Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Новосибирской области в составе судьи Бродской М.В., при ведении протокола судебного заседания секретарем Ульяновой А.А., рассмотрев в судебном заседании заявление финансового управляющего ФИО1 о признании сделки недействительной в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника - ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ года рождения, место рождения: пгт Атасу Жанааркинского р-на Джезказганской обл., ИНН <***>, ОГРН <***>, адрес: 630088, <...>),

при участии в судебном заседании представителей: от финансового управляющего - ФИО3, паспорт, доверенность от 09 января 2019 года, от должника - ФИО4, паспорт, доверенность 55АА2023238 от 05 октября 2018 года, от ООО «Теплосиб» - ФИО5, паспорт, доверенность от 16 апреля 2019 года, от ООО «Теплосиб» - ФИО6, паспорт, доверенность от 01 июня 2018 года, от ФИО7 - ФИО8, удостоверение, доверенность от 05 марта 2019 года, от ООО «Золотой колос» - ФИО9, паспорт, доверенность от 24 октября 2018 года.

установил:

Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 31.01.2018 г. по делу №А45-37290/2017 ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ года рождения, место рождения: пгт. Атасу Жанааркинского р-на Джезказганской обл., СНИЛС <***>, ИНН <***>, зарегистрирован: 630088, <...>) признан несостоятельным (банкротом), и введена процедура реализации имущества гражданина. Финансовым управляющим вышеуказанного должника утвержден ФИО1.

Сообщение о признании должника банкротом и об открытии в отношении него процедуры реализации имущества опубликовано в газете "Коммерсантъ" №25 от 10.02.2018, стр. 132.

Сообщение о введении в отношении должника процедуры банкротства - реализации имущества должника опубликовано 02.02.2018 на сайте ЕФРСБ (№ сообщения 2429382).

15.11.2018 в Арбитражный суд Новосибирской области поступило заявление финансового управляющего ФИО1 о признании сделки недействительной в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника - ФИО2, которым просит признать недействительным договор контрактации №2604-17 от 26.04.2017 года (в редакции дополнительных соглашений), заключенный между ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ года рождения, место рождения: пгт Атасу Жанааркинского р-на Джезказганской обл., СНИЛС <***>, ИНН <***>, зарегистрирован: 630088, <...>) и Обществом с ограниченной ответственностью «Теплосиб» (ИНН <***> ОГРН <***>, 644090, <...>).

Представитель финансового управляющего поддержал заявленные требования. Представитель ООО «Золотой колос» поддержал заявленные требования. Представитель должника поддержал заявленные требования. Представитель ООО «Теплосиб» возражает против удовлетворения заявленных требований. Представитель ФИО7 возражает против удовлетворения заявленных требований.

Заявление рассмотрено в порядке статей 121, 123, 156 АПК РФ по имеющимся в материалах дела доказательствам.

Сам договор от 26.04.2017 не вызывает нареканий у конкурсного управляющего и должника, им предусматривалась передача должнику ответчиком денежных средств достаточных для приобретения посадочного материала, средств защиты растений и топлива, а должник обязался вырастить 3485тонн пшеницы 3 класса в 2017, на площади 1 900га. и партиями передать её не позднее 30.09.2017 ответчику.

Оплата производится перечислением денежных средств:

-5 000 000руб. – не позднее 31.105.2017, 5 000 000 руб. –не позднее 30.06.2017, 5 000 000 руб. не позднее 15.08.2017 т 6 300 000 руб. –не позднее 30.09.2017),

-передача топлива 164 тонны дизельного доставляется в с. Сосновка ответчиком не позднее 31.08.2017,

-должнику передается запчастей для сельхозтехники на сумму 2 200 000 руб. не позднее 31.08.2017, удобрения, биопрепараты и средства защиты на сумму 7 940 000 руб.

Но с мая 2017 стороны начали менять условия договора подписывая новые и новые редакции договора контрактации. Так с 05.05.2017 про 16.08.2017 всего было подписано сторонами 25 дополнительных соглашений, в результате которых денежные средства были заменены на товарно-материальные ценности: вместо 21 300 000 руб. ответчик в результате по согласованию сторон перечислил должнику всего 4 280 000 руб. за весь период действия договора и, как указал управляющий, вместо денежных средств предоставил товарно-материальные ценности, которые навязал должнику, поскольку тот не сам выбирал их, а получал непосредственно на поле, не имея возможности отказаться, без предоставления одновременно документов, подтверждающих качество продукции и семенного материала и по завышенной, чем он сам бы приобрел себе цене и не в ненужном ему количестве. Изменились и условия доставки продукции должником ответчику, он стали более затратными для должника в связи с хранением зерна на складе.

