Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Новосибирской области в составе судьи Смирновой А.Е., при ведении протокола судебного заседания секретарем Латышевой А.В., рассмотрев в открытом судебном заседании заявление ФИО1 о включении требования в размере 2 207 397 руб. 26 коп. в реестр требований кредиторов должника - общества с ограниченной ответственностью «Стеклотрейд» (630082, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***>),

при участии в судебном заседании представителей: ФИО2 – ФИО3 (доверенность от 10.06.2022, доверенность от 01.04.2022, паспорт), должника – ФИО4 (доверенность от 01.06.2022, паспорт), заявителя – ФИО5 (доверенность от 21.04.2022, паспорт),

у с т а н о в и л:

16.05.2022 через систему «Мой Арбитр» в арбитражный суд поступило заявление ФИО1 о включении требования в размере 2 207 397 руб. 26 коп. в реестр требований кредиторов должника - общества с ограниченной ответственностью (далее – ООО) «Стеклотрейд».

Заявление обосновано тем, что у должника имеется задолженность перед кредитором по договору займа №18 от 17.03.2021.

Судебное заседание по рассмотрению заявления кредитора отложено на 24.10.2022.

В судебном заседании представитель заявителя заявленные требования поддержал, поскольку в материалах дела имеются доказательства, подтверждающие, что кредитор предоставил должнику по договору займа денежные средства должнику в заявленном размере.

Представитель должника поддержал позицию заявителя, указал, что в материалах дела приобщены доказательства расходования заемных денежных средств должником.

Представитель ФИО2 возражал против удовлетворения заявления по основаниям, изложенным в письменном отзыве. Действия кредитора и должника согласованы и направлены на искусственное создание задолженности для последующего распределения конкурсной массы с дружественным кредитором.

В отзыве временный управляющий должника поддержал заявление кредитора, не установлен факт гашения задолженности перед кредитором, кроме того, фактов аффилированности между заявителем и должником по смыслу статьи 19 Закона о банкротстве и статьи 9 ФЗ «О защите конкуренции». Считает, что размер требования который подлежит включению в реестр и составляет 2 196 712 руб. 30 коп., в том числе: 2 000 000 руб. 00 коп. – основной долг, 196 712 руб. 30 коп. – проценты за период с 24.03.2021 по 24.03.2022, в остальной части следует отказать.

Ходатайство ФИО2 об оставлении заявления без рассмотрения представителем не поддержано в судебном заседании, поскольку представитель ФИО1 подтвердил полномочия нотариальной доверенностью. По указанной причине судом ходатайство ФИО2 не рассматривалось.

Обособленный спор рассмотрен по правилам статей 121-123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отсутствие временного управляющего должника, извещённого надлежащим образом о месте и времени судебного разбирательства.

Исследовав представленные в материалы дела доказательства, арбитражный суд установил следующие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения заявления.

Определением арбитражного суда от 12.04.2022 в отношении должника введена процедура банкротства - наблюдение, временным управляющим утвержден ФИО6.

16.04.2022 в газете «Коммерсантъ» опубликовано сообщение о введении в отношении должника процедуры банкротства – наблюдения.

Требование заявителя подано в срок, установленный статьей 71 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве).

Как следует из материалов дела, ФИО1 (займодавец) и ООО «Стеклотрейд» заключили договор займа №18 от 17.03.2021, согласно которому займодавец передает заемщику в собственность денежные средства в размере 3 500 000 руб. 00 коп. под 10% годовых, а заемщик обязуется возвратить займодавцу сумму займа до 17.03.2023.

Указанные денежные средства получены ФИО1 по договору займа №ЭП00-000107 от 18.03.2021, заключенному с ООО «Электропрофи», с которым заявитель состоит в трудовых отношениях. Из кассы ООО «Электропрофи» ФИО1 выдано 3 500 000 руб. 00 коп., что следует из расходных кассовых ордеров №310 от 22.03.2021, №344 от 24.03.2021, №351 от 26.03.2021.

