Гражданский кодекс часть 1

по делу о несостоятельности (банкротстве) ФИО2 (дата рождения: 25.02.1970, место рождения: гор. Ленинград, СНИЛС <***>, ИНН <***>, место жительства (регистрации): 199004, <...>)

при участии: представителя заявителя ФИО3 на основании доверенности от 23.11.2020, представителей кредитора ФИО4 ФИО5 и ФИО6 на основании доверенности от 19.05.2022, финансового управляющего ФИО7 (лично), финансового управляющего кредитора ФИО8 ФИО9 (лично), иные лица, участвующие в споре, не явились;

установил:

29.07.2020 ФИО1 (далее - заявитель, кредитор, ФИО1) обратилась в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением от 28.07.2020 б/№ о признании ФИО2 (далее - должник, ФИО2) несостоятельным (банкротом).

Определением арбитражного суда от 09.09.2020 указанное заявление принято к производству.

Частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) и пунктом 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон №127-ФЗ, Закон о банкротстве) установлено, что дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Решением арбитражного суда от 01.12.2020 (резолютивная часть объявлена 24.11.2020) в отношении должника введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утвержден арбитражный управляющий ФИО7.

Указанные сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» от 12.12.2020 №229.

04.02.2021 в арбитражный суд от ФИО1 (далее – кредитор) поступило заявление о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 59 045 000,00 руб.

Определением арбитражного суда от 23.04.2021 признано обоснованным и включено в третью очередь реестра требований кредиторов ФИО2 требование ФИО1 в размере 40 485 000,00 руб. задолженности по брачному договору и 18 500 000,00 руб. ущерба за проданную квартиру.

20.09.2022 в арбитражный суд от ФИО4 поступило заявление о пересмотре по новым обстоятельствам определения арбитражного суда от 23.04.2021 о включении требования ФИО1 в реестр требований кредиторов должника.

Определением арбитражного суда от 18.10.2022 (объявлена резолютивная часть) определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 23.04.2021 по обособленному спору №А56-62544/2020/тр.6 о включении требования ФИО1 в реестр требований кредиторов ФИО2 отменено.

С учётом мнений присутствующих участников процесса суд усмотрел возможность рассмотрения требований ФИО1 после отмены судебного акта по новым обстоятельствам по существу в настоящем судебном разбирательстве.

В судебном заседании присутствовали представитель заявителя, финансовый управляющий, представители кредитора ФИО4, а также финансовый управляющий кредитора ФИО8

Представители ФИО4 в судебном заседании заявили о пропуске ФИО1 срока исковой давности, в удовлетворении заявления просили отказать.

Присутствующие в судебном заседании участники процесса огласили позиции относительно предмета спора.

Иные лица, участвующие в обособленном споре, извещённые надлежащим образом о времени и месте судебного заседания в соответствии со статьёй 123 АПК РФ, явку представителей в судебное заседание не обеспечили, что не является препятствием для рассмотрения настоящего спора в их отсутствие (часть 3 статьи 156 АПК РФ).

Сведения о времени и месте судебного заседания своевременно размещены в Картотеке арбитражных дел и на официальном сайте Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

Арбитражный суд, исследовав материалы обособленного спора и оценив представленные доказательства, заслушав представителя заявителя, установил следующее.

Согласно пункту 4 статьи 213.24 Закона о банкротстве в ходе процедуры реализации имущества гражданина требования конкурсных кредиторов и уполномоченного органа подлежат рассмотрению в порядке, предусмотренном статьей 100 Закона о банкротстве. Пропущенный кредитором по уважительной причине срок закрытия реестра может быть восстановлен арбитражным судом.

Согласно разъяснению Пленума Верховного Суда Российской Федерации, данному в пункте 24 постановления от 13.10.2015 №45, в процедуре реализации имущества должника конкурсные кредиторы и уполномоченный орган вправе по общему правилу предъявить свои требования к должнику в течение двух месяцев со дня опубликования сведений о признании должника банкротом и введении процедуры реализации его имущества (абзац третий пункта 1 статьи 142 Закона о банкротстве).

Первоначальное и впоследствии пересмотренное по новым обстоятельствам требование кредитора предъявлено к должнику в указанный двухмесячный срок.

Как разъяснено в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 №35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дела о банкротстве», в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Из материалов спора следует, что между ФИО1 и ФИО2 21.01.1990 Дворцом бракосочетания №1 гор. Ленинграда был зарегистрирован брак, актовая запись №392.