Позже, уже в период уборочной 29.09.2017 ответчик заявил должнику о частичном отказе от исполнения договора в части предоставления денежных средств на 11 041 689,61 руб. до 30.09.2017 и поставки ГСМ.

Финансовый управляющий полагает, что формальное соблюдение условий договора при этом препятствовало хозяйственной деятельности должника, а предоставление не сертифицированного посевного материала повлияло на урожайность, и качество пшеницы.

Также ответчик заключил с должником договор залога будущего урожая от 26.04.2017 по цене 8 000 руб. за тонну пшеницы 3 класса. При этом первоначально ответчик пытался навязать должнику иные условия залога - на общую стоимость 73 9000 000руб., но ответчик оказался согласовать данные условия, и подписанный сторонами вариант был на сумму только 64 600 000руб.

Суд, рассмотрев заявление, заслушав лиц, участвовавших в деле, исследовав представленные доказательства, признал, что в удовлетворении заявления следует отказать в полном объеме, исходя из следующего:

Должник, поддерживая заявление финансового управляющего, на вопрос суда о последствиях признания недействительным договора контрактации пояснил суду, что, в силу положений ч. 4 ст. 10 ГК РФ и установления факта ничтожности оспариваемой сделки, а также злоупотребления права со стороны ООО «Теплосиб» и признаков кабальности заключенной с ним сделки, с ООО «Теплосиб» в последствии подлежат взысканию убытки для восстановлением нарушенных оспариваемой сделкой прав. Им произведен расчет убытков, причиненных неправомерными действиями ООО «Теплосиб», размер которых составил 7 377 009,48 руб.

Кроме того, должник заявил, что если бы ООО «Теплосиб» надлежащим образом исполнял свои обязательства и не изменял существовавшие между ними правоотношения, т.е. не заключал дополнительные соглашения и предоставил денежные средства в первоначально согласованном размере, то в 2017 году должник исполнил бы все свои обязательства как перед ними, так и перед другими кредиторами, и в отношении него не была бы введена процедура банкротства.

Так, должник обладал имуществом на 77 млн. руб., только 37 млн. руб. из которых было обременено залогом.

Кредиторская задолженность на тот период составляла порядка 68 млн. руб., а также обязательства предоставить натуральное исполнение арендодателям, пайщикам, работникам.

При этом по кредитным обязательствам размер ежемесячного платежа составлял:

•АО «РСХБ»:

-до 25.10.2017 - 2 999 280,12 руб.

-до 25.12.2017 - 40 800,00 руб.

-до 25.10.2017 - 276 000,00 руб.

•ООО «Русфинанс Банк»:

- до 08 числа каждого месяца - 15 630 руб.

При первоначальных условиях контрактации с ООО «Теплосиб» предусматривал следующие условия (цене договора: 27 880 000 руб., предмете поставки пшеницы урожая 2017 года в объеме 3 485 т. по цене 8 000 руб. за тонну и самостоятельной закупке товаров для посевной 2017 года при получении от ООО «Теплосиб» денежных средств и суммы расходов на посевную и уборочную, должником заявлено, что размер остатка денежных средств составил бы 7 924 609,31 руб.

А с учетом выручки, - 14 804 023,22 руб.

Погашение обязательств в 2017 году составил сумму 67 827 260,83 руб., с бюджетом расчеты 797 929,04руб., расчеты с кредитными организациями -3 456 751,29 руб.

Договорные обязательства по поставке зерна: на 14 804 023,22 руб.,

Погашение заработной платы- 4 093 050,00 руб., иной кредиторской задолженности: 14 478 442,25 руб.

Кроме того, имелась у должника и задолженность перед поставщиками, срок исполнения которой наступил летом 2017 года, но все они готовы были «подождать» расчетов с ними позднее.

Должник заявил, что к концу 2017 года он не обладал бы признаками неплатежеспособности или недостаточности имущества, так как у него в собственности был имущественный комплекс стоимостью 72 143 250,00 руб. и не было просроченных обязательств перед банком. А в части имевшийся и непогашенной задолженности он мог реализовать часть своего имущества или пролонгировать правоотношения с оставшимися кредиторами и не возникло бы необходимости прекращать статус главы КФХ.

Однако, 29.11.2017 он вынужденно утратил статус главы КФХ, так как в результате действий ООО «Теплосиб» у него образовалась непосильная к исполнению кредиторская задолженность перед ответчиком, кроме которой должник не смог своевременно исполнить обязательства и перед АО «РСХБ», так как все его имущество и счета были арестованы.

