Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в судебном заседании заявление ФИО1 о включении требований в сумме 5 000 000 руб. в реестр требований кредиторов должника, в рамках дела №А36-1378/2018, возбужденного по заявлению

гражданина Российской Федерации ФИО6 (ДД.ММ.ГГГГ года рождения, место рождения: гор. Липецк, СНИЛС <***>, ИНН <***>, место жительства согласно документам о регистрации по месту жительства: <...>)

о признании несостоятельным (банкротом),

при участии в судебном заседании:

от заявителя: ФИО1, паспорт гражданина РФ, ФИО2, представителя по доверенности 48 АА №1461713, ФИО3, представителя по доверенности 48 АА №1492203,

от финансового управляющего ФИО4: ФИО5, представителя по доверенности от 30.05.2019;

от должника: не явился;

от третьего лица: представители не явились,

от иных лиц, участвующих в деле: представители не явились,

УСТАНОВИЛ:

07.02.2019 гражданин Российской Федерации ФИО6 (далее-заявитель, должник, ФИО6) обратился в Арбитражный суд Липецкой области с заявлением о признании несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 14.02.2019 суд принял заявление ФИО6 к производству.

Определением от 05.04.2019, резолютивная часть которого оглашена 18.03.2019, заявление ФИО6 о признании его несостоятельным (банкротом) признано обоснованным, в отношении него введена процедура банкротства реструктуризация долгов гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО4, являющийся членом саморегулируемой организации Союза арбитражных управляющих «Возрождение».

28.03.2019 на сайте ЕФРСБ, а также в газете «Коммерсантъ» №61 от 06.04.2019 опубликовано сообщение финансового управляющего о признании должника несостоятельным (банкротом) и о введении процедуры реструктуризация долгов гражданина.

Решением от 25.10.2019, резолютивная часть которого оглашена 09.10.2019, суд признал ФИО6 несостоятельным (банкротом) и ввел в отношении должника процедуру банкротства - реализация имущества гражданина сроком на шесть месяцев.

Определением суда от 25.10.2019, резолютивная часть которого оглашена 09.10.2019, финансовым управляющим ФИО6 утвержден ФИО4, являющийся членом саморегулируемой организации Союза арбитражных управляющих «Возрождение».

17.10.2019 на сайте ЕФРСБ опубликовано сообщение финансового управляющего № 4271384 о введении процедуры банкротства – реализация имущества гражданина в отношении ФИО6

26.10.2019 в соответствии со статьей 213.7. Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в газете «Коммерсантъ» № 197 опубликовано сообщение финансового управляющего № 77230752351 о введении процедуры банкротства – реализация имущества гражданина в отношении ФИО6

15.05.2019 (13.05.2019 согласно почтовому штемпелю) от ФИО1 (далее - ФИО1) в суд поступило заявление о включении требований в сумме 5 000 000 руб. в реестр требований кредиторов должника.

Определением от 20.05.2019 заявление принято к рассмотрению.

Определением от 18.07.2019 суд привлек к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, ФИО7 (далее - ФИО7).

ФИО7 и иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о месте и времени судебного заседания, в суд не явились.

Учитывая наличие доказательств надлежащего извещения указанных лиц о месте и времени судебного разбирательства, суд считает возможным рассмотреть заявление в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле о банкротстве, в силу статей 9, 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании представители заявителя поддержали заявление о включении требований в сумме 5 000 000 руб. в реестр требований кредиторов ФИО6 По ходатайству заявителя к материалам дела приобщены аудиозаписи телефонных переговоров должника и представителя ФИО1 на электронном носителе, а также стенограммы этих переговоров с учетом удаления из них ненормативной лексики.

Представитель финансового управляющего возражал против удовлетворения заявления ФИО1 о включении в реестр требований кредиторов должника. По ходатайству представителя финансового управляющего к материалам дела приобщена копия определения Советского районного суда г.Липецка от 11.02.2020 по делу №2-7199/2018.

В судебном заседании в порядке статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации был объявлен перерыв.

Изучив материалы дела, суд установил следующее.

Как видно из материалов дела, между ФИО7 (цедент) и ФИО1 (цессионарий) был заключен договор уступки права требования (цессии) от 08.02.2019, согласно которому цедент передает, а цессионарий принимает право требования цедента к ФИО6 долга в размере 5 000 000 руб., возникшего из договора займа, оформленного распиской от 04.12.2017.

