Гражданский кодекс часть 1

в деле по заявлению публичного акционерного общества «Сбербанк России» о признании ФИО3 (дата и место рождения: 20.10.1962, г. Елабуга Татарской АССР, адрес: <...>) несостоятельным (банкротом),

с привлечением к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований:

- ФИО4,

с привлечением к участию в деле в качестве заинтересованного лица:

- ФИО5,

при участии в судебном заседании:

финансового управляющего ФИО1, на основании судебного акта, личность удостоверена паспортом,

третьего лица ФИО4, личность удостоверена паспортом,

заинтересованного лица ФИО5, личность удостоверена паспортом,

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Марткачаковой А.В., помощником судьи Поваренкиной И.В.,

установил:

публичное акционерное общество «Сбербанк России» (далее – кредитор) обратилось в Арбитражный суд Красноярского края с заявлением о признании ФИО3 (далее – должник) банкротом.

Исковое заявление принято к производству суда. Определением от 29.05.2018 возбуждено производство по делу.

Определением от 09.08.2018 заявление публичного акционерного общества «Сбербанк России» (ОГРН <***>, ИНН <***>) о признании банкротом ФИО3 признано обоснованным, в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов. Финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО1. Судебное заседание назначено на 20.12.2018.

Сообщение финансового управляющего о введении в отношении должника процедуры реструктуризации долгов опубликовано в газете «Коммерсантъ» №153 от 25.08.2018.

Решением от 25.12.2018 ФИО3 признан банкротом, в отношении должника введена процедура реализации имущества должника. Финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО1.

В Арбитражный суд Красноярского края 22.03.2019 поступило заявление финансового управляющего ФИО1, в соответствии с которым последний просит:

- признать недействительным (ничтожным) договор купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016, заключенный между ФИО3 и ФИО2;

- применить последствия недействительности сделки, а именно – возвратить в конкурсную массу должника, ФИО3, нежилое помещение № 511, находящееся по адресу: Россия, Челябинская обл., г. Миасс, оз. Тургояк, д/о «Золотой пляж», общей площадью 48,6 кв.м., расположенное на 5 этаже, кадастровый номер 74:34:0310009:371.

Определением от 25.03.2019 заявление принято к производству суда, назначено судебное заседание, к участию в деле привлечён в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований ФИО4. Определением от 15.05.2019 к участию в деле в качестве заинтересованного лица привлечена ФИО5.

Судебное разбирательство откладывалось.

В соответствии со статьей 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в судебном заседании объявлялся перерыв до 20.02.2020, 21.02.2020. Информация о перерыве размещена в общедоступной автоматизированной системе «Картотека арбитражных дел» (http://kad.arbitr.ru) в сети «Интернет».

Для участия в судебном заседании явились финансовый управляющий (17.02.2020), третье лицо (17.02.2020, 20.02.2020), заинтересованное лицо (17.02.2020, 20.02.2020).

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, в том числе в порядке статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Сведения о дате и месте слушания размещены на сайте Арбитражного суда Красноярского края. Согласно статье 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебное заседание проводится в отсутствие иных лиц, участвующих в деле.

В судебном заседании финансовый управляющий поддержал заявленные требования. Заинтересованное лицо возражало относительно заявленных требований. Третье лицо возражало относительно заявленных требований.

Заслушав устные выступления, исследовав представленные доказательства, арбитражный суд установил следующие обстоятельства, имеющие значение для дела, и пришел к следующим выводам.

Согласно статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными настоящим Федеральным законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

В силу части 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника.

В соответствии с положениями пункта 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве, под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются, в том числе действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее по тексту – Постановление Пленума № 63), по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.), а также банковские операции, в том числе списание банком денежных средств со счета клиента банка в счет погашения задолженности клиента перед банком или другими лицами (как безакцептное, так и на основании распоряжения клиента).

Согласно статье 61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

В силу пункта 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц.

Пункт 1 статьи 213.32 (в редакции Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ) применяется к совершенным с 1 октября 2015 года сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Сделки указанных граждан, совершенные до 1 октября 2015 года с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктами 3 - 5 статьи 213.32 (пункт 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»).

В силу пункта 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» абзац второй пункта 7 статьи 213.9 и пункты 1 и 2 статьи 213.32 Федерального закона от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в редакции настоящего Федерального закона) применяются к совершенным с 1 октября 2015 года сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Сделки указанных граждан, совершенные до 01 октября 2015 года с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктами 3 - 5 статьи 213.32 Федерального закона от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (в редакции настоящего Федерального закона).

Оспариваемая сделка совершена 27.05.2016, в связи с чем, она может быть оспорена на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве.

При обращении с заявлением об оспаривании сделки должника финансовый управляющий указал на следующие обстоятельства.

Между ФИО3 (продавец) и ФИО2 (покупатель) заключен договор купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016, по условиям которого продавец продал (передал в собственность), а покупатель купил (принял в собственность) нежилое помещение № 511, находящееся по адресу: Россия, Челябинская обл., г. Миасс, оз. Тургояк, д/о «Золотой пляж», общей площадью 48,6 кв.м., расположенное на 5 этаже (пункт 1 договора).

В силу пункта 3 договора по соглашению сторон цена продаваемого нежилого помещения составляет 1 090 000 руб. Расчет между продавцом и покупателем произведен полностью до подписания договора.

Договор зарегистрирован в установленном законом порядке Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Челябинской области 14.07.2016.

Финансовый управляющий, обращаясь с заявлением о признании данной сделки недействительной, указывает, что оспариваемая сделка совершена со злоупотреблением правом (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и является мнимой (статья 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). В дополнениях от 08.10.2019 финансовый управляющий также указывает, что сделка является притворной и прикрывает договор дарения.

Доводы финансового управляющего относительно ничтожности совершенной сделки сводятся к тому, что должником при наличии неисполненных обязательств перед ПАО «Сбербанк России» безвозмездно отчуждено недвижимое имущество, являющееся ликвидным активом, в пользу заинтересованного по отношению к должнику лица.

Финансовый управляющий также указывает, что договор купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016 является мнимой сделкой, совершенной лишь для вида, без намерения создать соответствующей ей правовые последствия. Данная сделка совершена с целью вывода активов из конкурсной массы должника, а не с целью достижения перехода права собственности на объект недвижимого имущества, являющийся предметом договора.

С учетом того, что финансовый управляющий ссылается на притворный характер совершенной сделки, суд первоначально исследует правовую природу заключенной сделки с целью ее дальнейшей квалификации.

В отзыве от 19.08.2019 ФИО2 указывает, что оплата по договору купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016 покупателем не производилась, однако указанное может свидетельствовать не о мнимости сделки, а о ее притворности (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации). Целью совершения сделки являлась передача в ее собственность нежилого помещения для ведения ею предпринимательской деятельности. Обусловлено это было тем, что ФИО3 являлся отчимом (мужем матери) ФИО2 и хотел оказать ей материальную поддержку, тем более, что самостоятельно обслуживать нежилое помещение, следить за его техническим состоянием, использовать его в соответствии с его назначением ФИО3 не мог в силу нахождения в местах лишения свободы по приговору суда.

