Гражданский кодекс часть 1

принятое по заявлениям общества с ограниченной ответственностью «Проект» (424031, <...>; ОГРН <***>, ИНН <***>), общества с ограниченной ответственностью «Производственно-коммерческая фирма «Контур» (424004, <...>; ОГРН <***>, ИНН <***>) о признании незаконным решения Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Марий Эл от 13.05.2019 по № 02-10/16-18,

при участии в судебном заседании представителей:

от истца (заявителя, взыскателя) - общества с ограниченной ответственностью «Проект» – ФИО1 по доверенности от 18.03.2019 сроком действия до 31.12.2020, диплом о высшем юридическом образовании;

от истца (заявителя, взыскателя) - общества с ограниченной ответственностью «Производственно-коммерческая фирма «Контур» - директор ФИО2 на основании выписки из ЕГРЮЛ (л.д.83-102 т.1);

от ответчика (заинтересованного лица, должника) - Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Марий Эл – ФИО3 по доверенности от 21.02.2020 № 01-13/22 сроком действия 30 дней, диплом о высшем юридическом образовании,

и установил:

общество с ограниченной ответственностью «Проект» (далее – ООО «Проект», Общество) и общество с ограниченной ответственностью «Производственно-коммерческая фирма «Контур» (далее - ООО «ПКФ «Контур») обратились в Арбитражный суд Республики Марий Эл с заявлениями о признании незаконным решения Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Марий Эл (далее – Марийское УФАС России, антимонопольный орган, Управление) от 13.05.2019 по делу о нарушении антимонопольного законодательства № 02-10/16-18.

Решением Арбитражного суда Республики Марий Эл от 19.12.2019 заявления удовлетворены.

Не согласившись с принятым судебным актом, Управление обратилось в Первый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда первой инстанции отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении требований.

В обоснование апелляционной жалобы заявитель указывает на несоответствие выводов, изложенных в решении, обстоятельствам дела, неправильное применение судом первой инстанции норм материального права.

Заявитель указывает, что он проанализировал поведение участников аукционов ООО «ПКФ «Контур» и ООО «Проект» и пришел к заключению, что действия обществ являются соглашением на торгах, которое недопустимо в соответствии с антимонопольным законодательством. При этом нарушение установлено не по факту совместного участия двух обществ в аукционах в электронной форме, а исходя из поведения участников аукциона и наступивших последствий.

Антимонопольный орган настаивает на том, что нарушение пункта 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции подтверждается совокупностью собранных по делу доказательств; установлена устойчивая модель поведения обществ, состоящая в отказе от конкурентной борьбы друг с другом при участии в исследованных аукционах; минимальное снижение начальной максимальной цены контрактов по результатам проведения рассматриваемых открытых аукционов в электронной форме (далее – ОАЭФ); подача заявок, ценовых предложений и участие в электронных аукционах с использованием единой инфраструктуры (IP-адресов); совпадение свойств файлов заявок; наличие взаимосвязей между ответчиками. Снижение цены контракта и непредставление ООО «Проект» в составе заявки на участие в аукционе целого ряда одинаковых документов, предусмотренных законодательством, свидетельствует о том, что данные участники закупки не были нацелены выигрывать аукцион и исполнять контракт, участники закупки знали о последующем отклонении одной из заявок.

По мнению заявителя, участие ООО «ПКФ «Контур и ООО «Проект» в аукционах явилось формальной имитацией конкурентной борьбы. Их действия были изначально согласованы и определены в целях исключения из аукциона добросовестных участников и заключения государственного контракта по максимально возможной цене.

В судебном заседании представитель антимонопольного органа поддержал доводы апелляционной жалобы в полном объеме, просил жалобу удовлетворить и решение суда отменить.

Представители заявителей по делу в судебном заседании и в отзывах на апелляционную опровергают выводы Управления, указывают на законность обжалуемого судебного акта, просят оставить его без изменения.

Законность принятого судебного акта, правильность применения норм материального и процессуального права проверены Первым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном статьями 257-262, 266-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Установлено по делу, что Марийским УФАС России проводился мониторинг аукционов с участием ООО «ПКФ «Контур» и ООО «Проект».

Приказом руководителя Марийского УФАС России от 11.12.2018 № 148 в отношении ООО «ПКФ «Контур» и ООО «Проект» возбуждено дело по признакам нарушения пункта 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции.