Согласно пояснениям заявителя, ФИО1 выдал должнику займ в общем размере 3 500 000 руб. 00 коп. путем внесения наличных денежных средств в кассу должника, часть из которых, а именно: 1 500 000 руб. 00 коп. должник вернул ФИО1 (1 300 000 руб. 00 коп. – через кассу, 200 000 руб. 00 коп. – безналичным перечислением по платежному поручению №603 от 30.04.2021).

Поскольку должник частично вернул денежные средства, требования заявителя основаны только на квитанции к ПКО №5 от 24.03.2021 - 1 500 000 руб. 00 коп. и квитанции к ПКО №6 от 30.03.2021 – 500 000 руб. 00 коп.

В связи с введением в отношении должника процедуры наблюдения, кредитор обратился в суд с настоящим заявлением.

В силу статей 65, 68 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации заявитель обязан доказать допустимыми доказательствами правомерность своих требований, вытекающих из неисполнения другой стороной ее обязательств.

Как разъяснено Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации в пункте 26 постановления Пленума от 22.06.2012 №35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника. При этом специфика рассмотрения дел о банкротстве предполагает повышенные стандарты доказывания и более активную роль суда в процессе представления и исследования доказательств, в том числе возможность критического отношения к документам, подписанным должником и кредитором, если содержание этих документов не подтверждается иными, не зависящими от названных лиц доказательствами.

Основанием к включению требования в реестр является представление кредитором доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения заинтересованных лиц об отсутствии долга (Определения Верховного Суда Российской Федерации от 04.06.2018 № 305-ЭС18-413, от 13.07.2018 № 308-ЭС18-2197).

При рассмотрении обоснованности требования кредитора подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, не исполненные должником.

По пункту 1 статьи 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В соответствии с абзацем 3 пункта 26 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 №35 при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

В подтверждение фактического обладания денежными средствами для их передачи в долг должнику кредитор представил договор займа №ЭП00-000107 от 18.03.2021 (беспроцентный, срок возврата займа 18.03.2023), расходные кассовые ордера №310 от 22.03.2021, №344 от 24.03.2021, № 351 от 26.03.2021, бухгалтерскую финансовую отчетность ООО «Электропрофи» за 2021 год.

В материалы дела третье лицо ООО «Электропрофи» приобщило справку о том, что задолженность ФИО1 перед ООО «Электропрофи» по состоянию на 30.09.2022 составляет 2 000 000 руб. 00 коп.

Судом установлено, что договор займа №ЭП00-000107 от 18.03.2021 беспроцентный, займ предоставлен на срок до 18.03.2023.

Договор займа №18 от 17.03.2021 предусматривал уплату процентов за пользование заемными денежными средствами в размере 10% годовых (процентная ставка соответствует среднерыночным аналогам и подобным операциям на дату заключения сделки займа).

Должником представлена копия кассовый книги, согласно которой денежные средства от ФИО1 приняты 22.03.2021 в размере 1 500 000 руб. 00 коп., выданы ФИО2 в размере 1 500 000 руб. 00 коп.; 24.03.2021 приняты в размере 1 500 000 руб. 00 коп., выданы ФИО2 в размере 1 500 000 руб. 00 коп.; 30.03.2021 приняты в размере 500 000 руб. 00 коп., выданы ФИО2 в размере 2 044 500 руб.00 коп. (в том числе денежные средства ФИО7 – 1 500 000 руб. 00 коп., 44 500 руб. 00 коп. – ФИО8).

Необходимость привлечения денежных средств от ФИО1 для руководителя и единственного участника ООО «Стеклотрейд» ФИО9 была вызвана необходимостью проведения расчетов с бывшим участником ООО «Стеклотрейд» ФИО2 по мировому соглашению, утверждённому определением Арбитражного суда Новосибирской области от 24.12.2020 по делу №А45- 24307/2020.

