Гражданский кодекс часть 1

установил: решением Арбитражного суда города Москвы от 01.12.2017 признано несостоятельным (банкротом) ОАО «Московский Фондовый Центр» (ИНН <***>, ОГРН <***>). Временное исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на ФИО3, член МСО ПАУ, о чем опубликовано сообщение в газете «КоммерсантЪ» от 23.12.2017 № 240.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 21.12.2017 конкурсным управляющим утвержден ФИО4, член Ассоциации ВАУ «Достояние», о чем опубликовано сообщение в газете «КоммерсантЪ» от 13.01.2018 № 5.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 13.09.2018 освобожден конкурсный управляющий ФИО4 от исполнения своих обязанностей. Конкурсным управляющим утвержден ФИО5, член Ассоциации ВАУ «Достояние», о чем опубликовано сообщение в газете «КоммерсантЪ» от 29.09.2018 № 178.

В Арбитражный суд города Москвы поступило заявление конкурсного управляющего Ковриги А.А. о признании недействительной сделки и применении последствий недействительности к ФИО1.

В настоящем судебном заседании подлежало рассмотрению указанное заявление, принятое к рассмотрению на основании определения суда от 12.02.2019.

Несмотря на надлежащее извещение о времени и месте судебного разбирательства, иные лица, участвующие в деле, в настоящее судебное заседание не явились. В материалах дела имеются доказательства их надлежащего уведомления, кроме того, судом размещена информация о времени и месте судебного заседания на официальном сайте Арбитражного суда города Москвы в информационно-телекоммуникационной сети Интернет. Дело рассматривается в порядке статей 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ в отсутствие указанных лиц.

В судебном заседании ФИО1 возражала против удовлетворения заявления.

Кредитор поддержала заявленные конкурсным управляющим требования.

Рассмотрев материалы дела, оценив относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности на основании статьи 71 АПК РФ, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии со статьей 32 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными законодательством Российской Федерации о банкротстве.

В силу части 1 статьи 67, статьи 68 АПК РФ арбитражный суд принимает только те доказательства, которые имеют отношение к рассматриваемому делу (относимость доказательств). Обстоятельства дела, которые должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами (допустимость доказательств). Арбитражный суд в соответствии со статьей 71 АПК РФ оценивает доказательства (на предмет относимости, допустимости, достоверности, достаточности и взаимной связи в их совокупности) по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Судом установлено, что определением Арбитражного суда города Москвы от 02.06.2016 принято заявление ООО ИК «МОСФИНАНС» о признании несостоятельным (банкротом) ОАО «Московский Фондовый Центр», возбуждено производство по делу № А40-108569/16.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 09.09.2016 введена процедура наблюдения в отношении ОАО «Московский Фондовый Центр». Временным управляющим утвержден ФИО3, член МСО ПАУ.

Как указано выше, решением Арбитражного суда города Москвы от 01.12.2017 признано несостоятельным (банкротом) ОАО «Московский Фондовый Центр» (ИНН <***>, ОГРН <***>). Временное исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на ФИО3, член МСО ПАУ.

В соответствии со статьей 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Согласно доводам заявления конкурсного управляющего, сделки с ФИО1 были совершены с намерением причинить вред кредиторам, при этом сама ФИО1 знала о цели этих сделок, о неплатежеспособности должника и совершала сделки заведомо.

Также управляющий ссылается на нормы статьи 61.2 Закона о банкротстве в качестве оснований для удовлетворения заявленных к ФИО1 требований.

Между тем как видно из материалов дела, а также установлено судом, определение о принятии заявления о признании должника банкротом было вынесено 02.06.2016. Сделки, совершенные с ФИО1, были совершены в период с ноября по декабрь 2013 года.

В силу Федерального Закона «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 29.06.2015 № 154-ФЗ, заключенные до 01.10.2015 сделки граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, с целью причинить вред кредиторам, оспариваются на основании статей 10 ГК РФ в рамках дела о банкротстве гражданина.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в абзаце 4 пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 63 от 23.12.2010, пункт 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32, наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную.

Однако в упомянутых разъяснениях идет речь о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.

Как отмечено в правовой позиции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11 по делу № А32-26991/09, определениях Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 № 304-ЭС15-20061 по делу № А46-12910/13, от 28.04.2016 № 306-ЭС15-20034 по делу № А12-24106/14 в разъяснениях пункта 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 32 речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.