Решением Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Марий Эл от 13.05.2019 по делу о нарушении антимонопольного законодательства № 02-10/16-18 в действиях ООО «ПКФ «Контур» и ООО «Проект» признано нарушение пункта 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции, выразившееся в заключении антиконкурентного соглашения при проведении аукционов в электронной форме № № 0308100000516000055, 03008100000517000007, 0208100000116000035, 0308100000517000026, 0308100008416000087, 0208100001717000001, 0308100000516000061, 0308100008417000057, 0208100000117000027 (пункт 1 решения).

Одновременно решено не выдавать обязательное для исполнения предписание и передать материалы дела уполномоченному должностному лицу для рассмотрения вопроса о возбуждении дела об административном правонарушении в отношении лиц, допустивших нарушение (пункты 2, 3 решения).

Не согласившись с решением антимонопольного органа, считая его незаконным, нарушающим права и законные интересы, ООО «ПКФ «Контур» и ООО «Проект» обратились в арбитражный суд с заявлениями.

Удовлетворяя заявленных требований, суд первой инстанции руководствовался статьями 65, 71, 198, 200, 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от 26.07.2006 № 135-Ф3 «О защите конкуренции» (далее- Закон о защите конкуренции), Федерального закона от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» и исходил из того, что антимонопольный орган не доказал законность и обоснованность своего решения.

Проверив в пределах, установленных статьей 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом судебном акте, имеющимся в материалах дела доказательствам, правильность применения арбитражным судом первой инстанции норм материального права и соблюдения норм процессуального права, суд апелляционной инстанции не установил оснований для отмены или изменения судебного акта ввиду следующего.

В соответствии со статьей 123 Конституции Российской Федерации, статьями 7, 8, 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Согласно статье 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается, как на основания своих требований и возражений. Обязанность доказывания обстоятельств, послуживших основанием для принятия государственными органами, органами местного самоуправления, иными органами, должностными лицами оспариваемых актов, решений, совершения действий (бездействия), возлагается на соответствующие орган или должностное лицо.

В силу части 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно части 4 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Согласно части 1 статьи 3 Закона о защите конкуренции указано, что данный Закон распространяется на отношения, которые связаны с защитой конкуренции, в том числе с предупреждением и пресечением монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции, и в которых участвуют российские юридические лица и иностранные юридические лица, федеральные органы исполнительной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, иные осуществляющие функции указанных органов органы или организации, а также государственные внебюджетные фонды, Центральный банк Российской Федерации, физические лица, в том числе индивидуальные предприниматели.

Статьей 22 Закона о защите конкуренции установлено, что антимонопольный орган обеспечивает государственный контроль за соблюдением антимонопольного законодательства федеральными органами исполнительной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, иными осуществляющими функции указанных органов органами или организациями, а также государственными внебюджетными фондами, хозяйствующими субъектами, физическими лицами, в том числе в сфере использования земли, недр, водных ресурсов и других природных ресурсов, выявляет нарушения антимонопольного законодательства, принимает меры по прекращению нарушения антимонопольного законодательства и привлекает к ответственности за такие нарушения.

В силу статей 23 и 41 Закона о защите конкуренции антимонопольный орган в пределах своей компетенции вправе принимать решения по фактам нарушения антимонопольного законодательства.

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции признаются картелем и запрещаются соглашения между хозяйствующими субъектами-конкурентами, то есть между хозяйствующими субъектами, осуществляющими продажу товаров на одном товарном рынке, или между хозяйствующими субъектами, осуществляющими приобретение товаров на одном товарном рынке, если такие соглашения приводят или могут привести к повышению, снижению или поддержанию цен на торгах.

Соглашение - договоренность в письменной форме, содержащаяся в документе или нескольких документах, а также договоренность в устной форме (пункт 18 статьи 4 Закона о защите конкуренции).

Антиконкурентное соглашение является моделью группового поведения хозяйствующих субъектов, состоящего из повторяющихся (аналогичных) действий, не обусловленных внешними условиями функционирования соответствующего товарного рынка, которая замещает конкурентные отношения между ними сознательной кооперацией, наносящей ущерб гражданам и государству.

