Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Красноярского края в составе судьи Мухлыгиной Е.А., рассмотрев в судебном заседании заявление финансового управляющего ФИО1 о признании сделки должника недействительной

к ФИО2 (финансовый управляющий ФИО3), Скодтаеву Марку Вадимовичу в лице законного представителя ФИО2, ФИО5 в лице законного представителя ФИО2, ФИО6, ФИО7;

с привлечением к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора:

- ФИО8;

- ФИО9;

- финансового управляющего ФИО2 - ФИО3;

- ФИО10;

- Отдела опеки и попечительства управления образования Администрации города Шарыпово;

- Джериной Екатерины Александровны,

в деле по заявлению публичного акционерного общества «Сбербанк России» (ИНН <***> ОГРН <***>) о признании индивидуального предпринимателя ФИО11 (ИНН <***>, ОГРНИП <***>, ДД.ММ.ГГГГ г.р., уроженца г. Владикавказ, Северная Осетия-Алания, Красноярский край, г. Шарыпово, 9-м-он, д. 9/1, кв.13) несостоятельным (банкротом),

в отсутствие лиц, участвующих в деле, до перерыва,

при участии в судебном заседании после перерыва 10.07.2023:

представитель ответчика: ФИО12, доверенность от 25.04.2022,

после перерыва 14.07.2023:

финансовый управляющий: ФИО1,

при ведении протокола судебного помощником судьи Бойко А.Д. (до перерыва), секретарем судебного заседания Разумных А.В. (после перерыва 10.07.2023 и 14.07.2023),

установил:

ПАО «Сбербанк России» обратилось в Арбитражный суд с заявлением о признании индивидуального предпринимателя ФИО11 несостоятельным (банкротом),

Определением от 18.12.2017 возбуждено производство по делу о банкротстве гражданина.

Определением от 02.04.2018 (резолютивная часть объявлена 26.03.2018) заявление публичного акционерного общества «Сбербанк России» о признании банкротом ФИО11, признанно обоснованным, в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов. Финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО13.

Сообщение финансового управляющего о введении в отношении ФИО14 процедуры реструктуризации долгов опубликовано в газете «Коммерсантъ» №60 от 07.04.2018, стр. 136.

Решением Арбитражного суда Красноярского края от 06.02.2019 (резолютивная часть объявлена в судебном заседании от 30.01.2019) ФИО11 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыта процедура реализации имущества сроком до 30.07.2019. Финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО13.

Сообщение финансового управляющего об открытии в отношении должника процедуры реализации имущества опубликовано в газете «Коммерсантъ» №24 от 09.02.2019, стр. 137, на сайте Единого федерального реестра сведений о банкротстве № 3438414 от 01.02.2019.

Определением от 01.09.2021 арбитражный управляющий ФИО13 освобожден от исполнения возложенных на него обязанностей финансового управляющего.

Определением от 11.10.2021 по делу №А33-31747-20/2017 ФИО1 утвержден финансовым управляющим имуществом должника ФИО11.

В Арбитражный суд Красноярского края 10.01.2020 поступило заявление от финансового управляющего ФИО11 ФИО13 о признании сделки должника недействительной. Согласно заявлению финансовый управляющий просит суд (с учетом уточнения, принятого в судебном заседании 16.05.2023):

1. Признать недействительной единую сделку, оформленную договором дарения между ФИО11 и ФИО2 28.10.2016, договором дарения между ФИО2 и ФИО5 в лице ФИО2 от 06.10.2017 в отношении:

- ? доли в праве общей долевой собственности на земельный участок с кадастровым номером 24:57:0000043:758, общей площадью 1553+/-13,79 кв.м., категория земель : земли населенных пунктов, вид разрешенного использования: для индивидуального жилищного строительства, местоположение установлено относительно ориентира, расположенного в границах участка. Почтовый адрес ориентира: Красноярский край, г. Шарыпово, кв. Энергостроителей, ул. Светлая, участок 39;

- ? доли в праве общей долевой собственности на жилое здание, объект индивидуального жилищного строительства, общей площадью 293,3 кв.м., количество этажей 2, в том числе подземных один, кадастровый номер: 24:570000043:1484, расположенное по адресу: Красноярский край, г. Шарыпово, кв. Энергостроителей, ул. Светлая, д. 39;

- нежилого здания, хозяйственная постройка, общей площадью 25,4 кв.м., количество этажей 1, кадастровый номер: 24:27:0000043:1623, расположенное по адресу: Красноярский край, г. Шарыпово, кв. Энергостроителей, ул. Светлая, д. 39;

Применить последствия недействительности сделки в виде обязания ФИО5 возвратить в конкурсную массу спорного имущества.

2. Признать недействительной сделку, оформленную договором дарения между ФИО11 и ФИО15 в лице ФИО2 от 21.10.2016, договором купли-продажи между ФИО15 и ФИО16 от 11.01.2020 в отношении:

- жилого помещения, квартиры, кадастровый номер 24:57:0000003:2757, общей площадью 44,5 кв. м., расположенной по адресу: <...>.

Применить последствия недействительности сделки в виде взыскания с Суховей И.А. 1071000 руб. - действительной стоимости жилого помещения на дату оспоренной сделки, взыскания с Суховей И.А. 1074000 - убытков, вызванных последующим изменением стоимости имущества.

Определением от 29.01.2020 заявление принято к производству, назначено судебное заседание. Судебное разбирательство откладывалось.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного заседания путем направления копий определения и размещения текста определения на официальном сайте Арбитражного суда Красноярского края в сети Интернет по следующему адресу: http://krasnoyarsk.arbitr.ru, в судебное заседание не явились. В соответствии с частью 1 статьи 123, частями 2, 3 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассматривается в отсутствие указанных лиц.

В судебном заседании, в соответствии со статьей 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, объявлен перерыв до 10 июля 2023 года, о чем вынесено протокольное определение.

После перерыва в судебном заседании представитель ответчика просил рассмотреть дело по имеющимся доказательствам.

10.07.2023 в судебном заседании, в соответствии со статьей 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, объявлен перерыв до 14 июля 2023 года, о чем вынесено протокольное определение.

После перерыва финансовый управляющий поддерживал ранее заявленные требования.

Исследовав представленные доказательства, арбитражный суд установил следующие обстоятельства, имеющие значение для дела, пришел к следующим выводам.

Согласно статье 32 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ (далее по тексту - Закон о банкротстве) дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными настоящим Федеральным законом.

В дополнениях к уточнению заявления, направленных финансовым управляющим посредством системы «Мой арбитр» 08.04.2022, финансовый управляющий указал, что в связи с невозможностью вернуть квартиру в натуре обратно в конкурсную массу должника (квартира отчуждена добросовестному приобретателю ФИО6), подлежат применению последствия недействительности данной единой сделки в виде взыскания с наследницы Суховея С.А. – Суховей И.А. ее стоимости, тем самым выразил отказ от заявленных требований к ФИО6

В связи с изложенным суд в определении от 11.04.2022 пришел к выводу о привлечении к участию в деле в качестве соответчика ФИО7.

Исходя из правовой природы данного требования, суд приходит к выводу, что фактически данное требование является реституционным требованием.

Согласно пункту 29 постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", если сделка, признанная в порядке главы III.1 Закона о банкротстве недействительной, была исполнена должником и (или) другой стороной сделки, суд в резолютивной части определения о признании сделки недействительной также указывает на применение последствий недействительности сделки (пункт 2 статьи 167 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.6 и абзац второй пункта 6 статьи 61.8 Закона о банкротстве) независимо от того, было ли указано на это в заявлении об оспаривании сделки.

Таким образом, учитывая, что финансовым управляющим заявлено о применении последствий недействительности сделки, то суд приходит к выводу, что частичный отказ финансового управляющего от заявленных требований подписан уполномоченным лицом, не противоречит закону, иным нормативным актам и не нарушает прав других лиц. Лица, участвующие в деле, возражений против частичного отказа от заявленных требований не заявили, связи с чем, в соответствии со статьей 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации частичный отказ от иска принимается судом.

В соответствии с пунктом 4 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд прекращает производство по делу, если истец (заявитель) отказался от иска (заявления) и отказ принят арбитражным судом.