Следовательно, применение положений статьи 10 и 168 Гражданского Кодекса Российской Федерации от 30.11.1994 № 51-ФЗ не может подменять собой применение специальных положений статей 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве и служить основанием для обхода ограничений в применении указанных норм, в том числе в случае пропуска срока исковой давности для оспаривания сделок по специальным основаниям закона о банкротстве.

Обращаясь с заявлением, конкурсный управляющий ссылался на тот факт, что оспариваемые действия являются мнимой сделкой, поскольку, по мнению заявителя, истинной целью указанной сделки являлись не те последствия, которые для нее характерны.

Согласно пункту 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Данная норма подлежит применению в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать ее исполнения. Если же стороны выполнили вытекающие из сделки права и обязанности, то признать такую сделку мнимой нельзя, даже если первоначально они не имели намерения ее исполнять.

Следовательно, в обоснование мнимости сделки необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении.

Мнимые сделки совершаются для того, чтобы произвести ложное представление на третьих лиц.

Мнимые сделки характеризуются несоответствием волеизъявления подлинной воле сторон: в момент ее совершения воля обеих сторон не направлена на достижение правовых последствий в виде возникновения, изменения, прекращения соответствующих гражданских прав и обязанностей, а волеизъявление свидетельствует о таковых.

В обоснование мнимости сделки стороне необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки.

Из норм статей 16, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации и положениями Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации» следует, что одним из показателей мнимости сделки служит несовершение сторонами тех действий, которые предусматриваются данной сделкой.

Если же стороны выполнили вытекающие из сделки права и обязанности, то признать такую сделку мнимой нельзя, даже если первоначально они не имели намерения ее исполнять.

Для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что, совершая сделку, стороны намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

Между тем, надлежащих доказательств злоупотребления правом при совершении сторонами оспариваемых действий конкурсный управляющий в материалы дела не представил.

В соответствии с частью 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Составы для признания сделки недействительной, по основаниям, предусмотренным статьями 10, 168 ГК РФ и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, соотносятся между собой как общая и специальная норма.

В пункте 8 Постановления Пленума Верховного суда от 23.06.2015 № 25 указано, что к сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она была совершена. В частности, такая сделка может быть признана недействительной на основании положений статьи 10 и пунктов 1 или 2 статьи 168 ГК РФ. При наличии в законе специального основания недействительности такая сделка признается недействительной по этому основанию (пункт 8).

Учитывая, что законом предусмотрены различные правовые последствия в отношении ничтожных и оспоримых сделок (в том числе в части различного регулирования порядка исчисления сроков исковой давности), очевидно, что одна и та же сделка при наличии одних тех же фактических обстоятельств не может быть квалифицирована как ничтожная или как оспоримая по выбору заявителя.

Финансовый управляющий в обоснование того, что сделка является недействительной, сослался на то, что она направлена на уменьшение конкурсной массы, то есть сделка имеет целью причинить вред кредиторам и уменьшения возможности другим кредиторам удовлетворить свои требования за счет конкурсной массы.

Следовательно, управляющий сослался на состав оспоримой сделки (часть 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве).

Попытки оспорить такую сделку по основаниям ничтожности, по сути, направлены на обход правил о сроке исковой давности по оспоримым сделкам, что недопустимо (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11 по делу № А32-26991/09).

В силу изложенного заявление конкурсного управляющего по данному обособленному спору может быть удовлетворено только в том случае, если доказано наличие в оспариваемой сделке пороков, выходящих за пределы подозрительной сделки.

В отношении данного подхода сформирована устойчивая судебная практика (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 № 10044/11 по делу № А32-26991/09, определения Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 № 306-ЭС15-20034, от 29.04.2016 № 304-ЭС15-20061, от 31.08.2017 № 305-ЭС17-4886).

В рамках настоящего спора обстоятельства, выходящие за пределы признаков подозрительной сделки, конкурсным управляющим не указаны.

В соответствии со статьей 65 АПК РФ, с учетом установленных законодательством о банкротстве презумпций, бремя доказывания цели причинения вреда интересам кредиторов возлагается на лицо, оспаривающее сделку (пункт 15 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)».

В настоящем споре финансовый управляющий, оспаривающий договор займа и выплаты в рамках трудового законодательства как ничтожные сделки (статьи 10, 168 ГК РФ), не указал, чем в условиях конкуренции норм о действительности сделки обстоятельства о выявленных нарушениях выходили за пределы диспозиции пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В силу норм статьи 61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

С учетом положений части 2 статьи 181 ГК РФ срок исковой давности по признанию недействительной оспоримой сделки составляет 1 год и в совокупности с нормами статьи 61.9 Закона о банкротстве исчисление такого срока начинается с момента назначения конкурсного управляющего на должность.

