Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Красноярского края в составе судьи Шальмина М.С., рассмотрев в судебном заседании заявление акционерного общества «ФИО1.» о процессуальном правопреемстве,

в обособленном споре по заявлению общества с ограниченной ответственностью «Открытые инвестиции» (ИНН <***>, ОГРН <***>) об установлении статуса залогового кредитора,

при участии в судебном заседании:

от АО «ФИО1.»: ФИО2, представителя по доверенности от 11.03.2021; ФИО3, представителя по доверенности от 11.03.2021,

от конкурсного управляющего: ФИО4, представителя по доверенности от 01.06.2021,

при составлении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Бойко А.Д.,

установил:

Арбитражный суд Красноярского края поступило заявление общества с ограниченной ответственностью «ПетроКрас» о признании общества с ограниченной ответственностью «КрасСкладМаш» банкротом.

Определением от 04.12.2019 заявление принято к производству.

Определением от 10.03.2020 заявление общества с ограниченной ответственностью «ПетроКрас» о признании банкротом общества с ограниченной ответственностью «КрасСкладМаш» признано обоснованным, в отношении должника введена процедура наблюдения. Временным управляющим утвержден ФИО5.

Решением суда от 12.01.2021 общество с ограниченной ответственностью «КрасСкладМаш» признано банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство. Конкурсным управляющим утвержден ФИО6.

Определением от 25.09.2020 установлен статус залогового кредитора в отношении требования ООО «Открытые инвестиции» к ООО «КрасСкладМаш» по договору займа № 14/18 от 13.04.2018 в размере 63 702 997,53 руб. основного долга, как требования обеспеченного залогом имущества ООО «КрасСкладМаш» по договору залога оборудования №20/18 от 13.04.2018.

01.06.2021 в Арбитражный суд Красноярского края поступило заявление акционерного общества «СИНЕРДЖИ С.А.» о процессуальном правопреемстве, в соответствии с которым заявитель просит произвести замену кредитора – ООО «Открытые инвестиции» на его правопреемника - АО «СИНЕРДЖИ С.А.» в части установления статуса залогового кредитора по договору займа № 14/18 от 13.04.2018 в размере 63 702 997,53 руб. основного долга как требования, обеспеченного залогом имущества ООО «КрасСкладМаш» по договору залога оборудования № 20/18 от 13.04.2018.

Определением от 03.06.2021 заявление принято к производству, назначено судебное заседание на 24.08.2021.

Иные лица, участвующие в деле,извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного заседания путем направления копий определения иразмещения текста определения на официальном сайте Арбитражного суда Красноярского края в сети Интернет по следующему адресу: http://krasnoyarsk.arbitr.ru, в судебное заседание не явились. В соответствии с частью 1 статьи 123, частями 2, 3 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассматривается в их отсутствие.

В судебном заседании представители заявителя поддержали заявление в полном объеме.

Представитель конкурсного управляющего возражала против удовлетворения заявления, согласно доводам, изложенным в отзыве.

Исследовав и оценив доказательства, представленные в обоснование заявления о процессуальном правопреемстве, арбитражный суд приходит к следующим выводам.

Согласно пункту 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127–ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными данным Федеральным законом.

В соответствии с п. 1 ст. 382 Гражданского кодекса Российской Федерации, право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

Таким образом, перечень оснований для правопреемства в случаях перемены лиц в обязательствах не является исчерпывающим.

По общему правилу, предусмотренному действующим законодательством, для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором. В связи с чем, доводы конкурсного управляющего отклоняются судом.

В соответствии со ст. 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.

Как следует из материалов дела, вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Красноярского края от 27.05.2020 по делу №А33-36598-1/2019 требование общества с ограниченной ответственностью «Открытые инвестиции» включено в третью очередь реестра требований кредиторов общества с ограниченной ответственностью «КрасСкладМаш» в размере 63702997,53 руб. основного долга. Из данного судебного акта следует, что задолженность образовалась в результате неисполнения должником обязательств по договору займа №14/18 от 13.04.2018. Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Красноярского края от 28.05.2021 ООО «Открытые инвестиции» заменено на его правопреемника – АО «ФИО1.» в третьей очереди реестра требований кредиторов ООО «КрасСкладМаш» по требованию в размере 63702997,53 руб. основного долга.