Факт передачи денежных средств в наличной форме во исполнение мирового соглашения, утвержденного определением Арбитражного суда Новосибирской области от 24.12.2020 по делу №А45-24307/2020 представителю бывшего участника ООО «Стеклотрейд» ФИО2 ФИО10, действовавшему на основании доверенности от 10.03.2021. серия 54 АА №3944467, подтверждается: расписками ФИО10 от 11.03.2021, от 17.03.2021, от 22.03.2021, от 22.03.2021, от 30.03.2021 на общую сумму 8 044 500,00 руб., а также определением арбитражного суда от 08.04.2021 об отмене обеспечительных мер по делу №А45-24370/2020, вынесенному на основании заявления ФИО2

Обращаясь к показателям бухгалтерского баланса можно установить, что, начиная с 2018 года, статья баланса «капитал и резервы» составляла 14 561 тыс. руб., 2019 год – 6 798 тыс. руб., 2020 год – 5 756 тыс. руб., а в 2021 году принимает отрицательное значение – 3 332 тыс. руб. Отчет о финансовых результатах должника указывает на выраженную тенденцию ухудшения финансового состояния должника, так в 2018 году убыток составлял 123 тыс. руб., в 2019 году – 766 тыс. руб., 2020 году – 1 042 тыс. руб., 2021 году – 9 088 тыс. руб.

Единственным источником дохода ООО «Стеклотрейд» являлась сдача имущества в аренду, которого не было достаточно для осуществления расчетов с бывшим участником ООО «Стеклотрейд» ФИО2 по мировому соглашению, утверждённому определением Арбитражного суда Новосибирской области от 24.12.2020 по делу №А45-24307/2020. Иных источников пополнения оборотных средств общество не имело.

Выписка по счету должника также не свидетельствует о поступлении денежных средств в значительном размере.

У руководителя и единственного участника ООО «Стеклотрейд» ФИО9 также не было достаточно денежных средств для осуществления расчетов с бывшим участником ООО «Стеклотрейд» ФИО2

При данных обстоятельствах, только за счет привлечения заемных денежных средств должник мог рассчитаться с ФИО2 При этом, получение денежных средств в размере 8 044 500 руб. от ООО «Стеклотрейд» ФИО2 не опровергается.

Таким образом, в совокупности материалы дела соответствующим образом подтверждают факт предоставления ФИО1 денежных средств должнику по договору займа, а, следовательно, и наличие обязательств должника по их возврату.

Заявление представителя ФИО2 о том, что кредитор ФИО1 является племянником руководителя должника ФИО9, заявителем и должником не опровергнуто, подтверждается пояснениями представителя должника и представителем кредитора ФИО1 (аудиопротокол судебного заседания от 22.07.2022).

Принимая во внимание сложившуюся судебную практику Верховного Суда Российской Федерации в отношении распределения бремени доказывания, суд полагает необходимым руководствоваться более строгим стандартом доказывания (определение Верховного Суда Российской Федерации от 13.07.2018 N 308-ЭС18-2197, от 29.10.2018 N 308-ЭС18-9470). Основанием для удовлетворения таких требований является не только представление ясных и убедительных доказательств наличия и размера задолженности, но и опровержение наличия у задолженности корпоративной природы.

На это неоднократно указывалось как в утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации обзорах судебной практики Верховного Суда Российской Федерации (обзоры N 1 (2017), N 3 (2017), N 5 (2017), N 2 (2018) со ссылками на определения N 305-ЭС16-12960, N 305-ЭС16-19572, N 301-ЭС17-4784 и N 305-ЭС17-14948 соответственно), так и в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, рассматривавшей конкретные судебные споры (определения N 308-ЭС18-2197, N 305-ЭС18-413, N 305-ЭС16-20992 (3), N 301-ЭС17-22652 (1), N 305-ЭС18-3533, N 305-ЭС18-3009, N 305-ЭС16-10852 (4,5,6), N 305-ЭС16-2411, N 309-ЭС17-344; Определение Верховного Суда Российской Федерации от 19.04.2018 N 305-ЭС16-10852 (4,5,6), и другие). Аналогичная правовая позиция изложена также в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 по делу N А41-36402/2012.