Учитывая норму пункта 6 статьи 20.3 Закона о банкротстве, согласно которой утвержденные арбитражным судом арбитражные управляющие являются процессуальными правопреемниками предыдущих арбитражных управляющих, срок исковой давности по делу подлежит исчислению с момента назначения первого управляющего по данному делу.

Определением суда от 09.09.2016 управляющим был утвержден ФИО3, соответственно годичный срок исковой давности истек не позднее 09.09.2017, с настоящим заявлением управляющий обратился в 2019 году, то есть с пропуском срока исковой давности.

В отношении договора займа ФИО1 не отрицает факт заключения договора займа со своим бывшим работодателем ОАО «МФЦ» на сумму 1 миллион рублей.

Согласно условиям указанного договора займа, он был заключен 30.09.2013 сроком на 24 месяца.

Согласно пункту 2.1 договора заемщик вправе возвратить сумму займа как полностью, так и частями, досрочно.

14.11.2013 сумма займа была перечислена ФИО1, а уже 18.11.2013 она вынуждена была возвратить заём.

Возврат займа был обусловлен тем, что ФИО1 вынуждена была уволиться из организации по настоянию руководства, и от нее потребовали возврата суммы займа, который она вернула 18.11.2013, что подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру от 18.11.2013 № 142 на сумму 1.000.657, 53 рублей. Данная сумма рассчитана с учетом процентов за пользование займом, исходя из срока пользования займом – 4 дня.

С учетом изложенного, являются необоснованными требования конкурсного управляющего о том, что сделка подлежит оспариванию, поскольку денежные средства не были возвращены в конкурсную массу.

Как было указано выше, доказательств мнимости сделки не представлено, обе стороны сделки ее исполнили.

В отношении перечисления суммы в размере 93.633,44 рублей в качестве отпускных по приказу 194-о от 15.11.2013 и выплат при увольнении 04.12.2013, оспаривая указанные выплаты, конкурсный управляющий ссылается на тот факт, что выплаты совершены в период, когда у должника имелась задолженность перед ООО «ИК «МОСФИНАНС», при этом управляющий ссылается на нормы статьи 1102 ГК РФ, утверждая, что задолженность возникла с момента получения денежных средств от ООО «ИК «МОСФИНАНС» 26.08.2013.

Между тем, управляющий не учитывает, что в силу статьи 1107 ГК РФ лицо, которое неосновательно получило или сберегло имущество, обязано возвратить или возместить потерпевшему все доходы, которые оно извлекло или должно было извлечь из этого имущества с того времени, когда узнало или должно было узнать о неосновательности обогащения.

На сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами (статья 395 ГК РФ) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств.

В материалах настоящего дела отсутствуют доказательства того факта, что именно в момент получения денежных средств должник должен был узнать о неосновательности своего обогащения, соответственно, отсутствуют основания утверждать, что должник отвечал критериям неплатежеспособности в период перечисления денежных средств ответчику.

Ссылки заявителя на тот факт, что ответчик знала или должна была знать об имущественном состоянии должника необоснованны, поскольку заявителем не представлены соответствующие доказательства в нарушение норм статьи 65 АПК РФ.

Ссылаясь на тот факт, что на ответчика были оформлены акции должника, заявитель не указал дату оформления акций, количество акций и не привел никаких доказательств фактической возможности получить информацию о финансовом состоянии должника с учетом того, что заявление о банкротстве было подано спустя три года после совершения сделок.

Кроме того, в рамках разбирательства по уголовному делу установлено, что акции были оформлены на ответчика номинально и фактического доступа к информации о деятельности общества она не имела и не могла иметь. Доказательств направления ею запросов и/или фактов ознакомления с финансово-хозяйственной деятельностью общества не предоставлено.

Учитывая должность ответчика – заместитель директора по связям с общественностью, очевидно, что ответчик не могла иметь доступа к финансово-аналитической информации предприятия.

Кроме того, исходя из текста апелляционного определения по уголовному делу 1-03/17 Мосгорсуда (приговор в отношении лиц, совершивших растрату в ОАО «МФЦ»), установлено, что в период с 2013 по 2014 годы компания работала стабильно, информации о финансовых проблемах не было: стр.40 Апелляционного определения «Показания свидетеля * из которых следует, что примерно с октября 2010 года она работала в ОАО «*». Никаких претензий и жалоб со стороны клиентов компании в 2013 и начале 2014 года не поступало, ни о каких задолженностях компании она не слышала. Примерно в октябре 2013 года * А.Е. был уволен с должности директора компании и на указанную должность назначен ФИО6, который не проявлял никакой инициативы в руководстве и вообще сам считал себя не опытным руководителем. Когда речь заходила о каких-то принципиальных моментах деятельности компании, ФИО6 всегда говорил, что данные вещи необходимо обсудить с *., таким образом, он давал понять, что принципиальные решения принимает *. Она работала в ОАО «*» до начала сентября 2014 года, после чего ушла в отпуск по уходу за ребенком".

