место несоответствие ГТН №1 фактической ситуации при бурении было установлено должником на глубине бурения 70 метров. Вместе с тем свидетель ФИО11 показал, что геолого-технические наряды соответствовали фактической ситуации при бурении.

Изучив переписку должника и кредитора, суд установил, что в период с августа 2018 по октябрь 2018 года никаких геологических осложнений при бурении скважины №1ГТ должником не фиксировалось. Так, письмами от 13.08.2018, 08.10.2018и 16.10.2018 (предоставлены должником по системе «Мой Арбитр» 26.10.2021) должником указано только на наличие геологических осложнений при бурении скважины №2ГТ, глубина которой на момент направления писем составила 30 метров (суммарная глубина по актам о выполненных работах от 31.07.2018 №8 и от 30.09.2018 № 11).

При этом указав на наличие таких геологических осложнений, должник не направил в адрес заказчика уведомления о приостановке работ, как того требует пункт 4.1.20 договора от 01.12.2017 № 49/2018. Из материалов дела следует, что должник продолжил буровые работы, поскольку сторонами 28.02.2019 подписан акт выполненных работ №2 о выполненных буровых работах по скважине №2 ГТ еще на 6 метров.

Относительно расхождения данных ГТН и фактической ситуации при бурении работ, а также о наличии геологических осложнений при бурении скважины №1ГТ должник заказчика не извещал.

Также ссылаясь на наличие таких осложнений, конкурсный управляющий в обоснование доводов указывает на протокол совместного совещания представителей заказчика и подрядчика от 28.03.2019 №22/19 (л. 140-141 т. 21). Исследовав содержание протокола суд установил, что поводом для проведения совместного совещания явились геологические осложнения, выраженные в отклонении фактической глубины залегания суглинков, которые оказались больше, чем указано в ГТН и поломки оборудования.

В указанной части суд принимает во внимание, что в соответствии с геологическими данными, указанными в приложениях к протоколу №9308 от 23.09.1983 и использованными при составлении ГТН, суглинки залегают на первом этапе бурения от поверхности земли. Согласно ГТН их мощность установлена глубиной 17,3 метра (л. 142-143 т.10).

На момент совещания представителей заказчика и подрядчика 28.03.2019 заказчиком при бурении скважины №1ГТ пройдена отметка 336 метров, что следует из актов выполненных работ и копии журнала буровых работ.

При этом в протоколе не указаны в качестве причин риски выполнения работ в опасной зоне затопленного пласта Сычевский II, глубина залегания которого находится на отметке 290 метров от уровня поверхности земли, не указано на инцидент с вывалом породы в результате давления воды из затопленного пласта Сычевский II, а также не указано на приостановление работ ввиду названного инцидента.

Оценивая доводы конкурсного управляющего об уведомлении заказчика о приостановке работ письмом от 04.04.2019 исх №39 (л. 142 т. 21), суд не находит оснований признать такое письмо надлежащим уведомлением, поскольку письмо направлено должником в адрес заказчика за пределами срока выполнения работ (31.03.2019), установленного пунктом 3.1 договора от 01.12.2017. Доводы о достигнутом сторонами соглашении о продлении срока окончания работ судом отклоняются, поскольку протокол от 28.03.2019, которым стороны определили продлить срок выполнения работ до 01.02.2020, со стороны заказчика подписан главным инженером ФИО16 и главным геологом ФИО17, полномочия которых на изменение условий договора от 01.12.2017 №46/2018 материалами дела не подтвержадются. В отсутствие последующего одобрения изменения срока окончания работ со стороны уполномоченного лица по правилам статьи 183 ГК РФ протокол №22/19 не влечет для заказчика правовых последствий, следовательно, не имеется оснований считать срок выполнения работ по договору от 01.12.2017 № 49/2018 измененным.

Также судом установлено и следует из показаний свидетелей ФИО11 и ФИО15, что при бурении роторно – вращательным методом должником использовалась буровая установка УПА-80. Свидетель ФИО11 показал, что техническое состояние буровых установок должником не проверялось, о чем он уведомлял руководство должника. Свидетель ФИО15 указал на поверку оборудования. Однако в материалы дела не предоставлено доказательств того, что буровые установки должника находились в надлежащем техническом состоянии, пригодном для выполнения работ по бурению скважин в условиях почвы, способной к размоканию и вспучиванию. При этом согласно данным бурового журнала, бурение роторно-вращательным способом осуществлялось буровой установкой УПА – 100. Таким образом, должник не подтверждает осуществление работ исправным оборудованием.