В ходе судебных заседаний ответчик, заинтересованное лицо и третье не отрицали, что денежные средства за объект недвижимости не вносились и фактически стороны намеревались создать правовые последствия данной сделкой по передаче недвижимого имущества в дар ФИО2

В соответствии с пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В пункте 87 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» даны разъяснения о том, что согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно. К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила. Прикрываемая сделка может быть также признана недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

При этом обе стороны должны преследовать общую цель и достичь соглашения по всем существенным условиям той сделки, которую прикрывает юридически оформленная сделка (определения Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2011 № 23-В11-6, от 22.12.2009 № 18-В09-80, от 15.02.2011 № 4-В10-45).

По смыслу действующего законодательства притворная сделка ничтожна потому, что не отражает действительных намерений сторон. Общим правилом является применение закона, относящегося к прикрытой сделке, при этом она представляет собой произвольную комбинацию условий, прав и обязанностей, не образующих известного состава сделки, и также может выходить за рамки гражданских сделок.

Для признания сделки недействительной по мотиву ее притворности необходимо установить, что воля обеих сторон была направлена на совершение сделки, отличной от заключенной, а также, что сторонами в рамках исполнения притворной сделки выполнены все существенные условия прикрываемой сделки.

Следовательно, последствиями признания сделки недействительной по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, является применение к данной сделки правил о прикрываемой сделке.

Из материалов дела и пояснений ответчика, а также третьего лица и заинтересованного лица, судом установлено, что фактически договор купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016 прикрывал договор дарения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Обещание безвозмездно передать кому-либо вещь или имущественное право, либо освободить кого-либо от имущественной обязанности (обещание дарения) признается договором дарения и связывает обещавшего, если обещание сделано в надлежащей форме (пункт 2 статьи 574 Гражданского кодекса Российской Федерации) и содержит ясно выраженное намерение совершить в будущем безвозмездную передачу вещи или права конкретному лицу либо освободить его от имущественной обязанности (пункт 2 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, обязательным признаком договора дарения является очевидное намерение освободить сторону от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Из материалов дела следует, что договор зарегистрирован в установленном законом порядке Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Челябинской области 14.07.2016. Факт перехода прав к ФИО2 не оспаривается. С учетом вышеизложенного, спорный объект недвижимости перешел в собственность к ФИО2, цель прикрываемой сделки – договора дарения, сторонами достигнута.

С учетом данной правовой квалификации договору купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016 как сделке по дарению недвижимого имущества, при оценке на предмет наличия в данной сделке указанных финансовым управляющим пороков, суд в дальнейшем будет исходить из того, что оспариваемая сделка является передачей имущества в дар, соответственно, совершена безвозмездно.

В качестве нормативно-правового обоснования недействительности сделки финансовый управляющий указывает на статьи 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», в случае ненадлежащего формулирования истцом способа защиты при очевидности преследуемого им материально-правового интереса суд обязан сам определить, из какого правоотношения спор возник и какие нормы подлежат применению.

В пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что статьей 12 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрен перечень способов защиты гражданских прав. Иные способы защиты гражданских прав могут быть установлены законом. Если при принятии искового заявления суд придет к выводу о том, что избранный истцом способ защиты права не может обеспечить его восстановление, данное обстоятельство не является основанием для отказа в принятии искового заявления, его возвращения либо оставления без движения. В соответствии со статьей 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации или статьей 133 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации на стадии подготовки дела к судебному разбирательству суд выносит на обсуждение вопрос о юридической квалификации правоотношения для определения того, какие нормы права подлежат применению при разрешении спора. По смыслу части 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации или части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам. Суд также указывает мотивы, по которым не применил нормы права, на которые ссылались лица, участвующие в деле. В связи с этим ссылка истца в исковом заявлении на не подлежащие применению в данном деле нормы права сама по себе не является основанием для отказа в удовлетворении заявленного требования.

При этом, с учетом необходимости защиты прав и законных интересов кредиторов, применительно к оспариванию сделок в рамках дела о банкротстве, законодатель наделяет суд большей процессуальной активностью по сравнению с исковым производством.

Так, в пункте 9.1 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» разъяснено, что если исходя из доводов оспаривающего сделку лица и имеющихся в деле доказательств суд придет к выводу о наличии иного правового основания недействительности сделки, чем то, на которое ссылается истец (например, пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве вместо статьи 61.3, или наоборот), то на основании части 1 статьи 133 и части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд должен самостоятельно определить характер спорного правоотношения, возникшего между сторонами, а также нормы права, подлежащие применению (дать правовую квалификацию), и признать сделку недействительной в соответствии с надлежащей нормой права.

Как указано судом выше, оспариваемая сделка совершена 27.05.2016, в связи с чем, принимая во внимание положения пункта 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», она может быть оспорена по специальным основаниям недействительности, предусмотренным Главой III.1 Закона о банкротстве, в том числе, на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В связи с чем, данная сделка подлежит оценке на предмет наличия обстоятельств, свидетельствующих о ее недействительности, применительно к статье 61.2 Закона о банкротстве.

В силу разъяснений, данных в пункте 9 постановления Пленума № 63 при определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве судам надлежит исходить из следующего.

Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем, наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

Если же подозрительная сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве при наличии предусмотренных им обстоятельств (с учетом пункта 6 настоящего Постановления).

Судом в случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие обоих оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Дело о банкротстве возбуждено 29.05.2018. Оспариваемая сделка – договор купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016 совершена в пределах трех лет до даты возбуждения дела о банкротстве, следовательно, может быть признана недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В связи с чем, основания недействительности подлежат рассмотрению применительно к пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

В пункте 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» разъясняется, что для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В пункте 6 вышеуказанного постановления разъяснено, что согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Как следует из абзаца второго - пятого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

- стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

- должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

- после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона знала о цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В обоснование заявления о признании сделки недействительной, финансовый управляющий указывает на наличие совокупности обстоятельств, позволяющих признать данную сделку недействительной в рамках пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве:

- сделка совершена при наличии у должника неисполненных обязательств;

- сделка совершена в пользу заинтересованного лица;

- сделка совершена безвозмездно, что привело к причинению вреда имущественным правам кредиторов.

Таким образом, с учетом обстоятельств, указанных финансовым управляющим в качестве оснований для признания сделки недействительной, в предмет доказывания по настоящему спору входят следующие обстоятельства:

- цель причинения вреда имущественным права кредиторов (презюмируется при наличии двух условий: на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности и сделка совершена в пользу заинтересованного лица);

- осведомленность контрагента по сделке о цели причинения вреда имущественным правам кредиторов (презюмируется, если сделка совершена в пользу заинтересованного лица);

- причинение вреда имущественным правам кредиторов.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Возражая относительно удовлетворения заявленных требований ФИО5, ФИО2, приводят следующие доводы:

- на момент совершения договора купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016 должник не отвечал признаку неплатежеспособности и имел значительное количество имущества;

- на момент совершения сделки просроченной задолженности по кредитному договору перед ОАО «Сбербанк России» не имелось, иск о взыскании задолженности кредитор подал лишь 28.02.2017, то есть через 10 месяцев после совершения оспариваемой сделки;

- задолженность по кредитному договору была взыскана только 29.05.2017, то есть через год после продажи нежилого помещения;

- после отчуждения нежилого помещения в собственности должника оставалось недвижимое имущество, стоимость которого (32 796 000 руб.) в значительной степени превышала размер задолженности по кредитному договору;

- удовлетворение требований кредиторов возможно без включения в конкурсную массу нежилого помещения;

- созаемщик по кредитному договору ФИО5, являясь супругой должника, продолжала погашать задолженность по данному кредитному договору в период, когда должник отбывал наказание в виде лишения свободы, для цели погашения задолженности заключено дополнительное соглашение от 10.04.2015.