Определением Арбитражного суда Красноярского края от 25.09.2020 по делу №А33-36598-5/2019 установлен статус залогового кредитора в отношения требования общества с ограниченной ответственностью «Открытые инвестиции» к обществу с ограниченной ответственностью «КрасСкладМаш» по договору займа №14/18 от 13.04.2018 в размере 63702997,53 руб. основного долга, как требования обеспеченного залогом имущества общества с ограниченной ответственностью «КрасСкладМаш» по договору залога оборудования №20/18 от 13.04.2018.

В качестве основания для замены заявитель указывает, что 20.04.2018 между обществом с ограниченной ответственностью «Открытые инвестиции» (цедент) и АО «ФИО1.» (цессионарий) заключен договор уступки права требования, по условиям которого цедент передает, а цессионарий принимает права кредитора на получение денежных средств, финансовых и штрафных санкций по договору займа №14/18 от 13.04.2018, заключенному между цедентом и ООО «КрасСкладМаш». Сумма передаваемого требования составляет 54 500 000 руб., а также подлежащие уплате проценты, финансовые, и штрафные санкции. Кроме того, к АО «ФИО1.» перешли и права требования к должнику по договору залога оборудования №20/18 от 13.04.2018. Права к должнику, переходят от цедента к цессионарию с момента заключения настоящего договора в полном объеме.

Таким образом, заключенный между сторонами договор свидетельствует об уступке права требования к должнику, в том числе в части прав залогового кредитора в размере 63702997,53 руб. основного долга, обеспеченных залогом имущества должника по договору залога оборудования №20/18 от 13.04.2018. Переход прав требований в материальном правоотношении состоялся. Наличие и размер задолженности, а также наличие залогового имущества конкурсным управляющим и иными лицами, участвующими в деле не оспаривается. Между ООО «Открытые инвестиции» и АО «ФИО1.» не имеется спора о принадлежности материального права требования к должнику, не имеется между ними и конкуренции в отношении такого права требования, учитывая, что действующее законодательство не устанавливает пресекательного срока для обращения заинтересованного лица с ходатайством о проведении процессуального правопреемства, которым АО «ФИО1.» вправе воспользоваться в любое время. В связи с чем, все доводы конкурсного управляющего в данной части отклоняются судом.

Согласно пункту 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.11.2016 N 54 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении" по общему правилу, предусмотренному пунктом 3 статьи 308 ГК РФ, обязательство не создает прав и обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц). Соответственно, стороны обязательства не могут выдвигать в отношении третьих лиц возражения, основанные на обязательстве между собой, равно как и третьи лица не могут выдвигать возражения, вытекающие из обязательства, в котором они не участвуют. Например, при переходе прав кредитора к другому лицу по договору об уступке требования должник в качестве возражения против требований нового кредитора не вправе ссылаться на неисполнение цессионарием обязательств по оплате права требования перед цедентом.

ООО «КрасСкладМаш» не является стороной договора уступки, договор сам по себе не порождает каких-либо обязательств должника, в связи с чем, не нарушает его права или охраняемые законом интересы и не влечет для него иные неблагоприятные последствия.

Напротив, действительность (недействительность) цессии затрагивает лишь права ее сторон и в силу перечисленных выше правовых норм ни сама цессия, ни взаимоотношения ее сторон (включая уплату цессионарием цеденту соответствующего вознаграждения), ни действительность уступаемого права не влияют на правовое положение должника, как обязанного лица, которое в случае наличия у него соответствующей обязанности при отсутствии спора между цедентом и цессионарием не вправе отказать в исполнении этой обязанности и должно ее исполнить вне зависимости от перехода прав кредитора к другому лицу (за исключением случая, когда такие права неразрывно связаны с личностью кредитора), что следует также и из правовых позиций, изложенных, в частности, в Определениях Верховного Суда Российской Федерации от 28.05.2018 N 305-ЭС17-14583 и N 306-ЭС17-12245.

В условиях осуществления уступки права требования в рамках процедуры банкротства, личность кредитора не имеет для должника существенного значения, поскольку отношения между должником и кредиторами регулируются Законом о банкротстве, а следовательно, при подверженном факте наличия и размера задолженности, у должника в любом случае сохраняется обязанность по исполнению своих обязательств независимо от того, кому принадлежит право требования и когда оно было передано по договору уступки. Доказательств исполнения судебного акта ни предыдущему кредитору, ни новому кредитору должником не произведено.