Факт наличия антиконкурентного соглашения не ставится в зависимость от его заключения в виде договора по правилам, установленным гражданским законодательством, включая требования к форме и содержанию сделок, и может быть доказан, в том числе с использованием совокупности иных доказательств, в частности фактического поведения хозяйствующих субъектов (пункт 9 Обзора по вопросам судебной практики, возникающим при рассмотрении дел о защите конкуренции и дел об административных правонарушениях в указанной сфере, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16.03.2016).

При доказывании наличия антиконкурентных соглашений могут использоваться прямые и косвенные доказательства.

Прямыми доказательствами наличия антиконкурентного соглашения могут быть письменные доказательства, содержащие волю лиц, направленную на достижение соглашения: непосредственно соглашения; договоры в письменной форме; протоколы совещаний (собраний); переписка участников соглашения, в том числе в электронном виде.

Факт заключения антиконкурентного соглашения может быть установлен как на основании прямых доказательств, так и совокупности косвенных доказательств.

На практике к таким косвенным доказательствам обычно относятся: отсутствие экономического обоснования поведения одного из участников соглашения, создающего преимущества для другого участника соглашения, не соответствующего цели осуществления предпринимательской деятельности - получению прибыли; заключение договора поставки (субподряда) победителем торгов с одним из участников торгов, отказавшимся от активных действий на самих торгах; использование участниками торгов одного и того же IP-адреса (учетной записи) при подаче заявок и участии в электронных торгах; фактическое расположение участников соглашения по одному и тому же адресу; оформление сертификатов электронных цифровых подписей на одно и то же физическое лицо; формирование документов для участия в торгах разных хозяйствующих субъектов одним и тем же лицом; наличие взаиморасчетов между участниками соглашения, свидетельствующее о наличии взаимной заинтересованности в результате реализации соглашения (Разъяснение № 3 Президиума ФАС России «Доказывание недопустимых соглашений (в том числе картелей) и согласованных действий на товарных рынках, в том числе на торгах», утвержденного протоколом Президиума ФАС России от 17.02.2016 № 3).

В данном случае суд первой инстанции посчитал, что антимонопольный орган не доказал заключение ООО «ПКФ «Контур» и ООО «Проект» антиконкурентного соглашения, реализация которого привела к поддержанию цен на торгах.

Из материалов дела следует, что Комиссия Марийского УФАС России проанализировала 9 аукционов, в которых принимали участие ООО «ПКФ

«Контур» и ООО «Проект».

В ходе изучения представленных операторами электронных торговых площадок информации и сведений, полученных от интернет-провайдера, Комиссия антимонопольного органа выявила совпадение IP-адреса 77.40.56.237, с которого участники совершали действия по подаче заявок и ценовых предложений.

Данное обстоятельство заявителями не оспаривается.

Текстовый и визуальный анализ первых и вторых частей заявок обоих

участников аукционов свидетельствует об их идентичности.

Указанные факты также подтверждаются представителями обществ.

Однако совпадения IP-адресов и свойств файлов заявок недостаточно для вывода о заключении обществами антиконкурентного соглашения.

Из собранных антимонопольным органом доказательств не прослеживается модель группового поведения хозяйствующих субъектов, состоящего из повторяющихся (аналогичных) действий. Заключение обществами антиконкурентного соглашения не подтверждается их поведением на аукционах с целью поддержания либо резкого снижения цены на торгах, обеспечения победы другому обществу и отказа от конкурентной борьбы между собой.

В оспариваемом решении отсутствуют выводы о какой-либо модели или схеме поведения ООО «ПКФ «Контур» и ООО «Проект».

В судебном заседании антимонопольный орган сообщил, что обществами при участии в аукционах № 1, 2, 3 использована схема, похожая на систему «таран», на аукционах № 4, 8, 9 была формальная борьба между двумя обществами и раздел рынка между ними, подтверждением заключения антиконкурентного соглашения на аукционах № 5, 6, 7 являлись пояснения ФИО2 при рассмотрении дела. Кроме того, компании для подачи ценовых предложений в аукционах № 1, 4, 5 использовали аукционных роботов, которые были заранее за программированы на неконкурентное поведение на торгах при участии от имени обществ (аудиозапись судебного заседания от 12.12.2019).

Вместе с тем схема «таран», цель которой - заставить добросовестных

участников аукциона, введенных в заблуждение резким снижением цены, отказаться от конкурентной борьбы и дать возможность одному из участников сговора заключить контракт по максимально возможной цене, возможна при наличии трех участников, поскольку самостоятельно один участник аукциона не может снизить цену ниже собственного предложения в пределах «шага аукциона».