С учетом изложенного, производство по делу в части требований к ФИО6 подлежит прекращению на основании пункта 4 части 1 статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

В силу пункта 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве, под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются в том числе действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

Согласно пункту 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться:

действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.);

банковские операции, в том числе списание банком денежных средств со счета клиента банка в счет погашения задолженности клиента перед банком или другими лицами (как безакцептное, так и на основании распоряжения клиента);

выплата заработной платы, в том числе премии;

брачный договор, соглашение о разделе общего имущества супругов

уплата налогов, сборов и таможенных платежей как самим плательщиком, так и путем списания денежных средств со счета плательщика по поручению соответствующего государственного органа;

действия по исполнению судебного акта, в том числе определения об утверждении мирового соглашения, а также само мировое соглашение;

перечисление взыскателю в исполнительном производстве денежных средств, вырученных от реализации имущества должника.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника.

Согласно статье 61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

Как следует из материалов дела, финансовый управляющий просит признать недействительными цепочки сделок по отчуждению недвижимого имущества должника:

1. в отношении:

совершенных посредством заключения ряда договоров:

- договор дарения от 28.10.2016, заключенный между ФИО11 и ФИО2,

- договор дарения от 06.10.2017, заключённый между ФИО2 и ФИО5 в лице законного представителя (матери) ФИО2;

2. в отношении жилого помещения, квартиры, кадастровый номер 24:57:0000003:2757, общей площадью 44,5 кв. м., расположенной по адресу: <...>, совершенных посредством заключения ряда договоров:

- договор дарения от 21.10.2016, заключенный между ФИО11 и ФИО15 в лице законного представителя (матери) ФИО2,

- договор купли-продажи от 11.01.2020, заключенный между ФИО15 в лице законных представителей ФИО11 и ФИО2 и ФИО16,

В заявлении финансовый управляющий ссылается на то, что оспариваемые сделки являются недействительными сделками, так как в результате совершенных сделок произведен безвозмездный вывод имущества из состава активов должника, что привело к причинению вреда имущественным правам кредиторов. В обоснование признания сделок недействительными финансовый управляющий ссылается на пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Кроме того, по мнению финансового управляющего, спорные сделки должника по оформлению имущества на детей являются недействительными сделками на основании статей 10, 168 и 170 ГК РФ.

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

- стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

- должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

- после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В пункте 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» разъясняется, что для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В пункте 6 вышеуказанного постановления разъяснено, что согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

В статье 2 Закона о банкротстве установлено, что под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника; под неплатежеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Как следует из разъяснений Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, данных в пункте 7 Постановления от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

В соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Как следует из материалов дела, дело о банкротстве ФИО11 возбуждено 18.12.2017, оспариваемые финансовым управляющим сделки заключены 28.10.2016 и 06.10.2017, а также 21.10.2016, 11.01.2020. Таким образом, указанные сделки совершены в течение трехлетнего периода, предшествующего возбуждению в отношении должника дела о несостоятельности (банкротстве), и после его возбуждения, в связи с чем могут быть признаны недействительными по специальным основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Мнимые сделки совершаются для того, чтобы произвести ложное представление на третьих лиц. Мнимые сделки характеризуются несоответствием волеизъявления подлинной воле сторон: в момент ее совершения воля обеих сторон не направлена на достижение правовых последствий в виде возникновения, изменения, прекращения соответствующих гражданских прав и обязанностей. Стороне в обоснование мнимости сделки необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки.

Согласно правовой позиции, сформулированной в Определении Верховного Суда РФ N 305-ЭС16-2411 от 25.07.2016 по делу А41-48518/2014, фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей. Реальной целью мнимой сделки может быть, например, искусственное создание задолженности стороны сделки перед другой стороной для последующего инициирования процедуры банкротства и участия в распределении имущества должника. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Согласно разъяснениям, данными в абзаце 2 пункта 86 Постановления Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений разд. I части 1 Гражданского кодекса Российской Федерации", следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним. Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу части 1 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности.

Согласно части 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном настоящим Кодексом и другими федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела.

В соответствии с частями 2, 4 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами.

Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу части 1 статьи 64 и статей 71, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, на основании представленных доказательств, при оценке которых он руководствуется правилами статей 67 и 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об относимости и допустимости доказательств.

Как указано выше, в своем заявлении финансовый управляющий ссылается на то, что оспариваемые сделки представляют собой единую цепочку взаимосвязанных сделок, направленных на сокрытие имущества должника от возможности обращения на него взыскания и с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Финансовый управляющий просит суд (с учетом уточнения, принятого в судебном заседании 16.05.2023):

1. Признать недействительной единую сделку в отношении:

- ? доли в праве общей долевой собственности на жилое здание, объект индивидуального жилищного строительства, общей площадью 293,3 кв.м., количество этажей 2, в том числе подземных один, кадастровый номер : 24:570000043:1484, расположенное по адресу: Красноярский край, г. Шарыпово, кв. Энергостроителей, ул. Светлая, д. 39;

2. Признать недействительной сделку в отношении:

Применить последствия недействительности сделки в виде взыскания с Суховей И.А. как наследницы Суховея С.А. 1071000 руб. - действительной стоимости жилого помещения на дату оспоренной сделки, взыскания с Суховей И.А. 1074000 - убытков, вызванных последующим изменением стоимости имущества.

Согласно п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением.

В соответствии с пунктом 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Обещание безвозмездно передать кому-либо вещь или имущественное право, либо освободить кого-либо от имущественной обязанности (обещание дарения) признается договором дарения и связывает обещавшего, если обещание сделано в надлежащей форме (пункт 2 статьи 574 Гражданского кодекса Российской Федерации) и содержит ясно выраженное намерение совершить в будущем безвозмездную передачу вещи или права конкретному лицу либо освободить его от имущественной обязанности (пункт 2 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, обязательным признаком договора дарения является очевидное намерение освободить сторону от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

В силу пункта 1 статьи 454 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену). Согласно пункту 1 статьи 549 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество (статья 130). В соответствии с пунктом 1 статьи 555 Гражданского кодекса Российской Федерации договор продажи недвижимости должен предусматривать цену этого имущества.

Согласно пункту 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

Заключение договора купли-продажи и передача имущества по нему в собственность покупателя представляет собой реализацию принадлежащих собственнику правомочий (по владению, пользованию и распоряжению имуществом).

На основании статьи 408 Гражданского кодекса Российской Федерации при расчетах по договору купли-продажи исполнение обязательств подтверждается распиской в получении исполнения полностью или в соответствующей части.

При отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок возможна ситуация, когда создается лишь видимость вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзия последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по выводу активов во избежание обращения взыскания со стороны кредиторов. Имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем бенефициара данной сделки, он принимает решения относительно данного имущества.

Таким образом, цепочкой последовательных притворных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться одна сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара или связанного с ним лица. Такая цепочка прикрываемых притворных сделок является недействительной на основании п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), а прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве. (пункт 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2021), утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 07.04.2021).

Следовательно, существенное значение для правильного рассмотрения данного обособленного спора, исходя из заявленных оснований оспаривания, имеют обстоятельства, касающиеся установления наличия (отсутствия) факта притворности последовательных сделок дарения и купли-продажи, реальности передачи фактического контроля над объектами недвижимости конечному покупателю, для чего необходимо определить намерения сторон: соответствовала ли их воля волеизъявлению, выраженному во вне посредством оформления документов, формально свидетельствующих о совершении не одной, а нескольких сделок.

Должник в представленных в материалах дела отзывах ссылается на рассмотрение Арбитражным судом Красноярского края дела №А33-547-5/2018, из которого следует, что земельный участок по адресу: Красноярский край, г. Шарыпово, кв. Энергостроителей, ул. Светлая, участок 39, с расположенными на нем жилом домом и хозяйственной постройкой, являются единственно пригодным помещением для проживания ФИО2 и ее несовершеннолетнего ребенка.

Указанным судебным актом установлено, что у должника и его супруги имелась неисполненная задолженность, подтвержденной решением Арбитражного суда при АНО «НАП» от 01.06.2016 года по делу №Т/КРК/16/2471, а также определением Арбитражного суда Красноярского края от 20.04.2018 о включении данных требований в реестр требований кредиторов должника.

Из указанного определения следует, что между ПАО «Сбербанк России» и индивидуальным предпринимателем ФИО11 (заемщик) заключен договор об открытии невозобновляемой кредитной линии № 1221/9031 /0060/9071/14 от 28.01.2014 (далее - кредитный договор) на срок по 25.12.2018, с лимитом в сумме 16 700 000 рублей, с уплатой процентов за пользование кредитом по ставке 12 Процентов годовых, (п. 4 Кредитного договора).