Согласно пункту 3.2.1 договора цессионарий обязуется рассчитаться с цедентом за уступаемое право требования в полном объеме в течение 5 дней с момента заключения настоящего договора путем уплаты ему денежных средств в размере 5 000 000 руб.

По акту приема-передачи от 08.02.2019 цедент передал цессионарию документы, удостоверяющие право требования.

В качестве оснований, подтверждающих наличие долга у ФИО6 перед ФИО7, заявителем представлен оригинал расписки от 04.12.2017.

Ссылаясь на то, что поскольку ФИО6 ФИО7 не был возвращен долг по договору займа от 04.12.2017, право требования которого было передано ФИО1 по договору цессии от 08.02.2019, последний обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов ФИО6

В соответствии с пунктом 4 статьи 113, пунктом 3 статьи 114 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации течение процессуального срока, исчисляемого годами, месяцами или днями, начинается на следующий день после календарной даты или дня наступления события, которым определено его начало. Процессуальный срок, исчисляемый днями, истекает в последний день установленного срока.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 20 Постановления Пленума ВАС РФ №35 от 22.06.2012 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», необходимо иметь в виду, что указанные сроки будут считаться соблюденными, в частности, если кредитор сдаст почтовое отправление, содержащее его требование, в организацию связи или отправит документы в электронном виде в установленном порядке в арбитражный суд до двадцати четырех часов последнего дня соответствующего срока (пункт 2 статьи 194 ГК РФ).

Как следует из материалов дела, сообщение о введении в отношении должника процедуры реструктуризация долгов гражданина опубликовано 06.04.2019.

С настоящим требованием заявитель обратился 13.05.2019 согласно почтовому штемпелю на конверте (л.д. 10).

Таким образом, заявление ФИО1 о включении его требования в реестр требований кредиторов направлено с соблюдением срока, предусмотренного статьей 213.24 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

Согласно пункту 6 статьи 16 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д. Также в таких случаях при наличии сомнений во времени изготовления документов суд может назначить соответствующую экспертизу, в том числе по своей инициативе (пункт 3 статьи 50 Закона о банкротстве).

Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2018 №305-ЭС17-6779, в условиях конкуренции кредиторов за распределение конкурсной массы для пресечения различных злоупотреблений законодательством, разъяснениями высшей судебной инстанции и судебной практикой выработаны повышенные стандарты доказывания требований кредиторов. Суды должны проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства (в том числе косвенные как в отдельности, так и в совокупности), указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности.

Как следствие, во избежание необоснованных требований к должнику и нарушений прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника-банкрота, предъявляются повышенные требования. Судебное исследование этих обстоятельств должно отличаться большей глубиной и широтой, по сравнению с обычным спором, тем более, если на такие обстоятельства указывают лица, участвующие в деле. Для этого требуется исследование не только прямых, но и косвенных доказательств и их оценка на предмет согласованности между собой и позициями, занимаемыми сторонами спора. Исследованию подлежит сама возможность по исполнению сделки.

Установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

При этом проверка осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

Таким образом, в деле о банкротстве включение в реестр требований кредиторов должника возможно только в случае установления действительного наличия обязательства у должника перед кредитором, которое подтверждено соответствующими ясными и убедительными доказательствами.

В пункте 3 статьи 71 Закона о банкротстве установлено, что при наличии возражений относительно требований кредиторов арбитражный суд проверяет обоснованность требований и наличие оснований для включения указанных требований в реестр требований кредиторов.

Требования кредиторов, по которым поступили возражения, рассматриваются в заседании арбитражного суда. По результатам рассмотрения выносится определение о включении или об отказе во включении указанных требований в реестр требований кредиторов. В определении арбитражного суда о включении требований в реестр требований кредиторов указываются размер и очередность удовлетворения таких требований (пункт 4 статьи 71 Закона о банкротстве).

По смыслу указанной нормы Закона о банкротстве, в круг доказывания по спорам об установлении размера требований кредиторов в обязательном порядке входят обстоятельства возникновения долга.

Порядок перемены лиц в обязательстве регулируется главой 24 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

На основании статьи 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

Статья 384 ГК РФ предусматривает, что, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.

Материалами дела подтверждается, что право первоначального кредитора – ФИО7 о взыскании суммы задолженности по договору займа от 04.12.2017 перешло к новому кредитору – ФИО1 на основании договора уступки требования (цессии) от 08.02.2019.