Как подчеркнуто в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор) основанием для отказа во включении в реестр не является.

Указанным Обзором заменена ранее развивающая доктрина переквалификации на доктрину мягкой модели субординации и ее ключевой характеристики в виде финансирования в условиях кризиса. Обзор, тем не менее, отдельно выделяет мнимую задолженность, созданную с применением корпоративной формы при злоупотреблении правом (пункт 1).

Таким образом, вопросам субординации требований аффилированного кредитора предшествует исследование реальности предъявленной ко включению задолженности, отсутствия со стороны заявителя и должника злоупотреблений.

Между тем, суду не представлено доказательств нереальности передачи должнику денежных средств.

В материалах дела отсутствуют доказательства того, что представленные в материалы дела документы оформлены лишь для вида без намерения создать какие-либо правовые последствия для сторон, в связи с чем у суда отсутствуют основания квалифицировать в соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ спорную сделку по займу как мнимую.

Доказательства, свидетельствующие о том, что при заключении спорного договора займа стороны действовали исключительно с намерением причинить вред другому лицу, в обход закона с противоправной целью, в материалы обособленного спора в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лицами, участвующими в рассмотрении обособленного спора, не представлено.

Однако это не означает, что требования аффилированого лица в рассматриваемом случае подлежат включению в реестр требований кредиторов должника с последующим удовлетворением наравне с требованиями независимых кредиторов.

Как неоднократно подчеркивал Верховный Суд Российской Федерации, действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. Кроме того, факт, что родственник участника должника является его заимодавцем, сам по себе не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату суммы займа для целей банкротства.

Вместе с тем Верховным Судом Российской Федерации сформирована судебная практика, согласно которой при определенных обстоятельствах участнику либо иному аффилированному по отношению к должнику лицу может быть отказано во включении его требования в реестр, в частности, когда финансирование предоставлялось в рамках реализации публично нераскрытого плана выхода фактически несостоятельного должника из кризиса при условии, что такой план не удалось реализовать (определения Судебной коллегии по экономическим спорам от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734 (4,5), от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994 (1,2), от 04.02.2019 N 304-ЭС18-14031 и проч.).

В предмет судебного исследования по такого рода спорам, в числе прочего, входит исследование и оценка обстоятельств, сопровождавших предоставление финансирования (в частности, выдавался ли заем в условиях кризиса должника либо нет, в каких целях предоставлялось финансирование и т.п.).

Само по себе установление реальности предоставления должнику спорных денежных средств не освобождает арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, от обязанности определить очередность удовлетворения данного требования.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994 (1,2), если мажоритарный участник (акционер) вкладывает свои средства через корпоративные процедуры, соответствующая информация раскрывается публично и становится доступной кредиторам и иным участникам гражданского оборота. В этом случае последующее изъятие вложенных средств также происходит в рамках названных процедур (распределение прибыли, выплата дивидендов и т.д.).

Когда же мажоритарный участник (акционер) осуществляет вложение средств с использованием заемного механизма, финансирование публично не раскрывается. При этом оно позволяет завуалировать кризисную ситуацию, создать перед кредиторами и иными третьими лицами иллюзию благополучного положения дел в хозяйственном обществе.

Поэтому в ситуации, когда одобренный мажоритарным участником (акционером) план выхода из кризиса, не раскрытый публично, не удалось реализовать, на таких участников (акционеров) относятся убытки, связанные с санационной деятельностью в отношении контролируемого хозяйственного общества, в пределах капиталозамещающего финансирования, внесенного ими при исполнении упомянутого плана. Именно эти участники (акционеры), чьи голоса формировали решения высшего органа управления хозяйственным обществом (общего собрания участников (акционеров)), под контролем которых находился и единоличный исполнительный орган, ответственны за деятельность самого общества в кризисной ситуации и, соответственно, несут риск неэффективности избранного плана непубличного дофинансирования (определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734 (4,5)).

В соответствии с пунктом 3 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор), требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса.