Кроме того, суд не считает возможным учитывать данные видеокаротажа (диск л.3 том 116), произведенного силами должника с привлечением общества с ограниченной ответственностью «Березовское геологоразведочное предприятие» по договору от 29.06.2018 №18/03-ГИС (л. 149-152 т. 97), согласно которым по мнению конкурсного управляющего и представителя третьего лица ФИО14 очевиден вывал породы и поток воды, не являющейся промывочной жидкостью.

Во - первых согласно договору от 18.06.2018 и акту от 02.07.2018, видеосъемка проводилась в июне 2018 года. К указанному периоду должник выполнил буровые работы до глубины 155 метров по скважине №1ГТ (по данным актов выполненных работ за январь – июнь 2018 года включительно) и до глубины 14 метров по скважине №2 ГТ (по акту от 30.06.2018). Из изложенного следует, что данные такой видеосъемки не могут иметь отношения к возможному вывалу породы из стенки скважины на глубине 300 метров.

Во - вторых суд критически относится к данным видеокаротажа, проведенного должником в одностороннем порядке без вызова на место проведения работ уполномоченного представителя заказчика. Доказательств того, что представители заказчика были вызваны для проведения видеосъемки в материалы дела не предоставлено.

Как ранее указано судом, качество выполненной подрядчиком работы должно соответствовать условиям договора подряда, а при отсутствии или неполноте условий договора требованиям, обычно предъявляемым к работам соответствующего рода (ст. 721 ГК РФ). В соответствии с п.п. 1 и 3 ст. 723 ГК РФ в случаях, когда работа выполнена подрядчиком с отступлениями от договора подряда, ухудшившими результат работы, или с иными недостатками, которые делают его не пригодным для предусмотренного в договоре использования либо при отсутствии в договоре соответствующего условия непригодности для обычного использования, заказчик вправе, если иное не установлено законом или договором, по своему выбору потребовать от подрядчика: безвозмездного устранения недостатков в разумный срок; соразмерного уменьшения установленной за работу цены; возмещения своих расходов на устранение недостатков, когда право заказчика устранять их предусмотрено в договоре подряда (ст. 397 ГК РФ).

Если отступления в работе от условий договора подряда или иные недостатки результата работы в установленный заказчиком разумный срок не были устранены либо являются существенными и неустранимыми, заказчик вправе отказаться от исполнения договора и потребовать возмещения причиненных убытков (п. 3 ст. 723 ГК РФ).

В соответствии со ст. 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

В силу п. 2 статьи 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Для привлечения лица к ответственности в виде возмещения убытков (ст. ст. 15, 393 ГК РФ), причиненных ненадлежащим исполнением договорных обязательств, необходимо доказать факт нарушения контрагентом договорных обязательств, размер понесенных убытков, а также наличие прямой причинно-следственной связи между допущенным нарушением обязательств и понесенными истцом убытками.

Возражающий против удовлетворения такого требования должник (подрядчик) обязан доказывать наличие обстоятельств, которые в силу законодательства (статьи 393, 401, 720 ГК РФ) исключают ответственность подрядчика.

Как разъяснено в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Из совокупности предоставленных в материалы доказательств суд приходит к выводу о том, что:

а) приступая к выполнению работ по договору подряда от 01.12.2017 №49/2018, должник обладал всей необходимой информацией и документацией для выполнения работ; при этом, обнаружив в процессе выполнения работ несоответствия в техническом задании, должник был обязан немедленно предупредить заказчика и до получения от него указаний приостановить работу (пункт 1 ст. 716 ГК РФ), чего в рассматриваемом случае сделано не было; указанные обстоятельства лишают должника права ссылаться на указанные обстоятельства (п.2 ст. 716 ГК РФ);

б) обладая информацией о том, что буровые работы будут проводиться в непосредственной близости от затопленного пласта Сычевский II, должник имел возможность запросить у заказчика дополнительную техническую документацию относительно границ опасной зоны пласта Сычевский II и разработанных заказчиком мерах безопасного ведения работ в указанной зоне, а в случае отказа в предоставлении такой документации имел право не приступать к выполнению работ (п. 1 ст. 719 ГК РФ);

в) наличие в течение выполнения работ по скважине №1ГТ геологических осложнений, способных существенно повлиять на сроки и качество выполнения работ по договору, материалами дела не подтверждается;