Вместе с тем определением Советского районного суда г.Липецка от 09.11.2018 производство по делу №2-7199/2018, возбужденному по иску ФИО7 к ФИО6 о взыскании денежных средств в размере 5 000 000 руб. по договору займа от 04.12.2017 прекращено в связи с отказом истца от исковых требований.

Как следует из текста определения Советского районного суда г.Липецка от 09.11.2018 по делу №2-7199/2018, судебное заседание проводилось в отсутствие истца – ФИО7, который представил через канцелярию суда ходатайство об отказе от исковых требований к ФИО6 о взыскании денежных средств и прекращении производства по делу, указав в обоснование ходатайства, что ответчик (ФИО6) исполнил обязательства по возврату долга, отказ от иска сделан истцом добровольно и осознанно, последствия отказа от иска и прекращения производства по делу истцу известны и понятны.

В соответствии с частью 1 статьи 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суды принимают судебные постановления в форме судебных приказов, решений суда, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции.

Вступившие в законную силу судебные постановления, а также законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и обращения судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации (часть 2 статьи 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу части 3 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле.

Таким образом, установленные судом общей юрисдикции фактические обстоятельства по гражданскому делу, рассмотренному с участием одних и тех же лиц, участвующих в деле, а также вывод суда относительно исполнения долговых обязательств ответчика ФИО6 перед ФИО7 имеют преюдициальное значение и не доказываются вновь при рассмотрении настоящего дела.

Согласно статье 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истец вправе отказаться от иска, при этом суд не принимает отказ истца от иска, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц.

По смыслу статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в рамках гарантируемой арбитражным процессуальным законодательством состязательности арбитражного процесса лицам, участвующим в деле, предоставлены процессуальные права, позволяющие полноценно участвовать в арбитражном процессе по рассматриваемому делу.

Выбор способов эффективной судебной защиты нарушенных прав лежит на лицах, участвующих в деле, и может быть обеспечен, в том числе, посредством предъявления исковых требований, их уменьшения либо увеличения, отказа от требований полностью либо в части. Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий, при этом, арбитражный суд не вправе своими действиями ставить какую-либо из сторон в преимущественное положение (пункт 3 статьи 8 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу о том, что ФИО7 обращаясь в суд с иском о взыскании задолженности по договору займа от 04.12.2017 в размере 5 000 000 руб. реализовал право на судебную защиту. Отказавшись впоследствии от данного требования в порядке, установленном статьей 39 ГПК РФ, указанное лицо отказалось от судебной защиты права на получение от ФИО6 спорной задолженности.

С учетом положений пункта 3 статьи 151 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пункта 13 Постановления Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 №29 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», суд отмечает, что обращение с заявлением о включении в реестр требований кредиторов оценивается как один из способов защиты гражданских прав, наравне с обращением с иском в суд. Следовательно, указанным способам должны быть присущи равные процессуальные механизмы и последствия совершения либо несовершения определенных действий. Отказ от права на судебную защиту в порядке искового производства, по сути, означает отказ от права на взыскание данной задолженности с должника, в том числе, и в ином порядке - в процедуре банкротства. Основанием для обращения в суд с заявлением о включении требований в реестр кредиторов должника является обязанность должника уплатить кредитору определенную денежную сумму по гражданско-правовой сделке. Отказ от взыскания вышеуказанной суммы по гражданско-правовой сделке логически приводит к отсутствию оснований для обращения в суд с заявлением о включении требований в реестр кредиторов должника.

Доводы заявителя о том, что ФИО7 отказался от принудительного исполнения своих требований к должнику, но не от самих материальных требований, и о наличии у заявителя права обратиться с заявлением об установлении в деле о банкротстве своего требования, подлежат отклонению как несостоятельные и основанные на неверном толковании норм действующего законодательства.

Довод заявителя о том, что, отказываясь от принудительного исполнения своих требований, заявитель рассчитывал на достигнутые договоренности с должником о последующем удовлетворении своих требований в добровольном порядке, а также на то обстоятельство, что представитель ФИО7 ФИО8 в Советском районном суде г.Липецка в ходатайстве о прекращении производства по делу ошибочно указала, что отказ от иска связан с добровольным исполнением ФИО6 своих обязательств по возврату суммы займа, несостоятелен и не отменяет факта того, что ФИО7 до обращения с настоящим требованием ФИО1 на основании заключенного договора цессии с заявлением о включении в реестр требований уже совершил распорядительные действия в виде отказа от исковых требований в полном объеме по вышеуказанному договору займа, последствия этих действий установлены законом и известны истцу (заявителю по рассматриваемому требованию).