В соответствии с пунктом 5 кредитного договора уплата процентов должна производиться ежемесячно. Согласно пункту 7 кредитного договора, при несвоевременном перечислении платежа в погашение кредита, или уплату процентов, или иных платежей, предусмотренных кредитным договором, заемщик уплачивает кредитору неустойку в размере 0,1 процента от суммы просроченного платежа за каждый день просрочки в период с даты, следующей за датой наступления исполнения обязательства (не включая эту дату), установленной Кредитным договором, по дату погашения просроченной задолженности (включительно).

Выдача кредита осуществлялась перечислением сумм платежей на счет заемщика
№ 40802810231000084138 в ПАО Сбербанк, что подтверждается распоряжениями на перечисление кредита.

В качестве обеспечения исполнения обязательств по кредитному договору между ОАО «Сбербанк России» и ФИО2 был заключен договор поручительства № 1221/9031/0060/9071/14П2 от 28.01.2014.

Также в определении от 20.11.2020 по делу №А33-547-5/2018 судом, действительно, установлено, что спорный жилой дом, находящийся по адресу: <...> с кадастровым номером 24:57:0000043:1484, расположенный на земельном участке с кадастровым номером 24:57:0000043:758, с присоединенной к нему хозяйственной постройкой, общей площадью – 25,4 кв.м., с кадастровым номером 24:57:0000043:1623 являлся на дату совершения спорной сделки (договор дарения от 06.10.2017 между ФИО2 (даритель) и ФИО5) единственным жилым помещением должника (ФИО2). Как и ФИО5

В силу части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 21.12.2011 № 30-П, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение его стабильности и общеобязательности, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения в установленном законом порядке, принимаются судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела.

Несогласие участника спора с обстоятельствами, ранее установленными вступившим в законную силу судебным актом при разрешении другого дела, не дает оснований суду, рассматривающему иной спор, констатировать по собственной инициативе иные обстоятельства.

Согласно положениям части 1 статьи 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" судебные постановления, вступившие в законную силу, являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Закрепленное в статье 46 Конституции Российской Федерации право на судебную защиту не предполагает возможность выбора заинтересованным лицом по своему усмотрению любых способов и процедур. Обжалование судебных постановлений осуществляется в соответствии с процессуальным законом применительно к конкретным видам судопроизводства и категориям дел.

Указанный вывод суда основан на правовой позиции, изложенной в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 20.04.2022 N 308-ЭС21-26679 по делу N А53-24369/2019.

Из выписки из ЕГРН от 06.05.2021 следует, что ФИО11 в период с 01.01.2014 по 06.05.2021 принадлежали объекты недвижимости (жилые помещения) (указывается дата регистрации права и регистрации его прекращения):

- в период с 20.07.2011 по 02.11.2016 - <...>

- в период с 12.05.2014 по 01.11.2016 - <...>,

- в период с 09.04.2009 – <...> (является предметом ипотеки в силу закона),

- в период с 22.07.2014 по 29.11.2019 - <...> (является предметом ипотеки в силу закона).

Суд, исследовав материалы дела, приходит к выводу, что указанные обстоятельства не дают возможности признания квартир, расположенных по адресу: <...> и Красноярский край, г. Шарыпово, 3мкрн, д.9/1, кв. 13 единственно пригодным и возможным для проживания должника и членов его семьи, так как данные квартиры являлисья предметом ипотеки и подлежали включению в конкурсную массу для дальнейшей реализации в силу действующего законодательства.

Положениями статьи 446 ГПК РФ установлено, что взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности: жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание; предметы обычной домашней обстановки и обихода, вещи индивидуального пользования (одежда, обувь и другие), за исключением драгоценностей и других предметов роскоши.

В Определении Конституционного Суда РФ от 04.12.2003 № 456-О разъяснено, что положения статьи 446 ГПК РФ, запрещающие обращать взыскание не на любое принадлежащее должнику жилое помещение, а лишь на то, которое является для него единственным пригодным для проживания, направлены на защиту конституционного права на жилище не только самого должника, но и членов его семьи, в том числе находящихся на его иждивении несовершеннолетних, престарелых, инвалидов, а также на обеспечение охраны государством достоинства личности, как того требует статья 21 (часть 1) Конституции Российской Федерации, условий нормального существования и гарантий социально-экономических прав в соответствии со статьей 25 Всеобщей декларации прав человека.

Согласно пункту 1 статьи 213.25 Закона о банкротстве все имущество гражданина, имеющееся на дату принятия решения арбитражного суда о признании гражданина банкротом и введении реализации имущества гражданина и выявленное или приобретенное после даты принятия указанного решения, составляет конкурсную массу, за исключением имущества, названного в пункте 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве.

Жилое помещение может быть исключено из конкурсной массы при наличии следующих условий: жилое помещение принадлежит гражданину-должнику на праве собственности; гражданин-должник и члены его семьи совместно проживают в данном помещении; для гражданина-должника и членов его семьи данное помещение является единственным пригодным для постоянного проживания.

Как ранее установлено судом, договоры дарения жилого дома по адресу: <...> заключен должником 24.10.2016 и 28.10.2016, а договор дарения квартиры по адресу: <...> – 21.10.2016, в связи с чем на момент совершения оспариваемой сделки по дарению земельного участка и жилого дома данное имущество также было единственно пригодным помещением для проживания супруги должника, и несовершеннолетних детей.

При этом, суд также считает необходимым исследовать вопрос возможности отнесения спорного жилого дома к категории роскошного жилья.

Спорное жилое здание - объект индивидуального жилищного строительства, количество этажей 2, в том числе подземных один, кадастровый номер: 24:570000043:1484, расположенное по адресу: Красноярский край, г. Шарыпово, кв. Энергостроителей, ул. Светлая, д. 39, имеет общую площадь 293,3 кв.м.

Согласно абзацу четвертому пункта 3.2 Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14.05.2012 N 11-П "По делу о проверке конституционности положения абзаца второго части первой статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан ФИО17 и ФИО18" (далее - Постановление N 11-П) положение абзаца второму части 1 статьи 446 ГПК РФ, устанавливающее запрет обращения взыскания на жилое помещение, если для гражданина-должника и членов его семьи оно является единственным пригодным для постоянного проживания, во взаимосвязи со статьей 24 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) предоставляет гражданину-должнику имущественный (исполнительский) иммунитет с тем, чтобы исходя из общего предназначения данного правового института гарантировать указанным лицам условия, необходимые для их нормального существования. Исполнительский иммунитет должен распространяться на жилое помещение, которое по своим объективным характеристикам (параметрам) является разумно достаточным для удовлетворения конституционно значимой потребности в жилище как необходимом средстве жизнеобеспечения.

В пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан" указано, что при рассмотрении дел о банкротстве граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, суды должны учитывать необходимость обеспечения справедливого баланса между имущественными интересами кредиторов и личными правами должника (в том числе его правами на достойную жизнь и достоинство личности).

Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 26.04.2021 N 15-П указал, что абзац второй части 1 статьи 446 ГПК РФ не может служить нормативно-правовым основанием безусловного отказа в обращении взыскания на жилые помещения, в нем указанные, если суд считает необоснованным применение исполнительского иммунитета. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации по применению института исполнительского иммунитета к единственному жилью сводятся к следующему:

- сами по себе правила об исполнительском иммунитете не исключают возможность ухудшения жилищных условий должника и членов его семьи;

- ухудшение жилищных условий не может вынуждать должника помимо его воли к изменению поселения, то есть предоставление замещающего жилья должно происходить, как правило, в пределах того же населенного пункта (иное может быть обусловлено особенностями административно-территориального деления, например, существованием крупных городских агломераций (компактно расположенных населенных пунктов, связанных совместным использованием инфраструктурных объектов и объединенных интенсивными экономическими, в том числе трудовыми, и социальными связями));

- отказ в применении исполнительского иммунитета не должен оставить должника и членов его семьи без жилища, пригодного для проживания, площадью по крайней мере не меньшей, чем по нормам предоставления жилья на условиях социального найма;

- отказ от исполнительского иммунитета должен иметь реальный экономический смысл как способ удовлетворения требований кредиторов, а не быть карательной санкцией (наказанием) за неисполненные долги или средством устрашения должника, в связи с чем необходимым и предпочтительным является проведение судебной экспертизы рыночной стоимости жилья, имеющего, по мнению кредиторов, признаки излишнего (это влечет за собой необходимость оценки и стоимости замещающего жилья, а также издержек конкурсной массы по продаже существующего помещения и покупке необходимого).