Первым обстоятельством, входящим в предмет доказывания, является наличие заинтересованности между лицами, заключившими сделку.

Согласно ответу Агентства записи актов гражданского состояния Красноярского края от 22.02.2019 № А/06-44-684 в архиве Железногорского территориального отдела агентства ЗАГС Красноярского края имеется запись акта № 393 от 01.09.2006 о заключении брака между ФИО3 и ФИО5. Отметка о расторжении брака в актовой записи отсутствует.

Согласно записи акта о рождении № 739 от 22.06.1988 ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ г.р.) является дочерью ФИО5, супруги должника – ФИО3.

В отзыве от 14.08.2019 ответчик ФИО2 пояснила, что ФИО3 является мужем ее матери (ее отчимом), ответчик до достижения совершеннолетия и в последующем, в период обучения в высшем учебном заведении, предоставлял ей содержание, она находилась на иждивении у ФИО3

В силу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве в целях настоящего Федерального закона заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются:

- лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26 июля 2006 года № 135-ФЗ «О защите конкуренции» входит в одну группу лиц с должником;

- лицо, которое является аффилированным лицом должника.

В силу пункта 3 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

ФИО2 указывает, что должник является ее отчимом. В силу буквального толкования статьи 19 Закона о банкротстве, ФИО2 не является заинтересованным по отношению к должнику лицом.

Вместе с тем, согласно выработанной в судебной практике позиции аффилированность может носить не только юридический, но и фактический характер без наличия формально-юридических связей между лицами (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475). Доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

В связи с изложенным в деле о банкротстве должен быть применен более строгий стандарт доказывания, чем в обычном исковом производстве. При этом наличие в действиях стороны злоупотребления правом уже само по себе достаточно для удовлетворения сделки недействительной.

В соответствии с положениями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.

ФИО2 пояснила, что фактически находилась на иждивении у ФИО3, должник до достижения совершеннолетия и в последующем, в период обучения в высшем учебном заведении, предоставлял ей содержание.

Таким образом, ответчиком не оспаривалось, что между ней и должником имеется фактическая аффилированность.

С учетом вышеизложенного, суд приходит к выводу, что оспариваемая сделка совершена в пользу аффилированного лица.

Вторым обстоятельством, входящим в предмет доказывания, является факт совершения данной сделки при наличии признаков неплатежеспособности либо недостаточности имущества должника.

Финансовый управляющий ссылается на то, что на момент совершения сделки должник отвечал признакам неплатежеспособности или недостаточности имущества, что подтверждается наличием у него кредитных обязательств перед ПАО «Сбербанк России» в размере более 14 млн. рублей.

В силу пункта 3 статьи 213.6 Закона о банкротстве для целей настоящего параграфа под неплатежеспособностью гражданина понимается его неспособность удовлетворить в полном объеме требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей.

Если не доказано иное, гражданин предполагается неплатежеспособным при условии, что имеет место хотя бы одно из следующих обстоятельств:

- гражданин прекратил расчеты с кредиторами, то есть перестал исполнять денежные обязательства и (или) обязанность по уплате обязательных платежей, срок исполнения которых наступил;

- более чем десять процентов совокупного размера денежных обязательств и (или) обязанности по уплате обязательных платежей, которые имеются у гражданина и срок исполнения которых наступил, не исполнены им в течение более чем одного месяца со дня, когда такие обязательства и (или) обязанность должны быть исполнены;

- размер задолженности гражданина превышает стоимость его имущества, в том числе права требования;

- наличие постановления об окончании исполнительного производства в связи с тем, что у гражданина отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание.

Если имеются достаточные основания полагать, что с учетом планируемых поступлений денежных средств, в том числе доходов от деятельности гражданина и погашения задолженности перед ним, гражданин в течение непродолжительного времени сможет исполнить в полном объеме денежные обязательства и (или) обязанность по уплате обязательных платежей, срок исполнения которых наступил, гражданин не может быть признан неплатежеспособным.

При установлении даты совершения спорной сделки, на которую необходимо установить наличие либо отсутствие признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, суд исходит из следующего.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 09.07.2018 № 307-ЭС18-1843 в рамках рассмотрения жалобы по делу № А56-31805/2016 сформулирована правовая позиция, в соответствии с которой конечной целью конкурсного оспаривания подозрительных сделок является ликвидация последствий недобросовестного вывода активов перед банкротством. Следовательно, необходимо принимать во внимание не дату подписания сторонами соглашения, по которому они обязались осуществить передачу имущества, а саму дату фактического вывода активов, то есть исполнения сделки путем отчуждения имущества (статья 61.1 Закона о банкротстве). Конструкция купли-продажи недвижимости по российскому праву предполагает, что перенос титула собственника производится в момент государственной регистрации. Поэтому для соотнесения даты совершения сделки, переход права на основании которой (или которая) подлежит государственной регистрации, с периодом подозрительности учету подлежит дата такой регистрации. Аналогичная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 17.10.2016 № 307-ЭС15-17721(4) в рамках рассмотрения жалобы по делу № А56-71819/2012.

Таким образом, при установлении наличия или отсутствия признаков неплатежеспособности принимается во внимание дата государственной регистрации права собственности на имущество – 14.07.2016.

В материалы дела представлен кредитный договор <***> от 18.12.2013, заключенный между ОАО «Сбербанк России» (кредитор) и ФИО3, ФИО5 (созаемщики), по условиям которого кредитор предоставил созаемщиком кредит «Премиум Жилищный» в сумме 15 400 000 рублей под 11,25% годовых на приобретение и строительства объекта незавершенного строительства, расположенного по адресу: <...>, с кадастровым номером 24:58:0303017:574, сроком на 104 месяца с даты фактического предоставления кредита.

Решением Железногорского городского суда Красноярского края от 29.05.2017 по делу № 2-597/2017 с ФИО3, ФИО5 в пользу ПАО «Сбербанк России» взыскана задолженность по кредитному договору в размере 14 220 292,89 рублей – задолженность по основному долгу, 2 714 987,92 рублей – проценты за пользование кредитом, 20 000 рублей – неустойка.

ФИО5, ФИО2, возражая относительно довода финансового управляющего о наличии признаков неплатежеспособности должника на дату совершения сделки указывают, что на момент совершения договора купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016 должник не отвечал признаку неплатежеспособности и имел значительное количество имущества, просроченной задолженности по кредитному договору перед ОАО «Сбербанк России» не имелось. Иск о взыскании задолженности кредитор подал лишь 28.02.2017, то есть через 10 месяцев после совершения оспариваемой сделки, а задолженность по кредитному договору была взыскана только 29.05.2017, то есть через год после продажи нежилого помещения. При этом, после отчуждения нежилого помещения в собственности должника оставалось недвижимое имущество, стоимость которого (32 796 000 руб.) в значительной степени превышала размер задолженности по кредитному договору. Созаемщик по кредитному договору ФИО5, являясь супругой должника, продолжала погашать задолженность по данному кредитному договору в период, когда должник отбывал наказание в виде лишения свободы, для цели погашения задолженности заключено дополнительное соглашение от 10.04.2015.