г) при наличии геологических осложнений при выполнении работ по бурению скважины №2ГТ в августе 2018 года должник не приостановил работы до получения указаний заказчика как того требует пункт 4.1.20 договора;

д) имевший место по мнению должника вывал породы из стенки скважины №1ГТ на уровне 300 метров в результате давления воды из затопленного пласта Сычевский II должником не актировался, уполномоченные представители заказчика на место проведения работ не вызывались, доказательств обратного конкурсным управляющим не предоставлено;

е) конкурсным управляющим не доказано использование при проведении работ оборудования исправного и пригодного для работы в почвах, склонных к размоканию и вспучиванию;

ж) уведомление о приостановке работ по договору направлено должником в адрес заказчика уже за пределами срока выполнения работ и сдачи их результата заказчику;

з) предусмотренный договором объем работ должником как подрядчиком не выполнен, фактически пробурены скважины №1ГТ до глубины 336 метров и №2ГТ до глубины 36 метров, цель договора не достигнута;

и) сторонами договора не оспаривается факт обрыва буровых снарядов, в результате которого в скважине №1ГТ находится буровой снаряд, а в стволе скважины №2ГТ кусок ударной плиты, работы по извлечению которых продолжались до декабря 2019 года согласно копии журнала буровых работ;

к) учитывая не изъятые из скважин обломки оборудования эксплуатация дегазационных скважин по их назначению, указанному в техническом задании к договору от 01.12.2017 №49/2018, невозможна.

Таким образом, суд приходит к выводу о том, что приступив к выполнению работ по договору подряда от 01.12.2017 № 49/2018, будучи осведомленным о проведении работ вблизи затопленного контура пласта Сычевский II, о составе почв, способных к размоканию, не запросив у заказчика дополнительную техническую документацию, не приостановив работы при возникновении геологических осложнений при бурении скважины №2ГТ, не сообщив заказчику об инциденте с обрывом бурового снаряда при бурении скважины №1ГТ, не вызвав последнего для установления действительных причин обрыва снаряда буровой установки, достоверных данных об исправном состоянии которой в материалы дела не предоставлено, должник как подрядчик принял на себя риски, связанные с качеством результата работ и их пригодностью к эксплуатации заказчиком по назначению, указанному в техническом задании к договору от 01.12.2017 № 49/2018.

В ходе судебного разбирательства конкурсным управляющим, иными участвующими в деле лицами не предоставлено доказательств, кроме отклоненных судом, свидетельствующих об отсутствии вины подрядчика в ходе выполнения работ по указанному договору.

При изложенных обстоятельствах суд признает доказанным причинение кредитору убытков, вызванных ненадлежащим выполнением должником его обязательств по договору от 01.12.2017 № 49/2018.

Суд, с учетом толкования ст. 309, 723 ГК РФ, из которых вытекает отсутствие обязанности заказчика оплачивать некачественно выполненные работы, недостатки которых не были устранены подрядчиком и являются существенными и неустранимыми, отмечает, что определение кредитором размера убытков в виде стоимости фактически оплаченных по спорному договору работ, потребительская ценность которых для заказчика отсутствует, в рассматриваемом случае является разумным.

При изложенных обстоятельствах суд признает обоснованным требование кредитора о возмещении должником убытков в размере 38 788 750,21 рублей. В части принятых кредитором работ в сумме 950 678, 28 рублей по акту 29.03.2019 №3 суд не признает возможным удовлетворить заявление кредитора ввиду недоказанности оплаты названной суммы должнику.

Исходя периода выполнения должником работ с января 2018 по март 2019, даты возбуждения дела о банкротстве должника 06.04.2020, положений статьи 4 Закона о банкротстве, требование кредитора текущим не является и подлежит включению в третью очередь реестра требований кредиторов должника (статья 137 Закона о банкротстве).

В силу части 1 статьи 109 АПК РФ денежные суммы, причитающиеся экспертам, специалистам, свидетелям и переводчикам, выплачиваются по выполнении ими своих обязанностей.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 04.04.2014 N 23 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе" (далее – постановление Пленума №23) перечисление денежных средств эксперту (экспертному учреждению, организации) производится с депозитного счета суда или за счет средств федерального бюджета финансовой службой суда на основании судебного акта, в резолютивной части которого судья указывает размер причитающихся эксперту денежных сумм. Суд выносит такой акт по окончании судебного заседания, в котором исследовалось заключение эксперта.