Из этого должником сделка вывод, что именно действия ООО «Теплосиб» в рамках исполнения договора контрактации №2604-17 от 26.04.2017 года привели его к банкротству.

Кредитор ООО «ЗОЛОТОЙ КОЛОС» поддержал заявление и доводы должника, он полагает, что спорный договор контрактации №2604-17 от 26.04.2017 года фактически отвечает признакам недействительной сделки по нескольким основаниям - на основании ст. 179 ГК РФ, при этом как ч. 2 так и ч. 3, т.е. как кабальная, так и как сделка, совершенная под влиянием обмана.

В части недействительности сделки как совершенной на кабальных для должника условиях договора о возврате всего полученного по сделке в течение двух рабочих дней (п. 3.4) очевидно является кабальным условиям для любого участника гражданского оборота, способное привести к банкротству, так как не каждое юридическое лицо может вернуть 27 800 ООО руб. (цена договора) в течение двух рабочих дней, а тем более фермер, связанный сроками посевных и уборочных работ, выручка которого напрямую зависит от создаваемой им продукции.

В части иных признаков кабальности заключенной должником сделки:

- сделка совершена потерпевшим лицом на крайне невыгодных условиях, а именно, изменение условий договора путем подписания 25 дополнительных соглашений в течение короткого промежутка времени, ограничили свободу действий и прав должника.

-сделка совершена вынуждено, вследствие стечения тяжелых обстоятельствах с учетом сроков полевых работ и отсутствия иных источников финансирования, наличия кредиторской задолженности. Вынужденность следования формируемым условиям была вызвана перспективой получения какого-либо урожая либо не получения его вообще и появления новой кредиторской задолженности.

-другая сторона сделки сознательно использовала данные обстоятельства. Так ООО «Теплосиб», в отсутствие денежных средств для произведения с ФИО10 расчетов по спорному договору контрактации, а также наличия возможности контролировать его деятельность, при намеренном создании неисполнимых обязательств (договоры займа с физическими лицами со сроком возврата до 01.08.2017 года) использовало сложившееся положение должника в своих целях - завладеть имуществом должника и создать кредиторскую задолженность как механизм давления на гражданина.

В части недействительности сделки как совершенной под влиянием обмана:

Согласно ч. 2 ст. 179 ГК РФ, сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Исходя из п. 99 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», обманом считается не только сообщение информации, не соответствующей действительности, но также и намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (пункт 2 статьи 179 ГК РФ). Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки. При этом подлежит установлению умысел лица, совершившего обман.

В материалы дела представлены копия Соглашения о намерениях от 10.05.2017 года, заключенного между ФИО10 и директором ответчика ООО «Теплосиб» ФИО11, проекты учредительных документов о создании ООО «ЗАРЯ», с участием ФИО10 и супруги ФИО12, а также переписка с ООО «Теплосиб», из которой следует, что должник предоставлял отчетность о своем финансово-хозяйственном положении ООО «Теплосиб».

Как неоднократно пояснял должник, он заключил договор контрактации и принимал все изменения условий данного договора в связи с тем, что считал ФИО13, а соответственно и ООО «Теплосиб», партнером, которому доверял и полагал, что работает с ними в рамках соглашении о намерениях, т.е. что в последующем деятельность ФИО10 станет совместной.

Вместе с тем, конкурсный кредитор полагает, что при заключении спорных договоров, ООО «Теплосиб» умолчал об отсутствии у него денежные средств для того, чтобы исполнить договор контрактации на сумму 27 880 000,00 руб.

Обстоятельство неплатежеспособности контрагента при заключении такой крупной сделки является существенным обстоятельством, в связи с чем умолчание о таком обстоятельством должно быть квалифицировано судом как обман.

Кроме того, конкурсный кредитор полагает, что заключение с должником с третьими лицами договоров займа со сроком возврата до 01.08.2017 года также выступает введением должника в заблуждение:

Как опять же пояснял ФИО10, ФИО11, ФИО14. и ФИО15 заключили с должником договоры займов, однако на самом деле это было инвестирование в хозяйство, как они пояснили должнику.

Вместе с тем, в последствии, ФИО11 ФИО14. и ФИО15 обратились в районный суд с заявлением о взыскании данной задолженности по договорам займов.

При этом, должник во всех судебных заседаниях говорил о том, что такие займы являются притворными сделками и фактически деньги предоставлялись в счет договора контрактации -инвестирование в совместную деятельность. Но его возражения не были признаны обоснованными.

При этом данное обстоятельство имеет значение, так как именно неисполнение названных договоров займа способствовало последующему обращению физических лиц в районный суд и наложению арестов на имущество и счета должника, что выступило одним из оснований для невозможности исполнить договор контрактации.