Финансовый управляющий указывает, что согласно расчету цены иска по кредитному договору <***> от 18.12.2013 последние платежи по кредитному договору производились 06.06.2016. По состоянию на 30.07.2016 у созаемщиков имелись просроченные обязательства перед ПАО «Сбербанк России» в размере 158 411,03 руб. – по процентам на просроченную задолженность, 133 690,40 руб. – по основному долгу.

Государственная регистрация перехода прав собственности была произведена 14.07.2016.

Вместе с тем, в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 12.03.2019 № 305-ЭС17-11710(4) по делу № А40-177466/2013 выражена правовая позиция, в соответствии с которой из содержания положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве можно заключить, что нормы и выражения, следующие за первым предложением данного пункта, устанавливают лишь презумпции, которые могут быть использованы при доказывании обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной и описание которых содержится в первом предложении пункта. Из этого следует, что, например, сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной. В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

К таким основаниям может быть отнесен факт заключения спорной сделки в условиях неисполнения существовавших обязательств перед кредиторами, заключение сделки с аффилированным лицом, что в своей совокупности является обстоятельствами, достаточными для определения того, что у должника имелась цель причинения вреда своим кредиторам в результате совершения названной сделки, в связи с чем, указанные обстоятельства могут служить основанием для констатации наличия у оспариваемой сделки состава подозрительности, предусмотренного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Таким образом, недоказанность установленных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций не может рассматриваться как единственное основание для отказа в удовлетворении заявления, в подобном случае суду надлежит исследовать все обстоятельства совершения сделок по общим процессуальным правилам доказывания.

Из материалов дела следует, что в отношении должника ФИО3 Красноярским краевым судом был вынесен приговор от 26.03.2015, согласно котором ФИО3 признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 33, частью 3 статьи 30, пунктом 3 части 2 статьи 105, частью 1 статьи 222 УК РФ и ему назначено наказание по совокупности преступлений в виде лишения свободы на срок 16 лет с ограничением свободы на срок 2 года с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

В соответствии с письмом Управления ФСИН по Омской области от 13.12.2018 ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р., отбывает наказание в виде лишения свободы в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Омской области.

Финансовый управляющий указывает, что на момент заключения договора купли-продажи нежилого помещения ФИО3 уже отбывал наказание в виде лишения свободы.

ФИО3 и ФИО5 являются созаемщиками по кредитному договору <***> от 18.12.2013.

В соответствии с первоначальным графиком платежей № 1 от 18.12.2013 к кредитному договору <***> от 18.12.2013, сумма ежемесячного платежа по кредиту составляла 232 454,02 рублей.

Дополнительным соглашением от 10.04.2015 к кредитному договору <***> от 18.12.2013, заключенным между ОАО «Сбербанк России» (кредитор) и ФИО3, ФИО5 (созаемщики), установлено следующее:

- с момента подписания настоящего соглашения сумма просроченной задолженности в размере 497 317,20 руб. на день подписания дополнительного соглашения включена в размер срочной задолженности по основному долгу, на которую подлежат начислению срочные проценты в соответствии с условиями кредитного договора; общий остаток срочной ссудной задолженности составляет 14 479 730,80 руб. (пункт 1);

- с момента подписания настоящего соглашения просроченные проценты, начисленные за пользование кредитом и не уплаченные в сроки, установленные кредитным договором, а также срочные проценты, начисленные по состоянию на 10.04.2015 в размере 708 036,67 руб. считать отложенными, при этом сумма отложенных процентов распределяется равными частями на весь оставшийся период кредитования (пункт 2);

- погашение кредита и уплата процентов, в том числе отложенных, за пользование кредитом производится созаемщиками ежемесячными аннуитетными платежами в соответствии с графиком платежей от 10.04.2015, графики платежей к кредитному договору, подписанные ранее, утрачивают силу (пункт 3);

- в период с 01.12.2014 по 10.04.2015 (включительно) размер неустойки, начисленной за несвоевременное погашение кредита и/или уплаты процентов за пользование кредитом, установлен в размере 1 000 рублей (пункт 4).

В материалы дела представлен график платежей от 10.04.2015 с учетом заключенного дополнительного соглашения, исходя из которого следует, что платежи по кредитному договору должны быть внесены в следующих суммах:

- до 30.04.2015 в размере 97 214,08 руб.;

- до 31.05.2015 в размере 21 790,56 руб.;

- до 30.06.2015 в размере 21 344,26 руб.;

- до 31.07.2015 в размере 21 790,55 руб.;

- до 31.08.2015 в размере 21 790,56 руб.;

- до 30.09.2015 в размере 21 344,26 руб.;

- до 31.10.2015 в размере 21 790,56 руб.;

- до 30.11.2015 в размере 21 344,26 руб.;

- до 31.12.2015 в размере 21 790,55 руб.;

- до 31.01.2016 в размере 21 752,75 руб.;

- до 29.02.2016 в размере 20 862,61 руб.;

- до 31.03.2016 в размере 21 752,76 руб.;

- до 30.04.2016 в размере 152 646,80 руб.;

- до 31.05.2016 в размере 292 101,43 руб.;

- до 30.06.2016 в размере 292 101,43 руб.,

а также дальнейшие ежемесячные платежи в размере 292 101,43 руб. до 31.07.2022 включительно.

Таким образом, на дату подписания дополнительного соглашения от 10.04.2015 созаемщики имели неисполненные обязательства по кредитному договору в размере 497 317,20 руб. основного долга, 708 036,67 руб. процентов.

Данная задолженность была фактически реструктуризирована дополнительным соглашением с ПАО «Сбербанк России». При этом, созаемщикам в период с 31.05.2015 по 30.04.2016 предоставлены льготные условия погашения задолженности таким образом, что размер ежемесячного платежа по кредиту снижен более чем в 10 раз.

Заключение подобного дополнительного соглашения может быть вызвано финансовыми трудностями, наличие которых не отрицалось лицами, участвующими в деле, в ходе рассмотрения спора.

При этом, ФИО3 отбывал наказание в соответствии с приговором от 26.03.2015, а как пояснила ФИО5, заключение дополнительного соглашение было вызвано тем, что ее доходов недостаточно для внесения ежемесячного платежа в размере более 200 тыс. рублей.

С учетом данных обстоятельств, суд приходит к выводу, что на дату совершения сделки как должник, так и созаемщик, осознавали, что в ближайшее время в связи с 10-кратным увеличением ежемесячного платежа, обязательства по кредитному договору <***> от 18.12.2013 будут ими просрочены.

Принимая во внимание сроки, необходимые для государственной регистрации права собственности, - 10 рабочих дней со дня приема заявления и документов (часть 3 статьи 13 Федерального закона от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним»), финансовый управляющий указывает, что документы на регистрацию права собственности были поданы ориентировочно 29.06.2016, то есть после совершения последнего платежа по кредитному договору, а также спустя месяц после даты, указанной в договоре (27.05.2016).

В материалах дела имеются копии регистрационного дела в отношении спорного объекта недвижимости, в том числе, заявление о государственной регистрации права на недвижимое имущество № 74/034/202/2016-2387 от 08.07.2016.