Установлено, что в аукционах № 1, 2, 3 принимали участие 3-5 компаний, доказательств того, что они аффилированные, за исключением ООО «Проект» и ООО «ПКФ «Контур», не имеется. При этом полноценная конкурентная борьба велась между одним из заявителей и независимым от них участником аукциона.

В аукционах № 2, 3 была отклонена заявка не только ООО «Проект», но и других участников аукциона: ООО «Нергал» и ООО «Энтех-Сервис», которые соревновались с ним, что обеспечило победу ООО «ПКФ «Контур». В случае допуска их к участию в аукционе, они стали бы победителями, поскольку предложили более низкую цену, чем ООО «ПКФ «Контур». Доказательства зависимости ООО «Нергал» и ООО «ЭнтехСервис» от заявителей или влиянии на них в материалах дела отсутствуют.

Сведения о том, что общества знали, что заявки конкурентов будут отклонены, в материалах дела отсутствуют.

При рассмотрении вопроса о «сговоре» антимонопольный орган не устанавливал его цель и экономическую целесообразность. В оспариваемом решении отсутствует какой-либо анализ поведения участников торгов с точки зрения экономической выводы, и не указаны причины и цели имитации конкурентной борьбы заявителями. При этом контракты были заключены победителем ООО «ПКФ «Контур» с разным уровнем падения цены на всех трех аукционах: 30%, 9% и 52%, что исключает вывод о формальной конкурентной борьбе. Контракты, заключенные по результатам аукционов, исполнены в полном объеме.

Следовательно, при таком поведении обществ у антимонопольного органа отсутствовали основания вменять им схему, похожую на «таран»; доказательства формальной имитации конкурентной борьбы на данных аукционах и намеренного снижения цены на торгах Управлением не собраны и не представлены в материалы дела.

В аукционах № 4, 8, 9 принимали участие только заявители ООО «ПКФ «Контур» и ООО «Проект». В аукционе № 4 оба общества подавали ценовые предложения, а аукционах № 8, 9 – заявки подавали оба заявителя, а ценовые предложения – только ООО «ПКФ «Контур».

Между тем из материалов дела следует, что директором ООО «ПКФ «Контур» является ФИО2, директором ООО «Проект» является ФИО2, которые являются супругами.

В соответствии с пунктом 7 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции группу лиц образуют физическое лицо, его супруг, родители (в том числе усыновители), дети (в том числе усыновленные), полнородные и неполнородные братья и сестры. По указанному основанию группу лиц образуют ФИО2 и ФИО2.

ФИО2 и ООО «ПФК «Контур» образуют группу лиц в соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции в силу осуществления ФИО2 функций единоличного исполнительного органа юридического лица.

ФИО2 и ООО «Проект» образуют группу лиц на основании пунктов 1 и 2 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции.

ООО «ПФК «Контур» и ООО «Проект» образуют группу лиц по основанию, предусмотренному пунктом 8 части 1 статьи 9 Закона о защите конкуренции.

Группа лиц – это совокупность юридических и (или) физических лиц, которые в результате определенных законом способов контроля и влияния друг на друга рассматриваются как единый субъект рынка.

Следовательно, у заявителей отсутствовала экономическая необходимость конкурентной борьбы между двумя фирмами одного «семейного бизнеса». Доводы о разделе рынка между двумя обществами в оспариваемом решении отсутствуют. Доказательства раздела рынка в материалы дела также не представлены.

В разъяснениях от 13.03.2019 № 16 Президиума ФАС России «О применении частей 7, 8 статьи 11 Закона о защите конкуренции» указано, что одновременное участие членов одной группы лиц в торгах или в сделках на товарных рынках, если эта группа не находится под контролем одного лица, не означает обязательного наличия между ними антиконкурентного соглашения. Само по себе нахождение в одной группе лиц, даже в силу близких родственных отношений между учредителями входящих в нее хозяйствующих субъектов, не может рассматриваться как достаточное доказательство заключения между ними антиконкурентного соглашения.

Таким образом, арбитражный суд считает, что Марийским УФАС России не представлены доказательства заключения обществами соглашения на аукционах № 4, 8, 9, запрещенного антимонопольным законодательством.