26.06.2009 брак между ФИО1 и ФИО2 был расторгнут, о чем 12.11.2013 года отделом ЗАГС Василеостровского района Комитета по делам ЗАГС Правительства Санкт-Петербурга была сделана актовая запись №856, что подтверждается Свидетельством о распоряжении брака от 12.11.2014 года И-АК №741224.

04.06.2009 между ФИО1 и ответчиком ФИО2 был заключен брачный договор, удостоверенный нотариусом ФИО10, нотариусом нотариального округа Санкт-Петербурга, зарегистрирован в реестре за №Т-300, бланк 78 ВК №253750.

Согласно частям 1 и 2 статьи 42 Семейного кодекса Российской Федерации (далее – СК РФ) супруги вправе определить в брачном договоре свои права и обязанности по взаимному содержанию, способы участия в доходах друг друга, порядок несения каждым из них семейных расходов; определить имущество, которое будет передано каждому из супругов в случае расторжения брака, а также включить в брачный договор любые иные положения, касающиеся имущественных отношений супругов.

Обязанности супругов по взаимному содержанию также могут быть зафиксированы в брачном договоре или в соглашении об уплате алиментов, где супруги вправе предусмотреть условия, размер, способы и порядок уплаты средств одним супругом на содержание другого, независимо от его трудоспособности и нуждаемости в материальной помощи.

По условиям брачного договора (пункт 2.4) в случае расторжения брака ФИО2 в течение двух лет обязался выплатить ФИО1 денежную сумму, эквивалентную 500 000 (пятьсот тысяч) условных единиц (компенсационный платеж) путем внесения указанных денежных средств Ж мой лицевой счет. Согласно пункту 1.4 брачного договора при осуществлении платежей стороны согласовали курс одной условной единицы равной величине, которая определяется как среднее арифметическое значение курсовой стоимости двух валют: доллара США и евро по текущему курсу, установленному ЦБ РФ на день оплаты.

Как указала ФИО1, выплата компенсационного платежа ФИО2 не произведена, сумма долга составила 40 485 000 (сорок миллионов четыреста восемьдесят пять тысяч) рублей.

Кроме того, согласно пунктам 2.2.1, 2.3.2 договора квартира 48, расположенная по адресу: <...> условный номер 78-78-01/0142/2005-174, зарегистрированная в собственность ФИО2 после расторжения брака должна была перейти в собственность ФИО1

В нарушение указанного положения после расторжения брака указанная квартира не была переоформлена, а была продана ФИО2 за 18 500 000 (восемнадцать миллионов пятьсот тысяч) рублей 02.06.2010. О совершенной сделке ФИО1 узнала только в 2019 году. Таким образом, как полагает ФИО1, ФИО2 причинил убытки путем самостоятельной реализации квартиры, которая согласно договору должна была быть передана в собственность ФИО1. Сумма ущерба составляет 18 500 000 (восемнадцать миллионов пятьсот тысяч) рублей, то есть сумму, которая была получена по договору купли-продажи указанной квартиры.

В соответствии с частью 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В силу части 1 статьи 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 ГК РФ.

Согласно части 1 статьи 200 ГК РФ если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

По обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения (пункт 2 статьи 200 ГК РФ).

В пункте 1 постановления Пленума ВС РФ от 29.09.2015 N 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» разъяснено, что в соответствии со статьей 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В соответствии с пунктом 15 указанных разъяснений истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 3 статьи 199 ГК РФ). Если не будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца – физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

Из брачного договора следует, что компенсационный платеж в размере 41 070 000 руб. выплачивается в пользу ФИО1 в случае расторжение брака в срок менее 2 (двух) лет с даты заключения брачного договора (пункт 2.4 Брачного договора). При этом указанное обязательство должно было быть выполнено в срок не позднее 2 (двух) лет с момента расторжения брака.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ в своем определении от 20.01.2015 N 5-КГ14-144 отмечает, что по своей правовой природе брачный договор является разновидностью двусторонней сделки.

Брак между супругами был расторгнут 15.06.2009. Таким образом, в соответствии со статьями 191, 192, частью 1 статьи 196 ГК РФ, срок исковой давности по обязательству, отраженному в пункте 2.4 брачного договора истек 15.06.2014.

В пункте 19 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 № 15 (ред. от 06.02.2007) «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака» указано, что течение трехлетнего срока исковой давности для требований о разделе имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, брак которых расторгнут (часть 7 статьи 38 СК РФ), следует исчислять не со времени прекращения брака (дня государственной регистрации расторжения брака в книге регистрации актов гражданского состояния при расторжении брака в органах записи актов гражданского состояния, а при расторжении брака в суде - дня вступления в законную силу решения), а со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (часть 1 статьи 200 ГК РФ).