Финансовый управляющий указывает, что тот факт, что должник заключил спорный договор после совершения последнего платежа по кредитному договору, дает обоснованным сомнения в преследовании сторонами правомерной цели по спорного договору, а не цели вывода активов из собственности должника.

При этом, финансовый управляющий указывает, что согласно расчету цены иска по кредитному договору <***> от 18.12.2013 последние платежи по кредитному договору производились 06.06.2016.

В определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 22.07.2019 № 308-ЭС19-4372 по делу № А53-15496/2017 изложена правовая позиция, согласно которой кризисная ситуация, как правило, возникает не одномоментно, ей предшествует период снижения прибыльности, который переходит в стадию объективного банкротства. При этом, должны быть представлены доказательства того, что в преддверии банкротства заемщиков имелась реальная возможность исполнения ими кредитных обязательств, которая была утрачена в относительно короткий промежуток времени.

С точки зрения принципа добросовестности в ситуации существования значительных долговых обязательств, указывающих на возникновение у гражданина-должника признака недостаточности имущества, его стремление одарить родственника или свойственника не может иметь приоритет над необходимостью удовлетворения интересов кредиторов за счет имущества должника. Данные обстоятельства могут составлять опровержимую презумпцию наличия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, закрепленной в абзаце втором пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Из материалов дела следует, что кризисная финансовая ситуация, которая привела к невозможности погашения обязательств созаемщиками перед ПАО «Сбербанк России», возникла не одномоментно, ей предшествовало заключение дополнительного соглашения более чем за 1 год до возникновения просрочки исполнения с более льготными условиями погашения задолженности.

Из пояснений ФИО2 следует, что имущество было передано ей должником в дар в связи с наличием близких отношений с должником, на иждивении у которого она находилась как падчерица на протяжении длительного периода времени, в качестве материальной поддержки и для последующего ведения ею предпринимательской деятельности.

С учетом вышеизложенной правовой позиции, в подобных условиях передача недвижимого имущества в дар аффилированному лицу презюмирует цель причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Возражая относительно наличия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов, ответчик и ФИО5 указывают, что у должника имелось значительное количество имущества после совершения сделки.

Согласно реестру требований кредиторов, требования ПАО «Сбербанк России» составляют 16 868 673,06 рублей.

ФИО5 в дополнении к отзыву указывает, что после совершения сделки в собственности должника оставалось имущество на общую сумму 32 796 000 руб.:

- объект незавершенного строительства: жилой дом, расположенный по адресу: <...>, стоимостью 8 440 000 руб.;

- нежилое помещение № 11, общей площадью 235,4 кв.м., расположенное по адресу: Красноярский край, ЗАТО Железногорск, <...> зд. 10, стоимостью 5 000 000 руб.;

- доля в праве 1/2 на нежилое помещение, площадью 1 434,9 кв.м., расположенное по адресу: Красноярский край, ЗАТО Железногорск, Центральный проезд, зд. 10, пом. 3, стоимостью 10 000 000 руб.;

- доля в праве 1/3 на земельный участок площадью 12 600 кв.м., расположенный по адресу: <...>,

- доля в праве 1/3 на нежилое помещение площадью 58,7 кв.м., расположенное по адресу: <...>, литер В4,

- доля в праве 1/3 на нежилое помещение площадью 481,9 кв.м., расположенное по адресу: <...>, литер Б,

- доля в праве 1/3 на нежилое помещение площадью 217,4 кв.м., расположенное по адресу: <...>, литер В2-В3,

общей стоимостью 3 600 000 рублей;

- доля в праве 1/3 на нежилое помещение площадью 294,5 кв.м., расположенное по адресу: <...>,

- доля в праве 1/3 на нежилое помещение площадью 347,8 кв.м., расположенное по адресу: <...>,

- доля в праве 1/3 на нежилое помещение площадью 129,3 кв.м., расположенное по адресу: <...>,

- доля в праве 1/3 на нежилое помещение площадью 308,7 кв.м., расположенное по адресу: <...>,

- доля в праве 1/3 на нежилое помещение площадью 494,6 кв.м., расположенное по адресу: <...>,

общей стоимостью 4 500 000 рублей;

- доля в уставном капитале в размере 33,33% (номинальная стоимость 3 333 руб.) ООО «Торговый дом «Тель» (ИНН <***>), стоимостью 113 000 руб.;

- доля в уставном капитале в размере 50% (номинальная стоимость 5 000 руб.) ООО «АМТ Запчасть» (ИНН <***>), стоимостью 1 138 000 руб.;

- доля в уставном капитале в размере 50% (номинальная стоимость 5 000 руб.) ООО «АМТ Сибирь» (ИНН <***>), стоимостью 5 000 руб.

Таким образом, ФИО5 указывает, что общая стоимость имущества после совершения оспариваемой сделки составляла 32 796 000 руб., что превышает размер обязательств должника.

Вместе с тем, из материалов дела следует, что имущество, указанное ФИО5 в дополнениях к отзыву, было выставлено финансовым управляющим на торги. По состоянию на 20.01.2020 в ходе процедуры реализации имущества гражданина финансовым управляющим реализовано имущество на сумму 7 221 000 рублей:

- реализовано имущество по лоту № 1 на сумму 4 651 000,00 рублей (договор купли-продажи от 01.10.2019 № 41907-ОТПП/1);

- реализовано имущество по лоту № 2 на сумму 1 800 000,00 рублей (договор купли-продажи от 03.09.2019 № 41639-ОТПП/2);

- реализовано имущество по лоту № 3 на сумму 770 000,00 рублей (договор купли-продажи от 27.09.2019 № 41639-ОТПП/3).

Торги по продаже доли (33,33%) в уставном капитале ООО «Торговый Дом «Тель», доли (50%) в уставном капитале ООО «АМТ-Запчасть», доли (50%) в уставном капитале ООО «АМТ-Сибирь» признаны несостоявшимися в связи с отсутствием заявок (лоты №№ 4-6). Доли в уставном капитале подлежат исключению из конкурсной массы как невостребованное имущество.

Также по результатам торгов в отношении 1/2 доли в праве на нежилое помещение площадью 1 434,9 кв.м., кадастровый номер 24:58:0000000:39857, расположенное по адресу: Красноярский край, ЗАТО Железногорск, Центральный проезд, зд. 10, пом. 3., определен победитель торгов с ценовым предложением 1 300 000,00 руб., о чем в ЕФРСБ размещено сообщение № 4718446 от 18.02.2020.

Таким образом, в ходе процедуры реализации имущества гражданина финансовым управляющим реализовано имущество гражданина на общую сумму 8 521 000,00 руб.

Кроме того, в рамках обособленного спора № А33-13244-4/2018 на основании статьи 61.7 Закона о банкротстве заключено соглашение о возврате имущества в конкурсную массу от 30.09.2019, согласно которому ФИО4 (сын должника) в целях урегулирования спора о признании недействительным договора дарения от 06.02.2017 в отношении нежилого помещения по адресу: <...> зд. 10, пом. 11, возвратил в конкурсную массу спорное нежилое помещение.

Определением Арбитражного суда Красноярского края от 21.01.2020 по делу № А33- 13244-6/2018 принято заявление финансового управляющего ФИО1 об утверждении положения о порядке, об условиях и о сроках реализации имущества гражданина. Начальная цена реализации составляет 2 121 834,40 руб.