Ссылка заявителя на то обстоятельство, что у ФИО7 остался оригинал расписки от 04.12.2017, подтверждающий передачу денежных средств ФИО6 в размере 5 000 000 руб., в связи с чем, по мнению ФИО1, возврат денежных средств не был произведен должником, отклоняется судом, поскольку указанное обстоятельство не может однозначно свидетельствовать о сохранении у ФИО6 обязательств, вытекающих из договора займа, при условии, что в определении суда о прекращении производства по делу №2-7199/2018 судом на основании заявления самого займодавца об отказе от иска сделан вывод относительно исполнения долговых обязательств ответчика ФИО6 перед ФИО7

Определение суда о прекращении производства по делу в связи с отказом ФИО7 от иска в установленный законом срок не обжаловалось. Определением Советского районного суда г.Липецка от 11.02.2020 по делу №2-7199/2018 в восстановлении пропущенного срока на подачу заявления о пересмотре определения суда от 09.11.2018 о прекращении производства по делу №2-7199/2018 по вновь открывшимся обстоятельствам отказано.

Учитывая изложенное, принимая во внимание, что в силу положений статей 39, 220, 221 ГПК РФ отказ от иска является процессуальным действием, влекущим прекращение производства по делу, возбужденному по инициативе самого истца, и невозможность истца повторно обратиться в арбитражный суд с иском к тем же лицам, с тем же предметом и по тем же основаниям, и то, что предъявление кредитором требования в рамках дела о банкротстве является одним из способов судебной защиты, так же как и обращение в суд с исковым заявлением, при этом установление требования кредитора в рамках дела о банкротстве равнозначно по своим юридическим последствиям принятию судом решения в порядке искового производства, суд полагает, что рассмотрение подобных требований должно осуществляться с применением тех же процессуальных правил, что и при разрешении иска, в связи с чем повторное рассмотрение требования кредитора в деле о банкротстве, вне зависимости от даты поступления соответствующего заявления и его принятия, невозможно.

Правомерность данной позиции подтверждена постановлением Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 15.04.2019 по делу №А08-4146/2016.

В рассматриваемом случае с заявлением о включении в реестр требований кредиторов обращается не сам истец ФИО7, а иное лицо ФИО1 на основании договора цессии от 08.02.2019, в связи с чем оснований для прекращения производства по заявлению о включении в реестр требований кредиторов должника применительно к положениям статьи 150 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации у суда не имеется, однако судом учтено следующее.

В соответствии с абзацем 10 пункта 1 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.10.2007 №120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации», под недействительным требованием понимается как право (требование), которое возникло бы из обязательства при условии действительности сделки, так и несуществующее (например, прекращенной надлежащим исполнением) право.

Таким образом, поскольку на момент заключения договора цессии спорная задолженность у должника по договору займа, на основании которого ФИО1 основывает свои требования, отсутствовала, что подтверждается определением Советского районного суда г.Липецка от 09.11.2018 по делу №2-7199/2018, суд приходит к выводу о том, что по договору уступки, на котором основаны требования заявителя по настоящему делу, передано несуществующее право, в связи с чем оснований для признания и включения в реестр требований кредиторов должника требований ФИО1 у суда не имеется.

При этом суд полагает необходимым отметить, что по смыслу статьи 390 ГК РФ передача недействительного требования рассматривается как нарушение цедентом своих обязательств перед цессионарием, вытекающих из соглашения об уступке права (требования). Из положений статьи 390 ГК РФ следует, что действительность соглашения об уступке права (требования) не ставится в зависимость от действительности требования, которое передается новому кредитору. Неисполнение обязательства по передаче предмета соглашения об уступке права (требования) влечет ответственность передающей стороны, а не недействительность самого обязательства, на основании которого передается право.

В этой связи довод финансового управляющего и должника о недействительности самого соглашения об уступке права (требования) является ошибочным.

Представленные заявителем ФИО1 доказательства в подтверждение финансового положения займодавца ФИО7, позволяющего предоставить должнику соответствующие денежные средства, в частности справки о доходах физического лица по форме 2-НДФЛ за 2016-2017 гг., а также полученные по запросу суда налоговые декларации по УСН за период 2014-2017 гг в отношении ФИО7, бухгалтерская отчетность в отношении ООО «Политехник», ООО «Политехник-М» за период с 2014-2017 гг. не имеют правового значения в случае признания судом недействительным уступаемого права требования, прекращенного надлежащим исполнением, подтвержденного вступившим в законную силу судебным актом суда общей юрисдикции.