Таким образом, исполнительский иммунитет в отношении жилых помещений предназначен для гарантии гражданину-должнику и членам его семьи уровня обеспеченности жильем, необходимого для нормального существования, не допуская нарушения самого существа конституционного права на жилище и умаления человеческого достоинства, однако он не носит абсолютный характер. Исполнительский иммунитет не предназначен для сохранения за гражданином-должником принадлежащего ему на праве собственности жилого помещения в любом случае. В применении исполнительского иммунитета суд может отказать, если доказано, что ситуация с единственно пригодным для постоянного проживания помещением либо создана должником со злоупотреблением правом, либо сложилась объективно, но размеры жилья существенно (кратно) превосходят нормы предоставления жилых помещений на условиях социального найма в регионе его проживания.

В соответствии с выпиской из ЕГРН от 06.05.2021 в отношении жилого дома 39 по ул. Светлая, кв-л Энергостроителей, 1/3 доли в праве собственности принадлежит Джериной Екатерине Александровне, 1/6 принадлежит Скодтаеву Марку Вадимовичу, ? ФИО5. Вышеперечисленные лица проживают в указанном доме.

Из материалов дела (адресная справка, поступившая 23.06.2022) и отзыва ФИО2 следует, что она также проживает в спорном доме. Из договора дарения от 28.10.2016 (пункт 4.2) следует, что на момент заключения договора в указанном доме проживают и зарегистрированы 6 человек.

Как ранее установлено судом, общая площадь дома равна 293,3 кв.м., при этом, следует учесть, что в общую площадь дома входят также и иные помещения, не предназначенные для проживания. Исходя из представленных в электронном виде документов, в том числе кадастрового паспорта объекта, площадь жилых помещений при расчете на всех проживающих в жилом доме лиц в целом соответствует социальным нормам площади жилья, приходящейся на одного человека, установленным Законом Красноярского края от 27.09.1996 N 11-339 "О социальной норме площади жилья на территории Красноярского края".

Кроме того, исходя из постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26.04.2021 N 15-П, нормы предоставления площади жилого помещения по договору социального найма служат для определения характеристик жилого помещения, пригодного для проживания самого должника и членов его семьи, предоставляемого должнику, а не для определения роскошности жилого помещения, принадлежащего признанному несостоятельным (банкротом) гражданину-должнику.

Также суд учитывает, что даже превышение площади спорного помещения нормативам жилой площади по количеству проживающих в нем граждан не является правовым основанием для отказа в признании жилого помещения в качестве единственного жилья.

Указанные выводы соответствуют судебной практике: постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 20.06.2019 № Ф02-2289/2019 по делу № А19-19708/2016, постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 24.01.2018 № Ф03-5521/2017 по делу № А51-26085/2015, постановление Арбитражного суда Уральского округа от 23.05.2019 № Ф09-8220/17 по делу № А60-42287/2016.

Что касается отчуждения нежилого помещения согласно договору дарения от 24.10.2016, суд приходит к следующим выводам.

В подпункте 5 пункта 1 статьи 1 Земельного кодекса Российской Федерации (далее - ЗК РФ) определен правовой принцип единства судьбы земельных участков и прочно связанных с ними объектов, согласно которому, все прочно связанные с земельными участками объекты следуют судьбе земельных участков, за исключением случаев, установленных федеральными законами.

В развитие данного принципа пункт 4 статьи 35 ЗК РФ запрещает отчуждение земельного участка без находящихся на нем зданий, строений, сооружений в случае, если они принадлежат одному лицу.

Согласно п. 62 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.11.2015 N 50 "О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства" абзацем третьим части 1 статьи 446 ГПК РФ установлен запрет на обращение взыскания по исполнительным документам на земельные участки, на которых расположены объекты, указанные во втором абзаце части 1 названной статьи.

Материалами дела подтверждается и сторонами не оспаривается, что спорный объект – нежилое здание, расположенное по адресу: <...> строение, 1, является хозяйственной постройкой и расположен на одном земельном участке с жилым домом, являющимся единственным пригодным для постоянного проживания должника и ответчика.

Находящаяся на земельном участке постройка является сооружением хозяйственно-бытового значения и будучи расположенной в границах земельного участка потребителя в правовом смысле применительно к положениям статьи 135 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также с учетом сохраняющего свою актуальность разъяснения, содержащегося в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 31.07.1981 N 4 "О судебной практике по разрешению споров, связанных с правом личной собственности на жилой дом", предназначено для обслуживания жилого дома и проживающих в нем лиц, ввиду чего не может иметь отличающийся от основного строения режим правового регулирования. При этом, его обособленное расположение не лишает его вспомогательного, служебного назначения по отношению к основному строению (жилому дому).

Различного рода вспомогательные строения и сооружения в домовладении, предназначенные для обслуживания жилого дома (сараи, гаражи, колодцы и т.п.), в том числе капитальные, исходя из положений ст. 130, 131, 135 Гражданского кодекса Российской Федерации самостоятельными объектами недвижимости не являются.

Таким образом, поскольку жилой дом, хозяйственная постройка используются по единому хозяйственному назначению, как единое целое, суд приходит к выводу, что хозяйственная постройка не является самостоятельным объектом права собственности, в связи с чем, ее отдельная реализация не представляется возможной.

В отношении цепочки сделок по отчуждению жилого помещения, квартиры, кадастровый номер 24:57:0000003:2757, общей площадью 44,5 кв. м., расположенной по адресу: <...>, суд приходит к следующим выводам.

Как ранее установлено судом, в отношении данного объекта недвижимости последовательно заключен ряд следующих сделок:

- договор дарения от 21.10.2016, заключенный между ФИО11 и ФИО15 в лице законного представителя (матери) ФИО2,

- договор купли-продажи от 11.01.2020, заключенный между ФИО15 в лице законных представителей ФИО11 и ФИО2 и ФИО16,

- свидетельство о праве на наследство по закону от 25.01.2021, согласно которому ФИО7 унаследовала от Суховея С.А. спорную квартиру,

- договор купли-продажи от 04.02.2021, заключенный между Суховей И.А. и ФИО6.

Финансовый управляющий ссылается на заключение договора дарения от 21.10.2016 между ФИО11 и ФИО15 в лице законного представителя (матери) ФИО2 как на сделку, совершенную с заинтересованным лицом.

Согласно пункту 3 статьи 19 Закона о банкротстве, заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

Как следует из материалов дела и не оспаривается лицами, участвующими в деле, 26.07.2013 между ФИО11 и ФИО2 заключен брак, который прекращен 16.02.2017. Также не оспаривается и тот факт, что ФИО15 является совместным сыном ФИО11 и ФИО2

На основании изложенного и в силу пункта 3 статьи 19 Закона о банкротстве ФИО2 и ФИО15 на дату совершения сделки являлись заинтересованными лицами по отношению к должнику, а фактически близкими родственником (супруга и сын).

Далее, 11.01.2020 ФИО15 в лице законных представителей ФИО11 и ФИО2 заключен договор купли-продажи спорной квартиры с ФИО16, согласно которому имущество реализовано по стоимости 900 000 руб.

ФИО7 унаследовала от Суховея С.А. спорную квартиру, что подтверждается свидетельством о праве на наследство по закону от 25.01.2021, после чего на основании договора купли-продажи от 04.02.2021 продала квартиру ФИО6 по стоимости 800 000 руб.

Финансовый управляющий полагает, что ФИО19 состоял в отношениях с ФИО20, которая является матерью ФИО2 и бабушкой ФИО15, что в силу п. 3 ст. 19 Закона о банкротстве свидетельствует о заинтересованности Суховея С.А. по отношению к ФИО15Кроме того, продавая указанную квартиру 04.02.2021г. от имени наследницы Суховей И.А. по доверенности подписывает договор и подает документы на регистрацию договора купли-продажи с ФИО6 именно Джерина Е.А. Что еще раз свидетельствует о вовлеченности заинтересованных лиц Должника ФИО11 в процесс контроля и сохранения выведенного имущества Должника.