Принимая во внимание возможную реализацию имущества, возвращенного в конкурсную массу в порядке статьи 61.7 Закона о банкротстве, по начальной цене, указанной финансовым управляющим, размер возможных поступлений денежных средств за счет реализации имущества гражданина составит 10 642 834,40 руб.

Доводы ФИО5 о том, фактическая стоимость данного имущества составляет 32 796 000 руб. не подтверждены материалами дела. Доводы ФИО5 о том, что начальная цена продажи имущества должника установлена определением Арбитражного суда Красноярского края от 23.04.2019 по делу № А33-13244-2/2018 и превышает размер обязательств перед ПАО «Сбербанк России» не имеют правового значения, поскольку фактически имущество реализовано за меньшую стоимость.

При этом, требования ПАО «Сбербанк России» согласно реестру требований кредиторов составляют 16 868 673,06 рублей. Таким образом, имущества стоимостью 10 642 834,40 руб. недостаточно для полного удовлетворения требований кредиторов.

Рыночная стоимость имущества максимально точно определяется в ходе открытых торгов при условии, что процедура проведения этих торгов не будет препятствовать участию в них всех заинтересованных лиц. При этом, начальная цена в ходе торгов может измениться как в сторону повышения при наличии активного спроса, так и в сторону снижения при проведении повторных торгов. Оценка, проводимая уполномоченным специалистом в порядке Федерального закона от 29.07.1998 № 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации», всегда будет приблизительной (вероятной), основанной на определенной доле условностей и допущений. При этом, в случае невероятной ликвидности реализуемого предмета продажи и наличия повышенного спроса его конечная цена реализации может быть увеличена участниками торгов в ходе проведения уже первых торгов в форме аукциона.

В материалы дела не представлены доказательства, подтверждающие, что действительная рыночная цена имущества выше, чем та, по которой имущества с учетом реализации его в ходе открытой торговой процедуры, продано.

Суд отклоняет доводы лиц, участвующих в деле, относительно того, что имущество продано по цене ниже рыночной, а стоимость оставшегося имущества после совершения сделки превышала размер обязательств перед кредиторами, как противоречащие материалам дела.

При таких обстоятельствах, в материалах дела отсутствуют доказательства того, что удовлетворение требований кредиторов возможно без включения в конкурсную массу отчужденного объекта недвижимости. Суд приходит к выводу о недоказанности доводов ответчика относительно того, что должник имел возможность рассчитаться с кредиторами после совершения сделки.

Кроме того, как отмечено судом выше, оспариваемые сделки заключены в условиях наличия кризисной финансовой ситуации, поскольку должнику и созаемщику ПАО «Сбербанк России» уже предоставил льготные условия погашения задолженности на основании дополнительного соглашения от 10.04.2015 (размер ежемесячного платежа снижен до чуть более 20 тыс. руб. ежемесячно вместо 230 тыс. руб.).

При этом, по окончании периода действия льготных условий погашения задолженности, должником совершена сделка по безвозмездному отчуждению имущества в пользу заинтересованного лица.

При наличии подобных обстоятельств, осознавая возникновение в ближайшее время просроченных обязательств по кредиту и не имея достаточных источников на внесение ежемесячного платежа, должник мог предпринять меры по реализации данного имущества с целью получения денежных средств и погашения кредитных обязательств либо передать кредитору имущество в качестве отступного.

Вместе с тем, дарение недвижимого имущества заинтересованному лицу привело к тому, что кредитор не имеет возможности удовлетворения своих требований за счет спорного имущества. Иного имущества недостаточно для полного погашения задолженности перед ПАО «Сбербанк России».

При установлении наличия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов суд также учитывает, что право собственности должника ФИО3 было прекращено в отношении нескольких объектов недвижимости, в том числе, путем их отчуждения в пользу заинтересованных лиц. Так, в рамках обособленного спора № А33-13244-4/2018 от ФИО4 было возвращено имущество в конкурсную массу (нежилое помещение по адресу: <...> зд. 10, пом. 11).

В материалы дела также представлена выписка из ЕГРН, из которой следует, что право собственности ФИО3 было прекращено в отношении нескольких объектов. Причем, наиболее ликвидное имущество (недвижимое имущество, которое полностью принадлежит ФИО3) было отчуждено в пользу заинтересованных по отношению к должнику лиц.

Из совокупности установленных судом обстоятельств следует, что данная сделка совершена непосредственно перед возникновением просроченных обязательств по кредитному договору в пользу заинтересованного лица. При этом, стороны сделки не могли не осознавать невозможность дальнейшего исполнения обязательств по кредитному договору. Доказательств того, что созаемщики ФИО3 и ФИО5 имели денежные средства на погашение кредитных обязательств в сумме ежемесячного платежа до 2022 года, то есть более 290 тыс. рублей ежемесячно, в материалы дела не представлено. Доказательства наличия у должника имущества, достаточного для удовлетворения требований кредиторов в полном объеме, также не представлено в материалы дела.

Вышеуказанный правовой подход нашел свое отражение в судебной практике (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 22.07.2019 № 308-ЭС19-4372 по делу № А53-15496/2017, постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 06.03.2019 № Ф02-6798/2018 по делу № А33-7421/2016).

С учетом вышеизложенного, принимая во внимание конкретные обстоятельства совершения оспариваемой сделки, наличие цели причинения вреда имущественным правам кредиторов установлено судом.

Третьим обстоятельством, подлежащим доказыванию, является факт причинения вреда имущественным правам кредиторов.

В силу правовой природы договора дарения, его фактических условий, не подразумевающих встречного предоставления одариваемым дарителя, свидетельствует о заключении должником договора, направленного на уменьшение размера принадлежащих ему активов на стоимость такого имущества. Равноценного встречного исполнения договор не подразумевает.

Таким образом, нарушение прав кредиторов оспариваемой сделкой выражается в том, что в конкурсную массу не вошло спорное нежилое помещение. В результате оспариваемой сделки требования кредиторов не могут быть удовлетворены за счет реализации данного нежилого помещения.

С учетом наличия в материалах дела доказательств безвозмездного выбытия имущества при наличии цели причинения вреда имущественным правам кредиторов и в пользу заинтересованного лица, суд приходит к выводу о доказанности всего правового состава для признания недействительными сделки по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Финансовый управляющий также указывает, что представителем и продавца, и покупателя по договору выступал ФИО4 (сын должника), действовавший на основании доверенности.

Согласно пункту 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации представитель не может совершать сделки от имени представляемого в отношении себя лично, а также в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является, за исключением случаев, предусмотренных законом.

Сделка, которая совершена с нарушением правил, установленных в абзаце первом настоящего пункта, и на которую представляемый не дал согласия, может быть признана судом недействительной по иску представляемого, если она нарушает его интересы. Нарушение интересов представляемого предполагается, если не доказано иное.

Из содержания абзаца 2 пункта 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что сделка, совершенная с нарушением правил, установленных пунктом 3 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации, может быть признана судом недействительной при соблюдении одновременно следующих условий:

- с иском о признании сделки недействительной вправе обратиться представляемый;

- представляемый не дал согласия на совершение данной сделки;

- совершение сделки нарушает интересы представляемого.