Рассмотрев вопрос об оплате причитающихся экспертному учреждению денежных средств, перечисленных должником на депозитный счет суда платежным поручением №114 от 31.08.2020 на сумму 35 122 рублей и чек-ордером № 40 от 27.10.2020 на сумму 144 878 рублей, с учетом ходатайства заявителя ООО «Шахта Листвяжная», поддержанного конкурсным управляющим, о снижении стоимости услуг экспертов, суд приходит к следующим выводам.

Как ранее установлено, заключение № 23/18-09/2020-924 от 09.03.2021 строительно-технической экспертизы газоотводных скважин №1ГТ и №2ГТ каждая вблизи путевого уклона №33 пласта Сычевский Егозово – Красноярского каменноугольного месторождения в лицензионных границах ООО «Шахта «Листвяжная» признано судом ненадлежащим доказательством.

Из разъяснений, приведенных в пунктах 25 – 27 постановления Пленума №23, следует, что если эксперт ответил не на все поставленные перед ним вопросы или провел исследование не в полном объеме в связи с тем, что выявилась невозможность дальнейшего производства экспертизы и подготовки заключения (например, объекты исследования непригодны или недостаточны для дачи заключения и эксперту отказано в их дополнении, отпала необходимость в продолжении проведения экспертизы), эксперту (экспертному учреждению, организации) оплачивается стоимость фактически проведенных им исследований с учетом представленного экспертом финансово-экономического обоснования расчета затрат.

Как установлено судом в результате исследования заключения № 23/18-09/2020-924 от 09.03.2021, ответы экспертов на первый, третий и четвертый вопросы имеют противоречия, ответ на второй вопрос не дан, выводы о качестве работ сделаны экспертом без исследования объекта экспертизы и основаны на отсутствии документов о выявленных дефектах, невозможность установить недостатки работ обусловлена экспертами невозможностью проведения геофизических исследований.

Вместе с тем из заключения № 23/18-09/2020-924 от 09.03.2021 следует, что 26.11.2020 экспертами в присутствии представителей сторон спора произведен выход к объектам экспертизы, произведены замеры глубины скважины, установлен факт затопления скважин №1ГТ и №2ГТ, являвшихся объектом экспертизы.

Федеральным государственным бюджетным учреждением «Государственный региональный центр стандартизации, метрологии и испытаний в Кемеровской области» по системе «Мой Арбитр» 01.06.2021 предоставлена калькуляция стоимости экспертизы, согласно которой 180 000 рублей установленные определением о назначении строительно-технической экспертизы состоят из оплаты труда, взносов в социальные фонды, накладных расходов и процента рентабельности (10%), уменьшенные на корректирующий коэффициент. Указанная калькуляция не предоставляет возможности установить фактические затраты, понесенные экспертным учреждением при проведении экспертизы, включая затраты, связанные с выездом к месту осмотра объектов экспертизы.

При изложенных обстоятельствах с учетом количества вопросов, поставленных на разрешение экспертам, количества экспертов, которым было поручено проведение экспертизы, суд удовлетворяет ходатайство заявителя о снижении суммы, подлежащей выплате экспертному учреждению до 90 000 рублей (180 000/4х2).

На основании изложенного, руководствуясь статьями 32, 71 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве), статьями 184, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

о п р е д е л и л :

заявление общества с ограниченной ответственностью «Шахта «Листвяжная», город Белово Кемеровской области удовлетворить.

Включить в третью очередь реестра требований кредиторов общества с ограниченной ответственностью «Управление горными работами», город Новокузнецк требования общества с ограниченной ответственностью Шахта «Листвяжная» 38 788 750, 21 рублей.

Перечислить с депозитного счета суда Федеральному государственному бюджетному учреждению «Государственный региональный центр стандартизации, метрологии и испытаний в Кемеровской области» по реквизитам, указанным в ходатайстве, 90 000 рублей за проведение строительно-технической экспертизы газоотводных скважин №1ГТ и №2ГТ каждая вблизи путевого уклона №33 пласта Сычевский Егозово – Красноярского каменноугольного месторождения в лицензионных границах ООО «Шахта «Листвяжная».

Определение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в Седьмой арбитражный апелляционной суд путем подачи апелляционной жалобы через Арбитражный суд Кемеровской области в течение десяти дней со дня вынесения.

Судья М.В. Лазарева