Обстоятельства совместного проживания Суховея С.А. с ФИО20 и родства последней с ФИО2 ФИО15 не оспариваются лицами, участвующими в деле, и подтверждается материалами дела, в связи с чем суд не имеет оснований не согласиться с доводами управляющего о заинтересованности указанных лиц по отношению к должнику.

Суховей И.А., в свою очередь, в представленном отзыве от 01.08.2022 указывает, что лично не знакома ни с должником, ни с ФИО2, доказательств обратного не представлено. В обоснование заключения договора купли-продажи от ее имени Джериной Е.А. Суховей И.А. объясняет их знакомство в связи с осуществлением трудовой деятельности в г. Усть-Илимск на предприятиях лесопильно-деревообрабатывающего завода «Илилм».

Финансовый управляющий в дополнениях, поступивших 13.04.2022 просил взыскать с Суховей И.А. рыночную стоимость квартиры, в подтверждение которой впоследствии представил отчет об оценке №22/061А от 17.05.2022, согласно которому по состоянию на 11.01.2020 итоговая величина стоимости объекта оценки определена в размере 2 002 500 руб.

15.12.2022 в материалы дела от ФИО7 поступило ходатайство о назначении оценочной экспертизы в отношении спорной квартиры для определения рыночной цены недвижимого имущества.

Определением арбитражного суда от 24.01.2023 ходатайство о назначении судебной экспертизы удовлетворено, назначена судебная оценочная экспертиза, проведение которой поручено ООО «Кабинет судебной экспертизы и оценки» ФИО21. Перед экспертом поставлен вопрос: какова рыночная стоимость квартиры, кадастровый номер 24:57:0000003:2757, общей площадью 44,5 кв. м., расположенной по адресу: <...> на 21 октября 2016 года, на текущую дату?

28.04.2023 в материалы дела поступило заключение эксперта №34 СОЭ/23 от 21.04.2023, в соответствии с которым рыночная стоимость квартиры по состоянию на 21.10.2016 округленно составляет 1 071 000 руб., на 18.04.2023 – 2 145 000 руб.

В соответствии с пунктом 11 Федерального стандарта оценки "Общие понятия оценки, подходы и требования к проведению оценки (ФСО N 1)", утвержденного приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20 мая 2015 г. N 297, основными подходами, используемыми при проведении оценки, являются сравнительный, доходный и затратный подходы. При выборе используемых при проведении оценки подходов следует учитывать не только возможность применения каждого из подходов, но и цели и задачи оценки, предполагаемое использование результатов оценки, допущения, полноту и достоверность исходной информации. На основе анализа указанных факторов обосновывается выбор подходов, используемых оценщиком.

Пунктом 24 Приказа Минэкономразвития России от 20.05.2015 N 297 "Об утверждении Федерального стандарта оценки "Общие понятия оценки, подходы и требования к проведению оценки (ФСО N 1)", установлено, что оценщик вправе самостоятельно определять необходимость применения тех или иных подходов к оценке и конкретных методов оценки в рамках применения каждого из подходов.

В силу пункта 3 Федерального стандарта оценки "Требования к отчету об оценке (ФСО N 3)", утвержденного приказом Министерства экономического развития и торговли Российской Федерации от 20 мая 2015 г. N 299, отчет об оценке представляет собой документ, содержащий сведения доказательственного значения, составленный в соответствии с законодательством Российской Федерации об оценочной деятельности, в том числе настоящим федеральным стандартом оценки, нормативными правовыми актами уполномоченного федерального органа, осуществляющего функции по нормативно-правовому регулированию оценочной деятельности, а также стандартами и правилами оценочной деятельности, установленными саморегулируемой организацией оценщиков, членом которой является оценщик, подготовивший отчет.

В силу пункта 4 Федерального стандарта оценки "Требования к отчету об оценке (ФСО N 3)", утвержденного Приказом Министерства экономического развития РФ от 20 мая 2015 г. N 299 отчет об оценке выполняется в соответствии с заданием на оценку и содержит обоснованное профессиональное суждение оценщика относительно стоимости объекта оценки, сформулированное на основе собранной информации и проведенных расчетов, с учетом допущений.

Положения пункта 5 Федерального стандарта оценки "Требования к отчету об оценке (ФСО N 3)", утвержденного Приказом Министерства экономического развития РФ от 20 мая 2015 г. N 299, предусматривают, что при составлении отчета об оценке оценщик должен придерживаться следующих принципов: в отчете должна быть изложена информация, существенная с точки зрения оценщика для определения стоимости объекта оценки; информация, приведенная в отчете об оценке, существенным образом влияющая на стоимость объекта оценки, должна быть подтверждена; содержание отчета об оценке не должно вводить в заблуждение заказчика оценки и иных заинтересованных лиц (пользователи отчета об оценке), а также не должно допускать неоднозначного толкования полученных результатов.

Из пункта 8 раздела III указанного приказа Министерства экономического развития РФ от 20 мая 2015 г. N 299 следует, что вне зависимости от вида объекта оценки в отчете об оценке должны содержаться следующие сведения:

а) задание на оценку в соответствии с требованиями федеральных стандартов оценки;

б) применяемые стандарты оценки;

в) принятые при проведении оценки объекта оценки допущения;

г) сведения о заказчике оценки и об оценщике (оценщиках), подписавшем (подписавших) отчет об оценке (в том числе фамилия, имя и (при наличии) отчество, место нахождения оценщика и сведения о членстве оценщика в саморегулируемой организации оценщиков), а также о юридическом лице, с которым оценщик (оценщики) заключил (заключили) трудовой договор;

д) информация обо всех привлеченных к проведению оценки и подготовке отчета об оценке организациях и специалистах с указанием их квалификации и степени их участия в проведении оценки объекта оценки;

е) основные факты и выводы. В разделе основных фактов и выводов должны содержаться:

основание для проведения оценщиком оценки объекта оценки;

общая информация, идентифицирующая объект оценки;

результаты оценки, полученные при применении различных подходов к оценке;

итоговая величина стоимости объекта оценки;

ограничения и пределы применения полученной итоговой стоимости;

ж) описание объекта оценки с указанием перечня документов, используемых оценщиком и устанавливающих количественные и качественные характеристики объекта оценки, а в отношении объекта оценки, принадлежащего юридическому лицу, - также реквизиты юридического лица (в том числе полное и (в случае, если имеется) сокращенное наименование, дата государственной регистрации, основной государственный регистрационный номер) и балансовая стоимость данного объекта оценки (при наличии);

з) анализ рынка объекта оценки, ценообразующих факторов, а также внешних факторов, влияющих на его стоимость;

и) описание процесса оценки объекта оценки в части применения подхода (подходов) к оценке. В отчете должно быть описано обоснование выбора используемых подходов к оценке и методов в рамках каждого из применяемых подходов, приведена последовательность определения стоимости объекта используемых подходов к оценке и методов в рамках каждого из применяемых подходов, приведена последовательность определения стоимости объекта оценки, а также приведены соответствующие расчеты. При этом такое описание должно позволять пользователю отчета об оценке понять логику процесса определения стоимости и соответствие выбранного оценщиком метода (методов) объекту оценки, определяемому виду стоимости и предполагаемому использованию результатов оценки;

к) описание процедуры согласования результатов оценки и выводы, полученные на основании проведенных расчетов по различным подходам, а также при использовании разных методов в рамках применения каждого подхода, с целью определения итоговой величины стоимости, либо признание в качестве итоговой величины стоимости результата одного из подходов.

В пункте 10 ФСО N 3 установлено, что в приложении к отчету об оценке должны содержаться копии документов, используемые оценщиком и устанавливающие количественные и качественные характеристики объекта оценки, в том числе правоустанавливающие и правоподтверждающие документы, а также документы технической инвентаризации, заключения экспертиз, а также другие документы по объекту оценки (при их наличии).

В тексте отчета об оценке должны присутствовать ссылки на источники информации либо копии материалов и распечаток, используемых в отчете, позволяющие делать выводы об источнике получения соответствующей информации и дате ее подготовки. В случае, если информация при опубликовании на сайте в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" не обеспечена свободным доступом на дату проведения оценки или после даты проведения оценки либо в будущем возможно изменение этой информации или адреса страницы, на которой она опубликована, либо используется информация, опубликованная не в общедоступном печатном издании, то к отчету об оценке должны быть приложены копии соответствующих материалов (пункт 11 ФСО N 3).