На необходимость учета и защиты прав кредитора до процессуальной замены лица в реестре требований кредиторов в соответствии с принципом добросовестности обращено внимание и в пункте 14 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2017), согласно которому участником собрания кредиторов с правом голоса является конкурсный кредитор, требование которого включено в реестр требований кредиторов на дату проведения собрания кредиторов, даже если на этот момент кредитор уступил свое право требования к должнику третьему лицу и третье лицо не было включено в реестр требований кредиторов определением суда, либо приобретатель требования по доверенности. Исходя из принципа добросовестности (ст. 1 ГК РФ) до проведения процессуальной замены лицо, включенное в реестр требований кредиторов, обязано выдать приобретателю требования доверенность на голосование или голосовать на общем собрании в соответствии с указаниями приобретателя (п. 1 ст. 6 ГК РФ, п. 2 ст. 57 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах").

Согласно правовой позиции Высшего Арбитражного суда Российской Федерации, изложенной в Определении 06.06.2014 N ВАС-6240/14 по делу N А42-2832/2012, уступка кредитором своего требования к должнику третьему лицу является основанием для замены кредитора его правопреемником, а не для исключения требования из реестра.

Таким образом, исходя из норм права и сложившейся судебной практики, связанной с рассмотрением споров о процессуальном правопреемстве, не следует, что в случае возбуждения судебного процесса лицом, уступившим своё право требование другому лицу, последующее правопреемство недопустимо.

Факт того, что договор уступки заключен до включения ООО «Открытые инвестиции» в реестр требований кредиторов и до установления статуса залогового кредитора за ООО «Открытые инвестиции», не указывает на наличие между ООО «Открытые инвестиции» и АО «ФИО1.» какого-либо сговора, либо злоупотребления правом в материально-правовом смысле, которое влечет отказ в защите такого материального права. Долгое необращение с заявлением о процессуальном правопреемстве не свидетельствует об отсутствии правопреемства в материальном праве. Сокрытие же от суда и лиц, участвующих в деле, вышеуказанного договора уступки может лишь свидетельствовать о злоупотреблении процессуальным правом, которое влечет для лиц, такие негативные последствия как наложение судебного штрафа в порядке статьи 119 АПК РФ, либо отнесение судебных расходов на лицо, злоупотребляющее своими процессуальными правами, в соответствии со статьей 111 АПК РФ.

В силу пункта 2 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации для перехода прав кредитора к другому лицу согласие должника не требуется. Пунктом 3 названной статьи предусмотрено, что, если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор несет риск вызванных этим неблагоприятных для него последствий.

Таким образом, указание на то, что АО «ФИО1.» скрывало от должника договор уступки от 20.04.2018 является несущественным, тем более что риски неблагоприятных последствий ложатся на АО «ФИО1.» как на нового кредитора, а не на должника или его конкурсных кредиторов.

Перемена лиц в обязательстве не затрагивает материально-правовое требование кредитора к должнику и не влияет на характер материально-правового спора, а также не оказывает правового воздействия на выводы суда при установлении и оценке фактов. В связи с чем, договор уступки от 20.04.2018 не может повлиять или иным образом изменить очередность требований кредиторов должника.

Доводы конкурсного управляющего о том, что уведомление о внесении изменений в реестр залогов от АО «ФИО1.» не было внесено в установленном порядке, в связи с чем, по его мнению, требование АО «ФИО1.» о правопреемстве по требованию о залоге должно быть отказано, отклоняются судом, на основании следующего.

Действительно, исходя из расширенной выписки из реестра уведомлений о залоге движимого имущества по форме РВ2 следует, что в качестве залогодержателя указано ООО «Открытые инвестиции». Какие-либо сведения о залогодержателе АО «ФИО1.» данная выписка не содержит. Вместе с тем, данные обстоятельства не имеют правового значения на основании нижеследующего.

В силу пункта 1 статьи 334.1 ГК РФ залог между залогодателем и залогодержателем возникает на основании договора. В случаях, установленных законом, залог возникает при наступлении указанных в законе обстоятельств (залог на основании закона).

Положениями статьи 339.1 ГК РФ предусмотрен учет залога движимого имущества путем совершения записей в реестре уведомлений о залоге движимого имущества.