В пункте 3.1 Обзора разъяснено, что внутреннее финансирование должно осуществляться добросовестно и не нарушать права и законные интересы иных лиц.

Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве при наличии любого из обстоятельств, указанных в этом пункте, считается, что должник находится в трудном экономическом положении (далее - имущественный кризис) и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве.

Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее -компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 ГК РФ). Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ (далее - очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

В пункте 3.3 названного Обзора приведен частный пример финансирования, требование о возврате которого не может быть противопоставлено требованиям иных кредиторов - финансирование, оформленное договором купли-продажи, подряда, аренды и т.д.

Так разъяснено, что разновидностью финансирования по смыслу п. 1 ст. 317.1 ГК РФ является предоставление контролирующим лицом, осуществившим неденежное исполнение, отсрочки, рассрочки платежа подконтрольному должнику по договорам купли-продажи, подряда, аренды и т.д. по отношению к общим правилам о сроке платежа (об оплате товара непосредственно до или после его передачи продавцом (п. 1 ст. 486 ГК РФ), об оплате работ после окончательной сдачи их результатов (п. 1 ст. 711 ГК РФ), о внесении арендной платы в сроки, обычно применяемые при аренде аналогичного имущества при сравнимых обстоятельствах (п. 1 ст. 614 ГК РФ) и т.п.). Поэтому в случае признания подобного финансирования компенсационным вопрос о распределении риска разрешается так же как и в ситуации выдачи контролирующим лицом займа. При этом контролирующее лицо, опровергая факт выдачи компенсационного финансирования, вправе доказать, что согласованные им условия (его действия) были обусловлены объективными особенностями соответствующего рынка товаров, работ, услуг (ст. 65 АПК РФ).

Судом установлено, что заключенный между аффилированными лицами договор займа в условиях имущественного кризиса должника не характерен для нормальных экономических отношений. Отсутствуют доказательства наличия иных целей выбора такой модели финансирования, кроме как перераспределение риска на случай банкротства (пункт 9 Обзора).

С учетом изложенного, в рассматриваемом случае финансирование, оформленное договором займа, чтобы в случае неудачной реализации антикризисных мер формально иметь возможность удовлетворить свои требования по возврату денежных средств наравне с прочими кредиторами. Такие требования не могут удовлетворяться наравне с иными независимыми кредиторами.

На момент рассмотрения заявления в материалах дела отсутствуют доказательства оплаты задолженности.

Проверив расчет заявителя по процентам, арбитражный суд находит его ошибочным, хоть он и произведен в соответствии с требованиями статьи 4 Закона о банкротстве, при этом кредитором не учтено, что договор займа является реальным и расчет необходимо производить с даты предоставления наличных денежных средств в кассу должника.

Учитывая, что кредиторов внесены в кассу должника 24.03.2021, 30.03.2021, расчет необходимо производить со следующей даты по дату введения процедуры наблюдения. Общий размер процентов составляет 206 849 руб. 52 коп. (на дату введения процедуры наблюдения).

При указанных обстоятельствах, суд считает обоснованным и документально подтвержденным требование заявителя в размере 2 206 849 руб. 52 коп., в том числе: 2 000 000 руб. 00 коп. – основной долг, 206 849 руб. 52 коп. – проценты,подлежащим удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ. В остальной части требования не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь статьями 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Новосибирской области

О П Р Е Д Е Л И Л:

признать требование ФИО1 в размере 2 206 849 руб. 52 коп., в том числе: 2 000 000 руб. 00 коп. – основной долг, 206 849 руб. 52 коп. – проценты, обоснованным и подлежащим удовлетворению после погашения требований кредиторов должника - общества с ограниченной ответственностью «Стеклотрейд», указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», но приоритетным по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации, то есть в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

В остальной части отказать.

Определение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в Седьмой арбитражный апелляционный суд (город Томск) в течение десяти дней со дня вынесения. Апелляционная жалоба подается через Арбитражный суд Новосибирской области.

Судья А.Е. Смирнова