В силу части 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса РФ (АПК РФ) доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном настоящим Кодексом и другими федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела. В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. В соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности. Признак допустимости доказательств предусмотрен положениями статьи 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Достаточность доказательств можно определить как наличие необходимого количества сведений, достоверно подтверждающих те или иные обстоятельства спора. Отсутствие хотя бы одного из указанных признаков является основанием не признавать требования лица, участвующего в деле, обоснованными (доказанными).

Представленное в материалы дела заключение эксперта №34 СОЭ/23 от 21.04.2023 лицами, участвующими в деле, не оспорено. Возражения относительно экспертного заключения и процедуры подготовки и проведения экспертизы не заявлены.

С учетом имеющихся в материалах данного дела доказательств суд не усматривает обстоятельств, вызывающих сомнения в обоснованности, допустимости заключения №34 СОЭ/23 о рыночной стоимости недвижимого имущества, выводы оценщика изложены ясно, противоречия в выводах оценщика отсутствуют.

На основании изложенного, арбитражный суд приходит к выводу о достоверности выводов оценщика, отраженных в экспертном заключении №34 СОЭ/23 от 21.04.2023 о рыночной стоимости объекта недвижимости относительно рыночной стоимости объекта по адресу: <...> на дату совершения должником сделки по ее дарению и на дату проведения экспертизы.

Лица, участвующие в деле, имея сомнения в полноте или обоснованности заключения судебной экспертизы, могли заявить ходатайство о проведении как дополнительной, так и повторной экспертизы, с учетом своих обоснований, как это предусмотрено статьей 87 АПК РФ, однако данным правом не воспользовались.

Вместе с тем, рассматривая вопрос о признании цепочки сделок: ФИО11???? - ФИО15 в лице ФИО2 - Суховей С.А., исследованию подлежит также вопрос о доказательствах возмездности последнего договора между ФИО15 и Суховей С.А., и соответственно, наличии факта причинения вреда кредиторам.

В материалах дела содержится нотариально заверенный договор купли-продажи от 11.01.2020, заключенный между ФИО15 в лице законных представителей ФИО11 и ФИО2 (продавец) и ФИО16 (покупатель), согласно которому квартира реализована по стоимости 900 000 руб. Из условий договора следует, что кадастровая стоимость на день его удостоверения составляет 823 962,89 руб. В пункте 5.2 указано, что цена квартиры оплачена покупателем и получена продавцом в присутствии нотариуса Шарыповского нотариального округа Красноярского края при удостоверении настоящего договора, в связи с чем, продавцы подтверждают, что указанная сумму получена полностью.

В соответствии с частью 5 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, подтвержденные нотариусом при совершении нотариального действия, не требуют доказывания, если подлинность нотариально оформленного документа не опровергнута в порядке, установленном статьей 161 настоящего Кодекса, или если нотариальный акт не был отменен в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством для рассмотрения заявлений о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении.

Указанные обстоятельства подтверждают возмездный характер сделки и соответствие волеизъявления сторон их действиям и обстоятельствам заключения договора.

Также, как указано ранее, согласно заключения эксперта №34 СОЭ/23 от 21.04.2023, рыночная стоимость квартиры по состоянию на 21.10.2016 округленно составляет 1 071 000 руб., на 18.04.2023 – 2 145 000 руб.

Следовательно, разница между фактически произведенной оплатой - 900 000 рублей и рыночной стоимостью объекта оценки, определенной в рамках указанной экспертизы - 1 071 000 рублей, составляет около 16%, а между кадастровой стоимостью на дату совершения сделки - 823 962,89 руб. и рыночной стоимостью – около 23%.

Так, в частности, из абзаца третьего пункта 93 постановления Пленума Верховного Суда от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" следует, что если полученное одним лицом по сделке предоставление в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу другого, то это свидетельствует о наличии явного ущерба для первого и о совершении представителем юридического лица сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях.

Согласно абзацу седьмому пункта 2 постановления Пленума ВАС РФ от 30 июля 2013 г. N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (например, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного юридическим лицом в пользу контрагента).

В обоих случаях применен критерий кратности, явный и очевидный для любого участника рынка.

Таким образом, с учетом заключения судебной экспертизы по установлению рыночной стоимости спорного помещения, цена сделки отличалась лишь на 16% от рыночной, что не говорит о существенном расхождении этой цены с рыночной, и не может свидетельствовать о совершении сделки на заведомо и значительно невыгодных для должника условиях с причинением существенного вреда кредиторам должника.

Таким образом, учитывая условия возмездности договора купли-продажи от 11.01.2020, заключенного между ФИО15 в лице законных представителей ФИО11 и ФИО2 и ФИО16, отсутствие в материалах дела доказательств существенного занижения цены по договору купли-продажи, арбитражный суд приходит к выводу, что факт причинения вреда имущественным правам кредиторов и цель причинения вреда при заключении договора от 11.01.2020 не доказаны финансовым управляющим.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 31.07.2017 N 305-ЭС15-11230, цепочкой последовательных сделок с разным субъектным составом может прикрываться сделка, направленная на прямое отчуждение имущества первым продавцом последнему покупателю. Кроме того, данный факт также является косвенным доказательством аффилированности первоначального, нового приобретателя имущества и его продавца.

Совокупный экономический эффект, полученный в результате заключения и последующего исполнения таких сделок, заключается, в конечном счете, в выводе активов должника с целью воспрепятствования обращения на него взыскания по обязательствам перед кредиторами, что позволяет сделать вывод о взаимосвязанности последовательно совершенных сделок, объединенных общей целью юридических отношений. Данный механизм вывода активов в преддверии банкротства с использованием юридически несвязанного с должником лица является распространенным явлением, реализуемым посредством совершения цепочки хозяйственных операций по выводу активов на аффилированное с должником лицо по взаимосвязанным сделкам.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. В соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности. Признак допустимости доказательств предусмотрен положениями статьи 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Достаточность доказательств можно определить как наличие необходимого количества сведений, достоверно подтверждающих те или иные обстоятельства спора. Отсутствие хотя бы одного из указанных признаков является основанием не признавать требования лица, участвующего в деле, обоснованными (доказанными).

Таким образом, арбитражный суд приходит к выводу, что доказательств того, что в результате совершения оспариваемой цепочки сделок по реализации жилого дома и квартиры должник лишился имущества без предоставления равноценного встречного предоставления, либо того, что совершение сделки привело к иным неблагоприятным последствиям в виде уменьшения конкурсной массы и ущемления прав кредиторов, не представлено.

Также не подтверждаются доводы финансового управляющего относительно нарушения норм Гражданского кодекса, Семейного кодекса РФ, закона «Об опеке и попечительстве», относительно наличия согласия органа опеки и попечительства о совершении сделки в отношении несовершеннолетнего ФИО15

Согласно представленным органом опеки данным, сделка указанным органом проверялась, нарушений не установлено, т.к. несовершеннолетнему ФИО15 была предоставлена доля в праве собственности в <...>.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве и разъяснений, содержащихся в пункте 5 Постановления N 63, для признания сделки недействительной по указанному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности следующих обстоятельств: сделка была совершена с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

При указанных обстоятельствах, суд пришел к выводу о недоказанности заявителем совокупности обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В отношении довода конкурсного управляющего о признании платежей недействительными на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации, арбитражный суд приходит к следующим выводам.

По смыслу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации злоупотребление гражданским правом заключается в превышении пределов дозволенного гражданским правом осуществления своих правомочий путем осуществления их с незаконной целью или незаконными средствами, с нарушением при этом прав и законных интересов других лиц. Под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда.

С учетом пункта 3 названной статьи о презумпции добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений и общего принципа доказывания в арбитражном процессе, лицо, от которого требуются разумность или добросовестность при осуществлении права, признается действующим разумно и добросовестно, пока не доказано обратное. Бремя доказывания лежит на лице, утверждающем, что управомоченный употребил свое право исключительно во вред другому лицу.

Наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную по статьям 10 и 168 ГК РФ (пункт 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", пункт 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)").

В упомянутых разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 N 10044/11 по делу N А32-26991/2009, определения Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 N 304-ЭС15-20061 по делу N А46-12910/2013, от 28.04.2016 N 306-ЭС15-20034 по делу N А12-24106/2014).