В аукционах № 5, 6, 7 участвовало 3-4 участника. При этом в данных аукционах принимали участие либо ООО «ПКФ «Контур» (аукцион № 5), либо ООО «Проект» (аукцион № 6), либо оба общества (аукцион № 7). Ценовые предложения сделаны победителями аукционов в конкурентной борьбе с другими независимыми от них участниками. В аукционах № 5 и № 7 все вторые части заявок допущены, а в аукционе № 6 допущена к участию в аукционе только вторая часть заявки ООО «Проект».

Таким образом, из анализа данных аукционов невозможно установить какую-либо схожесть поведения обоих обществ. Такие выводы отсутствуют и в оспариваемом решении антимонопольного органа. При этом антимонопольным органом не проанализированы и не исследованы доводы ООО «Проект» о причинах неподачи ценового предложения в аукционе № 5 (в связи с победой накануне в другом аукционе, что препятствовало выполнению работ по данному аукциону).

Кроме того, одним из доказательств заключения антиконкурентного соглашения антимонопольный орган считает использование аукционных роботов на аукционах № 4 и № 5, которые были заранее запрограммированы на неконкурентное поведение на торгах.

Между тем, в соответствии с Регламентом организации и проведения электронных процедур электронной площадки ЗАО «Сбербанк-АСТ» аукционный робот – опционный (специальный программный модуль) функционал личного кабинета участников аукциона на электронной площадке, позволяющий на основании электронного документа-поручения с настройками аукционного робота, заполненного и подписанного электронной подписью участника, автоматическую подачу ценовых предложений на конкретном электронном аукционе от имени участника аукциона до заданного таким участником предела ценового предложения. Исходя из требований конфиденциальности, в системе установлен запрет на изменение настроек аукционного робота.

Следовательно, аукционный робот является частью функционала оператора электронной площадки, который реализован в соответствии с законодательством о контрактной системе и не может быть запрограммирован на неконкурентное поведение. Использование аукционных роботов является правом участника аукциона и не нарушает законодательство.

Всесторонне и полно исследовав обстоятельства, имеющие значение для дела, оценив по правилам статей 67, 68 и 71 АПК Российской Федерации представленные антимонопольным органом доказательства, арбитражный суд пришел к обоснованному выводу, что антимонопольным органом не доказана устойчивая модель поведения ООО «Проект» и ООО «ПФК «Контур», состоящая в отказе от конкурентной борьбы при участии в исследованных аукционах, не подтверждено минимальное снижение либо отсутствие снижения начальной максимальной цены контракта, а также не представлено надлежащих доказательств, позволяющих сделать однозначный вывод о заключении обществами антиконкурентного соглашения, результатом которого явилось устранение или ограничение конкуренции.

Вопреки части 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации Управление не доказало законность и обоснованность своего решения.

В силу части 2 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд, установив, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действия (бездействие) органов, осуществляющих публичные полномочия, должностных лиц не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, принимает решение о признании ненормативного правового акта недействительным, решений и действий (бездействия) незаконными.

Арбитражный суд Республики Марий Эл правомерно удовлетворил заявленные требования.

Предусмотренные статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основания к отмене судебного акта отсутствуют.

При этом судом не допущено нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в любом случае основаниями для отмены судебного акта.

Апелляционная жалоба Управления не подлежит удовлетворению как основанная на неверном толковании норм действующего законодательства.

В данном случае доводы, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены решения суда первой инстанции.

По результатам рассмотрения апелляционной жалобы Первый арбитражный апелляционный суд приходит к выводу о том, что решение Арбитражного суда Республики Марий Эл от 19.12.2019 по делу № А38-6825/2019 на основании пункта 1 части 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит оставлению без изменения.

В соответствии с подпунктом 1 пункта 1 статьи 333.37 Налогового кодекса Российской Федерации Управление освобождено от уплаты государственной пошлины при обращении в арбитражный суд.

Руководствуясь статьями 268, 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Первый арбитражный апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л:

решение Арбитражного суда Республики Марий Эл от 19.12.2019 по делу № А38-6825/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу Управления Федеральной антимонопольной службы по Республике Марий Эл - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Волго-Вятского округа в двухмесячный срок со дня его принятия.

Председательствующий судья

Т.А. Захарова

Судьи М.Б. Белышкова

А.М. Гущина