Между тем, обе стороны договора купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016 дали согласие на совершение указанного договора, с иском о признании сделки недействительной представляемые не обращались, при этом их интересы не нарушены. Доказательств обратного финансовым управляющим не представлено.

Финансовый управляющий указывает, что совершенная сделка является мнимой, не порождает правовых последствий для сторон и направлена на вывод активов должника.

Согласно пункту 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Вместе с тем, с учетом квалификации данной сделки как притворной (прикрывающей договор дарения), суд приходит к выводу о том, что данная сделка фактически создала правовые последствия в виде перехода права собственности к ФИО2

С учетом данной правовой квалификации сделки как притворной, принимая во внимание, что финансовый управляющий также поддерживал позицию о притворном характере данной сделки (прикрывающей договор дарения), суд приходит к выводу о том, что данная сделка не может быть признана мнимой, поскольку она создала для сторон правовые последствия, возникающие из договора дарения.

В качестве правового обоснования признания сделки недействительной финансовый управляющий также ссылается на наличие в действиях сторон признаков злоупотребления правом (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции на дату совершения оспариваемой сделки) не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов.

Так, пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации установлен запрет на осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам (кредиторов должника) или создающее условия для наступления вреда (требования кредиторов могут быть не удовлетворены, в частности вследствие совершения сделки по выводу имущества из собственности должника).

Таким образом, в случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд, арбитражный суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Для признания договора ничтожным в связи с его противоречием статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить сговор всех сторон договора на его недобросовестное заключение с умышленным нарушением прав иных лиц или другие обстоятельства, свидетельствующие о направленности воли обеих сторон договора на подобную цель, понимание и осознание ими нарушения при совершении сделки принципа добросовестного осуществления своих прав, а также соображений разумности и справедливости, в том числе по отношению к другим лицам, осуществляющим свои права с достаточной степенью разумности и осмотрительности.

То есть злоупотребление правом должно иметь место в действиях обеих сторон сделки, что соответствует правовой позиции, изложенной в постановлении Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 № 1795/11.

При этом добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Злоупотребление правом по своей сути есть неразумное и недобросовестное действие, имеющее своей целью причинить вред другим лицам. В силу презумпции разумности действий и добросовестности участников гражданских правоотношений бремя доказывания этих обстоятельств лежит на утверждающей стороне, данное требование не выполнено.

С учетом изложенного, для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Таким образом, в предмет доказывания по делу о признании сделок недействительными на основании статей 10, 168 Гражданского Кодекса Российской Федерации входят следующие обстоятельства:

- недобросовестность должника при совершении сделок;

- недобросовестность второй стороны сделки (например, сговор между сторонами сделки, осведомленность контрагента о негативных последствиях для лиц, имеющих защищаемый законом интерес и т.д.);

- нарушение прав и законных интересов кредиторов должника оспариваемой сделкой.

При этом, бремя доказывания данных обстоятельств лежит на лице, оспаривающем сделку.

Вместе с тем, в определении Верховного суда Российской Федерации от 06.03.2019 № 305-ЭС18-22069 выражена правовая позиция, согласно которой заявление арбитражного управляющего о признании сделки недействительной по мотиву злоупотребления правом подлежит удовлетворению только в том случае, если им доказано наличие в оспариваемой сделке пороков, выходящих за пределы подозрительной сделки. В отношении данного подхода сформирована устойчивая судебная практика (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11 по делу № А32-26991/2009, определения Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 № 306-ЭС15-20034, от 29.04.2016 № 304-ЭС15-20061, от 31.08.2017 № 305-ЭС17-4886, Постановления Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 08.08.2019 № Ф02-2815/2019 по делу № А78-14826/2014, от 12.12.2019 № Ф02-5487/2019 по делу № А33-17857/2017).

Рассмотрение вопроса о недействительности сделки по правилам статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, а не в порядке специальных норм, установленных Главой III.1 Закона о банкротстве, приводит к тому, что содержание пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве теряет свой смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом и позволяет лицу, оспорившему подозрительную сделку, безмотивно обойти правила о периодах подозрительности, что представляется крайне недопустимым, нарушающим права и законные интересы его процессуального оппонента. Данная правовая позиция также отражена в судебной практике (Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 14.01.2019 № Ф02-5948/2018 по делу № А33-1530/2016).

Вместе с тем, финансовым управляющим не указаны пороки данной сделки как совершенной со злоупотреблением правом, выходящие за диспозицию статьи 61.2 Закона о банкротстве, что обуславливает недопустимость применения в рассматриваемом случае статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Оспариваемая сделка квалифицируется судом как подозрительная сделка, совершенная с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В силу пункта 6 статьи 61.8 Закона о банкротстве по результатам рассмотрения заявления об оспаривании сделки должника суд выносит одно из следующих определений:

- о признании сделки должника недействительной и (или) применении последствий недействительности ничтожной сделки;

- об отказе в удовлетворении заявления о признании сделки должника недействительной.

Согласно пункту 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» судам следует иметь в виду, что предусмотренные статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве основания недействительности сделок влекут оспоримость, а не ничтожность соответствующих сделок.

В связи с этим в силу статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации такие сделки по указанным основаниям могут быть признаны недействительными только в порядке, определенном главой III.1 Закона о банкротстве.

В пункте 29 постановления от 23.12.2010 № 63 Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации разъяснил, что в случае, если сделка, признанная в порядке главы III.1 Закона о банкротстве недействительной, была исполнена должником и (или) другой стороной сделки, суд в резолютивной части определения о признании сделки недействительной также указывает на применение последствий недействительности сделки (пункт 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 61.6 и абзац второй пункта 6 статьи 61.8 Закона о банкротстве) независимо от того, было ли указано на это в заявлении об оспаривании сделки.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Последствия признания недействительной сделки должника установлены в статье 61.6 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве, все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

Согласно пункту 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, недействительная сделка недействительна с момента ее совершения. Это правило распространяется и на признанную недействительной оспоримую сделку.

Пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с главой III.I Закона о банкротстве, подлежит возврату в конкурсную массу.

Согласно разъяснениям, данным в пунктах 25, 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», согласно пункту 1 статьи 167 ГК РФ недействительная сделка недействительна с момента ее совершения. Это правило распространяется и на признанную недействительной оспоримую сделку. В связи с этим в случае признания на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве недействительными действий должника по уплате денег, передаче вещей или иному исполнению обязательства, а также иной сделки должника, направленной на прекращение обязательства (путем зачета встречного однородного требования, предоставления отступного или иным способом), обязательство должника перед соответствующим кредитором считается восстановленным с момента совершения недействительной сделки, а право требования кредитора по этому обязательству к должнику (далее - восстановленное требование) считается существовавшим независимо от совершения этой сделки (абзац первый пункта 4 статьи 61.6 Закона о банкротстве).

Если денежное обязательство, на прекращение которого была направлена данная сделка, возникло после принятия заявления о признании должника банкротом, то восстановленное требование относится к текущим платежам (абзац первый пункта 1 статьи 5 Закона о банкротстве); пункты 2 и 3 статьи 61.6 Закона о банкротстве на него не распространяются.

Если же денежное обязательство, на прекращение которого была направлена данная сделка, возникло до принятия заявления о признании должника банкротом, то восстановленное требование не относится к текущим платежам и такой кредитор является конкурсным кредитором должника (абзац второй пункта 4 статьи 61.6 Закона о банкротстве).