Для квалификации сделки как ничтожной заявителю необходимо доказать, чем в условиях конкуренции норм о недействительности сделки, выявленные нарушения выходят за пределы диспозиции части 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Иной подход приводит к тому, что содержание части 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве теряет смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом.

Указанные выводы суда соответствуют правовым позициям, изложенным Верховным Судом РФ в определениях от 31.08.2017 N 305-ЭС17-4886 по делу N А41-20524/2016, от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1) по делу N А41-20524/2016.

В определениях от 31.08.2017 по делу № 305-ЭС17-4886, от 17.12.2018 № 309-ЭС18-14765 Верховный Суд Российской Федерации указал на недопустимость конкуренции банкротных и общегражданских норм об оспаривании сделок должника, поскольку содержание пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве теряет смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом и позволяет лицу, оспорившему подозрительную сделку, обходить правила об исковой давности по оспоримым сделкам, что недопустимо.

Вместе с тем, финансовый управляющий в качестве основания для признания платежей недействительными в силу ничтожности (статьи 10 и 168 ГК РФ) ссылается на те же обстоятельства и доказательства, что и при оспаривании сделок на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Указанные доказательства и обстоятельства исследованы и оценены судом. По результатам исследования и оценки доказательств, арбитражный суд пришел к выводу, что финансовым управляющим не доказано умышленное поведение должника по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам или создающее условия для наступления вреда. Доказательств, подтверждающих, что оспариваемые платежи имеют пороки, выходящие за пределы дефектов подозрительных сделок, не представлены.

При указанных обстоятельствах, суд пришел к выводу о недоказанности конкурсным управляющим совокупности обстоятельств, необходимых для признания оспариваемых платежей недействительными на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

На основании изложенного, заявление конкурсного управляющего о признании сделок недействительными не подлежит удовлетворению.

В связи с тем, что судом отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании сделок недействительными, не подлежат применению и последствия недействительности сделок.

В ходе рассмотрения дела должником заявлены доводы о пропуске срока исковой давности по предъявленному требованию. По мнению должника, оспаривание сделок по правовому основанию ст. 61.2 Закона о банкротстве возможно только в пределах годичного срока с даты, когда не участвующее в сделке лицо узнало или должно было узнать об основаниях оспаривания.

Согласно пункту 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность применяется судом по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске.

В пункте 32 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" Высший Арбитражный суд указывает, что заявление об оспаривании сделки на основании статьи 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано в течение годичного срока исковой давности (пункт 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с п. 2 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации иск о признании оспоримой сделки недействительной может быть заявлен в течение одного года со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной. Данная норма права определяет начало течения срока исковой давности с момента, когда лицо должно было узнать об этом обстоятельстве.

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В соответствии со статьей 61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий (в том числе исполняющий его обязанности - абзац третий пункта 3 статьи 75 Закона) узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. Если утвержденное внешним или конкурсным управляющим лицо узнало о наличии оснований для оспаривания сделки до момента его утверждения при введении соответствующей процедуры (например, поскольку оно узнало о них по причине осуществления полномочий временного управляющего в процедуре наблюдения), то исковая давность начинает течь со дня его утверждения. В остальных случаях само по себе введение внешнего управления или признание должника банкротом не приводит к началу течения давности, однако при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

При этом необходимо принимать во внимание, в частности, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под статьи 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. В частности, разумный управляющий запрашивает у руководителя должника и предыдущих управляющих бухгалтерскую и иную документацию должника (пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве), запрашивает у соответствующих лиц сведения о совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о банкротстве и позднее сделках по отчуждению имущества должника (в частности, недвижимого имущества, долей в уставном капитале, автомобилей и т.д.), а также имевшихся счетах в кредитных организациях и осуществлявшихся по ним операциям и т.п.

Законодательство связывает начало течения срока исковой давности не только с моментом, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права, но и с моментом, когда оно должно было, то есть имело юридическую возможность узнать о нарушении права.

Таким образом, начало течения срока исковой давности следует исчислять с момента, когда о наличии соответствующих оснований к оспариванию сделки узнал или должен был узнать первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий.

Должник в отзыве в обоснование заявленного довода ссылается на определением Арбитражного суда Красноярского края от 04.09.2021 по делу № А33-31747-11/2017,которым отказано в удовлетворении заявления финансового управляющего к ФИО2, ООО «Смена» о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности сделок: договора дарения (заключен между ФИО11 и ФИО2), договора купли-продажи от 29.09.2017 (заключен между ФИО2 и ООО «Смена»), договора купли-продажи от 02.10.2017 (заключен между ФИО2 и ООО «Смена») в отношении имущества:

- земельный участок по адресу: Красноярский край, г. Шарыпово, Пионерская промбаза, ул. Индустриальная, 28, площадь 5 558 кв.м., кадастровый номер 24:57:0000036:143;

- нежилое помещение по адресу: Красноярский край, г. Шарыпово, Пионерская промбаза, ул. Индустриальная, №30/8, пом. 2, площадь 440,4 кв.м., кадастровый номер 24:57:0000036:463;

- нежилое здание по адресу: <...>, площадь 309 кв.м., кадастровый номер 24:57:0000034:337;

- земельный участок по адресу: <...>, площадь 718 кв.м., кадастровый номер 24:57:0000034:30;

При исследовании материалов дела судом установлены следующие обстоятельства.

Финансовый управляющий в свою очередь, поясняет, что ФИО11 не передавал ему истребуемые документы, следовательно, годичный срок исчисляется с 21.02.2019 – с момента получения выписки из ЕГРН из Управления Росреестра.

ФИО13 обратился с заявлением о признании сделок недействительными в арбитражный суд 27.12.2019 (о чем свидетельствует штемпель на почтовом конверте), направив заявление посредством почтовой связи, заявление поступило в суд 10.01.2020.

Как указано ранее, финансовым управляющим заявлено требование о признании недействительными единых сделок в отношении жилого дома и хозяйственной постройки по адресу: г. Шарыпово, кв. Энергостроителей, ул. Светлая, участок 39, оформленной: договором дарения от 24.10.2016, 28.10.2016, договором дарения от 06.10.2017; и сделки в отношении квартиры по адресу: <...>, оформленной: договором дарения от 21.10.2016, договором купли-продажи от 11.01.2020, свидетельством о праве на наследство по закону от 25.01.2021, договором купли-продажи от 04.02.2021.

Пунктом 7 статьи 213.12 Закона о банкротстве предусмотрено, что не позднее чем за пять дней до даты заседания арбитражного суда по рассмотрению дела о банкротстве гражданина финансовый управляющий обязан представить в арбитражный суд отчет о своей деятельности, сведения о финансовом состоянии гражданина, протокол собрания кредиторов, на котором рассматривался проект плана реструктуризации долгов гражданина, с приложением документов, определенных пунктом 7 статьи 12 Закона о банкротстве.

Соответственно, не позднее, чем за пять дней до даты заседания арбитражного суда по рассмотрению дела о банкротстве гражданина, а именно в июне 2018 года, финансовый управляющий обязан был представить в суд отчет о своей деятельности, а также сведения о финансовом состоянии гражданина.

Следовательно, сведения об имущественном положении должника должны были быть запрошены финансовым управляющим у регистрирующих органов таким образом, чтобы обеспечить получение информации к судебному заседанию по рассмотрению итогов проведения процедуры реструктуризации долгов (26.06.2018).

Финансовый управляющий указал, что ему стало известно о наличии ранее в собственности должника спорного имущества после получения выписки из ЕГРН от 21.02.2019. Данная выписка получена от Управления Росреестра по Красноярскому краю на основании запроса финансового управляющего от 14.02.2019. Мотивы обращения в регистрирующий орган за получением сведений об имуществе, которое принадлежало должнику только 14.02.2019, т.е. спустя 11 месяцев после утверждения финансового управляющего, не приведены.

Учитывая, что ФИО13 утвержден финансовым управляющим должника 26.03.2018, принимая во внимание, что информация о совершенных сделках содержится в выписке из ЕГРН, и могла быть получена посредством обращения в регистрирующий орган, при этом с заявлением о предоставлении информации в Управление Росреестра финансовый управляющий обратился только в феврале 2019 года, то есть через 11 месяцев после своего утверждения, суд считает, что начиная с даты утверждения в качестве финансового управляющего должника ФИО13, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, мог получить сведения о спорных сделках должника еще в процедуре реструктуризации долгов.