Таким образом, если бы ФИО10 не считал, что он и ФИО11 являются партнерами, в силу подписанного соглашения о намерениях, гарантийного письма о готовности зарегистрировать вновь созданное ООО «Заря» по адресу места нахождения должника, то должник, при наличии у него ресурсов (земля, техника, работники и т.д.) не заключал бы спорные дополнительные соглашения, изменяющие условия договора контрактации в худшую для должника сторону.

При этом, конкурсный кредитор полагает, что к спорным правоотношениям должна быть применена ст. 10 ГК РФ, поскольку намерения ответчика при реализации принадлежащих ему гражданских прав направлены на нарушение прав и законных интересов должника.

ООО «Теплосиб» в спорных правоотношениях злоупотребляло своими правами при формировании и навязывании должнику условий договора, пользовалось своим доминирующем положением над гражданином (Производитель), как априори слабой стороны сделки, что привело к тому, что должник не смог бы в любом случае исполнить свои обязательства, а ООО «Теплосиб», приобрело право требования к должнику, что являлась своего рода механизмом давления на гражданина.

ООО «Теплосиб» создало для должника условия, в рамках которых Общество смогло формально отказаться от исполнения договора, предоставление ФИО10 разнарядок, в то время как он поставлял им зерно, трактование условий договора в свою пользу, при том, что фактически сроки исполнения ФИО10 своих обязательств, на момент обращения ООО «Теплостиб» в районный суд с исковым заявлением об обращении взыскания на предмет залога - 19.10.2017, еще не наступил - 30.10.2017 года, как и срок предоставления разнарядок - после 30.10.2017 года и до 30.06.2018 года, недопоставка должнику товаров, что привело к невозможности завершить уборочную.

В данном случае выступает не логичным и отсутствует какая-либо экономическая целесообразность заключать договоры займа с фермером и устанавливать срок возврата такого займа 01.08.2017 года, когда очевидно, что в августе у фермера не может быть денежных средств для выплаты займа (при том, что ФИО11 является руководителем организации, связанной с сельским хозяйством, а ФИО14 работником такой организации). Причины заключения таких договоров и экономическая целесообразность для их заключения сторонами не раскрыты.

Кроме того, при заключении договоров с ФИО10, все заинтересованные лица знали о его финансовом положении, о наличии у него значительной кредиторской задолженности перед АО РСХБ, перед работниками, которые привлекались для сезонных полевых работ.

Кредитор полагает, что первоначально, между должником и ООО «Теплосиб» была заключена классическая версия договора контрактации - финансирование деятельности под будущий урожай. Вместе с тем, в следствие изменений условий договора путем подписания дополнительных соглашений и замену денег на иное исполнение, спорный договор стал смешанным, к которому возможно применение правил и по оказанию услуг на выращивание и по давальческому сырью, что в свою очередь в корне меняет порядок распределения убытков между сторонами в рамках таких правоотношений.

В сложившемся гражданском обороте существует практика заключения договора на переработку давальческого сырья, к которому фактически применяются правила договора подряда (ст. 702 ГК РФ).

Предоставление товаров ФИО10 как давальческое сырье в части передачи семян пшеницы с целью их последующей переработки в зерно.

Спорный договор можно также трактовать как договор на оказание услуг по выращиванию пшеницы.

Еще Кредитор заявляет, что при заключении спорного договора контрактации его стороны намеривались создать права и обязанности, которые характерны именно договору простого товарищества. При этом, по его мнению, стороны спорного договора намеренно прикрыли возникшие между ними отношения конструкцией договора контрактации, поскольку должник предоставлял сведения о расходах по производству сельскохозяйственных культур, а также информации о задолженности перед третьими лицами для контроля.

По этой причине Кредитор полагает необходимым на основании п. 2 ст. 170 ГК РФ признать спорный договор притворной сделкой, прикрывающей договор простого товарищества, и применить к спорным отношениям соответственно специальные правила недействительности сделки - распространить на них правила об отношениях из договора простого товарищества.

Ответчик возразил суду следующее:

Именно Должник предложил оформить данные отношения договором контрактации, разработал и проект договора на переговорах с инвесторами.

Стороны спорных правоотношений никогда не вели совместной деятельности и Ответчик не вмешивался в производственный процесс выращивания Должником сельскохозяйственных культур. Контроль за расходованием предоставленных им Должнику средств и товара для производства сельскохозяйственной продукции осуществлялся лишь в связи с тем, что эта продукция подлежала передаче Ответчику в залог (будущего урожая).