В случае, когда упомянутая в предыдущем пункте сделка была признана недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 или пункта 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве, восстановленное требование подлежит включению в реестр требований кредиторов, но удовлетворяется за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов третьей очереди, включенных в реестр, то есть в очередности, предусмотренной пунктом 4 статьи 142 Закона о банкротстве (пункт 2 статьи 61.6); такое требование может быть предъявлено к должнику в порядке, предусмотренном статьей 100 Закона о банкротстве, в любое время в ходе внешнего управления или конкурсного производства. Указанное требование не предоставляет права голоса на собрании кредиторов.

Кроме того, если в таком случае по признанной недействительной сделке кредитор получил от должника имущество, то в силу пункта 2 статьи 61.6 Закона о банкротстве предъявить восстановленное требование к должнику кредитор может только после возврата в конкурсную массу (должнику) этого имущества или его стоимости. В связи с этим к требованию кредитора должны прилагаться доказательства возврата им соответствующего имущества или его стоимости; при их непредставлении такое требование подлежит оставлению судом без движения, а при непредставлении их после этого в установленный срок - возвращению. В случае возврата части имущества или денег кредитор может предъявить восстановленное требование в соответствующей части.

При применении последствий недействительности сделки суд учитывает следующие обстоятельства.

С учетом вышеизложенного, суд принимает во внимание, что оспариваемая сделка является договором дарения и имущество в пользу ФИО2 передано безвозмездно.

Таким образом, при признании сделки недействительной подлежат применению следующие реституционные последствия:

- обязать ФИО2 возвратить в конкурсную массу ФИО3 нежилое помещение № 511 площадью 48,6 кв.м., расположенное на 5 этаже по адресу: Челябинская область, г. Миасс, оз. Тургояк, д/о «Золотой пляж».

Пунктом 18 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда от 22.06.2012 №35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» установлено, что распределение судебных расходов в деле о банкротстве между лицами, участвующими в деле, осуществляется с учетом целей конкурсного производства и наличия в деле о банкротстве обособленных споров, стороны которых могут быть различны.

В соответствии с пунктом 24 постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63, судебные расходы арбитражного управляющего, связанные с рассмотрением заявления об оспаривании сделки по правилам главы III.1 Закона о банкротстве, осуществляются за счет средств должника (пункты 1 и 2 статьи 20.7 Закона о банкротстве).

Согласно пункту 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», при удовлетворении судом иска арбитражного управляющего, связанного с недействительностью сделки, понесенные судебные расходы взыскиваются с ответчика (за исключением должника) в пользу должника, а в случае отказа в таком иске - с должника в пользу ответчика (кроме должника).

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

На основании статьи 101 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и судебных издержек, связанных с рассмотрением дела арбитражным судом.

В соответствии с подпунктами 2, 4, 9 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации по делам, рассматриваемым в арбитражных судах, государственная пошлина уплачивается в следующих размерах:

- при подаче искового заявления по спорам, возникающим при заключении, изменении или расторжении договоров, а также по спорам о признании сделок недействительными - 6 000 рублей.

- при подаче заявления об обеспечении иска - 3 000 рублей.

В пункте 24 Постановления от 11.07.2014 № 46 Пленум Высшего Арбитражного суда Российской Федерации разъяснил, что использованное в подпункте 2 пункта 1 статьи 333.21 НК РФ для целей исчисления государственной пошлины понятие спора о признании сделки недействительной охватывает как совместное предъявление истцом требований о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности, так и предъявление истцом любого из данных требований в отдельности.

Таким образом, размер государственной пошлины за рассмотрение арбитражным судом заявления о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности составляет 6 000 рублей.

Финансовым управляющим оплачена государственная пошлина за рассмотрение заявления о признании сделки недействительной в размере 6 000 рублей, а также за рассмотрение заявления об обеспечении иска в размере 3 000 рублей.

Определением от 25.03.2019 приняты обеспечительные меры в виде запрета Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Челябинской области осуществлять регистрационные действия в отношении нежилого помещения с кадастровым номером 74:34:0310009:371, общей площадью 48,6 кв.м., расположенного по адресу: Россия, Челябинская обл., г. Миасс, оз. Тургояк, д/о «Золотой пляж», помещение № 511.

В пункте 28 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.07.2014 № 46 «О применении законодательства о государственной пошлине при рассмотрении дел в арбитражных судах» даны разъяснения о том, что согласно статье 112 Кодекса вопрос о распределении расходов по уплате истцом государственной пошлины при подаче заявления об обеспечении иска разрешается судом по итогам рассмотрения дела по существу.

С учётом результатов рассмотрения обособленного спора, государственная пошлина в размере 9 000 руб. подлежит взысканию с ФИО2 в пользу конкурсной массы ФИО3.

В силу части 4 статьи 96 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случае удовлетворения иска обеспечительные меры сохраняют свое действие до фактического исполнения судебного акта, которым закончено рассмотрение дела по существу.

В силу пункта 2 статьи 167 Гражданского кодекса при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Как следует из материалов дела, суд при рассмотрении настоящего обособленного спора применил последствия недействительности следки в виде обязания ФИО2 возвратить должнику спорное имущество.

Вместе с тем, учитывая, наличие обеспечительных мер по запрету регистрирующему органу совершать какие-либо действия по государственной регистрации (возникновения, перехода, обременения, ограничения, прекращения прав) в отношении спорного нежилого помещения, принятых определением Арбитражного суда Красноярского края от 25.03.2019 по делу № А33-13244-3/2018, суд приходит к выводу, что в случае сохранения принятых обеспечительных мер исполнение ответчиком обязанности по возврату спорного имущества с последующей регистрацией за должником будет невозможно, что приведет к невозможности исполнения принятого судебного акта.

При таких обстоятельствах, после вступления в силу настоящего определения обеспечительные меры, принятые определением Арбитражного суда Красноярского края от 25.03.2019 по делу А33-13244-3/2018, подлежат отмене.

Настоящее определение выполнено в форме электронного документа, подписано усиленной квалифицированной электронной подписью судьи и считается направленным лицам, участвующим в деле, посредством размещения на официальном сайте суда в сети «Интернет».

По ходатайству лиц, участвующих в деле, копии определения на бумажном носителе могут быть направлены им в пятидневный срок со дня поступления соответствующего ходатайства заказным письмом с уведомлением о вручении или вручены им под расписку.

Руководствуясь статьями 32, 213.32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 110, 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Красноярского края

О П Р Е Д Е Л И Л:

Заявление финансового управляющего удовлетворить.

Признать недействительной сделкой договор купли-продажи нежилого помещения от 27.05.2016, заключенный между ФИО3 и ФИО2.

Применить последствия недействительности сделки:

После вступления в силу настоящего определения отменить обеспечительные меры, принятые определением Арбитражного суда Красноярского края от 25.03.2019 по делу А33-13244-3/2018.

Взыскать с ФИО2 в пользу конкурсной массы ФИО3 судебные расходы по оплате государственной пошлины в размере 9 000 руб.

Разъяснить, что настоящее определение может быть обжаловано в течение десятидневного срока с момента его вынесения путем подачи апелляционной жалобы в Третий арбитражный апелляционный суд.

Апелляционная жалоба подается через Арбитражный суд Красноярского края.

Судья

Н.А. Зайцева