К аналогичным выводам также пришел суд в определении от 04.09.2021 по делу № А33-31747-11/2017.

Таким образом, исходя из всего вышеизложенного, заявителем пропущен срок исковой давности по цепочке сделок по реализации доли в жилом доме по адресу: <...>, и не пропущен по цепочке сделок по реализации квартиры в г. Шарыпово.

В соответствии со статьей 102 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания и порядок уплаты государственной пошлины, а также порядок предоставления отсрочки или рассрочки уплаты государственной пошлины устанавливаются в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах (глава 25.3 Налогового кодекса Российской Федерации).

Подпунктами 2 и 4 пункта 1 статьи 333.21. Налогового кодекса Российской Федерации установлено по делам, рассматриваемым в арбитражных судах, государственная пошлина при подаче искового заявления по спорам, возникающим при заключении, изменении или расторжении договоров, а также по спорам о признании сделок недействительными уплачивается в размере 6 000 рублей.

В пункте 24 Постановления от 11.07.2014 № 46 Пленум Высшего Арбитражного суда Российской Федерации разъяснил, что использованное в подпункте 2 пункта 1 статьи 333.21 НК РФ для целей исчисления государственной пошлины понятие спора о признании сделки недействительной охватывает как совместное предъявление истцом требований о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности, так и предъявление истцом любого из данных требований в отдельности. С учетом этого размер государственной пошлины при обращении в арбитражный суд с исковым заявлением о признании сделки недействительной и применении последствий ее недействительности составляет 6000 рублей.

В пункте 19 постановления от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации разъяснил, что по смыслу пункта 3 статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки по правилам главы III.1 Закона о банкротстве оплачивается государственной пошлиной в размере, предусмотренном для оплаты исковых заявлений об оспаривании сделок (подпункт 2 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации). При оспаривании нескольких платежей по одному и тому же обязательству или по одному и тому же исполнительному листу (если требования об их оспаривании соединены в одном заявлении или суд объединил эти требования в соответствии со статьей 130 АПК РФ) государственная пошлина рассчитывается однократно как по одному единому требованию. С учетом имущественного положения должника суд может на основании пункта 2 статьи 333.22 Налогового кодекса Российской Федерации отсрочить (рассрочить) уплату государственной пошлины.

Таким образом, размер государственной пошлины за рассмотрение арбитражным судом заявления о признании двух цепочек сделок недействительными и применении последствий их недействительности составляет 12 000 рублей.

При обращении с заявлением финансовым управляющим заявлено ходатайство о предоставлении отсрочки по уплате государственной пошлины.

В силу пункта 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)», при удовлетворении судом иска арбитражного управляющего, связанного с недействительностью сделки, понесенные судебные расходы взыскиваются с ответчика (за исключением должника) в пользу должника, а в случае отказа в таком иске - с должника в пользу ответчика (кроме должника).

Принимая во внимание, что в удовлетворении заявленных требований отказано, судебные расходы по оплате государственной пошлины в общем размере 12 000 рублей относятся на должника.

Как указано ранее, 15.12.2022 в материалы дела от ФИО7 поступило ходатайство о назначении оценочной экспертизы в отношении спорной квартиры для определения рыночной цены недвижимого имущества, представлен чек-ордер от 24.01.2023, подтверждающий внесение на депозитный счет арбитражного суда 9 000 руб. на оплату экспертизы.

С экспертизой направлено ходатайство о выплате вознаграждения за ее проведение в размере 8 000 руб.

Согласно пункту 1 статьи 20.3 Закона о банкротстве арбитражный управляющий в деле о банкротстве имеет право обращаться в арбитражный суд с заявлениями и ходатайствами в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

По правилам пункта 1 статьи 20.7 Закона о банкротстве расходы на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, осуществляются за счет средств должника, если иное не предусмотрено Законом о банкротстве. В силу пункта 2 названной статьи за счет средств должника в размере фактических затрат производится оплата расходов, предусмотренных Законом о банкротстве, в том числе расходов на оплату услуг оценщика, реестродержателя, аудитора, оператора электронной площадки, если привлечение оценщика, реестродержателя, аудитора, оператора электронной площадки является обязательным, а также оплата судебных расходов, в том числе государственной пошлины.

Поскольку действия арбитражного управляющего совершаются в интересах должника и кредиторов, для достижения целей соответствующей процедуры банкротства, осуществляемые в связи с этим арбитражным управляющим судебные расходы, в частности, по уплате государственной пошлины при обращении в суд, на основании пп. 1 и 2 ст. 20.7, п. 1 ст. 59 Закона о банкротстве по общему правилу должны производиться за счет средств должника, как относящиеся к процедуре банкротства.

Таким образом, так как финансовым управляющим, действующим от имени должника и в его интересах было заявлено рассматриваемое требование, расходы на проведение экспертизы в рамках настоящего обособленного спора были понесены ответчиком Суховей И.А., учитывая, что в удовлетворении заявления финансового управляющего отказано, со ФИО11 в пользу ФИО7 подлежат взысканию 8 000 руб. – судебные расходы за проведение судебной экспертизы.

Так как Суховей И.А. на депозитный счет для оплаты экспертизы внесено 9 000 руб., стоимость ее проведения составила 8 000 руб., то ФИО7 подлежат перечислению по указанным ей реквизитам 1 000 руб. излишне перечисленных денежных средств, поступивших на депозит Арбитражного суда Красноярского края 25.01.2023 по платежному поручению №16369.

Определением арбитражного суда от 10.01.2023 по настоящему обособленному спору судом частично удовлетворено заявление финансового управляющего о принятии обеспечительных мер в виде наложения ареста на:

- нежилое здание, хозяйственная постройка, общей площадью 25,4 кв.м., количество этажей 1, кадастровый номер: 24:27:0000043:1623, расположенное по адресу: Красноярский край, г. Шарыпово, кв. Энергостроителей, ул. Светлая, д. 39.

Согласно части 5 статьи 96 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случае отказа в удовлетворении иска, оставления иска без рассмотрения, прекращения производства по делу обеспечительные меры сохраняют свое действие до вступления в законную силу соответствующего судебного акта. После вступления судебного акта в законную силу арбитражный суд по ходатайству лица, участвующего в деле, выносит определение об отмене мер по обеспечению иска или указывает на это в судебных актах об отказе в удовлетворении иска, об оставлении иска без рассмотрения, о прекращении производства по делу.

В связи с отказом в удовлетворении заявления о признании сделки недействительной, меры по обеспечению заявленных требований, принятые определением арбитражного суда от 10.01.2023 по делу № А33-31747-12/2017, подлежат отмене после вступления настоящего определения в законную силу.

Настоящее определение выполнено в форме электронного документа, подписано усиленной квалифицированной электронной подписью судьи и считается направленным лицам, участвующим в деле, посредством размещения в установленном порядке в сети «Интернет».

По ходатайству лиц, участвующих в деле, копии определения на бумажном носителе могут быть направлены им в пятидневный срок со дня поступления соответствующего ходатайства заказным письмом с уведомлением о вручении или вручены им под расписку.

Руководствуясь статьями 32, 61.8 Закона о банкротстве, статьями 109, 110, 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Красноярского края

О П Р Е Д Е Л И Л:

удовлетворить заявление финансового управляющего об отказе от требований к ФИО6

Прекратить производство по заявлению в части требований к ФИО6

В удовлетворении заявления отказать.

Взыскать с ФИО11 в доход федерального бюджета 12 000 руб. – государственной пошлины.

Взыскать с ФИО11 в пользу ФИО7 8 000 руб. – судебные расходы за проведение судебной экспертизы.

Финансовому отделу Арбитражного суда Красноярского края перечислить ФИО7 по указанным ей реквизитам 1 000 руб. излишне перечисленных денежных средств, поступивших на депозит Арбитражного суда Красноярского края 25.01.2023 по платежному поручению №16369.

После вступления в законную силу настоящего судебного акта отменить обеспечительные меры, принятые определением Арбитражного суда Красноярского края от 10.01.2023 по делу №А33-31747-12/2017.

Разъяснить, что настоящее определение может быть обжаловано в течение десяти дней с момента его вынесения путем подачи апелляционной жалобы в Третий арбитражный апелляционный суд через Арбитражный суд Красноярского края.

Судья

Е.А. Мухлыгина