В силу абзаца третьего пункта 4 названной статьи залогодержатель в отношениях с третьими лицами вправе ссылаться на принадлежащее ему право залога только с момента совершения записи об учете залога, за исключением случаев, если третье лицо знало или должно было знать о существовании залога ранее этого. Отсутствие записи об учете не затрагивает отношения залогодателя с залогодержателем.

По смыслу указанной нормы обременение имущества должника, состоявшееся в пользу кредитора, может быть противопоставлено третьему лицу только, если последнее осведомлено об этом обременении.

Подобная осведомленность предполагается в случаях, когда залогодатель и (или) залогодержатель создают условия, при которых любой участник гражданского оборота способен без особых затруднений получить сведения о состоявшемся залоге.

К условиям, раскрывающим факт обременения движимого имущества залогом перед всеми участниками гражданского оборота, то есть создающим презумпцию их осведомленности об обременении, относятся, в частности, залог с передачей имущества залогодержателю во владение (заклад), а также внесение записи об обременении в реестр уведомлений. В противном случае действует обратная презумпция, то есть осведомленность третьего лица об обременении, необходимая для противопоставления ему залога, изначально не предполагается, но может быть доказана.

В связи с этим предполагается, что все кредиторы заинтересованы в том, чтобы требование кредитора, обеспеченное залогом движимого имущества, в отношении которого не внесена запись в реестр уведомлений, в соответствии с абзацем третьим пункта 4 статьи 339.1 ГК РФ не считалось бы обеспеченным залогом для целей распределения конкурсной массы должника, поскольку остальные кредиторы являются в таком залоговом обязательстве третьими лицами.

Таким образом, по общему правилу принадлежащее кредитору право залога на движимую вещь, неопубличенное в установленном законом порядке, не может быть противопоставлено в деле о банкротстве должника-залогодателя другим кредиторам. Однако такое право противопоставлено кредиторам, которые знали или должны были знать о существовании залога (абзац третий пункта 4 статьи 339.1 ГК РФ) (постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 06.10.2020 N Ф04-3128/2020 по делу N А03-18475/2018).

В то же время, позиционирующий себя в качестве залогового кредитор вправе доказать информированность иных конкурсных кредиторов об обременении имущества должника в свою пользу, опровергнув тем самым презумпцию их неосведомленности и подтвердив абсолютный обеспечительный эффект сделки залога.

Таким образом, важна публичность самого факта того, что имущество должника является предметом залога, а следовательно, при такой публичности все третьи лица проинформированы о данном факте. Кроме того, ранее конкурсный управляющий обращался в суд с заявлением о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам определения от 25.09.2020 года по делу №А33-36598-5/2019 об установлении статуса залогового кредитора, а следовательно, конкурсный управляющий считается осведомленным об обременении имущества должника в пользу АО «ФИО1.». При этом по обязательствам, вытекающим из правоотношений по договору залога, личность залогодержателя не имеет для должника существенного значения, на основании следующего.

Согласно ст. 355 ГК РФ залогодержатель вправе передать свои права по договору о залоге другому лицу с соблюдением правил о передаче прав кредитора путем уступки требования (ст. ст. 382 - 390 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 1 статьи 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования), которая должна быть совершена в той же форме, что и сделка, на которой основано уступаемое право (статья 389 ГК РФ).

Если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты (статья 384 ГК РФ).

В силу статьи 388 ГК РФ уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору. Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

Уступка залогодержателем своих прав по договору о залоге другому лицу действительна, если тому же лицу уступлены права требования к должнику по основному обязательству, обеспеченному залогом.

Так, в силу п. 1 ст. 389 Гражданского кодекса Российской Федерации уступка требования, основанного на сделке, совершенной в простой письменной или нотариальной форме, должна быть совершена в соответствующей письменной форме.

Вместе с тем ст. 384 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием прав, обеспечивающих исполнение основного обязательства, в том числе право на неуплаченные проценты.

К таким правам относится и право залога, акцессорный характер которого подчеркивается и статьей 355 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с частью 2 которой уступка залогодержателем своих прав по договору о залоге другому лицу действительна, если тому же лицу уступлены права (требования) к должнику по основному обязательству, обеспеченному залогом.