Обращения Ответчика к Должнику о предоставлении информации по расходованию средств и сырья не подтверждают наличие между ними совместной деятельности, иначе все банки, предоставляя кредиторы и требуя отчетности, также рискуют квалификацией этих кредитных договоров как притворных сделок.

Нет подтверждения, что целью спорного договора было создание условий для банкротства Должника. Он был признан несостоятельным из-за долга перед индивидуальным предпринимателем главой крестьянского (фермерского) хозяйства ФИО16, с которым Должник не рассчитывался с мая 2015 года. То есть признаки неплатежеспособности у Должника появились еще за два года до возникновения спорных отношений, что отражено в решении Арбитражного суда Новосибирской области от 31.01.2018 г. по делу № А45-37290/2017.

Судом тогда был сделан вывод, что с 2014 года резко снизилась доходность деятельности его фермерского хозяйства. В 2014 году расходы Должника превышали его доходы на 4 572 756 руб.; в 2015 году на 11 926 414 руб.; в 2016 году на 606 353 руб. То есть банкротство Должника – это закономерный итог его деятельности. Спорная же сделка, напротив, позволила Должнику отсрочить момент банкротства, ведь если бы Ответчик не предоставил финансирования в 2017 году, то полевые работы хозяйством не были бы произведены, поскольку собственных средств на начало посевной компании Должник не имел, а банки отказали ему в кредитовании. То есть, если бы Ответчик не инвестировал в проведение Должником посевных работ, тот не смог бы обслуживать текущие обязательства.

К тому же, в результате спорной сделки Должник не передал Ответчику никакого имущества на ее основании, однако получил различные блага, необходимые для его деятельности на общую сумму 24 403 298 руб. 61 коп.

Так, всего Должник собрал в 2017 году 7 259 т. зерна пшеницы, 1 586 т. зерна ячменя и ячменя 1 530 т. гороха. При этом сведения о том, что имелась возможность собрать урожая больше, но эта возможность не была реализована из-за приостановки исполнения Ответчиком своих обязательств по спорному договору никем не предоставляются.

Затем Должник, собрав указанный урожай, реализовал его практически полностью.

Должник распродал практически весь урожай, собранный им в 2017 году, однако денежные средства, вырученные от его реализации, на расчеты с кредиторами не направил.

А, поскольку на току Должника, где совершались исполнительные действия по наложению ареста на зерно пшеницы в обеспечение требований инвесторов, финансовому управляющему удалось выявить лишь 970,66 т. зерна пшеницы, что указано в его отчете, то по самым грубым оценкам арестовано могло быть лишь 13,37 % от общего урожая зерна пшеницы, собранного в 2017 году.

Также голословным является и утверждение о недобросовестном навязывании изменений к Договору, кабальность сделки.

Спорный договор вообще не допускал произвольного отказа Ответчика от него. Его условиями были только лишь нарушение Должником сроков передачи пшеницы Ответчику и нарушение им требований качества (технологии) проведения работ по выращиванию этой пшеницы. То есть заявление Должника о том, что он соглашался заменить денежное предоставление на товары только из-за опасения отказа Ответчика от договора контрактации, противоречит материалам дела и условиям договора.

Договор не давал Ответчику права отказаться от него в случае несогласия Должника на изменение его условий^[1].

Кроме того, должник продемонстрировал наличие у него возможности отказаться от «навязываемых ему условий», оказавшись от подписания обязательства по залогу в невыгодной для него сумме.

Причин невозможности отказаться от подписания дополнительных соглашений не указано.

При этом уже при подписанных дополнительных соглашениях должник заключает с ответчиком ещё и договор поставки, что также не свидетельствует об отсутствии у него свободы выбора и причины продажи пшеницы, не вошедшей в объем по договору контрактации, опять ООО «Теплосиб», если с этим покупателем у должника имеется кабальный договор, суду не названы, не смотря на то, что суд спрашивал об этом должника при рассмотрении настоящего обособленного спора.

Очевидно, что на волеизъявление Должника Ответчик повлиять не имел возможности, и все изменения спорного договора происходили по взаимному согласию. При этом ни Должник, ни Кредитор никакого опровержения этому не предоставили.

Одновременно с указанным из переписки Ответчика и Должника, предоставленной последним, а также всех первичных документов, оформляющих передачу товаров по спорному договору, следует, что Должник ни разу не выразил возражения против исполнения изменений в договоре, а именно, не отказался принять предоставленный ему ответчиком товар как замену соотношения денежного и натурального предоставления. Должника всегда устраивали и цены, и качество поставляемых ему товаров. При этом в рамках спорного договора поставка товаров в пользу Должника происходила не так, как описывает ее Должник. Ответчик вовсе не приезжал в поле к Должнику и «не вываливал» на поле залежавшиеся у него товары, ставя Должника перед фактом и вынуждая их принять вместо денег по спорному договору и не оставляя иного выбора.