Согласно разъяснениям Конституционного суда РФ, поправки в Закон о банкротстве (закон № 432-ФЗ от 22.12.2014) по делам о признании недействительными трудовых выплат, заявитель должен в числе прочего доказать недобросовестность, а также информированность работника в том числе о грядущем банкротстве.

Таким образом, в отношении выплат установленных и произведенных менее чем за один год до возбуждения дела о банкротстве необходимо установить, что произведенная выплата явно несоразмерна трудовым достижениям работника и ранее никогда такие выплаты этому или другим работникам не делались.

Рассматривая дела об оспаривании премирования работников в предбанкротный период, суды должны учитывать множество факторов, в частности обусловленности выплат, наличие у работников прав на такие поощрения, а также их должностное положение и вытекающую из него степень осведомленности о возможной неплатежеспособности работодателя.

Между тем, спорные выплаты были осуществлены за три года до банкротства должника.

В пунктах 5-7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 Федерального закона о несостоятельности (банкротстве)» установлено, что для признания сделки недействительной по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

• сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

• в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

• другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

Данная совокупность обстоятельств управляющим не доказана.

Следует также отметить, что согласно трудовому договору от 28.02.2011 № 04-2011, ответчику был установлен должностной оклад в размере 138.000,00 рублей (пункт 3.1 договора), она была принята на должность заместителя директора по связям с общественностью.

Соглашением № 01 об изменении условий трудового договора от 16.02.2012 ответчику был изменен размер должностного оклада, который, согласно пункту 3.1 договора составил 100.000,00 рублей. Также ответчик была переведена на должность исполнительного директора.

Соглашением № 2 от 25.09.2013 ответчик была переведена на должность директора департамента по развитию бизнеса с окладом в размере 241.500,00 рублей ежемесячно, начиная с 25.09.2013.

Соглашением о прекращении трудового договора от 04.12.2013 в связи с увольнением ответчику была выплачена компенсация в размере 2х ежемесячных окладов в сумме 483.000,00 рублей.

Согласно справке 2-НДФЛ за 2013 год ответчику были осуществлены выплаты, исходя из ее должностного оклада в следующих размерах

Следовательно, расчет управляющего неверен, основанный на окладе работника в сумме 100.000,00 рублей, и расчет отпускных, исходя из повышенного оклада на основании дополнительного соглашения. Фактически работнику был повышен оклад в связи с переводом на другую, более высокооплачиваемую должность.

Таким образом, денежные средства, полученные по договору займа, возвращены в полном объеме с процентами, при этом ФИО1 не может нести ответственность за неотражение факта возврата указанной суммы в бухгалтерской документации общества, поскольку не отвечала в рамках своих трудовых обязанностей за действия сотрудников бухгалтерии общества.

Требования по возврату отпускных и выплат при увольнении также незаконны и необоснованны, в связи с тем, что в деле отсутствуют доказательства осведомленности ФИО1 о факте неплатежеспособности общества, о наличии каких-либо финансовых затруднений в деятельности общества, а также исходя из недоказанности факта недобросовестности действий ответчика. Доказательств мнимости совершенных сделок в дело не представлено.

На момент совершения оспариваемых действий у общества не могло быть неисполненных обязательств по смыслу норм статьи 1107 ГК РФ, само по себе наличие неосновательного обогащения не свидетельствует о неплатежеспособности организации.

Конкурсным управляющим в рамках настоящего спора пропущен срок исковой давности по оспариванию сделки с учетом даты совершения сделок – 2013 год, даты возбуждения дела о банкротстве и назначения управляющего на должность – 2016 год.

На основании изложенного и в соответствии со статьями 65,131 АПК РФ, статьей 199 ГК РФ, статьей 19, пунктом 6 статьи 20.3, статьей 61.9 Закона о банкротстве,

определил:

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего Ковриги А.А. о признании недействительной сделки и применении последствий недействительности к ФИО1 – отказать.

Определение может быть обжаловано в Девятый арбитражный апелляционный суд в десятидневный срок.

Председательствующий-судья А.Г. Омельченко