На основании изложенного, учитывая, что в рассматриваемом случае право залога ООО «Открытые инвестиции» на спорное имущество, принадлежащее должнику опубличено в установленном законом порядке, при этом личность залогодержателя не влияет на обязательства должника и залог не прекратил своё действие, то невнесение в реестр залогов движимого имущества сведений об изменении залогодержателя в результате состоявшейся уступки права требования, не имеет правового значения и для третьих лиц, которые и так надлежащим образом проинформированы о самом факте наличия залога. Смена залогодержателя не прекращает обязательства должника.

Таким образом, какие-либо доказательства, подтверждающие, что состоявшейся уступкой права требования, которая не признана недействительной, нарушены права должника и иных лиц, участвующих в деле, не представлены. При рассмотрении настоящего заявления о процессуальном правопреемстве судом не установлено обстоятельств, которые указывали бы на невозможность замены кредитора и нарушение прав должника и иных лиц, участвующих в деле, состоявшейся уступкой права требования.

Доводы конкурсного управляющего о том, что производство по заявлению о процессуальном правопреемстве подлежит прекращению в соответствии со статьей 151 АПК РФ, поскольку АО «ФИО1.» в рамках обособленного спора №А33-36598-1/2019 уже обращалось с данным заявлением и в последующем заявило отказ от него, отклоняются судом, поскольку как следует из материалов дела, заявление о процессуальном правопреемстве в части прав залогового кредитора в размере 63702997,53 руб. основного долга, обеспеченного залогом имущества должника по договору залога оборудования №20/18 от 13.04.2018 не было предметом рассмотрения в рамках обособленного спора №А33-36598-1/2019. Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Красноярского края от 28.05.2021 ООО «Открытые инвестиции» заменено на его правопреемника – АО «ФИО1.» в третьей очереди реестра требований кредиторов ООО «КрасСкладМаш» по требованию в размере 63702997,53 руб. основного долга. Соответствующий судебный акт, которым принят отказ АО «ФИО1.» от заявленных требований в части установления статуса залогового кредитора в порядке статьи 49 АПК РФ, в материалы дела не представлен. Определение суда о прекращении производства по делу в указанной части отсутствует.

Отклоняются судом и доводы конкурсного управляющего о том, что АО «ФИО1.» фактически осуществляло финансирование должника через использование правоотношений по договору займа №12/17 от 12.12.2017, поскольку данный договор займа не относится к предмету рассмотрения настоящего обособленного спора. В рассматриваемом случае, АО «ФИО1.» предъявляет права требования, основанные на договоре займа №14/18 от 13.04.2018, который заключен между ООО «Открытые инвестиции» и ООО «КрасСкладМаш» и в последующем переданные АО «ФИО1.» на основании вышеуказанного договора уступки. В отношении требований основанных на договоре займа №12/17 от 12.12.2017, АО «ФИО1.» обратилось в суд с самостоятельным требованием, которое рассматривается в рамках обособленного спора №А33-36598-11/2019 (судебное разбирательство отложено на 29.09.2021).

Согласно части 1 статьи 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении (реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга, смерть гражданина и другие случаи перемены лиц в обязательствах) арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте. Правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса.

Учитывая, что между ООО «Открытые инвестиции» и АО «ФИО1.» не имеется спора о принадлежности материального права требования к должнику, не имеется между ними и конкуренции в отношении такого права требования, то при указанных обстоятельствах заявление о процессуальном правопреемстве подлежит удовлетворению, т.к. правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса.

Руководствуясь статьями 32, 60 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 48, 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Красноярского края

О П Р Е Д Е Л И Л:

Заявленные требования удовлетворить.

Заменить общество с ограниченной ответственностью «Открытые инвестиции» (ИНН <***>, ОГРН <***>) на его правопреемника – акционерное общество «ФИО1.» в третьей очереди реестра требований кредиторов общества с ограниченной ответственностью «КрасСкладМаш» (ОГРН <***>, ИНН <***>) по требованию об установлении статуса залогового кредитора в отношении задолженности в размере 63702997,53 руб. основного долга, обеспеченного залогом имущества должника по договору залога оборудования №20/18 от 13.04.2018.

Разъяснить, что настоящее определение может быть обжаловано в течение десятидневного срока с момента его вынесения путем подачи апелляционной жалобы в Третий арбитражный апелляционный суд через Арбитражный суд Красноярского края.

Судья

М.С. Шальмин