Сам порядок предоставления товаров подтверждает волю должника получить именно такое исполнение договора:

Так, сначала Ответчик либо в ходе встречи с Должником, либо путем направления прайс-листа своего поставщика на электронную почту Должника сообщал тому цены и ассортимент товаров, которые могут быть необходимы последнему в процессе производства сельскохозяйственных культур ( например, письмом от 03.05.20J 7'г. Ответчик ознакомил Должника с ассортиментом и ценами на группу товаров «протравители» у общества с ограниченной ответственностью «Торговый дом «Иртышское» (Приложение № 16)).

Затем Должник либо посредством телефонной связи, либо на электронную почту направлял Ответчику заявку на поставку необходимых ему товаров (так, например, письмом от 09.06.2017 г. Должник просил Ответчика заказать для него строго определенное количество товаров с наименованиями Гербитокс, Миура, Борей и Магнум Супер, а до этого письмом от 05.06.2017 г. Должник еще и указывал конкретного поставщика, из ассортимента которого он бы хотел получить эти товары - общество с ограниченной ответственностью «Торговый дом «Иртышское» (Приложение № 17).

После этого Ответчик делал у поставщика заказ необходимых и согласованных с должником товаров и выдавал Должнику, либо направлял поставщику доверенность на лицо, которое указывал Должник (например, Ответчик выдавал доверенность работнику Должника ФИО17 на получение определенных наименований средств защиты растений для Должника (Приложение № 18).

То есть материалами дела (в том числе, самим должником представленными и нотариально удостоверенными, сформированными в одном отдельном томе) подтверждено, что Должник сам забирал от поставщиков заказанные Ответчиком для него товары. При этом даже первичные документы: счета, спецификации, универсальные-передаточные документы и т.д. передавались поставщиками Ответчику, через Должника. Затем Должник направлял копии этих документов на электронную почту Ответчику, который уже после получения оригиналов этих документов от Должника подписывал их и отдавал один экземпляр соответствующему поставщику (Приложение № 19).Доходило до того, что оригиналы и даже копии товарораспорядительных документов попросту не передавались Ответчику Должником (Приложение № 20).

То есть процесс закупки Ответчиком товаров для Должника находился под полным контролем последнего, что опровергло заявление управляющего и кредитора ООО «Золотой колос» и самого должника, что ему навязаны не нужные ему товары непроверенное качества и по завышенной цене на условиях, когда на поле должник просто не мог уже отказаться от их принятия.

В последующем Ответчик составлял акт-приема передачи Должнику тех товаров, которые тот получил от соответствующего поставщика на основании заявки (Приложение № 21).

После этого стороны спорного договора действительно договаривались об изменение соотношения денежного и натурального исполнения, уменьшая размер причитающегося Должнику денежного исполнения на стоимость полученных им только-что товаров, что находило свое отражение в дополнительных соглашениях к договору контрактации. При этом соответствующие проекты соглашений к спорному Договору также разрабатывались стороной Должника (Приложение № 22).

Доводы об отсутствии в распоряжении Ответчика на дату существования спорных правоотношений денежных средств в том объеме, который причитался Должнику по первоначальной редакции спорного договора, не имеют значения для настоящего спора, поскольку товар был передан должнику. Он был взят ответчиком на условиях авансирования, расчеты за него подлежало произвести позже, но товар был во время ответчиком получен и передан должнику (судом установлено, что получил должник от ответчика по спорной сделке на сумму 20 123 298,61 руб.), что делает не обоснованными доводы о безденежности ответчика.

Остальные отношения с продавцами товаров по оплате по погашению долгов за полученный для должника товар не имеют отношения к спорному договору и никак не могли повлиять на него.

Проверка цен на поставленные товары показала, что они не только были согласованы с должником, о чем указано выше, но ицены, по которым Должник хотел заказать указанные в заявке товары, выше тех, по которым Ответчик их поставил Должнику.

Суд расценил тот факт, что представленной самим должником электронной перепиской, которую направлял Должник на электронную почту Ответчика, уполномоченными на получение товаров от поставщика лицами значатся работники Должника. Этим доказано согласие должника на получение вместо денег согласованного с ним товара и по согласованной цене и в объеме (у должника была возможность в доверенности указать иной объем, но он этого не делал).

Кроме того, исследуя вопрос о соответствии условиям рынка цены поставленных Ответчиком на основании Договора удобрений, биопрепаратов и средств защиты растений, реализуемых под товарным знаком «Август» ,производящего удобрения, биопрепараты и средств защиты растений, установлено, что цены на поставленные по Договору товары рекомендовались самим производителем для их реализации на территории Омской области. Фактическая поставка осуществлена по большинству линейки товаров должнику на 33,3% дешевле рекомендуемой производителем цены.