Довод заявителя о том, что ФИО6 признается наличие долгового обязательства перед ФИО7 в размере 5 000 000 руб. по расписке от 04.12.2017, что зафиксировано на аудиозаписях телефонных переговоров между должником и представителем заявителя ФИО3, приобщенных к материалам дела, отклоняется судом.

Согласно статье 89 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации иные документы и материалы допускаются в качестве доказательств, если содержат сведения об обстоятельствах, имеющих значение для правильного рассмотрения дела. Иные документы и материалы могут содержать сведения, зафиксированные как в письменной, так и в иной форме. К ним могут относиться материалы фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации, полученные, истребованные или представленные в порядке, установленном настоящим Кодексом.

Ведение аудиозаписи (в том числе, путем тайной записи на диктофон) телефонных переговоров является элементом самозащиты гражданского права, что соответствует статье 14 ГК РФ и корреспондирует части 2 статьи 45 Конституции РФ, согласно которой каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

Однако в рассматриваемом случае тайную аудиозапись телефонных разговоров с должником осуществляло не само лицо, которое являлось участником спорной сделки – договора займа от 04.12.2017 (ФИО7) и не лицо, обратившееся за защитой своих прав на основании договора цессии от 08.02.2019 (ФИО1), а представитель цессионария – ФИО3 по доверенности от 27.09.2019, согласно которой ФИО1 уполномочил ФИО3 представлять его интересы, в том числе при ведении переговоров с контрагентами, а также в отношениях с физическими лицами. Вместе с тем право на ведение тайной аудиозаписи телефонных переговоров неразрывно связано с личностью самого кредитора и предоставлено ему исключительно в целях самозащиты его нарушенных прав и не может быть передано иному лицу. В противном случае лицо, выступающее по доверенности в интересах представляемого лица, и уполномоченного на ведение переговоров с контрагентами, обязано поставить в известность лицо, тайная запись телефонного разговора с которым ведется на диктофон в целях недопущения нарушения конституционных прав этого лица, предусмотренных статьей 23 Конституции Российской Федерации.

Аналогичная позиция изложена и в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.12.2016 №305-КГ16-18, на которое ссылается заявитель, и согласно которой запись телефонного разговора была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре, и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами. В связи с этим запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется.

Таким образом, оценив представленные аудиозаписи телефонных переговоров по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд приходит к выводу о том, что они не могут быть признаны допустимым доказательством по делу в силу статьи 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Кроме того, суд полагает необходимым отметить, что из стенограмм телефонных переговоров должника и представителя ФИО1 – ФИО3 однозначно не явствует, что должником признается спорная сумма задолженности по договору займа от 04.12.2017, заключенному между ФИО6 и ФИО7

В удовлетворении ходатайства о назначении по делу судебной лингвистической экспертизы, производство которой заявитель просил поручить ФБУ ВРЦСЭ Минюста РФ, судом в порядке статьи 159 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации отказано, поскольку ФИО6 о фальсификации представленных аудиозаписей телефонных переговоров не заявлено, подлинность голоса на аудиозаписях должником не оспаривается.

Кроме того, судом учтено, что при подготовке ходатайства о назначении по делу судебной лингвистической экспертизы заявителем не внесены на депозит Арбитражного суда Липецкой области денежные средства за производство экспертизы, в связи с чем на основании пункта 22 Постановления Пленума ВАС РФ от 04.04.2014 №23 «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе» суд вправе рассмотреть дело по имеющимся в нем доказательствам.

Исходя из принципа состязательности сторон, закрепленного в статье 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также положений статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, лицо, не реализовавшее свои процессуальные права, в том числе и на представление доказательств, несет риск неблагоприятных последствий не совершения им соответствующих процессуальных действий.

Поскольку в материалы дела не представлены допустимые и надлежащие доказательства, подтверждающие наличие у должника задолженности в заявленном размере, суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных требований.

Руководствуясь статьями 16, 100, 134, 137, 213.27 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 184-188, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

Отказать ФИО1 в удовлетворении заявления о включении требований в сумме 5 000 000 руб. в реестр требований кредиторов ФИО6.

Определение может быть обжаловано в течение десяти дней со дня его вынесения в Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд, расположенный по адресу: 394018, <...>, через Арбитражный суд Липецкой области.

Судья Ю.В. Бартенева