Спорная квартира была продана 22.06.2010. По условиям Брачного договора, а также в соответствии с частью 3 статьи 35 СК РФ (в ред. от 30.06.2008, действующей на дату отчуждения квартиры), для совершения одним из супругов сделки по распоряжению недвижимостью и сделки, требующей нотариального удостоверения и (или) регистрации в установленном законом порядке, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга. Договор купли-продажи квартиры был заключен в нотариальной форме.

Таким образом, ФИО1 не могла узнать об отчуждении квартиры позднее 22.06.2010, а, следовательно, в силу статьи 191, 192, части 1 статьи 196 ГК РФ, пункта 19 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 № 15, срок исковой давности для предъявления требований о возмещении убытков истек 23.06.2013.

В данной связи суд заключает, что требования ФИО1 были заявлены существенно позже истечения сроков исковой давности.

Ссылка ФИО1 на преюдициальное значение определения Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 25.11.2021 по обособленному спору №А56-62544/2020/сд.1, оставленное без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.03.2022 и постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 24.06.2022, в рассматриваемом случае судом отклоняется, так как на момент исследования брачного договора решение суда, на котором были основаны требования ФИО1, не было отменено в установленном законом порядке, а ФИО2 при первом рассмотрении требований его бывшей супруги не было заявлено о пропуске срока исковой давности. Коль скоро в судебных актах контекст спора подразумевал отсутствие надлежащим образом оформленного заявления о пропуске ФИО1 срока исковой давности по её требованию, вытекающему из брачного договора, суды трёх инстанций правомерно указали на то, что она в течение любого времени могла реализовать своё право на обращение в суд с требованием к должнику о выплате причитающейся по брачному договору компенсации, даже спустя продолжительное время (при отсутствии заявления о пропуске срока исковой давности). В настоящий же момент кассационный суд общей юрисдикции данное решение отменил, в связи с чем все заинтересованные лица, чьи имущественные права затрагиваются требованием ФИО1, вправе заявить о пропуске ей срока исковой давности.

В своём отзыве ФИО1 также просит применить к её требованию объективный срок исковой давности, который равен десяти годам с момента, когда нарушения её имущественного права. Однако суд не находит причин для его применения, так как на момент начала течения объективного срока исковой давности, то есть в 2010 и 2011 годах, соответствующих законоположений не предусматривалось. Иными словами, в ретроспективнй редакции гражданско-правового закона (на июнь 2011 года), а именно положений о сроках исковой давности, имелся один общий срок исковой давности, который был равен трём годам.

Данному выводу корреспондируют положения пункта 27 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 N 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» положения ГК РФ о сроках исковой давности и правилах их исчисления в редакции Федерального закона от 7 мая 2013 года N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Закон N 100-ФЗ) применяются к требованиям, возникшим после вступления в силу указанного закона, а также к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли до 1 сентября 2013 года (пункт 9 статьи 3 Закона N 100-ФЗ). В абзаце 2 данного пункта разъяснений указывается, что десятилетние сроки, предусмотренные пунктом 1 статьи 181, пунктом 2 статьи 196 и пунктом 2 статьи 200 ГК РФ (в редакции Закона N 100-ФЗ), начинают течь не ранее 1 сентября 2013 года и применяться не ранее 1 сентября 2023 года (пункт 9 статьи 3 Закона N 100-ФЗ в редакции Федерального закона от 28 декабря 2016 года N 499-ФЗ "О внесении изменения в статью 3 Федерального закона "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации").

В данной связи представляется, что коль скоро сроки исковой давности по двум требованиям ФИО1 начали течь ранее введения объективного срока исковой давности и принятия вводного закона, которым не предусмотрена возможность применения объективной давности начавшей течение 01.09.2013, доводы о возможности его применения подлежат отклонению.

Кроме того, из системного толкования норм о срока давности и разъяснений, данных в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 № 15, следует, что к требованию ФИО1, вытекающему из брачного договора, применяются субъективные сроки исковой давности, не превышающие три года.

С учётом изложенного, требование ФИО1 о включении в реестр требований кредиторов должника не подлежит удовлетворению в связи с пропуском срока исковой давности.

Руководствуясь статьями 184, 185, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области

определил:

в удовлетворении заявления ФИО1 о включении требования в реестр требований кредиторов ФИО2 отказать.

Определение может быть обжаловано в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд в срок, не превышающий десяти дней со дня его вынесения.

Судья А.А. Калайджян