Таким образом, утверждение общества с ограниченной ответственностью «Золотой колос» о завышении Ответчиком цен на поставленные Должнику по Договору удобрения, биопрепараты и средства защиты растений не обосновано.

Единственный ориентир, на который объективно возможно опереться при определении справедливых для целей Договора цен на соответствующие товары - это цены, рекомендуемые их производителем своим дистрибьюторам на момент, когда согласовывались условия о поставке этих товаров Должнику по Договору. И указанные цены были значительно выше тех цен, по которым Ответчик поставлял Должнику удобрения, биопрепараты и средства защиты растений - в среднем цены, предложенные Ответчиком, на треть ниже тех, по которым любой участник рынка имел возможность их приобрести.

Сравнивая расценки на посевную, установленные в ином обособленном споре с ИП ФИО18 , суд признал, что стоимость работ по засеву, обработке и сбору с 1 га земли в отношениях с ФИО18оценивалось Должником не дороже 1 864 руб.

В настоящем обособленном споре должник пояснил, что в 2017 г. им были засеяны земли площадью 4624,3 га, из которых: 3357,3 га пшеницы, 641 га ячмень, 626 га - горох^[2].

Таким образом, стоимость посевных-уборочных работ в 2017 г. по пшенице (3357,3 га) составила не более 6 258 007,2 руб.(3357,3x1864).

При этом материалами настоящего дела подтверждено, что ФИО10 получил заблаговременно на посевные-уборочные работы 2017 г. денежные средства в сумме 18 605 000 руб.

1.От ООО «Теплосиб» - 4 280 000 руб.

2.От ИП ФИО19 - 5 600 000 руб.

3.От ФИО11, ФИО15 - 4 725 000 руб.

4.ООО «Сибирь Зерно» - 4 000 000 руб.

Кроме того, ФИО10 ответчиком, ООО «Теплосиб», были переданы ТМЦ (семена, химия, топливо), которые был направлены на сельскохозяйственные работы, на общую сумму 20 123 298, 61 руб.

И, помимо указанного выше, ООО «Сибирь Зерно» поставило ФИО10 семенной ячмень в количестве 124,220 тонн на общую сумму 1 366 420 рублей.

Таким образом, ФИО10 имел реальную возможность исполнить обязательства, исходя из всего объема полученных денежных средств и ТМЦ, как при его утверждении о потребности в 40 миллионах, так и реальных цифр 1 864 руб. за один га (расчет приведен выше).

Кроме того, ФИО10 осуществил дополнительно поставку ФИО19 ячменя и гороха, получив от последнего в сентябре 2017 г. денежные средства в сумме 2 088 295,03 руб.

При этом ФИО10 в 2017 г. предпринял со своей стороны действия по погашению задолженности перед ООО «Сибирь Зерно» по поставке ячменя в полном объеме, по поставке перед ФИО19 по договору поставки пшеницы в полном объеме, и обстоятельства, связанные с действиями по предъявлению в суд и наложению арестов, не воспрепятствовали в осуществлении отгрузок указанным контрагентам в сентябре, октябре 2017 г.

ФИО10 в своих объяснениях признает, что собранные им в 2017 г. 808,244 тонн пшеницы, 376 тонн ячменя 388,854 тонн гороха продавались за наличный расчет.

При этом вырученные от продажи денежные средства не были направлены на расчеты по договору контрактации и договорам займа.

Учитывая изложенное? и признав, что доводы ответчика подтверждены материалами дела, суд признал не доказанным ни кабальности сделки, ни злоупотребления при подписания сторонами 25 дополнительных соглашений к договору контрактации, также опровергнуты доводы о поставке товара ответчику, который ему не был нужен, стоил дороже (перепиской с ответчиком об этом товаре и доверенностями, выданными должником на получение именно этого товара у именно этих поставщиков).

Доводы, что должник не мог отказаться от подписания дополнительных соглашений отклонены судом, поскольку должник продемонстрировал наличие у него воли и возможность отказаться от подписания договора залога на невыгодных ему условиях, чем он добился изменения условий, уменьшив на 10 млн. руб. сумму залогового имущества. Следовательно, он мог отказаться и от подписания иных соглашений, но не имел на это намерения, к тому же судом приняты доводы ответчика, что дополнительными соглашениями сторонами просто констатировалось произведенное ими уже изменение соотношения денежно и товарного вложения ответчиком должнику в рамках настоящего договора контрактации, что не могло вызвать желание не подписать дополнения.

Кроме того, доводы, что отказ от поставки дизельного топлива препятствовал проведению должником уборочной отклонен судом в силу следующего:

-не все площади были охвачены договором контрактации, следовательно, должник обязан был иметь топливо для обработки остальной половины собственных площадей.

-кроме того, осенью начались судебные тяжбы по расторжению договора контрактации, инициированной ответчиком в связи с не исполнением условий договора должником по поставке выращенного урожая.

Данные обстоятельства были предметом судебного разбирательства в в федеральном суда Азовского района Омской области, договор был расторгнут и с должника взыскана сумма полученного им по договору контрактации от ответчика, эта сумма подтверждает факт исполнения договора ответчиком на оговоренную сторонами сумму 20 123 298,61 руб.Следовательно, доказано вступившим в законную силу судебным актом исполнение ответчиком договора контрактации на эту сумму, что делает не обоснованным доводы о кабальности и сделки и совершения её на кабальных условиях, а также неплатёжеспособности ответчика как основания для признания спорного долга заключенным со злоупотреблением.

Доводы о слишком коротком сроке возврата полученного по сделке защищают недобросовестную сторону договора, поскольку возврат предусмотрен и согласован сторонами лишь в случае не исполнения должником условий договора. И наступление данных последствий зависело только от должника.

Суд признал спорную сделку заключенной без принуждения, поскольку доводы об отсутствии иного варианта найти инвестора опровергнут материалами дела, поскольку в нем имеются значительное количество лиц, предоставлявших должнику взаймы денежные средства, но доказательств обращения к ним и получения отказа в финансировании посевной 2017 года суду не предоставлено. Управляющий лишь ограничился доводом, что банком должнику в предоставлении кредитора было отказано.

Таким образом, суд, на связанный с правовой квалификацией сделки заявителем, исследовал все перечисленные основания для признания её недействительной, но не нашел ни признаков злоупотребления, ни кабальности, ни вынужденности и заключения её при наличии крайне тяжелого материального состояния у должника (он сам опроверг данный довод).

Также суд не усмотрел наличие указанных признаков и при подписании сторонами всех 25 дополнительных соглашений, признал их отражением частичного исполнения договора иным, чем предусмотрено первоначально спросом и отражения этого документально.

Доводы о предоставлении займов иными физическими лицами без экономического обоснования, с целью доведения до банкротства должника суд не рассматривает в связи с тем, что к спорному договору это не имеет отношения. Кроме этого, судом Азовского района уже исследованы доводы о совершении всех этих займов и спорного договора контрактации в рамках Соглашения о намерениях от 10.05.2017. Эти доводы не были приняты в связи с недоказанностью, а подлинного Соглашения ни один суд, в том числе и в рамках настоящего спора так и не видел.

Суд не признал возможным трактовать спорный договор не как контрактация, а по всем предложенным кредитором ООО «Золотой колос» вариантам, поскольку из текста самого договора и его дополнительных соглашений, а также из фактического поведения сторон по его исполнению следует, что их воля была на заключение именно договора контрактации, он и исполнялся сторонами на протяжении всего времени, пока не был расторгнут в судебном порядке в связи с допущенными должником нарушениями.

Данные обстоятельства послужили суду основанием для признания не доказанными в порядке ст. 65 АПК РФ доводы заявителя. А признании недействительной сделкой договора контрактации следует отказать.

Расходы на государственную пошлину относятся на заявителя в связи с предоставленной ему отсрочкой.

руководствуясь статьёй 213,32 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 110, 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ОПРЕДЕЛИЛ:

Отказать в удовлетворении заявления финансового управляющего ФИО1 о признании недействительным договора контрактации №2604-17 от 26.04.2017 года (в редакции дополнительных соглашений), заключенного между ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ года рождения, место рождения: пгт Атасу Жанааркинского р-на Джезказганской обл., СНИЛС <***>, ИНН <***>, зарегистрирован: 630088, <...>) и Обществом с ограниченной ответственностью «Теплосиб» (ИНН <***> ОГРН <***>, 644090, <...>).

Взыскать с должника - ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ года рождения, место рождения: пгт Атасу Жанааркинского р-на Джезказганской обл., ИНН <***>, ОГРН <***>, адрес: 630088, <...>), в доход федерального бюджета Российской Федерации государственную пошлину в размере 6 000 рублей.

Исполнительный лист выдать после истечения срока на обжалование настоящего определения.

Определение может быть обжаловано в Седьмой арбитражный апелляционный суд (г. Томск) в течение десяти дней со дня его вынесения.

Судья М.В. Бродская